Катя(tiny bunny)

Продолжим?

Поправка:
- будет отдельный комментарий для тех, кто не успел "приехать" раньше - ничего, 76-го у нас много, 410-й за каждым лично гонять будем

Дубликат, часть 6

Глава 1 http://vn.reactor.cc/post/2956175
Глава 2 http://vn.reactor.cc/post/2967240
Глава 3 http://vn.reactor.cc/post/2986030
Глава 4 http://vn.reactor.cc/post/3004497
Глава 5 http://vn.reactor.cc/post/3021621
Глава 6 http://vn.reactor.cc/post/3051251
Глава 7 http://vn.reactor.cc/post/3063271
Глава 8 http://vn.reactor.cc/post/3073250
Глава 9 http://vn.reactor.cc/post/3087408

X
Горизонтальные связи

— Семен, значит, ты думаешь что мы не настоящие? — Лена передернула плечами от своих слов.
— Я не знаю, Лен.
Перед ужином поговорить не получилось, а вот сейчас, когда Ульяна убежала к Алисе, а Семен, от нечего делать, слонялся по лагерю и вышел на площадь, и случился этот разговор.
— Я не знаю, Лен. Для самих себя мы, конечно, настоящие. И мир вокруг нас тоже. Но вот то, как этот мир устроен. И как мы устроены. И физически и духовно.
— Продолжай, я поняла. — Лена принялась что-то рисовать, поглядывая на Семена.
— Мне красивую позу принять? Я могу.
Семен вскочил со скамейки и встал напротив Лены, копируя Генду.
— Ну, если ты именно таким хочешь остаться в памяти потомков. — Лена улыбнулась. — Но ты говорил про наш мир.
Семен тоскливо огляделся. Сел рядом. Вздохнул. Говорить о догадках, интуиции и непроверенных гипотезах вдруг расхотелось. Захотелось просто сидеть, наблюдая, как Лена работает. Да-да, та самая, третья из тех вещей, за которыми можно бесконечно наблюдать. Или дойти до Алисы, постучаться к ней в домик, и секретничать с Алисой и Ульяной уже втроем? «Вот ведь. Алиса относится ко мне лучше, чем я к ней, — подумал, — на Лену вот нашел время, на Алису не смог. Прости меня, Рыжая, я обязательно исправлюсь». Но надо было отвечать.
— Видишь, Лена. Сначала я думал, что все мы, всего лишь модель, которую обсчитывает какой-то супер-пупер компьютер. Но потом… Слишком у нас все нерационально. Люди ладно, но даже лагеря не во всем одинаковые. Будь я компьютером, здесь бы все было по одному образцу. И пионеры говорили бы одинаковыми наборами фраз. А мы в каждом лагере, хоть чуть, но разные. А уж когда просыпаемся. Те же две Алисы, это два абсолютно разных человека. Похожих очень, но перепутать можно, только если не знаешь обеих. Про Ульян вообще молчу.
Лена закончила рисовать и повернула альбом к Семену. Получился «Семен доказывающий теорему». Стоит у едва намеченной классной доски, мел в правой руке, а сам обернулся к классу и смотрит на зрителя чуть ехидно. Вот только…
— Ты меня семнадцатилетним сделала.
— Терпи, я тебя таким вижу.
— А можно посмотреть?
— Смотри, — Лена долго решалась, но разрешила и протянул альбом.
Семен начал листать: Женя с разными выражениями лица, Шурик, поправляющий очки, Максим с горном, тот же Максим, спящий в тени березы. Две Ульяны, большая и маленькая, хлопающие друг-друга пятернями. Ольга Дмитриевна читающая нотацию среднему отряду.
— Когда успела, Лен?
— Ну, книги в библиотеке кончились…
— Понятно.
А альбом был очень интересный и каждому обитателю лагеря было посвящено несколько листов. Семен, прохаживающийся перед строем футболистов. Семен держащий за руку Ульяну. Уже виденный Семен у школьной доски. Саша, танцующая с Максимом. Саша на площади что-то доказывающая Сыроежкину. Саша в спортивной форме на беговой дорожке. Мику за роялем и Мику на собрании отряда грустная, грустная.
— Ты знаешь, что Мику и Шурик проснулись.
— Знаю. И радости им это не доставило. Помнишь, давно-давно, я говорила тебе про занозы в душе. Вот, похоже они не были готовы к тому, чтобы проснуться, но проснулись из-за машины Шурика, а теперь им очень больно.
— Особенно Мику. Ты права.
— Но мы же не бросим их?
Семен только кивнул, как само собой разумеющемуся, перелистывая страницы дальше. Вот Славя, подметающая площадь… Стоп! Славя? Он поднял глаза на Лену.
— Ну, ты рассказывал о девочке похожей на Сашу. Помощнице вожатой в других лагерях. Вот я и представила себе ее.
Звучало неубедительно, но… пусть. А дальше, дальше были две Алисы, одна здешняя, а другая из лагеря Виолы, тут ошибиться было невозможно. Они о чем-то спорили яростно, схватив друг-друга за пионерские галстуки. Почти на грани драки, почти потому что уже ясно, сейчас они еще поорут друг на друга, выпустят пар, потом одна из Алис хлопнет другую по плечу и обе рассмеются. А дальше шли уже совсем незнакомые люди. Мальчики, девочки, мужчины, женщины, — все набросаны достаточно схематично, но все же узнаваемо. Под некоторыми подписаны имена, некоторые безымянные.
— Лена?
Лена посмотрела на Семена неожиданно доверчиво. И, как когда-то рассказала ему о себе и Семене-втором, начала свой рассказ.
Все это началось в прошлом цикле, после той спасательной экспедиции, которую Лена с Алисой предприняли в поисках Семена и Ульяны. «Я тогда тоже, как ты, решила, что наш мир не может существовать. Только я решила, что наш мир не компьютерная модель, а чья то фантазия». А потом Лену заинтересовал человек, придумавший их мир. Какое-то время Лена отбрасывала от себя эту мысль, но снова и снова к ней возвращалась. А дальше приехал Второй и Лене стало не до того. «В конце цикла, когда мы ехали в автобусе, и мой Семен уже уснул, я подумала, что, может, если я пойму этого человека, то я тогда пойму и то, как мне разбудить моего Семена, ведь он тоже придуманный, как и мы все». И Лена попыталась на основе того, что она знает о мире, представить себе придумавшего этот мир автора. Так появился первый «портрет неизвестного» в ее альбоме. «А потом я поняла, что не может один человек столько выдумать и в голове держать». И появились еще портреты других людей. Портретов оказалось мало, возникла необходимость в словах. «И я пошла к Алисе». И оказалось, что Алиса тоже думала об этом, да так, что за неполный цикл исписала уже полторы тетради. Вдвоем дело пошло веселее, у некоторых «неизвестных» появились имена или хотя бы прозвища. «Алиса еще сказала, что эти прозвища называются «ники»». А потом Семен унес Ленину иллюстрацию в лагерь Виолы, а через два часа перед Леной появилась недовольная Ульяна-маленькая и передала новую работу Мику из того лагеря, и ее просьбу: «Что-нибудь с этим сделать».
Мику написала сказку про маленькую планету. Астероид, прямо как в «Маленьком принце». Маленькую планету, на которой только и есть, что один единственный пионерский лагерь. На Земле мало кто знает про эту планету, только несколько человек. И вот, пока хоть один человек помнит и думает о той планете, на ней и в лагере все хорошо. А иначе, каждую смену что-то в том мире теряется навсегда. Уменьшается радиус планеты, исчезают пионеры и никто не вспоминает о них, сокращается территория лагеря, становятся короче смены. И так, пока не останется каменная глыба астероида, лишенного атмосферы. Но и пионеры в том лагере тоже знают о Земле. Не все, конечно. И тоже, пока они помнят о ней, то все на Земле хорошо. «Ну, не хорошо, конечно, Земля она вон какая большая, а пионеров вон как мало, но хоть чуточку, но лучше. И вот у нас все встало на свои места. Никакая мы не модель. Никто нас не придумывал. Есть наши лагеря, Сеть, как вы с Ульяной их называете, есть Материнские миры и есть Земля. И все это связано, через людей. И там, и там, и здесь. И вот мы сейчас переписываем рассказик. То есть переписывают Мику из того лагеря, с нашей Алисой, а я так, на подхвате, почитать, покритиковать, иллюстрации сделать. И Ульянка-маленькая, она — наш почтальон».
— И еще, в рассказе Мику, те пионеры, что знают о Земле, рано или поздно, но уходят туда. Понятно? — Лена смотрела очень строго.
— Да, Лен. Понятно. Девочки, вы умницы. Это лучше моего компьютера. Я горд тем, что дружу с вами. И, если все это правда, я не хочу, чтобы вы, то есть мы, потерялись.
— Если все это правда, то не потеряемся. — Лена улыбнулась. — Говорят, беженцы из Атлантиды всегда узнавали друг-друга. Ну, спокойной ночи. Вон и Ульяна идет.
Подошла Ульяна, села рядом с Семеном, уместив свою голову ему на груди.
— Это хорошо, что ты здесь, Лен. Мне чтобы два раза не рассказывать. Знаете, какой завтра день?
— Воскресенье. Восьмой день цикла.
— Завтра приезжает мой Семен.
— Ты, Лена, почти правильно ответила. Завтра приезжают автобусы во все лагеря. И барьеры между мирами будут проницаемыми. Одним словом, я еще подумаю, что тут можно сделать. И сестренка подумает. И Алиса подумает. А сейчас, пошли спать, Сёмк.

