Катя Смирнова голая

Замерзающий мир, глава 12(с голосовалкой): Разные стороны.

Страница на фикбуке

«В этом мире очень мало однозначных вещей: добро, зло, правильное, неправильное. Порой всё зависит только от точки зрения.»

Доктор В.Ц. Коллайдер.

***

 Ночь. Команда Кэпа вот уже несколько дней продолжала квартировать на полузаброшенной съемной даче. Неказистое одноэтажное здание, единственным видимым достоинством которого была вместительность и достаточно близкое расположение к лагерю. Случись оказия, то десять минут на машине — и весь боевой состав уже на месте действий, а ведь у них не только машины есть. Невзирая на практически прямой приказ Виолетты Церновны, глава группы решил иметь в рукаве козырь. Лишним не будет.

 Десяток вооруженных до зубов солдат — чем не аргумент в переговорах со странным носителем? Весьма и весьма опасным носителем. От одного только его взгляда кровь стынет в жилах даже у ветеранов боевых действий. Ну не нравился Док солдату, не нра-вил-ся, и всё тут! Тертый вояка прекрасно понимал, почему именно его недолюбливает, но вслух такое сказать не решался. Просто чувствовал, что в этот раз враг куда страшнее, чем когда-либо прежде. Он не просто носитель, нет.

 Мужик видал много странных, а порой — страшных вещей. Опыт — штука такая… Однажды на миссии его отряд чуть не завалило горной лавиной. Незабываемо. Капитан помнил. То самое ощущение, когда стоишь напротив буйства стихии, слышишь рокот несущихся на тебя тонн снега и льда, стирающих в порошок вековые деревья, как труху. В такой момент как никогда ясно осознаешь одну простую истину: «Снесет и не заметит». Это стихия. Понимаешь, что подобного врага не застрелишь, не напугаешь. Безжалостный, неуязвимый, хладнокровный. Ещё и аналитики с их приборами, якорь им в зад! Прыгают вокруг него, как какие-то фанатики. Если верить излучению, то Кэп с Виолой вовсе не параноики. Жалко, что нельзя задействовать все ресурсы Организации. Виола приберегла находку для себя любимой, и делиться лакомым кусочком ни с кем не спешила. Чтоб её!

 — Долго нам тут ещё небо коптить? — Спросил один из отдыхающих бойцов, лениво бросая в рот горсть соленого арахиса. Весь небольшой состав оперативной группы (качество прежде количества!) уже третий день куковал в четырех стенах, отчего они буквально загибались от суки.
 Изолированное здание, вокруг только леса, небольшие горы да асфальтовой змеей петляющая между ними трасса. Раньше тут стоял магазин при дороге, но мелкооптовую торговлю задушили сетевые гиганты в городах. Там, где открывается какой-нибудь «Магнит», «Пятерочка» или ещё какая прочая дичь, все остальные продавцы пасуют. Хозяин современной таверны не стал исключением, сначала перепроектировав заведение в бар (сохранилась даже старая вывеска), а затем и вовсе закрыл. Вот здание и простаивало по сей день, периодически сдаваясь в аренду.

 — Пока не будет повода для силовых действий, сидим на жопе ровно, — в сотый раз ответил Капитан, выделяя конец предложения, про себя подумав, что гетерохромная интриганка была в чем-то права: распустил он своих ребят. Распустил. Вчера вон, с гопотой местной подрались. Ну как подрались… Двое его солдат возвращались с магазина и напоролись на местных маргиналов. Исход стычки оказался более чем предсказуем. Пришлось задействовать деньги и связи, чтобы делу о покалеченных хулиганах не придали огласки. А ведь с Доком так же было, почти.

 Причем задействовать приходилось только личные контакты — не стоит лишний раз светить происходящее Организации, хоть с её могуществом и можно провернуть очень и очень многое. Ну, су… сук… сол-да-ты! Могли бы хоть кости им не ломать! А ещё лучше — молча убежать от никому не нужной баталии, но не-е-е-т, надо показать, чьи в лесу шишки! Гер-р-рои, блядь. Гордые, сильные и наглые. Не для драк с гопотой он их натаскивал! До ближайшего города несколько километров, где они умудряются приключения на свою задницу находить?

 Хорошо хоть стволы дома оставили, могли и порешить негодяев сгоряча, как однажды поступил тот самый стрелок из седьмого отряда. Капитану тогда тоже пришлось задействовать старые ниточки в правоохранительных органах, чтобы местные орлы в погонах не искали его человека (вместо тюрьмы солдат отправился на принудительную реабилитацию). Россия, что тут скажешь. При должном финансировании и знании мохнатых лап можно хоть танк протащить через таможню. Танк, конечно, навряд ли пригодится, а вот вертолеты в огороде стояли. Два винтокрылых красавца. Надежно замаскированные брезентом с жёстким каркасом, чтобы не было видно, что именно под ним. Пусть проезжие зеваки думают, будто это причудливая теплица. Правда, ткань камуфлированная, но да то мелочи, другой просто нет.

 Авантюра. Господи, во что он ввязался?! Кэп курил втрое больше обычного. Кругом творится бред, а он мало того что не пресекает происходящее безобразие — наоборот, участвует! Даже не участвует — возглавляет! Виола с её ненормальным носителем, аналитики с аномальной погодной возней, а теперь ещё и он сам, лично, своими силами, вооруженный отряд через половину страны провез! Практически преступление, если смотреть через призму основного закона, а не на ситуацию в целом. Сидят, ждут. Чего — непонятно. Идиотизм.

 — А носители аномалий и правда бывают сильными? Вот прямо чтобы как в фильмах — вжух! — подал голос ещё один боец, самый новенький в отряде, жестами пародируя современные блокбастеры. Пацан ещё Яму в деле не видел, или Ольгу. Сидя на подоконнике, он смотрел на дорогу, периодически отвечая на сообщения в чате мобильного телефона. — Прошлого мексиканца вообще вдвоём схомутали, ну, того, который взглядом ложки гнул. А тут всех собрали…

 — Было бы всегда всё так просто, — Кэп достал очередную сигарету из кармана и без зазрения совести закурил прямо в помещении без вытяжки. — Этот гад совсем другой. Вот чувствую, что с ним проблемы будут, и всё тут. Оснащение проверили? Если кто-то опять скажет, что оставил на базе запасную амуницию — принесу в жертву аналитикам.

