Результаты поиска по запросу «

Мамка пляж

»
Запрос:
Создатель поста:
Теги (через запятую):



Вечерний костёр(БЛ) Бесконечное лето Ru VN ...Визуальные новеллы фэндомы 

Вечерний костёр(БЛ),Бесконечное лето,Ru VN,Русскоязычные визуальные новеллы,Отечественные визуальные новеллы,Визуальные новеллы,фэндомы
Развернуть

Бесконечное лето Ru VN Фанфики(БЛ) Ульяна(БЛ) Женя(БЛ) лагерь у моря Лагерь у моря (БЛ) ...Визуальные новеллы фэндомы 

Лагерь у моря 2. Часть 29 (продолжение в комментах)

Страничка на фикбуке. 

Док. Каюты дирижабля.



 Побережье показалось неожиданно. Иногда даже современная система наблюдения и радары могут подвести и оказаться не такими полезными, как простой солдат с биноклем в руках на мостике. «Причеши бровь» только-только покинул низко летящее облако, как впереди показалась земля. Первым сушу заметил Кэп. Зоркий мужик коротко гаркнул, и уже через мгновение весь личный состав корабля сбежался глянуть, что там на горизонте.
 В лучах закатного солнца перед нами предстал довольно красивый пейзаж — окутанный легким туманом песчаный пляж с нависающими над ним отвесными скалами. Такой вид неплохо смотрелся бы на туристическом путеводителе — смотрится действительно неплохо. На плоских скалах росла невысокая трава и деревья, причем флора не тропическая, не джунгли с пальмами, а приличный такой смешанный лес. Выглядит как черноморское побережье, а может, это оно и есть. Кто знает? Где навигаторы, когда они так нужны? Нет, приборы-то есть на борту, а вот спутников на орбите, к сожалению нет.
 Высокие сосны соседствовали с березами, осинами и большими кустарниками. Расстояние между стволами оставалось приличным, этот лес можно назвать скорее редким, чем густым. По песку с важным видом прохаживались чайки, семеня вперевалочку, а так же бегало немало мелких крабов. Волны накатывались на берег мерно, смывая с него некоторых зазевавшихся членистоногих.

 — Много живности и растений, — вдруг нарушила молчание Женя: девушка осматривала сушу в бинокль, буквально несколько минут назад красовавшийся на шее Кэпа. Отняла! Страшная мадам, хоть и красивая. У солдатов такой фокус не прошел бы. В предвкушении у темноволосой красавицы даже проснулось чувство юмора. Своеобразное: — Это хорошо, раз так много, значит, шансы на то, что материк представляет собой ядерную пустошь, минимальны. У меня аллергия на уран и плутоний.
 — Джо, что видит твой эльфийский взор? — задал вопрос капитан впередсмотрящему, делая вид, что бинокль ему вовсе ни к чему. Все мы находились на мостике и наблюдали за поверхностью, жадно вглядываясь вниз. Один лишь темнокожий солдат сидел в рубке и яро всматривался в подзорный модуль, так крепко прижимаясь к окулярам, что вокруг его глаз появились заметные следы. Черная, блин, панда.
 — Чисто, — коротко отрапортовал Джо, почесывая подбородок, при этом не отрываясь от наблюдения. — Никаких наземных признаков присутствия человека или крупных хищников. Ни-че-го, даже в заповедниках нет-нет да встретишь пару пакетов с мусором или бутылками, а тут пусто. Активность только фауны. Вон по той ёлке даже белки бегают. Одна пытается отнять шишку у другой. Хоть какое-то зрелище после стольких дней однообразного полёта!
 — Белки? Где! Хочу посмотреть! — Ульяна, с восторгом и без видимых усилий, оттерла Джо от окуляров, хотя пару минут назад в этом же начинании не преуспели профессиональные солдаты. Девочка прильнула к окулярам и стала искать заинтересовавших её пушных зверьков.– Док! Смотри, как там здорово! Опушка будто с картинки! Мы сядем, сядем?!
 — Да. Скорее всего. Ненадолго, всё-таки не курорт, но приземлиться на час-другой будет не лишним, — кивнул Кэп, разжившись на складе биноклем, суровый мужик также осматривал местность. — Я вижу небольшую реку и поляну недалеко от берега. Быстрая разведка и возвращение на корабль. Док?
 — Не против. Только ушки на макушке, и дамы спускаются лишь после сигнала, а ещё лучше вообще остаются на борту. Сначала необходимо убедиться, что внизу безопасно. Внешность порой так обманчива, и простой лес вполне может оказаться западнёй, — ответил я, чувствуя себя не в своей тарелке. Официально глава спасательной миссии Кэп, но вести придется мне. Вот чувствую это и всё тут! Большинство моих привычных способностей к геолокации сейчас практически бесполезны. Не первый раз убеждаюсь, что без абсолюта и порталов я как без рук. Странный мир. Он сильно отличается от того, каким был в мой прошлый визит. Пусть и не цветущий рай (с воздуха видно, что буйство зелени и жизни есть только возле русла речушки), но уже не выжженная солнцем и радиацией пустошь.

 — Так не пойдет! — возмутилась Женя, с видимым усилием притаскивая на мостик металлический чемодан, внутри которого едва слышно гудели кулеры. Солдаты разрывались между типично мужским инстинктом помочь девушке с тасканием тяжести и опытом выслушивания ворчания Евгении. Маска девочки никуда не делась, годами формируемое защитное поведение и колючий характер демонстрировался всем, кто лез к ней слишком близко, и без разницы из каких побуждений. Она просто дистанцировалась таким образом, очень напоминая меня когда-то. Боялась? Надо узнать о её прошлом. Кстати, единственной, на ком Женя не точила зубки, оказалась, как ни удивительно, Ульяна. Учитывая, что именно мелкая рыжая зараза постоянно лезла к аналитику, а один раз даже сперла её очки, странно, что Женя так терпелива и тепла с ней. Буквально вчера видел, как она накинула одеяло на уснувшую возле окна непоседу. Может быть, просто воспринимает её как ребенка? В любом случае, добиваться своего темноволосая умела. Поправив очки и задрав подбородок, она стоически отстаивала свою позицию: — У меня задание Виолы. Собрать данные. Все. Какие только возможно. Воздух я проверила, а если на земле есть, пусть и слабый, но радиоактивный фон? Насколько я помню, Док, тебе лично он не навредит, а простым смертным? Хотите светиться радостным зеленым светом и заставлять трещать счетчик Гейгера? Как знаете. Вам же спокойнее будет, если среда не заражена.
 — Я тоже хочу вниз! Мне надоело просто лежать днями напролет. Где может быть безопаснее, чем рядом с вами? — забыв, или сделав вид, что забыла прошлое «приключение», мелкая умело пользовалась лестью — вон как солдаты заулыбались, да и, положа руку на сердце, рациональное зерно в её рассуждениях есть.
 — Ладно, уговорили, — вздохнул я, глядя на девочек. Одну ещё можно было бы переубедить, используя всё красноречие, лесть и подкуп, но не обоих сразу. Может, сами передумают? Фиг там! Рыжая непоседа галопом побежала переодеваться. Тапочки и шорты с майкой — это, конечно, здорово, но для парка или улицы, а не для незнакомой местности. Понимает. Уже хорошо. — Только первым спускаюсь я. Вдруг там медведь из-за кустов выпрыгнет?
 — Да ради бога! Пусть выпрыгивает. Заодно и ужин будет. А то запасы еды иссякают, и скоро снова придется грызть СП, — потер руки Джо. Толпа голодных мужиков — страшная сила. Прибитый не так давно осьминог оказался гастрономическим кладом, но, к сожалению, далеко не бесконечным. Грузоподъемностью дирижабля конструкторы пожертвовали, чтобы увеличить скорость и маневренность. Всё же не туристический пузырь. Что до осьминога, то он остался жив. Уплыл на глубину, правда, не целиком. Мои спутники и раньше видели поле в действии, но в этот раз нехило впечатлились: когда на твоих глазах невидимые лезвия отсекают щупальца толщиной в столб, тут сложно не проникнуться. Этими склизкими штуками мы питались последние несколько дней. Где Яма и Мику? Вот они обрадовались бы экзотическому морепродукту! Однако и мы вкусили даров моря по полной программе. Тушили их, жарили, варили, мариновали. Питались, как могли, тем более, альтернативы не было, за исключением пресного, как бумага, сухпайка. Странная зеленая рыба оказалась совсем несъедобной. Не в плане питательных веществ, нет, там как раз всё было отлично, а по части вкуса. Будто жуешь сырые водоросли. Так что нашего ниг… афроамериканца все молча поддержали. — Говорят, холодец из медвежьих лапок довольно вкусный. Не то что последняя добыча, только место в холодильнике зря переводим. На кой-черт нам вообще эта вонючая зелень?

 — Эти рыбы — уникальный реликт! У-ни-каль-ный! Не на всё надо смотреть с одной единственной мыслью: «могу ли я это сожрать или нет?»! — возмутилась Евгения, грозно поправляя очки. После поимки образцов аналитик целый день провела препарируя пойманные экземпляры, делая соскобы с чешуи для осмотра под микроскопом, замораживая кусочки живой ткани. Отдельно на её тумбочке стоял небольшой баллон с плавающими там самыми мелкими рыбёшками. Пойманная мной зеленая стая, а точнее, косяк, оказалась организмом-симбионтом. На чешуе морских созданий колонизировались микроскопические лишайники и водоросли, окрашивая её в зеленый цвет. Так что рыбок даже не кормили — им хватало падающего на спины солнечного света. А в темноте они начинали сиять не хуже светлячков, фосфоресцируя бледно-зеленым цветом. Женя объяснила это химической реакцией, которую ещё изучает.
 — Ну что, — начал Кэп, обводя взглядом готовый отряд, собираясь расщедриться на инструктаж. Дирижабль завис над берегом, неспешно снижаясь над темно-зеленой травой. Все бойцы вооружены, экипированы и морально готовы. Кроме меня — мне брифинг не нужен, да и спускаться неохота. Полежал бы, посмотрел на плавающие в небе облака. С Ульяной… Эх! На борту останется только один солдат. Так. На всякий случай. — Ну что, господа лентяи (Это он на меня смотрит? Кажется, пора кое-кого снова закинуть его порталом в Таиланд, в назидание), алкоголики (кивок в сторону снайпера, большого любителя прибухнуть после заданий), и, прости Господи, негры. Готовы вступить на землю незнакомого мира?
 «Можно было без лишнего пафоса», — подметил Шиза.
 — Какая гадость этот ваш расистский юмор! — буркнул Джо, закидывая через плечо ленту с патронами и сплевывая в открытый иллюминатор. За это он удостоился взгляда Жени а-ля «что это за животное, и почему я с ним в одной каюте?». Ребята что, собираются с кем-то серьезно воевать? Да тут пусто как не знаю где, и в крайнем случае, я тоже сидеть сложа руки не буду! Хотя, перестраховаться никогда не поздно. Как поговаривал один мудрый человек: «Если есть возможность — перестрахуйся!»
 «Так это ты сам и придумал!» — возмутился Шиза.
 «Мудрый. Человек!»

 — Проведу первичную разведку, — бросил я отряду, делая шаг за борт. Привычное кинетическое поле не дает рухнуть. Шаг, ещё один. Плавно двигаюсь вниз, со стороны это вполне может показаться прыгучей походкой по воздуху. Каждый скачок сопровождается громким хлопком кинетической энергии. Так даже лучше: если на земле есть враг, своими действиями я привлеку всё его внимание. Смотрите, я тут! Нападайте на меня, шумную и беспечную цель, а не на зависший в воздухе экипаж! А может, где-то в глубине души хотелось порисоваться? Есть такой грешок. Когда рядом рыжие, иногда позволяю себе повыпендриваться, в меру, конечно… Сверху смотрят восторженные голубые глаза Ульяны и внимательные — Жени. Согласен, выглядит эффектнее, чем порталы, но блин, порталы реально удобнее! Солдаты, тем временем, проверяют снаряжение в третий раз. Кстати, весьма яркий отличительный признак профи: они всегда следят за своим оружием и припасами и стараются лишний раз перепроверить даже самый последний шнурок.
 Уже коснувшись подошвой земли, я на всякий случай окружил своё тело коконом. Аномалия обостряла все чувства, а моя интуиция уступала разве что только Оракулу, но береженого, как говорится… Хм. Тихо. Не слышно лязгов затвора или хриплого дыхания затаившегося врага. Нос тоже ничего подозрительного не чует, хотя я нахожусь с подветренной стороны. Ха, сколько засад на меня провалилось, только потому, что враги банально не мыли ноги! Только естественные для живой природы запахи и звуки. Шелестят листья на ветру, колышется трава да шумит море, приглушая едва слышное журчание ручья неподалёку. Свежий ветерок приятно обдувает кожу. Хорошо! Понятно теперь, почему Ульяна так рвется вниз.
 Как обычно, я предпочел стандартной экипировке легкую камуфлированную ткань и плащ. В отличие от защищенных боевыми костюмами солдат, мне лишний груз ни к чему. Запах хвои, немного разбавленный разнотравьем и солью. То, что лес не густой, избавило его от типичного для таких мест запаха сырости и мха, да и дождей, видимо, тут давно не проливалось. Глаз то и дело цеплялся за подсыхающие кусты и траву, за полуповаленные, облепленные грибами сухие стволы, соседствующие с ещё живыми деревьями. Так, надо убедиться, что в округе нет неприятных сюрпризов. Интуиция может и промолчать, если угроза для меня несущественная. Ну, так то для меня, а нас тут немало, и не каждый способен похвастаться аномальной регенерацией и защитным полем. Раз пассивные локаторы молчат… Растормошим эту рощу!
 Передергиваю плечами. Вокруг меня собирается кинетическая энергия, окружая тело силовыми потоками, а затем мгновенно рассеивается по округе. Неудержимо, подобно резкому порыву ветра, неоформленный кинетический поток тревожит деревья и кусты, сдвигает камни, ломает ветки. Эдакий мини-взрыв, одна тысячная мощности от ударной волны. И если настоящая волна смела бы берег и лес к чертям собачьим, то эта просто-напросто распугала всю живность. Потревоженные птицы покинули ветки и, резво работая крыльями, умчались от греха подальше. Из куста на опушке выскочил лис, тявкнул что-то явно нецензурное, легкой трусцой убегая в чащу, где напоследок махнул рыжий хвост. Единственным безучастным наблюдателем оказался простой ёжик. Из-под поваленного дерева выглянула недовольная колючая морда и, фыркнув, вернулась в нору. Часть листьев сорвало с крон, и они, кружась в последнем хороводе, оседали вниз, отражая багровые отблески заходящего солнца. Зеленый снегопад! Красота. Если Женя не найдет тут заражения, надо будет не забыть сорвать несколько веток или трав. Кто додумался положить нам тот невкусный чай в пакетиках? Фу! Заваренное в крутом кипятке сено — и то ароматнее!

 Крупных хищников рядом нет, они бы точно среагировали на подобную встряску. Самое грозное животное в радиусе километра — это бухтящий ёж. Ну и хорошо: чем тише наше путешествие, тем лучше. Под моими ногами зиял пятачок чистой земли, диаметром метров пятьдесят. Вблизи даже такое слабое поле срывало поверхность грунта вместе с травой. Сейчас такой побочный эффект даже на пользу. Дирижабль приземлился как раз на этот относительно ровный участок скалы, между лесом и обрывом. Так, чтобы исключить возможность падения, да и Кэп распорядится его зафиксировать — не первый раз летает.
 Первым делом, по периметру рассредоточились солдаты, осматривая каждый кустик и каждое дерево. Уже только после этого дали добро выходить девочкам. Первой на землю снизошла Женя, с чемоданом в одной руке и герметично упакованными лабораторными перчатками в другой. Пока Евгения надевала защитные приспособления для рук, со ступенек задорным бегом спустилась Ульяна. Мелкая решила выйти в летательном костюме, который приглянулся ей ещё тогда. «Летяга» очень даже неплохо смотрелась и на земле, защищая своего хозяина от негативного воздействия окружающей среды плотной тканью и высоким воротником. С убранными очками и перепонками он мало чем отличался от стандартного камуфлированного обмундирования. А ей идет. Но это само собой, рыжик смотрелась мило даже в том моём жутком свитере, пылившемся в шкафу годами, пока его не отыскала эта «перевороши всё» девочка.
 «Разве что размер великоват», — подметил внутренний голос. И действительно, на малогабаритную, юркую Ульяну у нас не имелось готовой экипировки. Никто и подумать не мог, что рыжая диверсантка сможет пробраться на дирижабль. Причем так хитро всё провернув, что до последнего момента осталась незамеченной!

