Ну, знаешь....За такие шутки

Лагерь у моря часть 28. Рут Алисы. Выбрана "обсерватория".

Часть 20

Часть 21

Часть 22 (редакт-но)

Часть 23

Часть 24

Часть 25

Часть 26
Часть 27


Как же замечательно, идти в окружении трех таких солнышек. В такие моменты, как никогда хочется, чтобы вот это вот, счастливое мгновение – длилось вечно. А почему бы и да? Вечность нет, но продлить удовольствие вполне реально.
-Шифт.

Время застыло. А вместе с ним, и три мои прекрасные спутницы, я же, просто смотрел, смотрел, запечатлевая в память каждую деталь. Рано или поздно – смена кончиться, и они все уедут. Разве что Алиску, я попытаюсь забрать с собой. Но ещё не факт, что она согласиться связать свою судьбу, с таким человеком. И, даже если когда-нибудь, когда я снова буду сидеть один, глядя на снег и холод за окном, эти воспоминания, будут моим теплом.

Славя, такая активная, такая яркая, слово красивая, к ней, звучит просто бледно. Прекрасная, да, это подходит лучше. Облаченная в свой спортивный костюм, с обтягивающим топиком, она казалась скульптурой, шедевром, а не просто девушкой, из плоти и крови. Шифт поймал момент, когда Славя делала шаг вперед, сила, грация, сверкающая первозданной красотой атлетка, чьи золотые волосы сияли, в лучах утреннего солнца. Ульяна, этот рыжий комок энергии в майке и шортиках, так и хочется потискать, погладить, поиграть с ней, ещё совсем юная, но уже страшно представить, насколько она будет великолепна, года эдак через три. Ульянка застыла в момент, когда поворачивала голову, ясные, пронзительно синие глаза, с детской непосредственностью осматривали окружающий мир. И, он в них, отражался чистым, как и нетронутая пороком и цинизмом, душа Ульянки. Алиса. В мастерке и спортивках, на первый взгляд типичная пацанка. Но если смотреть глубже, там, за показной активностью, или даже агрессией, кроется ранимое и нежное сердце. Наверное, не лишено смысла мнение, что противоположности притягиваются. Иначе как объяснить наши с ней отношения? Алиса – это пламя, янтарное пламя. Способное обжечь, но стоит только к нему потянуться, открыться, и оно согреет тебя, словно самые теплые объятия. А я, я это я, как говорила одна моя хвостатая знакомая. Сам последнее время не понимаю, что я такое. Иногда, из глубин сознания, накатывает нечто странное. Такое, что в пору самого себя побаиваться.

Как там говорилось? Остановись мгновение, ты прекрасно. Не знаю, сколько времени я провел в ускорении, но меланхолия, давшая было о себе знать, потихоньку отпустила.

-Девчата. Как насчет прогулки на холм, к обсерватории? – весело сказал я. И правильно, малышки сейчас наслаждаются летом, не стоит переносить на них свои думы.
-Ура! Там и сверчков можно наловить! – загомонила мелкая, правда не уточняя, зачем они ей. Сомневаюсь, что Ульяна приверженка экзотической кухни. Те же жители, Новой Зеландии по-моему, жрали всё – что имело неосторожность при них пошевелиться.
-"А то, что не шевелилось, они шевелили, и жрали" – добавил шиза.
-Я бы с удовольствием, но мне ещё зарядку в спортзале вести – с таким искренним огорчением сказала Славя, что сомнений в её честности не оставалось. И как у неё так выходит?
-Эти лентяи и лентяйки, пробегут пару кругов, и уйдут спать, если их не проконтролировать! – и Славя, летящей походкой, удалилась в сторону спортзала. А я подумал, что многие, так называемые, лентяи, ходят на утреннюю разминку только для того, чтобы их "погоняла" светловолосая валькирия. И, положа руку на сердце, я их понимал…