 — Да, босс. Ничего не посеяли, вроде, — неуверенно отозвалась снайпер — единственная девушка в команде, и настоящий профи в своем деле. Ходили шутки, что свою первую мишень она подстрелила в детском саду, прямо на горшке, из пневматического пистолета. Шутки шутками, а меткость девушки была и правда на высоте. Как правило, операции по захвату носителей заканчивались точным выстрелом транквилизатора в её исполнении. — Вот только Виолетта Церновна запрети…

 — Да мало ли что она запретила?! — вспыхнул обычно сдержанный в присутствии своих подчиненных вояка. У каждой чаши терпения есть свой край. Капитана злило всё! Чертов ледяной Док, покрывающая его Виола, блондины-кибернетики и даже Ямада с Ольгой — все они занимаются глупостями, вместо того чтобы запереть опасную аномалию в испытательном бункере, где ему и место, а ещё лучше — скинуть в жерло вулкана или… О, точно! Скормить его рептилии, и посмотреть, кто кого! В идеале они прикончат друг друга, и уставший от сверхъестественной катавасии солдат, наконец, вздохнет свободно. Этот человек представляет нешуточную угрозу, да он уже убивал! Кэп уже тише добавил: — Запретила она… Ещё спасибо нам скажет, когда прибудем в самый опасный момент и спасем их жопы. Вы не видели его глаза, ребята, а камера не передаст все ощущения. Когда стоишь рядом с этой тварью, внутри всё сжимается. Холодно. Мне было холодно в той блядской роще, где мы впервые его увидели. Летом холодно!.. Эх, хочу обратно в горячие точки, там хоть понятно было, кто враг. Лучше смертельные, но понятные и привычные пули, чем сраные мутанты.

 Отряд согласно закивал (простые миссии, без аномалий, они любили больше), двое из них уже давно вовсю рубились в карты, в качестве валюты используя оставшуюся выпивку и закуски. Ещё один пошел лишний раз проверить вертолет. А остальные маялись от безделья. Телефон, книга, еда — убивали время как только могли. С другой стороны, даже недолгий отдых от постоянных тренировок — и то хлеб. Солдат спит — служба идет.

 — Кстати, шеф, а зачем вы нас всех так поздно подняли? Внеплановый брифинг? — снайпер, в отличие от своих менее замороченных товарищей, предпочитала быть заранее в курсе всего и вся. Так сказать, профессия обязывает. За окном густел туман, для местного климата вполне стандартное явление. От обилия влаги в воздухе на траве конденсировалась роса. В свете нескольких работающих фонарей, двор выглядел эдаким блестящим зеленым ковром.

 — Хуже. С нами хочет встретиться одно из главных лиц Организации, — Кэп тяжело вздохнул, припоминая вчерашний разговор по коммуникатору. Из всей верхушки он лично знал только одну темноволосую зазнайку, а интерес со стороны других сильных мира сего не сулил ничего хорошего. А ну как спросят, какого он, собственно, хрена ослушался прямого приказа аналитического отдела? — Ждем, думаю, скоро с нами выйдут на связь. Почему поздно ночью? Спросите что попроще. Я вам свою спину доверял, так что подставлять не буду. Если и влетит, то только мне, как главному. Выслушаем, что от нас хотят небожители. О, кстати, а вот и они.

 К даче подъехала машина с заранее обговоренными номерами. Именно поэтому по ней сразу же не открыли огонь из всего богатого арсенала, который только был в настоящий момент под рукой отряда. Бравада бравадой, а осторожности отряду было не занимать. Одно дело — непонятный враг, над которым трясутся аналитики, и совсем другое — предводители Организации. Они и премии лишить могут, и вообще.

 ГАЗ-21, тот, что раньше носил название М-21. Черная «Волга» медленно прошелестела по мокрому гравию до самого крыльца, затих двигатель, погасли фары. Кузов блестел от капель воды, и почти наверняка только выглядел как советская машина, а на самом деле начинка там была о-го-го. Водитель, миловидная молодая девушка в деловом костюме, быстро выскочила из автомобиля, только для того, чтобы ловко открыть дверь привилегированному пассажиру. Тоже девушке…

 — Приехала на авто, с одним-единственным телохранителем, — присвистнул солдат возле окна, придирчиво рассматривая вновь прибывших. — Она либо ну очень искренне верит в своё инкогнито, либо дама в штанишках — как минимум, терминатор. Кто-то вроде Ямады или Анн.
 Одна из самых влиятельных людей в этом мире представляла собой весьма занятное зрелище. Белоснежная хлопковая рубашка вместе с белыми брюками и платком на голове, из-под которого выбивается несколько каштановых прядей. Вместе со смуглой кожей и черными солнцезащитными очками (ночью?!) получалась нехилая такая игра на контрастах. На вид дамочка постарше Виолы, и её вполне можно было бы назвать красивой, если бы не одно «но»… лишний вес! Она была ещё не жирной, но уже перешла на ту стадию, когда объемными формами девушек продолжают восхищаться только немногие любители.

 — И вот ОНА руководит отделом по борьбе с аномалиями? — удивленно спросил доселе молчавший боец, он, как и остальные, немного напрягся, но вытягиваться по струнке не спешил. Правда, свою крамольную фразу произнес вполголоса, чтобы никто кроме товарищей не слышал. Спутница же важной шишки была ничем не примечательной, даже оружия на виду не держала.

 — Цыц. Отставить разговорчики, — шикнул Кэп на свою личную мини-армию. Он и сам впервые видел этого человека. Мало кто из руководителей показывается вот так вот, напрямую и запросто. Секретность защищает лучше любой охраны. Командора так вообще в лицо не знает ни одна живая душа. Не просто так он назвал их небожителями. Главы осмотрительны, они держат в руках огромную власть и управляют своими ресурсами из тени, с помощью ближайшего круга подчиненных. Не все, конечно. Виола — приятное исключение, главу аналитического отдела знали почти все в организации. Тем временем Кэп успокоил своих людей: — Номера машины те самые, так что сомнений нет.

 Гости добрались до дачи, причем походка телохранителя буквально сквозила изяществом, а сама глава напоминала слона в аптечной лавке. Она неуклюже перебирала ногами, чуть не споткнувшись на крыльце. Вот, наконец, девушки зашли в здание. Дверь за ними затворилась.

 — Доброго вечера, мальчики… и девочка, — поприветствовала всех дородная дама, отдельно скользнув взглядом по застывшей девушке-снайперу. Она даже не обозначила попытки снять очки или платок из вежливости. Спутница августейшей особы как-то незаметно пристроилась возле выхода. Кэп лично подвинул главе стул и предложил даже чашку чая, от которого она отказалась, решив перейти сразу к делу: — Вы наверняка думаете, зачем я настаивала на личной встрече? На то были причины. Кто-то скажет, что причины глупые, однако, просто, понимаете, коммуникации у технического отдела хоть и совершенны, и защищены от взлома, но… иногда ничто не заменит, так сказать, живого общения. Согласны?

 — Наша группа напрямую работает с аналитическим отделом, так что назначенная вами встреча стала для меня сюрпризом, — Капитан ответил за всех, широкие плечи солдата заметно напряглись. Краем глаза он следил за телохранителем, вторым — за её начальницей. В этот момент вояка как никогда пожалел, что у него нет третьего органа зрения, на затылке, чтобы наблюдать ещё и за своими придурками — а ну как выкинут неожиданный фортель? Виола была права насчет них, берега уже начинают путать. — И мне непонятно, почему вы говорите с нами, а не…

 — А не с Виолеттой Церновной? — Темнокожая женщина плавным жестом поправила очки. — Она слишком увлекающаяся особа, и за видом интересной аномалии вполне способна упустить основную цель Организации. Защиту цивилизованного мира.