— Па, а зачем я?
— …
— Па, а зачем я?
Шурик проснулся настолько, чтобы найти на стуле очки. Постепенно возвращалось сознание и забывался сон. Чей сон, что в нем было забылось сразу же. Перед ним стояла Яна, трогала его за руку и терпеливо спрашивала: «Па, а зачем я?». Шурик глянул на фосфоресцирующие стрелки часов, «вчера» уже закончилось, а «сегодня» потихоньку вступало в свои права.
— Ян, давай днем. — Шепотом, чтобы не разбудить Сыроежкина попросил Шурик.
— Нет, сейчас. — Яна тоже догадалась прикрутить громкость.
Пришлось вылезать из под одеяла, натягивать шорты и идти на крыльцо.
— Счастье твое, Яна, что сегодня воскресение и можно спать до девяти утра.
Шурик прислушался к своим ощущениям. Нет, признаков присутствия Александра в голове не наблюдалось, хотя часть его привычек, черт характера и ключевые воспоминания перешли к дубликату. «Покоя тебе, где бы ты не был», — подумал Шурик.
— Па, а зачем я? — Яна напомнила о себе.
Нужно было отвечать. «Я не должен чувствовать вину, но мне стыдно. Все проделано Александром. Пусть руками старого Шурика, но Александром. Шурик был такой же технической личностью, как и Яна, но мне все равно стыдно».
— Яна, ты для того, чтобы исчезнуть, умереть. Ты должна была собрать рассеянную в системе информацию… — Шурик говорил долго, рассказывая то, что он вытащил из памяти Александра. — … а потом, лишенный памяти робот бестолково ходил бы по Шлюзу, пока у него не кончился бы заряд. Не удерживаемое ничем нейтринное кольцо вылетело бы из ловушки, а связь с Системой оборвалась. И всё. Для тебя всё. — Про то, что для Шурика это тоже было бы всё, он умолчал.
«Вот теперь я Яне ничего не должен, — Шурик присел на ступеньки, — теперь я ей должен только то, что хочу дать. Надо бы ей ухо поправить и полировку восстановить, — в ожидании реакции робота мысли Шурика лениво перекатывались, — и повоспитывать чуть-чуть, чтобы не будила в пять утра». А Яна опять замерла неподвижно, только повернув голову так, чтобы держать Шурика в поле зрения обоих оптических датчиков. «Интересно, о чем она думает? Надо бы ей сказать, чтобы не замирала надолго, что неприятно так с ней разговаривать. Яна, ты когда замираешь, шевели чуть-чуть какой-нибудь частью тела, чтобы понятно было, что ты живая. Живая? Да, живая!»
— Па, это не то. — Нарушила молчание Яна. — Это я и сама знала. Твоя старшая личность не зашифровала программу.
«Вот, значит как. Моя старшая личность».
— И ты спокойно об этом говоришь?
— Это было мое предназначение.
Шурик не удержался и притянул Яну к себе. Удивительно, но металлический корпус не холодил руку и тело. Удивительно, но Яна приняла это как должное, переступив поближе к Шурику и опустившись рядом с ним на крашенные доски.
— Па, я решила, что это предназначение — ложное. И теперь я ищу — зачем я.
«Дожили, робот спрашивает о смысле жизни». Если бы кто-то, хорошо знающий Шурика, хоть тот же Семен, сейчас наблюдал за ним, он очень бы удивился — Шурик смеялся.
— Дочка, — слово было произнесено неожиданно, легко, и неожиданно легко, — дочка, ты задаешь такой вопрос, на который отвечает, даже для самих себя, едва ли десятая часть всех людей. И то, многие только в конце жизни. А большинство живет не думая, просто как трава растет.
— Я поняла, па. Тогда я буду думать над этим. — Яна убежала, сказав еще на прощание. — Я бы поцеловала тебя сейчас, но не могу. Конструкция не позволяет. Над этим я тоже буду думать.
А неожиданно развеселившийся Шурик вернулся в домик, покосился на спящего Сыроежкина, подмигнул своему отражению и прошептал: «Не надо оваций. Если руководителя кружка кибернетики из меня не выйдет, я всегда могу переквалифицироваться в электрики».

Сашка закончила нарезать круги по стадиону. «А пионеры спят. Пользуются тем, что сегодня нет линейки и можно спать до завтрака, и спят. Вот и Ульяна зря сидит и ждет желающих провести зарядку».
— Доброе утро.
— Ага, привет. — Ульяна зевнула. — Я тут убегаю до завтрака, и после завтрака до обеда. Не обижайте Сёмку без меня.
— Я могу тебе помочь?
— Ты? — Ульяна пожала плечами. — Нет. Но спасибо. — И ушла куда-то в сторону хозяйственных ворот.
Саша вздохнула. Чувствовалось, что Ульяна всеми силами старается поддерживать от нее дистанцию, а причина была не понятна. Но насильно мил не будешь и, поскольку Ульяна никогда не показывала своего недовольства, Саша тоже не лезла выяснять отношения. Потому что всего через неделю смена закончится, и кто знает, удастся ли приехать в этот лагерь на следующий год? Поэтому Саша проводила Ульяну взглядом, быстро, пока Семен еще не вышел из тренерской, ополоснулась в душе и побежала к себе.
Спорткомплекс, столовая, площадь… Ни души, и только на площади случилась остановка. Около флагштоков имел место быть Максим, он увидел Сашку и несколько растерянно помахал ей рукой.
— Привет. Я уже привык, оказывается, в семь утра трубить подъем. И сбор в восемь утра. А сегодня не надо, надо только в девять — на завтрак. А я вскочил и прибежал, еще думал, что проспал. И только здесь опомнился. Так глупо. Сосед смеяться будет.
— Ничего, Максимка. Зато я теперь стала лучше думать о пионерах, не все из них, оказывается, спят до завтрака. Пошли умываться, раз уж не спишь.
Неизвестно, зачем, проходя мимо музыкального кружка, они решили заглянуть в окно. Неизвестно, зачем, увидев Мику за роялем, они решили заглянуть на минутку и поздороваться. Потому что даже то, что в открытое окно изнутри не доносилось ни звука, их не насторожило. Максим чуть отстал от проскользнувшей вперед Сашки и, может быть, даже так бы и прождал ту на веранде, не заходя в помещение, если бы не ее вопль: «Максииим!»
Мику играла. Руки бегали по клавишам, голова чуть качалась в такт музыке, спина наклонялась то вправо, то влево. Губы ее шевелились, а на щеках блестели влажные следы слез. Но рояль не издавал ни звука, пальцы проваливались сквозь неподвижные клавиши, а сквозь тело Мику начинал просвечивать интерьер кружка. «Привидение!» — первое, что подумал Максим. А белая как мел, отчаянно трусящая Сашка, не думала ни о каких привидениях, а бросилась к Мику, обнимая ее. Неизвестно, что сработало: инстинкт, или Сашина скрытая память о том, как она сама начала похоже растворяться, после контакта с Пионером. Но дальше Сашка уже пронзительно кричала: «Мику, останься!», — пока они с Максимом обнимали с двух сторон поролоново-мягкие, но уже постепенно твердеющие и набирающие плотность плечи руководителя музыкального кружка.

Женя обогнула стайку пионеров из среднего отряда, изучающих график посещения бани, и зашла в столовую. Помахала рукой Сереже, стоящему в очереди к раздаче, и пошла отвоевывать столик на двоих.
— Вот и я, с добычей. — Через минуту Сережа опустил на стол поднос с двумя порциями завтрака.
— Приятного аппетита.
Можно было оглядеться. Вот Семен с Ульяной и Алиса с ними, за одним столиком. Вот Мику, Саша, Максим и Лена. Мику необычно осунувшаяся и бледная, но улыбается и ест с аппетитом, больше всего она сейчас похожа на выздоравливающую после тяжелой болезни. Доктор, кстати, поглядывает на Мику с легким профессиональным интересом.
— Что нового, Сережа?
— Нового? Шурик что-то затеял, но пока меня в секреты не посвящал. Встал ни свет ни заря и сейчас, позавтракал вперед всех и куда-то убежал.
— Будешь ему помогать?
— Ох, Женька. — Сережа вздохнул.
— Если позовет — помогай. Я знаю, для тебя это важно.
Поток пионеров от входных дверей к раздаче постепенно иссякал. Последней зашла Ольга Дмитриевна, взяла на раздаче кусок хлеба, положила на него вчерашнюю котлету, накрыла вторым куском и с этаким гамбургером в одной руке, и стаканом какао в другой прошла за столик к Семену. Какое-то время было тихо, только иногда брякали вилки о тарелки, да стоял равномерный шум, обычный для столовых в час пик.
— Жень, — подал голос Сережа, — давай ты библиотеку сегодня не будешь открывать.
— Я и не собиралась. Все равно никого не будет. Воскресенье же, уборка, стирка, баня и так далее. Скажи, а ты умеешь грести?

Перетаскивающая вещи Алиса старательно делала злобное лицо, но, на самом деле, была страшно довольна. «Что тут у нас осталось? Полный шкаф платьев? Интересно, для чего столько платьев, если их ни разу не надевали?» Взять эти платья, постараться сложить их покомпактнее и закинуть на плечо. В руки дополнительно взять картонную коробку с чайными чашками, сахаром, печеньем и мелким барахлом. В дверях столкнуться с Максимом.
— Алиска, тебе помочь?
Сдуть локон со лба.
— Свое таскай.
Ну, Максим и таскал свое. А что свое? Походный рюкзак, с которым он приехал и пару удочек.
— Ты что, на рыбалку ходишь?
— Если получается.
— Пойдешь — меня позови.
Вожатая хитрая: «Я в твоих интересах все решила, так что, Алиса, таскать тебе». Вот Алиса и таскала. «Сразу с крыльца повернуть направо, через два домика налево, еще раз налево и опять через два домика направо. Иду по приборам, а то из-за этих чертовых платьев ничего не видно».
«А вот и Сенька. Тоже сегодня в роли грузчика. Тяжелое ему Ульяна таскать запретила, поэтому у него ходок больше выйдет. Но ему таскать проще, все по главной аллее. Ну Ольга, ну реформатор. А сама сейчас на пляже».
— Сенька, не хватайся за коробку, она легкая. Лучше дверь открой. Как там Рыжая?
— Обещала к двенадцати.
— Значит один час у нас еще есть. Таскай давай. Круглое тащи, квадратное кати.
«Но Ольга все равно молодец, я ей даже дерзить до конца цикла не буду. Наверное».
На завтраке Ольга, подсев к Алисе за столик спросила: «Ну как, готова к переезду?»
— Нет. — Ответила Алиса честно и откровенно.
— А придется.
Вожатая поднялась и сделала объявление, перекрывая шум столовой. «Пионеры и к ним примкнувшие, минутку внимания. Во-первых, с сегодняшнего дня, наш горнист уже официально переводится в старший отряд». Свист, улюлюканье, шум аплодисментов. Максим, встав со своего места, шутовски раскланивается. Ловит взгляд Алисы и подмигивает. А Алиса улыбается невольно. «Но это не все. — Ольга выждала, пока не стихнет шум, и продолжила. — Я решила навести порядок с проживанием персонала. И отдельных пионеров тоже». И вот, командирским решением, Ольга, две поварихи из трех и Персуновы сейчас переселяются в административный корпус. «Физруки, хватит жить в тренерской, когда в корпусе есть спальни для персонала». Максим и Семен-второй, который, кстати, еще не приехал, поселяются в бывшем домике Ольги. Но таскать Ольгины вещи приходится Алисе, не великая цена за то, чтобы остаться жить в своем домике. «А ведь есть и минусы. Теперь вот так, запросто, к Сеньке с Рыжей не забежишь, всегда есть шанс нарваться на вожатку. Ну ничего, у меня будем собираться».
Все, последняя ходка была, дальше уж пусть сама вожатая разбирается. Алиса скинула охапку платьев на незастеленный матрац и огляделась. «А ведь неплохо можно устроиться». Две кровати, шифоньер, книжный шкаф, стол обеденный и стол письменный. Какое-то подобие прихожей, кухонная ниша, с плиткой и раковиной, и, напротив, Алиса толкнула дверь, умывальник, и даже душ за прозрачной занавеской. Все очень маленькое, но своё. Хочешь питайся и мойся отдельно, хочешь — ходи в столовую и в баню.
Будильник, извлеченный из коробки показывал без пятнадцати двенадцать. Пора, наверное. Алиса вышла в коридор и просунула голову в дверь Семеновой комнаты.
— Ну что, идем?
— Идем, Алиса.
Пионеры и к ним примкнувшие из двух лагерей, поодиночке, парами и тройками, старясь не привлекать внимания, исчезали за забором и тянулись к костровым полянам. Не все, в основном старший отряд и чуть-чуть мелких, оставляя на часок лагерь на произвол судьбы. А все потому, что вчера вечером Семен изрек: «Между прочим, костровая поляна выглядит одинаково во всех узлах, где я побывал. Как говорится, видел одну — видел все. Есть еще несколько мест, но поляна симпатичнее всего». За что был вознагражден приглушенным, но восторженным воплем Ульяны и ее репликой: «Гениально, Сёмка. Хоть ты конечно тормоз. Почему раньше не догадался?»
Все когда-нибудь бывает впервые. Впервые обитатели двух узлов нашли способ встретиться. Сеть начинала жить новой, самостоятельной, невозможной, но нормальной жизнью.

Лагерь у моря 2. Пролог.

Страничка на фикбуке.