-Прямо сейчас пойдем? – спросила Алиса.
-А что? Ты не хочешь? – расстроился я.
-Не то чтобы не хочу, но…Давайте вы без меня, а я догоню скоро, даже соскучиться не успеете.
-Ок, но смотри, мы с Доком будем тебя ждать – мелкая хитро прищурилась – а то, кто знааааает, что может произойти с бедной беззащитной девочкой,  наедине с мужчиной, вдруг у него на уме, какие-нибудь пошлости.
И Ульянка, говоря слово пошлости, так натурально прижала ладошки к подбородку, и наивно заморгала, что я прямо почувствовал себя угнетателем невинных.
-"Да она подкалывает!" – восхитился шиза, который любил разбавлять рутину будних дней чем угодно, лишь бы было не пресно.
-Я-я-я н-н-ни-очем таком и не думала! – покраснела Алиска, мда, шпион бы из неё не вышел, тело выдает её с потрохами – и, чуть ли не бегом, устремилась к корпусу.

Ну и ладненько, надеюсь она к нам действительно присоединится, не стоит на девочку давить, а пока...
-Итак, товарищ Ульяна! – став в стойку смирно, громко сказал я мелкой – ждать здесь, две минуты. Врага не подпускать! Стоять насмерть, и после!
-Есть гражнинначальник! – вытянулась в струнку мелкая, и даже честь отдала. Отсалютовав правой рукой.
-"Ха. Честь отдала. Звучит" – вот я так и знал, что шиза это прокомментирует.

Быстрым шагом, стараясь не особо гнать, я дошел до своего кабинета, открыл холодильник, и достал баночку варенья. Обещал же Ульяне сладкое, а я своим словом дорожу. Захватить складной ножик, ложку, сложить всё в большой бумажный пакет. Отлично. Теперь пункт два. Добравшись до столовой, где повара только-только начинали топить печи, я выменял пару пачек глицина, на пакет свежих, привезенных утром, сдобных булочек и бутылок чая. Их готовили не в лагере, и именно благодаря этому, булочки и чай сохраняли главный статус еды - "съедобно". Да и повара, легко шли на бартер, ценили они всякие травки которые я собирал, да витаминчики из личных запасов.
-"Наверняка, делают из них особо страшные яды!"
Ульяна, увидев меня издалека, заранее помахала рукой, типа не заблудись Док, тут она я. Хотя, народ в лагере, ещё большей частью спал, и не заметить, одиноко стоявшую в лучах солнышка девочку, мог только слепой. Так мы и пошли, вдвоем, по лестнице на холм.
-"По размеру скорее гора, а не холм, стоит заметить"
- Спасибо, внутренний зануда.
-"Обращайся"
Ближе к концу пути, мне стало тяжело дышать, всё-таки стоит заняться спортом, ну, когда-нибудь наверное… Ульяна же, порхала по каменным ступенькам, словно бабочка переросток. И, будучи на несколько ступенек впереди, задорно подбадривала меня, вот зараза.
-Давай Док, ты сможешь, все взрослые такие медленные.

О, ну всё малышка, сейчас ты познаешь, всю глубину моего коварства!
Выждав удобный момент, я прыгнул в заросли травы, что окружали лестницу как зеленое море, и сделал вид, будто накрыл руками кое-что.
-Вау. Смотри Ульяна, ты когда-нибудь видела такую ящерицу? – ни нотки фальши, я в деталях представил, что действительно поймал большую, зеленую ящерицу. И Ульянка, мигом подбежала посмотреть.
-Покажи! Покажи! Только аккуратно, убежит же! – наклонилась к моим ладоням рыжая.
Святая простота.
-Нееееет. Не успеет – я, молниеносным движением, поймал мелкую в охапку. И, повалив на траву начал беспощадно…щекотать.
Ульянка, заливалась хохотом, тонко и весело, совсем не обидевшись, что я её разыграл, смеялась так, что и мои губы невольно растянулись в усмешке. Защекотав мелкую до такой степени, что она могла только лежать, и тяжело ловить ртом воздух, я прекратил импровизированную экзекуцию.
-Ну ты и жук – с уважением протянула рыжая лежа на земле. Её стройный, загорелый животик, видный из под задравшейся в суматохе майки, и слегка мокрый от пота, двигался в такт учащенному дыханию.
-А ведь я ни на минуту не усомнилась! Артист ты, а не доктор!
Я отвесил шутливый поклон мелкой, и на этом, наш счет подначек на сегодня был один-один. Пусть так думает Ульянка, на самом деле, я только рад её приколам. Главное, чтобы она, не догадалась об этом, а то тормоза у мелкой, окончательно сорвет.
А вот и конец лестницы, аллилуя. Обсерватория закрыта, кругом ни души, бла-го-дать.

