Результаты поиска по запросу «
аня енина
»
Коллективное творчество(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Визуальные новеллы фэндомы
Продолжим?
Поправка:- будет отдельный комментарий для тех, кто не успел "приехать" раньше - ничего, 76-го у нас много, 410-й за каждым лично гонять будем
Бесконечное лето Ru VN Фанфики(БЛ) Мику(БЛ) Виола(БЛ) лагерь у моря Лагерь у моря (БЛ) Визуальные новеллы фэндомы
Лагерь у моря 2. Часть 7.
Пролог
Часть 1 Часть 3
Часть 5
Объект «Кукулькан»: запись в закрытых информационных файлах организации.
Тип: разумная аномалия.
Код: черный (угроза всему миру)
Уровень регистрируемого излучения: 100%
Примечания:
Кукулькан, он же Кетцалькоатль, ярчайший пример того, на что способны пороговые аномалии. После первого столкновения с ним, организация тщательно исследовала все, что хоть как то связанно с культом, почитаемым ещё древними майя. Основываясь на легендах, некоторых сохранившихся до нашего времени древних фресках, а так же сведениях от немногих выживших культистов, Виолетта Церновна и аналитики, частично воссоздали картину его появления.
Предполагается, что Кукулькан родился человеком, и, до какого-то времени, жил как весь его народ, ничем не выделяясь, пока однажды, в нем, в простом, казалось бы, человеке, не проснулась способность контроля над стихиями. По мановению руки Кукулькана шел дождь, по воле его рушились горы и пылала земля, от врагов племени оставались лишь разорванные чудовищным ветром останки.Кукулькан был гением своего времени, он научил майя земледелию, строительству пирамид, создал календарь и письменность. Он возвысился над всеми, а вместе с ним, к вершинам устремились и культисты, уже тогда, почитавшие его как живого бога. Народ, страстно желавший угодить повелителю, принес ему в жертву молодую девушку из захваченного племени. Это жертвоприношение стало их первой ошибкой, и последней. Поглотивший душу Кукулькан, с удивлением заметил, как возросла сила его аномалии. Но на этом всё не закончилось…
С каждой последующей победой или открытием, культисты приносили людей, в жертву своему темному богу, и с каждым таким жертвоприношением, он всё больше терял человеческий облик. В каждом его движении и слове, стала прослеживаться жажда, жажда крови… В каждом взгляде и вдохе Кукулькана, сквозила неприкрытое, звериное желание, поглощать. Приносимых адептами жертв уже становилось недостаточно, и Кукулькан стал убивать сам, пожирая суть каждого, кто пал от его руки. На более поздних барельефах и скульптурах, майя стали изображать Кукулькана с маской на лице. Аналитики считают, что так, он скрывал изменившееся лицо, или же просто отделял себя от серой массы смертных.
До современных времен, дожили так же фрески с письменами и картинами, отображающими превращение человека в летающее чудовище, примерный перевод звучит так:
«И содрогнулась земля в тот день, когда господин взошел на вершину вулкана, и плакали кровавым дождем небеса, когда дюжина привязанных к столбам жертв пала от его когтей. Поглотив последнюю дань, господин сказал своей пастве: - Сегодня, слабый человек исчезнет навсегда, и его место, займет бог!»
Далее, на фресках изображен высокий абориген в маске, падающий в лаву, а на следующей же плите, из огненного ада, к небесам взмывал монстр. Шестикрылый пернатый змей, с чешуей прочнее металла, клыками – лезвиями, и хвостом, сокрушающим горы. Объятый молниями и ветром, он должен был подарить своему народу великое будущее, но принес лишь упадок.
Скормив аномалии тысячи и тысячи жизней, Кукулькан обезумел, точнее не так, разум он как раз сохранил, вот только утопил его в жажде крови. Подобно одержимому наркоману, он не мог, просто не мог, насытиться, он пожирал и пожирал души других людей, пока однажды… Нет точных сведений, как его остановили, сохранилась лишь поврежденная часть плиты, с изображением окровавленного кинжала, и всего двумя словами, которые переводятся как: «добровольная жертва».
Тысячи лет, Кукулькан спал, запечатанный в своей пирамиде, пока два года назад, не без помощи недобитых фанатиков, не сокрушил свою тюрьму, и вновь взмыли в воздух шесть огромных крыльев, в поисках жертв. В вечном стремлении, утолить свой бесконечный, ненасытный голод.
Поглотив остатки культистов, что сквозь века пронесли свою веру в древнего идола, он вернул былое могущество, и первым делом, попытался уничтожить единственную аномалию, представляющую для него угрозу[Данные засекречены]. С помощью врат ЮВАО, на несколько минут, в наш мир была призвана логия, абсолютная аномалия, воплотившаяся в чистую энергию. В том столкновении сил, Кукулькан погиб, а тело древней аномалии было перенесено в подземный бункер, для тщательного изучения. На основе исследования его костяных пластин и чешуи, была создана новая ткань, а так же разработаны универсальные способы физической защиты.
Заключение: Аномалии способные достичь порога в 100%, перерастают физическое ограничение, превращаясь в нечто невероятное. Аномалии, превзошедшие и этот порог, становятся логией. На данный момент, организации известна лишь одна логия [Данные засекречены]. Дано добро на продолжение изучения Культа пернатого змея, это может немного приоткрыть тайны сильных аномалий. В.Ц. Коллайдер.