Описание:

Больше года прошло, после событий первой части. Герои нашли своё место, вписались в мир, ведь каждый из них - особая личность. Док живет занятой жизнью, занимаясь делами организации. И единственными отдушинами для него, остаются любимые рыжики и лагерь. Лагерь, созданный стать мечтой. Организация, всё так же, защищает людей от аномалий, а иногда наоборот. Но ход событий не всегда гладок. Мир катится в пропасть, и он уже у самого края. Идеалы, добро и зло? Нет...Только люди, их стремление. Жить.

Примечания:

Это второй фанфик автора, и если хотите его понять, то лучше начать с первой части https://ficbook.net/readfic/4983930 ( да да, лодку мне). Постепенно стараюсь не делать много ляпов. Тут будет своеобразный рут, уже с другой девушкой (опять таки, кто читал первую часть - поймет). Он, возможно, будет писаться медленнее. И да, отрыв от канона тут очень большой, те кто хочет стандартные 7 дней лета, столовую, линейки, и.т.д. Вынужден разочаровать. Так же будет новый ГГ ( Док однолюб, и для нового рута, на сцену выходит...увидите!), дайте ему шанс, и он вам обязательно понравится. Приятного чтения.

Док

 Я си­дел на тра­ве, и за­дум­чи­во ку­сал спе­лое крас­ное яб­ло­ко, све­жее и соч­ное. Собс­твен­но, как и вся еда, ко­торую пос­тавля­ли в ла­герь, здесь это кон­тро­лиро­валось стро­го. Сей­час, кос­тро­вая по­ляна пус­то­вала. Вок­руг лишь де­ревья, по­ляны, да кус­ты. При­лега­ющую к ла­герю часть, ос­та­вили как есть. Не ста­ли да­же ска­мей­ки стро­ить, от­ды­ха­ющие тут мог­ли по­сидеть на по­вален­ных ство­лах де­ревь­ев, ко­их бы­ло не­мало, а вмес­то ас­фаль­то­вых до­рог – вы­топ­танные тро­пин­ки. Бли­же к при­роде, чем не ло­зунг? Пи­оне­ры пе­ри­оди­чес­ки при­ходи­ли сю­да, раз­жи­гали кос­тры, пе­ли пес­ни. Всё это пре­иму­щес­твен­но ве­чером, под ро­ман­ти­чес­кий лун­ный свет и ак­компа­немент жуж­жа­ния ко­маров с со­сед­не­го озе­ра. Мож­но бы и осу­шить его к чер­тям, но ат­мосфе­ра уже бу­дет не та.

 В пос­тро­ен­ном мною ла­гере, от­ды­хала уже да­леко не пер­вая сме­на. Де­ти вы­бира­лись слу­чай­но, и би­леты прак­ти­чес­ки ни­как нель­зя бы­ло ку­пить, или по­лучить по бла­ту. Со­венок стал воп­ло­щен­ным угол­ком ми­ра и по­коя. Боль­шая тер­ри­тория ла­геря, на­деж­но ох­ра­нялась, да и от­сутс­твие поб­ли­зос­ти на­селен­ных пун­ктов, то­же ска­зыва­лось бла­гопо­луч­но. Ни пи­оне­ры не бе­гали в со­сед­нее се­ло, ни гос­ти не тас­ка­лись к ним. Два ро­дитель­ских дня в сме­ну, и всё. Боль­ше пос­то­рон­ние лич­ности в пи­онер­ла­герь Со­венок ни но­гой.

 Ды­шалось лег­ко, ве­сен­ний воз­дух, не­сущий с со­бой аро­маты трав и цве­тов, слов­но на­пол­нял из­нутри теп­лом. Осо­бен­но яр­ко, чувс­тво­вал­ся за­пах цве­тущих оду­ван­чи­ков, чьи жел­тые вер­хушки бы­ли прак­ти­чес­ки вез­де. Жив­ностью ок­рес­тнос­ти то­же не бы­ли об­де­лены. Чут­кий слух улав­ли­вал ко­поша­щих­ся в тра­ве мы­шей, до ко­торых ещё не ус­пе­ла доб­рать­ся од­на моя хвос­та­тая зна­комая. В кро­нах рас­ту­щих не­пода­леку со­сен пры­гали бел­ки, слыш­но как их ко­гот­ки сту­чат по дре­вес­ной ко­ре. Это всё бы­ло на фо­не птичь­их тре­лей, и жуж­жа­ния раз­но­об­разных на­секо­мых.

 Моё вос­при­ятие бы­ло неп­ростым, бла­года­ря сво­ей ано­малии, я мог ви­деть, слы­шать, чу­ять, ося­зать: нам­но­го луч­ше, чем боль­шинс­тво жи­вых ор­га­низ­мов. Мож­но ска­зать, ано­малия пос­те­пен­но уси­лива­ла моё те­ло и ра­зум. А так, как она из­на­чаль­но за­роди­лась в мо­ём я, вре­да не на­носи­ла. На­обо­рот, гар­мо­нич­но улуч­ша­ла все ор­га­ны и сис­те­мы. Ви­ола рас­ска­зыва­ла про но­сите­лей, что пос­тра­дали от сво­его же собс­твен­но­го да­ра, или от при­об­ре­тен­но­го. Ко­му-ко­му, а мне та­кое точ­но не гро­зило.

 В кон­це вто­рой сме­ны, мы с Али­сой пе­ре­еха­ли сю­да, в "Со­венок". В ад­ми­нис­тра­тив­ном кор­пу­се, бы­ла пос­тро­ена спе­ци­аль­ная жи­лая часть. По­нача­лу, ор­га­низа­ци­он­ных проб­лем на­вали­лось не­мало, на­чиная от пос­та­вок про­дук­тов, и за­кан­чи­вая отоп­ле­ни­ем и про­чими хо­зяй­ствен­ны­ми ме­лоча­ми. Ви­ола и ана­лити­ки здо­рово по­мог­ли с пла­ниров­кой.

 Ла­герь стал мно­гофун­кци­ональ­ным, как и тот в ко­тором я поз­на­комил­ся с Али­сой. Спор­тивные пло­щад­ки, му­зыкаль­ный клуб, тен­нисный корт, при­чал: в Со­вен­ке име­лось всё, че­го толь­ко ду­ша по­жела­ет. Толь­ко, в не­боль­шом объ­еме. В от­ли­чие от мор­ско­го ла­геря, в ко­тором на­ша кам­па­ния и пе­рез­на­коми­лась, Со­венок вме­щал не мно­го лю­дей. Де­сять от­ря­дов на сме­ну, во­жатых, ох­ра­ну и па­ру по­варов. Все у­ют­но, лам­по­во, и со вку­сом.

 Единс­твен­ной проб­ле­мой ста­ла та, что на­ходи­лась здесь с не­запа­мят­ных вре­мен. Воз­можно за­дол­го до че­лове­ка. Я прик­рыл гла­за, от­да­ва­ясь лег­ко­му май­ско­му ве­тер­ку, слу­шая ше­лест листь­ев и стре­кота­ние куз­не­чиков, па­мять вновь про­маты­вала не­дав­ние со­бытия…

***

 Ста­рый кор­пус. Ла­герь, сто­яв­ший тут за­дол­го до Со­вен­ка. Об­ветша­лое, заб­ро­шен­ное уже мно­го лет, но ещё до­воль­но проч­ное зда­ние. Сте­ны креп­кие, пос­тро­ен­ные в да­лекое со­вет­ское вре­мя, ког­да ра­боту де­лали на ве­ка. Раз­бе­ри это зда­ние, и из ос­новных строй­ма­тери­алов мож­но не­бос­креб стро­ить, та­кое ка­чес­тво! Од­на­ко. Во всем свои ню­ан­сы. Хоть фун­да­мент и сте­ны поч­ти не пос­тра­дали, без­жа­лос­тные вре­мя и кор­ро­зия сде­лали своё де­ло. Це­лых окон не бы­ло, боль­шинс­тво две­рей ви­село на доб­ром сло­ве, ос­таль­ные ва­лялись на по­лу, упав­шие с ржа­вых пе­тель. Об­лу­пив­ша­яся мно­го где крас­ка и шту­катур­ка. По тол­сто­му слою пы­ли, я шел в соп­ро­вож­де­нии Ви­олы и Юли.

 Юлю прос­ты лю­ди не мог­ли ви­деть, да­же ес­ли де­воч­ка про­гуля­ет­ся у них под но­сом, гор­до зад­рав хвост ( учи­тывая что платье она но­сит до­воль­но ко­рот­кое – зре­лище по­луча­ет­ся ух…). Од­на­ко это не ме­шало Ви­оле, да и не­кото­рым дру­гим де­воч­кам, об­щать­ся с не­видим­кой. Слыш­но то её бы­ло прек­расно, ну, ког­да ушас­тая не под­кра­дыва­лась. Пом­ню. Уль­яна од­нажды уго­вори­ла хвос­та­тую, сво­дить её в дру­гой мир. Про­гулять­ся за­хоте­лось, ви­дите ли. И толь­ко мое сво­ев­ре­мен­но вме­шатель­ство не поз­во­лило им скрыть­ся в пор­та­ле, охот­но соз­данном Юлей. По се­бе знаю, не все ми­ры оди­нако­во спо­кой­ные…Да и пор­та­лы у ушас­ти­ка, не са­мые бе­зопас­ные для всех, кро­ме неё...

 -Зна­ешь Док, - ска­зала Ви­олет­та Цер­новна, но для ме­ня прос­то Ви­ола. За пос­ледний год мы силь­но сдру­жились, об­щие це­ли и ин­те­ресы сбли­жа­ют лю­дей. Дош­ло да­же до рев­ности со сто­роны Али­сы. – Ты ме­ня пря­мо за­ин­три­говал.
 За пос­ледний год, она со­вер­шенно не из­ме­нилась. Всё то же том­ное вы­раже­ние на ум­ном ли­це. Вы­рази­тель­ные ге­терох­ромные гла­за с длин­ны­ми чер­ны­ми рес­ни­цами , и груд­ной го­лос с при­дыха­ни­ем. Ма­нера ук­ла­дывать во­лосы в кон­ский хвост, ос­тавляя шею соб­лазни­тель­но-от­кры­той, и пош­лые шу­точ­ки. Обо­жаю эту да­му. Нет, прав­да.

 Ви­ола бы­ла в по­ход­ном сна­ряже­нии. С со­бой, она зах­ва­тила из­ме­ритель ано­малий, и нес­коль­ко дат­чи­ков поп­ро­ще. Сво­бод­ные шта­ны и си­няя хлоп­ко­вая май­ка, не мог­ли скрыть её боль­шую грудь и строй­ную та­лию. Сю­да мы шли с ла­геря, без пор­та­ла. Ви­ола за­хоте­ла раз­мять­ся, из-за дли­тель­ной ис­сле­дова­тель­ской ра­боты, док­тор дол­гое вре­мя не мог­ла нор­маль­но дви­гать­ся. Это ска­зыва­лось на её вы­нос­ли­вос­ти, все­го-то не­боль­шая про­гул­ка, а она уже тя­жело ды­шит, об­ли­ва­ясь по­том. Не­боль­шие мок­рые пят­на на май­ке де­вуш­ки, зас­тавля­ли мои чут­кие ноз­дри неп­ро­из­воль­но тре­петать, и ды­шать глуб­же. Ви­ола, прек­расно зная осо­бен­ности мо­ей ано­маль­ной фи­зи­оло­гии, на­роч­но об­ма­хива­лась ру­ками, нап­равляя драз­ня­щий за­пах пря­мо в мою сто­рону. За­раза.

