Юри доки доки

Лагерь у моря 2. Часть 45 (продолжение в комментах)

 Страничка на фикбуке. 

Я не уверен на все сто процентов, но рано или поздно каждый из нас находит нечто действительно важное, то, что переворачивает его годами устоявшуюся пирамиду ценностей. Я нашел, и больше никому не позволю сбить меня с пути. Генда

«Ленин». Остров.

 Ночь выдалась безоблачной. Шум моря и легкий бриз на этот раз не успокаивали команду, наоборот — каждый человек на лайнере, будь то патрулирующий палубу солдат или затаившийся в каюте гражданский, ощутимо нервничали. Придумали же однажды очень точную фразу — «затишье перед бурей»! Вот сейчас все ощущали тоже самое. Команду разведки так и не нашли, и, мало того, Виола перевела плавучую крепость в осадный режим. На наружные палубы до сих пор не пускали никого, кроме вооруженных бойцов, да и желающих рисковать не находилось. После того, как всем продемонстрировали запись с камер одного из дронов…

 Летающий беспилотник смог заснять на приборы ночного видения несколько ОГРОМНЫХ пауков, шастающих в лесу. Ноги размером с человеческий рост, бронированное хитином брюшко, габаритами напоминающее кузов автомобиля, и жвала, способные перекусить пополам арматуру. Аналитики не зря ели свой хлеб, сложив дважды два (днем пауков нет, ночью есть): ученые предположили, что света монструозные членистоногие товарищи не переносят. А даже если переносят — на борту есть огнеметы, ракеты, артиллерия, химикаты. Что-то да подействует, из неуязвимых врагов Организация встречала только Рептилию. Так что, несмотря на позднее время, вокруг было светло, как днем, прожекторы исправно разгоняли мрак на сотни метров от корабля. Часовые не сводил глаз с камер, а несколько вооруженных до зубов отрядов круглосуточно находились в полной боевой готовности.

***

 — Знаешь, подруга, я всё ещё надеюсь один день проснуться и осознать, что всё это было просто страшным сном, — нервно икнула Мику Хатсунэ. Аквамариновая певица облюбовала каюту Алисы, не желая оставаться в одиночестве ни на минуту. Её любимую Ямаду гоняли туда-сюда по поручениям Виолы, так что видеться девочки могли только по ночам. Отсутствие Ульяны подорвало настроение рыжей бунтарки сильнее, чем она думала. Алиса почти не улыбалась, всё время ходила понурая и очень мало ела. Нет, на людях она держалась бодрячком, даже ругалась иногда с солдатами (характер Двачевской последнее время заметно шалил), но все же…
 — Был бы Док тут… — устало вздохнула Алиса. Девушка сидела на кровати в одном только нижнем белье, закутавшись в одеяло по самые уши. Блестящие рыжие волосы падали на белую ткань. Алиса хоть и весьма стеснительная особа, но к Мику уже привыкла, и не просто привыкла, а считала очень близкой подругой, позволяя себе сбросить лишние маски. Характер Двачевской далеко не сахар, но со всеми девочками из лагеря у них за эти годы сложились очень теплые отношения. — Надеюсь, Славя и остальные тоже в порядке.
 — Тут за нас переживать надо, — Хатсунэ села рядом, обнимая подругу и утешительно поглаживая по понурой голове. Сама Мику сейчас была в легкой хлопковой майке и шортиках под цвет волос. — Док-сан не даст их в обиду, так что за безопасность пассажиров дирижабля можно не переживать. А на лайнере — подумаешь, всего-то несколько сотен солдат и вооружение, которого хватит разбомбить небольшой городок. Считай, ничего.

 — Хах, скажешь тоже, — хмыкнула Алиса, улыбнувшись краешком губ. Она была искренне благодарна Мику, которая, как и Лена, приходила поддерживать её в трудную минуту. Лену, как и Яму, заваливали делами круглые сутки, ей приходилось контролировать большую часть ресурсов на корабле, в том числе и оборот расходного материала, а это дело весьма и весьма ответственное. Как Седой отвечал за боевую составляющую, так интендант титанического лайнера следила за всем остальным. Откровенно говоря, иногда Алиса и Мику чувствовали себя тут лишними, пока Хатсунэ не предложила петь по вечерам для команды. Искреннее восхищение в глазах солдат стало для девочек большой наградой. Ну, для музыканта это как бальзам на душу. Чем не отдушина в напряженных буднях? Восхищением, правда, всё и ограничивалось. Про теплые отношения полуяпонок не догадывался разве что слепой, а возлюбленную Дока доставать решился бы только отчаянный самоубийца.

 — Я была в Гинзе в тот день, — глаза Мику смотрели в никуда, а пальцы так и продолжали перебирать мягкие локоны, будто в руках у певицы были не волосы, а струны гитары. Алиса даже не заметила, как нежные ласки Мику стали её убаюкивать. В чем — в чем, а в этом плане аквамариновый ангелочек очень неплохо натренировалась на мечнице. — Док и Ямада остановили целую армию, вдвоем, а солдаты были так, скорее, для антуража. Спасли целый город моей страны, не ради медалей или славы.

 — Опять вы тут обжимаетесь! А совесть? Мику, сколько можно мне изменять? Алиска барышня красивая, но я чем хуже! — шутливо заявила прямо с порога Ямада, снимая обувь и закрывая за собой дверь. Темноволосая мечница могла «похвастаться» усталым и весьма помятым внешним видом, а мешки у неё под глазами уступали разве что аналогичным у Виолетты Церновны. Кофеин их уже не спасал, а экспериментальные стимуляторы девушки пока не использовали, оставив на самый крайний случай. Полуяпонка сбросила с пояса небольшой противогаз, которые аналитики заставили носить всех бойцов с собой. Умники изучили заборы материала из пещер, и нашли там нейропаралитический яд, растворенный в воздухе. Мало того что огромные, твари ещё и ядовиты! Тут волей-неволей арахнофобом-параноиком заделаешься. — Прикрывала весь день береговую команду, ставили сюрприз возможным опасностям. Вы хоть подкрепились?

 — Лена нам ужин принесла прямо сюда, на тебя кстати тоже, а потом убежала, они с Ан-тян что-то в хранилище проверяют, — Хатсунэ кивнула на стол, где стояли три уже пустые тарелки и ещё одна, с давно остывшими котлетами. Они с Алисой преступно скрыли тот факт, что к ужину прилагалась ещё и большая шоколадка, оторванная от сердца Анной, приговорив сладкое угощение вдвоем раньше, чем успели опомниться. — Как сходили?
 — Вылазка на берег закончилась так себе, — призналась Яма, расстегивая костюм и сбрасывая все на тумбочку возле кровати. Сил аккуратно повесить вещи она в себе не нашла. — Ничего особо не обнаружили, хоть и осмотрели днем каждый кустик. Наткнулись на несколько скрытых паутиной пещер, страшных таких. Представь себе — куча веток и камней, сотканных вместе, чтобы служить крышкой. А проход там широкий. Очень. Внутрь не полезли, но зато заминировали всё вокруг основательно, одно нажатие кнопки и — бум!
 — Кошмар, — Мику почувствовала, как волосы становятся дыбом. Ямада рассказывала об этом так обыденно, будто сходила на пикник. Страх за подругу, вынужденную рисковать своей жизнью, и лежащий в кармане пневматический шприц, подаренный Виолой по подсказке Оракула, стоили ей искусанных ногтей, дрожи в руках и постоянной тревоги на душе. Идол была сильнее многих в плане характера, но всё же оставалась девочкой, которой только недавно исполнилось двадцать лет. Пару раз она даже отхлебнула вместе с Алисой её лекарства и спала с рыжей без задних ног до самого утра.

