груди между

Инцидент в Гинзе (продолжение в комментах)

Страница на фикбуке

«За время своих долгих скитаний я слышал очень интересную фразу от одного японца: Величайшая сила человека — в способности изменить себя».
Личный дневник Генды

 Торговый квартал в Гинзе был в меру шумным, в меру ярким, в меру душным. Центр Токио. Оживленные улицы среди высоких зданий, множество лавок с самыми разными товарами и услугами. Магазины с самой разнообразной атрибутикой. Кафе с горничными, кафе с дворецкими, кафе с кошками, где посетители могли перекусить и поиграться с пушистыми кисками (семейства кошачьих, мои маленькие извращенцы). Основное отличие от наших рынков в том, что не было толкотни и бардака — типичных спутников русских мероприятий, где собирается больше чем сотня человек. Нет, тут всё культурно. Перед каждой лавкой стоит табличка с иероглифами «очередь начинается здесь». Не то чтобы так было всегда, но сейчас проводится традиционный летний ивент, который стянул под сень небоскребов всех отаку с окраин. Подумать только, территория по сравнению с той же Россией — так, небольшой пятачок земли, а насколько развитая инфраструктура!

 — Солнечный денек сегодня выдался. Классно же? — обратилась к спутникам неописуемой красоты девушка истинно славянской внешности. Родители у неё либо юмористы, либо старомодны. В итоге блондинку с голубыми глазами, атлетическим телом, загорелой гладкой кожей и толстыми косами цвета пшеницы, спускающимися до самого пояса, так и звали — Славя. — Оля, ну что ты ходишь как не на празднике! Тут же распродажа всего и вся, да и концерт скоро, Мику нас ждет. А вечером перекусим барбекю.
 — Жарко, как в аду, и народу здесь тьма тьмущая! Откуда в тебе столько энергии? — ответила среднего роста темноволосая девушка, волосы которой блестели на солнце и длиной практически не уступали блондинке. От подруги девушка отличалась более худым телосложением, особенно в груди, а также острыми чертами лица из-за худобы. Карие глаза из-под прищуренных век смотрели на мир с непоколебимым пофигизмом. Девушка держалась ближе к Славе, одно только присутствие которой приводило падких на эстетику японцев в полный восторг. Прохожие не докучали девушкам, но не глазеть исподтишка не могли. Блондинка с ясно-голубыми большими глазами, подтянутой фигурой, самую малость не дотягивающей до идеальных 90-60-90, и лицом, в которое можно влюбиться с первого взгляда — трудно остаться равнодушным. Правильные черты лица. Но самое невероятное — это глаза. Да. Глаза Слави смотрели на мир с теплотой и как две капли воды походили на драгоценные сапфиры. Тем временем флегматичная девочка, которую, если бы не нежный голосок, на первый взгляд можно принять и за мальчика, продолжила изливать свою скуку. — Ещё и этого вот навязали…

 — Эй, а вот сейчас обидно было! — возмутился шагавший рядом с девочками темнокожий солдат. Пусть он и одет в гражданское, но за серой майкой и потертыми джинсами не скрыть ни мускул, ни походки. Опытный глаз сразу скажет — боец, из тех, что знают, с какой стороны держать автомат, а не просто таскать железки и наращивать мясо протеиновыми коктейлями. Девочки же, в отличие от своего невзрачно одетого друга, щеголяли более яркими цветами. На Славе красовалась белая хлопковая рубашка, такого же цвета юбка до колен и широкополая шляпа. Дополняли образ изящные белые туфли без каблуков. А чтобы всё это не смотрелось однотонно, в комплект входили бирюзовые серьги, пояс, лента на шляпе и сумочка. — И, может, хватит называть меня «этот»? Джо! У меня имя есть, бессовестная ты девчонка!
 Темноволосая не прониклась, только фыркнула что-то про доставучих негров, переходя в сторону, так, чтобы от афроамериканца её отделяла Славя. На ней свободно сидел приталенный джинсовый костюм из темно-синей ткани и спортивные кеды. Одежда на ней смотрелась на пару размеров больше, но у малышки были свои причины так одеваться. Кроме того, Оля носила солнцезащитные очки, не дешевого понта ради, а как реальное подспорье чувствительным глазам. Несмотря на то, что вся честная компания экипировалась в легкую летнюю одежду, летом в Токио всё равно было очень жарко. Свет, казалось, хочет спалить всё к чертовой матери: те, кто стоял на ярмарке, либо бегали от лавки к лавке, где спасались с помощью кондиционеров, либо обливались потом в три ручья. Насколько же значимое событие эта «ярмарка»?