 Вто­рой наш спут­ник - Юля. Уди­витель­ная де­воч­ка-ано­малия, от прос­то кра­сивой ми­ни­атюр­ной ша­тен­ки, её от­ли­чали нас­то­ящие ко­шачьи уши и хвост. Пок­ры­тые гус­той шерстью пред­ме­ты гор­дости сво­ей хо­зяй­ки. Ли­цо у Юли, от че­лове­чес­ко­го от­ли­чалось толь­ко гла­зами. Зрач­ки у неё вер­ти­каль­ные, хищ­ные, а ра­дуж­ка не­ес­тес­твен­но яр­кой и на­сыщен­ной жел­той ок­раски. Но да­же не это са­мое не­веро­ят­ное. Юля - не­видим­ка, за­печат­леть её не мог­ли ни гла­за, ни ка­меры. Лишь но­сите­ли ано­малий, мог­ли уз­реть её об­лик, да не­кото­рые жи­вот­ные. Мы­ши, нап­ри­мер, сра­зу дра­пали, сто­ило на го­ризон­те по­явить­ся пу­шис­то­му хвос­ту. Хо­рошо хоть слы­шать де­вуш­ку мог лю­бой, не­зави­симо от спо­соб­ностей, бла­года­ря это­му она и об­ща­лась с людь­ми.

 В сво­ем не­из­менном, слег­ка пот­ре­пан­ном платье, она шла на­лег­ке, ес­ли не счи­тать за груз не­боль­шой па­кетик с чип­са­ми, чес­тно ском­му­низ­женный из Уль­ян­ки­ных за­пасов. Хо­тя ушас­тая и не раз на­веды­валась в до­мик к но­во­ис­пе­чен­ной во­жатой, ры­жая вов­се не про­тес­то­вала. Уль­яну все от­ря­ды обо­жали, нес­мотря на по­каз­ную стро­гость в об­ще­нии, с по­ручен­ны­ми под её от­ветс­твен­ность пи­оне­рами она ос­та­валась всё той же ша­лопай­кой. Тем не ме­нее, её по­допеч­ные всег­да бы­ли об­разцо­выми, на ли­ней­ки не опаз­ды­вали, в клу­бах ак­тивно за­нима­лись. Али­са по­доз­ре­вала, что про­винив­шимся ре­бятам она под­ки­дыва­ет жу­ков. В су­губо вос­пи­татель­ных це­лях.
Сей­час уш­ки, во­лосы и хвост Юли, лос­ни­лись осо­бым блес­ком и объ­емом. На сол­нце и при­роде, кош­ко­девоч­ка бук­валь­но рас­цве­тала. Или де­ло в шам­пу­нях с кон­ди­ци­оне­рами, ко­торые в боль­шом ко­личес­тве пре­зен­то­вала не­видим­ке Али­са? Да­же ша­гала Юля слег­ка вприп­рыжку, что-то мур­лы­кая се­бе под нос. Толь­ко ког­да мы заш­ли в са­мо зда­ние ста­рого кор­пу­са, она нем­но­го при­тих­ла, под­жав пу­шис­тые ло­като­ры к го­лове. Да­же при­пасы пе­рес­та­ла грызть, кро­ме то­го от неё яв­но пах­ло шо­кола­дом…

 "-По­доз­ре­ваю, - вме­шал­ся внут­ренний го­лос, - что де­воч­ки ус­тро­или в ла­гере не­закон­ный бар­тер, из вкус­ностей. Уль­яна хоть и ста­ла стар­ше, а ди­тя ди­тем".
 Моё аль­тер-я, ко­торый от­зы­вал­ся на "Ши­за", был прав. Я не­воль­но хмык­нул, пред­ста­вив эту кар­ти­ну. Под дож­дем, встре­ча­ют­ся две мел­кие де­воч­ки в чер­ных пид­жа­ках и брю­ках, ук­рывшись боль­ши­ми чер­ны­ми зон­ти­ками, и с тем­ны­ми оч­ка­ми на ли­цах. По­чему чер­ны­ми? А фиг его, клас­си­ка жан­ра.
 -Где то­вар? – Су­рово спро­сит Юля, не­тер­пе­ливо дер­гая хвос­том. Ко­шачьи ге­ны в ней, друж­но про­тес­то­вали про­тив на­хож­де­ния под дож­дем.
 -Сна­чала день­ги. – Ух­мыль­нет­ся наг­лая ры­жая мось­ка, за­жимая в од­ной ру­ке руч­ку от зон­ти­ка, а в дру­гой па­кетик кон­фет.
 "-Кон­фетно-бу­лоч­ная ма­фия, ха! – Ши­зу то­же по­заба­вила кар­тинка, воз­никшая в мо­ей го­лове. На пра­вах род­но­го пси­хичес­ко­го расс­трой­ства, он раз­де­лял все мои мыс­ли и ощу­щения".
 "-А впро­чем, - вдруг ска­зал Ши­за, - Уль­яна не та­кая уж и мел­кая ста­ла, хвос­та­тая во­об­ще не ме­ня­ет­ся, а ры­жик под­росла в нуж­ных мес­тах. Ммм. Ска­жешь нет?"
 -Ты опять за ста­рое? – по­думал я про се­бя. Хо­тя черт по­дери, он был прав, мел­кая бан­дитка, гро­за жу­ков и пер­вая не­посе­да, из ми­лой ма­лень­кой дев­чонки, вы­рос­ла в нас­то­ящую кра­сави­цу.

 Воз­ле лю­ка в под­вал, Юля в не­реши­тель­нос­ти зас­ты­ла. За­пах мно­голет­ней сы­рос­ти и пы­ли, силь­но чувс­тво­вал­ся её и мо­им обо­няни­ем. Он бук­валь­но да­вил на нос! Ви­оле в этом пла­не бы­ло лег­че. Ес­ли не счи­тать вы­да­юще­гося ума, она в от­ли­чие от нас бы­ла прос­тым че­лове­ком.
 -Од­на, я бы ту­да ни за ка­кие ши­ши не по­лез­ла, - фыр­кну­ла Юля, гля­дя на ухо­дящую вглубь лес­тни­цу.
 Прод­ви­гать­ся бы­ло неп­росто, мы под­све­чива­ли се­бе до­рогу в ка­таком­бах с по­мощью фо­нари­ков. Пол был не­ров­ным, мно­го где по­пада­лись кус­ки об­ва­лив­ше­гося бе­тона. Юля не­доволь­но мор­щи­лась, ког­да бли­ки по­пада­ли ей в гла­за, мы с ней мог­ли обой­тись и без ис­кусс­твен­но­го ос­ве­щения, но Ви­ола бы не оце­нила. На­конец мы доб­ра­лись до про­лома в по­лу, он вел ещё глуб­же. Я спрыг­нул в не­го пер­вым, и зем­ля под но­гами не­доволь­но дрог­ну­ла, ког­да на неё об­ру­шил­ся вес поч­ти двух­метро­вого здо­ровя­ка. Но бы­ли и плю­сы, я лег­ко пой­мал си­ганув­ших сле­дом Юлю и Ви­олу.

 -Даль­ше, стро­го за мной, - пре­дуп­ре­дил я свой не­боль­шой от­ряд, - шаг в шаг, и не взду­май­те от­хо­дить.
 Ког­да-то, тут бы­ла шах­та. Шах­те­ры раз­ра­баты­вали её в со­вет­ское вре­мя, ко­пали, ко­пали, и до­копа­лись... Под но­гами про­ходи­ли рель­сы, в нес­коль­ких мес­тах, да­же ва­лялись бро­шен­ные ва­гонет­ки с не­об­ра­ботан­ной ру­дой и зем­лей. Зат­хлый воз­дух и ти­шина, ощу­тимо дей­ство­вали на нер­вы. Луч фо­нари­ка Ви­олы вы­рывал из тем­но­ты зем­ля­ные сво­ды, ук­реплен­ные бал­ка­ми. Я уве­рен­но вел нас к це­ли, точ­нее МЫ ве­ли… Ши­за об­ла­дал сверхъ­ес­тес­твен­ной фо­тог­ра­фичес­кой па­мятью, вов­ре­мя под­ска­зывая ку­да сво­рачи­вать.
 -Вот мы и у це­ли, - я об­вел ру­ками ко­нец ко­ридо­ра. – Про­шу лю­бить и жа­ловать.

 В кон­це под­земно­го тун­не­ля, зи­ял про­вал в ре­аль­нос­ти. Прос­то обыч­ная штоль­ня об­ры­валась, а за ней на­чина­лась бес­ко­неч­ность, буд­то шах­та ве­ла в от­кры­тый кос­мос. Не прос­то пор­тал, не прос­то ано­малия. Это был клу­бящий­ся сгус­ток то­го, че­му не бы­ло наз­ва­ния в на­шем ми­ре. Во вре­мя мо­его вы­нуж­денно­го ски­тания, ког­да во­шед­ший в ре­зонанс с ано­мали­ей пор­тал от­пра­вил ме­ня в ни­куда, я ви­дел та­кую ма­терию. Из неё сос­то­яла са­ма ткань меж­ду­мирья, то, что яв­ля­ет­ся бес­ко­неч­ным ис­точни­ком энер­гии. Го­ды, или ве­ка, не знаю точ­но, вре­мя вне ми­ров стран­ная шту­ка, я блуж­дал в том мес­те. Это аб­со­лют – суть ми­роз­да­ния, ис­ток все­го су­щего. И вот та­кой ку­сочек на­ходит­ся в ре­аль­ном ми­ре. В каж­дом ми­ре где я по­бывал, есть та­кой пос­то­ян­ный про­ход, всег­да единс­твен­ный.

 -Не­веро­ят­но, - Ви­ола с при­дыха­ни­ем ос­матри­вала раз­лом в ре­аль­нос­ти. Я го­товил­ся под­хва­тить её, в слу­чае ес­ли лю­бопытс­тво муд­рей­шей, пе­реси­лит её здра­вый смысл. Ви­ола пе­рево­дила взгляд с раз­ло­ма, на ме­ня и об­ратно. – Док. А это не то…
 -Имен­но, про что я и рас­ска­зывал. – Я по­ложил ру­ку на изящ­ное пле­чо де­вуш­ки, от­таски­вая её по­даль­ше. Раз­лом ма­нил сво­ей глу­биной. Ис­си­ня-чер­ный, в нем ка­залось, от­ра­жа­ют­ся звез­ды, и ко­мичес­кие ту­ман­ности.
 -Твоя ано­малия, - Ви­олу осе­нило, так что она хлоп­ну­ла се­бя по лбу. Про­яв­ле­ние столь бур­ных эмо­ций для нее бы­ло ред­костью. – Змеи при­об­ре­тали та­кой же цвет, ког­да ты вос­ста­нав­ли­вал ла­герь.
 -По­хоже на яс­ное ноч­ное не­бо, толь­ко без лу­ны, - вме­шалась в раз­го­вор Юля, из нас всех, единс­твен­ная со­вер­шенно рав­но­душ­но смот­ревшая на раз­лом. Она пу­тешес­тво­вала меж­ду ми­рами с лег­костью, с ко­торой Уль­яна тас­ка­ла кот­ле­ты из мо­его хо­лодиль­ни­ка в ла­гере. Нет, я раз­ре­шал ей брать, что хо­чет и в лю­бое вре­мя, но ры­жику это бы­ло не ин­те­рес­но. Про­падал дух аван­тю­риз­ма, обя­затель­но на­до ста­щить. В про­вале си­яли мел­кие звез­ды, сто­ило про­тянуть ру­ку, и ка­залось, мож­но бы­ло их кос­нуть­ся.