 — О чем хоть болтали без меня? — Яма потянулась всем телом, чувствуя, как ноют мышцы, а пропотевшая за день на зное кожа отчаянно просится к спасительной горячей воде. Всё естество стройной полуяпонки буквально зудело и липло. Фу! Купаться! И срочно!
 — О том, что за Дока можно не переживать, а мы в глубокой жо… — начала было рыжая пессимистка.
 — Алиса-сан! — Мику жестами показала пантомиму «болтун — находка для шпиона».
 — Ну ладно, ладно вам! Как носитель я и правда намного слабее, чем он, — согласилась мечница, заимствуя из тумбочки Алисы гель для душа, про себя добавляя, что враг доберется до дорогих сердцу подруг только переступив через её труп. — Но тут дело не только в силе.

 — А в чем тогда? — подняла одну бровь аквамариновая девочка, с любопытством склонив голову набок.
 — Характер, — одновременно ответили Алиса и Ямада, переглянулись и прыснули.
 — И чего смешного я такого сказала? Баки! — надулась Мику, скрестив руки на груди и громко фыркая. — Да, я знаю его не так хорошо, как вы. Одна у него училась, а вторая с ним живет.

 — Не сердись, сестренка, — Яма хотела было обнять подругу, но, понюхав себя, отложила это удовольствие на потом. — Просто понимаешь, хм-м-м… как бы сказать. Он… как Итами! Вот. Они с братом очень похожи в том плане, что оба весьма ленивые, кажутся со стороны не такими, какие в действительности есть. Да у них даже вкусы на мангу одинаковые! При мне, сволочи, контрабанду друг другу через порталы устраивали. Но…
 — Но? — поторопила подругу любопытная певица.
 — Но если тронуть тех, кто им дорог, то перед тобой появляется совершенно другой человек, — Яма добавила это очень серьезно. — Тогда их уже не остановить. Монстры. Итами устроил государственный переворот в чужом мире, чтобы защитить доверившихся ему людей и мирные переговоры, а Док за своих вообще… Эм, лучше вам на ночь такое не рассказывать, наверное.

 — Скучаю по Юле, и по Славе, и по Ульяне, пусть она и сломала тогда мой саксофон, как только умудрилась? Нет, серьезно? Он был титановый, сувенирный! — Мику с улыбкой вспоминала посиделки со всеми, когда девочки играли в игру «нащупай ушки Юли», а та пищала, когда пальцы подруг хватали не то. Тон писка различался в зависимости от части тела, попавшей в тиски.

 — Ладно, девочки, я быстро приму душ и вздремну с вами, пока мне с барского плеча перепало хоть несколько часов отдыха, — мечница нырнула в ванную комнату с такой скоростью, будто опасалась, что снова появится Виола и запарит работой по самое не хочу. Сейчас она как никогда понимала Дока, которому, из-за уникальных способностей, приходилось делать то, что другим просто не по силам.

***

 Берег моря без всяких прикрас напоминал место ковровой бомбежки. Мокрый песок хранил глубокие следы кинетических копий, нагнанная мной волна переломала опушку леса, повалив деревья и сравняв с землей кусты, а прямо от Дока начиналась глубокая борозда, которая постепенно наполнялась солёной водой. Последний удар этого парня оказался действительно жутким, покрошив и ландшафт, и Ехидну. На минуту я представил, какова разрушительная сила этой атаки. Используй он её в городе, например? Жуть! Ещё хуже, чем Кукулькан, от стихийных бедствий хотя бы теоретически можно спастись, а как выжить под ударной волной, мчащейся со скорость звука и неумолимой силой катастрофы? Да никак!

 — Теперь-то ей крышка, да? — зависаю возле сухого, несмотря на дождь и потоп, Дока. Садиться не хочется, потом снова взлетать будет просто лень. Как же я устал, оказывается! Адреналин постепенно рассеивался, а вместе с этим возвращалась слабость. Глаза аномалии обшаривают округу в поисках опасности. Пока чисто. Суетятся на дирижабле девочки и солдаты, да под землей ползает около десяти пауков-недобитков, судя по едва теплящемуся в их телах туману, жить им осталось недолго. С воздуха я видел обезглавленное тело трехглазого волка и несколько трупов псин поменьше. Врагов вроде не осталось, но победы я что-то не чувствую. Это как в предсказуемом голливудском фильме, когда вроде всё, финита ля комедия, герои победили, но тревожный саундтрек ещё играет, и в душе ты чувствуешь, что писец таки подкрадывается.

 — Не уверен, но, чтобы восстановить тело после кинетического всплеска, ей понадобится немало времени. Раны, нанесенные моей кинетической энергией, создают в тканях молекулярное сотрясение и очень тяжело заживают, — Док смотрел на небо, капли дождя срывались всё реже, надеюсь, он скоро совсем закончится, мокрые уши и хвост уже начинают раздражать. — Или… погоди, она подозрительно себя вела, будто… Ричард. В прошлый раз, когда я покидал этот мир, в пещерах под нами был Разлом, огромный природный портал, не заметить невозможно. Вы же оттуда убегали с девочками. Скажи, скажи, пожалуйста, что он ещё там!

 — Не, ничего такого мы не видели. Только паутина и куча коконов. Но из весьма осведомленного источника мы узнали, что тут наш билет домой, вот и попались в западню. — Я мельком глянул на то, что осталось от хищницы-альбиноса: клочки хитина, кровь, но ни одной человеческой части. Неужели действительно выжила? Не нырять же в поисках на дно, тем более, глаза Кукулькана ничего опасного не видят? Когда девочки в безопасности, инстинкт самосохранения мягко намекнул, что героизм — это хорошо и круто, но только когда в меру.

 — Что ж, тогда дело дрянь. Не отставай, отсюда надо убираться немедленно! — Док развернулся на месте и прыгнул. По его ногам пробежал импульс, толкая могучее тело в воздух как пушинку. Кинетическое поле сопровождало каждый прыжок громким хлопком, когда энергия, защищающая ноги, сталкивалась с опорной площадкой. Со стороны выглядит, будто прыжки по невидимым ступенькам. Неплохо, но мой способ передвижения всяко получше будет.

 Взмах крыльями — и я направляюсь к дирижаблю следом за ним. Летать — это нечто, как я раньше без этого жил? Энергия камня душ ещё не исчерпана, но в груди какой-то холодок. Слова Дока заставляют нервничать, тем более, что противника он, судя по всему, знает намного лучше, чем кто-либо другой в этом мире.

 — Это было круто! — первым, кто подал голос, стоило только нам оказаться на борту, был Джо. Темнокожий солдат буквально разил эмоциями. — Всех наших спасли, да ещё ту странную тварь прибили!
 — Ричард, ты как себя чувствуешь? — Саша подошла поближе, взволнованно прижав ушки к голове. Наличие такого количества незнакомых людей заметно смущало скромную неку. Продрогшая и мокрая до нитки, она как никогда напоминала просто маленькую девочку, на долю которой выпало слишком много испытаний. Хочу погладить…
 — Я в полном порядке! — даже ударил себя кулаком в грудь, для солидности. Выбраться из такой передряги целым — уже достижение. Единственное, что настораживает, это невидимый голос со стороны Дока, и он явно разделяет мои мысли!
 «Чувак, ну посмотри, какая она миленькая! Саша, вроде так её Славя называла. Мини-нека! Это же просто кр-р-расотища! Хвостик, ушки, изящные лапки! Погладь её! Погладь, я сказал!»
 Больше всего пострадали мои нервы и костюм (особенно жалко стимулятор, шприц обуглился прямо в кармане, интересно, содержимое ещё пригодно для использования?).
 — Тут будет во что переодеться?