 — Оля, не будь врединой, — попеняла ей Славяна, прекрасно зная, что та подразнивает гору мышц просто из спортивного интереса. Да и сам Джо не сердился, вяло отшучиваясь от миниатюрной на его фоне Ольги. Толпа вокруг гомонила, обсуждая покупки, выход манги и додзинси, а также новых и старых музыкальных идолов, чей концерт сегодня состоится. Если, конечно, все не зажарятся насмерть под палящим светилом. — Не дразни нашего телохранителя.
 — Телохранителя? Да ради бога, одной меня было бы вполне достаточно, — девушка отмахнулась, провожая взглядом лоток с мороженным. Иероглифы она не особо различала, но для туристов были пояснения на английском. — Раз так не перестраховываетесь, то могли бы Яму с нами отправить, а не качка-рэпера. О, мороженое! Хочу!
 — Я ненавижу рэп! Только рок и метал, только хардкор! Почему, если у человека темная кожа, то… Ну что за детские стереотипы, Оля? — поднял глаза к небу солдат. Без оружия он чувствовал себя неуютно, но пронести в такое место ствол… это не Россия, тут строго. Везде металлоискатели и полицейские. Вряд ли случится что-то стремное в самом центре Токио. Тут даже крупных терактов не было, лет эдак десять.
 — Ей просто скучно. Вот и дергает тебя, — улыбнулась блондинка, наблюдая, как подруга пытается на ломанном английском объяснить мороженщику, какого, собственно, пломбира ей надобно. При этом Ольга махала в воздухе руками, выводя что-то среднее между рожком и непристойным символом. Со стороны соседнего квартала слышался шум машин — это была одна из немногих улиц, которую не перекрыли.

 — Да знаю, но ничего не могу с собой поделать, — ответил Джо, добавляя: — А Ямада на другой миссии. Охраняет Мику. Так что довольствуйтесь мной.
 — Джо, — Славя мягко обхватила ладонями мускулистую руку солдата. Блондинка работала в организации не так давно, но уже знала подход к каждому своему подчиненному, в том числе и к нему. — Понимаешь, ни я, ни Оля, ни даже сама Яма не выглядим как опасные люди, а вот с тобой, таким… внушительным, нам хулиганы не страшны.
 — Вот! А она это не ценит! Бессовестное создание. Думаешь, если красивая, то тебе все можно? — солдат обличительно ткнул пальцем в темноволосую, как раз возвращавшуюся с тремя порциями мороженого. Славя тактично умолчала, что Оля стоит в бою небольшого отряда, но да ладно. Детали, детали…
 — Держи, и не куксись, — девушка угостила мороженным и блондинку, и здоровяка, причем безошибочно выбрав каждому по вкусу. Славя получила большой рожок с пломбиром, Джо достался фруктовый лед, а сама Оля потихоньку облизывала стаканчик шоколадного крема, попутно стараясь держаться края толпы. Будь на то её воля, никакими коврижками в такое скопления народа не заманишь. Но Хатсунэ выступает именно в этом квартале. — Хочу домой, на диванчик, и под кондиционер! У меня куст на столе, не политый, засохнет ведь.

 — Проживет один день фикус без тебя, отдыхать активно тоже надо уметь. Спасибо за мороженку, холодное как раз кстати, — весело сказала Славяна, удостоившись сразу двух удивленных взглядов. Спутники девушки поражались её оптимизму. — О, мы, кстати, почти на месте. Здорово тут, смотрите сколько автоматов и магазинов с едой, попробуем еще что-нибудь? Вон тот имбирный лимонад выглядит интересно.
 Толпа становилась всё плотнее и плотнее, заставляя троицу прижиматься теснее друг к дружке. Все спешили к сцене, откуда уже раздавался бодрый голос ведущего. Может, он легко переносил жару? Или, может, на помосте есть кондиционер? Или японец где-то раздобыл щепотку кокаина — кто знает? Сцену окружал парк, с газонами и разнообразными деревьями. Пусть здесь и нет тесных улиц, но людей столько, что не протолкнуться.  Недалеко от навеса, в специальном помещении, разбили комикон, где продавали своё творчество как начинающие авторы, так и матерые мангаки. Праздник жизни и веселья, отмечаемый с традиционным для местных размахом. На сцене появились пузырьки и пар, вырабатываемые приборами по бокам. Наличие Джо в тактической группе под названием «поход на концерт Мику» полностью оправдалось. Крепкий и широкий в плечах мужик исполнял в толпе роль живого ледокола, особенно он старался почаще проходить мимо хорошеньких азиаток.