Надеюсь, скамейки успели высохнуть.

Внезапно за вечер нарисовалась вот такая лоли. По ссылочке скачать пнгшки с прозрачностью и обоину (ну а вдруг) http://www.pixiv.net/member_illust.php?mode=medium&illust_id=55117388

Глава 15: «звёзды, жёлтый кирпич и красные кнопки»

 предыдущая глава

(через недельку, если удастся, закину интермедию, разделяющую второй и третий день)

      — Любопытно, — протянул брат, просунув голову в дыру, — кто-нибудь из присутствующих в курсе, что это за подземка?
      — Армейские коммуникации. Тридцатых годов. Может, начала сороковых, — я припомнила краткий экскурс от Электроника.
      — И всё-то ты знаешь, — Андрей, не отвлекаясь, вертел головой из стороны в сторону, пытаясь разглядеть что-то сквозь темноту. — Позволь спросить, откуда?
      — Тебе этого знать не нужно.
      — То есть как — не нужно?
      — Слушай, я не обязана раскрывать свои источники.
      — Просто ответь, это как-то связано со вчерашним гхм… инцидентом?
      — Нет.
      — Значит, Алиса рассказала.
      — Да какая разница?
      — А такая, что раз Алиса знает про эти туннели, то может знать и мелкая, зря её что ли в лес так тянуло? А теперь подумай. Что если Алиса нас не слышала потому что… Стоп! А ведь обвал произошёл только что, а значит, где-то в лесу есть ещё один вход…
      — То есть, — я подытожила, — я правильно понимаю, что ты собрался лезть внутрь?
      — У тебя есть другие варианты? Если к утру не вернёмся в лагерь с рыжей в охапку, то вляпаемся по самое некуда!
      — Да мы и так уже вляпались, как ты не видишь?! От твоих авантюрных идей наше положение только ухудшается!
      — Ань, не валяй дурака!
      — И слышать ничего не желаю! Я остаюсь тут и буду ждать, пока нас кто-нибудь не вытащит.
      — Струсила, значит, — раздражённо ответил брат. — Хорошо. Тогда я один пойду, а вы сидите в яме.
      — Ну и кто теперь дурака валяет? Упёрся рогами как баран…
      — Это потому, что не отступаю при первых серьёзных трудностях в отличие от некоторых!
      — Формальная логика! — я ткнула пальцем ему в лоб. — Путаешь причину и следствие, болван!
      — Тебе-то с каких пор не похрен? От тебя вообще сейчас ничего не требуется, сиди да мёрзни!
      — Да прекратите вы ругаться или нет?! — воскликнула Славя, до этого не вмешивавшаяся. — По вашей вине человек пропал, завтра весь лагерь на ушах из-за нас будет, а вы спорите тут, кто кого умней! Как не стыдно?
       Я стала ждать продолжения, но Андрей заткнулся. Вот это прорвало улыбашку.
      — Анна права, — Славя убавила громкость. — И так дров наломали, нехватало ещё в туннелях потеряться, но если Алиса где-то там, нельзя просто сидеть и ждать, пока что-нибудь случится.
      Она протянула брату фонарик.
      — Славь, спасибо за поддержку…
      —Только далеко не уходи. Проверь коридор в обе стороны, а потом решим, как дальше быть.