 — Не понимаю, о чем вы? — выдал банальную фразу капитан отряда, задумчиво почесав подбородок. Дело запахло керосином. Внутри всё дрожало, казалось, будто сама земля под ногами заходила ходуном. Или не показалось. Пол определенно подрагивал.

 — Да всё ты прекрасно понимаешь, — отмахнулась гостья, закидывая ногу на ногу. Несмотря на лишний вес, её кожа оставалась естественно гладкой, а белый костюм выгодно подчеркивал оставшиеся достоинства фигуры. — Аномалия невероятной природы, и у кого? У носителя-самоучки. Не надо кривить лицо, у нас свои источники информации. Виола будет до последнего покрывать ледяного засранца, несмотря на очевидную опасность последнего для окружающих.

 — И именно поэтому вы вышли на нас, а не на Церновну, — пробормотал Кэп, не зная, куда теперь деваться. Организация не государственная структура, и у неё нет такой вещи как трибунал, но… действия Виолы и её окружения (в том числе его, Капитана, действия) вполне тянут на наказание. С другой стороны, он лично многим обязан гетерохромной бунтарке, и, если встанет выбор между ней и всеми остальными, примет сторону Виолы.

 — Наш аналитик очень умная особа, но тут дело зашло уж слишком далеко, — кивнула мулатка, внимательным взглядом осматривая настороженных солдат. — Соглашусь, парень более чем интересный, но ведь вы сами рылись в его биографии, и лапки он уже замарал. С такой силой, лишенный оков, Док вполне может стать серьезной проблемой. Да что «может», он уже ею стал! Это как с крупными хищниками. Например, тигры. Стоит им отведать человечинки, как зверь навсегда становится людоедом. Он начинает понимать, что есть такая легкая, вкусная добыча — человек. В таком случае, его остается только убить, ведь пиетета перед Homo sapiens зверь уже не испытывает.

 — Вы хотите, чтобы мы устранили Дока? — в лоб спросил капитан, голос бывалого бойца лязгнул оружейным затвором. Какая-то часть его радовалась открывшейся перспективе.

 — Ни в коем случае нет, что за глупости?! — Темнокожая заметно встревожилась. Её телохранитель нахмурилась и потянулась к спрятанной под костюмом кобуре, но глава остановила начинающийся конфликт мановением руки. Что примечательно, никаких украшений на ней не было, уши не проколоты, а костюм, хоть и выглядел дорогим, соткан из упрочненной ткани. А вот в косметике темнокожая женщина разбиралась. Губы блестели от помады. — Неизвестно, что будет, попробуй вы такое провернуть. Привести к нам. Если получится — уговорами, если нет… сами понимаете. Я буду ждать вас на корабле, около получаса вплавь от лагеря. Ровно через неделю. Думай, Кэп. Как будет лучше для всех. А мы уходим.

 — Ну и что теперь делать? — спросил один из солдат, провожая взглядом скрывающийся в темноте трассы автомобиль. Дежавю прям. При этом он как-то странно себя чувствовал, после того как они уехали, будто сам воздух стал легче. Пропало гнетущее чувство, когда рядом с тобой человек, наделенный властью по самые уши.

 — Думать. Как нам и советовала её величество большая шишка, которая даже очки за весь вечер не сняла, — ответила снайпер, и, не выдержав, добавила: — А тоналки сколько на кожу намазюкала! И волосы у неё крашеные, и вообще — я красивее! Капитан, у вас там телефон звонит.

 — Да, слушаю, — вояка поднимал трубку с опаской, ведь на экране высветился личный номер Виолы. А вдруг она узнала про встречу? Всё может… — Как цунами? Какое цунами? Какое, нафиг, цунами?! Понял. Парни, заводите вертушки, у нас, блядь, ЧП.

</center>***</center>

 Тонны замерзшей воды нагнетали атмосферу. Высотой цунами запросто превосходило самый высокий этаж прибрежного корпуса. Край ледяной волны нависал над пляжем, не доставая до него каких-то жалких несколько метров. У людей на берегу шел пар изо рта, а снежинки перестали падать с неба всего пять минут назад. Несостоявшаяся природная катастрофа мерцала и переливалась в лунном свете как драгоценная скульптура. А ведь вполне могла снести всё побережье. С высоты птичьего полета всё море до самого горизонта заледенело. Не просто покрылось ледяной коркой, а промерзло до самого дна, до самой последней рыбки. Природное бедствие обернулось против неё самой. Морская флора и фауна восстановятся ещё очень не скоро.

 — И после ЭТОГО ты продолжишь утверждать, что он не опасен?! — Кэп до этого дня просто опасался незнакомой аномалии, сейчас же он был в тихом ужасе. Лагерь всполошился подобно диковинному муравейнику. Все бегали туда-сюда, орали. Настоящий хаос. Отдельным островком спокойствия оставался кабинет Виолетты Церновны, где собрались все действующие лица.

 — Не заставляй меня повторять в сотый раз, — раздраженно отмахнулась девушка, глядя на застывшую волну за окном. От монолитной глыбы льда откалывались всё новые куски, с режущим уши грохотом падая вниз. Пластиковые окна корпуса дрожали каждый раз, как такое происходило. — Мы ему жизнью обязаны. Все в лагере без исключения. Тысячи детей и взрослых отдыхающих, а ты нудишь про то, как он машину с обрыва скинул! Те ребята его убить пытались. И вообще, я, кажется, уже говорила, чья бы корова мычала.

 — Справедливости ради, — подала голос Ольга, — он действительно нестабилен. Сколько там был радиус смертельной зоны? Пять? Десять метров? Окажись в момент активации аномалии кто-то рядом — и баста. Ледяная статуя. Полуфабрикат. Брр.

 Темноволосая девушка оккупировала уголок рядом с кофейником, не подпуская туда абсолютно никого, кроме самой хозяйки. Капитан, лично прибывший на одном из вертолетов (по соображениям экономии места для эвакуации, мужик летел один), и оба кибернетика даже не делали попыток прогнать дорвавшегося до горячего объекта Футунарь. Рядом с девушкой, в горшке, стоял её любимый фикус, гордо именуемый ею Куст. Яма же ускакала к своей ненаглядной Мику, которая, если верить камерам, держалась молодцом: мало что сама не паниковала, так ещё и детвору успокаивала песенками.

 — И ты туда же. Неужели вы не понимаете, сколько можно узнать, исследовав его? — Виола устало упала в кресло. Хотелось немедленно бежать к Доку, но беспокоить коллегу до того, как парень отдохнет, аналитик боялась. Обидно признавать, но в словах подруги про «нестабильность» имелось весьма рациональное зерно. — Куда делась эта гражданская, как там её… голова не варит от всех этих нервов. Точно. Лена!

 — Ушла, — ответила Ольга, флегматично отхлебывая только что сваренный крепкий напиток. — К нему, наверное. Ускользнула, когда мы отвлеклись на возвращение вертушек.