 — Ульяна! Быстро положи туда, откуда взяла, это не игрушка! — окликнул я мелкую, увидев, что она тащит с собой. В руках непоседа держала Гуань-дао, то самое неразрушимое оружие, которое Виола поручила мне, а я благополучно оставил в комнате, так как не привык надеяться на железки. Довелось держать в руках даже Великие Мечи, но любви к холодному оружию так и не появилось. Это не игрушка, а древнее китайское оружие. Я люблю рыжика и готов баловать, но не так! Острое как бритва, и прочное как не знаю что, острие. — А если ты поранишься? Это не перочинный ножик и даже не просто лезвие! Это аномалия.
 — У всех, кроме меня, есть оружие, не ходить же одной с голыми руками? — Ульяна робко заворчала, пряча копьё за спину. Получалось из рук вон плохо. Гуань-дао был как минимум наполовину длиннее. Шило в заднице не давало девчушке ни минуты покоя, а ведь давно на него глаз положила. Всё рассматривала при каждом удобном случае. Подвязанные на древко веревки слегка качнулись. Странно, а ведь он сам по себе довольно тяжелый для маленькой девочки. Бандитка же держала аномалию так, словно древнее оружие являлось куском пластика с алиэкспресса, а не оружием китайского героя.
 — Прямо-таки у всех? — спросил я, недвусмысленно кивая в сторону Жени. Аналитик уже спешила в сторону ближайшего ручья, а один из солдат будто бы случайно пошел в ту же сторону, ненавязчиво охраняя девушку. Солдат насвистывал беззаботную мелодию, озираясь по сторонам и удерживая один палец на предохранителе. Она может ворчать сколько угодно, но как аналитика Женю ценили. И как человека, в принципе, тоже, только старались делать это на расстоянии. Твори добро и беги.
 «Ты видел её чемодан?! Он килограммов пятнадцать весит! — вставил пять копеек Шиза, вспоминая, с каким пыхтением Евгения несла оборудование. — Чем не оружие? Таким размахнись и ка-ак дай по башке! Мало не покажется».
 — Ну, я… — Ульяна замялась. Внутренняя борьба между желанием поиграть с интересной штукой (понять её можно, оружие, бесспорно, было красивым, а благодаря пронизывающей его аномальной энергии выглядело совсем как новое) и обещанием меня слушаться.
 «Ой, да пусть потаскает, — махнул рукой Шиза. — Это же не Фаталис, или ещё какой опасный меч, который сам пырнуть может. Просто неразрушимая железка. Подумаешь…»
 «Острая неразрушимая железка!» — сказав не вслух, а мысленно, я пошел наперекос своему альтер-эго.
 «Ей будет только полезно подержать в руках оружие. Это не граната и не пистолет, опасность минимальна, — без тени эмоций поведал внутренний голос. — Так она лучше поймет тебя. Что ты скажешь ей, когда Ульяна своими глазами увидит, как кинетическое поле рвет врагов на части? Не осьминогов или кусты, а людей! Не завязывать же девочке глаза, когда столкнетесь с противником? Заметь, чувак, я сказал не <i>если. Когда. Ты сам решил не врать рыжей братии — так не ври! И дай ей почувствовать в руках оружие, это будет бесценный опыт для неё как для Человека».</i>
 «Ульяна ещё маленькая. А если она порежется?» — Привел я последний аргумент.
 «Семнадцать лет, чувак, почти восемнадцать. Не такая уж и маленькая. А насчет порезов. Тогда. — Очень серьезным голосом сказал Шиза. — Тогда. Тогда это будет очень важным уроком».

 — Хорошо, забирай, — неожиданно согласилась Ульяна. Пока я был занят внутренними разборками, девчонка уже всё решила и подошла вплотную, протягивала мне древко. Тонкие запястья. Маленькие кисти. Как же я порой забываю, насколько ты хрупка и изящна, маленькая моя! Аккуратно кладу ладони на рукоятку, касаясь рук Ульяны. Где она уже успела поцарапаться?! На указательном пальце левой руки зиял неглубокий, уже переставший кровоточить, разрез. Даже не пришлось использовать белую змею.
 Но стоило Ульяне опустить Гуань-дао, как, оказавшись в моих руках, тот начал едва заметно вибрировать и с каждой секундой ощутимо тяжелеть… Миг — и артефакт, весивший в руках рыжей не больше килограмма, стало тяжело держать даже мне, не самому слабому человеку! Мелкая хлопала своими пушистыми ресницами, явно не замечая ничего странного, пока я по ощущениям держал в руках пару пудовых гирь.
 — Странно, — пробормотал я, упирая копье набойкой в землю. Виоле не предупреждала про такие его свойства. — Ульяна, попробуй поднять его, только осторожно.
 Не веря свалившемуся счастью, рыжая сцапала древко оружия. Я не отпускал, пока не убедился, что аномалия снова весит как перышко. Заодно стряхнул с рыжей шевелюры упавший на девочку березовый листик, который она даже не заметила — так увлечена «игрушкой». Ладно. Пусть носит с собой, но только сейчас!
 — Иди уже, — улыбнулся я мелкой, стойко выдерживая её просительный взгляд, от которого щемило в груди. Как хорошо, что ты здесь, рыжик! Без вас жизнь пуста. Никто не обидит тебя, пока я рядом. Перед дальнейшими действиями я прокричал в спину уже убегающей к Жене девочке: — Только перчатки надень! И не размахивай им так, это не весло! И Женю не донимай! Пусть быстрее закончит.

 Прошел час. Я стоял на краю обрыва, глядя вниз, на волны, размеренно набегающие на пляж. Ничего интересного так и не обнаружили — лес как лес, мало чем отличается от наших. На нас никто так и не напал, к моей вящей радости. Какой-либо травы, годившейся в заварку, я так и не нашел, хоть и подключил к этому делу рыжика. Ульяну необходимо было занять:, я буквально видел, как из ушей аналитика шел пар, пока мелкая засыпала её вопросами: А что это? А зачем? А почему эта коробочка пищит? Отвлекает. Единственное что, Женя собрала несколько образцов коры и грибов, которые ей показались странными. Решив, что на безрыбье и рак сойдет, я нарвал свежей хвои с нескольких растущих поблизости кедров. Заварить, добавить сахарку, и можно пить. Где наша не пропадала! Над морем, из-за самого горизонта, светилась только багровая линия заходящего солнца. Скоро и она скроется. Ночь потихоньку вступает в свои законные права, звуки дневных птиц давно затихли. Редкие белки, которых не успела распугать Ульяна, скрылись в дуплах деревьев. Запах леса менялся, мой чуткий нос особенно подмечал такие детали, да и остальные должны были заметить, как зной и запах опалённой светом хвои сменяется тихой свежестью. Не знаю почему, но я очень люблю тихие летние ночи. Может, дело в том, что именно в это время я познакомился с Алисой?
 — Прохладно становится, — подошла со спины утомившаяся рыжая и устроилась поудобнее, подпирая меня сбоку. Ульяна дорвалась до суши и избегала всё вокруг, заглядывая под каждый камень. Как итог — пойманный живьём жук-олень и полное удовлетворение на наглой мордочке. Вот где она его нашла? Эти насекомые не водятся в подобном климате. Устала. По лицу видно. Глаза чуть прищурены, руки опущены по швам, частая зевота. Оружие девочка прислонила к корпусу дирижабля, вдоволь наигравшись с Гуань-дао. Если инструмент и правда принадлежал китайскому богу, он бы очень удивился, узрев, как его использовали сегодня. При этом Ульяна умудрилась даже не пораниться, а вот поляна пострадала. И весьма. Мелкая опробовала лезвие на пеньке, оставив на трухлявой древесине несколько глубоких борозд, на ближайших кустах и на низко растущих ветках. Срезала пару грибов с растущего возле ручья дуба и презентовала Жене. Напугала до чертиков ежа, который не успел отойти от прошлого шока и, медленно, но верно, начинал седеть. Всюду валялись обрубленные кусочки сухой и не очень ветоши, которую, один из солдат, от нечего делать, стал собирать в кучу: явно планировался вечерний костер.
 — Может, тогда заберешься внутрь? — кивнул я на двери в кабину. Скоро поверхность отдаст весь накопленный за день запас тепла, и станет ещё холоднее. Резковатый перепад температуры для этого пояса. Можно уже сейчас сворачиваться: местность разведали, образцы собрали. Кэп даже подстрелил сдуру выбежавшего из чащи кабанчика. За возможность поесть вечером свежего мяса солдаты готовы были молиться на предводителя, а собиравший ветки в кучу занялся этим с утроенным усердием, пока его товарищ свежевал немалого размера тушку, ну, исключая голову: патроны у нас боевые, а не охотничьи — будущему шашлыку почти всю башку снесло. Хорошо, что ветер теперь дует с моря в лес: запах крови слишком сильно бил по чуткому носу. Воздух с моря становился пронизывающим и зябким. Не знаю, как остальным, а мне лично неохота мокнуть под дождем или в густом тумане. Да и мелкую пора отправлять на боковую. — Примешь горячий душ, пока все остальные ещё внизу, никто не будет тебя торопить.
 «Душ пусть примет обязательно! Откуда в ней столько энергии? — поддакнул Шиза. — Вспотела, пока бегала и лес крушила, а нам её ещё всю ночь нюхать. И лучше бы от неё пахло мылом, а не собственным запахом! Ты, конечно, кремень, чувак, но что не бывает?»

 — Ммм, — задумалась Уля над моими соблазнительными речами. Дело в том, что если благодаря фильтрам и бойлеру нехватки воды не ощущалось, то кабинка и санузел присутствовали в единственном экземпляре. Очередь. Рыжая в какой-то мере беспардонная особа, но спокойно мыться, пока Женя грозно пыхтит под дверью, совесть ей всё же не позволяет. — Нет. Побуду пока тут, тем более, есть и другой способ согреться.
 — Как знаешь, — ответил я, пока мелкая прислонилась ко мне спиной, похлопывая себя по плечам. Намек понял. Я обнял девушку, заодно обхватывая её плащом. Конечно, поле было бы и надежнее, но мешать морскому бризу, трепавшему волосы рыжего ангела, я не стал. Вот если поднимется шквальный ветер — тогда да. В крайнем случае, даже дирижабль придется прикрывать щитом. Оказавшись в тепле, рыжик тут же стала клевать носом. Вот всегда так: побесится полдня, а потом… прислони её к стенке — вырубится. — Ну, хорошая я грелка? Лучшая в мире, да?
 — Почти, — сонно пробормотала Ульяна, подвигав плечами, она устраивалась поудобнее и мечтательно протянула: — Юля лучше. Её когда обнимаешь, можно ещё хвост погладить. Он такой теплый, пушистый.
 «Во облом! — вздохнул Шиза, и тут же предложил: — Давай одну штанину закатаем, пусть гладит ногу. А что? И теплая, и даже в меру пушистая. Всё как просит».
 Со стороны поляны послышался стрекот ночных сверчков, изо рта Ульяны стал заметен вырывающийся с дыханием пар. Да. Что-то тут не в порядке с погодой. Определенно. Погодите, ветер! Ветер сменился, и дует уже не с моря, а со стороны левого берега! Оттуда и нагоняется этот пробирающий до костей холод. Солдаты тоже оценили перемены климата, и по одному стали возвращаться на борт. Больше всех расстроился снайпер, бросая печальные взгляды на несостоявшийся костер и мясо. Кроме меня и уснувшей Ульяны, на берегу остались только Кэп с Женей. Мимо нас протопал сгорбленный грузом Джо. Оставлять почти полсотни килограммов свежего мяса никто не собирался. Я создал под собой небольшой полукруг из кинетического поля и удобно сел, придерживая драгоценную ношу. Ульяна спала так сладко, что я боялся лишний раз дернуться, чтобы не разбудить это чудо со слегка покрасневшим от прохлады носиком. Где-то неподалёку заухал филин, только мой чуткий слух мог уловить едва слышный звук крыльев пернатого охотника. Эти птицы летают практически бесшумно.
 — Кэп, а нам не пора домой? — задал риторический вопрос Джо, четко выговаривая слова во встроенный в костюм микрофон. Темнокожий солдат успел найти место для свалившегося на нас пайка, и теперь посматривал по сторонам, ежась от налетевшего холода. Особо горячие взгляды он бросал в сторону камбуза, откуда веяло жареным осьминогом. Оставшийся на борту боец не терял времени зря и разогрел вчерашнее жаркое, состряпанное лично Женей. Несмотря на показной скверный характер, в этой девочке действительно уживается уйма талантов. Скоро к ароматам стал примешиваться запах жареной свинины.
 «Правда, по большей части, таланты Жени аннигилируются природной прокрастинацией, а так да, — добавил альтер-я. — Девочка с золотыми руками, но больно ленивой жопой. Кстати, насчет попы, она у неё ого-г…»
 «Не сейчас!»
 «Ладно-ладно, — поднял руки вверх Шиза. — Не я тут без Алисы с голодухи волком вою».

 — Наш аналитик нашла что-то интересное в ручье, — пришел ответ из динамиков. Голос Кэпа явно не одобрял проволочек. — Как только она закончит, сразу вернё…
 В этот момент со стороны ручья раздался громкий, истошный девичий визг. Как обычно, в критический момент, сонное и благодушное настроение улетучилось мгновенно, будто его и не было. По нервам прошелся электрический разряд, буквально подбрасывая меня на ноги. Вместе с проснувшейся от такой встряски Ульяной. Которую, я скорее, сам сдохну, но не уроню.
 — Быстро готовится к взлету! — на одном дыхании выкрикнул я, ставя рыжика на ноги. — Засекайте минуту и поднимайтесь. Вперед! Вперед! Вперед!
Развернуть

Фанфики(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Дубликат(БЛ) Шурик(БЛ) Электроник(БЛ) Женя(БЛ) и другие действующие лица(БЛ) ...Визуальные новеллы фэндомы 

Дубликат. Часть 6

Глава 1 http://vn.reactor.cc/post/2956175
Глава 2 http://vn.reactor.cc/post/2967240

III
Отклонение

Женю, на этот раз, разбудил горн. Непривычно громкий, прямо над ухом. А только потом уже щебетание соседки.
— Женя, Женечка. Ты слышала? Все очень даже не плохо. Я так переживала, что не могу Максиму ничего толком показать, я ведь на горне никогда не играла. А еще Максима хотят в наш отряд перевести, Женечка, ты же не против?
— Не против я, не против, — «Господи, только помолчи хоть две минуты!»
— А еще, Женечка, вот, это тебе принесли. Ты знаешь, я прямо тебе завидую, мы третий день в лагере, а тебе уже цветы дарят. А мне никто… И никому из девочек еще… Никто…
Женя, справившись с очками, посмотрела на расчесывающую волосы перед зеркалом Мику, а оттуда, повинуясь жесту соседки, на стол.
— А ты уверенна, что это мне? — подчеркнуто сухо спросила Женя.
— Ну, Женечка, я утром встала пораньше, чтобы послушать, как играет Максим. Еще подумала, не забыл ли он горн у меня в кружке? Потому что, если забыл, значит ему придется срочно бежать в кружок, а ключи только у меня, вожатой и Алисы. А ты же знаешь вожатую и Алису, и Максим их знает, значит он прибежит сюда. И я хотела сразу вернуться в домик за ключами, и тут увидела на крыльце… Женечка, я думала это мне, но это тебе. Мне бы ноты положили…
Действительно, на столе рядом лежали букет ромашек и чистый бланк библиотечного формуляра.
— Женечка, я умываться. Тебя подождать?
— Н-нет. Ты иди, я попозже.
А как только Мику ушла, Женя начала рвать этот формуляр. Пополам, потом еще пополам, потом еще, пока хватало сил в пальцах. Хотела выкинуть букет, но остановилась — цветы ни в чем не были виноваты. Поэтому в пустую молочную бутылку была налита вода и цветы заняли место на столе.
«Сейчас приду в библиотеку, а там еще один букет. А после обеда или после ужина — записка, приглашение на свидание. А вечером, вместо свидания, будут всеобщие смех и веселье над одиноко сидящей Женей».
Женя подошла к открытой дверце шкафа и посмотрела на себя в зеркало. «Потому что кто будет звать такую как я на свидание? А если и будет, то с какой целью? А если действительно на свидание? Кому я нужна такая? Сыроежкину? Плохо, если так. Надо признаться самой себе — он мне нравится. Но здесь есть миллион девочек красивее меня. Нет.» «Этот чернявый, из среднего отряда, как его, Витька пошутить решил? Какая разница? Может мальчики, тут и вовсе не причем. Девочки издеваются еще изобретательнее. Проходили, знаем».
То, что все эти «проходили, знаем» были воспоминаниями других людей, прочитанные, обработанные и записанные системой в память заведующего библиотекой микса, ничего, опять же, не меняло. «Ну хорошо, книги у меня никто не отнимет, в жизни моей ничего не поменялось, так что жаловаться не на что. Стоит еще опасаться испачканных дверных ручек, кнопок на стуле, украденной одежды на пляже...»
На линейку идти не хотелось совершенно, но Женя, решив, что слишком много чести будет для окружающих, если она начнет прятаться, пошла, сжав зубы. «Я жду что люди будут относиться ко мне так, как я к ним отношусь. Мне не надо, чтобы лучше. Мне достаточно так же».