***

      — Ну, что там?
      — Сверху проводка висит, но лампочек в патронах нету! Должно быть, при консервации всё выкрутили!
      — Это наши натаскали! Есть там что?!
      — Что-то типа обвала устроит?! —отозвался брат.
      — То есть как — типа? — не поняла я. — Обвал или есть, или его нет совсем!
      — Стены смяты! Обшивку коридора как будто в прокатном стане зажевало!
      — А. Ну так назад давай!
      — А то бы я не догадался!
      — Так откуда ты про катакомбы эти знаешь? — спросила Славя.
      — Электроник рассказал, — я решила ей не врать — всё равно улыбашка до правды докопается, если захочет. Однако о подробностях до прямого вопроса лучше умалчивать.
      — О как, — голова брата вынырнула из тени, — и давно вы с ним?
      — Мы с ним что?! — я угрожающе повысила голос.
      — Не, ничего. Хотя Элек парень вроде нормальный, чего стесняться?
      — Потом шутить будешь, попробуй в другую сторону пройтись.
      — Ай, ну тебя…
      — Взаимно.

      — Славя? — по моей спине забегали мурашки величиной с яблоко каждая. Или каждый? У мурашек вообще есть форма в единственном числе для определения рода? Вряд ли. Ай, да неважно.
      — Да?
      Славя стояла посреди ямы и вглядывалась в чуть-чуть посветлевшее небо. Внутри меня что-то орало. Никогда ни перед кем не извинялась, но пожалуй, Андрей прав и надо бы уже прекращать быть такой сволочью. Это, в конце концов, контрпродуктивно.
      —  Где старый корпус примерно?
      — Там, — она махнула рукой примерно в том же направлении, куда сейчас топал по коридору туннеля Андрей.
      — Знаешь, — собрав волю в кулак, я дождалась, пока брат уйдёт за предел слышимости, — я была неправа на твой счёт. Наверное, мне стоит извиниться за всё, что наговорила тебе утром. Я… в общем… Прости меня за…
      —  Я и не обижаюсь, — она снова заулыбалась.
      — Да и нос я задрала, честно говоря…
      — Ладно, — кратко ответила она, всё это время не отрываясь от наблюдения дыры вверху.
      Я встала рядом и тоже уставилась в небо.
      — Когда я смотрю на них, — сказала вдруг блондинка, — сначала становится немного страшно от всей огромности космоса, но потом понимаешь, что небо похоже на пушистое, мягкое одеяло. И невольно, глядя на звёзды, хочется улыбаться.

      Наивный подход. Наивный двадцатый век. Все вокруг верят, что ещё немного — руку протяни и вот он, космос. Такой большой и весь твой. Романтики хреновы. Нельзя, конечно, обвинять в этом людей. На их глазах за каких-то шестьдесят лет случилось немыслимое. Старый неторопливый мир рухнул, сгинул в пучине времени под тревожный звон телефонного аппарата и грохот гимнов, распеваемых у станка, под рёв авиационных двигателей и сирену воздушной тревоги. Люди нового мира верят, что им подвластно всё. Верят и гонятся за прогрессом ради прогресса, опьянённые своим могуществом. Увы, завтра будут только похмелье и сверхтонкие телевизоры.
      Жалко ли мне человечество? Сложно сказать. Сколько ни продлевай эйфорию, она рано или поздно закончится. Цели, ещё вчера казавшиеся ясными и простыми, ждущими за поворотом, оказываются недостижимыми. Так к чему питать иллюзии? Вновь встают вопросы: а зачем всё это? той ли мы идём дорогой? да и есть ли она, эта дорога?