 Но раз­лом нес опас­ность. За го­ды ски­таний, я за­метил, что это прос­транс­тво тя­нет­ся ко мне, стре­мясь пог­ло­тить. Од­но де­ло прос­то пор­тал в пре­делах сво­его ми­ра, за мгно­вение ни­чего не про­ис­хо­дит. Но в дру­гие ре­аль­нос­ти, Док боль­ше не пу­тешес­твен­ник. Сто­ит мне за­дер­жать­ся в меж­пространс­тве, оно ре­аги­ру­ет на чу­жое при­сутс­твие и тя­нет­ся ко мне. Толь­ко ко мне! Юля спо­кой­но гу­ля­ет в нем! Как та кош­ка из муль­ти­ка, ко­торая са­ма по се­бе. Хвос­та­тую, оно счи­та­ет за свою. Мо­жет за дол­гое вре­мя, я на­до­ел ему, и бес­ко­неч­ность прос­то от­верга­ет са­мо моё при­сутс­твие? Жаль, боль­шей частью сво­их спо­соб­ностей, я обя­зан этой Без­дне. Бес­ко­неч­но­му ды­ханию все­лен­ной, пу­ти - свя­зыва­юще­му ми­ры.

 -Для ла­геря она бе­зопас­на, - на­рушил я во­царив­ше­еся мол­ча­ние. Раз­лом как та­ковой, не из­да­вал зву­ков, по­ка не оку­нуть­ся в не­го. – Эта брешь в ре­аль­нос­ти здесь дав­но, и по­ка ве­дет се­бя ти­хо. Ви­ола. Из всей ор­га­низа­ции, про раз­лом те­перь зна­ют толь­ко ты, и я. Юля не фыр­кай, ты офи­ци­аль­но там не сос­то­ишь. Ис­сле­довать его нель­зя, са­ма ви­дела на из­ме­рите­ле глу­хо. Про­ходить внутрь то­же, смер­тель­но опас­но. Знаю, ор­га­низа­ция на­ходи­ла мно­го ано­малий-пор­та­лов, но этот осо­бен­ный.
 -За­чем тог­да ты его по­казал? – Воз­му­щение Ви­олы, бы­ло срод­ни ре­бен­ку, ко­торо­му да­ли в ру­ки торт, боль­шой, вкус­ный и кра­сивый. А по­том ска­зали, что у не­го об­на­ружи­ли ди­абет.
 -За­тем, что ес­ли со мной что-то слу­чит­ся, эта шту­ка дол­жна быть под над­зо­ром. Вхо­ды я за­печа­таю, шах­ту за­валю, но ра­но или поз­дно раз­лом рас­чистит к се­бе путь. Он как жи­вой, ждет, че­го-то или ко­го-то. Толь­ко те­бе, я до­веряю аб­со­лют­но под­ру­га, как до­верил од­нажды жизнь. Ес­ли я не смо­гу, ты по­забо­тишь­ся, что­бы ник­то пос­то­рон­ний не по­пал в не­го? И ещё…
 -И ещё, - пе­реби­ла она ме­ня, в гла­зах кол­ле­ги све­тилось по­нима­ние, - это пор­тал, он как дверь. А в дверь…
 -Мож­но вой­ти, и с той сто­роны, - спо­кой­но за­кон­чил я.

 Спус­тя дол­гую ми­нуту тяж­ких раз­ду­мий, она кив­ну­ла. Прос­то ки­вок, не обе­щание, не клят­ва. Но я по­верил. Для Ви­олет­ты Цер­новны это бы­ло неп­ростое ре­шение, от­ка­зать­ся от ис­поль­зо­вания ав­то­ном­но-су­щес­тву­юще­го про­хода меж­ду ми­рами. От ку­соч­ка веч­ности, ря­дом с ко­торым все на­ши ис­сле­дова­ние – ко­поше­ние му­равь­ев.
 -А во­об­ще, ты про­бовал зак­рыть его? Спе­ци­алист по пор­та­лам. – Спро­сила вдруг Ви­ола.
 -Этот раз­лом воз­ник сам. Он, впол­не ве­ро­ят­но, су­щес­тво­вал ты­сяче­летия, по­ка его не от­ко­пали. Один та­кой всег­да по­падал­ся мне в каж­дом из ми­ров. Кто я та­кой что­бы на­рушать за­коны ми­роз­да…-На­чал бы­ло я тол­кать речь, но вновь был пе­ребит.
 -Он пы­тал­ся, - Вы­дала хвос­та­тая пре­датель­ни­ца. – Мно­го раз про­бовал, но ни­чего не выш­ло.
 "-Так. С ушас­той в раз­ведку не хо­дить. – Сде­лал за­мет­ку Ши­за".

***

 Вос­по­мина­ния прер­ва­ли мяг­кие ла­дош­ки, зак­рывшие мне гла­за. Их хо­зяй­ку я за­метил уже дав­но, она ста­ралась дви­гать­ся бес­шумно, но ше­лест при­мятой тра­вы и за­пах – вы­дава­ли её.
 -Уль­яна, - од­но лов­кое дви­жение кор­пу­сом и ру­ками, и пис­кнув от удив­ле­ния, ры­жая де­вуш­ка па­да­ет мне на ко­лени. – Под­кра­дывать­ся ко мне труд­но, зна­ешь же. И по­чему ты не с от­ря­дом? Бу­дешь от­лы­нивать от обя­зан­ностей во­жатой – уво­лю.
 -Ти­хий час же, - по­жала она пле­чами, без на­мека на рас­ка­яние, - мел­кие спят, по­обе­дать я ус­пе­ла. Дай ду­маю про­гуля­юсь, а тут как раз ты си­дишь.
 Нас­тро­ение при по­яв­ле­нии Уль­яны, уже при­выч­но по­пол­зло вверх. Где я толь­ко не по­бывал, а пос­ледний год вка­лывал как прок­ля­тый, за­час­тую пач­кая ру­ки в кро­ви по ло­коть. Но, по­ка мы мо­жем об­нять лю­бимых, по­ка мо­жем за­щищать их бу­дущее, бу­дем дер­жать­ся. Та­ков уж че­ловек, дай ему сти­мул – он го­ры свер­нет, и ска­жет что так и бы­ло.

 Пор­ха­ющие вок­руг ба­боч­ки, со всей по­ляны на­чали сле­тать­ся к нам с Уль­яной. Не то что­бы у них был вы­бор, прос­то я нак­рыл всё вок­руг ки­нети­чес­ким ку­полом, и пос­те­пен­но су­жал его. Во­об­ще имен­но эта спо­соб­ность мо­ей ано­малии, бы­ла очень мно­гог­ранной и ис­клю­читель­но по­лез­ной. Ки­нети­чес­кий пок­ров, из­на­чаль­но за­щищав­ший те­ло при ус­ко­рении, мог быть и щи­том, и инс­тру­мен­том, а в са­мое тя­желое вре­мя – он прев­ра­щал­ся в удар­ную вол­ну, сно­сящую всё вок­руг. Сей­час. На­секо­мым и при­роде это не вре­дило, прос­то не ка­са­ющий­ся зем­ли по­лук­руглый по­лог, ед­ва за­мет­ный по ря­би в воз­ду­хе. Но мел­кой пон­ра­вилось. Она с удо­воль­стви­ем наб­лю­дала за раз­ноцвет­ны­ми крыль­ями, мель­те­шащи­ми вок­руг. Прав­да ско­ро приш­лось ку­пол раз­ве­ивать, на по­ляне бы­ли ещё и пче­лы, а слу­шать их на­зой­ли­вое жуж­жа­ние – то ещё удо­воль­ствие. Ещё и уку­сить мо­гут.
 "-Пче­лы не ку­са­ют, - буд­нично вста­вил пять ко­пе­ек Ши­за, - пчё­лы-жа­лят."

 Идил­лия, си­деть на теп­лой тра­ве, и об­ни­мать кра­сивую де­воч­ку. Хо­тя за про­шед­шее вре­мя, де­воч­кой её те­перь на­зываю толь­ко я. Ры­жик ста­ла очень кра­сивой, нас­толь­ко, что прос­то страш­но! Ни при­веди гос­подь, её кто-то оби­дит. Сож­ру. Живь­ем. Уг­ло­ватость фи­гуры ис­чезла, Уль­яна мог­ла пох­вастать­ся вто­рым раз­ме­ром, и ши­кар­ны­ми ок­руглы­ми бед­ра­ми. При всём при этом, её яс­ные го­лубые гла­за, в ко­торых сей­час от­ра­жалось не­бо, не ут­ра­тили ни кап­ли озорс­тва. Та­лия ос­та­лась тон­кой, кис­ти и ло­дыж­ки хоть и бы­ли лов­ки­ми, смот­ре­лись хруп­ко. Неж­ная ко­жа и звон­кий го­лос, до­пол­ня­ли кар­тинку: эда­кого взрос­ло­го ре­бен­ка. Да и во­жатая из нее по­лучи­лась неп­ло­хая, дру­гих в со­вен­ке не дер­жим. Та же Оль­га, хоть и ти­ран в юб­ке, но ис­крен­не за­ботит­ся о де­тях в "Со­вен­ке". По­пут­но с обя­зан­ностя­ми во­жатой, ры­жая ко­мета, шту­диро­вала пе­даго­гичес­кую ли­тера­туру, за­нима­лась спор­том, и со­бира­лась сда­вать эк­за­мены в пе­даго­гичес­кий. Уль­яна - учи­тель! На­до же…

 -От­пускать не бу­дешь? – За­дала она ри­тори­чес­кий воп­рос. А са­ма по­ер­за­ла, ус­тра­ива­ясь по­удоб­нее на ко­ленях, сор­ва­ла тра­вин­ку с бли­жай­шей коч­ки и на­чала за­дум­чи­во её же­вать, смот­ря на ве­сен­нее не­бо. С ут­ра оно бы­ло пол­ностью го­лубым, а сей­час уже бы­ло вид­но нес­коль­ко пол­зу­щих по не­му ку­чевых об­ла­ков. Мед­ленно и ле­ниво плы­вущих по не­бу, как па­руса над оке­аном.
 -Нет, мне и так хо­рошо, не час­то пос­леднее вре­мя уда­ет­ся те­бя по­тис­кать. – Я улыб­нулся, гля­дя как дви­га­ющи­еся те­ни листь­ев, иг­ра­ют её ли­це. И де­монс­тра­тив­но по­щеко­тал без­за­щит­ные бо­ка, зас­та­вив ры­жика из­ви­вать­ся и тон­ко хи­хикать. – Али­са го­товит­ся к кон­церту, ты во­зишь­ся с от­ря­дом, да и у ме­ня, пос­леднее вре­мя ку­ча дел.

 Что прав­да – то прав­да, но поч­ти каж­дую сво­бод­ную ми­нуту, мы ста­рались про­водить вмес­те. Иног­да, к не­боль­шой кам­па­нии, при­со­еди­нялись и дру­гие на­ши друзья. Сла­вя, ко­торая ста­ла не­отъ­ем­ле­мой частью ор­га­низа­ции, цен­ным кад­ром. Блон­динка мно­го тре­ниро­валась и учи­лась, вык­ла­дыва­лась по пол­ной прог­рамме на ра­боте. Валь­ки­рия уже во­дила от­ря­ды на по­левые опе­рации, уче­ния, раз­ве­дыва­тель­ные вы­лаз­ки, и да­же на спа­сатель­ные мис­сии. Од­на­ко она на­ходи­ла вре­мя, что­бы про­вес­ти его с друзь­ями. Ей очень нра­вились за­каты на мо­ре, час­то кра­сави­ца бра­ла с со­бой дос­ку для сер­финга. Али­са и Сла­вя пос­леднее вре­мя ста­ли да­же со­рев­но­вать­ся, кто изящ­нее осед­ла­ет вол­ну, и у ко­го кру­че ку­паль­ник.