Ричард. Мобильное Хранилище организации.
-Так, вроде этот. – Я взял один их чемоданчиков, хранящихся на полке со снаряжением. – Ну-ка, что тут у нас внутри?
Под крышкой, обнаружился уже знакомый черный комбинированный костюм, с множеством карманов, в которые, запасливо понапихано всего понемногу. Рядом стояли стенды с разными типами оружия, увлекаться и обвешиваться всеми возможными пушками, я не стал. Не хватало еще уподобиться Рембо из того самого фильма, и бегать с пулеметной цепью наперевес. Из оружия я взял, лишь небольшой пистолет с дротиками, и полуавтоматическую легкую винтовку. Шлема почему-то не было, зато был странный наруч, с экраном посередине.
Нацепив и защелкнув прибор на запястье левой руки, я с удивлением прочитал следующее:
«-Портативный компьютер Джой-Бой – V 1.0, приветствует вас, агент. Базовые функции – разблокированы, доступны:
1) Измеритель аномалий.
2) База данных аномалий общего доступа.
3) Карты базовых центров организации.
4) Базовые программы.
5) Базовые протоколы.
6) Односторонняя связь с аналитическим центром.
7) Двусторонняя связь с базовым персоналом организации.
8) Мониторинг состояния носителя.
9) Базовые датчики.
10) Камера и связь, с двойным сквозным шифрованием.
11) Базовые инжекторы препаратов первой помощи.
Да, уже одна только эта штука, показывает, насколько организация далеко обходит остальной мир. Суперкомпьютер на левой руке, который и со спутником свяжется, и давление измерит, и при необходимости лекарства первой помощи сразу в вену введет. В графе имеющихся функций, половина выделена серым, вместо зеленого цвета. Как и говорила мне Ан, перед тем как объяснить где чемоданчик, для разблокирования всех функций, нужна авторизация с более высоким уровнем допуска. Например, можно разблокировать некоторые наркотические препараты, запрещенные при базовом доступе. Или связаться напрямую с центром, или получить данные о скрытых аномалиях и секретных объектах. К тому же, сейчас большая часть функционала ограничена тем, что сквозь обшивку хранилища джой-бой, не может связаться с основным спутником.
К выходу я шел совершенно другим путем, и может быть поэтому, увидел то, что глазам новичка не полагалось.
-По…мо…ги, мне. – Всколыхнул воздух глубокий, низкий голос. Хранилище было огромным, вряд ли Ан слышит его, на таком то расстоянии. – Я, застрял здесь, залез случайно, а ловушка, захлопнулась. И сам бы выбрался, но связь тут не работает. Просто подойди к клетке, я дам ключ, изнутри её не открыть.
Голос раздавался из огромной клетки, размером с кузов грузового трейлера. Небольшая часть ее была освещена, а остальное в тени окружающих железных балок, толщиной эдак в фонарный столб. Любопытство заставило меня подойти поближе, но в последний момент, ноги словно приросли к полу.
-Как твоё имя? – Спросил я. – И давай подойди ближе к свету, хочу на тебя взглянуть.
В клетке что-то загромыхало, что-то большое, двигалось ко мне. Шаг назад, датчик аномалий на изготовку, анализ. На экране высвечивается 39%, а это, как я понял, немало!
-Вот вечно никто не попадается, ненавижу вас, отвратительные создания. – Голос был не зол, а немного разочарован, будто у него отняли конфету прямо из-под носа. А по самому краю освещенного пространства, прошлась большая чешуйчатая лапа, похожая на крокодилью. Так не пойдет, ну ка, фонариком, как раз в джой встроен довольно мощный.
-Твою мааааать, - против воли вырвалось изо рта, когда лучи прожектора упали на то, что за решеткой.
В клетке было чудовище, огромная рептилия, размером со слона, и длиной как вагон от поезда. Но не это было самое странное. Во все видимые места его тела, впивались стальные цепи и колья, приваренные к окружающим клетку балкам, они прошивали его насквозь. Ящер не походил ни на один известный мне вид, тело отдаленно напоминало комодского варана, а черно-зеленая чешуя, врастала в пронзающий тело металл, страшно представить, какая скорость регенерации у этой аномалии? Кроме того, на боках у неё имелось подобие жабр, а вот глаза у твари умные, я раньше никогда не видел такие, полный чистой ненависти, разумный взгляд. И как оно говорит, с пробитой в нескольких местах глоткой?
Я попытался спросить что-то у аномалии, но рептилия потеряла ко мне интерес, и лишь злобно фыркала. Видимо, аномалия снизошла до разговора с жалким человеком, лишь для того, чтобы заманить меня поближе. Надо быстрее выбираться отсюда, зная свою тягу к знаниям и больное любопытство, одному мне тут быть опасно. Завернув за очередной стеллаж, я уже не сдержался.
-Да вы что, шутите? – Тихо спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь. – Автобус?!
Зрелище стоящего посреди сверхсекретного хранилища «Икаруса», это уже слишком, тем более датчики упорно твердят, что излучение от него 0%. Я подошел поближе, первое, что бросилось в глаза, это новизна автомобиля, а ведь эту модель уже очень давно не выпускают. Блестящая краска, чистые шины, ровный звук запущенного двигателя, впрочем, едва слышный. А внутри – никого.