 — Да вы… — гетерохромный аналитик сжала кулаки. Голова раскалывалась, а все вокруг так и норовили вывести её из себя. — Издеваетесь! Куда отпустили? А если с ней что-то случится? Вернуть!

 — Поздно. Поздно заметили пропажу. Я не пойду к корпусу Дока, Виолетта Церновна. Пожить ещё хочется, уж простите мой эгоизм. Вот оклемается, тогда и поговорить можно. Да и не съест же он её? — Ольга краем глаза смотрела, как Сергей и Шурик собирают оборудование. Блондины явно решили первыми обследовать замороженное цунами, пока не приперлась половина аналитического отдела Организации и не устроила столпотворение из самих себя же. — Или вы боитесь что наоборот? Девочка бойкая, и немного не в себе, если говорить как есть. Там, наверху, она так боялась за него, что чуть не пинками нас к обсерватории погнала.

 Кэп молча ткнул в храбрую девушку пальцем и перевел взгляд на начальницу, как бы говоря: «Видите?» Раз уж даже она остерегается ходячего ледяного бедствия, значит, дело явно не чисто. А сама аналитик просто сидела и думала. Сидела и думала. Дело дрянь. Это вам не трое избитых хулиганов — ТАКОЕ скрыть не получится. Если события выйдут из-под контроля, то изучить редчайшую аномалию просто не удастся. Отдел по защите не станет терпеть часовую бомбу у себя под боком. Его или устранят, или запрут в каком-нибудь неприступном бункере, рядом с той же рептилией.

 — Кэп, не знаю, о чем ты думаешь, но, на всякий случай, скажу. Не трогайте моего коллегу. — Виола собралась с духом и непреклонно посмотрела прямо в лицо своей правой руке. — Он нам… он МНЕ нужен. И вообще, ещё непонятно кто кого, вон, за окно выгляни.

***

 Пробуждение было неожиданно спокойным. Опасение, что ночные похождения аукнутся под утро болью по всему телу, усталостью или ещё чем-нибудь, оказались беспочвенными. Лёд не навредил, наоборот — чувство, будто заново родился. А то странное пространство, оно будто проникает в тебя, пропитывает, меняет. В голове — порядок, в душе — мир и спокойствие. Отлично.
 Нет больше глупых мыслей или отчуждения от мира, пропали привычные уже апатия и навязчивый страх. Всё кажется таким мелочным, по сравнению с океаном звезд. Я сегодня даже выспался. Была, конечно, мыслишка, что меня оккупируют пострадавшие в толкучке эвакуации отдыхающие, но машин скорой помощи понаехало столько, что про дежурного врача лагеря никто даже и не вспомнил. Ну вот и хорошо, вот и славно. От работы кони дохнут, да и не справился бы я один.

 Открываю глаза. В кабинете ничего не изменилось, как лёг на кушетку с вечера, так всё и осталось. Холодильник, сейф с ампулами, перевязочный стол, мой рабочий компьютер, окна, с занавешенными шторами, Лена, которая тихо стоит, облокотившись на подоконник и смотрит оттуда на ули…

 — Лена? — Удивленное восклицание вырвалось изо рта прежде, чем его обработал непосредственно мозг, да и голос прозвучал как-то слишком глубоко, непривычно. Связки что ли пострадали? Странно. — Откуда ты тут?!

 — Всю ночь рядом провела, — обернулось очаровательное создание не моргнув и глазом. Посмотрела, обжигая теплой улыбкой. Зеленые изумруды, по недоразумению ставшие её органами зрения, сверкали, хоть и могли похвастаться большими мешками под нижними веками, от недосыпа. — Страшно было оставаться одной.

 — Страшно?! Ты вообще понимаешь, что вчера случилось?! — Поднимаюсь. Тело такое легкое. Хорошо, что вчера я уснул не голым, а в том, что осталось от моих джинсов. Как пришел, так и рухнул, обувь, и ту не снял. — Ты могла пострадать, рядом со мной страшно, а не наоборот! Уходи. Давай, живо.

 — Вчера… — Леночка (о, боги, я опять называю её про себя уменьшительно-ласкательными эпитетами!) приложила палец к губам, будто бы задумавшись, и начисто проигнорировала попытку прогнать её. — Вчера ты, ты лично, Док, спас меня и весь этот лагерь. Спас меня уже второй раз. Спас от смерти. Так что именно за твоей спиной одна напуганная девочка чувствует себя вполне комфортно. Более безопасного места трудно представить. Вот и пришла сюда.

 — Ну, ты даёшь… Храбрая? Или просто глупая? Ты ведь даже не переоделась, устала. Д-да зачем… — Слов не было, они просто не приходили на ум. В груди опять это блядское чувство, как его… не знаю, как описать! Опять. Словно расцветает теплый бутон, прямо рядом с сердцем. Тьфу. Чувствую себя ванильным чмом. А хотя, проснуться рядом с ней намного приятнее, чем встречать утро одному. Стоит только представить, как изменится оно без этой красавицы. Станет пустым, обыденным, холодным…

 Лена. На неё вполне можно подсесть, как на наркотик, и это плохо. Я не могу с точностью сказать, что со мной завтра будет, и будет ли оно для меня, это завтра. Огромное цунами, возникшее из ниоткуда. Мистическим образом замороженное до самого дна море. И как у меня получилось? До сих пор не верю. ТАКОЕ просто так не оставят. Двадцать первый, ёб его мать, век. Везде камеры, спутники, прослушка. Не скрыться. Сильные мира сего уже наверняка обратили свой взор на черное море.

 — Х-м-м… немного того, немного другого. — Она слегка зарумянилась и медленным шагом, будто опасаясь меня спугнуть (да ладно?!), подошла к кушетке. Так близко. Её глаза так близко, и смотрят прямо как там, на площадке возле обсерватории. Гипнотизируют, не хуже того пресловутого «космоса». — Я, вообще-то, пыталась к тебе под бок пролезть, но на кушетке просто не оказалось места.

 — Ну, это есть. У меня не самые компактные габариты. Стоп! Меня никто не искал? — Мозг, скотина такая, наконец, начал работать, соображая в какую (!), собственно, жопу мы влипли. — Лен, послушай меня, пожалуйста, советую срочно бежать в свою комнату, и забыть, что вчера было. Вот прямо совсем всё. Не хочу подставлять тебя под удар.

 — О, вот как, значит. — Она натурально фыркнула, как недовольная лиса, грациозно села рядом, и я почувствовал, как теплый и нежный запах окутывает с головой, заставляя мысли путаться. Приятно. И что это за улыбка появилась на её лице? Она теперь совсем другая! Эмоциональный спектр юной особы оказался за гранью даже моего понимания. — Я же сказала, что не брошу тебя. Теперь — так вообще ни за что! Когда дерево падало, перед глазами пронеслась вся жизнь. Знаешь, я подумала, что не так уж это и плохо — умереть. Рядом с тобой. Смирилась. Жизнь у меня, не то чтобы сахар. Была. Раньше.