 — Вы что так долго? — Из толпы чудесным образом материализовалась ещё одна девушка. Высокая, худая, с черными волосами до середины спины. От Ольги её отличали азиатские черты лица, обманчиво кукольное личико с раскосыми глазами и аристократично бледный цвет кожи. Ямада была на работе, и поэтому сейчас пришла в строгом пиджаке, брюках и белой рубашке. Даже галстук надела, а вот из аксессуаров могла похвастаться только браслетом из черного металла. Скромное украшение тихо позвякивало на правом запястье девушки. Что до её целей… — Давайте быстро за кулисы! Мику уже там извелась, и где вы, блин, рыжих непосед потеряли?
 — Привет вообще-то! — улыбнулась Славя, хлопая мечницу по плечу. Наполовину японка, наполовину русская, Яма унаследовала плюсы каждого народа. Славянская привлекательность плюс восточное изящество. Однако сейчас она выглядела нервной. — Что-то ты сама не своя. А рыжие не придут, в «Совенке» сейчас новая смена приезжает, вот Док и припахал всех, кого смог. Ты бы видела, как Ульяна пытается строить пионеров — умора! Сам директор лагеря, правда, пропал куда-то. Ты же знаешь Дока, он может быть где угодно.
 — Представляю. Прости. Просто нервы, организация концерта, ещё этот придурок всякое несет, — смущенно улыбнулась девушка, хватая за руку Ольгу (та легко терялась в толпе). — Быстрее, быстрее, быстрее!
 — Какой придурок? — поинтересовался Джо, замыкая шествие. Впереди шла Ямада, не особо церемонясь и расталкивая зевак, за ней девочки, а в конце он сам. Зрители были в экстазе и гомонили, как на базаре, на многих светились флаеры и аквамаринового цвета повязки с иероглифами. Парочка молодых парней размахивала флагами с фотографией своего кумира — миловидной японки с двумя хвостиками, к ним уже спешила охрана: праздновать празднуй, а другим не мешай, баннеры размером с небольшое покрывало — это уже маленько перебор.
 — Оракул, — дернула плечом Ямада, так, что волосы цвета вороного крыла всколыхнулись, как от порыва ветра. — Сказал, что тут ему делать нечего, когда Виолетта раздавала билеты. Называется, как хочешь, так и понимай! В смысле, ему просто скучно, или тут что-то намечается странное? Вы же помните, его предсказания практически всегда сбывались.

 — И ничего не предприняли? — забеспокоилась Славя. Как глава департамента по чрезвычайным ситуациям, она считала, что все напророченные Оракулом неприятности обязательно сбывались — от землетрясений и терактов до внезапного пожара в его любимом ларьке с шаурмой. Как человек он был донельзя странным, но как носитель аномальной способности — практически бесценен.
 — Охрану утроили, сообщили местным силам самообороны, ужесточили контроль на проходных пунктах… — начала перечислять Ямада, загибая пальцы. — Ах да, и прислали сюда Кэпа с его отрядом, вон в той будке с охраной сидят. Местных задохликов пугают.
 — Их можно понять, — скромно улыбнулась Оля. Перед глазами девчушки маячила картина: десяток могучих русских бойцов спецподразделения в полной экипировке — и дрожащие в уголке японские полицаи.
 Стоило только девочкам подняться за кулисы, кожей чувствуя завистливые взгляды толпы (половина пришедших на концерт удавились бы за такую возможность), как на всю компанию налетел беспощадный аквамариновый вихрь, в виде хрупкой на первый взгляд Хатсунэ Мику. Девочка обнимала подруг, трогала ладонями, висла на шее, радуясь, как дитя малое.
 — Вот вы где! Я места себе не находила. Раньше никого не приглашала лично на свой концерт. Виола отдала вам письма с билетами? Вам тут нравится? Не слишком жарко? Сцена большая, но прямо под солнцем, и даже крыша не…