-На твоем месте, я бы этого не делал, - остановил меня мужской голос, когда я уже протягивал ладонь к водительской двери. – Утащит, и ищи тебя потом.
В тени, отбрасываемой ближайшими сейфами, стоял самый странный человек, которого я видел в своей жизни, даже если сравнивать с Доком, вообще, напоминающим великана. Полноватый молодой парень, в выцветшей рубашке и брюках. Не старше двадцати лет на вид, со странно искаженными чертами лица и обширной лысиной на макушке, его можно было бы назвать уродливым, если бы не глаза. Они были очень внимательными, взгляд цепкий, а опознавательных знаков на одежде – ноль. Ой, сомневаюсь я, что это кто-то из организации.
-Привет. Меня зовут Анатолий, для друзей, просто Толик. – Сказав это, он с видимой печалью вздохнул.
-Добрый вечер. – Настороженно поприветствовал я его, стараясь незаметно просканировать странного парня. Блин! Скоро тыркать измерителем аномалий во всё подряд, может стать и привычкой, никогда заранее не знаешь, где кроется дьявол. Вон например стоит рядом на полке… вроде простая терка, а фонит процентов под девять, и тоже в клетке подписанной «терка-убийца»! Пиздец? Пиздец!
-Можешь не тыкать в меня этой штукой? Из нас троих, находящихся здесь и сейчас, только ты принадлежишь этому миру. – Толик задумчиво огляделся, будто что-то искал. – Чтобы засечь наше излучение, нужны совсем другие настройки.
Толик подошел к автобусу, и легонько погладил металлический бок, на что «Икарус» ответил морганием фар.
-Смотритель хранилища сейчас не следит за нами, да и камеры тут стоят не везде, - Толик перешел на заговорщический шепот, будто бы мы с ним старые приятели, и давно знаем друг друга. – Поэтому, давайте вы двое, не будете мешать мне? Пусть у одно из вас даже тела нету, ну, здесь, во всяком случае.
О ком он блин? Тут есть кто-то третий, или у лысого не все дома? Ан, ну почему ты так далеко, почему это хранилищу размером с рынок?! Пока я думал, Толик свернул за угол, пришлось спешить за ним. А там, стояла капсула, с прозрачной крышкой и человеком внутри. Судя по всему, он был без сознания, а на глазах прибор, похожий на очки виртуальной реальности, хотя, почему похожий, они и есть. Так же я узнал систему жизнеобеспечения, эти трубки, катетеры и кислородные помпы, ничем другим быть не могут.
-Долго он так не протянет, эти медицинские примочки поддерживают только его тело, а не разум. Его разум уже давно, не хочет жить в этом мире, - вздохнул Толик, - не оставлять же его помирать здесь не находишь?
-Это закрытое хранилище организации, - осторожно начал я, перехватывая в кармане пистолет с транквилизатором, и готовясь в любой момент нападать. – Анатолий, скажите кто вы, и что вам тут надо?
-Знаешь, - покачал он головой, - в одном интересном мире, есть выражение, как оно там звучало…Ах да. «Равноценный обмен». Понимаю, просто так его мне не отдадут. Я обменяю жизнь этого бедолаги, на другую.
-И на чью же? – Кажется, я уже знаю ответ.
-На твою конечно. – Сказал Толик без тени эмоций, как само собой разумеющееся. – Ты не думай, я не обманываю, не угрожаю. «Равноценный обмен» только и всего, Ричард.
Знает моё имя, значит, но этого мало, чтобы убедить меня доверять.
-Слушай и запоминай, я два раза повторять не буду, в отличие от него, моё пребывание в чужом мире, досадно ограниченно! - Толик кивнул головой мне за спину, но там же никого нет! Бред полнейший, и мне ему верить?! – Слушай, когда настанет этот момент, ты поймешь. Всего пара слов, тверди их как мантру и будешь жить.«-Я, это, я».
-И всё?! – Чую меня обманывают.
-Порой, сохранить личность, и есть способ выжить, помни «-Я, это Я» - проговорил он загадками и… исчез.
Миг, и нет ни его, ни человека в капсуле, ни черт подери автобуса! Охренеть! Впечатлений за день многовато, надо валить из этого хранилища секретных материалов, и желательно побыстрее. Может я просто нанюхался чего? И это всё мне мерещится.
Ямада и Мику.
-Хорошая водичка, да? – Задала риторический вопрос подруге Ямада.
-Ммм, - невнятно пробулькала Мику, из теплого большого джакузи, торчала только верхняя часть головы, с наброшенным на неё белым полотенцем. Распущенные аквамариновые волосы, походили на странные водоросли, свободно плавая в воде.
Алиса с Ульяной быстро приняли ванну, и убежали по своим делам, они прибыли раньше всех других гостей (Ямада подозревала что порталом), поэтому уже успели составить себе распорядок дня. И если старшая рыжая скорее всего пошла к Доку, то мелкая, как пить дать, сначала совершит рейдерский налет на камбуз. Ямада хмыкнула, вспомнив тот день, когда непоседливая девочка впервые огорошила своим появлением степенных профессиональных поваров, но уже через десять минут сидела в окружении тарелок, горшочков с тушеным мясом, и кувшинов с разнообразными напитками.