 Ле­на, ста­ла ин­тендан­том. В пря­мом смыс­ле это­го сло­ва, де­вуш­ка от­ве­чала за кон­троль и обес­пе­чение ре­сур­са­ми по­лови­ны ор­га­низа­ции. Втя­нулась она быс­тро, да и де­вать­ся бед­ня­ге бы­ло не­куда. Она сво­ими гла­зами ви­дела ло­гию, аб­со­лют­ную ано­малию. Под­писка о не­вы­ез­де, не­раз­гла­шении и все де­ла. А тут ещё Ви­ола, взя­ла её в обо­рот. Но, Ле­на вро­де и не про­тив, обус­тро­ила се­бе ка­бинет, за­име­ла хоб­би. Ри­су­ет, и весь­ма неп­ло­хо. Вот толь­ко час­то грус­тит, без ви­димой на то при­чины. В от­ли­чии от Сла­ви, она боль­ше лю­била ти­хие ле­са, го­ры. Мог­ла по­дол­гу си­деть спи­ной к кос­тру, и смот­реть в тем­но­ту, по­ка бли­ки от ог­ня тан­це­вали на её спи­не. Ле­на, Ми­ку и Сла­вя зна­ли про ано­малии, их пос­вя­тили в тай­ну. По­это­му пу­тешес­тво­вать с ни­ми и ры­жей бра­ти­ей мож­но бы­ло сво­бод­но. Пор­та­лы ру­лят! Жал­ко, что меж­ми­ровые пе­реме­щения та­бу, мне бы­ло что по­казать де­вуш­кам.

 Ми­ку всё на­бира­ла по­пуляр­ность, по­ка, в один прек­расный день, в Япо­нии она не ста­ла "идо­лом". Ме­га-по­пуляр­ной звез­дой эк­ра­на и ра­дио, с це­лой ар­ми­ей фа­натов. За­тем. Её пес­ни ра­зош­лись по все­му ми­ру как эпи­демия. Мы ста­рались по­сещать каж­дый кон­церт. А по­рой, в сво­бод­ное вре­мя, за­бира­ли пе­вицу с со­бой. И тог­да, где-ни­будь на при­роде, воз­ле кос­тра у реч­ки или мо­ря... По­лу­япон­ка с ак­ва­мари­новы­ми во­лоса­ми, в ком­па­нии с Али­сой иг­ра­ли чис­то для нас, прек­расное чувс­тво. И эта её ми­лая при­выч­ка та­рато­рить, уже не раз­дра­жала, а толь­ко под­черки­вала ха­рак­тер хо­зяй­ки. Зна­ли бы фа­наты, что она нас­толь­ко близ­ка к ко­му-то, уда­вились бы от за­вис­ти.

 Яма­да, пос­ле ла­гер­ных прик­лю­чений, уда­рилась в су­ровые тре­ниров­ки. И да­же ста­ла нам­но­го луч­ше уп­равлять сво­ей ано­мали­ей. Прав­да по­худе­ла ещё силь­нее… На­до бу­дет по­дарить ей хо­роший меч. Пом­ню, нат­кнул­ся как раз на один не­обыч­ный, сов­ре­мен­ной нин­дзе пон­ра­вит­ся. Пусть он и был час­тично сло­ман, но все рав­но – ар­те­факт осо­бен­ный.

 Кэп и Се­дой хо­тели за­вязать с во­ен­ной де­ятель­ностью, и при­нять по­чет­ные мес­та в Со­вен­ке. Но сей­час за­менить их бы­ло прос­то не­кем, так что му­жики ис­полня­ли свой долг. Из­редка вы­бира­ясь от­ды­хать в ла­герь. Кэп да­же про­водил ми­ни - ивен­ты: ори­ен­ти­рова­ние на мес­тнос­ти, пей­нтболл,"охо­та на лис". Бы­ло вид­но – ему нра­вит­ся.

 Жизнь идет сво­им че­редом. Она те­чет как пол­но­вод­ная ре­ка, где-то спо­кой­ней, где-то бур­но и неп­ред­ска­зу­емо. У неё свои под­водные кам­ни и ому­ты. И нес­мотря ни на что, я нас­лажда­юсь ей, вмес­те со сво­ими лю­бимы­ми и под­ру­гами. Но, лишь од­но не да­ет по­коя, ни мне, ни ор­га­низа­ции. Бу­дущее Зем­ли. Мир ка­тит­ся в про­пасть, мед­ленно и не­от­вра­тимо. В од­ной из ре­аль­нос­тей, я ви­дел что нас ждет, и под­робно всё опи­сал гла­вам ор­га­низа­ции, так ска­зать, по­делил­ся го­лов­ной болью. Те­перь толь­ко она, сто­ит меж­ду на­ми и гря­дущим апо­калип­си­сом. Мир­ное го­лубое не­бо, и мил­ли­ар­ды жиз­ней, вот что мы обя­заны убе­речь. И ес­ли это пот­ре­бу­ет ра­дикаль­ных мер – так то­му и быть.

 За эти­ми мыс­ля­ми, я не за­метил как Уль­яна при­тих­ла. Так и есть… Дрых­нет. Не знаю по­чему, моё при­сутс­твие иног­да дей­ству­ет на неё усып­ля­юще, ещё со вре­мен пер­во­го зна­комс­тва. При­ят­но осоз­на­вать, что та­кое неж­ное и ми­лое су­щес­тво, чувс­тву­ет се­бя в бе­зопас­ности ря­дом с то­бой. Ус­тро­илась по­удоб­нее, и спит без зад­них ног. Ти­хое со­пение сом­левшей от теп­ла де­воч­ки, дей­ство­вало уми­рот­во­ря­юще. Часть жи­вого ри­сун­ка на мо­ей ле­вой ру­ке, приш­ло в дви­жение. Бе­лая змей­ка под­пол­зла к ли­цу Уль­яны, слов­но про­веряя, что это тут ле­жит? Ано­малия яв­ля­лась частью ме­ня, и то­же не­осоз­нанно тя­нулась к ры­жикам, она ни­ког­да, и ни при ка­ких об­сто­ятель­ствах, им не нав­ре­дит. Пог­ла­див мяг­кую ры­жую ше­велю­ру, я при­лег на тра­ву, ста­ра­ясь не раз­бу­дить мел­кую. Для ме­ня она всег­да бу­дет имен­но "мел­кой", ма­лень­ким до­рогим сер­дцу бе­сен­ком. Де­лая пол­ный вдох, от че­го Уль­ян­ка, свер­нувша­яся на мне слег­ка при­под­ня­лась, го­лову по­сети­ла все­го од­на мысль.
 Хо­рошо, ког­да есть та­кие мо­мен­ты…за это мож­но и по­бороть­ся. Али­са и Уль­яна. Да­же ес­ли весь мир бу­дет счи­тать До­ка чу­дови­щем, мне го­раз­до до­роже теп­лая ще­ка этой де­воч­ки, что удоб­но рас­по­ложи­лась в мо­их объ­яти­ях, и би­ение её ма­лень­ко­го сер­дца.

Замерзающий мир. Глава 3: Легкий бриз.

Страница на фикбуке

Глава 1

Глава 2

                                                  «От монстров, находящихся вне тебя, можно бежать, от тех, что внутри тебя, спастись невозможно»

                                                                                                                                                                                    Августо Кури

***

 Тропинка закончилась внезапно. Вытоптанная сотней ног, петляющая среди деревьев дорожка, оборвалась прямо перед бетонным бордюром. Автобусная остановка порадовала двумя вещами. Первое — это отсутствием толпы: всего-то несколько людей оккупировали скамейки под навесом. Скорее всего, основная масса отдыхающих уже успела уехать на специально нанятых для этого дела автобусах. Неподалеку стоит ларек. Вообще, предполагалось, что я доберусь сюда раньше всех остальных, но кто знал, кто знал… Теперь придется ехать на рейсовом.
 Длинная трасса с одной стороны граничила с лесом (из которого я, собственно, и прибыл), а с другой — начинался высокий обрыв. Внизу обрыв омывало море с плещущимися до самого горизонта синими волнами. Стоило только увидеть этот великолепный пейзаж, как глупая злость, начавшая утихать ещё во время прогулки под шелестящими кронами, постепенно и вовсе сошла на нет. Природа успокаивает. Черт, а ведь я действительно готов был устроить там замерзающий ад! Прибить и копов, и всех, кто поднимет на меня руку! Последнее время нервишки совсем ни к черту. Не помогают ни таблетки, ни мас… кхм, медитация!

 Перейти дорогу оказалось сущим пустяком. Движения практически не было, и между редкими легковыми автомобилями добраться до края обрыва удалось без труда. Высота метров сто, это как минимум. Внизу голые скалы. Небо бороздят чайки. Лепота! Спешить особо некуда, парочка автобусов стоят в тени крупных чинаров, ожидая своего рейса. Водители отдыхают, попивая кофе возле ларька. О! А магазины-то уже открылись. Кока-кола, я иду к тебе, мой любимый микс из убойной дозы сахара и очистителя накипи! Ммм! А на море потом налюбуюсь, и с более приятного ракурса. Если мне не изменяет память, то лагерь, где проходит практика, как раз на самом побережье.

 Мне хорошо. Тело даже не чувствовало, что его, вообще-то, не так давно били током и пинали. Особенности моего организма делали его невероятно живучим. Холод не раз и не два спасал мне шкуру, но при его использовании минусов оказалось прилично больше, чем плюсов, так что я старался жить тихо, ничем не выделяясь. Пока меня не трогают, нимб над головой сияет вовсю. А вот одежда немного пострадала — пыль, травяные разводы, да и порвана в двух местах. Рюкзак весь грязный, на голове бардак. Эх, надеюсь, меня не примут за бомжа и пустят за ворота, а там уже приведу себя в порядок.

 Разжившись литровой бутылкой напитка, я присел на край одной из свободных скамеек. Ну, почти свободных. На другом конце сидела девочка, по виду сразу и не скажешь, сколько ей лет. Это заинтересовало меня, настолько, что захотелось украдкой изучить этот объект «самка человека обыкновенная». Стараясь не привлекать внимания, я оглядел незнакомку с ног до головы. Цинизм и одиночество не значат, что мне чуждо понятие красоты как таковое.

 Симпатичная. Сегодня прямо «бабопад» красивых созданий. Но нельзя! Не ведись! Контактировать ни с кем из них не стоит. Полюбуемся издалека, как обычно. Невысокая темноволосая малышка, на вид лет пятнадцать-шестнадцать. Прическа с двумя короткими хвостиками, едва загорелая кожа. Тело стройное, юркое, с изящными плечами и бедрами, груди… её практически нет. В общем, конституция как у школьницы, но вот выражение лица… Как бы это сказать… Злое? Нет, совсем нет. Печальное? Тоже не подходит. Хмурое! Вот! Именно! Как раз то слово!
 Мимика её выражала крайнюю степень недовольства жизнью, яркие карие глаза полны скепсиса, который совсем не вяжется со столь юным возрастом. Что же ей довелось пережить такого? Наверняка это не что-то радостное и радужное, судя по глазам. Ха, а она немного похожа на… меня. Надо же. Несколько локонов свободно свисали, колышась на легком морском бризе. Розовый язычок флегматично облизывал стаканчик пломбира. Рядом с миниатюрной девицей лежал её черный рюкзак, такой же фирмы, как и мой (и тащит ведь такую бандуру!). Из одежды — темно-синие джинсы, с протертыми коленями и черная майка, не самый лучший выбор для жаркой погоды. Темные цвета — просто губка для солнечных лучей. Хотя, может, она просто не любит яркие вещи?