 — Стоп, стоп, стоп! — рот Мику накрыла изящная ладошка Ямады. Славю и Оли агенты Хатсунэ усадили в углу, прямо возле переносного кондиционера, даже сбегали за холодным чаем. Вот что значит сервис! Ну, определенную роль играло и то, что она друзья поп-идола Японии. — Ты опять пытаешься затараторить нас насмерть?!
 — Нифефо я не пыта… — попробовала промычать певица. Мику была в своем сценическом платье, состоящем из изящной рубашки без рукавов и короткой, на самой грани приличия юбки, дополняли образ чулки и галстук. Обувь на певице была спортивная — серо-голубые кеды. Хатсунэ, благодаря текущей в её жилах русской крови, могла похвастаться не только хрупкой и милой фигурой, но и довольно высоким для японских девушек ростом, и на каблуках её можно было увидеть редко. Собранные в два фирменных хвостика аквамариновые волосы и сияющие азартом глаза, минимум косметики, а также легкий аромат эвкалипта, шлейфом следующий за девушкой. Она влюбляла в себя практически сразу, первым же робким взглядом из-под густых ресниц, первой пулеметной очередью неловких фраз из мягких губ. Подруги даже не успели как следует пообщаться, когда за кулисы ворвался вспотевший менеджер, жестами намекая, что пора бы и на сцену. — Ладно, я быстренько оттанцую свою программу, и вместе побродим по Гинзе!
 — Ага, конечно, — полным скепсиса тоном сказала Оля, глядя, как поп-идол последний раз покрутилась у зеркала, поправила микрофон на галстуке, тряхнула юбкой, подпрыгнула и была такова. — Как будто нам дадут проход с такой звездой, да мы на первом же квартале под фанатиками утонем! Тысячи потных тел повсюду! Мама, роди меня обратно…
 — Тшш… начинается, — Славе не было нужды просить подруг вести себя потише. Стоило только Мику начать петь, как заработала акустическая система, перекрывая уже даже не крик — натуральный рёв фанатов. До безобразий вроде бросания чего-то на сцену посторонних предметов не доходило, но экстаз зрителей колотил не по-детски. — Какой талант у нашей Мику, она же просто парит над сценой, и ещё поёт, и ещё без фанеры!
 — И это ещё только самое начало! — Кое-как докричалась до Слави Ямада. Из-за кулис открывался отличный вид на помост. Мику не просто пела, она отдавала себя всем по чуть-чуть, Каждым прыжком, каждой нотой, каждым движением великолепного тела и волос, она встречала своих зрителей, город, и даже само летнее небо. — И это не столько талант, сколько суровые репетиции, до истощения связок и мозолей на ногах.

 — Тут под конец концерта её на сувениры не растащат?! — Забеспокоилась Оля. Мику тем временем запевала уже третью песню. Её искусство зачаровало людей настолько, что само время текло иначе. Однако это не давалось просто так. Аквамариновая искорка обливалась потом, если внимательно приглядеться, то видно, что, хоть она ещё держит темп и дыхание, но подмышки намокли, а по нежной коже катятся блестящие капельки. Яма судорожно сглотнула и поспешила отвернуться. Щеку мечницы тронул едва заметный румянец. Какие между ними отношения?!
 — Пусть только попробуют! — Недовольно посмотрела на море народу полуяпонка, зачем-то касаясь браслета на правой руке. Вдруг все колонки разом замолкли. — А там что творится? Для фейерверка вроде рано.
 — Обесточено, — Ольга пощелкала выключатель на электрическом щитке за сценой, чтобы понять причину выключения техники. — Не думаю, что у педантичных япошек могло выбить пробки на таком важном мероприятии.