Сейчас, Ямада и Мику сидели тут вдвоем. Большое помещение, с оборудованной по центру комнаты ванной, включающей в себя несколько фильтров, аэромассаж и мягкий нагрев, и душевыми кабинками по краям. Ямада откровенно кайфовала, расслабив тело в горячей воде, девушка сидела, вытянув ноги, и оперев усталую спину о бортик. Мику же была ближе к центру, где из отверстий на дне били потоки пузырьков, освежая кожу.
-Уф, - застонала от удовольствия Яма, чувствуя, как сквозь горячую кожу выступает пот, впрочем, тут же смываемый паром и водой. – Давно мы так не оттягивались, да подруга? Последний раз был в Токио, на том твоем концерте.
-Угу, - согласно закивала головой Мику, не рассчитав при этом амплитуду кивков, чем воспользовалось полотенце, предательски нырнув с макушки в воду. Недовольно фыркнув, полуяпонка выловила мокрую беглянку и встала, чтобы выжать ткань. Было неглубоко, и вода закрывала её чуть выше бедер, оставляя соблазнительную талию на растерзание взгляду. С головы стройной девушки струйками бежала влага, по гладкой белой коже, она стремилась вниз, огибая ладную фигурку. Аккуратная, правильной формы грудь, плоский животик, ловкие пальцы музыканта, упругие бедра и ноги. Результат упорной аэробики, диет, и активного образа жизни. Яма смотрела на свою подругу, которую помнила ещё мелкой пигалицей с детского сада, в самой глубине души, она удивлялась. Как? Как маленькая Мику выросла в такую девушку, неописуемое изящество и красота которой пленили столь многих? Разве что глаза, да, они всё такие же, ясные, добрые, немного любопытные аквамариновые глазки.
-Что-то не так, Яма-сан? – Мечница так задумалась, что не заметила, как подруга подошла к ней вплотную и наклонилась, глядя прямо в затуманенные глаза. – Перегрелась?
Мику положила одну ладошку на лоб подруги, а вторую себе, сравнивая температуру. При этом, она наклонилась так, что её обнаженная грудь находилась прямо напротив глаз сидящей мечницы.
-Да всё в порядке, Мику. – Яма искренне улыбнулась подруге детства. – Просто, з-задумалась.
-Тогда хорошо, - Мику ухнула в воду, и положила голову на колени подруге. – У тебя такая опасная работа, вот я и волнуюсь за тебя Яма-сан.
-Перестань, Мику, - Ямада провела рукой по аквамариновым волосам, слипшиеся от влаги, они всё равно приятно пружинили под ладонью, - Я, между прочим одна из сильнейших в организации, тем более, теперь у меня есть Фаталис.
Ямада погладила черный металл на правой руке, и браслет ответил легкой вибрацией, принимая ласку.
-Ничего не поделаешь Яма-сан, ты моя лучшая, самая дорогая подруга, - Мику прижалась теплой щекой к руке мечницы. – Я не могу не переживать за тебя.
Ямада с удивлением почувствовала, как краска приливает к лицу. Она уже давно считала Мику не просто подругой, но признаться в своих истинных чувствах, было выше её сил. Мечница, с легкостью и безжалостным расчетом выкашивающая преступников, боялась признаться, боялась своими словами разрушить дружбу. Пусть она и знала Мику как облупленную, знала, как она реагирует на шутки, как смешно сопит, когда спит на боку, сложив ладошки под щекой, как она привстает на носочках, когда чем-то заинтересована. Но предсказать её поведение, если Ямада признается что она, Мику, для неё больше чем друг, она не решалась.
-А на улице уже настоящий ливень – сказала Мику, глянув в иллюминатор. Там, снаружи, по толстому стеклу, уже ручьями стекала дождевая вода, настолько сильно разыгралась стихия.
-Ну и пусть, мы же в тепле, подруга, - Яма улыбнулась и хлопнула певицу по плечу, - пойдем, высушу и уложу твои волосы, если хорошо попросишь, то и плечи помассирую. Устала ведь, после стольких репетиций.
-Уря, - просияла Мику, - Яма-сан, ты лучшая. Жалко Алиса ушла, она тоже уставшая, я бы помогла ей с укладкой и массажем.
-О, за Алису не переживай, - губы Ямады, против воли растянулись в улыбку, когда она вспомнила с какой маниакальной заботой и нежностью, за рыжей бунтаркой ухаживали Док и Ульяна, - о ней есть кому позаботиться, сама же знаешь.
Бесконечное лето Ru VN Художественный кружок (БЛ) Фанфики(БЛ) Визуальные новеллы фэндомы
Глава 16: «мучения, духовные и телесные»
ссылка на фикбук
ссылка на группу с новостями и прочей фигнёй
В начале было слово и было оно непечатным. Во-первых, упав с кровати, к своему недоумению, я обнаружила, что нахожусь не там, где засыпала. В размытых пятнах с трудом интерьер угадывался, но сказать без очков, чей это конкретно домик, я не возьмусь. Допустим, что наш. Во-вторых, на мне была ночнушка, которую в заброшенном военном бункере даже взять было неоткуда. Форма… принимая во внимание вышесказанное, логично будет допустить, что она аккуратно сложена и лежит где-нибудь на отведённой ей при нормальном порядке вещей полке. Предположим, в шкафу. В-третьих! Андрей бессовестно дрыхнет на соседней койке. Это стало понятно уже после того, как надела очки. Они, разумеется, валялись на тумбочке. Разумеется, первым делом надо было растолкать брата и допросить, но голова была забита другим.