 — Найдем. Подвиньтесь, на борту тесновато становится. Ульяна, хватит болтаться по всей рубке, возвращайся в каюту! — громко сказала темноволосая девушка в очках, бочком протискиваясь между Доком и Сашей. По пути незнакомка накинула на голову притихшей кошечки полотенце и тепло добавила: — Иди в душевую, там сейчас Славя и Юля, будет смешно выбраться из такой передряги только чтобы потом слечь от воспаления легких.
 — Спасибо, — благодарно мурлыкнула Александра, повторяя маневр Евгении и протискиваясь в узкий проход, я точно видел, как рука Дока дернулась к пушистой макушке, но вовремя остановилась.
 «Да ладно тебе! Ну чего сдерживаться? Посмотри, какие пушистые, а как пахнут! Не знаю, как ту волчицу, а красавицу неку надо забрать с собой в наш мир — такое сокровище! Да, сам вижу, что стесняется. Ладно. Наше время ещё придет. Заглажу!»
 — А как Хоро? — спрашиваю я вихрастую. Надо поинтересоваться её состоянием, раз уж даже невидимый голос про неё упомянул.

 — Волчица? Спит. Объелась сухпайков и валяется как убитая, на моей, между прочим, койке. Кстати, я Женя, приятно познакомиться, Ричард. Тебя я заочно знаю, от Виолы. — Девушка на мгновение замялась, вперив в меня пристальный взгляд умных глаз. — Слушай, как отдохнешь, не будешь против пары тестов, заодно побольше расскажешь о том, что с вами тут произошло, а?
 — Не думаю, что Ричард откажется, Жень, но сейчас самое главное — убраться отсюда подальше, — прервал нас Док, обшаривая цепким взглядом поверхность под нами. Он заметно нервничал, а туман в его теле искрился, более чем на половину ослабев после начала стычки с Ехидной. Значит, даже его силы не безграничные…
 — Что-то не так? — спросил из капитанской рубки старый знакомый, и боевой товарищ моего отца. Кэп, один из самых опытных бойцов организации, лично сидел за штурвалом.

 — Всё не так, — устало выдохнул Док. На его шее медленно показалась черная змея. Чешуйчатый рисунок выглянул на миг, попробовал воздух раздвоенным языком, а затем уполз по коже обратно. В моей голове опять раздались странные слова: «Не так… пф… «не так» — это ещё слабо сказано. Мы в нешуточной опасности, если выражаться цензурным языком…» Судя по спокойным лицам остальной команды, этот голос слышу только я один. — Кэп, разгоняй этот пузырь, летим в сторону корабля. Путь неблизкий, а время поджимает. В этом мире куда опаснее, чем я мог представить. Обращаюсь ко всем: отдыхать в обязательном порядке, пока можем восполнять силы. Женя, тебя это тоже касается, выглядишь как ученый-зомби. Виола не простит, если я перегружу её лучшего аналитика до полного истощения.

***

 Прошло чуть меньше часа. Солдаты разошлись по местам: кто-то в рубку, кто-то, как, например, наш снайпер, обосновался возле борта. Дождь всё так же барабанил снаружи, но темнота постепенно развеивалась, уступая место новому дню, а вместе с ночью проходил и липкий страх, от битвы с таким могущественным противником как Ехидна. Как хорошо, что помощь подоспела вовремя! Подхожу к иллюминатору. А пейзаж внизу что надо! В лучах утреннего солнца реликт смотрелся просто потрясающе. Гора абсолютно прозрачного льда, с вмурованным в ней на века лагерем, которого не посмела коснуться ни война, ни коррозия, на даже само время. Ощущение, будто он застыл буквально только что. Деревья с нетронутой зеленой листвой. Казалось, подует ветер, и она зашелестит как ни в чем не бывало. Тропинки, мусорные урны, торговые автоматы и скамейки, корпуса, даже сетка на теннисном корте — всё было в идеальном состоянии. О чем говорить, если в толще льда сохранились даже замороженные голуби, сам видел, ещё когда мы внизу были! Очень странная аномалия.

 — Там, внутри, спит вечным сном мой старый друг и его возлюбленная, — Юля подошла настолько тихо, что я заметил девушку только тогда, когда она обняла меня, прильнув всем телом сбоку. Босые лапки не издавали лишнего шума ни в лесу, ни на борту дирижабля. Вместе мы так и смотрели на проплывающий внизу пляж, пока корабль всё набирал высоту. Ледник постепенно скрывался из виду. — Он был одним из самых добрых людей, каких я только встречала в своей жизни, но в то же время очень одиноким. Место под нами он всей душой стремился сохранить, навсегда запечатав там себя, и девочку, которую любил больше жизни. Когда я думаю об этом, всё остальное кажется таким мелким, незначительным. Док правильно говорил: важнее всего в мире — любовь. До встречи с тобой я этого не понимала, но, прожив под одной крышей со всеми вами, я очень на многие вещи стала смотреть по-новому. Спасибо тебе за это, любимый.

 — Ты никогда не рассказывала про то, что уже была в этом мире, — моя рука обхватила тонкую талию неки. Так тепло, мягко, хорошо… От слов девочки по спине пробежали сладкие мурашки, а щеки обожгло. Юля слегка щурилась от солнца, выглядела немного уставшей и потрясающе пахла шампунем. Невидимая для остальных, нека купалась одна, пока я был вынужден пройти быстрый осмотр у Дока. Он подлечил всех, равно пользуясь как аптечками, так и своей аномалией — белая змея затягивала раны, взамен оставляя дикое чувство голода. Вот только ожоги от молнии не исчезли полностью. Нет, моя кожа перестала напоминать нечто среднее между отбивной и стейком прожарки medium rare. Прошли кровоподтеки и синяки, регенерировали ссадины, но ветвистые следы от неосторожного использования силы никуда не делись. Док сказал, это не простые раны, а физическое проявление аномалии, а значит — теперь часть меня. Сильные носители меняются физически, и телом, и душой… искренне надеюсь, что я не стану таким, как Кукулькан. Летающий чешуйчатый танк, взмахом крыла стирающий города — это, безусловно, внушает трепет, но мне и нынешний облик нравится. Может, со временем шрамы пройдут. Та же мимикрия под Юлию, стоило только перестать ей пользоваться, как кошачьи ушки и хвост исчезли.

 — Есть такие воспоминания, Ричард, которые причиняют боль, даже если они о друзьях, — лоб девушки уткнулся мне в грудь, а руки — провели по отметинам от молнии. Темные древовидные нити от плеча и до пояса, после чудовищного электрического разряда это небольшая цена, хорошо, что углем не рассыпался. Странно, конечно, но они больше не болели. Следующими словами нека подтвердила догадки нашего союзника: — Это не просто раны, а знак аномалии, иначе Док бы тебя уже вылечил. Когда эта белобрысая гадина положила на тебя глаз, я так испугалась, так испугалась!..