 Со стороны центрального квартала раздались несколько громких тресков, а в жарком воздухе вдруг появились дымные нотки. И крики. Не только крики расстроенных фанатов, но и другие. Со стороны самого сердца Гинзы воздух принес крики боли.
 — Мне это не нравится, — Прямо сказала Славя, краем глаза наблюдая за толпой. Мику пыталась докричаться до фанатов, успокаивая их, даже пела, пусть и без микрофона, но поставленный голос идола звучал громко, наполняя сердца уверенностью. Толпа нервничала, кто-то уткнулся в телефон, кто-то испуганно озирался. Крики приближались… — Смотрите!
 С улиц Гинзы бежали люди. Беспорядок, стоны, паника. Педантичные в своем большинстве японцы сломя голову спасались бегством, толкая друг друга и не обращая внимания ни на что. Вот два парня буквально снесли с ног маленькую девочку, а толстый, обливающийся потом мужик растолкал стайку школьниц. И откуда столько прыти? Что стряслось в этот солнечный день, посреди столицы почти самой безопасной страны в мире?
 — Встать можешь? Где твои родители? — Славя протянула руку упавшей школьнице, пока на сцене менеджеры обзванивали охрану, она не теряла времени. Маленькая и хрупкая, на вид лет одиннадцать, не больше. Мику вернулась за кулисы подавленной и в спешке переодевалась. Обычно позитивную спортсменку, певицу и просто красавицу давно никто не видел в таком расположении духа.

 — Она тебя не понимает, — произнесла Ямада, коснувшись плеча блондинки. Славя как обычно поспешила помочь, упустив сущую мелочь, такую, как незнание иностранной школьницей русской речи. Толпа огибала девушек, как река обтекает большой камень, ведь перед ними стоял Джо, упирая руки в бока и сурово пыхтя. Темнокожий, прищурившись, смотрел, откуда они бегут, но так и не мог разобрать, что там. Взрыв? В Стране восходящего солнца преступность не настолько наглая. Тем временем Яма, прекрасно знающая свой родной язык, спросила девочку на японском: — Что произошло?
 — Т-там… Там… Там… — Малышка дрожала с головы до пят, на руках и ногах множество кровоточащих ссадин, белые детские колготки порваны в хлам, а в детских глазах застыл животный ужас. Маленькая ручка только и смогла, что показать пальцем на центральный квартал, голос её не слушался. — Убили. Много.
 — Вызывай охрану. И где Кэпа носит? — Ольга заозиралась, оценивая обстановку. Поток людей стал заметно реже. Сегодня среди небоскребов Гинзы разразилась трагедия. Темноволосая заметила, что некоторые бегут с ранами! Лысый старичок промчался мимо, баюкая порезанную руку. Две женщины заметно хромали. — А это что за цирк и клоуны?

 Таких слов удостоилась группа из пяти человек, преследовавшая беглецов. Пять вооруженных мечами мужчин, в пластинчатых доспехах и шлемах, отдаленно напоминающих римские. Дубленая кожа и металл, броня потертая, и явно не для показухи. Полуторные мечи беспощадно рубили всех, до кого только могли дотянуться. Не разбирая, где ребенок, женщина или старик. Воины просто калечили граждан, но, самое страшное… они улыбались. Скалились, проливая кровь. Хохотали, когда клинок пронзал очередное беззащитное тело. Кровь орошала асфальт, скатываясь с лезвий густыми каплями.
 — Косплей? На представление не похоже, все взаправду. Вот психи! — Сурово подметил Джо. Рука солдата схватила пустое место, там, где обычно находилась кобура. — Куда, блин! Славя! Стой!
 Но блондинка, никого не слушая, уже со всех ног неслась в гущу сражения. За неполные два года девушка стала во главе отряда, отвечающего за спасение людей. Золотистые локоны не раз и не два дарили надежду там, где царили бедствия и буйства стихий. Она многого достигла и совершенствовалась с каждым днем, но в момент, когда невинным людям угрожала опасность, бежала вперед сломя голову. Ни Виоле, ни целой армии инструкторов не удалось её от этого отучить. Панама слетела с головы, а косы дергались, словно крепились не к милой девушке, а к реактивному самолету. Расстояние, отделяющее Славю от чужаков, она преодолела в полмига, и, в момент, когда меч готов был забрать очередную жертву, подошва атлетки впечаталась в наглое лицо. Шлем полетел на землю, а изо рта врага потекла кровь, вперемешку с парой выбитых зубов. Сила удара была такая, что мускулистый воин упал на землю.
 — Кто вы такие и что тут забыли?! Убийство гражданских вам с рук не сойдет! — строго крикнула Славяна. Блондинка строила из себя дуру, стараясь заговорить вооруженных до зубов противников, а сама тем временем посылала сигнал бедствия со своего наручного КПК. Джо подошел и встал сбоку от нее, Ольга тоже не осталась в стороне. Одна только Яма, как единственная, кто знал язык, громко руководила эвакуацией, не забывая вполглаза поглядывать на пятерку и раздраженно шипеть. Разорваться на две части она никак не могла.
 — Кажется, они не понимают нас, — примерила на себя шкуру Капитана Очевидность Ольга. Деревья на обочине шумели, а несколько машин, которых задели убегающие в панике люди, до сих пор визжали сигнализацией. Язык незнакомцев пестрил множеством согласных и не походил ни на один известный диалект Востока. Тот противник, с кого слетел шлем, на вид был не старше тридцати. Отплевываясь кровью из разбитых губ, он орал во все горло. Остальные, тем временем, стали дружно окружать троицу.