Всему должно быть разумное объяснение. Всё-таки нас могли найти и притащить обратно в лагерь. Ага, а потом раздели и уложили как ни в чём ни бывало под одеялко. Нет, это опять творится неведомая хрень. Аргх! Бесит. Причём, бесит не столько само происходящее, сколько его нелепость. Всё ещё сидя на полу, я продолжила рассуждения. Подведём итог последних дней. Что мы узнали? Ну, по легенде какой-то добрый генсек ликвидировал каким-то образом железный занавес. В вопросе культуры уж точно. А может и не ликвидировал, а задал другой вектор диалога. Помнится, в моей истории в Союз на ура поставляли французское и итальянское кино. Зря что ли, у нас Ришара и Челентано так любят? Ага. И японских полукровок нам тоже, разумеется, по обмену завозили прямиком из ограниченной парламентом и американцами монархии. Мир, дружба, водка. Ещё зацепка — сумка с вещами. Если олимпиаду в Москве уже провели, то за окном примерно восьмидесятые. И погодите, Славя что, вчера упомянула посольство в Кёнигсберге? Нет, хватит, потом с эти разберусь.
А теперь о вариантах, что вся эта ахинея может представлять на самом деле. Исключаем версию, что меня похитили и держат в бреду под наркотиками. Против этого говорит память — видения должны быть отрывочны, хаотичны, несвязны. Последние же двое суток я помню довольно сносно и логика в событиях за исключением двух случаев прослеживалась. Вариант второй, он же ксено-синтетический — некий разум, вооружённый более совершенными технологиями, преследуя свои, неясные для людишек цели, создал очень убедительную симуляцию, в которой я и нахожусь. И эта версия была бы самой убедительной, если бы не одно «но». Ни один компьютер не может просчитать временную петлю, потому что просчитывая будущее состояние, ему пришлось бы отправлять в прошлое часть данных, подстраивая их так, чтобы не изменился вывод. В синтетическую теорию хорошо ложится и записка, открытым текстом убеждающая не удаляться от основной локации. Такой вот поводок. И теперь, стоило нам натянуть этот поводок до предела, как статус-кво был восстановлен в принудительном порядке. С другой стороны, неужели у товарищей пришельцев настолько недостаёт оперативной памяти для прогрузки мира? Тем более, что для ограничения свободы передвижения достаточно было просто смоделировать забор повыше и без прорех. Третья гипотеза под кодовым названием «янки» — самая попсовая. Это про параллельный мир. Оня бесила меня сильнее прочих, потому что единственной неувязкой в ней вообще-то были мы с братом, подселённые на всё готовенькое в чужие, но на удивление похожие на нас, так сказать, настоящих.
Однако, быстро же я привыкла называть дубля братом… И как будто мало было и без того на мою голову загадок, теперь ещё нужно разбирать свежий инцидент. Ладно, в любом процессе ищи инвариант… В первый раз при пробуждении обстановка была совершенно новой — время, пространство, тела эти детские — обыкновенное попаданчество. Сегодня мы оказались в уже знакомой обставновке, но кто сказал, что это тот же мир? Могло нас перебросить линию, где мы с Ульянкой Алису не доставали? Могло. Или снаружи вообще никакого времени может не быть. Выйду за дверь, а там картина Сальвадора Дали — наш домик в пустыне и сухие деревья с висящими на них поплывшими карманными часами. И слоны ещё уродские.
— Дол-ба-ный бред! — чеканя каждый слог сквозь сжатые зубы, я скинула одеяло и затопала к выходу.
Снаружи ничего сюрреалистичного не было. Утренний воздух, как ему и было положено, ещё не прогрелся. От ветра по спине пробежали мурашки. Привычная уже обстановка — высоко над головой плыли перистые облака, где-то вверху трещала сорока. Раннее утро. Лагерь спал, замерев подобно каменному истукану в его географическом центре. Подъём ожидается с минуты на минуту. Я уже собиралась вернуться обратно, но берёза, заполнявшая пробел между домами, зашевелилась.
— Так. У меня нет времени на всякую ерунду, так что давай без глупостей, хорошо? — раздалось из-за угла. Голос звучал знакомо, но я никак не могла понять, кому именно он принадлежит.
— Ну, — продолжал между тем Голос, — чего молчим?
Не зная, как реагировать, я молча ждала продолжения. Не в моих правилах разговаривать с пустотой.
— Ах, точно. Мы же не в «Гарри Поттере».
На пятачок перед домиком вышла… я. Правда, в отличие от меня, она была одета в форму, а не ночную рубашку. Форма выглядела опрятно, даже галстук повязан был как по ГОСТу, но сама я была какой-то помятой и взъерошенной.
— Ну просто замечательно, — закатив глаза, вздохнула та я, что до сих пор стояла в ночной сорочке на крыльце, — этого ещё нехватало…
— Мне вообще-то видней, — спокойно заметила я-не-я, — хотя бы теперь ты видишь меня своими глазами, ты ведь до сих пор надеешься, что всё вокруг, включая твоего брата — иллюзия, и, поэтому его словам можно не очень-то и верить.