     «Мы в город изумрудный идём дорогой трудной…»

      — Анна? — обратилась Славя ко мне.
      — М?
      — А что ты там видишь?
      Сколько лет я не смотрела на звёзды? Двадцать? Или пятнадцать? Я уже не тот ребёнок, который с отвисшей челюстью слушает всю эту чепуху про пояса Ориона и полярную звезду.
      Я пожала плечами.
      — Космос. Холодный и равнодушный.
      — Думаешь, там больше никого нет?
      — Не знаю. Но даже если и есть, до встречи с ними нам ещё очень много и долго работать. Мы увидим их не раньше, чем станем зажигать рукотворные солнца. Или пока я не научусь играть на скрипке…
      Мы стояли и продолжали пялиться вверх.
      — Ты искренний человек и честный, а это самое главное, — сказала Славяна. — Знаешь, я думаю, что у вас с Андреем всё будет хорошо.
      — Спасибо, но давай обойдёмся без дифирамбов. Согласие с присваиваемыми тебе положительными качествами, без подвергания критическому анализу является когнитивным искажением. Не пойми неправильно, но я всё ещё никаких дружеских чувств по отношению к тебе не испытываю. Ты очень ценный союзник и всё такое, но будет лучше если мы будем держаться нейтралитета. Без иллюзий.
      — Как скажешь, — Славя пожала плечами. Но как бы то ни было, всё что сказала — я действительно так думаю.

      — Хорошие новости, — брат снова вынырнул из темноты катакомб, — там бункер какой-то. Один я в него не попаду — на гермодвери защита от дурака, второй номер нужен, чтоб на кнопку давить.
      — Хочешь сказать, там электричество есть? — удивилась я.
      — Хочу. Сам понимаю, что бред, но так оно и есть. Пошли, в дверь позвоним и дёру.
      — Всё бы тебе хиханьки да хаханьки…
      Однако, свет действительно был — в конце коридора теперь горела лампа. Хотя, до конца я не уверена, подходит ли тут слово «горела» Возможно лампа не горела, а пылала или что там ещё делают сверхъяркие объекты? Дверь, кстати, тоже смотрелась внушительно. За такой, должно быть, и атомный взрыв пережить можно было бы, если бы мы находились глубже под землёй. Правда, я не понимаю, для чего механизм запора сделан снаружи? Рядом на стене располагалась большая красная кнопка, в саму дверь был вмонтирован маховик.
      — Сюда жать?
      — Да, давай.
      — Я придавила красный пластик. Послышалось электрическое гудение.
      — Стоп! — спохватился брат, — Если случится что-нибудь непредвиденное, я попытаюсь закрыть дверь обратно, а вы обе бегите что есть мочи.
      Я приложила максимум усилий, чтобы не думать про «если что». Вот будь ты хоть тысячу раз материалистом, в таких местах человек на уровне инстинктов ощущает первобытный страх, от которого порой на голове волосы шевелятся. Тоже своего рода когнитивное искажение, почти безвредное, но неприятное.
      — Ладно, крути уже.

