Мир мур май

Лагерь у моря 2. Часть 26

Страничка на фикбуке. 

Часть 20

Часть 21

Часть 22

Часть 23

Часть 24

Часть 25

 Объект «Кладбище домашних животных»: Запись в информационных файлах организации.
 Тип: аномалия местности.
 Код: красный (смертельно опасна)
 Уровень регистрируемого излучения: 22%
 Примечания:

 Одна из самых странных аномалий известных организации, на данный момент изолирована охранными кордонами, доступ запрещен. Дислокация аномалии постоянна (территория Ладлоу, на границе Англии и Уэльса), она не перемещается и не проявляет себя без определенных условий.
 Как и большинство аномалий подобного типа, найти её удалось больше благодаря наводкам и слухам. Нельзя обойти весь мир, тыча в каждую щель измерителем излучения. В районе Ладлоу издревле было место, где жители погребали домашних животных, но за той территорией была ещё одна… Племя коренных индейцев микмаков хранило о нём дурную славу на протяжении многих лет. Никогда и никого не хороните в земле, где обитает вендиго (злой дух), говорили они.
 В определенный период простые слухи переросли в документированные события. Захороненные на территории аномалии тела, будь то собаки, кошки, или даже люди, оживали. Хотя слово «жизнь» тут не совсем применимо. Мне удалось основательно изучить тело пораженной аномалией кошки. Погибшее животное захоронили в земле, где максимальное излучение превышало двадцать процентов. К тому времени мы уже полностью контролировали территорию объекта, огородив его от вмешательств извне. Микмаки продали нам землю предков — не то чтобы у них был выбор.

 После суток в земле пропитанное излучением тело животного самостоятельно выбралось из могилы. Имплантированные в него датчики регистрировали дыхание, слабое сердцебиение со стойкой брадикардией и даже признаки нервной деятельности, пусть нестабильной и заторможенной, но нейронные связи работали, создавая псевдожизнь. Кошка-зомби, как её в шутку прозвали агенты, проявляла ничем не мотивированную агрессию ко всему живому — не просто съедала бросаемых ей мышей, а жестоко убивала их перед этим, то есть, не как обычные кошки, а вспарывала брюшко и наблюдала, как ещё живая жертва тащит по земле свои собственные кишки, или протыкала в нескольких местах острыми когтями и мяукала, смотря на хлещущую кровь. Пораженные аномалией животные сами производят излучение, но остаются уязвимы, их вполне несложно убить второй раз, после чего они уже не реанимируются, даже с помощью аномалии.

 Заключение:
 Изучать аномалию нет смысла, в настоящий момент её свойства бесполезны для науки и медицины в частности. Реанимируемый ей погибший человек практически полностью утрачивает своё «Я», становясь бездумным и жестоким зверем, а на живых она просто не действует. На данный момент ищется способ окончательно уничтожить территорию аномалии, что таит в себе немалый риск. У коренных жителей расположенной рядом резервации, есть поверье: «Вендиго питается злобой и разрушением, и поглощая их, становится сильнее. Не будите мертвеца». Не увеличится ли её радиус при вмешательстве извне, после стольких лет статичного существования?

Доктор В.Ц. Коллайдер.

Ричард. Бункер 112.

 — Ты что-то знаешь, — вдруг сказала Искра, когда экран с буквами «ГЕНДА» погас. Это был не вопрос, а именно утверждение. Проекция села на своё кресло и опустила подбородок на сцепленные пальцы, внимательно наблюдая за мной. — Твои глаза, пусть на секунду, но они тебя выдали. Не волнуйся, я не буду давить, захочешь — расскажи, и тогда подумаем вместе, как вам, ребята, помочь.
 — И тебе даже не любопытно? — спросил я собеседницу.
 — Любопытно? Возможно, но я — часть организации, — Искра гордо указала на себя пальцем. — Пожалуй, единственная живая личность, что от неё осталась в этом мире. Агенты погибли, деятели забыты. Требовать рассказать всё про этого Генду не буду, хотя мне и правда интересно, почему наши миры отличаются одним-единственным человеком. Сравнивая данные с твоего джоя и списки наших сотрудников того времени, я нашла только одно отличие. Его.
 Светящиеся части техно-комнаты пару раз моргнули, и изображение Мику на секунду размылось.
 — Я должен подумать, дашь мне время? — спросил я, не отводя взгляда от аквамариновых глаз. Просто так выдавать сведения о секретных объектах нельзя, даже ей. Док и Генда не просто так считаются разными личностями, и очень ограниченный круг лиц, со мной в том числе, это знает. Надо будет девочкам тоже сказать, чтоб не сболтнули лишнего.
 — Сколько угодно, — Хатсунэ улыбнулась, поправив прядь на одном из хвостиков. Девушка накручивала на палец локоны и бодро затараторила: — Вы можете жить тут сколько угодно, я уже инициировала доставку в вашу комнату еды и воды. Со мной можете пообщаться когда угодно, и спрашивать что угодно. Как же я рада, что вы уцелели и добрались сюда! Хотя… неудивительно, учитывая твои способности носителя.
 — Они у меня недавно, и природа этой силы до конца непонятна, — признался я Мику как на духу, поднимаясь с металлической поверхности. Ах, хорошо! Всё же спина затекла на этой штуке.
 — Ну, тут мне тебе помочь нечем, — Искра щелкнула пальцами, и в воздухе появился экран, на котором высвечивалось личное дело, с фотографией мужика, смутно напоминающего меня самого. — Вот. Ричард нашего мира, агент организации первого ранга, сын Седого. Боевая и тактическая подготовка на уровне спецназа, навыки обращения с оружием и техникой, знание трех языков. Про наличие аномальных способностей ни слова, может, были и другие, более детальные данные, но они не сохранились — чуть ли не двести лет прошло как-никак.
 — Это я? Класс, а есть фото постарше? — интересно посмотреть на себя в будущем. Но изображение на дисплее не менялось, а Искра печально посмотрела наверх, на купол, не глядя на меня.
 — А нет других изображений, ни у меня, ни у кого-либо ещё. Ты умер, Ричард, в начале великой войны, или, лучше будет сказать, последней войны. Организация собирала все силы, чтобы избежать ядерной бойни, но как видишь, тщетно, — Искра вздохнула и развела руками, старательно отводя взгляд. Готов поклясться, в уголках глаз проекции сверкнули слезы! — Как и Виола, как все мои создатели — война унесла жизни многих людей, не говоря уже о том, что жизнь на поверхности так и не оправилась. Всё, что у меня осталось, это воспоминания. Но не будем о грустном. Отдыхай, Ричард, там как раз твоя подруга пришла в себя.
 — У тебя и в жилых отсеках камеры есть? — задал я вопрос Искре: в будущем понятие личная жизнь настолько размыто?
 — Да, — Мику кивнула, тряхнув аквамариновой шевелюрой и на мгновение зажмурившись. — Датчики и камеры почти везде, система ведь должна следить за жизнью и здоровьем жителей убежища. Поколения людей, что родились и выросли здесь, под землёй, не считали меня по-настоящему живой, да и общаться с ними я и не стремилась. Положа руку на сердце, я искренне любила Виолу и других своих создателей, для остальных же Искра только выполняла и по сей день выполняет свой долг. Не более, не менее. Ах да, ещё кое-что… Ладно. Потом.