— Я хочу верить в истину.
— Пффф… — фыркнула я, — ну мне-то можешь не врать? Да у меня самой чуть башка не лопнула, пока я не…
— Погоди, а с чего я тебе-то должна доверять? Вдруг ты тоже иллюзия? — придралась я.
— Да ни с чего, — Анна-2 развела руками. — Тебя всё равно не убедить. Можно, конечно, провести тест Тьюринга, но он предназначен для качественной оценки способностей искусственного интеллекта и мало что даст…
— Ладно, чего ты хочешь?
— Да всего ничего, сэкономить наше время. Прежде всего, держи в голове это: есть теория, гласящая, что временная петля не может создавать причинно-следственных парадоксов — через неё отфильтровываются только стабильные линии, в которых не произошло, к примеру, создания чертежей атомной бомбы путём передачи копии оных из будущего в прошлое…
— И так далее, и тому подобное. При ветвящейся структуре мироздания она несостоятельна. К делу.
— Ну, я предупредила. Так вот. Во-первых, убедительно прошу — не лезьте больше в катакомбы. Ни при каких обстоятельствах, даже если я снова вторгнусь к тебе, чего не планирую, и стану убеждать в крайней необходимости туда спуститься, ни в коем случае не приближайся к ним.
— Ты в них была?
— Да… — ответила я, набрав предварительно воздуха в лёгкие.
— Тогда не сработает. Раз ты — моя более поздняя версия…
— Пятимерные матрицы, — напомнила я, — хотя и с ними я ошибалась, всё же отдельные положения оказались жизнеспособны.
— Ты несёшь какой-то бред. Продолжай дальше в том же духе и меня ты убедишь только в необходимости игнорировать твои россказни.
Я бросилась ко мне, схватила за плечи и стала трясти. Я не то что оказать сопротивление, даже пикнуть не успела.
— Не лезь в чёртовы катакомбы! Понятно?! — выпучив глаза умоляла она. — Хоть танки в кружке юных техников строгайте, но под землю ни шагу!
Кажется, я буду не в своём уме. Надеюсь, этого ещё можно можно избежать.
— Да хорошо! Хорошо! — я была согласна на что угодно, лишь бы это прекратилось как можно скорее.
Я успокоилась, выпустила меня из объятий и, как ни в чём ни бывало, продолжила:
— Теперь насчёт сегодняшней… смены обстановки. Я долго искала ответ, пыталась всё это повторить, надеялась получить хоть какие-то данные. Всё выглядит так, будто лагерь пытается отлаживать события, вмешиваясь в особых случаях. Как иммунная система, скрещенная с суфлёром. Не знаю, насколько эта штука крута, но одну её функцию я испытывать точно не стану.
— Экстремальные ситуации? — предположила я.
— Бессмертие — не то качество, которое стремишься проверить на практике, — подтвердила я. — Так что из лагеря бежать бесполезно в любом случае.
— Или так, или это то, чего хочет добиться симуляция.
Анна-2 вздохнула и стала массировать виски.
— Если бы ты знала, как же с тобой сложно, нигилистка хренова. Почему просто нельзя просто применить на всё вокруг первый постулат науки, как ты сделала со вторым? Или ты собираешься и дальше топтаться на месте, исследуя окружающий мир, реальность которого не признаёшь?
— А почему бы и нет? Скажем, Тамриэль можно исследовать, не признавая его реальности, — парировала я.
— Мда… Поступай как знаешь. Ну, больше в ваши дела я лезть не собираюсь, так что…
— Нет, погоди, что-то не то. Почему бы нам не вложить в своё прошлое знания об этом месте и так вычерпать из петли всё о лагере и его природе, передавая через временную петлю?
— Ты так и не поняла, — замотала головой я, — я же сказала, есть механизм ограничения. Я точно не могу сказать, каким образом, но весь фикус в том, что информация — суть продукт познания. Она не появляется из ничего, поэтому черпать при помощи парадокса знания ты не сможешь при всём желании. То, что я смогла узнать я почерпнула не из разговора, всё это результат наблюдений и экспериментов. Однако, благодаря петле я могу поделиться своим опытом с тобой и, как следствие, всеми вытекающими рукавами.
— И нахрен тогда ты позавчера морочила брату голову?
— А разве не весело получилось? Да, вот ещё что, такого хода он не ожидает, отлупи его вечером смычком.
— Кстати, а где твой?
— Мы… разделились, — неуверенно пробормотала я, обхватив себя руками.
— Ну мне-то не ври.
— Я не… Всё, дальше вы сами по себе. Прощай!
Внезапно, репродуктор кашлянул и загудел горном, игравшим сигнал к подъёму и я совершила непростительно шаблонную ошибку — машинально отвлеклась на источник звука, а долю секунды спустя, когда повернулась обратно, никто передо мной уже не стоял. День обещал быть тяжёлым.
Вернувшись в дом, я стала рыться в шкафу в поисках чего-нибудь, пригодного для зарядки. Не то, чтобы после всего пережитого очень хотелось бегать, прыгать и махать конечностями, но в процессе можно немного проветрить голову, иначе от всей этой паранормальной чепухи у меня скоро поедет крыша. Свежую информацию, только что просыпавшуюся на меня ещё предстояло систематизировать и обработать. И… о чём, что произошло с братом, я умолчала? Дьявол! Ну почему именно я должна разгребать это говно? Окажись на нашем месте кто-нибудь поглупей, забил бы на всё и грел пятки на пляже…
Брат потянулся, набрал лёгкими воздух. Три… два… один…
Реакция оказалась менее бурной, чем я того ожидала. Он не вскочил и не стал и бегать вокруг дома, размахивая руками, словно умалишённый, а равнодушно глядел вместо этого в потолок.