 — Ну-ну, никуда я от тебя не денусь, родная, — поглаживание макушки кошкодевочки можно смело занести в таблицу высших форм удовольствий, между объятиями и совместной ночевкой с ней же. Вот я и стал тем, кем меня поддразнивала Саша ещё под землей — кошкофилом. Как будто это что-то плохое… — Я ведь твоя добыча, верно? А не завтрак какой-то там паучихи.
 — А вы о чем тут секретничаете? — Если кто-то и учил Ульяну этике, то этот человек явно халтурил… Нет, не так — он определенно потерпел фиаско. Рыжая непоседа бесцеремонно встряла в наш мирный дуэт, похрустывая питательным батончиком и не сводя с меня любопытных синих глаз. Ну сущий ребенок, хоть и выглядит на все восемнадцать! Она бы и дальше слушала, но тут в дело вмешался стихийный фактор.

 — Ульяна! Дай ребятам спокойно отдохнуть, — Док появился внезапно, подхватив возмущенно пискнувшую девчонку подмышки, и так же быстро уволок её с собой. Мелкая явно сопротивлялась только для виду… вот лиса! Перед дверью он повернулся: — Время пока играет на нас. Все дети Харди прокляты и не переносят никакой свет. Однако ночью или в подземельях с ними лучше не сталкиваться. Ехидна не исключение, та же слабость передалась и её слугам. Думаю, не преследуют нас потому, что пока просто не могут, но у паучихи есть одна пагубная привычка — азарт. Если она положила на кого-то глаз, то уже не отстанет. Полудохлая будет, но поползет по следу. К наступлению ночи чтобы все были в полной боевой и моральной готовности! Джо, харе маяться дурью, завари чай, сделай за день хоть что-нибудь полезное!

***

Юри

Продолжаем ̶ф̶л̶е̶к̶с̶и̶т̶ь̶ реквестить

Лагерь у моря 2. Часть 44

 Страничка на фикбуке. 

                                                           «Кто к нам с мечом придет, тот что, вообще охренел?! У нас тут пулеметы, артиллерия, танки,   Рори, в конце концов!»

                                                          Из речи капитана солдат сил самообороны Японии Итами Йоджи. (Вольный перевод)

***

 Запись в дневнике Семнадцатого от 14.01.2238 года:

 Наши первые шаги по поверхности стали самыми тяжелыми. Не проходило ни дня, чтобы чья-нибудь жизнь в нашем небольшом отряде не подвергалась смертельной опасности. Мир, переживший уничтожение, зализал свои раны и встретил выходцев из убежища весьма агрессивно — тучами голодных москитов, ядовитыми змеями и опасными хищниками всех мастей и размеров. Хорошо ещё, что вся эта пакость поделила территории. В самом ущелье не так уж и много опасных хищников. Думаю, те рыбы-убийцы в ручьях сдерживают поголовье наземных хищников. Так что ущелье, по сравнению с пустошами, это почти безопасная зона. Оторваться бы ещё от виверны! Крылатая тварь, по-видимому, записала нас в кровные враги. Климат тоже оставлял желать лучшего, если верить календарю, то сейчас должно быть состояние, которое раньше называли «зима». Но наверху очень даже тепло, а в полдень — так вообще жарко. Для умеренных климатических зон — явление не из разряда обычных. Если так пойдет и дальше, то летом мы сможем передвигаться только по ночам, и, может быть, ранним утром.

 Если верить старым, ещё довоенным данным (сохранившимся в бункере 112), то раньше поверхностью правили млекопитающие. Однако всё изменилось за время ядерной зимы. Сейчас на Земле господствуют насекомые. Вы видели когда-нибудь богомола метра полтора в холке? А мы столкнулись. И с ним, и с пчелами–гигантами, и с ядовитыми грибами, выпускающими облака отравленных спор при приближении жертвы, и даже с взрывающимися жуками. В вопросе пропитания нам повезло. В реке ущелья водилась съедобная рыба, и, чем ближе к руслу, тем она крупнее. Именно река не дала нам помереть с голоду и жажды в первые же дни, так как другой добычи на горизонте не предвиделось.

 Подводя первичные итоги, я могу сделать два, довольно неутешительных, вывода. Искра говорила, что поверхность кардинально изменилась, но она опиралась на данные дронов, не способных удалиться достаточно далеко от входа. Кроме того, после Катаклизма, Проект «Лето», стал выходить из-под контроля. Несколько месяцев назад связь с остальными убежищами была потеряна. Узнать как и что там происходит можно только через Элизиум, а сейчас это путь в один конец, после того как исчезла кнопка логаута. Я скажу так: поверхность ОЧЕНЬ изменилась, и слишком быстро. Двести лет — даже если не сбрасывать со счетов ядерную катастрофу — это далеко не такой срок, чтобы флора и фауна настолько мутировали. Нужны тысячи лет эволюции, чтобы появились хоть малейшие изменения в природе. Так что, есть бредовая теория, о том, что наш мир кто-то целенаправленно меняет. Как и ̶н̶а̶х̶у̶… для чего он это делает, пока не известно, но такая идея имеет место быть.

 Несмотря ни на что, наверху ещё живут люди. Разрозненными группами. Прячась от зверей, от НИХ и… других людей. Хотя, назвать «свободных» людьми, язык не поворачивается. Что-то с этой фракцией явно не так. Те же бандиты, хоть и тиранят пустоши, но не выжигают поселения дотла. Скоро их совсем не останется.

 От кочевников мы узнали про особое место — Ледниковый Реликт. Огромная, неподвластная климату и времени, гора прозрачного льда, внутри которой навеки застыл отголосок довоенного мира. Стоит посетить настолько удивительное место. Искра за такую информацию мне что хочешь даст, вплоть на ответы к запрещенным вопросам. С одной стороны, все говорят, что ОНИ облетают эту зону за километр, и там мы будем в безопасности, а с другой — банальное любопытство. Наверху столько нового…

 Скучаю по Элизиуму и своим товарищам из того мира. Как они там? Проект «Лето» запер в себе тысячи игроков без возможности выйти, но навыки, полученные в «игре», уже не раз спасали отряду жизни. Создатели проекта «Лето» явно скрывали некоторые факты о своем детище. Искра тоже молчит, как партизан на допросе. Ну да ладно.

 Ещё одним сюрпризом стало то, что никто не путешествовал без света. Ночью, если нет луны или небо пасмурно, жители уничтоженного мира коротают возле костров и ламп. Свет — жизнь, темнота — смерть. Правда это или нет, проверять не хочется. Повезло, что наши прошлые ночные походы были в лунные ночи.

Ричард. Пляж.

 Свист в ушах, брызги дождя в лицо, промокшая до нитки одежда, и даже холодный ветер с огромного ледника — ничто в данный миг не имело значения. Крылья за спиной несли вперед с яростью неукротимого урагана, не замедляя темп ни на секунду. Пора делать ход конем. Падая со скоростью пикирующего ястреба, лишь в последний момент переходя на бреющий полет, я выплеснул в землю как минимум половину накопленной энергии. Против нас сейчас не только Ехидна — сонмы беспощадных пауков, с одной только целью: убийство теплокровных. Враг внизу очень опасен, а значит, необходимо нанести превентивный удар. Лучшая защита — нападение. Так всегда было, есть и будет. Выстрел врага может пробить бронежилет, каким бы крепким тот ни был, а вот если устранить источник угрозы…

 Так и сейчас. Детища Ехидны были серьезно проблемой, они копошились в туннелях целой армией, с минуты на минуту угрожая выскочить наверх смертельным потоком. Нет, нам не нужно такого счастья. Сила аномалии пропитывает песок и течет глубже, деформируя грунт и скальную породу. Земля затряслась, заходила ходуном. То тут, то там на пляже появлялись осыпающиеся воронки — это песок заполнял рушащиеся в глубине тоннели. Надеюсь, убежище уцелеет, если портал действительно там, то лучше не рисковать. Да и не проникнет моя сила так глубоко. Однако, даже уничтожив сеть верхних переходов, я на какое-то время обезопасил себя от основной паствы Ехидны. Туннели обрушились, похоронив в толще камней и песка больше тысяч мелких тварей, о чем можно судить по угасанию тумана. Освободившаяся энергия их тел умирающих чудовищ частично рассеивалась, а частично поглощалась мной, с лихвой компенсируя затраты на такой вот фокус-покус. Удобно.