 В куполе снова появился проем наружу, и проекция Искры махнула рукой, показывая, что можно идти. По дороге обратно я всё же взял колу из автомата. Вот бывает навязчивое желание, и всё тут! После нажатия на кнопку панели автомат со скрипом и кряхтением вывалил в приемник одну бутылочку. Тааак, что-то им давненько не пользовались, как я посмотрю.
 — И почему срока годности нет? — пробубнил я под нос самому себе, но тут же получил ответ.
 — А она не портится, — сказала Мику из динамиков на джое, при этом появляясь на экране по пояс и размахивая руками. — Ультрапастеризация и современный криоавтомат. Я, кстати, на твой раритет новое программное обеспечение установила, пока мы болтали. Ничего?
 — Спасибо, — слегка запотевшая стеклянная бутылка ничем особо не отличалась от обычной колы, а крышка открывалась очень просто. Сладкая до одурения темная жидкость, от вкуса которой я так отвык, приятной прохладной волной прошлась по горлу, утоляя жажду. — Супер!
 — Повторюсь. Как ваши спутницы более-менее отдохнут, то посетите медицинское крыло, — попросила Искра. — Надо проверить, не подцепили вы что-нибудь на поверхности, там, как ты заметил, не самое райское местечко.
 — А по-моему, вполне пригодное для жизни, — перед глазами проносились картины природы ущелья: нетронутые леса и поляны, щебетание птиц и лягушачий хор, полная рыбы глубокая река, чистые ключи с питьевой водой…
 — Да, — хмыкнула Мику. — Для таких, как ты, со своей аномалией. Видела я записи, тебя бы раз десять сожрали без этой способности. Ущелье и Ледниковый реликт — одни из немногих областей в округе, где не высохло всё живое. Сейчас большая часть суши — это пустошь. При этом я проводила исследования. Думаешь, зачем наверху были люди? Для разведывательных вылазок. Собирали образцы, замеряли фон, фотографировали и снимали видео.
 — Исследования? — переспросил я Мику, остановившись возле одной из панелей на стене, на ней отображался план этажа и состояние воздуха, температура, влажность и.т.д.
 — Именно, — изображение на экране кивнуло и подняло палец вверх. — И по всем собранным данным нет никаких видимых причин такой глобальной засухи. Радиация уже в прошлом, только на местах, где стояли крупные города, ещё осталось фоновое излучение, ну, по ним, в принципе, и палили больше всего. Но природа не восстанавливается, а климат на поверхности ведет себя непредсказуемо. Будто сам мир смертельно болен. Глупость, скажи?
 — Не факт, Мик… Искра, — двери лифта разъехались в стороны, и мы отправились наверх, продолжая диалог. ИИ бункера оказалась очень интересной собеседницей, разговор с ней нисколько не утомлял. — Ты наверняка знаешь теорию о том, что обитаемая планета — это своего рода макроорганизм.
 — Да-да! Именно! — проекция на экране хлопнула в ладоши, склонив голову на бок. — Тем более, наш мир перенес столько всего. После войны, когда радиационный фон более-менее спал, человечество стало возвращаться на поверхность, но потом… В общем, это слишком занимательная история, чтобы рассказывать её впопыхах. Потом. Завтра за ужином.

 — Смотрю, в КПК теперь много нового, — я исследовал систему джой-боя, интерфейс которого стал намного сложнее, а количество данных взлетело до небес. Также появилась новая дата в нижнем правом углу: 30.08.2228.
 — Ага, я сразу загрузила карты и нужную информацию о поверхности, вместе с тем, что собрал Семнадцатый, это немалое подспорье, — Мику поникла и отвернулась на экране, подставив взгляду стройную спинку и аквамариновые волосы на затылке. — Эх, я ведь говорила ему быть осторожнее… Из всех жителей бункера именно этот малец больше всего походил на людей прошлого. Любознательный, добрый, любил работать руками. Он вырос на моих глазах, как и другие жители, но заслуживал гораздо большего, чем вот так сгинуть. Что-то я сегодня сентиментальная. Знаешь, Ричард, иногда я жалею, что могу действительно чувствовать, а не просто имитировать человеческие эмоции. Машиной жилось проще… Пока что я отлучусь, надо ещё столько всего обдумать, да и вас сильно беспокоить некрасиво. Вернусь с чем-нибудь съедобным, — проекция Мику помахала с экрана джоя и растворилась, бросив напоследок задумчиво: — Вещи ваши потом доставлю, может даже подберу на складе что-нибудь ещё полезного. Вы же, я так поняла, попробуете домой вернуться, а не станете тут жить.
 — Скорее всего, нам нельзя тут оставаться, — тем более ввиду возможной ядерной угрозы в нашем мире, пусть и сходящей на нет. В этом мире ещё моим детям жить, между прочим!
 — А жаль. Вы мне нравитесь, даже эта ваша, н-невидимая, — прозвучало из динамика, и он затих.