— Ага. Дом, — процедил он с интонацией человека, только что пережившего лоботомию. Пожалуй, до завтрака поберегу его, пускай сначала придёт в себя, а там всё обсудим как следует.
— Без паники, всему этому есть логическое объяснение.
— Правда? — недоверчиво осведомился он, чуть-чуть, приободрившись.
— Вообще-то нет.
Брат шумно втянул воздух носом.
— Вот ответь, почему когда вокруг творится чёрт те что, в эпицентре обязательно оказываемся мы?
— Совпадение, — я натянула на себя спортивную майку. — Но в эпицентре безопаснее всего, так что радуйся. Ты ночью вообще что-нибудь заметил необычное?
— Как в яме до зари торчал — помню, — почесал в затылке Андрей. — Потом всё как в тумане.
— Печально. Я надеялась, хоть ты что-нибудь расскажешь.
— Стоп. А со Славей что?! — встрепенулся он. — Она же с нами была!
— Вот это но-овость! — отозвалась я с нескрываемым сарказмом. — Одевайся давай, сейчас зарядка будет, там и узнаем, там твоя зазноба или в яме кукует.
— И про Алису не забудь, — брат зевнул, — кое-кому здоровенный пистон вставят, если отряд не в полном комплекте будет. Ты, кстати, что ей скажешь после вчерашнего?
— Не знаю… — я огорчённо вздохнула, вспомнив как прошёл наш с Алисой последний разговор, — это ты у нас дипломат, а у меня что перед глазами, то на языке…
— На меня даже не смотри, это ваши с ней тёрки.
— Но обиделась-то она на нас обоих.
— Увы, — всё так же сухо ответил брат, — если за тебя с ней пообщаюсь я, никакого воспитательного эффекта не выйдет, так что…
— Для такого сюрприза с утра ты слишком спокоен, — заметила я.
— С тобой волей-неволей дзен-буддизмом проникнешься, — вздохнул он, выползая из постели.
— Фаталист.
— Ничего подобного, — он полез в шкаф, — фатализм предусматривает тотальный пофиг на происходящее по причине того, что всё, якобы, спланировано и без нас. Когда я встретил тебя, мой внутренний фаталист скончался, корчась в страшных судорогах. Да и нынешнее наше положение куда лучше, чем если бы нас сожрали какие-нибудь крысы-мутанты в том бункере.
Память сразу выдала воспоминание о подопытном животном Виолы и тех загадочных бобинах с проволокой. В мозгу неприятно щёлкнуло и отдел мозга, отвечающий за фантазию обесточился.
— Не будем о крысах, хорошо?
— Не припомню, чтоб ты их боялась, — он вытащил белую футболку и живо просунулся в неё. — Эта сойдёт?
— Да какая уже разница? Время поджимает, пошли давай.
Матюкальники хрипели какую-то полузабытую мелодию, задавая утру тон. Мы нехотя потекли на площадь, отовсюду к ней тянулись небольшими группками туловища помладше и пободрее. Наш старший отряд уже был в полном составе, что ненамного, но уменьшало количество проблем. Славя стояла в авангарде и чирикала с Ольгой Дмитриевной, Алиса с Ульянкой, расположившись на отшибе о чём-то хихикали. Остальные были ни рыба, ни мясо. Даже Мику, не закрывающая обычно рта, прибыла на автопилоте. А ещё пионерия. Едва заметив, что мы взяли курс на галёрку, Двачевская сразу помрачнела. Чёрт. Что ей сказать-то? В голове бардак. Я умоляюще поглядела на брата в надежде на помощь.
— Доброе утро, — ляпнул он с выражением физиономии таким, что можно было и поверить, что оно действительно доброе.
Алиса не прореагировала. Повисло напряжённое молчание. Вчера, когда я обивала порог домика рыжих, практическая часть казалась проще — нужные слова были готовы отскакивать от зубов. А теперь что? Теперь я могла бы что-нибудь проблеять.
— Физкульт-привет! — положение спасла вышедшая перед толпой разнокалиберных детей, вожатая. — Начинаем утреннюю гимнастику! Ноги на ширине плеч!
Через двадцать минут приседаний, скачков на месте и махов конечностями, я поняла, что если буду каждый день вскакивать ни свет ни заря и подвергать себя этим истязаниям, то долго не проживу. Это уже со мной что-то не так. Не может человек умереть от физкультуры. Я вот точно никак не ожидала, что меня убьёт суровый советский фитнес.
— Фаш-шизм, блин… — пробормотала я, балансируя на левой ноге. Брату, судя по виду, было немногим лучше, ровно настолько, чтобы молчать.
-…закончили упражнение! — объявила о долгожданном избавлении Ольга. — Здоровье в порядке!
— Спасибо зарядке! — вразнобой отозвался хор голосов.