 –Жалко, но ради тебя я готова угробить хоть всех своих деток. — Если она и разозлилась, то виду не подала. Фон вокруг девушки-паука пугал. Облако клубящегося грязно-серого тумана. Не все пауки передохли под землей, там ещё сверкало два красных сгустка. Очень крупных красных сгустка. Ехидна пока не стала гоняться за мной, прекрасно понимая, насколько отстает в скоро…

 Вспышка молнии на небе. Миг — и паучиха в каком-то жалком шаге от меня любимого. Сердце уходит в пятки, и на одних лишь рефлексах я делаю резкий разворот, атакуя её крыльями. Вихри и воздушный хвост не сдвинули её ни на сантиметр, но отбросили меня, чем всё равно спасли. Только сейчас раздался гром, лишний раз показывая, насколько быстро всё произошло. От одного сюрприза я спасся. Вот только гадина, с плотоядной улыбкой, прыгнула следом. Взмах — и крылья бросили в лицо хищницы гору песка. Взмах — и я снова отлетаю, но не очень далеко. Пусть лучше гоняется за мной, чем за убегающими на всех парах девочками. Судя по всему, контролировать чужое тело напрямую она могла на ограниченном расстоянии. Щупальца энергии, невидимые простому взгляду, не доставали до Слави. Однако это вовсе не значит, что надо дать ей сосредоточиться.

 — Банзай! — перекрикивая ветер, выпускаю из вскинутых к небу рук силу. Капли воды на сотню метров вокруг меня замирают, застывая в воздухе, а затем, вращаясь с чудовищной скоростью и издавая звук трассирующих пуль, обрушиваются на паучиху. В этот раз защита дала слабину. Тело женщины не пострадало, а вот одна из полупрозрачных лап с громким хрустом треснула. На песок потекла кровь. Потекла — ещё слабо сказано! Брызнула, как из баллона под давлением! Понятно, теперь как ей удавалось так резко прыгать. Я много раз видел небольших паучков-скакунчиков, чьи лапы также действуют по гидравлическому принципу. Меняя давление в конечностях, она двигается быстрее, даже чем природный прототип. Хотя, учитывая её древность, это ещё кто чей прототип. Черт, в колоде врага явно не только один козырь! Ехидна выпустила облако белого газа, от одного только его вида мне уже стало нехорошо. Твоя карта бита. Легкий импульс ветра — и вращающийся поток уносит отраву вверх.

 — Зря, — просто сказала девушка, глянув на свою сломанную лапу. Длинный язык прошелся по щеке, слизывая дождевые капли. Хитин затягивался на глазах, восстанавливая форму. Надо выяснить, по какому принципу работает её защита. Дождь из водяных пуль пробил покров силой, или тем, что бил хаотично и по многим точкам сразу? — Один только вдох моих спор — и до конца жизни ты не знал бы другого чувства, кроме как высшее наслаждение. Когда каждый сантиметр кожи, объят теплом и влагой.

 — И конец этой жизни наступит быстро, да? — Так. В лесу ещё танцуют два блестящих тумана. Хоро как минимум не сдает позиций, а может, и вовсе победит того трехглазого волчару, хотя лапищи у него помощнее будут.

 –Тут ты прав. Быстро. Сколько тебе осталось жить? Семь, от силы восемь десятков лет. Век людей столь недолог, и тогда играть у нас больше не получится, — она с сожалением понурила голову, тяжело вздыхая. Одно из двух, либо она за несколько часов в меня полностью влюбилась, либо актриса та ещё! — Иди ко мне. Хватит упрямиться, дай приласкать себя, попробовать на вкус ещё раз. Разве я не красивая, разве не устраиваю тебя как женщина? Облик, всего лишь строение плоти, я могу стать кем угодно. Любой. Любое желание, только скажи!

 — Просто отпусти нас, если ты такая добрая и понимающая! –издевательски предложил я, чувствуя, как она опять пытается меня околдовать. А вот хрен, не позволю! Сосредоточиться на защите, тем более, циркулирующая во мне прорва силы тоже является очень даже не лишним подспорьем. — Хотя бы девочек!

 — Да сдались мне твои самки! Кошка, что меня ударила, выглядит вкусной, но до тебя ей далеко. Пусть уходят. Пусть они все пропадут пропадом. Мне нужен лишь ты! Клянусь именем, что с этой самой секунды не стану их преследовать. Только иди ко мне! — воскликнула она, немного сгибая лапы. Одновременно с этим крылья за моей спиной напряглись, задрожали, готовясь подбросить меня не хуже сжатой стальной пружины. Ещё не всё, я в любой момент готов повторить фокус, который смертельно удивил виверну. Каменные шипы медленно приподнимались. Песок скрывает их, но по команде перед прыгающей тварью вырастет острый частокол. — Чувствую, как ты приготовил для меня капкан. Удивлен? С тем, что я заполучила, даже камни послушны моей воле. Умно. Но ничего не выйдет. Просто снимай уже одежду и приди в мои объятия.

 Вот засада! Тут дело даже не в тупике, окажись мы на равнине, всё равно не сможем оторваться. Рано или поздно, но она нас настигнет. Обидно признавать, я не ровня Ехидне. Заряд камня рано или поздно сойдет на нет, а она даже не запыхалась. Стоит, смотрит с таким видом, словно собирается меня убить и изнасиловать, непонятно только, в каком порядке. За спиной полыхнул очередной разряд молнии, как я вдруг ощутил легкое покалывание на кончиках пальцев. Кукулькан сталкивался с таким. Наблюдая за бурей, древний майя слышал шепот гроз. А что? Это шанс.

 Глубокий вдох, и крылья обрушиваются на ни в чем, собственно, не повинный пляж. Тонны гальки взмывают в небо, превращаясь в непроницаемый хоровод песчинок. Видимость нулевая, но это не помеха охотнику. Я ясно вижу, как враг бросился вперед, передвигая всеми восемью лапами. Но меня не достать! Взмах хвоста, и поток ветра, грязи и воды сшибает монстра прямо в воздухе, не давая ни секунды, чтобы опомниться. Прошел всего миг, но мне он показался вечностью. Поднять правую руку вверх, а ноги и левую ладонь погрузить в песок…

 Я чувствовал себя деревом, чьи корни уходят глубоко в землю, а крона стремится к небесам. Эфемерная сила, наполняющая каждую песчинку вокруг, чувствовалась как никогда четко. Сам мир, земля, воздух, небо. Он больше не состоял из хаотичных кусочков. Сравнение пришло неожиданно, но сейчас он казался мне мозаикой, где каждая деталь дополняет друг друга, совершенным механизмом с одним-единственным чужеродным элементом. Можно, конечно попытаться поглотить сущность ледника, но что-то мне подсказывало, что после этого безрассудного поступка человека по имени Ричард просто не станет.

 — И чего ты этим добился? — Ехидна не стремилась приближаться, несмотря на то, что песок давно уже осел. Инстинкты чудовища твердили ей, что дело нечисто. А жгут тонкой струйки воды, начинающийся с моей вытянутой руки, уже поднялся на несколько километров вверх, утолщаясь и с каждой секундой всё больше напоминая громоотвод.