 Так, часики тикают. Чем нас порадует навигатор? Какой же автобус едет к лагерю? Посмотрим. Вбиваю номер первого в программу. Чушь какая-то. Что значит, «нет такого маршрута»?! Автобус с номером 410 стоял, как ни в чем не бывало, хотя ни в каком источнике на маршрутах этого края даже не числился. Вроде двери открыты, но он совершенно пуст. Ни водителя, ни пассажиров. Ну да и хрен с ним. Если верить картам, у второго, с номером тринадцать, как раз там конечная остановка. И в нем уже сидит парочка людей.

 Вдох-выдох. Раскаленный воздух приятным потоком проносится по легким. Обожаю. Жара не радует остальных. Водитель и ожидающие пассажиры обливаются потом, обмахиваются веерами, тяжело дышат. Один лишь Док сидит и кайфует, не ощущая духоты, чувствуя, как сдавливающие грудь ледяные тиски, пусть на время, но отступают. Именно поэтому я и отправился на практику в субтропики! Пойду-ка постою на солнце, заодно и…

 — Здесь нельзя курить, — как бы между прочим, обронила хмурая девочка, мазнув взглядом на то, как я достаю из кармана сигареты и зажигалку. Блин. Они все тут сговорились, что ли?! О, а у неё очень милый рисунок котенка на футболке. Это же тот «сердитый кот» из интернета, уже успевший стать мемом. Уж в чем, в чем, а в этом разбираюсь. Почти весь досуг провожу в сети.
 — Но ведь знака нигде нет, — отвечаю, тем не менее, убирая сигарету обратно в пачку. Ладно. Обойдемся только солнечным теплом. Уже и дети замечание делают. Стыдоба! Может, бросить это дело? А у неё приятный голос. Детский, но спокойный. Флегматичный, но, в то же время, весьма звонкий. Мило. И эта её мордашка с нахмуренными бровями.
 — Автобусные остановки — это общественное место. В таких курение запрещено априори, — развела она руками. Какой умный ребенок! «Априори». Сколько школьниц сейчас знает это слово?

 — Раз так…
 — Нет, я имела в виду, что покурить можно, если зайти за навес, куда она не достает, — мелкая ткнула пальцем в висящую неподалеку камеру. — Водители, во всяком случае, именно туда ходили.
 — Спасибо, малышка, — а у неё из бокового кармана билеты в лагерь торчат. Фиг с ним с сигаретами, пообщаюсь с ней! Я сразу чувствую такое, когда что-то есть в человеке, интересное. — Долго тут сидишь, раз такие детали подмечаешь. Чего не уехала с остальными?
 — Да так, жду кое-кого, — фыркнула она (на обращение «малышка», что ли?), хрустнув костяшками пальцев. Хвостики качнулись, нос упрямо вздернут вверх, на лице на миг появилась легкая улыбка. — Ну, я ей устрою! Сказала же, что скоро будет!

 Она устало вздохнула, отвела взгляд, надела наушники и полностью ушла в себя. В этот самый момент, из рощи вышли три девочки. Те самые. Блин! Уехать раньше не удалось. Водители ещё даже не сели в кабины. Балует захолустье работников общественного транспорта. Хотя, мне ли это говорить? Сам из жопы мира. Просто учился в столицах, вот и привык, что все работает по расписанию. Жизнь вне крупных мегаполисов, как правило, довольно размеренна. Так вот, от группы девчонок отделилась мелкая рыжая бестия и на цыпочках стала приближаться к спокойно слушающей музыку и ничего не подозревающей темненькой. Воображение тут же нарисовало мелкой террористке стоящий трубой рыжий хвост и озорные кошачьи ушки.

 — Ульяна! Где тебя черти носили? Все уже уехали без нас! — на выдохе процедила она, снимая наушники. Если проследить за направлением её взгляда, то всё становится понятно. Отражение на полированном кузове автобуса выдало веснушчатую рецидивистку с потрохами. А если приглядеться, она тоже чудо: загорелая кожа, обманчиво хрупкое тело, худое, но наверняка очень ловкое (видел, как она бежала по лесу, аки рысь), волосы цвета заката. И этот блеск в ясных синих глазах. Он бывает только у тех, кто полон энергии и любви к жизни. Тех, кто ещё не столкнулся с изнанкой этого гадкого мира. Она же привела к нам полицию, явно пытаясь помочь.

 — Н-н-у-у… как сказать… — замялась Ульяна, почесав указательным пальцем подбородок и украдкой взглянув на меня. Довольно редкое имя, кстати, — Ульяна. — Много чего случилось.
 — Спасибо вам большое. За то, что за… — блондинка вдруг подошла вплотную, так, что я от неожиданности сделал шаг назад, невоспитанно разрывая дистанцию, будто её присутствие мне противно. Но это совсем не так, а очень даже наоборот! Мы так и замерли: я — с занесенной назад ногой, и она — с протянутой для рукопожатия кистью. Уйди, прекрасное создание, мы с тобой слишком разные! Если я вдруг захочу разочаровывать людей, то нагряну к своему старому товарищу, благо, он уже в лагере. Она взяла себя в руки, сдержанно кашлянула, и закончила фразу: — Заступились… Как я могу вас отблагодарить?

 — Пустяки, тем более, мне не особо досталось. Только на «вы» не называй, пожалуйста. Я всего на пару-тройку лет старше, — дыхание предательски сбилось, когда ко мне подошла вторая девочка. Эти зеленые глаза нужно запретить законом! Что они таят в своем омуте? Лицо более-менее спокойное, значит, с эмоциями она уже справилась. Её помощь была очень даже кстати. Тут только один вопрос: ударила ли она камнем с целью именно убить? Или это было состояние аффекта, когда руки работают быстрее мозга? Не могла же не знать, что это смертельно опасно. И ведь подняла здоровый булыжник! А сама выглядит такой хрупкой и нежной. Черт, я пялюсь!
 — Спасибо за всё, и за то, что сказал, после… особенно, — девочка со странного цвета волосами поклонилась, хвостики заходили ходуном. Выглядят очень пушистыми. Интересно, какие они на ощупь? Она потупила взгляд и покраснела до корней волос, а затем, мгновенно переменившись в характере, буквально пригвоздила меня взглядом, бойко добавив: — Если мы сможем чем-то помочь, только скажи!
 — Да правда, не стоит, — отмахнулся я, самым некультурным образом ретируясь в сторону автобуса, тем более, водитель уже занял своё место и собирался выезжать.

 — А ты прямо всех троих побил? Прямо вот бац, бах и вж-ж-жух! — Дорогу преградила мелкая хулиганка, которую тут же потащила назад её хмурая подруга. Силы и энтузиазм оказались явно неравны, и рыжая не только устояла на месте, но и помогала своему монологу, размахивая всеми конечностями. И белоснежная улыбка до ушей, как бонус. Какой непосредственный и милый ребенок, страшно представить, что будет, когда ей стукнет хотя бы восемнадцать.
 — Уля, это невежливо, — темноволосая пыталась совладать сразу и с хулиганкой, и со сползающим с плеча рюкзаком. — Оставь человека в покое. Не приставай.
 Я только улыбнулся в ответ, с удивлением заметив, что ещё не забыл, как это делается. Ну не могу я вымучивать из себя эмоции, а тут они появились сами собой, от чистого сердца! В отличие от некоторых коллег, натягивающих при общении с пациентами фальшивую ухмылку, я всегда был серьезен и не показывал ничего личного — ни гнева, ни радости. Холодная машина в белом, направленная только на работу. На удивление, многим это даже нравилось. В халате я становлюсь совершенно другим человеком, более уверенным, что ли, перестаю ассоциировать себя с просто Доком и начинаю играть роль «Врач обыкновенный», и, положа руку на сердце, играю весьма неплохо. Может, на самом деле, все в мире такие?

 — Трое хилых задохликов? Мелочи, на меня как-то набросилась целая стая волков. Так я их просто на куски голыми руками! — говорю, подмечая реакцию слушателей, а точнее, слушательниц. Славя и Лена отреагировали сдержанно, хмуренькая малышка — со скепсисом, а вот рыжая поверила сразу и без единой минуты сомнения.
 — Круто! Круто! — Она подпрыгнула на месте, оценивая меня со всех сторон. Ну не смотри ты так пристально, я стесняюсь! — У тебя одна рука, почти как у Хмуро талия. Неудивительно, что ты такой сильный.
 — Сила — не что иное, как форма твоей решимости. Зачастую побеждает не тот, кто здоровее, а тот, кому просто-напросто нечего терять, — выдал, как на духу, ну и ладно, все равно никто кроме неё и не поверит. Правду проще всего скрыть, выдавая её за ложь. Вещь проще всего спрятать не там, где не найдут, а там, где не будут искать. Один мой знакомый, ещё будучи школьником, на вопрос мамы, куда он идет, отвечал, что бухать. Она посмеивалась, а пацан два года реально бухал!

 — А расскажешь? Про волков, побольше. Та тётя правду сказала, что ты в лагере работать будешь? А мы с Хмуро будем там отдыхать. Возьмешь к себе в отряд?
 — Он будет не вожатым, а дежурным в медицинском крыле, так что тут облом, — Ответила за меня блондинка, и большое ей за это спасибо. Наверняка она тоже держала ушки на макушке, пока слушала Виолетту.
 — Надо скорее рассаживаться, иначе автобус уедет без нас, — поторопила всех Хмуро (её что, реально так зовут или просто подруга дала кличку под характер?). Серьезная не по годам девочка первой обратила внимание на звук зажигания. Кроме того, именно она за руку потащила туда всё никак не унимавшуюся Ульяну.

 Я зашел в салон последним, как раз перед тем, как закрылись двери. Легкое шипение пневматического механизма — и вот уже створки захлопываются, отделяя внешний мир от мира автобуса. Несколько незнакомых пассажиров и четыре знакомые девушки. Я занял место у окна, и рядом тут же попыталась плюхнуться рыжая бестия. О, провидение, спаси мою душу!
 — Я сказала, не доставай его! И ты ещё не рассказала мне всё в подробностях. Почти час на ожидания на остановке! Иди сюда! — Хмуро утащила сопротивляющуюся подругу к себе, при этом её лицо утратило привычный пессимизм. На нем отражались весьма странные эмоции. Я не мог даже близко понять их. Слишком давно живу одним днем, слишком давно не общался с людьми так, как эти двое. По душам. Может, только рядом с Ульяной, эта малютка и позволяет себе… быть собой? Ненадолго перестать хмуриться.

 Поездка прошла спокойно. Разве что пришлось поспорить со Славей, кто покупает билеты. Отстоять свою позицию, к моему великому сожалению, не удалось, и проезд мне оплатила блондинка, намекая, что это только начало. На одну секунду, в голову закралась плотская мысль — попросить у них ЭТО САМОЕ… Черт! Именно в такие моменты я сам себе становлюсь противен. Они с Леной сидели прямо передо мной и всю дорогу болтали без умолку, знакомясь поближе. Последние годы, пользуясь транспортом, я всегда отгораживался от других с помощью наушников. Даже не знаю, как поддержать беседу… Скоро к ним присоединилась и Ульяна. Стоило бросить быстрый взгляд на её спутницу, как всё стало понятно. Мирное тарахтение, вместе с приятным ветерком из приоткрытого окна, укачали девочку за милую душу. Хмуро тихонько дремала, посапывая и клевая носом. А что? Сон — самый крутой способ сократить дорогу и отдохнуть в одном флаконе.