 — Что за глупости. — О смерти говорит, и без малейшего страха. Мои предположения, что у Лены не все дома, оказались небеспочвенными? — Инстинкт самосохранения, нет?

 — Да какой там! — отмахнулась девчонка, переливающиеся в лучах утреннего солнца волосы красиво блеснули. Лена их распустила, а причесать было нечем, и некогда. Но даже потрепанные, локоны были чудо как хороши. — Постоянно носить маску. Быть «хорошей девочкой». Надоело. Всем только того и надо — красивое тело да послушный характер. Никто, никто, кроме тебя, Док, не пытался заглянуть глубже. Открыть книгу под названием Лена, и прочитать её, от пролога до эпилога. В этом насквозь лицемерном, прогнившем до самых костей мире, только ты, ты… мне нужен.

 — Странный получается у нас диалог. Как общение слепого с глухим, я тебе одно говорю, а ты… — Тяжело вздохнув, сжимаю голову руками. Надо было срочно прервать зрительный контакт. Ничего хорошего из такого не выйдет. Половина меня кричит, «обними её, дурак», а вторая, «run nigga, run!». А её зеленые омуты меня просто околдовывают, тянут к себе. Нет!

 — Вполне может быть, — усмехнулось это неугомонное создание, подскакивая, как будто вместо стройных ног ей приделали пару пружин. Я невольно залюбовался этими движениями. Невесомой походкой, она, как перышко, подошла… нет, пропарила к холодильнику, жестом фокусника извлекая из него алюминиевую банку энергетика и накрытую тарелку, видимо с едой. — Давая я тебя покормлю, задобрю, и будем разбирать полёты дальше, да?

 — Хитрюга. — Губы сами собой пытались растянуться в улыбке, но я сдержал минутный порыв. Хмурься, Док, будь сильным. Девочку надо оттолкнуть подальше, и, если я всё же выберусь из передряги живым, тогда уже вымаливать прощение. Особенно за вчерашние злые слова. — Я, будучи сытым, подобрею, а ты тут как тут.

 — Ага, — пискнула Лена милым голосом. Какой он у неё звонкий, приятный. Напоминает шелест листвы в летнем лесу, почему-то ночном. Слушал бы и слушал. — Вот, только что из столовой принесла. Макароны по-флотски, немного хлеба с маслом, и даже пару помидорок. Я молодец?

 — Не то слово! — Желудок полностью поддерживал позицию доброй Лены и согласно заурчал ей в ответ. Стыдоба! Обычно в популярных романах парень приносит девушке кофе в постель, а не наоборот. — Спасибо. Может, всё-таки, пойдешь, отдохнешь? Сама разве не уставшая и голодная? Почему не легла на вторую кушетку?

 — Я уже поела, пока повара собирали тебе завтрак, а лечь — легла, но вот уснуть не получилось. — Лена развела руками, села за компьютерный стол и явно собиралась смотреть, как, собственно, я ем. Ну да ладно, пусть. Хоть и немного смущает. — На здоровье, Док. Вилка, кстати, в салфетке.
 Еда ещё не успела остыть, наверняка она положила продукты в холодильник, не зная точно, когда я проснусь. Обычно и так сплю как убитый, а тут ещё и приключения, мать их за ногу, навалились. Лена вполне могла хоть джигу тут танцевать, не разбудила бы. Макароны оказались неплохими, а вот тушенка подвела, слегка горчила. Одно из двух: либо сраные повара её пережарили, либо закупили дешевку. Ну да ладно, я могу хоть ложками отраву есть, измененный организм и не такое выдержит.

 — А вкусный напиток, — удивленно пробормотал я, сделав первый глоток. На банке было крупными буквами написано «Сова», а с лицевой стороны красовался рисунок пернатого создания. — И в составе есть натуральный кофеин.

 — Я по вкусу выбирала, — кивнула Леночка (опять! да что со мной такое?!). — Всегда им балуюсь, когда срочно силы нужны. Перед экзаменами, или во время ночных посиделок за сериалами. Жалко, остыть не успел, он так намного приятнее пьется.

 — Ха, ну что-что, а это исправимо, — я щелкнул пальцем по банке, будто отвешивал ей обыкновенный щелбан. Волна холода прокатилась по руке, впитываясь в энергетик, металл покрылся легким инеем. Причем, сделал я это совершенно на автомате, не задумываясь, и только потом понял, что произошло. Я контролирую свою способность? КАК?! Раньше бы тут всё замерзло, включая воздух, но он оставался по-летнему теплым. Точный расчет воздействия и локальный выброс энергии. В голове крутятся необычные образы и мириады звезд. Стоп. Откуда это знание? Что изменилось после того, как я оказался ТАМ? Ладно. Дышим. Проблемы надо решать по мере их поступления, Док. Делаем вид, что всё так и задумано. Морду кирпичом, хвост трубой, грудь колесом. — Видишь? Круто, да?

 — Не то слово. — Улыбка вдруг сошла с её лица, и в комнате будто похолодало. А ну, верни её на место! Быстро! Лена потупила взгляд, и очень серьезно прошептала: — Когда меня окружили ледяные шипы, стало страшно. По-настоящему страшно. Земля тряслась, деревья падали. Думала, что всё. А потом… потом, на них распустились те хрустальные цветы. Они были прекрасны. Каждый лепесток. Их перезвон до сих пор стоит в ушах. Ты защитил меня, а сам при этом пострадал. Не понимаю, что здесь происходит, не понимаю как ты это сделал но… Черт побери! Док!

 — Что?! — Я чуть не подскочил на месте от неожиданности. Характер Елены — это та загадка, которую невозможно разгадать. То она смирилась, то боится. То она тихая, а вдруг как выкинет что-нибудь, так хоть стой, хоть падай. Вот сейчас девушка натурально разозлилась.

 — Ты пытался меня прогнать! — Обличительно ткнула она пальцем мне в грудь. Расстояние между столом и кушеткой молодая девушка преодолела за миг. Туфли без каблуков процокали по кафелю. Именно на них я и смотрел, не поднимая взгляда. Растерялся. Офигеть! Как стаю волков прибить — так пожалуйста, дух несгибаем. А как сердитую девушку встретил, так в кусты. — Прогнать! После ТАКОГО! Рискуя жизнью, спас, согрел, защитил, и теперь пытаешься отбросить, как ненужную ве…

 — НЕ ДОГОВАРИВАЙ ЭТУ ФРАЗУ! — Сам не ожидал такого. Я вскочил на ноги так стремительно, что чуть не уронил собеседницу на пол, пришлось подхватить её за талию. Тарелка обиженно звякнула, разбиваясь вдребезги об твердый пол. Пустая банка, с громким металлическим звуком, упала в наступившей тишине. Крик прозвучал просто громогласно, даже стекла, и те, мелко затряслись. Забыл уже, когда последний раз повышал так голос.