      Чудовищно скрежеща, дверь отворилась.
      — И правда, бункер, — Славя, озираясь, вошла первой.
     В комнате за ней также горела красная лампочка аварийного освещения. Апокалиптичненько. Меблировка соответствовала общей атмосфере — пара стеллажей, стол с радиостанцией и двухъярусная койка в углу за вещевыми шкафчиками. И ещё одна дверь. Как можно не упомянуть про здоровенную гермодверь?
      — Глубина маленькая, бомбоубежище скорее.
      Брат, повисев на рукояти запирающего механизма и оглядев все стены в поисках новой кнопки, оставил дверь в покое.
      — Н-да, фиг там, — отозвался он, — заперто с другой стороны.
      — Ты хорошо посмотрел? — Славя забрала у него фонарик и сама стала обшаривать пространство рядом с дверью.
      Тем временем, я решила изучить содержимое стеллажа, насколько это было возможно в условиях нехватки освещения: на полках валялся всякий хлам. Наполовину разобранные, наполовину раздолбаные приборы — нечто, смахивающее на осциллограф, какая-то пишущая аппаратура, допотопный телевизор с диагональю экрана три сантиметра. Словом, рухлядь… Полкой ниже я нащупала какие-то круглые коробки. Именно нащупала — свет от красной лампочки сюда уже не добивал.
      — Ну-ка, а если так? — в ответ на Славин вопрос раздался щелчок и через секунду под потолком замигали ртутные лампы.
      — Гораздо лучше! — отозвалась я, — Спасибо.
      Вернёмся к круглым коробкам. Всего их оказалось с десяток, походили на футляры для киноплёнки, разве что размером поменьше. Взяв наобум один из них, я обнаружила на одной из сторон маркировку: «ЭК. №404, А/З 73». Так. Ну «ЭК», предположим, значит «эксперимент». А номер… Ох, не нравится мне это совпадение. Внутри футляра находилась бобина с намотанной на неё проволокой. Очень любопытно.
      — Интересно, кому только понадобилось строить бункер, открывающийся исключительно снаружи?
      — Действительно, — Славя вздохнула, — глупость какая-то.
      — Что действительно глупо, так это то, что после стольких лет консервации мы спокойно зажгли свет.
      — Свет может от генератора работать, — возразила Славя, — я читала про такие, с большим запасом топлива можно хоть жилой дом подключить.
      — У меня есть как минимум два аргумента, против наличия здесь таких агрегатов: вряд ли в сороковых годах такие уже были, плюс, раз на то пошло, зачем было вести сюда ЛЭП, когда есть такие вундервафли? К слову, провода тянули не вдоль дороги, а через поля, от основной магистрали. Я ещё вчера у остановки это заметила, но не придала особого значения. На лагерь бы и одного-двух твоих супергенераторов хватило позашиворот, так что скорее всего, всё изначально подводилось ещё под эти самые туннели.
      — Получается, полигон был какой-то особенный, — брат наморщил лоб, — а потом лавку прикрыли и сверху лагерь поставили?
      — Лагерь мог и прикрытием сначала быть, — добавила Славя, — старый корпус как раз где-то над нами.
      — Ладно, к чёрту конспирологию, — Андрей подошёл к столу и попытался щёлкая тумблерами и крутя ручки, заставить радиостанцию работать. Ожидаемо, не вышло, — какие будут предложения?
      — Так. Для протокола — что бы ты ни предложил, идея взорвать вторую дверь или сделать с ней что-либо ещё, что позволит пройти дальше мне совсем не нравится. Как минимум потому что инцидент.
      — А Алиса как же? — возразил брат.
      — А как же мы? — урезонила я его, — сколько трупов ты предпочитаешь получить к утру, один или четыре?
      — Анна, не говори так! — Славя покачала головой,
      — Что? Я просто сказала, что не хочу в случае чего, чтоб нас убили!
      — Могла бы и потактичней выразиться. Типун тебе на язык, родная! — проворчал брат. — Уже светает, так что признаю — поиски провалились, будем ждать, пока нас отсюда не вытащат. Лягте отоспитесь, а я пойду у дыры подежурю на случай если кто мимо мельтешить будет.
      — Мы могли бы жребий бросить, — предложила Славя, — как-то нечестно.
      — Ну, — ответил брат, — считай меня добровольцем. Безумству храбрых — венки со скидкой.

