Сегодня я позорюсь вдвое больше - презентуя новую главу своего слегка мерисьюшноо фанфа и заодно вбрасывая свою каляку-маляку с одним из ГГ вышеупомянутой писанины и да, я знаю, что на Женьку похожа, а рисовать я не умею от слова ни разу. Короче говоря, простите.
предыдущая глава: http://vn.reactor.cc/post/2339649
Глава 6 "вечер трудного дня, часть 3"
Я стоял в дверном проёме мокрый до нитки и весь в перьях. В доме никого не было. Отряхнуться и выплюнуть перья изо рта в голову как-то не приходило. Всё шло по Ньютону, а вернее, по его третьему закону: на всякое действие есть своё противодействие. Всегда. Противодействие есть, а Анны нет.
Поначалу взгляд уцепился за распотрошённую подушку, валявшуюся на кровати, но с ней-то всё было как раз понятно. При детальном осмотре жилища на столе обнаружился выдранный из спирального переплёта листок с запиской, оставленной корявым почерком, выработать который мне помогли годы пренебрежения каллиграфией. Надпись на листе гласила:
«Ты не знаешь цель игры, но обязан в неё сыграть, это уникальная возможность. Следуй за белым кроликом. Сдавайся. С партизанским приветом, А. и А. ».
О как! “А” и “А”. Две “А”, получается. Ну, личность тех, кто скрывался за двумя литерами “А” не разоблачит разве что инспектор Клузо. Ну хорошо. Но если я должен согласиться сыграть, то сдаваться мне зачем? Бред какой-то. А и плевать, сейчас переоденусь в сухое и надо идти искать сестру с целью забрать из слишком подходящей компании. Кстати, а куда идти?
В шкафу было пусто как в Монголии периода развала Цинской Империи. Одинокая записка на полке была не в счёт:
«Сказано же, следуй за белым кроликом. От мёртвого кроля уши получишь у Генды. Две “А”».
От тайги до британских морей вы не встретите ни одного ребёнка, который не играл бы в поиски клада по таким вот указкам! Правда есть малю-ю-юсенькая, примерно стопроцентная вероятность, что сегодня в качестве клада меня будет ждать ещё какая-нибудь растяжка. Но это не самая плохая новость — зная себя, а стало быть и Анну, я не могу исключить вариант мышления на уровень выше. Другими словами — сестра думает, что я пойму, что это ловушка и подстроит всё таким образом, что огребу добавки я как раз если отступлюсь от похода. Разумеется, она предусмотрит и эту мою догадку, а я просчитаю её вторую… ну вы поняли, рекурсия. Так значит, мы играем в случайность — кто мыслит на уровень выше, тот и победил. Но к чему тогда такие сложности с записками? Почему нельзя было написать что-нибудь типа «Дорогой брат, надеюсь, тебе понравился наш небольшой сюрприз, будем ждать тебя там-то и там-то»?
Честно говоря, сегодняшний день меня изрядно вымотал, так что перспектива плюнуть на всё и лечь спать была заманчивой, но кто я такой, чтоб предпочесть кровать забегу по инстанциям? Тем более, я всегда могу сойти с рельс и сдаться. А ещё меня увлёк вопрос: где, чёрт побери, вся моя одежда?
Возле памятника Генде — суровому мужику в очках и с бородой, меня ожидало новое послание, насаженное на ветку куста:
«Дорогой брат, дуй на пристань и веди себя прилично. P.S. штраф за ковыряние в носу — 30 минут». В конце красовалась подпись: «две “А”».
Я выдернул палец из носа. Ладно, это было жутко. Очевидно, записки писала Анна, другого человека, потенциально способного воспроизвести мой почерк я не знаю. А ещё кто-то изображает предсказамуса и если с обращением можно сослаться на совпадение, то постскриптум заставил меня задуматься о степени нелинейности нового квеста.
***
Вечер неторопливо вступал в свои права: Солнце потихоньку ползло за зелёную ширму леса, просвечивая в редких местах через “прорехи” в полотне переплетающихся между собой верхушек сосен. Вместе с небесным светилом уходила и недавняя жара, переваливавшая по ощущениям за тридцать. Небо, на котором, кстати, ничего кроме колесницы Гелиоса не наблюдалось, успело ещё только самую малость порозоветь на западе, провожая транспорт олимпийца. Именно такого рода вечера именуют “обыкновенными летними”. В такие вечера хочется жить. Просто жить. Безо всяких на то поводов.
С реки едва ощутимо тянуло холодком. О борта лодок, и дебаркадер бились волны, а где-то в прибрежной растительности стрекотала некая букашка, которая была мною классифицирована как сверчок. Я в раздумьях залипал на закат вот уже полчаса. Первые две записки обнаружились там, где я просто не мог их не заметить, на ещё одну меня навела предыдущая. Возможно, подразумевалось, что надо проявить инициативу и начать целенаправленно искать послание от девчонок, но лично я никуда не спешу. Желание бросить всё и самому броситься в объятия кровати также отпало, стоило выйти к берегу.