Максим, сидя напротив памятника, ждал начала линейки. Из-за новых обязанностей приходилось, уже второе утро, вставать на полчаса раньше и постоянно следить за временем, но зато эти обязанности освободили его от всех отрядных мероприятий и обеспечили пропуск в старший отряд. Максим, правда, не понял еще, последнее, это хорошо или плохо. С одной стороны, никто не контролировал теперь, как он проводит время и не заставлял ходить строем, а с другой — он уже дважды за сутки успел получить втык от вожатой и от Алисы. От первой за то, что бездельничал: «Ты, кажется, горнист?» — Будто не сама же назначила. «Вот и занимайся, а не валяйся в домике. Или можешь со своим отрядом идти и к смотру строя и песни готовиться!» — Вот уж от чего избавь бог, так это от этого смотра. Пришлось взять кассету и отправляться в музыкальный кружок, к Мику. А в кружке, в присутствии Алисы, назвал Ульяну — Ракетой. А что? Ее все так зовут. Оказалось — не все. «Понимаешь, Максим, — объяснила Алиса уже потом, — ты, у себя в отряде, мог называть нас как хочешь, это было смешно, это вот, как маленькие дети пришивают себе на рубашку нарисованные погоны и воображают себя генералами. А вот, когда взрослый выдает себя за генерала, его за это наказывают. Или ему приходится соответствовать. У нас погон нет, но эти прозвища, это как знаки отличия, которые заслужить надо. Помнишь, я тебе про Семена и Сеньку вчера говорила. Так что и тебе надо еще «Макса» заслужить, и право звать Ульяну иначе, чем Ульяной, заработать».
Мику, вот та оказалась гораздо более приветливой девушкой. Правда настояла, чтобы Максим обязательно попробовал сыграть на… На корнете, так кажется. Других духовых инструментов в кружке не оказалось, был еще тромбон, но его столько раз роняли, что однажды он отказался собираться, и так и стоял в углу на тумбочке, в виде двух половин. Оказалось, правда, что подавать сигналы с помощью горна это одно, а играть, чтобы получалась музыка — совсем другое. Разница примерно как между художником и мастером нанесения дорожной разметки.
Со стороны клубов на площадь вышли Катерина и Витька, сосед по домику. Почти рядом, почти держась за руку. Катерина опять мазнула глазами по Максиму и повернулась к Витьке, о чем-то его спрашивая. Витька ответил глупо улыбаясь, а Катя засмеялась, прикрывая рот двумя пальцами и взяла Витьку под руку. Сердце дернулось, когда Максим перехватил взгляд Кати, но тут же и успокоилось, никак не реагируя на ее спутника. А Катя вдруг перестала смеяться и, продолжая растягивать губы в улыбке, смотрела холодными глазами куда-то в сторону столовой. А потом вдруг отвернулась, что-то сказав Витьке такое, что его лицо удивленно вытянулось, высвободила руку, опять мазнула глазами по Максиму и величественно удалилась. Максим повернулся, чтобы посмотреть, из-за чего так дернулась Катя, и улыбнулся. Со стороны столовой к нему быстрым шагом шла Алиса.
«Ну, что расселся? Цигель ай-лю-лю! Труби сбор на линейку!» — Максим бежал к флагштокам, на свое место, и думал, почему он совершенно не обижается на Алису за ее, казалось-бы, грубость, и вчера, и сегодня? Что-то чувствовалось хорошее за показной резкостью помощницы вожатой.

Электроник грустил на своем уже привычном месте: на берегу между пляжем и пристанью, сидя на принесенном сюда водой сосновом бревне, и бросал в воду камушки. Было плохо. Кажется, Женя ему только что дала четко и ясно понять, что его общество ей не интересно. Когда последний камушек из пригоршни, булькнув, оставил после себя только расходящиеся по воде круги, Электроник пошарил вокруг себя, в поисках новой партии боеприпасов, но ничего подходящего поблизости уже не нашел, а вставать не хотелось из-за слабости в ногах. Как до берега то добрел, вместо того, чтобы на ближайшую скамейку не шлепнуться, непонятно.
Начиналось утро даже и романтично: нужно было подняться в пять утра, пройти на концертную площадку и там, за сценой, нарвать ромашек; спрятаться с букетом около домика Жени и, дождавшись когда внутри начнут ходить туда-сюда обитатели, положить букет на крыльцо, приложив к нему украденный бланк библиотечного формуляра, чтобы девочки не гадали — кому букет. Страшно было не то чтобы просто подойти к Жене и заговорить с ней. Страшно было даже идти с букетом к ее домику. Вдруг увидят. Мысли: «Ну увидят, и что?» — даже не возникало. Электроник переждал, спрятавшись в кустах, пробежавшую мимо Сашу, положил, практически кинул, букет на крыльцо и едва успел спрятаться обратно, когда из домика вышла Мику. После этого кибернетик, пятясь задом, отполз подальше, на тропинку, и там, уже не таясь встал и направился к умывальникам. Сердце колотилось как бешеное, а в голове крутилась мысль, что он сделал все что мог.
На линейку Шурик опять не пошел, сославшись на занятость, и Электронику пришлось одному представлять там кружок. Женя только холодно кивнула на его робкое приветствие, занимая своё место в строю, но это кибернетика нисколько не обескуражило. Потом вожатой было объявлено, что сегодня «День чистоты и порядка», что пионерам предстоит навести эти самые чистоту и порядок на территории лагеря, что кибернетики должны будут навести порядок в кружке, подмести дорожки и пройтись с граблями газоны вокруг кружка. Это Электроник слушал краем уха, фронт работ был ясен и так. Жене досталась библиотека и все вокруг нее. «Вот и прекрасный повод. Пойду и помогу», — подумал влюбленный кибернетик.
И вот, когда Электроник, где-то через час после завтрака, в нервной трясучке прибежал к библиотеке и… Да что теперь вспоминать? В общем отлуп, бессмысленный и беспощадный. «За книгами — приходи, раз уж записывался», — сказано было вдогонку, равнодушно, как к стотысячному посетителю за сегодня. Это если без подробностей, которые вспоминать не хотелось.
Надо было чем-то занять себя. Идеальным было бы запереться в кружке и там что-то мастерить, пока не упадешь от усталости, но для этого надо было пересекать территорию лагеря, а в кружке был еще и Шурик, — людей же видеть не хотелось вовсе. На глаза попался отставший от ствола пласт коры. «Тоже занятие». Электроник окончательно оторвал кору, достал из кармана перочинный нож и, примерившись, начал неспешно вырезать из коры кораблик. Прозвучал, где-то далеко, сигнал горна, зовущий в столовую. На самом деле не «где-то», а здесь же, рядом, из рупора на пристани, но так показалось. Прозвучал и был проигнорирован — идти в столовую и встречаться там с Женей не хотелось. Слишком больно. Никогда раньше в прошлых циклах ни Женя так себя не вела, ни Электроник так не переживал. Что-то сместилось в них, когда Рыжие, в автобусе, пересадили полусонного Электроника на освободившееся место рядом с Женей, а те проснулись на плечах друг у друга.
Сергей вздохнул, вспомнив Женю, как она ровным, тихим и спокойным голосом, без обычных ехидных ноток, вообще без всяких интонаций, попросила его уйти и не тратить свое время, и опять взялся за поделку. Саша, однажды, в один из циклов, похвалила его, когда он помогал с какой-то мелочью девочкам в домике: «Сережа, у тебя очень умные руки. Как бы тебя не отвлекали, они все сделают сами, правильно и красиво». Вот и сейчас, из большого куска коры выходил не просто кораблик, какие дети пускают по лужам. Сергей особо не интересовался кораблями, но конечно видел фотографии и бывал в кино, а от чертежей он никогда не отворачивался. Поэтому то, что вышло из под его ножа больше всего походило на «Эспаньолу» из «Острова сокровищ», с намеченными досками обшивки, окнами на корме, с палубой опущенной ниже уровня бортов и трюмным люком. Электроник повертел бывший кусок коры в руках , отложил его в сторону и отправился к ближайшим кустам, чтобы срезать подходящие сучки — заготовки для будущих мачт и бушприта. «Что вот с ней делать, когда будет готова? В кружке оставить, это только позориться — я могу лучше сделать; подарить кому из малышей — нет у меня друзей среди них. Сейчас доделаю и оставлю на пристани. Кто найдет — того и будет». Электроник оглянулся на берег, на его месте сидела девочка и вертела в руках недоделанную «Эспаньолу». «Оксана, кажется. Из младшего отряда. Вчера, когда я был на поле, они с физруком что-то обсуждали. Вот и подарю ей».
— Нравится?
— Да, очень все здорово. Скажи, а ты научишь меня такие делать? Это же парусник?
— А зачем тебе учиться? Этот забирай, только подожди — я его доделаю.
— Нет, я хочу обязательно сама сделать.
Они еще долго сидели рядышком. Сергей выстрагивал мачты и пристраивал их к корпусу, потом: «Ты же девочка, у тебя должны быть с собой иголка и нитки», — натягивал ванты. А девочка сидела рядом и внимательно следила за руками кибернетика.
— Ну вот, осталось паруса натянуть, и все будет готово. По воде его не пустить — опрокинется, но на полку можно поставить. Может все-таки заберешь его себе?
— А можно? Но я все равно хочу сама сделать.
Электроник задумался. Как-то так выходило, что свободного времени, даже с учетом занятий в кружке, получилось с избытком.
— Тогда приходи завтра в кружок. Или нет, там мы Шурику будем мешать. Приходи сюда. И, если не тайна, скажи зачем тебе это?
— Понимаешь. — Девочка испытующе посмотрела на кибернетика, потом, решив, что он заслуживает доверия, кивнула сама-себе. — Есть один мальчик, который бредит парусами. А после этой смены он всё… в общем, мы можем больше не встретиться. Я все думала, что ему подарить, чтобы он… ну, на память. И вот увидела, и придумала. Только надо обязательно, чтобы я сама все сделала, своими руками, а то все пропадет.

Алиса, как всегда в этот день, командовала средним отрядом. Сорок два бестолковых пионера должны были подмести дорожки, пристань и автобусную остановку, подкрасить, гипсовых пионеров у ворот, если нужно, то и сами ворота, ничего не поломать и не перемазаться в краске сами. Как правило, к четырем часам все заканчивали, но приходилось устраивать дополнительный банный день, особенно для мальчиков, возможностей рукомойника явно не хватало. «А ты то почему устала? Не ты же с метлой танцевала? Назначь участки, обозначь фронт работ, и только ходи и контролируй». Вы не пробовали проконтролировать сорок две Ульянки сразу. Нет, не сорок две, конечно, Ульянка, она была уникум, в этом плане, но у нее уже тогда были мозги. А у этих… Вот и приходится носиться по всей территории, пресекать, где надо, и заставлять, тоже где надо. Да иногда за кусты отзывать и физическим воздействием угрожать. Тогда понимают, какое-то время. И это еще они спят и алгоритмами управляются. А что будет, когда они проснутся? А тут еще Катька откровенный саботаж начала и других к тому же подбивала. В общем, Алиса набегалась за сегодня на неделю вперед и сейчас сидела в тренерской у Семена и Ульяны вытянув ноги и опиваясь чаем. У Алисы много чего крутилось на языке с прошлого цикла, но спрашивать и самой рассказывать она пока не была готова. Поэтому спросила о другом, о волейболе. И, когда все с энтузиазмом подхватили идею, а Ульяна умчалась с загоревшимися глазами: «А в самом деле, давно не играли, с прошлого цикла! Алиса, беги переодевайся, я за Леной, Мику и Сашей сбегаю». Только тогда Алиса решилась чуть приоткрыться.
— Сенька, я понимаю, почему ты ничего про Шлюз не рассказываешь. Но знаешь, как мне теперь перед тобой стыдно.
— Алиса, я не…
— Да знаю я, что ты «не». Мне не за то стыдно, что ты мог меня голой увидеть, хоть ты и «не», я тебе доверяю, а за то своё скотское состояние. Ладно, побегу переодеваться. Через полчаса на площадке.

В кружке кибернетики не было никого. Сыроежкин с Оксаной разговаривали на берегу о романтических отношениях между мальчиками и девочками, и женской и мужской психологиях. Поскольку познания у них были исключительно сказочные, то разговор был интересен для обоих, не смотря на почти двукратную разницу в возрасте. А Шурик, обойдя здание клубов, сидел у его задней стены, спрятавшись ото всех между стеной и кустами барбариса, и пытался сосредоточиться и составить план работы кружка кибернетики. Получалось плохо. После того, как они с Сергеем утром протерли пыль со всех приборов и Сергей отпросился в библиотеку, Шурик, оставшись один, достал из ящика стола общую тетрадь, достал остатки второй версии кошкоробота, вытащил на верстак все имеющиеся в наличии радиодетали, болты, гайки и всякий механический хлам, и замер. Нет, конечно, с самого начала было ясно, что из этого барахла ничего хорошего создать не удастся, а тем более вторую Яну. Они и первую, непонятно как создали, выпаивая детали из списанных приборов. Шурик посмотрел на туловище кошкоробота, на отдельно лежащую голову. Тут же, в тетрадке, набросал техзадание. Представил себе алгоритмы поведения робота. Потом взгляд его упал на кучку печатных плат — некондиционную продукцию предприятия-шефа. «Да, чтобы из этого сделать что-то достойное, нужно быть супергением», — подумал. И тут же получил ответ: «Не обязательно. Но из этого, действительно, ничего сложнее ультразвуковой пугалки — мышей гонять, не спаяешь». И опять Шурик, сначала мысленно согласился, а потом уже вздрогнул в испуге. «Надо, надо к доктору», — уже второй раз подумалось. И после этого не думалось ничего.
Шурик сходил на обед, удивился, не встретив там Сыроежкина, и опять вернулся в кружок к прерванному занятию. Ничего не получалось, хоть плачь. С такой ситуацией Шурик еще не сталкивался. Стоило занести ручку над тетрадным листом, как в голове, всплывала эта фраза: «Ничего сложнее пугалки не спаяешь». «Звучит словно проклятие, — подумал Шурик, — может зря я Сергея отпустил? Может с ним вдвоем что-нибудь и придумали бы?» Опять кто-то легкий пробежал по краю крыши, на Шурика сверху посыпался мусор, но Шурик не отреагировал, незаметно для себя он задремал. Сон, на этот раз, был несвязный. Может быть там, во сне, внутренняя логика и присутствовала, но вот запомнился он разрозненными фрагментами.
Вот полигон, где падают с неба горящие мишени и догорают уже на земле.
Вот тот же самый полигон, только по нему бегает маленький, с пятилетнего ребенка, алюминиевый человечек. Все военные недоуменно переглядываются, а Сыроежкин стоит тут же, у раскрытого ящика, и довольный улыбается.
А вот автобусная остановка, на которой стоят удивительно похожие друг на друга женщина, лет тридцати пяти и десяти-одиннадцатилетняя девочка. Женщина, по случаю прохладной погоды в легком свитере, а девочку заставили надеть куртку, чем она крайне недовольна. Они удивительно похожи: легкие как пух волосы, которые шевелит слабый ветерок, у женщины пепельные, а у девочки еще природные — светло-русые; большие голубые глаза; небольшие, чуть вздернутые носики; рты чуть большие, чем нужно по пропорциям; острые подбородки. Они обе стоят и не шевелятся, девочка радостно улыбается Шурику, а женщина пытается спрятать улыбку под строгой маской. Во сне Шурик знает что их зовут Яна и Яна. Во сне Шурик знает, что сами они не заговорят — к ним надо подойти, знает и то, что не надо к ним подходить. Но сдерживаться нет сил и Шурик подходит.
— Здравствуй, Саша. — Женщина смотрит в глаза Шурику и по ее щеке стекает слеза. Только что сдерживала улыбку и вот уже плачет. — Ты опять нарушил своё же обещание.
— Привет, Па! — Кричит девочка. — Как тебя долго не было! А мы сейчас к бабушке едем!
Шурик не отвечает, только молча смотрит на них обеих. Тогда опять говорит женщина.
— Пожалуйста, не приходи больше. И не пытайся нас вызывать. Все, что было в системе ты уже вытащил. А сейчас… Даже то, что мы с тобой говорим, это только твоё воображение.
Из-за угла слышен шум мотора. Как обычно в этом сне. Пора расставаться. И Шурика, независимо от его желания, относит от обеих Ян.
Сквозь сон Шурик слышит горн — сигнал к ужину и тут же Шурика будит пришедший за ним Сыроежкин. Какое-то время сон еще сохраняется в памяти, но через несколько минут уже все забывается.
«Ультразвуковая пугалка? — Азартно подумал Шурик. Оцепенение последних двух дней сняло как рукой. — А если не пугалка?» «Ай!» — Кто-то испуганно воскликнул в его голове.
— Сергей. — Шурик повернулся к Сыроежкину. — А не замахнуться ли нам на тайны мозга? Что ты знаешь об ультразвуке?