 Перед дверью в нашу комнату, которую я узнал только благодаря встроенной в джой карте — ну одинаковые они, даже без номеров! — так вот, перед дверью я остановился, сделал глубокий вдох, выдох. Надеюсь, Славя всё поймёт, поймёт, что я скрывал способности аномалии не из праздности или злого умысла, наоборот — положение у нас и так шаткое, чтобы добавлять к нему ещё и мои проблемы. Надо было захватить две колы, чтобы задобрить валькирию. Ладно, вхожу. Не побьет же она меня, в самом деле?
 За дверью царила идиллия, если это слово применимо за тысячи миль от дома, в разрушенном мире. Славя сидела на кровати с накинутым на плечи одеялом, а Юлия дремала, уложив голову блондинке на колени и подперев её ладошками. При этом нека так и не удосужилась надеть что-либо ниже пояса, а серая майка не такая уж и длинная, ещё несколько сантиметров — и будет видно место крепления пушистого хвоста.
 — Юля сказала мне, что ты убил дракона, а сам в порядке, — голос Слави был тихим, а движения — скованными, пусть девушка находилась в сознании, но от интоксикации пока не отошла. Сейчас, в майке с короткими рукавами, становилось заметно, как она загорела за время путешествия. Кожа на лице, шее и кистях у неё была заметно темнее, чем на остальном теле. Не избежал такого и я, одна лишь ЮВАО совсем не изменилась, словно солнечные лучи не могли коснуться её кожи. — Фух. Теперь, когда я своими глазами увидела, что ты жив и здоров, как камень с души свалился.
 — Спасибо командир, — я вытянулся по стойке смирно и ударил кулаком по груди, можно было, конечно, и отсалютовать, но отдавать честь без головного убора не комильфо. — Рад стараться.
 — Да ну тебя, — фыркнула Славя, самыми кончиками пальцев почесывая Юлю за ушком. Спящая кошкодевочка благодарно мурлыкнула, и блондинка накрыла её второй половиной одеяла, пряча стройные ножки под тканью. — Лучше расскажи мне, Ричи, откуда у тебя способности аномалии, да ещё и такие знакомые? Виола, конечно, любит секретность, но, отправляя ко мне бойца, наверняка сообщила бы о такой мааааленькой детали.
 — Если я тебе скажу, что являюсь магом стихий в третьем поколении, ты мне поверишь? — грустно улыбнулся я, глядя в ясные глаза. В них совсем не было укора или обиды за то, что я утаил от неё такую важную информацию, только искреннее беспокойство. Причем за себя валькирия волновалась в последнюю очередь.
 — Нет, — Славя немного расслабилась, но продолжала требовательно смотреть, не забывая при этом гладить да почёсывать разомлевшую неку. Волосы блондинки сейчас распущены и растрепаны спросонья после всех приключений. — Синей стрелки на лбу у тебя не наблюдается, да и летающего бизона нигде не видно, так что извиняй, на Аватара ты не тянешь. Выкладывай всё как есть, Ричард, иначе я, как обычная девушка, сама сделаю выводы, и мало ли какими они будут.
 — У меня сила и фрагменты памяти Кукулькана, — выдал я скороговоркой, присаживаясь напротив кровати на стул. Обычная девушка, как же! И мысленно добавил: «А ещё его чертова жажда крови!», но вслух я этого говорить не бу… — А ещё — его жажда крови.
 — Вот как, значит, –девушка вздохнула и закрыла свободной ладонью лицо. Черт! Но я не могу ей больше врать, после всего, что произошло, валькирия стала мне слишком близка, обманывать её — значит предать доверие, это просто физически больно! — Ты одержим? Это после портала так случилось?
 — Не знаю, на оба вопроса, — я развел руками, заставив легкий порыв ветра коснуться светлых локонов, и добавил: — Я могу использовать его власть над стихиями, хотя, «власть» — не совсем то слово, лучше подойдет… сродство! А ещё могу поглощать и видеть жизненную энергию, как делал это он в своё время. До силы крылатого змея, своим могуществом способного стирать города и страны, мне далеко, но с виверной, как видишь, справился.
 — И ты контролируешь себя, в отличие от того монстра, — Славя сказала это не в вопросительном тоне, а констатируя сам факт.
 — Послушай, командир, — я вспомнил отрывки жизни древнего майя, которые видел в своих снах. Его жажду знаний, то, как простой охотник исследовал мир вокруг себя, как открывал новые способы земледелия и ремесла, как за короткую, в принципе, жизнь принес своему народу столько знаний, что продвинул культуру Майя на десятки лет вперед. Но его предали, зависть вождя племени сгубила семью охотника, который к власти совсем не рвался. Перед глазами появилась смеющаяся дочь Кукулькана и его сгоревший дом. — Ты альтруист до мозга костей, Славя, и всегда стараешься делать добро людям, но… Порой самые страшные чудовища — именно они.

 — Тук-тук! — раздался знакомый голос из-за дверей, и, не ожидая разрешения, в комнату вошла проекция Мику в форме горничной, хотя, «вошла» — будет мягко сказано. Она буквально плыла, грациозно передвигаясь, будто на подиуме, а за ней своим ходом катилась этажерка на гусеницах, до отказа забитая разнообразной едой и слегка гудящая моторчиком. — Кто желает перекусить?
 — Мику? — Недоверчиво процедила Славя, протирая руками глаза и переводя вопросительный взор с проекции на меня и обратно. — Это после лекарства такие побочные эффекты с глюками?
 — Нет-нет, это и есть Искра, ИИ бункера, — ответил я, прикидывая, как бы половчее сфотографировать эдакое зрелище. Форма горничной викторианской эпохи, классика, даже чепчик на аквамариновых волосах присутствовал! — Точнее, её воплощенная голограмма, за основу которой взяли образ Мику. Мы в бункере Организации, так что расслабься, тут относительно безопасно.
 — Кто-то сказал «еда»? –нека шустро открыла глаза и жадно втянула носом воздух. Поднялась, попутно роняя одеяло, ещё раз принюхалась, а затем разочарованно опустила ушки. — Едой не пахнет.
 — Конечно не пахнет, все продукты герметично упакованы, чтобы не испортились, — Искра показала на самоходную тумбочку, на которой стопками лежали сухпайки, консервы и несколько бутылок с водой. — Завтра будет что-нибудь вкуснее, я только запустила протоколы бункера, которые отвечают за подготовку продуктов, им нужно время.
 — То есть, кроме нас тут никого нет? — задумчиво спросила Славя, перебирая волосы.
 — Из активных форм жизни — нет, — ответила Хатсунэ, добавляя сердито: — Кроме той наглой мутантки, вот поймаю её, будет знать, как таскать припасы! Посажу её в клетку в атриуме в назидание другим.
 — Да ничего, еда есть, вода есть, мы не капризные. Спасибо, Искра, — чувствуя внезапно разыгравшийся голод, пришлось подняться, дабы сцапать с подноса продукты. При этом меня провожал взгляд ЮВАО, красноречиво намекавший на то, что она с моим неприхотливым вкусом в корне не согласна. По пути я попробовал было пройти сквозь бестелесную проекцию, после чего мы с Мику упали на пол…