 Момент, когда в меня ударила молния, я чуть не упустил. Боль была адская. Вспышка моментально ослепила глаза, и ориентироваться получалось только с помощью аномалии. Энергия бурлила вокруг, излишки её приходилось сливать в землю, иначе от меня останется только обгорелый уголёк. Да я уже чую запах паленого! Прощай, остатки костюма.

***

 Спасающаяся бегством троица быстро обогнула место битвы и направлялась в сторону Хоро. Девочки бежали так стремительно, как только могли, а Юля иногда даже переходила на все четыре конечности. В ловкости и силе старшей неке не было равных. Деревья ходили ходуном, рык и топот огромных лап слышно даже на опушке — сцепившиеся насмерть волки. Но даже они всё равно не так опасны, как мать чудовищ. План Ричарда был прост — дать уйти спутницам, а потом сбежать по воздуху. Благо тренировки с аномалией, да ещё под чутким присмотром Искры, сделали из него пусть не идеального носителя, но уже очень сильного человека. Девочки были у самой кромки леса, когда земля неожиданно задрожала. Разряд молнии ударил неподалёку от ледника, не исчезнув за миллисекунду, а продолжая сиять, словно пуповина, соединяющая небеса и земную твердь. Ночь превратилась в день, а до ушей беглянок донесся обрывающийся волчий визг.

***

 Ну вот теперь мне и пиздец… Доигрался. Энергии в молнии оказалось слишком много. Тело горит, каждая клетка. Больно. Очень больно! Ещё чуть-чуть, и помру. Почему она не исчезает?! Электрический разряд танцевал вокруг, бегая по телу и искрясь как закоротившая гирлянда. Нельзя пускать её внутрь, пусть лучше выжигает кожу, чем нервную систему! Голова! Как же болит голова. Надо срочно что-то при…

Темнота. В ней нет ничего и одновременно есть всё. Ничтожная часть заряда прошла через мозг, пробудила те крупицы памяти, что раньше казались сном. Бесконечное пространство. Вот в темноте вспыхивают звезды. Одна за другой, сотни, тысячи, миллионы, миллиарды. Далекие космические туманности, переливы галактик. Информация и сущность всех миров. Но это всё не имеет значения. Гораздо важнее, что в моей руке теплая ладонь девушки, а над ухом её ласковый голос… «Ты пойдешь со мной?»

 Ноги твердо встали на оплавленный песок, спина выпрямилась, будто вместо позвоночника появился алмазный стержень, а легкие снова дышат полной грудью. Позволить сломить меня какому-то насекомому?! Тело превратилось в насос, вытягивая энергию из всего вокруг, боль отступила, только легкое покалывание напоминало пытку электричеством. Молния исчезла, оставив напоследок ветвистые ожоги на коже. Энергия аккумулировалась, впитываясь в тело практически полностью, даже излишки, и те перестали уходить в землю. Кукулькан мог такое, но только используя ВСЮ свою силу, а не моё подобие мимика. Значит, я всё же перешагнул ограничение природы. Да. Искорка рассказывала про это, ещё в бункере, когда я отдыхал после изнуряющих упражнений.

 Детище Виолы долго исследовала аномалии, сначала с мамой, и даже потом, когда осталась одна… Аквамариновая девочка весело говорила, помню, как сейчас: «Есть несколько условных ступеней развития аномалии. То, что Организация называет этим словом, в корне не верно. ЮВАО как-то сказала, что аномалия есть способ материи развиваться, аномалия — это то, как Вселенная общается с нами, меняя обычные вещи и явления. Первая ступень — это сырая сила, или, проще говоря, природная сила аномалии, как те же руки или ноги у человека. Ты можешь просто пользоваться ими, а можешь тренировать, чтобы они стали сильнее. Так же и тут: развивая и осваивая свои способности, можно перейти на вторую ступень — контроль. Контролировать аномалию значит раскрыть её силу, всё больше и больше, а затем и вовсе выйти ЗА рамки собственной природы. Сейчас ты можешь использовать около половины сил оригинала, но, думаю, со временем перешагнешь это ограничение. Есть ещё третья ступень, чисто теоретическая. Мама говорила, что видела одного такого носителя, но данные о нем невероятно засекречены. Третий тип — логия. Абсолютное познание природы своей силы и превосходство над самим физическим миром. Но об этом потом. Нельзя столько тренироваться, истощишь себя совсем, мне одной Славяны на лекарствах достаточно, тебя хоть уберегу! Иди прими ванну, поешь. Там Саша пирог испекла, пойди отведай. Будешь хорошим мальчиком, скину тебе фотографии этой кошечки в фартуке, за готовкой. А может, даже потру спинку в своем кибернетическом теле. Покрасне-ел! Ха-ха. Давай-давай, бегом!» Я никогда тебя не забуду, Искорка. Спасибо за всё.

 — Вторая ступень? Какое странное ощущение… — Мои губы, словно чужие, пробормотали эти слова. Ехидна пораженно молчала, пригнувшись для прыжка, но не спеша нападать. В этот момент она развела руки в стороны, и земля разверзлась, выпуская наружу двух самых огромных пауков. Клацая жвалами, подраненные подземным обвалом монстры отряхивались от песка. Плюс два врага, но страха больше нет. Альбинос перебирала лапами, не отрывая от меня немигающего взгляда красных глаз. Вокруг бушевал ветер, метая песок и подхваченную с земли ветошь. Я больше не чувствую себя подражателем, которому доступны жалкие пятьдесят процентов силы. Глаза видят суть врага. Ехидна не просто сильна, у неё, как минимум, один козырь. Сгусток тумана под хитиновым панцирем. Мне понадобятся ещё способности! Вспомнить, понять, воссоздать! Два столпа, на которых держится моя аномалия, — отражающая и комбинирующая способность. Снова это ощущение, когда на теле появляются кошачьи уши и хвост. Непривычно. Но сразу чувствуется возросшая физическая мощь, пусть Ехидна и видит сквозь маскировку неки, но сила и ловкость Юли сейчас со мной. Вкупе с могуществом древнего бога это весьма и весьма весомый аргумент! Ещё! В поле зрения появляются помехи, подсвечивая как пауков, так и их хозяйку. Система бегунка. Информационное поле в чистом виде. Теперь ничто не скроется от моих глаз.

 –Это невозможно! Так не бывает! Я — венец творения! – зло прошипела девушка, заламывая руки и кусая губы. — …

 — А следующими твоими словами будут: «Жалкий человек не может обладать такой силой!» — послышался ОЧЕНЬ знакомый голос со стороны леса.

 — Жалкий человек не может обладать такой… — Ехидна осеклась на полуслове, застыв, словно соляная статуя. А что, похожа! Без единого пигмента гладкая кожа, и паучье тело, больше напоминающее мрамор. Она прекрасна и опасна одновременно, совсем не напоминает злодеев из фильмов. Красивая. Белоснежные волосы девушки шевелились на ветру, лицо дрогнуло. Неужели, впервые за всё это время, она напугана? Обернуться демоница не успела.

 Вы когда-нибудь видели, как работает гильотина? Я тоже нет, но то, что произошло сейчас, очень даже на неё похоже. Резкий лязг, свист рассекаемого воздуха, оглушающий треск рвущегося хитина, и от обоих пауков-титанов остаются ровные половинки. Будто взмахнули невидимым лезвием размером с грузовик. Сила, что их располовинила, оставила на земле две глубокие и длинные борозды.