Прелесть какая. Прямо с каждым днём всё радостнее жить! Толпа стала расходиться, а я, позабыв обо всём на свете, зашаталась к ближайшей скамейке. Очень кстати она оказалась в тени, отбрасываемой… да кому какая разница, что это за дерево?! Я рухнула на лавку, закрыла глаза и поплыла…
Пролежала я в тени минут… может быть, двадцать. Или три. В конце концов, когда ощущаешь, как внутри тебя что-то выворачивает наизнанку, о времени думаешь в последнюю очередь. Вспомнился тот бред, пригрезившийся ночью. Мы ведь и правда занимаемся непонятно чем. Я занимаюсь… Андрей и организованная деятельность — понятия слабо совместимые. Ну вот опять, всё время отвлекаюсь на ерунду…
— Ты в порядке? — словно крюком, чей-то голос выдернул меня из забытья. Андрей.
— Уйди, несчастье.
— Может, в медпункт сходишь? Не тошнит?
— Нет, но будет, если ты скажешь ещё хоть слово.
— Тут просто…
— Зашей клюв!
— Ладно, как знаешь, — брат заткнулся и сделал это очень вовремя. На рекреацию мне требовалось какое-то время провести в тишине. Да что ж такое, пульс никак не замедляется, в висках стучит. Ничего себе, пионерлагерь. Детей сюда отдыхать возят или выращивать из них граждан Прекрасного Коммунистического Завтра, чтоб сначала у станка две смены оттарабанили, а затем под ним же спать легли и не жаловались?
— Алиска, давай!
— Банза-ай!
Разумеется, когда со стороны послышалось сдавленное хихиканье, было уже слишком поздно что-то предпринимать.
— Ахтыжвашутудаиналевочетыреждывмесяцповыходным! — поток ледяной воды обрушился на меня, тут же вернув в мир живых.
На траве возле скамейки покатывалась от хохота Ульянка, рядом, с коническим ведром в обнимку довольно ухмылялась её соседка, а брат подпирал собой соседнее дерево.
— В-в-вы о-охренели т-та-там?! — застучала я зубами.
— А вот теперь доброе утро, — не скрывая веселья приветствовала меня Двачевская.
Теперь смеялась не только мелкая, но ещё и брат.
Чайник Ярости уже не кипел, он раскалился и готов был взорваться. Поржать им захотелось, да? Ну я вам покажу. Сейчас кто-то лишится зубов!
Почуяв неладное, Ульянка сразу перекатилась от меня подальше и дала дёру.
— НА КОЛЕНИ, НЕСЧАСТНЫЕ! — как есть, вся промокшая до нитки, заорала я и ринулась на брата, но в метре от цели поняла, что меня кто-то держит.
— А ну пусти! — гаркнула я Алисе.
— Спокойно, убийца! Не при свидетелях!
— Да меня любой суд оправдает!
— Ну, вы тут общайтесь, — зевнул Андрей, — а пойду. Алис, минут пять форы у меня будет?
— Хоть все десять! — отозвалась рыжая предательница, заламывая мне руки.
Он кивнул и поспешил исчезнуть.
— Пусти!
— Не-а.
— Пусти, кому сказано! Уйдёт же!
— Да пусть катится. Ничего сказать не хочешь? — Алиса выпустила меня из захвата.
Стоп! В стремлении придушить брата, я упустила один важный момент, тупица этакая.
— Так, — прекратила вырываться я, — а ты-то какого барабана снова на связи, Двачевская?
— Ну, если вкратце, то побродила по лагерю ночью и решила, что с кем поведёшься, так тебе и надо.
— Ага. А потом Улька про столовую разболтала.
— Да фиг там. Если бы не твой дефективный, про ваши похождения ничего б не узнала. И про конфеты тоже, кстати.
— Если бы вчера всё закончилось одними конфетами, — вздохнула я, — я была бы вне себя от счастья.
— Ну да. Не знаю, насколько безбашенными надо быть, чтоб ночью ушлёпать из лагеря, но меня вы, психи, точно переплюнули.
— К слову о безбашенности. Ты ближе к утру не замечала ничего… скажем так, экстраординарного?
— Мелкую в постели. Кстати, не думай, что это что-то меняет. Я всё ещё злюсь на вас.
— Ну хоть за представление тогда извини. Не стоило тебя …
— Да чего там, — Алиса снова ухмыльнулась, — всё равно я тебя ещё вчера оприходовала, но в следующий раз буду бить во всю силу.
— Следующего раза не будет, — буркнула я, почёсывая переносицу, — так… какие планы на сегодня?
— Для начала — свалить как можно дальше отсюда. Влом мне на линейке торчать, а народ уже стягивается. Айда в музкружок, там до завтрака точно никого не будет. А потом хоть топись, весь день свободен, если ОДэ не запалит.
— Нет, я бы с радостью, но надо сбавить обороты. Так что я пойду, переоденусь после этих ваших процедур и допинаю сюда Андрея. А после завтрака уже решим, чем заняться.
— А, ну пока.
— Угу. Скатертью.
Не пойду я ни в какой музкружок. Запрусь в редакции и работать буду. И брата затащу. Пинками, если потребуется. Благо, работать есть над чем. К примеру, есть одна мыслишка, как можно использовать для дела нашу склонность к синхронизации с хоровой речью и всей прочей фигнёй. Чёрт, нужно ведь ещё стенгазету эту делать. А ведь можно было в шашки записаться…