 — П-п-пр-р… прости. Пожалуйста… прос… — Лена попятилась, закрывая рот руками, её широкие глаза заблестели от слез. Напугал. Вот я тварь, а! — Я не хотела. Прости.

 — Ты прости, прости, что сорвался. Старая психологическая травма. И это, осторожно, на битое стекло не наступи. — Устало вздыхаю, чешу голову (надо будет срочно помыться). Ну как ей объяснить?! — Лена — самая милая и… хм… необычная девочка, которую я когда-либо видел. Кажется, кое-кто, говорил, что не любит комплименты про свою внешность. Но ты прекрасна. От макушки до кончиков пят. Красивая, умная, это заметно по твоей речи, и… и я не хочу тащить тебя с собой на дно. Айсберг почти в субтропиках. Ты понимаешь, что вчера закрутилось?! Я — нет. А вот кому надо, поймут, и попытаются найти виновника, и больше скажу — наверняка найдут. А ты будешь рядом, и сто процентов попадешь под раздачу. Меня сложно даже поцарапать, не то что убить, а ты хрупкая, нежная. Нельзя так…

 — Ну и пусть! — Она уже не злилась, нет, правда — практически рассвирепела! Щеки пылают румянцем, глаза метают молнии, грудь вздымается, и это её пыхтящее сопение… черт. Сексуально. Ситуация, в общем-то, страшная, а гормоны, физическое и духовное влечение к ней никуда не делись. Она великолепна, даже в таком виде. Особенно в таком виде! — Пусть! Гори оно всё! Ты мне в темноте шептал глупости, когда я валялась вот здесь вот в отключке! — Лена махнула рукой на кушетку, пробуждая в моей памяти те постыдные минуты. — Ты говорил, что я тебе нравлюсь! Говорил?! Так вот. Мне плевать! Всё равно! Кто ты, или что ты! Да хоть пришелец или подопытный лаборатории! Всё равно! Откуда появился лёд, и что будет с нами теперь! Я. Не хочу. Быть. Одна. Я хочу, чтобы были «мы», а не «я». Это нечестно… после всего, что случилось… Не оставляй… прошу… Ты мне нужен, и пусть это будет мой самый свинский эгоизм!

Личный Ад
Глава 7

Фанфик на фикбуке
Глава 1

Глава 2
Глава 3

Глава 4
Глава 5
Глава 6

...

- Эй, Артём, это же ты? Ну наконец-то! Не прошло и сто лет! 

Меня словно током ударило. Артем?... Артем... Артем! Как я мог забыть?

От новой порции шока за день я даже не сразу обратил внимание, кто со мной заговорил. Девушка. Достаточно высокая и поджарая, в спортивном костюме и кроссовках, но самое главное - с до боли знакомым лицом и длинными красными волосами, собранных в два хвоста. Я открыл рот.

- Ульяна? 

Да, она определенно выглядела как Ульяна, только старше минимум лет на десять, примерно ровесница Ольги Дмитриевны. 

- Ага. - кивнула девушка.

- Но как же... А там, в лагере, разве не?...

- Нет, не я. И я вижу, ты опять увлекся исследованиями и тебе снова прополоскало мозги. Вон как усох. Ну, не в первый раз. Короче, я твой друг, в доказательство - то, что я единственная на весь лагерь, кто может ответить, как тебя зовут. Про все остальное - в убежище, там восстановишь память. Поспешим, а то снова все откатится взад, - и она бесцеремонно потянула меня с земли за собой. Почему-то спорить или задавать новые вопросы желание пропало, было практически инстинктивное доверие к этой знакомой незнакомке. 

Непроглядная тьма вокруг ей явно не мешала, поскольку шли мы уверенно и ни разу ни во что не врезавшись, периодически петляя между домами, пока я не почувствовал, словно уткнулся в некое подобие пузыря. Хлоп! 

И в этот же миг окружающая обстановка разительно изменилась. Мы вышли к озерному пляжу, перед которым стояло подобие лагерного домика - видно, что его не раз переделывали и расширяли явно не профессионалы своего дела, но в итоге все же вышло что-то сносное. Что самое главное, прям над дверью светила мощная электрическая лампа, а за самим домом торчал кованный уличный фонарь, заставший, наверное, еще дореволюционные времена, но горящий не менее ярко. Перед домом - небольшой костер, рядом две скамьи, вырезанные из массивных бревен. Чуть дальше виднелась еще пара построек по типу склада, рядом навес с мастерской.

- Пошли за мной, дам тебе то, что восстановит память, - Ульяна потащила меня в сторону дома по выложенной диким камнем дорожке, а я вовсю глазел по сторонам. 

Вокруг дома действительно было подобие пузыря, края которого, касаясь земли и водной глади озера, переливались радужным светом. За ним виднелись расплывчатые очертания деревьев и других домов, но в сером цвете, словно неживые, ненастоящие, а нарисованные депрессивным художником-дальтоником. Там, где должен был находится новый лагерь, были точно такие же серые очертания. Странно, что оттуда он никогда не замечал старый лагерь, а ведь тут, если приглядеться, весьма открытое пространство. Может, дело в пузыре? Или чем-то еще? 

Внутри царила практически домашняя обстановка. Огромная полка с кучей книг вдоль одной стены, кухонный столик с плитой, раковиной и вытяжкой с другой. Посередине - обеденный стол, ну а в самом конце, отгороженный от остальной части дома плотной шторой, была двуспальная кровать.

Покопавшись в тумбе рядом с кроватью, Ульяна достала... самый обычный калейдоскоп.

- Ложись на кровать и посмотри в него. Да да, ложись, обычно тебя после этого ненадолго вырубает, после первых двух шишек мы этой ошибки больше не повторяли. 

Я лег и, после неуверенной задержки, посмотрел в калейдоскоп, направив его на лампочку. Сначала ничего не происходило, цвета просто сменяли друг друга, пока в один миг все не начало ускорятся, хотя я крутил с точно такой же скоростью.. Все слилось в сплошную белую полосу... Вспышка... И я потерял сознание.

...

Мальчик с девочкой строили песчаный замок на берегу озера. Веселые и безмятежные,, они увлеченно копались в песке, словно не было ничего более важного в их жизни. Артем и Ульяна. Самые первые, кто появился в этом лагере.

Мы были уверены, что замок простоит вечность.

Лагерь был светлым и чистым, в нем были приятные личности. Первые пионеры помимо нас. Были Шурик и Электроник, были еще Маша и Женя. Ольга Дмитриевна всегда могла присмотреть за всеми, пресекая опасные занятия и ненужные риски. А Виола в случае чего залечить раны. Даже самые неприятные в итоге исчезали и жизнь снова возвращалась в свою колею, становясь только лучше. 

Мы были уверены, что так будет всегда. 

Удар. И мир пошел трещинами. разрушался. Ни у кого не было сил, чтобы постоянно исправлять все новые и новые трещины, через которые в мир проникли они. Чужаки. Неприятные. Холодные. Злые. Они старались уничтожить и испортить все, до чего только могли дотянуться. Тогда же исчезли Маша, Женя, Электроник и Шурик. 