 — Ай! — сдавленно пискнула вполне материальная девушка, лежа на спине в пикантной позиции. Будь юбка чуть короче… Неготовый к такому повороту событий, и, естественно, не сумев удержать равновесие, я чуть не рухнул на неё сверху, но вовремя успел выставить руки вперед. В результате картина маслом: лежит Искра, а сверху я, миссионерская поза, блин! Веселый бутерброд!
 — Как так- то? — Мои брови ползли к затылку: откуда у неё тело?!
 — Сюрприз! — сдавленно простонала Искра, поправляя задравшийся подол. — Слезь с меня, ты тяжелый!
 — Извини, извини! — буквально вспрыгивая на ноги, я подал Мику руку, помогая подняться. Изящная ладошка Искры оказалась теплой и мягкой, блин, и почему я такой ловкий? Мог же упасть прямо на, прямо на… Ох!
 — Это кибернетическое тело, разработка, начало которой положили ещё Шурик и Сергей. Имитирует homo sapiens до мельчайших деталей, я даже вкус в нем чувствую и боль, кстати говоря, — Мику потрогала ушибленный копчик и сделала полный оборот вокруг своей оси, давая нам полюбоваться формой горничной, которая, кстати говоря, двигалась немного неестественно, словно игнорируя сопротивление воздуха. — Будущее — это не только война и разруха. Ха, когда люди переселились под землю и им некого стало убивать, стало не до войн и коррупции, то они столько всего нового открыли!
 — Неужели это правда искусственно созданная оболочка? — Славя смотрела на Мику как завороженная, не сводя глаз. В отличие от неки, которая уже шуршала чем-то возле самоходной кухни. — Тебя же совсем не отличить от настоящей, живой, красивой девушки!
 — Ой! Меня назвали красивой! — Мику покраснела и щелкнула пальцами. Форма горничной мигнула, на секунду покрываясь светящимися помехами, а затем превратилась в такую же одежду, как и на Славе. Увидев наши вытянувшиеся лица, Искра пояснила: — Это такая разновидность оптического камуфляжа: моему телу не страшны ни высокие, ни низкие температуры, или ещё какие вредные для человека факторы окружающей среды, а камуфляж меняет форму под семь тысяч разнообразных эскизов. Круто, да?
 — Не то слово, — согласился я, втихую фотографируя Мику на камеру джоя. А она явно вошла во вкус. Миг — и на ней купальник, миг — и короткий топик с шортами, миг — и халат медсестры, миг — и вообще что-то невообразимое из обтягивающей серебристой ткани!
 — Вы кушайте, кушайте, — Мику остановилась на стандартном сценическом платье, которое Хатсунэ из нашего мира надевала на гастроли. На плече девушки находился всё тот же штрих-код и цифры «01». Примочка меняла только наряд, но не прическу или кожу. — Там в верхнем отсеке мобильной кухни есть микроволновка, в ней можно разогреть продукты.
 — Угу, надо поспешить, а то нам так ничего и не достанется, — усмехнулась Славя, наблюдая, как хвостатая активно грызет галеты, запивая их из бутылки. Юля сидела прямо на полу и с аппетитом уплетала всё подряд, да так, что кошачьи ушки двигались в такт челюстям, вверх-вниз, вверх-вниз.

 — А что означает цифра «ноль один» у тебя на плече? — полюбопытствовал я, присоединяясь к девочкам в деле уничтожения съестных припасов. Разогретые галеты и консервы были не то чтобы прямо вкусные, но лучше, чем наши СП. Консервы не металлические, а что-то вроде тушенки в пластиковой оболочке, поэтому микроволновка их разогревала. Наверняка весь пластик и бумага потом перерабатываются и используются повторно.
 — Это? — Мику накрыла ладонью штрих-код и отвела взгляд от жующих девушек, и если Юля кушала самозабвенно, то Славя навострила уши, не пропуская ни единого слова. — Проект «Искра» не был единственной разработкой организации подобного рода, другим бункерам тоже нужны были управляющие. После войны на истребление жители перестали доверять высокие посты другим людям, и не удивительно, честно говоря. Система не предаст, не сворует и не навредит.
 — Управляли убежищами такие же, как и ты, верно? — вдруг спросила блондинка.
 — Именно. Нас было много, и самыми крупными убежищами управляли искусственные Искры, а более мелкими так, автономные алгоритмы, — глаза Искры на миг сверкнули, а ладони сжились в кулаки: — Камуи, Рин, Лен, Хаку, Кайто, Лили — десятки идентичных человеку, но лишенных его соблазнов и слабостей «Искр». Кого-то создавали с нуля, для кого-то, подобно мне, использовали образ жившего человека. Мы исполняли свой долг со всей готовностью, и поддерживали связь между убежищами, до Катаклизма…
 — Что-то ещё случилось, после войны, — я не спрашивал, я утверждал. Мир, который не может оправиться за столько лет, мутации, пустошь на поверхности — всё указывало на ещё одно потрясение. — Не менее, а то и более, ужасное.
 — Да, — кивнула Искра нахмурившись, её голос раздавался в практически полной тишине, даже ушастая перестала жевать, хотя, скорее всего, уже просто всё съела. — Чуть больше ста лет назад, когда фон ещё не исчез, но на поверхности уже можно было жить, —
нет, лучше будет сказать, выживать, да, так будет вернее, — человечество начало покидать бункеры, исследовать изменившуюся до неузнаваемости поверхность, и снова стало господствующим на Земле видом. Они сметали мутантов и диких зверей, строили поселения, засеивали поля, там, где это было возможно.
 — Не верится, что всё шло гладко, — сказала Славя, возвращаясь на кровать: девушка всё ещё чувствовала легкую сонную слабость.
 — А то, проблем было немало, я лично следила за своими подопечными через наручные компьютеры, подобные вашим, — кивнула на джои аквамариновыми хвостиками Мику, волосы смотрелись как настоящие. Насколько же шагнули технологии, если могут создать практически полную имитацию живой девушки, от синтетической кожи и костей до естественных глаз и ногтей? Нет, я понимаю, что это силиконоподобный полимер, камеры вместо глаз, металл и сенсоры, а голосовые связки наверняка заменяет продвинутый речевой динамик, но воспринимать её не как человека просто невозможно! Да и Славя тоже смотрит на неё как на нашу Мику, с теплотой. — Но большим препятствием стали сами люди. Какая ирония: с возвращением человечества на поверхность вернулись их преступность, вражда и насилие. Появились бандитские группировки, независимые республики, отряды наемников, даже большая группа анархистов, которые не признавали никого и ничего, кроме силы, они называли себя «Свобода».
 — О я что-то слышала про такое от До… — хотело было сказать Юлия, но её ротик ненавязчиво прикрыла моя рука.
 — Продолжай, пожалуйста, — болтун — находка для шпиона! Я вложил во взгляд максимум любопытства, стараясь не обращать внимания на возмущенно встопорщившийся хвост неки и вопросительно вздернутые брови.
 — Именно с этой самой группировки всё и началось, — развела руками Мику. — Свободные столкнулись с каким-то мутантом на поверхности и напали на него. Точно не могу сказать, что это было за существо, свободные не из моего бункера и следить за ними досконально, я не могла. Он был похож на обычного человека, только огромного, метра под два ростом. Мутант оказался чудовищно силен и неимоверно быстр, его не брало никакое оружие, а пытавшиеся покончить с ним не выживали в принципе. Первым агрессию он не проявлял, но стоило атаковать его… Свободные, на тот момент являвшиеся сильнейшими на пустошах, оказались практически полностью уничтожены, а мутант пропал. По слухам, которые я получала от своих людей, он искал что-то или даже кого-то. Что конкретно, знали только Свободные, но их теперь днем с огнем не сыщешь, тот враг оказался мстительным до жути. С его исчезновением наверху появились крылатые твари и стали поедать людей. Не только их, но вообще всё живое, хотя именно человека драконы признали своим любимым деликатесом. Не нужно быть гением, чтобы понять связь между двумя этими событиями.