— Все готово к дискотеке? — Наклонившись, чтобы, не повышая голоса, пробиться сквозь шум столовой, спросила вожатая.
— Не знаю, Ольга Дмитриевна. — Алиса легкомысленно, соответственно настроению, пожала плечами. — А что к ней может быть не готово?
Вообще, день сегодня оказался не плохим. Даже не смотря на необходимость пасти средний отряд на уборке и намеченный на «когда будет время, но не позже воскресенья» разговор с Леной и Персуновыми, всем четверым проснувшимся обитателям лагеря было что обсудить с прошлого цикла. Главное — исчезла серость и скука, засасывавшая в себя Алису, когда хотелось забыть прошлый цикл и позапрошлый, и поза-позапрошлый… Так и заканчивается активная фаза.
— … Алиса, ты вообще меня слушаешь? — Ольга, оказывается, что-то говорила. — Как тебе наш горнист? Готов он к самостоятельной жизни?
— Ольга Дмитриевна, мы сами себе до субботы сроку дали — присмотреться, а вы уже сегодня меня спрашиваете. Похоже, что готов. — Алиса поймала неприязненный взгляд Кати и еще раз подтвердила. — Да, считаю что готов. — Пусть Катька позлится.
— Тогда я не вмешиваюсь. Все на ваше усмотрение. — Вожатая кивнула, и, по привычке появившейся в этом цикле, взяв компот ушла за соседний столик, чтобы успеть обсудить там еще какую-нибудь вожатскую проблему.
А Алиса, не удержавшись и наплевав на манеры, нацепила на вилку кусок хлеба и принялась вычищать тарелку от остатков соуса. Ужин у поваров сегодня получился превосходным, что, после смерти бабы Глаши, было скорее исключением. «Я с ней и не общалась почти. Но это был последний человек из пришедших снаружи. Они там, снаружи, ничем не лучше нас, я уверена. Но все равно, что-то мы потеряли». Опять перехватила неприязненный взгляд Кати. Что такое? Нет, ревнует, это понятно, но вот конкретно сейчас? А это, оказывается, Максим вопросительно смотрит на Алису из-за своего столика. Понятно, хочет что-то узнать, а спросить не решается. Странно, за сутки с небольшим близкого знакомства он не показался Алисе особо стеснительным.
— Алисочка, можно к тебе подсесть? — Подошла задержавшаяся у себя в кружке Мику и, не дожидаясь разрешения, поставила на столик поднос с ужином.
Присела, огляделась вокруг, разулыбалась и помахала рукой проходящему мимо Максиму. А Алису это почему-то неприятно кольнуло. «Ты что, Рыжая, ревнуешь что ли? Вы еще женскую драку с Катькой устройте. То есть с Мику, а Катька будет драться с победителем. Вот шоу-то будет!»
— Знаешь, Алисочка, я вчера пыталась заниматься с Максимом, думала, раз он умеет на горне играть, то может он и на корнете сумеет. Но оказалось, что музыка у него не получается. За что не возьмется, все время сигналы выходят какие то. — Мику хихикнула. — А вообще, мальчик очень хороший. Он похож на молодую собачку, которая уже выросла из щенков, но все еще хочет поиграть. Алисочка, а правда он будет жить у тебя в домике?
—А! — Алиса даже поперхнулась. — С чего ты взяла?
— Ну все так говорят. Нет, конечно, это неправильно, когда мальчика селят в одном домике с девочкой… Наверное?
Алиса уже собралась сказать, что где Максим будет жить пусть думает Ольга Дмитриевна, а скорее всего Алисе придется перебраться к вожатой в домик, а Максима поселят в ее домике, вместе с опоздавшим пионером, или же Алису оставят на старом месте, а Максим так и будет жить, вместе с Витькой. Но тут увидела еле сдерживаемую улыбку в глазах Мику.
— Точно. Так и будет. — И, вспомнив вчерашнюю реплику Семена, добавила. — Мы только что с вожатой составили список, чему именно из «плохого» я буду его учить.
Вот теперь рассмеялись уже обе.
— Пока, Мику. На площади увидимся. — И улыбающаяся Алиса, закончив с ужином, отправилась по своим делам.

На дискотеку Женя, конечно же, не пошла. Она никогда не ходила на первую дискотеку цикла, всегда оправдываясь тем, что не успела еще навести порядок в библиотеке, а на самом деле стесняясь своей внешности, неуклюжести, неумения танцевать и, главное, чувствуя себя крайне неуютно в такой толпе. «Зря я сюда приехала. Дома, по крайней мере, никто не требует "обязательно участвовать в общелагерных мероприятиях", и можно не чувствовать себя клоуном. Завтра начнут подкладывать кнопки на стул, начнут мазать край стола мелом. И всем будет смешно. Одни будут травить активно, другие следить с интересом за происходящим, третьи просто не будут вмешиваться, предоставляя возможность выпутываться самой. Это одно. А другое, как дать понять нравящемуся самой мальчику, что он зря теряет время? А из лагеря просто так не уедешь, эти две недели надо просто пережить». Женя втянула воздух через сжатые зубы и щелкнула выключателем.
— Ой!
— Кто здесь? — «Лена. Как с ней обходиться?»
— Женя, это я. Я зашла, чтобы взять что-нибудь почитать. Дверь открыта была, а тебя не было и я задремала в кресле.
— Вообще-то библиотека уже закрыта. Но бери, раз уж пришла.
— Спасибо, я уже. Вот. — Лена протянула книгу и покраснела. — А тебя ждала, чтобы ты записала.
Женя, не садясь, записала в формуляр книгу, заперла за Леной дверь и только тогда позволила себе все проверить. Нет, никаких «сюрпризов» в библиотеке после посещения Лены не оказалось, ни подпиленной ножки стула, ни воды налитой в один из ящиков стола, ничего. Женя от Лены гадостей и не ждала, но запустившаяся программа требовала всё проверить. Хотя нет, один сюрприз был. В кресле, в котором дремала Лена осталась после нее серая канцелярская папка-скоросшиватель, родная сестра тех, что были свалены кучкой на нижней полке одного из библиотечных стеллажей. Женя переложила папку к себе на стол, а сама походив между шкафов и выбрав книгу и уселась в то же кресло, закинув ноги на журнальный столик.
С площади доносилось только приглушенное Бум-бум-бум. Верхний свет Женя погасила, остался только тот, что проникал снаружи, от уличных фонарей, и настольная лампа, казалось бы — сиди и читай, тем более, что Женя любила это дело. Она даже про свои горести забыла. Но книжка не шла. Во-первых, все время казалось, что Женя ее уже читала, и не один раз, всегда, с первых же слов, угадывая содержание очередного абзаца. А, во-вторых, вспоминался сегодняшний день, начиная с букета. И как больно было прогонять Сыроежкина. Нет, книжкой не отвлечешься. На глаза попалась Ленина папка. Было бы письмо, Женя бы не полезла, медицинские карточки выглядят совсем не так, надписи «Личное дело» на обложке тоже не было. А была надпись «Костер», красным фломастером. Женя перевернула обложку. Самым верхним был вложен рисунок цветными карандашами: лесная поляна, окруженная кустами; посреди поляны догоревший, но еще дымящийся костер; вокруг костра лежат буквой П три больших бревна; на бревнах и рядом с бревнами всякие мелкие и не очень предметы вроде связки ключей, рогатки, вожатской панамки, двух гитар, книги, еще чего-то… Розовеющее небо давало понять, что время там — ранее утро. Людей на рисунке не было. Только из кустов выглядывала чья-то, намеченная несколькими штрихами голова. Но только намеченная, так что не поймешь, молоденькая девушка это с забавной прической или крупная кошка. Женя перевернула страницу. «Костер, пионерская сказка», — было отпечатано на машинке. Следующая страница — рукописный текст, старательно выведенный явно женской рукой: «Сенечке, которому так и осталось семнадцать и Ульянке, которая доросла до девятнадцати!», — и несколько непонятных загогулин вместо подписи. Следующая — опять рукопись, на этот раз, похоже, рукой физрука… Чем дальше открывались страницы, тем сильнее начинало биться сердце. Но разобраться в кривых почерка физрука Женя не успела, в дверь библиотеки постучали. Женя вздрогнула, закрыла папку и пошла к двери.
— Женя, — Лена быстро взглянула и опять опустила глаза, — я забыла у тебя одну вещь.
— Да, конечно. Забирай.
Очень хотелось спросить: «А что это? Можно почитать?» — Но Женя пока не на столько доверяла окружающим, чтобы вот так вот взять и показать свою слабость.

После ужина Максим решился и, пряча смущение за глупой клоунадой, обратился к помощнице вожатой.
— Тетя Алиса, а правда, что через полчаса дискотека?
— Чего тебе надобно, дитятко?
— Тётя Алиса… Алиса, а если я тебя приглашу на танец, ты меня не прогонишь?
«А ты из молодых, да ранних», — хотела сказать «тётя Алиса», но не сказала. Только посмотрела чуть насмешливо.
— Не прогоню. Приглашай… племянник. Но с условием. Жени и Ленки не будет, скорее всего, но, чтобы Мику и Сашу пригласил обязательно.
И вот сейчас Максим искал Алису, чтобы проводить ее до домика, потому что сам жил в соседнем. Пошел по тропинке на голос и, уже перед аллеей, нечаянно подслушал разговор.
— Завтра уходите?
— Да, в пять утра.
— Смотрите, не пропадайте на неделю, как в прошлый раз. А то спасай вас потом.
— Рыжая! И вовсе не на неделю, а на пять дней! И, вы спасали уже один раз, хватит. ОД очень мудрая женщина и не дала развалиться лагерю без ключевых фигур. Ну и мелкие ей помогли, конечно.
Говорили Алиса и физруки. Кажется физруки собрались куда-то, а Алиса сейчас прощалась с ними.
— Сейчас налегке пойдем, а Рыжик подлечит, если что. Так что, завтра туда, а послезавтра утром — вернемся.
— Да я понимаю, а все равно, беспокоюсь за вас, Сенька. Должна же я хоть о ком-то беспокоиться?
— Глянь лучше, что Лена нарисовала.
Максим вспомнил, что полчаса назад на площадь подошла Лена, отозвала Семена с Ульяной, отдала из картонной папки какой-то листок и еще минут десять они о чем-то говорили. «Значит тоже прощалась, значит правда, что завтра в пять утра они уходят. Тут сестренка Ульянина вчера мелькала, может к ней?»
С танцами, вообще, получилось. Алиса, как обычно чуть насмешливая, Саша, благодарно улыбнувшаяся, танцевавшая на пионерской дистанции и, в конце сказавшая: «У тебя есть способности», Мику: «Максимочка, конечно же можно!» Всех этих девочек как будто знал, и со всеми как будто был в хороших отношениях уже давно-давно, с детского сада. Катя фыркнула и отправилась танцевать с Витькой — соседом по домику. А больше медленных танцев и не было. То есть был один — белый, в конце дискотеки. Катька мазнула глазами и опять пошла танцевать с Витькой, а Максим даже не обратил внимания. Он надеялся, что его пригласит Алиса — не пригласила. И вот это, а вовсе не постоянные насмешки, было обидно. На насмешки Максим отвечал той же монетой, но в нахальные янтарные глаза хотелось посмотреть еще раз.
— Ну, тогда до послезавтра.
— Да, до послезавтра. К полудню будем. И не вздумайте на спасать еще раз!
Силуэты на аллее обнялись. Двое пошли в сторону спортзала, а третий повернул назад, к площади. Максим бегом обогнал Алису по тропинке, вывалился из кустов на площадь, и перехватил проходящую по аллее Двачевскую.
— Тётя Алиса, ты домой? Позволишь проводить?
— Позволяю. — Алиса, хоть все так же насмешничала, но взяла Максима под локоть.
Развернуть

Коллективное творчество(БЛ) Бесконечное лето Ru VN ...Визуальные новеллы фэндомы 

Продолжаем буйствовать

и я прошу тех, кто как-то следит за ходом графомании отметиться в опросе
Коллективное творчество(БЛ),Бесконечное лето,Ru VN,Русскоязычные визуальные новеллы,Отечественные визуальные новеллы,Визуальные новеллы,фэндомы
Ваше отношение к КТ
Наблюдаю
16 (12.6%)
Наблюдаю/оцениваю
14 (11.0%)
Мимокрокодил
97 (76.4%)
Развернуть

Бесконечное лето Ru VN Фанфики(БЛ) Юля(БЛ) Алиса(БЛ) Ульяна(БЛ) лагерь у моря автобус 410 Лагерь у моря (БЛ) ...Визуальные новеллы фэндомы 

Лагерь у моря часть 49. Рут Алисы. Выбрано "Пойти встречать".


Страница фанфика на Фикбуке

Часть 40

Часть 41
Часть 42
Часть 43
Часть 44

Часть 45

Часть 46
Часть 47
Часть 48



                                               Люди ценят умение, находить ответы. Но мало кто понимает, насколько важно… правильно задать вопрос.

Остановка встретила меня тишиной. Возле ворот лагеря, в это время было пусто. Поставки продуктов в столовую, экскурсии, и прочая суета. Всё это проходило днем, а сейчас только полупустая стоянка, с несколькими автомобилями, включая сранный автобус 410. Да, да. Я не пропустил букву «т», именно сраный! Не понимаю, что это, и как оно работает. А то, что я не понимаю, мне не нравится!

-А ну-ка, шифт!

Мир застыл, а чертов ЛиАЗ, словно пошел рябью, чтобы через мгновение превратится в "Икарус". Как и в прошлый раз, автобус, наплевав на все законы физики, размеренно шумел двигателем…

-Интересно, - подумал я, обходя его со всех сторон, особо приглядевшись к дыму из выхлопной трубы, - а бензин у тебя бесконечный?
И, как и в прошлый раз, я не решился на него сесть.
-Шифт.
И время снова влилось в свое русло, а с ним, вернулись и звуки. Стоянка была довольно далеко, от площади, где планировались танцы. Поэтому людей тут, сегодня было мало, а точнее только один, я. Надо дождаться Алису, а пока, подыскать себе удобное местечко. Мне приглянулась одна из скамеек в лагере, возле самых ворот.

Дневная жара уже окончательно уступила вечерней прохладе, и наконец, можно было дышать спокойно. Хоть стоянка и была дальше всех расположена от пляжа, соленые нотки морского ветра, чувствовались и тут. Ровный желтоватый свет фонарей, раскиданных по всему периметру, мягко освещал окружающее пространство. Вокруг лампочек, носились тучки разнообразной мошкары, мой слух даже улавливал легкое жужжание этой массы. А со стороны травы и деревьев, слышалось стрекотание сверчков (тех, до которых не успела добраться рыжая ракета) и даже уханье одинокой совы.

-Может ну их эти танцы, - пробормотал я тихо под нос, ни к кому конкретно не обращаясь, - возьмем Алису, и пойдем погулять по лесу.
"-Ну уж нет, чувак! Я уже настроился танцевать! – возмутился Шиза – Лес никуда не убежит, а когда ещё на площади дискач будет?
Посмотрев на чистое звездное небо, с бледным полумесяцем, я сделал глубокий вдох. Ветер принес с собой, нотки знакомого аромата. Затем выключил телефон, и заодно вытащил из него аккумулятор.

-Добрый вечер Юля, - негромко прозвучало в сумерках.
Кусты возле скамейки зашуршали, и над зеленью поднялась раздосадованная ушастая мордашка.
-Как ты меня опять заметил? – кошкодевочка дернула левым ушком, сбрасывая застрявший в волосах листик. – Я же спряталась!
Юля надулась, она, скорее всего, собиралась устроить эффектное появление, но в планы ушастой, вмешался мой чуткий нос.
-Унюхал, - просто сказал я, и, заметив как девочка стала старательно обнюхивать себя, добавил, - не, не подумай Юль, ты очень приятно пахнешь. Ночным лесом и цветами. Нюхал бы и нюхал.
-Спасибо Док, - улыбнулась девочка, обнажив небольшие клыки, - а я пришла с инфорррмацией.
Девочка очень забавно тянула звуки, иногда невольно мурчала, однажды надо обязательно попросить её хорошенько по мяукать, однозначно!
-С информацией?

-Ну да, - девочка выбралась под свет фонарей, и как ни в чем не бывало, уселась рядом. Перехватив мой удивленный взгляд, она пояснила, - меня никто не видит кроме тебя, забыл? Даже если я улягусь посреди площади. Ни глаза, ни камеры, меня не поймают, такая уж у меня особенность. Только такие же, как и я, способны меня заметить.
-Такие же, как ты? – переспросил я.
-Твои новые друзья, называют нас "аномалии", - фыркнула Юля, - но это, не совсем точное определение.
-Так ты и про организацию знаешь? – сказать, что я удивлен, значит, ничего не сказать. Хвостатик была осведомлена о существовании секретной, с понтом, структуры.

-Ну, я же говорила тебе. Док, - терпеливо объясняла она, - я была во множестве параллельных миров, много видела, много знаю. В чем-то они очень похожи, в чем-то основательно отличаются, в некоторых, само время, течет иначе. Взять хотя бы "аномалии". Во всех мирах, есть похожие люди и события, а есть, в корне отличающиеся. Например, думаю, ты видел этот чудесный автобус на остановке.
"-Офигеть, неужели мы сейчас услышим что это такое, - вставил свои пять копеек внутренний голос".
-Он, как и я ЕДИНСТВЕННЫЙ, - девочка задумчиво поджала ушки, - ни в одном из миров, я не встречала параллельную себя, и ни в одном из миров не было подобного автобуса.
-А что он такое? – Задал я уже давно терзавший меня вопрос.
-Он, - Юля на минутку задумалась, и, воспользовавшись её заминкой, я попытался погладить неприкаянно лежавший на скамейке хвостик.

-Док! – возмущенно покраснела девушка, и отняла своё пушистое сокровище. – Сто раз просила, не трогай его!
-Прости Юль, - примирительно поднял я руки. Но девочка все равно прижимала отвоеванный хвост, к груди, словно ожидая новых покушений на эту часть тела. Ну не могу я с собой ничего поделать, не могу!
"-Оправдывайся, оправдывайся. Фетишист несчастный, – веселился Шиза".
-Да знаю я, - возмущенно засопела кошкодевочка, - я не злюсь, правда. Просто когда ты гладишь мой хвост, ну, возникают странные ощущения. Давай вернемся к рассказу, хорошо?
Мне оставалось лишь молча кивнуть.