 — Как всегда, прячешься за изуродованными слугами, — Док медленно шел, не касаясь песка. Глазами аномалии я мог видеть, как под его подошвой появляется тонкая пленка странной энергии, она же окутывала всё тело, защищая наподобие брони. То самое кинетическое оружие. Славя много о нем говорила, несмотря на огромную мощь, этот человек всегда осторожен, и скорее тактик, чем боевик. В руках у Дока тихо лежала полуобнаженная девушка, укутанная в плащ. Хоро! Живая! Слава богам. — Раз уж речь зашла о слугах… Этот, кстати, тоже твой. Забирай.

 Он махнул рукой, и из-темноты за его спиной вылетела голова трехглазого волка, оставляя за собой кровавую дорожку. Истерзанный трофей приземлился как раз перед Ехидной. Ровный срез на шее непрозрачно намекал, что монстр разделил судьбу пауков, попав под беспощадное кинетическое поле. Хоро ерзала, свернувшись калачиком и прижав уши к голове, а по телу волчицы ползала светящаяся в темноте белая змея, исцеляя многочисленные раны и синяки. Судя по тому, как искусана морда трехглазого, она нехило так его потрепала!

 — Знаешь, Ехидна, не люблю сражаться, но есть одна вещь, которая приводит меня в настоящее бешенство. — Глаза Дока засветились желтым светом, радужка менялась с круглой человеческой на вертикальные зрачки хищника. Глядя на них, даже у меня, его союзника, волосы на спине встали дыбом. — Нельзя трогать то, что мне дорого! Да и задолжал я этому миру, как-никак, своими руками чуть не угробил. Расправа над тобой будет… своего рода искуплением.

 Док на мгновение исчез и появился уже без Хоро. А, это ускорение, про которое как-то обмолвилась Юля, хорошая штука. Интересно, удастся ли скопировать? Вдруг завибрировал джой на левой руке, привлекая внимание, я на миг скосил взгляд, и остолбенел: на экране висело сообщение, в окошко которого сейчас демонстративно заглядывала программа-помощник. Типа, я читаю твою переписку, хозяин, но не в тихую. Как её только от молнии не закоротило?!

 «Она очень сильна, я отвлеку, а ты сделай следующее…»

 Док многозначительно хмыкнул, а затем, без всякого перехода, вдарил по пляжу. Да так, что в воздух взлетела тонна пыли, а земля заходила ходуном! Импульс кинетической энергии рвал пространство в клочья, отправив Ехидну в полет, а в довершение, атаковал раскаленными снарядами. Металлические штыри на его кожаном наруче вынимались, и с помощью ускорения превращались в дополнительное оружие. Ехидна оценила, судя по воплю. Перебирая лапами, шипящая тварь упала неподалеку от ледника.

 — Всё понял? — тихо спросил он, оказавшись рядом в мгновение ока. Стойка напряженная, держится, слегка согнув колени и сместив центр тяжести, из такой позиции удобнее атаковать или уклоняться.
 — А иначе никак? И где девочки? — Жизни Слави и нек сейчас волнуют меня куда больше, чем это побоище и, тем более, собственная шкура. Место удара молнии болело, а на коже остались ветвистые ожоги. Чепуха, сейчас это не так важно.
 — В безопасности, за километр отсюда, — Док ответил, формируя три больших сгустка, напоминающих копья, которые с диким треском впечатались в поднимающуюся для прыжка бестию. — Пусть теперь отряхивается. Они высоко в небе, туда не достанет ментальный контроль паучихи. Влипли мы, дружище, в другом случае я бы уже бежал, но пока есть возможность, надо её прикончить.
 — Пока есть возможность, но почему?

 — Ехидна — это не просто тело, она дочь богини, очень сильна, и… а ну не подслушивай! — Док послал в противника очередную ошеломляющую волну, не давая ей опомниться. Энергии у него в теле много, но она явно не бесконечная. Странного цвета туман нашего союзника напоминал собой алмазную взвесь, переливающуюся на солнце, но с каждым ударом она убывала. — Она может свободно перемещаться по тоннелям, быстрее, чем в метро, сегодня тут, завтра — на другом конце света, так что нигде от этой гадины не укрыться. Мои силы сейчас ОЧЕНЬ серьезно ограничены, и один я бы с ней бодаться даже не подумал. Но нас двое. Юля вкратце описала, на что ты способен. Её надо убить одним точным, неотвратимым ударом. Поможешь?

 — А то! — Присутствие такого союзника воодушевляло, контроль энергии у него на совершенно другом уровне, такой не снился ни мне, ни Ехидне, ни даже Кукулькану. Ни единого лишнего движения. Взять хотя бы копья: за миг до контакта с врагом они ускорились, атакуя сочленения в хитине. Смертоносная точность. Будь враг послабее, и всё бы УЖЕ кончилось.

 — Ты. Помню как вчера. Это потрясающее чувство… — Голос Ехидны стал просто невообразимо сладким, она простонала слова так, что даже у меня голова слегка закружилась. Её опять не поранило?! — Сила, беспощадность, напор. О да! Моё тело просто дрожит от воспоминаний! Как же я хотела снова встретить тебя! Столько лет!

 «От сучка. Ждала она! Нет, ну ты посмотри на неё, чувак!» — Я вдруг услышал голос кого-то третьего, со стороны Дока, и даже на миг опешил. Что происходит?! Этот день определенно самый странный в моей жизни…

 — Зря. Жила бы себе спокойно. Мух ела, норы рыла, или что вы там, монстры, обычно делаете? — ответил он с достоинством и с размаху зарядил ещё одно копье. Сорвавшись с рук, кинетическая энергия просвистела мимо уклонившейся Ехидны и оставило в песке глубокую борозду до самого моря. — А ты стала быстрее.

 — Быстрее! Сильнее! Опытнее! И знаешь, почему твои порталы не работают, а? Почему этот мир умирает? Я паучиха, и охочусь, сплетая сеть, — Ехидна склонила голову набок, с уголка её губ капали слюнки, а возбужденное дыхание альбиноса никак не увязывалось с текущей ситуацией. Она же долбанутая на всю голову, определенно!

 — Ты бы не посмела. Да просто не смогла! — эти слова заставили Дока сделать шаг назад и основательно усилить защиту, по поверхности кожи носителя пробегали редкие искры пересыщенного силой кинетического покрова. О чем она говорила, что Генда струхнул? — Давай так, дорогуша членистоногая. Ты отпустишь моих товарищей, а я…

 «Не разорву тебя нахер! А? А?! Как тебе такое предложение?! Скажи ей!» — снова раздался незнакомый голос, и почему я его слышу?! Может, дело в тумане Дока, чья энергия настолько сильна, что распространяется за пределы его тела и задевает меня?

 — А может, согласишься на моё предложение, которое ты уже слышал много лет назад? — Паучиха пригнулась, растопырив когти на руках, демоница плотоядно улыбнулась, облизывая губы белоснежным, истекающим слюной, языком. Прекрасным голосом она почти пропела: — Я уже предлагала твоему другу. Хочу потомство от вас обоих! Спеленать, и вкушать ваши тела, день за днем, каждого!