Позади меня скрипнули доски – кто-то пришёл. Ну что же, привет, незнакомец, ты тоже решил полюбоваться видом? Молчишь? И правильно, я весь в перьях, а ты скрываешь свою личность от меня — у каждого своя тайна и одни и те же намерения, так к чему всё портить словами?
— А-апчхи! – кажется, пушинка, забившаяся в нос, в последний раз побеспокоила слизистую оболочку.
— Будь здоров, — пожелала Лена.
— Да я вроде и так, — не поворачивая головы ответил я, — просто пёрышко в носу щекотало.
— Это тебя Алиса так? — вопрос прозвучал так, словно вместо внутренностей подушки меня покрывали осколочные ранения.
— Если речь идёт конкретно о перьях, то я предполагаю, что эту часть марлезонского балета подготовила Анна.
— Жаль, что я ничем не смогла помочь в столовой…
— Да ты ни в чём и не виновата, я хотел приключений — я их получил.
— Ты странный.
Я усмехнулся. И это мне говорит девочка-грустилка с фиолетовыми волосами. По меркам двухтыщиседьмого она уже тянет на канонического эмо-подростка из глухого провинциального городка, где культурная жизнь ограничивается надписями на заборах и статуей Ленина перед зданием администрации.
— Не настолько, насколько это кажется окружающим.
Ответа не последовало.
Я повернулся в ту сторону, откуда раздавался голос Лены и тут же обнаружил её, вернее — её зелёные глаза в считанных сантиметрах от себя. Стоит ли говорить, что подобные сюрпризы в сочетании с краем пристани всегда несколько фатальны? Автопилот произвёл манёвр «шаг назад» и зелёные глаза резко сменились на пока ещё не звёздно-снежный, но всё такой же большой купол неба, который, секунду спустя, под вскрик и гулкий всплеск залило водой. Ну да мне к водным процедурам сегодня не привыкать, заодно от перьев избавлюсь.
Едва я вынырнул из-под воды, как мою несчастную головушку огрело предметом, на поверку оказавшимся спасательным кругом. ГОСТ 19815-74, масса не более трёх килограмм и не спрашивайте, откуда и почему я это вспомнил! Спасибо, Леночка!
Наконец выловив очки и выбравшись из лап стихии, я вскарабкался обратно и растянулся прямо на дощатом помосте, подложив круг под голову. Вставать совершенно не хотелось.
— Извини пожалуйста, ты цел? – подала спасательница голос сверху.
— Ага. Однако ты предприняла хорошую попытку это исправить…
Лена, не распознав шутку юмора, опять начала сбивчиво что-то бормотать и извиняться. Поняв, что именно ляпнул, я попытался выправить положение.
— Да прекрати ты всё время извиняться! Ты всё от тебя зависящее сделала как надо, просто у меня везение как… как у Чарли Чаплина.
Пионерка вопросительно посмотрела на меня, забыв обо всяких извинениях, что мне и было нужно.
— Ну, был в Америке такой актёр в начале века – в немых комедиях снимался. Его экранный герой попадал в такие вот переделки, и это очень веселило зрителей. То на стрелках городских часов повиснет на подтяжках, то в боксёрском поединке участвует, а однажды он…
— Разве можно веселиться, когда кому-то не до смеха? – перебила моя слушательница. Она в раз посерьёзнела, что, по моему мнению, добавило ей лет пять.
— Тогда было тяжёлое время, — я пожал плечами, — должно быть, больше смеяться было не над чем. Знаешь, как говорят — «Когда всё хорошо — популярны поэты, когда не очень — комики и юмористы».
На этом я заглох. Не хотелось опошлять вечер рассуждениями о том, что всё в мире устроено неправильно и надо было делать по-другому. Правильно кто-то умный сказал: «Как жаль, что все, кто знает, как управлять государством уже работают садовниками и парикмахерами».
— У меня для тебя письмо, — как бы невзначай вспомнила Лена, поняв, что продолжения рассказа про Чарли не последует.
Для этого, должно быть, она ко мне и подошла с самого начала, но тут случилось происшествие с моим кульбитом и торжественное вручение пришлось отсрочить. Она вытащила из нагрудного кармана сложенный вчетверо листок с уже знакомой бахромой из останков перфорированного края.
— Дай угадаю, тебе Алиса его передала? – спросил я, не очень-то интересуясь ответом. Если это не Алиса или Анна, то наверняка Ульяна.
— Угу…
Перейдя в сидячее положение, я принял записку и развернул её. На этот раз в ней содержалось всего три слова:
«Там музыка звучит».
Спасибо, очень лаконично и загадочно. А напомните-ка мне, какого импичмента я всё ещё пытаюсь следовать вашим инструкциям? Всё, бунт. Выкидываем офицеров за борт и вывешиваем красный флаг!
Долой неопределённости, новый курс — раздобыть сменный комплект формы или хоть что-нибудь сухое с прорезями для конечностей, вытворить нечто безумное, и возможно, наорать на Анну перед сном. К выполнению трудового плана приступить незамедлительно.