- Он только выглядит как простая машина, на самом деле, это врата. Автобус - это аномалия, которая может переместить своего пассажира, в параллельные миры. С другим течением времени, другой историей. Не всегда это заканчивается хорошо, он ведь едет куда захочет…
Юля заметно покраснела, но смотрела мне прямо в глаза. Её зрачки и желтая радужка, так похожие на кошачьи, слегка мерцали в сумерках. Девочка держала кончик хвоста у носа, прижав острые ушки к голове, босые ноги она подняла на скамейку, подобрав их под себя. Я сразу застеснялся своей бестактности.
-Так о чем ты хотела рассказать, - надо было прервать неловкое молчание, тем более был повод.
-Я узнала, кто создал волну, - ответила Юля, хвост у нее в руках дернулся, словно сама мысль об этом, вызывала у девушки раздражение, - когда-то он был человеком.
-То есть? – удивился я. – Человек, способен вызвать цунами?
-Я же сказала, БЫЛ человеком, - Юля смотрела на звезды, и тихо-тихо продолжала говорить, - он жил давно, во времена, когда люди только начали развиваться как вид. Как и ты, он открыл в себе способности. Вот только, в отличие от мирного и доброго тебя. Да, Док, не хмыкай, я видела множество твоих воплощений, и все они никогда не стремились к разрушению. В отличие от тебя, он стремился к власти, стремился к силе.
-Я тоже стремлюсь к силе, - прервал я рассказ Юли, - каждый день, развивая свои способности.
-Но не так, как это делал он, - Юля посмотрела в сторону ворот, - человеческие жертвоприношения Док, он скармливал своей аномалии, души людей. Ты сделал почти невозможное, сжился, обуздал своё я. Стал человеком, управляющим аномалией, а не наоборот. Не полностью конечно… А он, пал рабом своей алчности, пока окончательно не потерял человеческий облик. Ему даже поклонялись, его народ приносил… дары, устраивал праздники в его честь, окончательно убеждая в том, что он небожитель. А в итоге они получили монстра, уничтожившего целую цивилизацию. Столетия, он спал, а сейчас вернулся. И голод снова, поднял его в небеса. Остановить его сможет кто-то не менее сильный. Ты, пока не способен на такое, пока полностью не освоишь свои способности.

-Как это, полностью освою?
-А вот так, - улыбнулась хвостатая, - ты ведь ещё не знаешь, что умеет вторая часть рисунка?
-Повторюсь. Док. Ты уникален, скорость и сила, это лишь ничтожная часть, твоих возможностей.
-Но самое главное в тебе, то - пока Юля выдерживала паузу, я перебрал в уме все варианты "самого главного", но всё равно, не угадал, - что ты, мой друг. Хороший друг, во всех мирах.

И девочка разлеглась на скамейке, доверчиво положив свою голову мне на колени. Легкая, приятная тяжесть и тепло, даже сквозь джинсы, я чувствовал, как она подрагивает, издавая тихое мурлыканье. Как её тонкие пальчики, слегка царапают мои ноги.
"-Только друг? – разочарованно протянул Шиза - Эх".
-Не позволю тебе помереть, если станет совсем худо, - девочка поморщила носик, когда я, не удержавшись, погладил его подушечкой указательного пальца, - я помогу. Обещаю. В конце концов, Док многому меня научил. После того, как я узнала, что ты меня видишь и слышишь, мы познакомились во многих мирах. Заметил, разницу в моей манере говорить, между нашей первой встречей и сейчас?

-Спасибо ушастик, - я попробовал легонько погладить голову девушки, она не возражала, жмурилась от удовольствия, подставляя под ласки ещё и пушистые уши. Видимо табу, был только хвост. – Да. Аномалии могут делать странные вещи.
После этих слов, Юля прыснула от смеха.
-Ты чего? – спросил я.
-Да вот вспомнила, была недавно в одном из миров, где аномалия забралась в этот, как ты говорил… - девочка наморщила лобик, что-то усиленно вспоминая, - о, интернет.
-Они и такое могут? – ужасная перспектива меня напугала, что уже и на форумах не посидеть спокойно?
-Могут, могут, и представь, она слилась с сетью, пробралась на какой-то сайт, кажется, так их называют. И утащила, больше двух десятков, пользовавшихся им людей. Кого-то с телефоном из автобуса, кого-то из-за компьютера, а нескольких вытянула прямо из постели. Представляю, какой они шок на утро испытали.
-Это не смешно, Юля! – попенял я веселящейся девчонке.
-А, по-моему, очень даже. Эта аномалия, относительно слабая, не чета тебе. Думаю, через недельку - другую, их вернет в родные дома. Но, она перенесла их в другой мир, где даже есть пионерские лагеря, и… - тут она не выдержала, и звонко засмеялась, - и мало того что сделала их моложе, так ещё и пол поменяла. Мальчики стали девочками, а девочки - мальчиками.
"-Я полагаю, некоторые парни не очень-то расстроятся, - вмешался Шиза. В его голосе прямо чувствовалось, желание видеть это своими глазами".
-Ладно. Док. Что-то я залежалась, главное сказала. Поглядывай на небо. - Юля встала, потянулась, изящно изогнув спинку. И легкой трусцой, направилась в сторону леса, что-то намурлыкивая и покачивая бедрами. Непослушный хвост, вилял туда-сюда, как пушистый метроном.
"-Ну-ну, - засомневался Шиза, - по любому же пошла на тех парней смотреть! Пусть и нас научит прыгать между мирами. Я-хочу-это-видеть!".
-Да ладно, - прошептал я, - нам и здесь хорошо. Теперь, когда мы не одни.

-Значит, у рисунка есть своя природа, я так и думал в принципе, - мысли носились в голове, одна за другой, - но что она говорил про вторую часть?
"-Черная способна ускорять восприятие, и создавать покров, который не дает нам склеить ласты, при ускорении, - пояснил Шиза, - это я тебе говорю, как запертый частично в этом рисунке. Боюсь представить, что может белая половина. Ведь её ты создал сам. В ней твои светлые чувства, любовь к двум рыжим девочкам например. Одна из которых вообще-то несовершеннолетняя!".
-Сволочь! Сколько можно. Я же сказал, что мои чувства к Ульянке платонические, чистые и непорочные, как белый снег!
"-Да, да. Конечно, я тебе верю чувак. – Сказал Шиза, без капли искренности".
-Да ну тебя, - поставил я точку в споре, - пойду лучше прогуляюсь за ворота. Даже если мы с Алисой разминемся, начало дискотеки не пройдет незамеченным. Столько звуковой аппаратуры, да уши за пять километров музыку услышат!


Развернуть

Вечерний костёр(БЛ) Бесконечное лето Ru VN ...Визуальные новеллы фэндомы 

Вечерний костёр(БЛ),Бесконечное лето,Ru VN,Русскоязычные визуальные новеллы,Отечественные визуальные новеллы,Визуальные новеллы,фэндомы
Развернуть

Фанфики(БЛ) Бесконечное лето Ru VN ...Визуальные новеллы фэндомы 

Личный Ад
Глава 7


Фанфик на фикбуке
Глава 1

Глава 2
Глава 3

Глава 4
Глава 5
Глава 6

...

- Эй, Артём, это же ты? Ну наконец-то! Не прошло и сто лет! 

Меня словно током ударило. Артем?... Артем... Артем! Как я мог забыть?

От новой порции шока за день я даже не сразу обратил внимание, кто со мной заговорил. Девушка. Достаточно высокая и поджарая, в спортивном костюме и кроссовках, но самое главное - с до боли знакомым лицом и длинными красными волосами, собранных в два хвоста. Я открыл рот.

- Ульяна? 

Да, она определенно выглядела как Ульяна, только старше минимум лет на десять, примерно ровесница Ольги Дмитриевны. 

- Ага. - кивнула девушка.

- Но как же... А там, в лагере, разве не?...

- Нет, не я. И я вижу, ты опять увлекся исследованиями и тебе снова прополоскало мозги. Вон как усох. Ну, не в первый раз. Короче, я твой друг, в доказательство - то, что я единственная на весь лагерь, кто может ответить, как тебя зовут. Про все остальное - в убежище, там восстановишь память. Поспешим, а то снова все откатится взад, - и она бесцеремонно потянула меня с земли за собой. Почему-то спорить или задавать новые вопросы желание пропало, было практически инстинктивное доверие к этой знакомой незнакомке. 

Непроглядная тьма вокруг ей явно не мешала, поскольку шли мы уверенно и ни разу ни во что не врезавшись, периодически петляя между домами, пока я не почувствовал, словно уткнулся в некое подобие пузыря. Хлоп! 

И в этот же миг окружающая обстановка разительно изменилась. Мы вышли к озерному пляжу, перед которым стояло подобие лагерного домика - видно, что его не раз переделывали и расширяли явно не профессионалы своего дела, но в итоге все же вышло что-то сносное. Что самое главное, прям над дверью светила мощная электрическая лампа, а за самим домом торчал кованный уличный фонарь, заставший, наверное, еще дореволюционные времена, но горящий не менее ярко. Перед домом - небольшой костер, рядом две скамьи, вырезанные из массивных бревен. Чуть дальше виднелась еще пара построек по типу склада, рядом навес с мастерской.

- Пошли за мной, дам тебе то, что восстановит память, - Ульяна потащила меня в сторону дома по выложенной диким камнем дорожке, а я вовсю глазел по сторонам. 

Вокруг дома действительно было подобие пузыря, края которого, касаясь земли и водной глади озера, переливались радужным светом. За ним виднелись расплывчатые очертания деревьев и других домов, но в сером цвете, словно неживые, ненастоящие, а нарисованные депрессивным художником-дальтоником. Там, где должен был находится новый лагерь, были точно такие же серые очертания. Странно, что оттуда он никогда не замечал старый лагерь, а ведь тут, если приглядеться, весьма открытое пространство. Может, дело в пузыре? Или чем-то еще? 

Внутри царила практически домашняя обстановка. Огромная полка с кучей книг вдоль одной стены, кухонный столик с плитой, раковиной и вытяжкой с другой. Посередине - обеденный стол, ну а в самом конце, отгороженный от остальной части дома плотной шторой, была двуспальная кровать.

Покопавшись в тумбе рядом с кроватью, Ульяна достала... самый обычный калейдоскоп.

- Ложись на кровать и посмотри в него. Да да, ложись, обычно тебя после этого ненадолго вырубает, после первых двух шишек мы этой ошибки больше не повторяли. 

Я лег и, после неуверенной задержки, посмотрел в калейдоскоп, направив его на лампочку. Сначала ничего не происходило, цвета просто сменяли друг друга, пока в один миг все не начало ускорятся, хотя я крутил с точно такой же скоростью.. Все слилось в сплошную белую полосу... Вспышка... И я потерял сознание.

...

Мальчик с девочкой строили песчаный замок на берегу озера. Веселые и безмятежные,, они увлеченно копались в песке, словно не было ничего более важного в их жизни. Артем и Ульяна. Самые первые, кто появился в этом лагере.

Мы были уверены, что замок простоит вечность.

Лагерь был светлым и чистым, в нем были приятные личности. Первые пионеры помимо нас. Были Шурик и Электроник, были еще Маша и Женя. Ольга Дмитриевна всегда могла присмотреть за всеми, пресекая опасные занятия и ненужные риски. А Виола в случае чего залечить раны. Даже самые неприятные в итоге исчезали и жизнь снова возвращалась в свою колею, становясь только лучше. 

Мы были уверены, что так будет всегда. 

Удар. И мир пошел трещинами. разрушался. Ни у кого не было сил, чтобы постоянно исправлять все новые и новые трещины, через которые в мир проникли они. Чужаки. Неприятные. Холодные. Злые. Они старались уничтожить и испортить все, до чего только могли дотянуться. Тогда же исчезли Маша, Женя, Электроник и Шурик. 

Чужакам нужно было противостоять, но никто не мог. И тогда, спустя долгое время, появилась Алиса. Она была такой-же злой и становилась все более злее от попыток менять что-то в мире. Это смогло некоторое время сдерживать разрушения, но ее сил не хватало. 

Мы были напуганы.

Тогда же случился второй Удар. И мир рухнул. Чтобы как-то выжить и дать время Алисе, появилась Лена. Хорошая и покладистая снаружи и совершенно иная внутри. Двуличная. Она переняла худшее от чужаков, чтобы бороться против них самих

Шло время и влияние чужаков начало ослабевать. Их становилось все меньше и меньше, а разрушенный мир начал восстанавливаться. Зачастую неправильно, теряя определенные части и детали, но все же. Появилась надежда. Когда мир вновь стабилизировался, появилась она. Славя. Она была чужой, но... Хорошей. Яркой. Доброй светлой. 

Мы считали, что все было позади.

Вновь появилась Женя, Шурик и Электроник. Оказывается, они все это время просидели у себя, стараясь не отсвечивать и так хорошо у них это получилось, что не пострадали. Однако, Маша так и не объявилась. Поиски тоже ни к чему не привели и радость от приобретения давно утраченного была вперемешку с острой болью и грустью. 

Но когда все расслабились и уже решали, что делать и как жить дальше, случился третий удар. Самый загадочный и таинственный, потому что никто не мог понять, откуда. Кто его нанес. На что реагировать? Кто виновен? Все вновь начало катится в тартарары. Все начали обвинять друг друга, искать виновного. И не находили, от чего обстановка накалялась.

И тут появилась ОНА. Девочка с кошачьими ушами и хвостом. Я видел ее всего лишь пару раз, но именно она сделала так, что мир стал таким. Чтобы предотвратить новые разрушения, она сделала его неизменным. Все начало повторятся снова и снова. И с одной стороны, это подействовало. Мир перестал рушится и начал снова потихоньку восстанавливаться. Ударов больше не было. Вот только...

Уже не было дружественной обстановки. Девочка с помощью Алисы и Лены установила тотальный контроль. Виолета, решив, что это единственно верный способ, согласилась помочь им. Следом новые правила приняла и Ольга Дмитриевна. Шурику, Славе и остальным было все равно. 

А мы... Мы смалодушничали.

Многое нам не нравилось, но мы боялись сказать что-то против большинства. Да и остальные все расписали так, что это самое лучшее решение. И действительно, в мир вернулась возможность менять его. Многие из того, что в принципе не могло быть и происходить, происходило. Окружение для нас стало пластичным и податливым. 

Казалось бы, практически рай. Делай что хочешь. 

Тянулись годы. И мы начали терять себя. Сначала забывали мелочи. Затем важные события. А после из памяти выпадали целые куски. И не иначе как чудом, приблизительно к третьему году такого существования, у меня возник проблеск сознания. И я ужаснулся. 

Алиса и Лена творили что хотели, используя нас словно своих личных слуг. Остальные спрятались по своим углам, Славя - лишь грустно улыбалась и лишь давала небольшую надежду, но совершенно безжизненно и неискренне, не так, как раньше, словно плохой актер. А после я перестал различать и фальш. Наши унижения с Ульяной перед чужаками на этот раз сменились на унижения перед Алисой и Леной, которые, едва заметив проблески инакомыслия и самостоятельности, безжалостно их давили. И ни Виола, ни Ольга Дмитриевна ничем не помогали, не говоря уже о НЕЙ.

И постепенно нам стало все равно. Дни слились в одну серую череду. Пропали желания. Все чаще и чаще мелькали мысли поступить как Маша - просто исчезнуть и не вернуться. Но не получалось. Рай превратился в Ад. В наш Личный Ад. 

...

Я дернулся в своей кровати, резко распахнув в глаза. Рядом лежала Ульяна и читала книгу. 

- Ну как?

- Я все понял! Пазл сошелся! Короче, давай к костру, сейчас соберу все заметки и пройдемся с самого начала, чтобы ничего не пропустить.

Как же все таки хорошо все вспоминать. И если все так, как я думаю, больше эти вылазки делать не потребуется. 


- В общем, как мы уже поняли, все происходящее не совсем реально и ряду реальных явлений не подвержено. И как мы уже успели убедится, все вокруг - проекция сознания реального человека, а мы - его основные части. Поэтому, в отличии от остальных, не можем исчезнуть окончательно, но можем обезуметь или стать овощами. Во всяком случае, в книгах, которые со временем появлялись в библиотеке, именно таков был исход большинства запущенных проблем со психикой.

- И чтобы мы не стали этими самыми овощами, я и создала калейдоскоп, чтобы хранить важные воспоминания. А то когда ты в первый раз после вылазки перестал меня узнавать, я чуть снова умом не тронулась. Две недели тебя, засранца, выхаживала, думая, что все, капец.

- Ты мне это будешь до конца жизни вспоминать? 

Ульяна задумалась.

- Да. 

- Но согласись, в итоге это вышло нам плюсом. Мы нашли способ, как можно было собирать информацию, не вызывая подозрений у остальных. Создали привычную для них ситуацию и модель поведения, после чего поочередно отправлялись с заложенным алгоритмом в петлю, по итогу которого через определенное время всегда возвращались сюда.

- Ты невыносим и как всегда прав. Вот невозможно с тобой ругаться. Ладно, так ты разобрался, что вообще произошло и откуда повылазили остальные? Слишком много тараканов получается на одну голову, не говоря уже о копиях, что подменяют нас в наше отсутствие. 