 — Жуть! — вздрогнула Славя, обхватив руками плечи и ёжась. — Это сколько людей погибло?
 — Сотни тысяч, — печально усмехнулась Искра. — Драконы жрали всё, что двигается, а то, что не двигается, они двигали и жрали! Множество видов, от простых драконов, до морских, огромных бескрылых, и виверн, наподобие той, которую убили вы. И не со всеми получалось справиться простым оружием, а промышленность пока так и не восстановили. Люди проиграли этот бой, и выжившие вернулись в бункеры, вот только было их немного.
 — Спасибо Ричарду, — благодарно посмотрела на меня Славя, под бок которой уже забиралась хвостатая в поисках тепла и ласки. — Без него и мы бы стали завтраком той твари.
 — Драконы не самое страшное, — отмахнулась Мику, приподнявшись на носочках. — Есть на земле ещё враг, его не видел ни один человек и не смог засечь ни один сенсор. Он нападет только в абсолютной темноте, в безлунные ночи или под землей, единственное, что мы точно знаем — он не переносит солнечный и лунный свет, совсем. Других данных о нем пока нет, никто не выжил, чтобы рассказать про встрече с этой напастью. Знаете, иногда я представляю, как вся эта орава монстров водит хоровод на моей бедной планете, и запевает «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались».
 В этом момент Юля на кровати звонко чихнула, прикрывая рот и нос ладошкой, ушки девушки резко поднялись вверх. Нека шмыгнула носом, и сладко зевнула, демонстрируя розовый язык и идеальный ряд белых зубов. Вот же настоящая кошка! Поели — можно и поспать, поспали — можно и поесть…
 — Искра, а здесь есть вода в душевой? — спросил я задумавшуюся о своем девушку. — Мне бы ополоснуться, а то на коже какое-то странное чувство, после той дезинфицирующей штуки.
 — А, — отмахнулась девушка, наблюдая за Славей. — Это с непривычки. Можешь даже ванну принять, не то что душ. Я тебе покажу, куда идти, полотенца и прочие банные принадлежности возьмешь там, всё есть в наличии в нескольких экземплярах.
 — Отлично, тогда позвольте, — уже находясь за дверью, я обнаружил мигающий значок на экране джоя, указывающий на помещение этажом ниже. К счастью, двери лифта открылись сами, даже этаж выбирать не пришлось.
 — Эй, Искра, ты ведь тут и сейчас, да? — просто спросил я вслух.
 — Разумеется, — ответил знакомый голос из динамика лифта. — Управляя кибернетическим телом, я, тем не менее, остаюсь системой бункера, разделяя сознание. Будь у меня хоть сто таких — мой разум справится с контролем. Жалко, создавать их накладно, из двух осталась лишь одна оболочка. А вот и нужный этаж.
 Двери лифта разъехались в стороны, а за ними оказалось просторное помещение с высоким потолком. Множество дверей в коридоре превосходили размерами те, что я видел в бункере до этого, а потолок оказался усеян множеством длинных ламп, дающих светло-желтый свет.
 — Лампы солнечного света, полная имитация света поверхности, за исключением вредоносных компонентов, таких как ультрафиолетовый спектр, — заметила мой интерес Мику, на этот раз используя настенные динамики. — Одна из разработок Виолетты. Они с командой аналитиков немало ломали головы, работая над будущей замкнутой экосистемой убежищ. Все в организации понимали, что жить под землей придется не годы, а десятки, может, даже десятки десятков лет. Кстати, тебе вот сюда, на этом этаже располагаются сервисные помещения: столовые, склады, системные центры и… купальни.
 Один из входов открылся, причем весьма плавно, я даже успел прочитать на большой ангарной двери «Ванна №13». Изнутри потянуло теплым паром, а аномалия уловила за дверью большое количество воды. Интересно, если я освою способности Кукулькана до конца, то смогу чувствовать абсолютно всё вокруг? Любое тело или предмет, что потревожит землю, воду и воздух?
 — Я предвидела ваше желание умыться, и запустила самую лучшую из двадцати купален. Сюда подается энергия и горячая вода, а сервисный дрон с полотенцем и мылом уже доставил всё внутрь, –гордо сообщила Искра. — Это элитная ванна, в которой могли купаться не всякие жители.
 — Спасибо, Искра, — мне было стыдно скрывать от неё правду о Генде после всего, что она для нас сделала. Может, всё же я параноик, и стоит рассказать ей всё? Тем более, на джое наверняка сохранились записи боя с Кукулкьаном на лайнере, и Док, открывающий портал, это не могло её не заинтересовать! Тогда чего Искра молчит, и не спрашивает о нем?

Замерзающий мир. Глава 14: Ледяной Король (продолжение в комментах)

Страница на фикбуке

«Верьте и вы. Счастье может быть совсем рядом, даже если вы уже фактически сдались. Вы не можете знать, когда и в ваше окно заглянет луч надежды. Я считал, что для того, чтобы стать счастливым, мне нужно стать нормальным. Но оказалось совсем наоборот».

Kuznets, джойреактор. Вечерний костер тега Бесконечное Лето.


***


К тому времени, когда мы с Леной покинули кабинет, на часах уже было почти десять. Всё же хорошо, что до отдыхающих сейчас никому не было дела. Однако в лагере творился форменный бардак. Внутри корпусов это не так заметно, но снаружи… Понаехало несколько людей с разных телеканалов, на стоянке припарковались больше двадцати машин такси (разной степени раздолбанности), забирая в город тех, у кого сразу сдали нервы. Ой, подумаешь — цунами! На освобождающиеся места тут же парковались новые действующие лица — родители спешили забрать своих детей. Много кто уезжал своим ходом, на автобусе. Кстати, вон тот автобус какой-то странный, и номер 410 я раньше тут не видел.

— По моим скромным предположениям, к вечеру количество отдыхающих уменьшится вдвое, — задумчиво пробормотал я, стараясь лишний раз не смотреть на Лену. Блин. Всё было просто волшебно, но случилось так неожиданно, что мне теперь просто стыдно заглянуть ей в глаза. Не могу поверить в то что, произошло между нами. Ха. Даже замерзающее цунами сейчас кажется не настолько фантастическим, как любовь зеленоглазой богини. Ух. Ноги до сих пор дрожат.

— Да пусть вообще никого не останется, только мы вдвоем, — легкомысленно улыбнулась девушка и посмотрела в сторону пляжа. На небе ни облачка, и ей пришлось прикрыться от солнца ладонью, чтобы в деталях увидеть происходящее. — Вот бы только мои родители не приехали, они сейчас в командировке на Дальнем Востоке. Я сразу написала, что со мной всё в порядке, а вечером ещё и позвоню. Надо же убедить их в безопасности лагеря, не хочу домой. Хочу… с тобой быть. Как можно дольше!

