Порно видио

- Хулиганы!...

"Мы продолжаем серию интервью с участниками "Moonworks".

Irabu - наш дизайнер и художник, по совместительству бренд-менеджер. Участвовал в разработке "Бесконечного Лета" с 2010-го года, работал над интерфейсом и меню игры, внешним видом официального блога. Также создавал разные приятные мелочи как для "Лета", так и небольших проектов.

Ждём ваших вопросов!"

Задавать вопросы здесь

Обзор "Vampire: The Masquerade - Shadows of New York" - так ли хороши тени, как их малюют?

«Vampire: The Masquerade — Shadows of New York» — визуальная новелла во вселенной Мира Тьмы, вышедшая 10 сентября 2020 года. События игры во многом отсылаются на сюжет прошлогодней «Vampire: The Masquerade — Coteries of New York», но для прохождения кампании совсем не обязательно быть в курсе произошедшего в «Coteries».

Важный момент: в игре отсутствует русская локализация и, даже если студия все же раскошелится на оную, появится она нескоро. Остается полагаться на свое знание английского и словарик под боком.

Перед, непосредственно, нырком в сюжет, ненадолго остановлюсь на интерфейсе. В этом году студия Draw Distance нас порадовала наличием кнопки «пропуск» уже на релизе, что с одной стороны, конечно, радует, а с другой — сколько же я материлась, случайно нажимая ctrl и пропуская целую простыню текста, — это пусть останется за кадром. В левом верхнем углу экрана игроку всегда видны две кнопки — традиционная для любой визуальной новеллы «История» и «Словарь». «Историю» можно отпустить с миром, а вас, «словарь», я попрошу остаться. Сам по себе словарь не несет в себе ничего плохого, это всего лишь инструмент, который разработчики решили использовать для пояснения терминов, специфичных для вселенной, но за кадром. И это работает в один большой минус к погружению в сюжет. Представьте себе ситуацию: Вы играете, встречаете кого-то, с кем завязывается диалог, и протагонист начинает сыпать терминами, которые ему вполне понятны, а вот Вам — нет. «Подожди, Тамика, я словарик почитаю». После прочтения словаря термин Вам понятен, а что происходит на экране, уже забылось; приходится перечитывать.Kurwa mac’, как сказала бы сама Джулия .

О сюжете. Главная героиня — американка польского происхождения Джулия Совински, журналистка. Структурно игру можно поделить на две части: пролог, в котором Джулия еще человек, и основная часть, где начинается ее «нежизнь» как вампира. Жизнь Джулии разрушилась, как домино. Сначала ее уволили с работы, затем у нее украли последние деньги и документы, никто больше не хотел брать ее на работу — и ко всему этому приложила руку компания «Double Spiral». В метро она встретила таинственную женщину в маске, и в результате последующих событий, была превращена в вампира.

Незадолго после обращения Джулии, при таинственных обстоятельствах скончался Барон Каллихан — могущественный оппозиционер существующего порядка, и ее отправили расследовать его возможное убийство.

В игре представлен классический конфликт личности против общества: Джулия и при жизни нигде не чувствовала себя своей, а своей «нежизни», с ее политическими интригами и вампирскими кланами, оказалась на нижней ступени социальной лестницы. С одной стороны — ей не привыкать к подобному существованию, с другой — быть вовлеченной в политическую игру, в которой не знаешь правил...
Что по геймплею? Даже для любителя жанра визуальной новеллы текста может оказаться многовато, а выборы будут однотипными. Разработчики в данной истории решили отказаться от концепции квестов, связанных с второстепенными персонажами и ведущих только к достижениям. Теперь каждую ночь мы выбираем из разного набора персонажей: случайных людей, кого-то связанного с расследованием, либо людей из прошлого героини — такие вылазки являются отвлечением от основной истории, и, по сути, являются филлерными. В «Shadows of New York» некоторые выборы на протяжении игры (всего 5) влияют на черты характера героини, и, соответственно, на концовку.

Возможных концовок всего три, и я хотела бы уделить немного времени каждой из них. Первая из возможных концовок достигается при неправильном выборе во время встречи с таинственной женщиной. Вторая и третья — являются последствием выборов на протяжении игры. В достижениях они обозначены как «хорошая» и, соответственно «плохая». По моему мнению, концовки довольно неоднозначны, и если к «плохой» концовке нас ведут за ручку всю игру, то «хорошая» просто внезапно появляется у нас перед глазами. Лично мне «плохая» концовка кажется более правдоподобной, а после «хорошей» остается горькое послевкусие, если сыграете, Вы поймете, о чем я.