- Понял. Так вот, все они - определенные аспекты нашей личности или же проявления важных защитных функций организма. Ольга - внутренние ограничения, правила, воспитание. Виолета - чувство самосохранения. Поэтому они появились сразу же после нас и выглядели гораздо старше и опытнее. Эволюция оттачивала эти механизмы миллионы лет.

- Складно получается, вот только это не объясняет, почему исчезла Маша.

- А она не исчезала, - огорошил я Ульяну, - Ее, грубо говоря, подавили, чтобы переделать под Лену. 

- Переделать!?... В смысле, как это? Как? И кто?... Хотя... Дай угадаю, кошатина? 

- Именно так. Она очень могущественна. Хоть до Ударов мы ее не видели, думается мне, она была тут с самого начала, просто не показывалась. 

- Ладно, зачем тогда ей это все? 

-  Я так думаю, она действительно хочет защитить это место, то есть сознание, вот только методы у нее совершенно дикие, да и в средствах весьма неразборчивая. Перестало разрушаться - ну и ладно, а то, что вместо этого гниет - проблема не столь важная. Она не понимает, когда следует остановится. Ударов уже давным давно не было, нет необходимости держать мир в этом состоянии, но она все равно продолжает. 

- Понятно. Но все же, кто же они тогда такие? А Шурик с Сыроежкой? Женя? Маша? А остальные безликие пионеры, которые вроде как есть, но ни на что не влияют? А удары?

- Так, не спеши. И начнем с Ударов. Я так понял, что удары - это определенные неприятные события, которые негативно сказались на психике нашего... Нашей, короче. И мы потеряли над ней контроль. А появление других "разумных" лиц есть следствие ее раскола и попыток все исправить. Помнишь, как было все хреново и ничего не помогало? 

- Ну что произошло? Из-за чего мир начал разрушаться.

- Не знаю. Но догадываюсь, что самый первый удар совпал с обучением в младшей школе. Второй - в старшей. Книжки и реплики серых, во всяком случае, явно намекали на возможность подобного, а они почем зря информацию не выдают. 

- Звучит логично. Но почему никто ничего не сделал снаружи? Ну там, у нашего... тела? Носителя? Короче, у нас же должны были быть родители, опекуны. Или мы круглые сироты? 

- Нет, они точно были, иначе бы не было такого беззаботного "детства". Самое очевидное - они решили ничего не менять. Их все устраивало, а проблемы малолетнего школьника казались мелочными и незначительные, не стоящими внимания. Так, пустяк.

Ульяна угрюмо молчала. Как-то не сходилось у нее определение "Пустяк" с тем ужасом, что с ними происходил.

- Теперь конкретно. Алиса. Я могу с высокой точностью утверждать, что она воплощенная агрессия, которая привыкла постоянно копиться и искать выход на тех, кто попытается нанести вред внутреннему миру. Ты же заметила, что помимо нас с тобой, она единственная, кто ругается матом? Да и ее постоянные вспышки гнева и злости, выливающиеся во вредительство? Она была создана специально для этого, но когда все прошло и наступил период спокойствия, не смогла перестроится и по привычке выплеснула гнев на остальных.

-  В смысле? Просто из-за привычки? 

- Привычки на самом деле очень сильные факторы. Алиса ведь больше ничего и не умеет. Когда не стало внешних врагов, она, чтобы не изменяться и не исчезать, переключилась на нас.

- Но как ты смог ее победить и заставить исчезнуть, если она была настолько раньше сильной?

- А что мы успели сделать за все это время? 

Ульяна покраснела.

- Ты на что это намекаешь, похабник? 

- Я не намекаю, я прямо говорю. Алиса потеряла силу и влияние в течении того времени, что мы вновь полюбили друг друга. Вернее даже не так - полюбили самих себя. Когда ей стало нечего ненавидеть, то она сначала придумывала причины, затем начала ненавидеть сама себя, а после...

- ... а после окончательно потеряла силы и исчезла, - открыла рот Ульяна.

- Именно. И все это прям в точности по книжке. Сначала нужно осознать себя как личность. Затем - полюбить себя таким, какой ты есть. Это не значит, что нужно пустить все на самотек, нет. Просто перестать искать проблему только в себе и заниматься бессмысленным самобичеванием. А своим финальным действием, когда я поставил ее на место, я смог окончательно лишить ее почвы под ногами. И даже когда начался перезапуск и ОНА попыталась вернуть Алису, не успела во второй раз - та исчезла до начала отката. 

- А кто тогда остальные? 

- Шурик и Сыроежкин - это воплощение таланта, гениальности и изобретательности. Желания творить, узнавать и развивать. Они очень важны, поэтому и смогли более-менее сохраниться. Женя - это наши знания и их систематизация. Оттуда же и постоянное пополнение библиотеки новинками, которые явно выбиваются за рамки образа пионерского лагеря. Правда, их так забили, что они и носа практически не показывают за пределы своих мест обитания. Ну а Маша - творчество. К сожалению, похерили мы ее, но, думаю, это можно исправить. 

- Ее можно восстановить? - обрадовалась Ульяна.

- Можно. Но не нужно, - отрезал я.

- Почему это? 

- Потому что, как ты уже говорила, слишком много тараканов для одной головы. Чтобы появились новые, нужно снова дробить личность. Их большое количество изначально было обусловлено незрелостью нашего сознания, а затем его разрушением. Внешние условия помешали формированию целостной личности. Когда мы объединились снова, ты разве не чувствовала себя более завершенной? Я так понял, в этом и есть суть. Чтобы получить полный контроль и остановить возможность деградации и усилить разум, все его составные части должны перестать делиться на фрагменты и заниматься грызней, а стать единым целым. Дефрагментироваться. Так, что-то я отвлекся...

Собравшись с мыслями, я продолжил. 

- Лена - безумие, скрытое за маской спокойствия. У нее куда меньше тормозов, чем кажется и единственное, что ее сдерживает - ЕЕ слово. Но я сильно ее ослабил, исчезновение Алисы должно сделать ее менее опасной. Что же до серых образов, то они не более чем наше видение окружающих людей, через которых периодически приходят новости об окружающем мире и некоторые подсказки. То, какими мы их воспринимаем, а не какими они являются. Кто знает, может у кого-то из них есть точно такое же сознание с точно такими же пионерами, но совершенно на разных ролях. Ну там, вместе меня какой-нибудь Семен, а вместо тебя вообще Алиса.

- Тьфу ты, это уже совсем в никакие ворота. Как ты себе это представляешь?

- Алиса - лишь образ. Каждый может по разному его воспринимать, наделить качествами и у каждого с ним могут быть разные ассоциации. К слову, это связанно с третьим ударом. И замешана в нем Славя...

- Да, кстати, тебе не стыдно было с ней шуры мутить? 

- Неа, я же тогда ничего не помнил. 

- Зараза... А я тут чуть на месте не брякнулась, когда почувствовала ТАКОЕ к ней! 

- Кто бы говорил, а вот когда ты в свой заход подсматривала в мужской душевой за Сы...

- Ладно ладно, проехали. Так, говоришь, с нее то и начался третий удар? 

- Я такого не говорил. Я сказал, что она замешана, но не более того. Видишь ли, Славя - это единственный сильно закрепившийся посторонний образ, не созданный изначально ни нами, ни ЕЮ. При этом слишком положительной для реального человека. А образ и человек - это не одно и то же.

- То есть?

- Я так думаю, что третий Удар спровоцировала девушка, по образу которой и была создана Славя. Сделала настолько гадкое, что снова сломала хрупкий внутренний мир. Но никто не связал их вместо просто из-за того, что выдуманная Славя получилась слишком идеальной. Слишком удобной и милой. Ни у кого рука не поднялась рушить образ и вместо того, чтобы искать проблему с ее стороны, все начали искать ее внутри себя и среди остальных, тем самым окончательно сформировав эту зацикленность. Я сделал первый шаг, чтобы ее преодолеть. Победил Алису. Ослабил Лену. Но этого пока недостаточно. Если мы хотим вырваться из этого Личного Ада, в который были загнаны, Славяна...

Возникла пауза. 

- Артем, ты... - побледнела Ульяна, видимо, почувствовав, как тяжело даются последующие слова. Собравшись с силами, я неожиданно хриплым голосом закончил:

- Славяна должна исчезнуть. 

Продолжение следует...
Развернуть

Фанфики(БЛ) Бесконечное лето Ru VN ...Визуальные новеллы фэндомы 

Личный Ад
Глава 8


Фанфик на фикбуке
Глава 1

Глава 2
Глава 3

Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7

...

Когда новая цель была обозначена, мы начали усиленно готовится, в том числе открывая наши новые возможности. В общей сложности, на это ушло с неделю, в том числе и на различные тренировки. Как оказалось, обретенных сил хватало не только на мощную ударную волну, но и на то, чтобы легко создать по желанию некоторые простые предметы. Стулья, кровать, различные запчасти. Эх, несколько лет назад было бы самое то, не пришлось бы устраивать забеги к Шурику с Электроником, чтобы успеть стыбзить нужные инструменты до того, как начнет надвигаться тьма. Таким же методом удалось воссоздать одежду и оружие, но, как показала практика, лишь то, что мы знали и могли сделать самостоятельно. Ножи, биты, кожаные куртки, арбалеты и заново изобрести велосипед - легко, но никаких огнестрелов, автомобилей и моторных лодок. С готовой едой та же штука - только ингредиенты, но даже это практически полностью развязало нам руки.

А самое главное, что мы узнали (сильно при этом рискуя) - стало возможным сопротивляться тьме и расширить функционал и силу пузыря! Не надо было ограничивать вылазки с полной памятью и можно было действовать напрямик. Конечно, неизвестно, как на это отреагирует ОНА, но раз не вмешивалась раньше - то почему бы не попробовать и сейчас? Второе позволяло либо увеличить область действия аж на пару соседних домиков и значительную часть пляжа, либо сделать его самоподдерживающимся, что позволяло нам действовать вместе, не боясь надолго отлучаться из убежища. Вкупе с уже имеющейся информацией, это сильно изменило наш план, значительно сократив его реализацию.

Вообще, информация, которую мы получали, добывалась двумя путями. Первый - это книги из библиотеки. Сделано ли это специально или же это был ЕЕ просчет, но там со временем появлялися новый ассортимент. Единственное место во всем лагере, где происходили изменения, которые не исчезали после временных откатов, самый долгий из которых длился максимум неделю. Было бы так еще со столовой - было бы вообще отлично, а так приходится изгаляться над тем, что было.

Второй путь - это разговоры других сущностей лагеря, в том числе и "серых". Безликих пионеров, которые существуют на фоне и, фактически, редко когда влияют на окружающую действительность. Насколько мы поняли, это были безобидные "чужаки", образы посторонних людей, которые иногда могли сказать нечто новое или весьма важное об окружающем мире или самом "лагере".

Например, те же слухи в недавнем заходе, что Алиса нашла бункер с отравой. Отрава, конечно же, едва ли могла там быть, а вот сам бункер существовал и периодически то появлялся, то исчезал. Входы в него можно было обнаружить в самых разных местах, которые не повторялись два раза подряд, поэтому порою найти его было весьма сложно. За время заходов я бывал там дважды и оба раза натыкался на НЕЕ. В первый раз в - угольных шахтах (и это при том, что в округе не было никакого иного входа в эту самую шахту , как и сопутствующего производства), а второй прямо на входе. То ли у нее там логово, то ли что-то еще, но после второго раза проверять возможное обиталище жуткой кошкодевочки не хотелось и в последствии я делал себе закладку в разуме, чтобы всячески избегать спуска в бункер. 

Но основный из недавнего была информация про остров - до этого Славяна не распространялась о своих любимых местах, а если уж остальные говорили нечто новое, то это было явно не зря. И пускай в обычной ситуации это остров как остров, если знать, за чем идешь, все могло измениться просто до неузнаваемости, породив лишь больше вопросов.

Многое так и осталось для нас загадкой. Возможно, мы бы и смогли получить ответы или, правильнее сказать, задать нужные для себя вопросы, если бы у нас была возможность спокойно подумать куда раньше. Трижды наш мир становился на грани разрушения и каждый раз мы были к этому совершенно не готовы. К этому в принципе невозможно быть готовым сразу и до конца привыкнуть, ведь ты не знаешь, когда это произойдет и произойдет ли с тобой вообще. Ты можешь заниматься обыденными делами, а в это время начинаться нечто плохое. Ты можешь просто спокойно лечь спать, как в любой другой день, а проснутся от шума и криков, не понимания, что делать, в панике метаясь из угла в угол, а после, когда уже все произошло и прошло, годами бояться засыпать и спать беспокойно, подрываясь от малейшего звука на улицу - проверять, все ли в порядке? 

Кто знает, может это и к лучшему, что я забыл это и вспомнил лишь спустя годы, когда впервые воссоединился с Ульяной? Едва ли я смог бы вновь пережить это даже в виде воспоминаний один. 

В любом случае, пора прекратить этот затянувшийся сон, пока он окончательно не превратился в безумный кошмар.

Операцию запланировали на следующее утро. Подготовили комплект одежды с кучей карманов и разгрузкой, надувную лодку с веслами, а так-же арбалет (который решила забрать себе Ульяна), а я взял топор и мачете, не говоря уже о паре скрытых на каждого. А сегодняшний день просто посвятили тому, что бездельничали и дурачились, в коем то веки сумев воссоздать нормальный столик для тенниса. Потом думали, какие новые игры мы откладывали на потом за неимением инвентаря. Возможно, таким образом мы старались поменьше думать о том, кого мы идем устранять. Может, виной скопившееся напряжение и новые впечатления. А может и то и другое.


Сон не шел, несмотря на насыщенный день и усталость. В голове роились мысли, воспоминания, сожаления и вопросы. Вопросы вопросы вопросы... Вся жизнь - сплошные вопросы без легких ответов. 

- Не спишь? - спросила Ульяна, прижимаясь ко мне. 

- Не сплю, - согласился я, - Вот за что нам ВСЁ это? 

- А кто его знает. Просто не повезло, наверное. Но ведь самое главное, что мы все же выкрутились и теперь вместе? - промурлыкала она, водя пальцем по моей груди. 

Некоторое время мы просто молчали, а потом заговорила Ульяна:

- Я тоже много думала об этом. И о Славе сейчас - тоже. Мне тоже не хотелось бы этого делать, но ведь умом понимаешь, что надо. Иначе все. Тупик. Конец. Надо делать порою очень неприятные и тяжелые вещи, чтобы перестать быть пленником в собственном разуме. Мы столько мечтали об этом, столько сделали и уже просто не можем остановится, когда впереди маячит развязка. В любом случае, так будет лучше для нас, а Славя - это просто образ, который существует только в нашем воображении. 

Стало стыдно. Ульяна, сложись у нее такая же ситуация, едва ли бы начала сомневаться, если бы выбор стал между мной и ком либо еще. И то, что она чувствует часть моей боли и сомнений, делает и ей неприятно тоже. От этой мысли я мотнул головой, окончательно выбрасывая внезапную хандру и мысли о Славяне в сторону. Я сделал свой выбор и не пристало в ответственный момент распускать сопли.

Ульяна почувствовала смену моего настроя, после чего облегченно вздохнула. Ее рука опустилась чуть ниже. 

- Хочешь? - игриво спросила она, а я кивнул, позволив ей сесть сверху, скинув с себя трусы и лифчик. 

Закончили мы где-то ближе к полуночи, крепко прижавшись друг к другу обнаженными телами и жадно глотая воздух. Дурацкие мысли будто ветром вынесло из головы, оставив лишь самых важных людей - друг друга. И через какое-то время мы практически одновременно уснули.  


- Готова? 

Ульяна кивнула, поправляя арбалет. Я оттолкнулся от берега и, напоследок взглянув на столь родное убежище, взялся за весла. Пузырь легко пропустил нас наружу и практически сразу появилась тьма. Однако, в десяти метрах от лодки она остановилась, начала кружится и поняв, что не может пройти дальше, принялась кружится вокруг, пока не смазалась в серое марево, сквозь которое просвечивало посеревшее солнце и виднелось мутное окружение. 

Я налег на весла. Тьмаа двигалась следом, с неохотой пропускай вперед. Ульяна приготовила арбалет, но пока ничего не происходило. Мы медленно и планомерно плыли в сторону острова. 

В середине пути Ульяна начала бросать настороженные взгляда в воду, а я заметил, что она стала темнеть. Когда мы начали приближаться к нужному острову, вода окончательно стала черной и вязкой, словно нефть, мне приходилось с трудом махать веслами, чтобы плыть дальше. Когда мы уже подплывали к острову, Ульяна сделала первый выстрел. Нечто протяжно зашипело за моей спиной.

- Давай, поднажми, тут какая-то хрень начала лезть из воды, - сказала она, заряжая арбалет.

На последних метрах мы просто спрыгнули с лодки на берег, стараясь не вступать в воду. Я наконец-то оглянулся - их черной воды тянулись такие черные костлявые руки, которые тут-же схватились за лодку и потащили ее от берега, а затем потопили, утянув за собой на дно.

Лодку мы, в принципе, могли итак создать заново, хоть и потратим на это силы, но как плыть обратно по такой вот воде? Потом узнаем, сейчас главное найти Славяну. 