— Вот только он уже перестал быть спокойным местом. — Не нравились мне вертолёты, кружившие над морем. Вот не похожи они на гражданские. Хотя, а чему удивляться? Волну видно даже отсюда, с другого конца долины. Театр абсурда во плоти. И весь творящийся переполох из-за меня… Вот бы никто не узнал! Вот бы мы просто провели эту смену вместе. И не только смену! Я перееду в её город. Запросто. Врачи везде нужны, а хорошие — тем более. Скромностью не страдаю, и страдать не собираюсь. Больше не собираюсь. Получив тумаков от жизни на много лет вперед, пора, наконец, развернуться, и показать кулаки. Я заберу эту девочку у мира, даже если он будет категорически против.

В этот самый момент от вершины волны откололся приличный кусок. Он с громким грохотом рухнул вниз, заставив Леночку рефлекторно дрогнуть. Оглушительный звук вполне мог поспорить в диапазоне с раскатами грома. Эхо многократно отскакивало от высоких зданий лагеря, только усиливая какофонию. Лёд в теплом климате таял быстро, а учитывая, что замерзла волна у самого берега, когда уже кривилась вперед, айсберг буквально рушился под собственным весом. Удивительно, что мы не слышали такие «бабахи», пока были внутри. Не до этого было, о да. Надо было на камеру записать и потом… кхм, любоваться.

Вот ещё что странно. Айсберг тает слишком быстро, даже учитывая температуру воздуха. Обычно мой лёд держится очень долго, и чем опаснее бывает ситуация, тем он более стойкий. Может, причина в том, что в момент противостояния с цунами я думал только о том, чтобы остановить его, а не боялся за себя? Если вспоминать случай с волками, там было желание жить, помноженное на страх. Инстинкты, боль, травмы, раньше только они запускали механизм хладнокровной защиты. Впервые я воспользовался им по своей собственной воле.

— Не бойся. Подумаешь, лёд, — успокаиваю свою драгоценную спутницу. Странное чувство в груди, греет, когда я рядом с ней. И с каждым разом оно становится сильнее. Ничего не понимаю, но надеюсь на одно… Это же не просто секс утром был? Мы теперь пара? Правда-правда? Выходит, что так. О-фи-геть! Мне ведь можно взять её за руку! Аккуратно беру изящную ладонь, и Лена тут же сжимает пальцы в ответ. Ща помру. Счастье. Так мало для него, оказывается, надо. Или много? Это как посмотреть. Именно сейчас зазвонил телефон, прерывая идиллию летнего утра. Не мой телефон, а девушки. Интересная мелодия у неё на звонке, надо будет попросить скинуть название.

— Алло… Да. Да, рядом. Ой, Док, это… тебя? — Лена даже растерялась как-то, отвечая на странный звонок, и заторможенно передала мне трубку.

— Доброго утра, Дедушка Мороз, — прозвучал в динамике веселый женский голос. Знакомый, однако, и сразу дает понять, что ей известна моя малень… — смотрю в сторону пляжа — моя большая тайна. — Это я, Виолетта Церновна Коллайдер, коллега, между прочим. Ну, ты должен меня помнить.

— А то, помощь в роще, — припомнил я случай, который произошел, казалось, вечность назад. Тогда проблемы с законом были моей единственной головной болью, да и отвечать пришлось бы только за себя. Настораживает сложившаяся ситуация. Жопой чую, это «ж-ж-ж» неспроста. — Вас, девушка с телохранителем, захочешь — не забудешь. Видимо, дело ко мне срочное, так?

— Да ладно, а как ты догадался? — она тихо хихикнула. Лена стояла рядом и внимательно слушала. Брови девушки слегка нахмурились, происходящее не нравилось и ей.

— Вы мне на чужой телефон дозвонились. — Не собираюсь поддерживать её веселый тон. Да, пусть мой ответ прозвучит грубо, но зато честно. А Леночка добавила, что они дозвонились на выключенный чужой телефон. — И что понадобилось человеку с такими связями от простого врача?

— Ой, хватит. Хватит играть словами. — Виола тоже отбросила «хаханьки», даже тон сменила. — Твой телефон вчера сыграл в ящик, вполне возможно, что и ты не вернулся бы с пляжа живым… Камеры, спутники, дроны. Не надо играть словами, Док. Я знаю, кто ты и что умеешь, знаю о тебе ВСЁ, что только можно было нарыть законными и незаконными способами, а видео с замерзающим цунами уже попало в «Инстаграм». Представляешь? Природный катаклизм сейчас накроет и заберет всех, а они на этом фоне селфи снимали! Ты помешал естественному отбору, негодяй такой.

На минуту в воздухе повисло молчание. Я не представлял, что ответить, обдумывая разом все возможные варианты развития событий. Произошло то, чего я в тайне и опасался: скромная персона по имени Док заинтересовала сильных мира сего. Вот зуб даю, никакая она мне не коллега! Не собираюсь я никому верить! Разве что только Леночке. События иногда принимают странный оборот, действуя вне зависимости от нашего желания. На телефоне сама собой активировалась громкая связь.

— Лена, ты слышишь меня? Это я в халате вчера была на крыше. Красивая такая, с размазанной тушью и бокалом виски в руках, — голос Церновны раздался из динамика, а моя девочка (как же приятно называть её «моя»!) удивленно уставилась на строптивый аппарат. — Мы тебя на вертолете эвакуировали, помнишь? Врагами нас не считайте, просто хочу поговорить с твоим парнем наедине. За прибрежным корпусом есть недостроенная спортивная площадка, пусть приходит один. Не бойся за него, не съем.

— Вот. Вот об этом я и говорил. — Рука сжала ни в чем не повинный телефон так, что корпус слегка затрещал. — Даже дня передохнуть не дали. Наверняка она из какой-нибудь спецслужбы. Блин. Зря столько детективов смотрел, теперь как-то не хочется к ним ходить.

— Пойдем вместе. — Леночка, солнышко моё, прижалась ко мне всем телом. Тепло. Накативший было озноб мгновенно отступил. Рядом с ней я останусь человеком, даже если этот ёбаный мир однажды рухнет! В жопу всё! А вот возьму и пойду! Кто мне что сделает, черт подери?! В голову ударила кровь. Спокойное утро, ласка красивой девушки, мягкие касания её рук — всё это подарило душе покой, а его так нагло нарушили! Вот как ей объяснить, что боюсь я вовсе не за себя?

— Нет, не стоит, Лен. — Кладу руку на хрупкое женское плечо. Зеленые глаза смотрят с укором, а её пальцы трогательно схватились за край майки. — Сходи лучше позавтракай, энергии мы много потратили, нужно восполнять. А за меня не беспокойся, опасаться как раз таки стоит ИМ.

— Как я могу не беспо… — начала было ругаться красавица, но я решил показать любимой, ЧЕГО теперь стою! Фу, как пафосно звучит. Но звучит же?! Мир вокруг слегка потемнел, или это только я так вижу? Всё стало темно синим, однотонным, а воздух задышал прохладой, прогоняя летний зной. Лена удивленно пробормотала. — Твои глаза… они…

— Голубыми стали, да? — усмехнулся я, пригибаясь, чтобы было удобнее поцеловать её в щечку. — Док не пропадет, поверь. Я крепкая тварь, да и не станут такой ценный экспонат в расход пускать. Ну, я бы на их месте не стал… Покушай и жди меня в кабинете. Вернусь — погуляем по лагерю. Как раз все заняты замерзшей волной, и в других местах будет пусто.