Для визуальной новеллы, конечно, важен не только непосредственно сюжет, а и, пардон за повторение, визуал. Рисовка мне нравилась еще в «Coteries», а в этой игре сочетание фиолетовой цветовой темы и знакомой рисовки попали прямо в мое ведьминское сердечко. Аудиосопровождение так же хорошо, кроме одного маленького нюанса в виде OST’а Дакоты (подружки главной героини), который призван успокаивать и дарить ощущение уюта, у меня же он вызывал только стойкое желание закрыть игру, или нажать на кнопку пропуска сцены.

Вывод из моих впечатлений только один: несмотря на куда более затягивающую историю, нежели в «Coteries», разработчикам не удалось исправить свою главную ошибку в работе с таким жанром как визуальная новелла — ощущение невовлеченности в геймплей, связанное с нулевым значением выборов, кроме шести (!) за всю игру. И, как мне не было бы жаль признавать это, но «Vampire: The Masquerade — Shadows of New York» скорее напоминает роман с иллюстрациями, нежели полноценную визуальную новеллу.



Следующий обзор ожидайте на растущую луну. А до тех пор берегите себя и своих фамильяров. Если вам понравился обзор, можете подписаться на мой канал в телеграм, чтобы получать уведомления о новых обзорах. 

Первый урок (часть 1)

Семён вернулся в двенадцатом часу.

К его удивлению, в домике горел свет. Войдя внутрь, он увидел сидящую за столом Ольгу Дмитриевну в вечернем платье. На столе стояла почти пустая бутылка с этикеткой «Солнцедар», две зелёные рюмки с ножками, тарелки с порезанными овощами и фруктами, фантики от конфет и недоеденный бутерброд.

Семён слегка опешил, но потом подумал,что после отбоя, наверное, вожатым позволяются маленькие радости.

— О, Семён! — ОД улыбнулась шире обычного. — А мы тут с Виолой посидели...

Семён внимательно посмотрел на вожатую.Розоватые щёки выдавали лёгкое алкогольное опьянение. А тонкое платье без лифа эффектно подчёркивало пышные формы.

«Вот это дыньки!» — в очередной раз подумал он.

— Семён, а ты куда пропал после танцев?

— Гулял, — честно признался он и сел насвою койку.

— С девочкой? — глаза Ольги Дмитриевны приобрели ленинский прищур. — И как? Тискались-целовались?

Семён почувствовал, что его щёки краснеют.

— Чего молчишь? Уже поцеловал её?

— Н-нет, — ему было неловко говорить на подобные темы, — просто погуляли... поговорили...

— Эх, молодо-зелено... — вздохнула вожатая. — Юность — самое прекрасное время жизни. Всё в первый раз, всё манит и волнует! Ночная прохлада будоражит, аромат цветущей сирени пьянит! Ты видишь, как вороны сцепились когтями и падают с неба в безумном «штопоре» — это брачный танец. Ты слышишь кваканье лягушек с лесного болота — это песнь любви. Ты чувствуешь свежесть после грозы — это дождь оплодотворил землю живительной влагой. В каждом звуке,в каждом дуновении биение жизни! Лето — пора жизни, краткая пора, когда нужно успеть вкусить жизнь сполна!

Семён был сильно удивлён пламенной речью вожатой.

«А на линейке она гундит какую-то нудятину».

— А наши юные дурочки теряют это время впустую...Я раньше тоже была как собака на сене: ни себе, ни людям. Зато как поступила в вожатскую школу... — Ольга Дмитриевна не закончила фразу, принявшись доедать бутерброд с копчёной колбасой.

Семён решил тоже чего-нибудь отведать и взял яблочную дольку.

— А ты чего сидишь как неродной? Наливай себе!

Семён аж поперхнулся от такого предложения.

Тем временем ОД взяла бутылку и разлила остатки вина в обе рюмки.

— А разве пионеру можно пить вино? — с недоверием спросил он.

— Нужно! Настоящий пионер уважает и слушает старших. И если вожатая приказывает ему выпить — он выпивает с вожатой.

Семён не знал, как его новое тело отреагирует на алкоголь, но подумал, что от одной рюмки, пожалуй, ничего не будет.

Он взял рюмку со стола.

— За романтику! — выдала тост ОД, чокнулась с ним и залпом выдула красноватую жидкость.

Семён последовал её примеру.

Это было ошибкой. Фатальной ошибкой. Внутрь Семёна попало гадкое, ядрёное пойло, оказавшееся в винной бутылке не иначе как в результате чьей-то злой шутки. Это было самый мерзкий вкус, который Семёну когда-либо доводилось пробовать, а ведь он в детстве жевал гудрон.