- Идем, будь начеку. И не разделяемся, - сказал я, на ходу доставая топор и выдвигаясь в лес.

Следом за мной, прижавшись спина к спине, шла Ульяна, выцеливая из арбалета подозрительные кустики.


Что-то явно изменилось за то время, что меня не было. Мы уже должны были выйти на другой берег, а лес все не кончался. Более того, появились непонятные кусты с огромными шипами, не похожие на те, с которых когда-то рвал вкусные ягодки. И чем глубже - тем больше их становилось. Шипастые стебли опутали деревья, стелились под ногами и будто тянулись в нашу сторону. Мы их старательно избегали, пока впереди на появились ворота. Вернее, их подобие из колючих ветвей, переходящих в живую изгородь высотой в несколько метров.

- Приготовься, - кивнул я Ульяне и, замахнувшись, ударил по решетке.

Стебль оказался очень прочным и топор просто отскочил от него, а после началось движение. Жуткая картина извивающихся, словно змей, стеблей, вызвала секундную заминку, после чего я, сменив топор на мачете и вложив в него побольше силы и желания прорубить путь, ударил вновь. На этот раз удалось отрезать одну решетку, от чего оставшиеся стебли угрожающе зашелестели и попытались ударить в ответ. Я увернулся, на ходу обрубая один из них, а сзади раздался щелчок из арбалета.

- Поперли! Ну и уроды же! 

Я быстро оглянулся назад. Странное существо, будто сплетенное из лиан и веток, барахталось на границе с темнотой, пытаясь вытащить буквально сжигающий его болт, а следом уже вышло новое.

- Давай быстрее! - Ульяна бросила арбалет, создавая лук, а я, решив не мелочится и, напрягшись, создал канистру с бензином. Такая поливка пришлась им явно не по душе, поэтому под конец я просто бросил полупустую канистру с остатками топлива в беснующиеся стебли и, отойдя подальше и оттянув за собой Ульяну, которая уже успела настрелять с десяток тварей, призвал и бросил факел. 

Вспыхнуло ярко, почувствовав жар, зашипели и остальные стебли, стараясь отодвинуться подальше от источника жара.

- Давай, сейчас! - крикнул я, видя, что образовался просвет. 

Едва не поджарившись, мы проскочили сквозь ворота. За ними уже столпилось несколько лесных тварей, но близко подходить не решались. Ульяна приготовила лук и в этот момент те просто развернулись и ушли, а проем достаточно быстро протух и вновь затянулся стеблями.

- Фух, что за чертовщина. Никогда ведь раньше такого не было! Артем? Артем, ты чего молчишь? - обернулась Ульяна и замерла вместе со мной.

Мы попали на небольшую поляну, шипами, а в самом центре на своеобразном ложе из колючих стеблей лежал открытый гроб. А в нем... Кукла в человеческий рост, одетая в вечернее платье. И в которой угадывалась никто иная, как Славяна.

Продолжение следует...
Развернуть

Фанфики(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Лена(БЛ) Алиса(БЛ) Женя(БЛ) Шурик(БЛ) Электроник(БЛ) и другие действующие лица(БЛ) Дубликат(БЛ) ...Визуальные новеллы фэндомы 

Дубликат, часть 6

Глава 1 http://vn.reactor.cc/post/2956175
Глава 2 http://vn.reactor.cc/post/2967240
Глава 3 http://vn.reactor.cc/post/2986030

IV
Расстановка

Электроник был занят с самого утра. Настолько, что даже мысли о Жене отошли куда-то на задний план. Помочь Шурику в разработке принципиальной схемы (в основном надо было не мешать и слушать рассуждения Шурика, но пару раз тот похвалил Сергея за дельные мысли). Выпросить в музыкальном кружке вращающийся стул: «Сереженька, только обязательно позовите меня на испытания! Слышишь? Ты обещал!» И собрать вокруг стула каркас установки: круглая клетка из лыжных палок и гимнастических обручей, которые пришлось выпрашивать у Алисы. «И что? Робота делать не будете? Ну вы даете, вы не заболели там? Надо будет зайти и глянуть». Разработать конструкцию ультразвуковых излучателя и приемника (А что делать? Готовых то нет, а из всей литературы только пара подшивок журнала «Радио» в кружке, да десятка два разрозненных номеров «Моделиста-Конструктора» и «Юного техника» в библиотеке).
И, до самого обеда, Электроник, с поражающей окружающих энергией, носился по лагерю в поисках материалов; пилил, клепал, паял; прессовал из извести и сухих белил, а сначала надо было придумать — как прессовать, а потом обжигал керамические таблетки излучателя; забегал, не обращая ни на кого внимания, в библиотеку и там молча шел к стеллажу с журналами, перечитывал их на двадцать пятый раз, делал выписки и опять бежал в клуб.
Увлеченный любимой работой Электроник мог переплюнуть по энергичности и целеустремленности Ульянку, в ее лучшие годы.
Только иногда, в библиотеке, Сергей ловил спиной взгляд Жени сквозь стеллажи, замирал и оборачивался. Но Женя всегда успевала спрятать глаза в очередную книгу и лишь вздрагивала. Очень хотелось подойти, отодвинуть эту проклятую книгу и заглянуть заведующей библиотекой в глаза. Спросить: «Женька, ты что творишь? Со мной и с собой? С нами». Но не хватало смелости. Так и думалось: «А вдруг она не врет? Вдруг я, действительно, не интересен?» Сергей вздыхал и возвращался к своим журналам. Женя выныривала из-за книги и опять начинала гипнотизировать Сыроежкину спину, пока тот, не убегал в кружок, с очередной порцией знаний.
Наконец, ближе к обеду, сегодняшняя порция работы закончилась. Печатные платы травились в растворе и травиться им там до вечера, двадцать керамических излучателей остывали вместе с муфельной печью — нужно четыре штуки, но хорошо, если каждый третий заработает как надо. Принципиальная схема на листе оранжевой миллиметровки была пришпилена к дверце шкафа, поверх чертежа авиамодели, горка деталей извлеченных из ящика и выпаянных из некондиционных плат лежала на втором листе миллиметровки и сейчас Шурик раскладывал их по кучками: резисторы отдельно, транзисторы отдельно и так далее.
— Сергей, на сегодня, наверное, всё. Вечером я приду, платы из раствора достану и промою. — Шурик покачал рукой каркас установки, похожий на сегмент Шуховской башни, одобрительно кивнул. И, подтверждая собственные слова, повторил. — На сегодня всё. Ты свободен, а я — детали рассортирую до конца и тоже пойду.
Электроник еще раз сам пробежался глазами по плану работы, выходило так, что на сегодня, действительно, делать больше нечего.
— Шурик, а может я сам деталями займусь?
— Нет, иди-иди, а то мне еще подумать надо.
— Хорошо. Я на обед зайду за тобой.
— Да, спасибо. Пока.
Подумать, это святое. Нельзя никого отвлекать, когда он думает. Электроник вышел на крыльцо и на несколько секунд зажмурился от полуденного солнца. В библиотеку? Сейчас, когда голова, на время, освободилась от забот, очень захотелось увидеть Женю. «Я только возьму что-нибудь почитать», — не успел подумать Сергей, как уже оказался перед библиотекой. «А вдруг она о чем-нибудь меня спросит? Придумаю что-нибудь».
Не спросила. Вместо Жени, за столом-конторкой сидела Лена, в кресле у журнального столика, пристроился Максим и, похоже, Электроник прервал их беседу.
— П-привет. А где Женя?
— Попросила подменить ее до обеда. Ты что-то хотел взять? Возьми, я запишу. — Лена быстро глянула на кибернетика своими зелеными глазищами.
Пришлось взять, раз уж пришел, какой-то сборник фантастики. Лена записала книгу в формуляр и спросила.
— Сергей. Правда, что вы у себя машину для чтения памяти собираете? — И покраснев и опустив глаза, добавила. — Я бы хотела попробовать.
— Если доктор решит, что это безопасно, то — почему нет?
К счастью, неожиданное бегство Максима с воплем: «Ё-моё! На обед же надо сигналить, а я тут сижу!» — спасло Электроника от необходимости отвечать подробно.

Лена зашла в библиотеку без всякой глобальной цели. Просто взять что-нибудь почитать. Но зацепилась взглядом за Женю. Та грустила в углу зала, за своим столом-конторкой, чем-то напоминая нахохленную птицу под дождем. «Зря мы в автобусе тогда пошутили, — подумала Лена, — Сейчас бы Женя вовсю Сергея гоняла. Или нет, не сейчас. После обеда. Отсюда, до самого кружка. Тоже ничего хорошего, но не сидела бы так, с мутным взглядом. И Сергей не прятался бы от всех в работе». А потом еще, пока Женя записывала в формуляр книгу, выяснилось, что она, со вчерашнего дня сидит безвылазно в библиотеке, с перерывами только на еду и сон.
Понадобились все искусство убеждения и умение выдавать свои мысли за чужие желания, которыми обладала Лена, чтобы уговорить Женю просто сходить прогуляться по лагерю.
— Лена, а если кто-то придет…
— То я выдам ему нужное издание и заполню формуляр не хуже тебя.
— Я только…
— Хорошо-хорошо. Я подежурю. Только ты не долго.
До обеда оставалось еще около часа. Лена погасила верхний свет, погасила настольную лампу, отодвинула тяжелую портьеру у себя за спиной и впустила в библиотеку солнечные лучи. Взвесила в руке выбранную книжку, на пару дней чтения хватит. Бросила взгляд на библиотечные стеллажи. «А ведь рано или поздно книги кончатся. Все, что было здесь хорошего, я уже прочитала. Сейчас читаю средненькое. А потом?» Семен с Ульяной ушли сегодня утром и клятвенно обещали вернуться завтра часам к десяти. Может они еще что-то принесут? По крайней мере, та пьеса, что они принесли в прошлый раз была проглочена Леной за сутки, потом еще три раза перечитывалась, и породила массу карандашных рисунков-иллюстраций, самый доведенный до ума из которых, сейчас ехал обратно, как подарок автору пьесы. Та Мику обладала еще и литературным талантом. Интересно осознавать, что где-то есть очень похожие на тебя Лены, встретиться с которыми, по словам того же Семена, почти невозможно. Как там он сказал? «Останется только один!» Можно только во сне. Лена вспомнила обрывки сна, которым завершилась их с Алисой спасательная экспедиция. Сколько там Алис в одном месте оказалось? Три, минимум. Сон, сном, но волдыри на ладонях потом сходили до самого конца цикла. Лена грустно вздохнула и уселась на Женино место. Какая бы средненькая книга не была, но постепенно и она увлекла Лену, поэтому, когда минут через пятнадцать в дверь постучали, Лена вздрогнула от неожиданности.
— Привет. А ты сегодня за библиотекаря, что ли? — Максим удивленно разглядывал Лену, стоя в дверях.
— Наверное. Да. Подменяю Женю до обеда.
— А, ну тогда ладно. Я книжку возьму, можно? — И, не дожидаясь ответа, пошел шарить по стеллажам.
Дальше Лена уже не читала, а больше прислушивалась к звукам доносящимся из глубины зала. Что-то передвигали, что-то мягко падало, что-то шуршало, иногда невидимый Максим тихо чертыхался. Лена несколько раз порывалась вскочить и посмотреть на происходящую катастрофу, но всякий раз удерживала себя на месте. «Женя меня съест», — подумала обреченно, когда из-за стеллажей показался Максим, весь в пыли и с номерами «Знание-сила» в руках.
— Максим. — Лена подняла глаза на горниста. — Ты только что разгромил половину библиотеки ради пары журналов. Возьмешь их? Давай я запишу.
— Не, не половину. Четвертую часть в дальнем углу, куда никто не заглядывает. — Максим посмотрел на журналы, посмотрел на часы над дверью и устроился за столиком. — Я, наверное, их здесь почитаю.
Была бы тут Женя, не остался бы, конечно. А общество Лены было гораздо приятнее, тем более, сейчас пойдешь в домик, а тебе вожатая навстречу: «Максим, почему на площади бумажки? Это теперь твоя подотчетная территория. — Или. — Максим, почему бездельничаешь? Или занимайся, или марш со своим отрядом в лес, шишки и желуди для конкурса "Умелые руки" собирать!» Так что в библиотеке отсидеться выходило даже и спокойнее. Лена тоже против общества Максима не возражала, поэтому скоро тишину в библиотеке прерывало только шуршание страниц и шмыгающий нос нелегально искупавшегося вчера Максима.
— Лен, а можно спросить? — Максим решился начать разговор. — Скажи, вы нашего физрука давно знаете? Ты и Алиса.
— Давно. Не очень, но давно. — Запутанно ответила Лена. — С рождения. — Книжка была скучная, и разговаривать было интереснее. — А почему ты спросил?
— Тогда понятно. Да просто, даже Алиса никогда не будет взрослого, пусть и хорошо знакомого, человека Сенькой называть. И она всегда так пытается заботиться о Семене, а Ульяна видит это и только улыбается.
— Ты наблюдательный… — Лена думала, как закруглить разговор. В конце-концов Максим пока еще только кандидат в старший отряд, и разъяснять тонкости взаимоотношений Рыжих с Семеном постороннему человеку не хотелось. Но, кажется, Максим понял слова «с рождения» буквально, и сделал свои собственные выводы.

Шурик, отпустив Сыроежкина, закончил отбирать нужные детали, высыпал их в жестяную коробку из под леденцов и убрал в ящик стола. Посмотрел, как травятся платы, поболтал кюветой, чтобы перемешать раствор. «Ладно, азотная кислота, но хлорное железо шефы могли бы лагерю для кружка подарить. Сейчас бы полдня не теряли. Нет, потеряли бы, керамике все равно остывать до утра вместе с печью». Шурик запер клуб и, огибая здание, пошел на свое вчерашнее место. Прежде чем начинать зондировать собственный мозг, Шурику предстояло разобраться, что ему известно об этих своих сновидениях и голосе в голове, и записать данные самонаблюдения и самоанализа в рабочую тетрадь, чтобы иметь точку отсчета. Сыроежкин уже согласился быть вторым — контрольным экземпляром. Неплохо было бы, для статистики, набрать еще добровольцев, но Шурик опасался возможного риска. В любом случае, как настоящий ученый из любимых книг, Шурик твердо знал, что начнет с себя.
Председатель кружка кибернетики открыл личную рабочую тетрадь и на первой чистой странице написал: «Дневник самонаблюдения. Начат в четвертый день смены. Данные по предыдущим дням восстановлены по памяти». Перечитал. Получилось неплохо. Потом дописал в конце: «… по памяти и опросам очевидцев». Дальше следовал подзаголовок: «Необычные сны и мысли. Галлюцинации и явления». Далее следовало описать события первого дня. Шурик порылся в памяти: «Событие первое — сон в автобусе. Приснилось, что мне сорок лет и я еду в лагерь с пионерами. Почему-то называю пионеров "миксами" и "копиями". Событие второе — провал в памяти. Поздно вечером обнаружил себя стоящим на площади, спиной к лаборатории. Что делал в лаборатории не помню и восстановить свои действия не удалось». Шурик зачеркнул "лабораторию" и написал "кружок". Вроде бы всё. Но тут мысли Шурика перебили.
— Привет. А ты Сергея не видел?
Главный кибернетик вздрогнул от неожиданности и уронил карандаш. Поднял глаза. Перед Шуриком стояла девочка, лет, наверное, девяти, не больше. Светлые глаза, стрижка такая, что не понять, коротко стриженная перед тобой девочка, или обросший мальчик. Если бы не юбка, аккуратность в одежде и маленькие сережки-гвоздики в ушах. «Сергея? А! Это Сыроежкина что ли».
— Нет, занятия закончились и он ушел. Поищи его в библиотеке.
— Понятно. Если увидишь, то передай, пожалуйста, что его Оксана Зайцева искала.
И, не дожидаясь ответа, исчезла, нырнув куда-то в кусты.
Шурик повертел в руках карандаш. Синий «Картограф» сломался, после контакта с бетонной отмосткой, и теперь, чтобы его очинить для продолжения записей, нужно было возвращаться в клуб. Пришлось отклеивать спину от стены клуба, подниматься, отряхивать форму. «Здесь удивительно чисто. Ни копоти, ни глины, ни мазута. Отряхнулся и форма как новая. А чтобы найти грязь нужно специально постараться». Сигнал к обеду прервал размышления кибернетика, Шурик занес тетрадь в кружок и, встретив на крыльце пришедшего за ним Сыроежкина, отправился в столовую.