     Заснуть в бомбоубежище оказалось непросто. Сначала я честно пыталась лежать с закрытыми глазами, но вскоре поймала себя на попытке вычислять в уме квадраты целых чисел. Ситуация усугублялась роем вопросов, которые породил футляр с проволокой. Неужели, Виола связана с этим местом? Если да, то что это за эксперимент четыреста четыре? Вот как тут не диагностировать у себя паранойю, если единственное разумное объяснение на первый вгляд в том, что полигон не закрыт, а лишь перешёл на скрытный режим работы и всё это время продолжает ставить эксперименты на специально свезённых со всей страны подопытных, которые ни сном, ни духом? Ну а что, Виолетта — главный научный сотрудник с контрольной крысой заседает в медпункте. Вожатые… с ними сложнее. Обычно ими бывают студенты-практиканты, их ни во что посвящать не стали бы, но могли набрать опять же своих…
      — Странно всё это, — протянула блондинка, устроившись на своей койке.
      — Что именно? — отозвалась я, — спать всё равно как-то не получалось.
      — Ну… вообще всё. Сначала переполох в столовой, яма эта круглая, двери опять же…
      — Это ещё ничего. Всего лишь шаровые молнии, безумные проектировщики и прочая нечисть, с лёгкостью регистрируемая на фотоплёнку.
      — Ты так говоришь, будто с вами такое происходит постоянно.
      — В последнее время всё чаще и чаще. Причём Андрей явно от этого в восторге, романтик хренов.
      — А ты?
      — Ну… я не подпускаю его к красным кнопкам и сама стараюсь держаться от них подальше.
      — Чтобы случайно не нажать?
      — Скорее уж намеренно. Как с ящиком Пандоры — не знаешь, что в нём и всегда есть вероятность, что содержимое тебя убьёт. Или не только тебя. Хочешь открыть и посмотреть, что будет?
      — Конечно, нет. Кому в здравом уме вообще придёт в голову…
 — А если я скажу, что за нажатие кнопки также могут дать торт или лекарство от рака?
      — Всё равно, нельзя ставить под угрозу жизнь человека. Это аморально.
      — Так и есть. Но люди умирают постоянно. На деле человеческая жизнь довольно переоценена ввиду проявлений индивидуализма. Коллективный разум, к примеру, не пожалеет жизней некоторого допустимого числа носителей ради блага всей колонии. Примерно так же работают все государства. Тут важно сопоставить риски и перед этим произвести достаточно точный их прогноз. В этой проблеме нет однозначно хорошего или плохого решения. Хотя вру, есть одно ужасное. Сторонники утилитаризма взвесив шансы, примут решение о вскрытии или невскрытии ящика, моралисты просто откажутся к нему подходить и будут по-своему правы. А вот дураки намного опасней — эти просто пойдут и засунут внутрь голову. Я-то знаю, что я не дура, но за брата ручаться не стану.
      — Мне он не кажется дураком.
      — Мне тоже, но лучше не рисковать.

      Славя продолжала что-то спрашивать, я односложно отвечала на автопилоте, и не заметила сама, как звуки постепенно отползали в диапазон эха, постепенно размываясь, превращаясь в кашу — противную такую, с комочками и плавающим куском масла размером с… Не буду уточнять. Ненавижу манную кашу. И почему именно она? Гадость! А. Вот и картинка поплыла калейдоскопом. Ладно, всем перерыв…

Поздравляю всех с переездом!

Решила сделать небольшой пост новостей:)

-Пока что переехали только зарубежные внки и Отчественные вн.Остальные раздели(еро вн,арт вн и тп) также переедут в фэндом(ждать осталось не долго)

-Пост с раздачей халявной медальки будет когда введут эту самую медальку.

-Тег "Little Green Girl" привязан к отечественным вн по мягкой привязке(аватарку на этот тег я поставить не могу(могу только шапку поставить и описание написать),но когда привяжут по жесткой привязке я буду иметь над этим тегом полную власть)С тегом "вечерний костер"также.

-Тренды это актуальные и интересные теми фэндома,а также новинки. 