Чужакам нужно было противостоять, но никто не мог. И тогда, спустя долгое время, появилась Алиса. Она была такой-же злой и становилась все более злее от попыток менять что-то в мире. Это смогло некоторое время сдерживать разрушения, но ее сил не хватало. 

Мы были напуганы.

Тогда же случился второй Удар. И мир рухнул. Чтобы как-то выжить и дать время Алисе, появилась Лена. Хорошая и покладистая снаружи и совершенно иная внутри. Двуличная. Она переняла худшее от чужаков, чтобы бороться против них самих

Шло время и влияние чужаков начало ослабевать. Их становилось все меньше и меньше, а разрушенный мир начал восстанавливаться. Зачастую неправильно, теряя определенные части и детали, но все же. Появилась надежда. Когда мир вновь стабилизировался, появилась она. Славя. Она была чужой, но... Хорошей. Яркой. Доброй светлой. 

Мы считали, что все было позади.

Вновь появилась Женя, Шурик и Электроник. Оказывается, они все это время просидели у себя, стараясь не отсвечивать и так хорошо у них это получилось, что не пострадали. Однако, Маша так и не объявилась. Поиски тоже ни к чему не привели и радость от приобретения давно утраченного была вперемешку с острой болью и грустью. 

Но когда все расслабились и уже решали, что делать и как жить дальше, случился третий удар. Самый загадочный и таинственный, потому что никто не мог понять, откуда. Кто его нанес. На что реагировать? Кто виновен? Все вновь начало катится в тартарары. Все начали обвинять друг друга, искать виновного. И не находили, от чего обстановка накалялась.

И тут появилась ОНА. Девочка с кошачьими ушами и хвостом. Я видел ее всего лишь пару раз, но именно она сделала так, что мир стал таким. Чтобы предотвратить новые разрушения, она сделала его неизменным. Все начало повторятся снова и снова. И с одной стороны, это подействовало. Мир перестал рушится и начал снова потихоньку восстанавливаться. Ударов больше не было. Вот только...

Уже не было дружественной обстановки. Девочка с помощью Алисы и Лены установила тотальный контроль. Виолета, решив, что это единственно верный способ, согласилась помочь им. Следом новые правила приняла и Ольга Дмитриевна. Шурику, Славе и остальным было все равно. 

А мы... Мы смалодушничали.

Многое нам не нравилось, но мы боялись сказать что-то против большинства. Да и остальные все расписали так, что это самое лучшее решение. И действительно, в мир вернулась возможность менять его. Многие из того, что в принципе не могло быть и происходить, происходило. Окружение для нас стало пластичным и податливым. 

Казалось бы, практически рай. Делай что хочешь. 

Тянулись годы. И мы начали терять себя. Сначала забывали мелочи. Затем важные события. А после из памяти выпадали целые куски. И не иначе как чудом, приблизительно к третьему году такого существования, у меня возник проблеск сознания. И я ужаснулся. 

Алиса и Лена творили что хотели, используя нас словно своих личных слуг. Остальные спрятались по своим углам, Славя - лишь грустно улыбалась и лишь давала небольшую надежду, но совершенно безжизненно и неискренне, не так, как раньше, словно плохой актер. А после я перестал различать и фальш. Наши унижения с Ульяной перед чужаками на этот раз сменились на унижения перед Алисой и Леной, которые, едва заметив проблески инакомыслия и самостоятельности, безжалостно их давили. И ни Виола, ни Ольга Дмитриевна ничем не помогали, не говоря уже о НЕЙ.

И постепенно нам стало все равно. Дни слились в одну серую череду. Пропали желания. Все чаще и чаще мелькали мысли поступить как Маша - просто исчезнуть и не вернуться. Но не получалось. Рай превратился в Ад. В наш Личный Ад. 

...

Я дернулся в своей кровати, резко распахнув в глаза. Рядом лежала Ульяна и читала книгу. 

- Ну как?

- Я все понял! Пазл сошелся! Короче, давай к костру, сейчас соберу все заметки и пройдемся с самого начала, чтобы ничего не пропустить.

Как же все таки хорошо все вспоминать. И если все так, как я думаю, больше эти вылазки делать не потребуется. 


- В общем, как мы уже поняли, все происходящее не совсем реально и ряду реальных явлений не подвержено. И как мы уже успели убедится, все вокруг - проекция сознания реального человека, а мы - его основные части. Поэтому, в отличии от остальных, не можем исчезнуть окончательно, но можем обезуметь или стать овощами. Во всяком случае, в книгах, которые со временем появлялись в библиотеке, именно таков был исход большинства запущенных проблем со психикой.

- И чтобы мы не стали этими самыми овощами, я и создала калейдоскоп, чтобы хранить важные воспоминания. А то когда ты в первый раз после вылазки перестал меня узнавать, я чуть снова умом не тронулась. Две недели тебя, засранца, выхаживала, думая, что все, капец.

- Ты мне это будешь до конца жизни вспоминать? 

Ульяна задумалась.

- Да. 

- Но согласись, в итоге это вышло нам плюсом. Мы нашли способ, как можно было собирать информацию, не вызывая подозрений у остальных. Создали привычную для них ситуацию и модель поведения, после чего поочередно отправлялись с заложенным алгоритмом в петлю, по итогу которого через определенное время всегда возвращались сюда.

- Ты невыносим и как всегда прав. Вот невозможно с тобой ругаться. Ладно, так ты разобрался, что вообще произошло и откуда повылазили остальные? Слишком много тараканов получается на одну голову, не говоря уже о копиях, что подменяют нас в наше отсутствие. 

- Понял. Так вот, все они - определенные аспекты нашей личности или же проявления важных защитных функций организма. Ольга - внутренние ограничения, правила, воспитание. Виолета - чувство самосохранения. Поэтому они появились сразу же после нас и выглядели гораздо старше и опытнее. Эволюция оттачивала эти механизмы миллионы лет.

- Складно получается, вот только это не объясняет, почему исчезла Маша.

- А она не исчезала, - огорошил я Ульяну, - Ее, грубо говоря, подавили, чтобы переделать под Лену. 

- Переделать!?... В смысле, как это? Как? И кто?... Хотя... Дай угадаю, кошатина? 

- Именно так. Она очень могущественна. Хоть до Ударов мы ее не видели, думается мне, она была тут с самого начала, просто не показывалась. 

- Ладно, зачем тогда ей это все? 

-  Я так думаю, она действительно хочет защитить это место, то есть сознание, вот только методы у нее совершенно дикие, да и в средствах весьма неразборчивая. Перестало разрушаться - ну и ладно, а то, что вместо этого гниет - проблема не столь важная. Она не понимает, когда следует остановится. Ударов уже давным давно не было, нет необходимости держать мир в этом состоянии, но она все равно продолжает. 

- Понятно. Но все же, кто же они тогда такие? А Шурик с Сыроежкой? Женя? Маша? А остальные безликие пионеры, которые вроде как есть, но ни на что не влияют? А удары?