«Почему Алиса куксилась, что все, из цикла в цикл, одно и тоже? Может она просто видеть не умеет? Не знаю. И пионеры и природа, каждый цикл, но чуть-чуть разные. Вон, куст подсыхает, прошлый цикл зеленый стоял, а в этом — листья теряет. А здесь, за четыре дня, новую тропинку протоптали, интересно — приживется или нет? А уж люди как меняются... Это просто надо увидеть». — Лена шла из столовой к себе в домик и размышляла. «Я, наверное, порисую сейчас. Портрет Саши начну, а то сколько времени живем в одном домике, а так Саши у меня и нету».
Саши дома не оказалось. «Или возится с мелкими, или еще где-то, хоть у Мику в кружке». В этом цикле девочки сблизились раньше обычного. Купальный сезон официально открывался в четверг, а в следовании инструкциям Саша была чем-то похожа на Сережу Сыроежкина, так что на пляже ее точно не было. «В следующий раз», — Лене пришлось в очередной раз отложить мысль о Сашином портрете.
Взять этюдник и уплыть на остров? Причем, на малопосещаемый остров Длинный. Или уйти с этюдником на остановку и, в очередной раз, нарисовать дорогу, убегающую в поля? Лена взвесила в руке этюдник и поморщилась. Да и не очень то и хотелось. Может остаться в домике и изобразить ту сценку приручения стрекозы двумя маленькими девочками? И подарить Алисе? Лицо маленькой Алисы встало перед глазами как живое. Алиске понравится. Так, одна идея есть, и ладошка зачесалась — хороший признак. Значит результат будет удачный. А потом, без перехода Лена вспомнила, как в столовой Женя и Электроник постоянно бросали взгляды друг на друга, и как они вздрагивали, отводили глаза и зажимались, если этим взглядам случалось встретиться. Да, это оно. Лена быстро набросала сцену приручения стрекозы, чтобы поработать над ней после, когда время будет, а сама взяла карандаши, папку с бумагой, и направилась к Жене в библиотеку.
— А, это ты. Заходи.
Женя постепенно отходила от вчерашнего приступа черной меланхолии и встретила Лену почти приветливо.
— Я почитаю тут?
— Библиотека публичная. — Женя фыркнула на слове «публичная» и пожала плечами. — Читай.
Лена так и сделала, ну почти так. Выбрала книгу побольше, устроилась за одним из читательских столов так, чтобы Женя оказалась в нужном ракурсе, и, спрятав в раскрытой книге лист бумаги, начала делать зарисовки, стараясь поймать эмоции. Женя читала что-то своё, время от времени бросая взгляды за окно и на входную дверь, хмурилась, коротко поджимала губы и переворачивала очередную страницу. А после очередной страницы проскрипела, не глядя на Лену.
— Между прочим, можешь не прятаться. А если бы спросила разрешения, то и совсем хорошо было бы.
— Ой. — Лена покраснела.
— Рисуй если хочешь. Но, я не понимаю. — Женя, все так же не глядя на Лену, пожала плечами. — И, спасибо, что посидела тут вместо меня.
И еще на полчаса девочки погрузились в молчание, прерываемое шелестом бумаги и редкими вздохами. Да иногда, снаружи, доносились голоса пионеров: по Плану мероприятий у среднего отряда было сейчас свободное время, чем они и пользовались, устроив беготню по всему лагерю. «А ведь она ждет, что Сергей заглянет, — подумала Лена, — а тот боится и где-то прячется. Зря девочки посадили Сергея на моё место, и зря я на это согласилась. Нужно бы все рассказать, но не поверит, решит, что я Сергея выгораживаю. С ее то точки зрения все было так, как она увидела».
— Лена. А что за рукопись ты вчера у меня забыла? — Опять проскрипела Женя.
— Это. — Лена задумалась, как не соврать так, чтобы Женя не стала потом крутить пальцем у виска. — Это девочка одна, знакомая нашего физрука, сказку написала. И Семен попросил, чтобы я к ней иллюстрации сделала. — И, отвечая на висящий в воздухе вопрос, добавила. — Можешь взять почитать. Заходи вечером. Я Саше скажу, если меня не будет.

Женя, действительно, ждала Сыроежкина. Даже самой себе не сознавалась в этом, но ждала. Провожала взглядом пробегающих за окнами пионеров, прислушивалась, когда казалось что кто-то топчется на крыльце, вздрогнула, когда вдруг повернулась дверная ручка. «Ой!» — Ёкнуло внутри. Но, к счастью, это оказалась Лена. Или, может быть, к сожалению это оказалась Лена. Этого Женя даже под гипнозом не сказала бы. Лену Женя уже отнесла к числу безопасных, подвоха от нее не ждала, поэтому выгонять из библиотеки не стала, а разрешила остаться и посидеть-почитать. В общем-то каждый любитель посидеть-почитать был понятен Жене и не вызывал у ней ни агрессии, ни испуга. И даже то, что Лена, вместо чтения, занялась рисованием, Женю особо не раздражало. Так только, дала понять, что заметила, и всё. Только поначалу неприятно немного было оказаться в фокусе чужого внимания. Под конец даже разговорились немного, обсуждая разное.
— Женя, в субботу сбор отряда будет.
— Я не приду.
— Я, может, тоже. Я не об этом. Будем решать, принимать новенького или нет. В… — Лена чуть не ляпнула: «Вместо Ульяны». — Вот того, который горнист, Максима.
— Да мне, как-то, все равно. Если нужен мой голос можешь передать, что я — за.
Лена закончила рисовать и ушла, Женя ждала, что ей покажут, но Лена просто попрощалась, собрала бумагу и ушла. «Ну, значит, не больно-то и хотелось, значит мне и не нужно это видеть».
Женя, после ухода Лены, еще раз обвела глазами библиотеку, увидела журналы на полке с прочитанной и возвращенной литературой. «Интересно, кто брал?» — Подумала как хозяйка. Глянула в ящик с читательскими формулярами. Сверху, на коротенькой шеренге формуляров, стоящих в ящике друг за другом в алфавитном порядке, лежал свежий. «Родионов Максим, 14 лет, средний отряд». Над зачеркнутым словом «средний» рукой Лены было написано «старший». «Любит ли читать, я еще не знаю, но умеет, это точно», — проскрипела вслух заведующая библиотекой, чуть улыбаясь и пристраивая формуляр в общую шеренгу, между Персуновым Семеном и Тихоновой Еленой. Теперь осталось только вернуть журналы на место и можно запирать библиотеку на перерыв. Или не запирать — идти все равно некуда. Женя взяла журналы, подержала их в руках и положила обратно на полку. Потом взяла самый верхний и быстро пролистала его. Нет, все верно, вон и библиотечный штамп на месте. Но все же. Женя подошла к каталогу, выдвинула несколько ящичков и умело пробежалась по картотеке, потом проделала это еще раз, читая каждую карточку, вынимая карточки из ящичков и проверяя — не завалилась ли какая-нибудь карточка, выпав из общего ряда. Потом проделала тоже самое уже с каждым ящичком, а не только с теми где была периодика и издания на букву З. В каталоге библиотеки «Совенка» не числилось ни одного номера журнала «Знание-сила». Не смотря на библиотечный штамп на этих самых журналах. Женя вернулась к журналам, взяла с полки самый верхний, посмотрела на первую страницу обложки, потом перевернула и посмотрела на типографские данные «сдано в набор 06.09.1991». Женя глянула на календарик, притаившийся под оргстеклом, закрывающим ее стол. Согласно календарику на дворе стоял июнь 1987 года. «Кажется придется прийти на сбор отряда. Кажется придется спросить у новенького, где он берет журналы? Может он и книг хороших оттуда же натаскает?»

Саша, чуть-чуть разминувшаяся с Леной, сейчас сидела у себя в домике и с огромным удовольствием читала ту самую пионерскую сказку. Читала, возвращалась к началу, закрывала глаза и как живых представляла себе героинь: Анфису, Ларису, Жанну, Машу. Тем более, что и представлять особо не нужно. «Вон же они — живые. Ясно с кого их списывали. Нет, разница, конечно есть, так на то и сказка». Вот ни Святославы, ни Янки, ни Степана здесь не было. Святослава чуть походила на саму Сашу, но совсем чуть-чуть. «Янка… может быть, если бы Ульяна была помоложе лет на пять, то так она себя бы и вела. Степан? Не могу себе представить, неужели Семен был таким? Нет, в нем вовсю живет семнадцатилетний пионер, это не вооруженным глазом видно, но и двадцатипятилетний заместитель начальника лагеря тоже в нем». Саша опять вернулась к началу и посмотрела на первую страницу. «Как, когда Мику успела все это сочинить? Она же сама говорили в день приезда, когда знакомились, что она впервые в СССР, а ее папа с мамой сейчас едут на поезде из Владивостока в Москву, с остановками в крупных городах. Но вот же автор: Мику Хацуне, а вот посвящение: «Сенечке, которому… и Ульянке...», — и подпись японскими закорючками. То есть Мику знала Семена, когда тому было семнадцать? А самой Мику, получается, девять? Ничего не понимаю, надо будет спросить, для начала у Лены». Посмотрела на стену над Лениной кроватью, всю увешанную картинами. Портреты и пейзажи. «И когда успела?» Три портрета особенно притягивали взгляд. Женщина, похожая на Лену как родная мама, протягивает руки открытыми ладонями к зрителю, губы плотно сжаты, глаза чуть прищурены, как будто какую-то работу делает или спорит с кем-то, а если присмотреться, то такая бездна тоски и боли в этих прищуренных глазах… Второй портрет, парень похожий на Семена, наверное таким он и был, в семнадцать лет, только глаза не семнадцатилетние, а взрослые и какие-то уставшие, что ли, но понимаешь, что он сейчас улыбнется, этими уставшими глазами, и скажет: «Все ерунда, прорвемся!» Третий портрет, тот очень позитивный, на нем Семен и Ульяна, сидящие рядышком на крыльце этого самого домика, оба улыбаются, оба счастливы и, как раз и видно, что подросток из заместителя начальника лагеря никуда не делся.
В дверь постучали.
— Привет. — На пороге нарисовался Максим.
— Здравствуй! — Саша улыбнулась хорошему человеку.
Очень заразительно улыбнулась, так что Максим сразу разулыбался в ответ. И как-то даже и не пришлось маскировать смущение нахальством, а захотелось просто взять сразу и обратиться, к так приветливо улыбающейся девочке, со своей такой деликатной просьбой.
— Саш, ты не могла бы чуть поучить меня танцевать? К следующей дискотеке?
— Хочешь Алису удивить. — Саша не спрашивала, а просто констатировала факт. — Приходи в музыкальный кружок после ужина. С Мику я договорюсь.

Вторую половину дня Сыроежкин провел в компании милой девушки Оксаны. Показывал ей, как правильно держать нож; объяснял, когда режут от себя, а когда — к себе; ругался на нож, который она принесла, а потом объяснял, почему острый нож безопаснее тупого. «Ты, когда острым ножом режешь — рука просто идет за ножом и все, и не надо лишних усилий делать. Просто следи, чтобы пальцы напротив лезвия не оказались. А когда режешь тупым, то ты напрягаешься и у тебя нож обязательно сорвется и попадет по пальцам». Ну и все это перемежалось другими разговорами. «Вот знаешь, Сережа, мне кажется, ты ей нравишься. Если бы не нравился, она бы не стала тебя прогонять». «Эх, Оксана, твои бы слова, да богу, которого нет, в уши».
Потом искали вдвоем подходящий кусок коры и Оксана пыталась выстругать хоть что-то похожее на кораблик. «Не надоело? Ну, тогда пошли в клуб». Пошли в клуб, извинились перед Шуриком, за то что помешали, и заточили нож Оксане.
Потом опять искали кусок коры. «Стой. А теперь, прежде чем за нож браться, нарисуй, что ты хочешь. Да вот, хоть на мокром песке палочкой и нарисуй». «Вот так, да?» «Нет, смотри, как надо».
Потом разбирали проект Оксаны по косточкам. «А ты хочешь, чтобы он просто на полке стоял или, чтобы его еще и на воду спустить можно было?» И тут же: «Знаешь, напиши ему письмо, небольшое, чтобы упаковать можно было. В клубе была папиросная бумага, вот на ней завтра и напиши. Потом в полиэтилен запаяем и внутри корабля спрячем. Если все так, как ты говоришь, он обязательно полезет разбирать твой подарок. Там письмо и найдет. Может это сработает».
И снова взялись за ножи. «А почему ты все своими руками должна делать? Что значит, иначе цикл не переживет?»
А потом долгие разговоры. «Не знаю, Оксана, права ты или нет, но может, это мы уходим куда-то дальше, а вы здесь задерживаетесь».
И расстались уже перед самым ужином, договорившись о завтрашней встрече. «Знаешь Сережа… Нет, потом, в конце смены. До завтра!» — И убежала, прихватив с собой недоделанный кораблик. А Электроник еще посидел на берегу, улыбаясь и думая о том, какая это славная девочка и о ее словах, что он Жене нравится. Дождался горна и уже тогда встал, отряхнулся и пошел сперва в кружок за Шуриком, а оттуда на ужин.

Алиса оказалась в этом лагере помощницей вожатой исключительно из-за отсутствия альтернатив, и была она плохой помощницей вожатой, но какие-то привычки въелись и их уже не вытравить. Вот и сейчас, она перебирала в памяти прожитый день, анализировала свои ошибки, делала выводы и строила планы на завтра. «Что там со мной и лагерем происходило сегодня?»
Прощание с Персуновыми в пять утра. Алиса не утерпела и вскочила в такую рань, чтобы проводить своих самых близких людей, уходящих в утреннюю хмарь.
— Вы туда же, на то же место?
— Да Алис. Точка стабильная и еще долго продержится. Да не кисни, Рыжая. Завтра же придем назад!
Спать уже не хотелось, поэтому присела на крыльце спортзала, кутаясь в олимпийку. И в каком-то оцепенении провела час, пока не появилась Сашка, возобновившая свои утренние пробежки.
— Привет.
— Доброе утро, Алиса. Побежали со мной?
— Пф-ф. Я что, больная? Ты то почему одна? Катька отказалась?
— Да, не пойму я её что-то. Вчера просилась, а сегодня я за ней забежала, а та ни в какую. Еще и смотрит обиженно, и глаза красные, будто плакала. Ладно, побежала я.
И только легкие шлепки подошв о покрытие беговой дорожки еще слышны за спиной.
Чуть позже — Максим, который хотел спросить о чем-то, но так и не решился.
Еще чуть позже — линейка, слава богу, в этом цикле не военизированная.
— Алиса, а ты не в курсе, где наши физруки? Они предупредили, что появятся завтра, после завтрака, но о подробностях умолчали.
— Ольга Дмитриевна, помните, в первый день тут сестренка Ульянина отметилась, отдыхает тут недалеко. Вот, кажется ее навестить.
— Недалеко? Странно. До ближайших людей здесь километров триста. Ну ладно, Алиса, на субботу какие мероприятия запланировала?
Кибернетики затеяли что-то новое в своей берлоге. Надо будет убедиться, что это безопасно для окружающих.
И так обо всем дне. А еще, завтра открытие купального сезона и физруки на пляже были бы ох как уместны. «Надо будет на следующий цикл убедительно попросить их не уходить вдвоем. Стоп. Они же завтра к одиннадцати обещали вернуться, так что все нормально».
Алиса покосилась на бывшую Ульянкину кровать, занятую сейчас гитарой и одеждой. «Привыкаю постепенно, вот уже и ее кровать вещами занимаю, и бельем эту кровать застилать не стала. Но все равно вечерами тоскливо. Хорошо хоть Ульянка каждый вечер специально поболтать заходит. И хорошо, что она меня простила: "Алиса, если бы ты в тот раз промахнулась, то Семен прошел бы сквозь наш лагерь, мимо и дальше". А эта "сестренка" Ульянкина еще разбередила. Уговорить бы ее здесь остаться, так в ее лагере своя Алиса есть, той тогда совсем плохо будет. Хуже чем мне в прошлом цикле. А у меня уже какие-то просветы появились. Вроде Макса, того же. Правильно Мику про него сказала, что он тычется всюду с любопытством и дружелюбием, как молодой пес». Алиса улыбнулась: «Было бы ему, хоть на пару лет побольше».
Алиса посмотрела на гитару, но нет, настроения не было. «Ну, значит спать». Погасила свет и завернулась в простыню. Она уже знала, что ей приснится. Каждую ночь, с середины прошлого цикла Алисе обязательно снился один и тот же сон. Очень спокойный, ни куда не зовущий, не оставляющий после себя никаких эмоций, он просто снился. Начинался сон с того, что Алиса оказывалась заперта внутри зеркального шара — елочной игрушки. Постепенно размеры игрушки росли, стенки отдалялись, теряли четкость, горизонт становился все дальше и вдруг Алиса понимала, что она уже не внутри зеркального шара, а снаружи. А потом это шар начинал уменьшаться в размерах, горизонт опять приближался и оказывалось, что вокруг Алисы плавают, иногда соприкасаясь, а иногда слипаясь в устойчивые гроздья множество таких шаров. И внутри каждого спрятана своя Алиса, в чем-то абсолютно такая же, а в чем-то похожая только на саму себя. И можно перепрыгнуть со своего шара на соседний и проснуться уже там, рядом с двойником. И с двойником, при таком проникновении, ничего не случится. Вот только надо решиться прыгнуть. «Интересно, Ленке тоже самое сниться? — Еще успела подумать Алиса, перед тем как уснуть окончательно. — Она ведь та еще партизанка, будет молчать, пока совсем плохо не станет».
Развернуть

Вечерний костёр(БЛ) Бесконечное лето Ru VN ...Визуальные новеллы фэндомы 

Вечерний костёр(БЛ),Бесконечное лето,Ru VN,Русскоязычные визуальные новеллы,Отечественные визуальные новеллы,Визуальные новеллы,фэндомы
Развернуть
В этом разделе мы собираем самые смешные приколы (комиксы и картинки) по теме Мамка пляж (+400 картинок)