— Хорошо, — Лена нехотя кивнула. Хвостики девушки очаровательно качнулись. В мыслях тут же возникла картина, которую довелось лицезреть буквально недавно, когда эти же самые волосы двигались в такт возвратно-поступательным движениям. Это не женщина — просто чудо. Ласковое, нежное, слегка пошлое и немного прибабахнутое… Чудо. Люблю её. — Только будь осторожнее.

— Ха. — Зрение вновь становится нормальным, а отступившая летняя жара, возвращается на тропинку. — Это не мне стоит быть осторожнее. Говорил же. Правда. Перед тобой самое страшное существо на свете, и его никто не сможет одолеть. Я тебя не обману и не предам, никогда. До встречи, лапа.

Ааа! Опять эти, уменьшительно-ласкательные! Сентиментальный Док! Бррр. Но как же здорово, когда есть кому так говорить! Будто крылья за спиной, хочется взлететь и орать всякую ерунду. У меня есть девушка! Можно будет посидеть вечером на скамейке, обнимаясь. Или потанцевать сходить! Или в кино! Или… да с ней — хоть на край света!

***


Добраться до указанного места стало делом пяти минут. По дороге на глаза попались несколько групп людей, для этого лагеря весьма необычных. Да какая к черту обыденность?! На пляже застывшее цунами, а море промерзло до самого горизонта, я видел девушку-кошку, и самое фантастическое — стал встречаться с Леной! Кстати, идеальная жизнь в лагере, которую я уже начал планировать, оказалась под угрозой — понаехало посторонних. Вон, у берега репортеры кучкуются, в группах от трех до десяти человек. Враждующие кланы, блин, у каждого — свой канал и цвет. Ветер с моря (холодный, сука!), доносил обрывки разговоров, которые сто процентов транслируются в прямом эфире. О, что за чушь они несли! Инопланетяне, климатическое оружие Америки (почему всегда виноват Белый Дом, а не, например, Барнаул?), сдвиг погодных поясов, вмешательство божества (а вот это приятно, спасибо.) И если слушать внимательно, а не жопой…

— Очередная климатическая трагедия! Что стало её причиной? Связано ли вчерашнее произошедшее на берегу черного моря, с торнадо в Мексике и землетрясением на Аляске? — Репортер, молодая совсем девушка (и весьма симпатичная, со светлыми волосами и красивой фигуркой), она очень старательно работала на камеру. Форма немного старомодная, а на майке эмблема канала — зеленый лист с божьей коровкой. Оригинальненько. — За последний год количество необычных погодных катастроф перевалило за второй десяток. С чего это началось? Узнаете из первых рук. Шквальный ветер на полуострове Юкатан, смотрите в вечернем выпуске все видеорепортажи с мест катаклизмов. Рушащиеся дома крупным планом, потопы и бури, любительская и профессиональная съемка. С вами была я, и канал Лето-Дайджест. Мы всегда в центре событий.

— Не первая и не последняя, значит… — пробурчал я, ускоряя шаг. Цунами в этих широтах — явление вовсе из ряда вон. Мистика. Не-на-ви-жу. Какая ирония, да? Так. Не хочу светиться лишний раз, тем более, некоторые из незнакомцев вот вообще не похожи на журналистов! Вон те, с приборами, подозрительно поглядывают в мою сторону. Думают, нацепили гражданскую одежду — и всё, никто не узнает военных? Не повезло вам, парни, я людей насквозь вижу. Поведение, мимика, моторика — вас выдает много мелочей, ну и крики главного: «Какого хуя, Джо, ты бросил свою винтовку на видном месте!» Нахер, валим быстрее. Ребята на вид наглухо отбитые. Терпеть не могу вояк.

На самой площадке, было… уютно. Ничего не скажешь. Когда-то тут хотели построить полноценный комплекс, но потом проект приостановили (бабки, небось, распилили, а на само дело не осталось). Россия, великая наша держава. Хочу как в Китае. Честно. Я патриот, но первое место в мире по экономическому развитию который год уже у джеки-чанов. Да и затеряться там было бы легче. Здание несостоявшегося спортивного зала могло похвастаться высоким потолком и заброшенным состоянием. Под ногами пол, покрытый приличным слоем пыли, вокруг множество турников, брусьев, несколько шведских лестниц, порванные и грязные маты — в общем, всё то, что было проблематично утащить или сломать. Свет проникал через разбитые окна, а лучи падают красиво, в них медленно плавает взвесь пыли. Лепота. Жалко, что я сюда за неприятностями пришёл. Но лучше так, чем они выйдут на нас с Леной, когда мы будем вместе, а быть вместе я планирую… э-э-м… всегда!

— Заставлять девушку ждать некрасиво, вам так не кажется, коллега? — Виола, как и в прошлый раз, выглядела впечатляюще. Она сидела в самом центре, на сложенных матах. Ей халат белый не жалко? И какого фига она в рабочей одежде ходит? Странная. Взгляд гетерохромных глаз буквально пожирал меня. Чувствовать себя частью музея, или знаменитостью перед фанатками… Теперь знаю, каково это. Необычное чувство.

— Кое-кто, вроде бы, велел приходить одному, — попенял я собеседнице. Неподалеку от неё стояли те две примечательные темноволосые девушки, одна с футляром от гитары, а вторая… вторая просто с пистолетом. Даже не скрывается! Они так по всему лагерю продефилировали? И куда она подевала свой именной фикус?

— Ну да, так и сказала. Но я не говорила, что сама буду одна, — усмехнулась медсестра, поправляя халат. Он сидел на ней весьма соблазнительно (сразу видно, на пару размеров меньше необходимого), красиво, но неудобно. После утреннего откровения с Леной, я почти равнодушен к таким соблазнам. Что может быть прекраснее моей ненаглядной? А красоту других просто оценю, и всё. Мне нужен лишь один человек, которому Док будет предан до самого конца.

— Это намек, что вашим словам не всегда стоит верить? — По коже пробежал холодок, девушки в углу зала засуетились. Они обе в джинсах и темных майках, а вон та, что с гитарой… взгляд расфокусированный, будто она не тут, а… О, наушник в правом ухе, а на воротнике едва заметный ларингофон. Точно спецслужбы.

— Ну что ты, что ты! — улыбнулась Виола, показывая руками телохранительницам, чтобы те не двигались. Брюнетки послушались и спокойно замерли. Обманчиво спокойно. Рука той, что вооружена пистолетом, ненавязчиво легла на кобуру, а вторая, чем-то напоминающая чертами азиатку, перебросила футляр гитары из-за спины вперед. В тишине зала отчетливо раздался звон металла о корпус. — Просто решила познакомить тебя с интересными девчонками. Ямада, — кивнула «гитаристка», — и Ольга, — вторая удостоила меня лишь мимолетным взглядом, старательно делая вид, что ей ну очень интересна валяющаяся на полу боксерская груша.