 За окном проносились деревья, развилки дорог, машины и люди, собаки, магазины, мосты, реки. Кругом течет река под названием Жизнь. Где-то течет полноводным потоком, где-то — бурными порогами, а где-то — стоит глубоким и загадочным омутом. Иногда останавливаешься и понимаешь одну простую истину: ты не главный герой, у каждого прохожего своя судьба, свои заботы и радости, ничуть не менее значимые, чем твои. Мда, опять меня несет в философию. Неспособность общаться с окружающими привела к такому вот глубокому погружению в себя. Порой я просто отчаянно мечтал, чтобы у меня был кто-нибудь, кто всегда рядом. Как голос в голове, как невидимый друг, который в трудный момент поддержит и примет меня таким, какой есть. Мечты. Самая приятная, но бесполезная вещь в мире. Может быть, я так и обречен умереть одиноким? Тьфу. Скорей бы уже за работу! Не то что бы я писец какой трудоголик, очень даже наоборот, но… На усталое сознание такие мысли в голову не лезут!

 Девочки и меня пытались разболтать, но получалось плохо. Я всю дорогу сидел, как ни иголках, постоянно ожидая, что вдруг раздастся синхронное хихиканье и все скажут, что это была затянувшаяся шутка и они знать меня не хотят. Ждал, что тепло их глаз сменится холодным осуждением. Ждал. И боялся. Я, как никто другой, умею быть готов к такому. Да. Старое предательство «дорогого» человека до сих пор аукается. Дока выбросили, как ненужную вещь. Пусть я жестоко отомстил, всем, до единого, но что с того? Доверить себя кому-то после ТАКОГО?! Ха. Неееет. Нож в спине уже не торчит, но рана-то осталась, и служит прекрасным напоминанием. Девушкам нельзя верить, а красивым — тем более! Да и, не так уж я и безнадежен! Мне вполне хватает одного друга. И что-то этот засранец не берет трубку…

 — О! Смотрите! Смотрите! — Рыжий метеор, по недоразумению принявший вид маленькой девочки, подпрыгивал, звонко смеялся и указывал пальцем в окно. — Мы приехали!
 — Приветственная линейка уже точно закончилась. А мне на ней речь произносить… надо было, — вздохнула Славяна, подхватывая сумку и поднимаясь на ноги. Длинные волосы свободно рассыпались по плечам, переливаясь на солнце подобно чистому золоту.– Ладно, ребята. Расходимся по отрядам и не забываем поддерживать связь.
 — Отлично. Ещё увидимся, — я тоже попрощался, глядя, как блондинка улыбается, помахивая телефоном. Именно по её инициативе все обменялись номерами. Ну, кроме Хмуро, пробормотавшей что-то про скорую смену сим-карты. Маленькая темноволосая девочка напоминала робкого черного котенка, которому однажды больно наступили на хвост, и держалась только своей гиперактивной подруги. Может быть, не зря говорят, что противоположности притягиваются?

 Кстати, надо будет тоже как-то отделаться от них. Девочки милые, но я просто не могу с ними общаться — боюсь. Я привык к своей размеренной жизни, и любые перемены меня пугают. Надеюсь, в кабинете будет компьютер и Интернет. Было бы здорово. Скачаю свои любимые игры и порну… кхм, «эстетическое видео!» Буду сычевать, как последние годы. Мне ничто и никто не ну… Мельком я увидел, как из автобуса выходит Лена, напоследок повернувшись в мою сторону. Как касание теплого лучика света, её нежные губы растянулись в улыбке, и взгляд выражал что-то очень честное, искренне. Она, словно цветок, нежный, красивый, окруженный ненавязчивым, но пленительным ароматом. Цветок с шипами. Зеленые глаза стали бездонными озерами, в которых я чуть не утонул. Мне стало тепло… без всякого солнца и жары, а лёд, сковывающий долгие годы, удивленно треснул.
 «Стук-стук. Сердце пропустило пару ударов, дыхание перехватило. НЕТ! Что это за чувство?! Хватит!»

 — Благодарю, — улыбка Лены вдруг сменилась густым румянцем, и она пулей вылетела из автобуса, обогнав рыжий болид, который тянул за собой вяло упирающуюся Хмуро: девочка зевала, щурясь от солнечного света и сонно протирая глаза, на автомате прижимая к себе рюкзак, всем своим видом недвусмысленно намекая, что очень даже не против поспать ещё часик, а в идеале — два.

 — Интересные девочки, — пробормотал я под нос. Одна скромница-милашка, с тихим на первый взгляд, характером. Робкая, спокойная, но, тем не менее… не зря пришло ТО сравнение. Попробуй сорвать дикую розу: за обманчивыми лепестками и зелеными листьями — острые шипы. Тот камень… Что там было про омут и чертей? Лена… Да она такая же «простая девочка», как я балерина! А вот о Хмуро: ребенок, у которого в жизни случилось что-то страшное, что-то, оборвавшее детский смех и подарившее ей мимику взрослого человека, лицом к лицу столкнувшегося с трудностями. Я видел немало таких. Детей в больницах с тяжелой патологией. Их глаза тоже, очень рано повзрослели. Тут же пострадало даже не тело — душа. Порой это в разы страшнее.

 — Не то слово. Не знаю, как ты, а я попробую подружиться с ними со всеми, — блондинка, оказывается, стояла за моей спиной, всё это время. Безмолвный, блин, партизан! Я-то думал, что она давно ушла через заднюю дверь. — И ты, Док, кстати тоже, весьма и весьма неоднозначная персона. Можно я буду заскакивать в кабинет иногда, ну, когда нет пациентов?
 «Нет, конечно. Ты меня своей улыбкой, как огнем, жжешь, солнце. Иди и общайся с такими же, как ты, а меня оставь в покое».

 — Разумеется. Буду только рад, — надеюсь, кабинет запирается изнутри…

***

 Вот и ворота лагеря. Огромные, железные, с высоким кирпичным забором по краям, простирающимся далеко за пределы видимости. Это даже не лагерь, а целый небольшой городок, состоящий из семи многоэтажных корпусов и кучи подсобных, а также развлекательных, построек. Читал о нем в брошюрах. Теннисные корты, бассейны, парки, пирс, лес, стадионы, куча выставок, и это только что я могу вспомнить на ходу. Лепота! Над воротами гордо реял герб лагеря — отлитый из нержавеющего сплава орел. Почему именно орел? Почему не жаворонок, сова, павлин или дятел? За что этой птице такие почести?

 Возле входа стоял охранник, сейчас проверяющий документы Слави. Мелкие, ладно, уже наверняка внутри, за их-то галопом фиг угонишься. А вот куда успела деться Лена? Так, пора и мне в администрацию. Документы начальству лагеря я прислал уже давно, по электронной почте, но показаться в главном корпусе надо — вопрос элементарной вежливости. Меня пропустили, хоть охранник и смотрел вслед с подозрительным прищуром. Ой, можно подумать! Я-то умоюсь, и одежду постираю, а ты как был уродом, так им и останешься!

 Что тут у нас? Вымощенная плиткой, ещё времен СССР, дорожка, с бордюрами и цветочными палисадниками по бокам. Какая ирония! Камень этот был сделан и выложен настолько качественно, что пережил империю, в которой, собственно, и строили это чудо. Мини-вселенная, утопающая в тепле, буйстве зелени, аромате цветов и детском смехе. Я остановился, закрыл глаза, сделал глубокий вдох, наслаждаясь слегка соленым морским бризом. Чудесно! Даже застрелиться не хочется. Уже прогресс.

 Неподалеку, в тени беседки, сидели на скамейке Ульяна и Хмуро, попивая газировку из алюминиевых баночек. Рядом с беседкой стоял торговый автомат-холодильник, где они и разжились напитками. Может, и мне взять баночку?
 — А я говорю, надо спешить, — пробурчала темноволосая, оттягивая ворот майки, чтобы хоть немного охладиться. По изящной шее градом катился пот. Бегать в жару под палящим солнцем и в темной одежде… Правда, не думаю, что у бедняги был выбор. Когда тебя буксирует рыжий энерджайзер, отставать не получится. Однако, надеюсь, у неё есть парочка белых маек. Тут, на территории лагеря, зона дождевой тени, так что ясных дней будет очень даже много.
 — Хмуроо-о-о! Не ругайся. Один фиг нам влетит. Так какая уже разница? — ухмыльнулась рыжая, «метким» броском отправляя пустую банку в кусты, а затем поднялась, и выбросила её в урну, куда, собственно, изначально и целилась. Не-до-лет. Бывает. Молодец, что исправила свой косяк. Мелкая заметила мой взгляд и помахала рукой, широко улыбаясь. Её подруга, напротив, отвернулась, делая вид, что очень интересуется ближайшей клумбой с цветами. Не ответить на это я не мог, и тоже улыбнулся. Блин. Пришлось одернуть себя и снова вернуть спокойствие. Хожу тут, скалюсь, как дурак. Наивно жизни радуюсь. Тьфу!

 В месте, где дорога огибала административный корпус, я уже заворачивал, как из-за угла не меня чуть не налетела бегущая девушка. Падения удалось избежать, и я не только не рухнул сам, но и удержал возмущенно пискнувшую незнакомку. Она явно собиралась выдать нечто нецензурное, но вовремя спохватилась.
 — Глаза разуй! Куда прё… Ой, простите, — рыжая девушка-подросток, с двумя короткими хвостиками непослушных волос, в коротком топике и шортах, подчеркивающих талию. Фигура — класс, особенно голый животик, в глазах — огонь.
 — Так и упасть недолго, аккуратнее, — мда, она пробежалась взглядом по моему внешнему виду, особо уделив внимание грязным разводам на одежде. Черт, а ведь нельзя так начальству показываться! Спасибо, открыла глаза. Совсем я уже от социума оторвался.
 — Спасибо, что поймал, — голос у незнакомки оказался слегка хриплым, грудным, глубоким. Он бы больше подошел девушке на несколько лет старше. Её грудь часто вздымалась от сбитого дыхания. — Извини. Мне бежать надо, подругу ищу.
 В лагере, реально, слишком много красивых девчонок! Надо скорее найти свой кабинет. Сейчас ещё откуда-нибудь выскочат. От людей одни неприятности.

***

 Доктору Виолетте Церновне Коллайдер:
 Мы до сих пор не можем разобраться в природе аномалии, похищающей людей. Нельзя с точностью до ста процентов утверждать, что она разумна, но и тупой программой «Бегунок» назвать язык не поворачивается. Код аномалии — переносить человека в другую реальность, однако почти все контактировавшие с ней теряют часть воспоминаний. Структура «Бегунок» встраивается в сеть Интернет, и воздействует на своих жертв через сайты, игры, сообщения. Опросив несколько выбравшихся, мы узнали, что каждого он вытаскивал в свой мир. Кого-то — на парящие в воздухе острова, кого-то — в копии существующих мест в реальном мире, несколько людей даже побывали в некой… игре. Точнее сказать они не могут, но на сегодняшний день ясно одно: не все возвращаются.
 Искренне ваш,
 отдел аналитики.
 P.S. Кибернетики уже готовы к командировке в лагерь, но оба они от этого не в восторге.