 В этот самый момент пляж осветило словно днем. С небес било два ослепительно-белых луча. Легкий шум пропеллеров, практически скрытый за мелодией дождя и постоянными кинетическими атаками, возвестил о прибытии подмоги. Дирижабль. Он висел прямо под облаками, с его борта и били яркие прожекторы, разгоняя мрак и заставляя Ехидну корчиться на песке. А затем сверху прилетело ещё и пара сгустков плазмы. Не знаю, кто так стрелял, но попасть с такого расстояния точно в голову — это мастер-класс! Жалко только броню альбиноса не пробило. Сейчас я в деталях разглядел, что её защищает почти такая же структура, как и у Дока, окутывая кожу энергетическим коконом. Вот только сила эта была грязно-серая и буквально вытягивала энергию из всего, что её касается. Однако. Глаза Кукулькана куда полезнее остальных способностей, они помогают оценить обстановку, видят тончайшие потоки разной энергии, и их не обмануть маскировкой или темнотой. Ехидна может аккумулировать окружающую её силу. Вот почему он говорил про один решающий удар, который этот покров просто не сможет поглотить!

 — Сейчас! — закричал Док, мгновенно пригвождая врага к месту. Формы кинетической энергии действительно уникальны — лезвия, защита, атака, а сейчас она превратилась в две огромные цепи, пересыщенные настолько, что светились в темноте, как хрусталь на солнце. Пора исполнять план, который мне прислали в сообщении. Самый страшный носитель организации вовсе не собирался устраивать тут представление с битвой в стиле РПГ-игр. Он хотел просто уничтожить босса, без всяких церемоний!

 — Есть! — Я использовал почти все оставшиеся силы, чтобы осуществить задуманное. На первый взгляд ничего не произошло, но следующая волна, набегающая с моря, поднялась выше пятиэтажного здания. Как и просил Док, я обрушил на пляж тонны морской воды, погребая и Ехидну, и его заодно. Надеюсь, он знает, что делает. Крылья подняли моё тело в воздух, в последний момент разминувшись со стремительным потоком воды. Перешагнув за грань простой природы аномалии, на второй ступени я чувствовал их ещё четче, будто это не потоки ветра, а настоящие крылья и хвост. Но что там внизу твори… Ох ты ж бля… Спасаемся! Этот тип — сумасшедший!

***

 Прохладно. Дождевая вода отвратительно мочила ушки и хвост, заставляя зябко ёжиться. Понимаю теперь, почему неки не любят лишний раз мокнуть в непогоду. От одежды уцелело немногое — жалкие ошметки штанов изящным движением превратившиеся в шорты, и левый ботинок. Убегая от собственного потопа, я поднялся ещё выше, почти сравнявшись с дирижаблем, когда вода под нами начала светиться… Мягкий бело-голубой свет сиял всё ярче, наливаясь силой, а в его центре стоял Док, направив ладонь прямо в Ехидну. Песок под ногами неподвижного человека оставался сухим, осторожный как никто другой, Генда защищал себя, заодно удерживая врага кинетическими цепями.

 Но недолго. Паучиха не просто не тонула, она небрежным движением сорвала оковы, предварительно вытянув из них немало сил, и спокойно двигалась под водой, сокращая расстояние до противника. Волна почти прозрачная, да и свет разгоняет мрак, перебивая даже прожектора, так что видели всё в деталях, и я, и… Фух. Из одного иллюминатора смотрели испуганные мордочки нек, а из соседнего — Славяна и волчица. Док и его ускорение — это просто нечто! Перетащить четверых в безопасное место за мгновение ока! Круто.

 — Что Док задумал?! — Крикнул с борта Джо, замечая меня, парящего прямо под ними. Держа в руках оружие, он, тем не менее не спешил пускать его в ход. Приказ, наверное. — Ричард?! Ни фига себе тебя чужой мир изменил! Ты что, в летающего кошака превращаешься?

 — Ой, на себя посмотри! Я хотя бы не негр! — воскликнул я, не оставаясь в долгу за колкость и внимательно вглядываясь в творящийся внизу хаос. Волна затопила не только пляж, она захватила почти всю прибрежную зону, ломая деревья и основательно гробя ландшафт. — Он попросил утопить пляж — я утопил. Зачем — не знаю!

 — В воде его кинетическая энергия распространяется по другому принципу. Преображаясь в чистую, разрушительную мощь, нарушая сами законы физики, — ответила незнакомая темноволосая девушка, выглядывая в один из иллюминаторов дирижабля. Кто вообще додумался назвать судно организации «Причеши бровь»? — Я успела изучить контакт его поля с разными средами. Свечение — просто побочный эффект, не более, основная ударная волна невидима. Сонолюминесценция, погуглите на досуге, мальчики. Сейчас ударит… в-о-о-от, во-о-о-т… Вот сейчас!

 Бах! Даже находящийся в небе летательный аппарат ощутимо тряхнуло. Из салона раздались тонкие писки девушек и отборный армейский мат. Атака Дока получилась действительно мощной. Заряд силы рванул вперед, разрывая в клочья землю и разбрызгивая воду. Луч ослепительной энергии просто расколол море до самого дна, прорезая широкую борозду на несколько километров вдаль, сминая чудовищную Ехидну как незначительное препятствие. Две волны по краям разлома, взметнулись вверх, почти до самого корабля, чтобы затем опасть вниз с жутким грохотом. Вау!

 — И не запишешь нормально, в таком бардаке сенсоры дронов бесполезны, — пробубнила темноволосая. — Столько данных пропадает!
 — Спускаемся за ним? — спросил Джо, обращаясь куда-то в носовую часть дирижабля. На поясе солдата висел противогаз, ясно, значит со сраными пауками столкнулись не только мы одни. В хвостовой части сидел снайпер, обшаривая поле боя цепким взором. Мужик практически ас, раз с такого расстояния зарядил плазмой в движении. Это не пуля, так легко не попасть.
 — Не стоит, мигом подниму, если надо, — вмешался я в происходящее, замечая любопытный взгляд рыжеволосой девчонки. Она держала в руках странное оружие, в зрении аномалии отсвечивающее зелеными искрами. Оружие Дао. Знакомая штука, такими копьями на востоке любили махаться. Она-то откуда тут взялась?

 — Ульяна! — темноволосая отреагировала более эмоционально. — Куда летягу нацепила?! Быстро марш в каюту, и положи всё на место! Тут опасно!

 Дальше слушать не стал, пикируя вниз под вздох Саши и рыжей, а странная девочка в очках смотрела на меня очень внимательно, что-то бубня под нос. Расслышал только «новые данные». Так. Вода почти сошла, в свете прожекторов пляж как на ладони. Лес в прибрежной зоне перемололо, а вот айсберг даже не тронут, словно это не лед, а диковинный неразрушимый сплав. Док так и стоял, в ровном круге кинетического поля, разве что дышал тяжело. После такого неудивительно, и это называется «серьезно ограниченные силы»?! Боюсь представить, что у него припрятано в рукавах, на случай «туши свет, кидай гранату». Спускаюсь пониже. Недалеко от берега, в мокром песке плавают обломки белоснежного хитина, сверкая в свете ламп как драгоценности, ошметки тела и… красная кровь. По синхронизировавшему на линию связи джою донеслась робкая просьба темноволосой о том, что ей ну совсем не помешает пару этих кусочков.

 — Не сейчас, Жень, — устало вздохнул Док, разминая руки. На открытых участках его кожи появлялись синяки. Сосуды лопались, не выдерживая чудовищную силу, протекающую через них. Впрочем, они тут же и заживали — белая змея ползала по телу, латая каждую ссадину. — Ещё ничего не кончилось. Было бы её так просто убить!
 — Это называется «просто»? — Смотрю на море, куда унесло Ехидну. Черно-белая картинка начинает надоедать, но что поделать, этот радар — мой основной козырь. Ничего. Ни единого сгустка грязно-серо-белого тумана. Неужели действительно всё?

- Боже, Юри, что случилось?!
- Порезалась, когда наливала чай.
- Юри, ты такая неуклюжая!