С проблемой снабжения сменкой мне вполне могла помочь вожатая, но на сегодня контактов с ней мне хватило. В принципе, Славя тоже могла подсобить, если бы не была заселена на соседнюю с Ольгой Дмитриевной койку. Ещё есть Сыроежкин и Шурик, и данная идея выглядела самой здравой. Эти двое производили впечатление добросовестных технарей-пионеров, готовых отдать тебе всё, кроме последнего коробка транзисторов и паяльника, лишь бы им не мешали строгать, шкурить и калибровать их скворечник с автокормушкой, электрическим освещением и вертолётной площадкой.
Я резко вскочил на ноги. Настолько, что всё ещё стоявшая рядом Лена едва успела шмыгнуть в сторону дабы самой не оказаться в воде.
— Куда ты? – спросила пионерка.
— Туда, где можно разжиться сухой формой. Мою благополучно спи… в общем, спионерили, — ответил я и похлюпал в сторону домиков.
— Андрей, — окликнула меня обладательница фиолетовых хвостиков. Когда она успела покраснеть? — Кажется, твоя одежда тоже у… у меня. У нас с Мику… вот.
***
В дверях нас с Леной встретила её соседка. Ну, как встретила – мы чуть не столкнулись лбами. А это, попрошу заметить, со вчерашнего дня стало для меня приметой очень скорых перемен в жизни.
— Ой, Лена, ты гостя ведёшь? Привет Андрей! А почему ты весь мокрый? Ой, погоди, я сейчас! – Мику юркнула внутрь домика, — Нам с Леной как раз форму подбросили мальчишечью!
Несмотря на то, что все подробности происшествия, уже были вытянуты из Лены, я дал её сожительнице возможность выговориться.
Мы прошли вслед за двумя ультрамариновыми хвостами. А что, вполне цивильненько девчата устроились — репродукции картин, постеры, книги по полкам расставлены…
— Вот, держи. – Мику вручила мне аккуратно сложенный комплект, — Пока к нам Алиса заходила, кто-то в окно её подсунул. Алиса у меня гитару хотела одолжить и ещё какую-то записку странную передала…
— Спасибо, — откликнулся я, — а куда она потом с гитарой пошла?
— Не знаю, — хмыкнула японка, — может на сцену ушла, а может в кружок… ой, нет, он же ещё закрыт пока, я проверяла. Я в музыкальный кружок вот хочу записаться, я же рассказывала в столовой что…
Странный у них компания. И почему вожатая решила поселить их вместе? По принципу взаимодополнения? Одна трещит без умолку, вторая напротив, вся из себя такая тихоня-стесняшка. Вон и сейчас передала этапируемого пионера в заботливые руки соседки и ретировалась незаметно – сидит в углу, книжку читает. Нет, всё же случайность.
— А ты и Аня уже с кружками определились? — Мику вырвала меня из размышлений.
— А? Кружки? Да кибернетики зазывали уже, да я не дался. Может, и сестрёнку сманивали тоже. Ну их, к ихней электронной матери.
— А хотите в музыкальный со мной? – интуристка прямо так и засияла. Ещё и руками что-то такое сжестикулировала, аж на язык запросилось то самое жуткое односложное «ня!». Я определённо не самый странный в этом лагере. Второе место как минимум.
— Э-э-э… —- затянул я, подбирая слова, — знаешь, такие решения на свежую голову принимать надо, давай-ка поговорим на эту тему завтра…
С этими словами, я нащупал спиной дверь и, попрощавшись, а заодно повторно поблагодарив девчонок за форму, просочился на улицу и только там позволил себе выдохнуть. Ещё один квест сдан, в инвентарь добавлен предмет «сухая пионерская форма». Сейчас переоденемся и надо уже искать сестру, так как желание наорать на кого-нибудь после общения с Мику стало ещё сильнее. Нет, не подумайте, дочь Ниппона – отличный персонаж, но японский гранатомёт, у неё же в голове одна только музыка… СТОП!
Кто-нибудь знает, как описать ощущение критического сбоя в мыслительном интерфейсе? Вроде было какое-то умное слово… А, вспомнил! Когнитивный диссонанс. Так, перезагрузка. Логотип операционной системы, весёленький синий стартовый экран, рабочий стол, звуковое приветствие через три-два-один.
Как можно было просчитать такой финт ушами, не заглядывая в будущее? Нельзя наперёд знать реакцию человека или его мысли и посылать ему записки-указания, опирающиеся на них! Не-воз-мож-но! Конечно, если ты не телепат или путешественник во времени.
Прикреплённая к двери моего с Анькой домика бумажка меня уже не удивила. Нет.
Она вызвала у меня отчётливое чувство паники и обречённости.
— Да вы издеваетесь!
Осторожно, будто та была заминирована, я вытащил её из щели между створками дверей. Первой мыслью было разорвать проклятый листок не читая на мелкие кусочки, но после бесконечно долгих двух минут колебаний любопытство взяло верх:
«Да, издеваемся. А теперь возьми себя в руки, истеричка, и вали в двадцать третий домик. P.S. Уже дошло? ».