 Семён скорчился и закашлял, из глаз вылетели слёзы.

Увидев столь бурную реакцию, Ольга Дмитриевна засмеялась:

— Первый раз что ли пьёшь?

— Такое — да, — сказал он, откашлявшись.

— Ну ничего, привыкнешь. В первый раз всегда не очень приятно, зато потом...

Семён кое-как отдышался. Пить такое второй раз он не согласился бы под угрозой расстрела.

«И как они только смогли вылакать вдвоём с Виолой целую бутылку этой дряни?»

Проклятое пойло сразу ударило в голову.

— Закусывай, — говорила вожатая,откуда-то доставая молочный бидон. — А то потом плохо будет.

Семён нашёл среди конфетных фантиков пряник и принялся его жевать.

Тем временем Ольга Дмитриевна наклонилась над столом, расчищая место, при этом её аппетитные груди, не стесняемые бюстгальтером, нависли над посудой словно спелые гроздья гигантских ягод. Звякнув крышкой, бидон оказался на столе.

— Ну как, полегче? — поинтересовалась ОД.

— Угу, — промычал он.

— Вот и отлично, — она сняла крышку, после чего Семён немедленно ощутил сивушный запах. — Можно продолжать распитие.

— Что??? — у него полезли глаза на лоб.

— Наливай, говорю! — строго сказала вожатая.

Семён не то, чтобы был противником алкоголя, но сейчас пить ему не хотелось. Особенно всякие сомнительные напитки.

— А вы уверены, что правильно предлагать мне самогон? — робко попробовал он запротестовать.

— Больше мне предложить нечего, у нас здесь не бар-ресторан, — вздохнула ОД, от чего её выдающиеся части ненадолго поднялись и привлекли ещё больше внимания (Семён снова подумал о бахчевых культурах). — Грузинскую чачу мы в прошлую смену выпили — никто ведь не знал, что ко мне приедет такой милый гость, уж не обессудь...

Семён обратил внимание, что сегодня все речи вожатой звучат как-то двусмысленно.

«От Виолы что ли заразилась?»

— А откуда у вас грузинская чача? — поинтересовался он.

— В прошлом году у нас работал плавруком Резо Гурамович из Кутаиси. — глаза Ольги Дмитриевной приняли мечтательное выражение. — Он на тебя, кстати, похож: такой же молодой, красивый и стройный.А в конце лета взял и уехал на родину, оставив в моём домике бутылку чачи и свои чёрные плавки... — в её голосе проскользнули грустные нотки.

У Семёна глаза на лоб полезли от таких откровений.

— А где жил Резо Гурамович? — начали его терзать смутные сомнения.

— Ты мне голову не морочь! — сразу перебила его вожатая. — Давай разливать!

Она снова встала и склонилась над столом, колыхнув манящими «дыньками», и принялась разливать самогон из бидона по рюмкам. Семён следил за процессом, затаив дыхание.

Наполнив рюмки до краев (а они были явно больше 50 миллилитров), ОД плюхнулась на свою койку, случайно уронив своим«урожаем» пустую бутылку.

— Ой, я уже такая неловкая! — захохотала она и убрала упавшую тару под стол.

Семён взял рюмку в руку и недоверчиво понюхал. Пахло не так уж и страшно. Или это опьянение так подействовало на его обоняние?

— Правильно, нечего тянуть, — одобрила Ольга Дмитриевна и тоже взяла рюмку. — За замечательного гостя, который поселился в моём домике и помогает скрасить одинокие вечера!

Она с силой чокнулась об рюмку Семёна, расплескав немного жидкости и запрокинула рюмку в себя.

«Была-не была!» — решил он и тоже выпил подозрительный напиток.

Самогон оказался намного лучше «Солнцедара». Неизвестно, сколько в нём было градусов, но пошёл он легче.

Семён занюхал коротким рукавом своей пионерской формы.

— Да, хороший самогон нагнали местные, —с явным удовольствием сказала Ольга Дмитриевна, — не зря за него мешок сахара отдала.

Семён принялся расчищать место от пустых тарелок и фантиков, чтобы поставить поближе апельсиновые кружочки, и обнаружил заголовок газеты, которая была постелена под закусью, — «Пионерская правда».

«Едва ли партийное руководство рассчитывало, что вожатые используют её как подставку под самогон» —саркастически размышлял он. — «А ведь в туалете тоже лежала какая-то газета...»