-Есть вот такая проблема с плашками:

такая проблема не только в нашем фэндоме.Решать ее буду переименованием Отечественных вн в "RU vn",а зарубежных в "Foreign vn"

-выход на главную основного сайта от +9

И небольшая просьба:не забивайте ставить теги(постите эротику по блу-БЛ эротика,порнуху-БЛ porn)

"Я никогда не встречу такой, как она": откровение о Katawa Shoujo

Всем тем, кто говорит:

"Я никогда не встречу такую, как она".

Ты неправ. Ты не должен искать таких специфичных девушек. Их руты– это шаблон для твоих чувств.

Когда кто-то говорит, что хочет найти свою Эми, тому не стоит искать милую девушку без ног, которая бегает.

Твоя Эми – это стимул, мотивация вставать с кровати по утрам, настроиться на задачу и выполнить её. Тяга самосовершенствоваться каждый день несмотря на то, что скажут другие.

"Можешь ли ты постоять за себя?"

Когда кто-то говорит, что хочет найти свою Ханако, тому не стоит искать стеснительную девушку с ожогами, которая читает.

Твоя Ханако – это доверие и поддержка, которые многие из нас отвергали так долго. Здесь главное – верить и быть верным, узнавая, кому стоит открыться, и не осуждая их, когда они открываются тебе в ответ. Быть способным принять их теми, кто ОНИ есть на самом деле, а не теми, кем они являются по вашему или чужому мнению. Не стоит бояться социального неприятия – нужно преодолеть его.

"Можешь ли ты взглянуть в лицо страху?"

Когда кто-то говорит, что хочет найти свою Лилли, тому не стоит искать классную красивую слепую девушку
(хотя почему бы и нет?)

Твоя Лилли - это желание и сочувствие, способность показать, что ты способен заботиться о чём-то, и знание, что в этом

ты не позволишь ничему тебе помешать. Привязанность – совершенно не плохая штука, пока ты знаешь, что такое «слишком далеко». Здесь главное –взаимопонимание, знание того, чего хочет твой партнер, и в чём нуждается.

"Можешь ли ты видеть то, что вижу я?"

Когда кто-то говорит, что хочет найти свою Шизуне, тому не стоит искать глухонемую девушку-трудоголика.

Твоя Шизуне – это порядок и преданность, способность поставить цель и достичь её за счёт своей дисциплины. Это способность обдумывать свои действия до их выполнения и наслаждаться возможностью награды за успех. Тебе стоит быть самоотверженным и открытым, всегда думая об общей картине, и быть честным со всеми, кого ты знаешь.

"Можешь ли ты сказать мне, что ты думаешь?"

Когда кто-то говорит, что хочет найти свою Рин, тому не стоитискать безрукую девушку, у которой проблемы с употреблением слов.

Твоя Рин – это креативность и эмоциональность, способность понимать себя и свои пределы, способность понимать других и быть понятой, и терпение позволить всему этому произойти. Способность видеть свою тёмную сторону и заключить в себе. Это также способность понять, что ты МОЖЕШЬ, и учиться довольствоваться этим.

"Можешь ли ты жить здесь и сейчас?"

К тем, кто постит картинки уродливых девушек без рук и жертв пожара с ужасными шрамами и спрашивают:
"ТЫ БЫ ВСЁ ЕЩЁ ЛЮБИЛ ЕЁ?!"

Нет.

Я доволен тем, что говорю, что я до сих пор немного поверхностен, несмотря на игру в Katawa Shoujo. Героини созданы быть привлекательными. Katawa Shoujo не учит меня любить девушек, которых я не нахожу привлекательными. Она учит, что где красота не поверхностна, там она начинается. Ты должен быть способным любить кого-то в целом, и за тело, и за душу.

Какой бы рут в KS тебе не понравился больше, или какой бы не тронул тебя больше всего, именно эти чувства ты и должен поддерживать. Ни одна из этих девушек никогда не будет существовать, но эмоции, которые ты чувствовал, были и есть до сих пор.

Используй эти эмоции, анон, как руководство к себе и своей жизни. Иди и чувствуй, анон, и я буду делать то же самое. ©