— Очень приятно, но я уже занят. — Шутить хочет? Да пожалуйста. Пусть. Я. Никого. Не боюсь. Лёд согласно заворочался внутри, обжигая кожу. В глазах опять темнеет. Что за нафиг? До сегодняшнего дня такого не было. Секретные службы… Мне ничего от них не нужно, всё, что необходимо для счастья Дока, сейчас завтракает в столовой и отзывается на имя Лена. Эти же — лишь бы оставили в покое. — К чему весь этот спектакль, уж простите за банальные киношные слова?

— А, не извиняйся. — Виола махнула рукой, встала и сделала шаг ко мне на встречу. — Ситуация и правда как во второсортном фильме. Волна, которая должна была похоронить это место, замерзла. И что её побороло? Ты! Не просто аномалия — носитель, да-да, не улыбайся, мы называем таких, как ты, носителями. Природный самородок, талант, — эй, дамочка, ты знаешь, сколько раз я «талант» использовал, чтобы чему-то научиться? — Сила, способная на такое… И использовалась не ради выгоды или власти. Ты защитил всех в лагере. Или этот героизм — ради одного человека, а?

— Жить очень хотелось, Виолетта Церновна, вот и всё. Я спасал себя и только себя. — Надо как можно быстрее вывести Лену из-под удара. Мне лично мало что способно навредить. Ну, если пулю в сердце пустят или голову отчекрыжат, то, может, и помру, несмотря на лёд, но стоять, ожидая, пока это сделают, я не стану. Ах да, и ещё местная еда. Убивает морально.

— О, ну конечно, — это уже подала голос Ольга. Несмотря на то, что держалась темноволосая отстраненно (кроме Виолы, больше никто не рискнул приблизиться ко мне), голос девушки звучал на удивление тепло и приятно. — А там на горе? Кто просил позаботиться о той храброй девочке? Позаботились, и даже кофе напоили, моим кофе…

— Вот видишь, с кем приходится работать? Не дают нормально высказаться, а я у них главная, представь. Слушай, давай не будем ходить вокруг да около, не люблю это. С таким мужчиной можно побыть и откровенной, так ведь? Ты бы не умер под волной, Док. Организация нарыла, всё что смогла, а смогла она многое. Так, например, один занятный случай с замерзающей в августе рекой… Я голову ломала, складывая твои похождения в логическую цепь. Пытался покончить с собой, но не вышло. Верно? Вода не смогла убить ледяную аномалию. Посмотри на них, — Виола беспардонно ткнула пальцем в своё прикрытие. — Если Ольга спасла кому-то жизнь, это её работа, не более, а вот то, что она поделилась кофе — настоящая жертвенность. Она на эспрессо молится, сама видела. Эх, ладно. Скажу прямо. Мне бы не помешала парочка новых козырей в колоде. Знаешь ли, времена меняются, но кадры, как всегда было, решают всё. Та блондинка, Славя — просто нечто, хочу утащить её в свой отдел, ну, и тебя, разумеется. Этот лагерь — вообще кладезь находок. Вчера такая потасовка была, но об этом потом, если будет время.

— А я нужен вам как человек, или как лабораторная мышь? — Осматриваюсь. Вроде на пыльном полу только три цепочки следов. Да и тихо вокруг. Неужели и правда не засада, я приготовился встречать судьбу во всеоружии, а что получается, меня просто вербуют, и всё?

— Организация, с большой буквы, коллега. Мы защищаем людей от опасных аномалий, оберегаем носителей от любых угроз, поддерживаем тех, кто готов к сотрудничеству, и устраняем неспособных критически мыслить, — о, а вот это уже не завуалированная угроза!. — Не то чтобы мы никогда фиаско не терпели. Вчера вот мои люди отгребли от каких-то ненормальных родителей, искавших в лагере свою дочь. — Виола подошла вплотную, протягивая мне руку. — Ты показал себя благородным, хладнокровным, умным Человеком. Давай попробуем работать вместе. Изучать тебя я буду, обязательно буду! Но строго с твоего позволения и в рамках этики. Неволить не станем, хоть и очень хочется. Посмотрим.

— Хочется? — переспросил я удивленно. Действительно, говорит прямее некуда. Прямее только изолиния на кардиограмме.

— Как представляю кожаные ремни на твоих мышцах, наручники, плётку, прямо слюнки текут. Но нельзя, нельзя… если конечно, сам не захочешь, — окончательно добила меня эта ненормальная. Девушки! Да что тут со всеми вами не так?! В голове мелькнула пошлая мыслишка, что всё, в принципе, так, и Лена с плёткой кажется вполне себе горячим желанием. Ладно, я псих, фиг с ним. Живут же люди с диагнозом и хуже, кто-то, вон, вообще — «Дом-2» смотрит.

— Давай, соглашайся, — кивнула девушка, которую представили как Ямада. Она заметно расслабилась, даже футляр чертов положила на пол. — Хорошие условия, полный трудовой пакет, ежегодный оплачиваемый отпуск, и в столовой готовят вкусно, не то что здесь. Один минус — медали на людях не потаскать, структура не афишируемая. Зато платят, да ещё как!

— Ага, и если он вступит к нам, у тебя будет меньше работы как носителя. Хитрожопая ты, Яма, — Виола усмехнулась, опять кивая на своих девчат. Смотри, мол, что творят, засранки. А они начинают мне нравиться. Все трое. Полуяпонка что, тоже умеет нечто сверхъестественное? А Ольга? Интересно, вот ради этого вполне можно пойти на контакт. И ещё этот томный голос, когда медсестра говорит: «Я буду тебя изучать». Бррр, аж мурашки по коже. Идея: найду Леночке такой же, обтягивающий в нужных местах, халат. Вот это будет зрелище! Хмм. Закончим с весельем. Стоит ли им верить? Если не соглашусь добровольно, применят ли против меня силу? Тронут ли девушку? В фильмах бы обязательно так поступили, но тут жизнь. Если я буду сговорчив, то и крайние меры принимать не станут. Что теряем? Организация — не последняя структура, раз звонок её представителя заставляет полицию отступить на ровном месте, а значит, под таким крылышком мы с любимой будем в безопасности. И там что-то про зарплату хорошую говорилось… Я бы не отказался от своего собственного дома. Теперь, когда есть кого туда привести.

— Попробуем, Виолетта Церновна, вы уж обо мне позаботьтесь, — протягиваю ладонь для рукопожатия. Ямада и Ольга облегченно выдохнули. Ну да, они же видели меня на холме, не хотят бодаться, и правильно делают. Я слишком силён (а как скромен, аж жуть берет!).