- Так, не спеши. И начнем с Ударов. Я так понял, что удары - это определенные неприятные события, которые негативно сказались на психике нашего... Нашей, короче. И мы потеряли над ней контроль. А появление других "разумных" лиц есть следствие ее раскола и попыток все исправить. Помнишь, как было все хреново и ничего не помогало? 

- Ну что произошло? Из-за чего мир начал разрушаться.

- Не знаю. Но догадываюсь, что самый первый удар совпал с обучением в младшей школе. Второй - в старшей. Книжки и реплики серых, во всяком случае, явно намекали на возможность подобного, а они почем зря информацию не выдают. 

- Звучит логично. Но почему никто ничего не сделал снаружи? Ну там, у нашего... тела? Носителя? Короче, у нас же должны были быть родители, опекуны. Или мы круглые сироты? 

- Нет, они точно были, иначе бы не было такого беззаботного "детства". Самое очевидное - они решили ничего не менять. Их все устраивало, а проблемы малолетнего школьника казались мелочными и незначительные, не стоящими внимания. Так, пустяк.

Ульяна угрюмо молчала. Как-то не сходилось у нее определение "Пустяк" с тем ужасом, что с ними происходил.

- Теперь конкретно. Алиса. Я могу с высокой точностью утверждать, что она воплощенная агрессия, которая привыкла постоянно копиться и искать выход на тех, кто попытается нанести вред внутреннему миру. Ты же заметила, что помимо нас с тобой, она единственная, кто ругается матом? Да и ее постоянные вспышки гнева и злости, выливающиеся во вредительство? Она была создана специально для этого, но когда все прошло и наступил период спокойствия, не смогла перестроится и по привычке выплеснула гнев на остальных.

-  В смысле? Просто из-за привычки? 

- Привычки на самом деле очень сильные факторы. Алиса ведь больше ничего и не умеет. Когда не стало внешних врагов, она, чтобы не изменяться и не исчезать, переключилась на нас.

- Но как ты смог ее победить и заставить исчезнуть, если она была настолько раньше сильной?

- А что мы успели сделать за все это время? 

Ульяна покраснела.

- Ты на что это намекаешь, похабник? 

- Я не намекаю, я прямо говорю. Алиса потеряла силу и влияние в течении того времени, что мы вновь полюбили друг друга. Вернее даже не так - полюбили самих себя. Когда ей стало нечего ненавидеть, то она сначала придумывала причины, затем начала ненавидеть сама себя, а после...

- ... а после окончательно потеряла силы и исчезла, - открыла рот Ульяна.

- Именно. И все это прям в точности по книжке. Сначала нужно осознать себя как личность. Затем - полюбить себя таким, какой ты есть. Это не значит, что нужно пустить все на самотек, нет. Просто перестать искать проблему только в себе и заниматься бессмысленным самобичеванием. А своим финальным действием, когда я поставил ее на место, я смог окончательно лишить ее почвы под ногами. И даже когда начался перезапуск и ОНА попыталась вернуть Алису, не успела во второй раз - та исчезла до начала отката. 

- А кто тогда остальные? 

- Шурик и Сыроежкин - это воплощение таланта, гениальности и изобретательности. Желания творить, узнавать и развивать. Они очень важны, поэтому и смогли более-менее сохраниться. Женя - это наши знания и их систематизация. Оттуда же и постоянное пополнение библиотеки новинками, которые явно выбиваются за рамки образа пионерского лагеря. Правда, их так забили, что они и носа практически не показывают за пределы своих мест обитания. Ну а Маша - творчество. К сожалению, похерили мы ее, но, думаю, это можно исправить. 

- Ее можно восстановить? - обрадовалась Ульяна.

- Можно. Но не нужно, - отрезал я.

- Почему это? 

- Потому что, как ты уже говорила, слишком много тараканов для одной головы. Чтобы появились новые, нужно снова дробить личность. Их большое количество изначально было обусловлено незрелостью нашего сознания, а затем его разрушением. Внешние условия помешали формированию целостной личности. Когда мы объединились снова, ты разве не чувствовала себя более завершенной? Я так понял, в этом и есть суть. Чтобы получить полный контроль и остановить возможность деградации и усилить разум, все его составные части должны перестать делиться на фрагменты и заниматься грызней, а стать единым целым. Дефрагментироваться. Так, что-то я отвлекся...

Собравшись с мыслями, я продолжил. 

- Лена - безумие, скрытое за маской спокойствия. У нее куда меньше тормозов, чем кажется и единственное, что ее сдерживает - ЕЕ слово. Но я сильно ее ослабил, исчезновение Алисы должно сделать ее менее опасной. Что же до серых образов, то они не более чем наше видение окружающих людей, через которых периодически приходят новости об окружающем мире и некоторые подсказки. То, какими мы их воспринимаем, а не какими они являются. Кто знает, может у кого-то из них есть точно такое же сознание с точно такими же пионерами, но совершенно на разных ролях. Ну там, вместе меня какой-нибудь Семен, а вместо тебя вообще Алиса.

- Тьфу ты, это уже совсем в никакие ворота. Как ты себе это представляешь?

- Алиса - лишь образ. Каждый может по разному его воспринимать, наделить качествами и у каждого с ним могут быть разные ассоциации. К слову, это связанно с третьим ударом. И замешана в нем Славя...

- Да, кстати, тебе не стыдно было с ней шуры мутить? 

- Неа, я же тогда ничего не помнил. 

- Зараза... А я тут чуть на месте не брякнулась, когда почувствовала ТАКОЕ к ней! 

- Кто бы говорил, а вот когда ты в свой заход подсматривала в мужской душевой за Сы...

- Ладно ладно, проехали. Так, говоришь, с нее то и начался третий удар? 

- Я такого не говорил. Я сказал, что она замешана, но не более того. Видишь ли, Славя - это единственный сильно закрепившийся посторонний образ, не созданный изначально ни нами, ни ЕЮ. При этом слишком положительной для реального человека. А образ и человек - это не одно и то же.

- То есть?

- Я так думаю, что третий Удар спровоцировала девушка, по образу которой и была создана Славя. Сделала настолько гадкое, что снова сломала хрупкий внутренний мир. Но никто не связал их вместо просто из-за того, что выдуманная Славя получилась слишком идеальной. Слишком удобной и милой. Ни у кого рука не поднялась рушить образ и вместо того, чтобы искать проблему с ее стороны, все начали искать ее внутри себя и среди остальных, тем самым окончательно сформировав эту зацикленность. Я сделал первый шаг, чтобы ее преодолеть. Победил Алису. Ослабил Лену. Но этого пока недостаточно. Если мы хотим вырваться из этого Личного Ада, в который были загнаны, Славяна...

Возникла пауза. 

- Артем, ты... - побледнела Ульяна, видимо, почувствовав, как тяжело даются последующие слова. Собравшись с силами, я неожиданно хриплым голосом закончил:

- Славяна должна исчезнуть. 

Продолжение следует...