 — Как же ствола не хватает! — Джо пригнулся, ноги солдата напряглись, готовые в любой момент бросить тренированное тело в сторону. Противник не стал дальше тратить время. Мотивы врага пока не известны, но такое ощущение, что им дали команду просто подавить все живое. То, что это не просто горстка странных террористов, ясно по экипировке. Броня, мечи — всё это не выглядит бутафорски. А ещё, каждый противник был силен физически, почти не уступая матерому афроамериканцу. Но сила не всё… Стоило только первому врагу напасть на Джо с мечом, как тот мастерски перехватил его руку и вывернул тому кисть. Крик боли завис в воздухе. Бить по доспехам — фигня затея, а вот такой способ принес плоды. Правда, Джо пришлось тут же разорвать дистанцию. На то место, где миг назад стоял солдат, обрушились сразу два меча.
 — Эй, а у ребят слишком хорошо поставлен удар! Будто всю жизнь мечом машут. — Оля внимательно наблюдала за мужиками, переговаривающимися вполголоса. — Кажется, дела у нас на букву «х», и это не «хорошо»! Бежим?!
 — Я за, всеми лапами! — Джо увернулся от очередного выпада, попутно награждая врага смачным пинком в колено. Доспех смягчил удар, но приятного все равно мало. На бегу воин Организации жаловался на судьбу: — Кэп что-то задерживается. Он и его ребята хотя бы при оружии. Нет, эти клоуны никак не отстанут!

 — Н-на! — Широкий замах — и ближайшая металлическая урна, брошенная точно в цель, бьет в голову бегущему солдату. Бронированный зад знакомится с асфальтом, меч падает на землю и тут же подхватывается недремлющим Джо.
 — Они снова на гражданских переключаются! — Славя замедлила бег, заметив, как чужаки направляются к ближайшему ларьку, из-за стекол которого смотрели испуганные дети. — И их четверо! Куда делся ещё один?
 — Побежал, поди, за подмогой, — проворчал темнокожий, прокручивая в руке трофейный клинок. Он поддразнивал врагов, отвлекая от беззащитных жителей и оттесняя буквально беснующуюся за его спиной Славю. Блондинка не могла оставаться равнодушной, когда людям угрожала опасность.– Не привычный мачете, конечно, но и этот сойдет. Давайте по одному, сукины дети! По одному!
 — Так они тебя и послушали! — Ольга подошла ближе, намереваясь забрать себе одного противника. Четверо вооруженных мужчин не собирались играть в благородство, и, выставив вперед мечи, медленно, но неотвратимо, надвигались. Хрупкая девочка совсем не боялась. В критические моменты все, кто работает в Организации, выкладывались на все сто. Так и она, согнув слегка колени, следила за противником.

 Подкрепления до сих пор не появилось, что заставляло волноваться. Улицы Гинзы остались без электричества. Стояли выключенные рекламные щитки и потухшие автоматы, на обочине валялись брошенные велосипеды и пустые машины. Момент, когда все четверо бросились вперед, произошел стремительно. Сапоги отстукивали на асфальте ритм галопа. Тренированные ноги и легкие ничуть не устали даже в такую жару. Четыре широких лезвия целились в грудь Джо. Именно его противник посчитал главной угрозой, и серьезно просчитался. Первый мечник даже не понял, отчего он упал — настолько стремительную подножку получил от Слави, второго взял на себя Джо, отбив пару жестоких ударов трофейным мечом. В тот момент, когда враг заносил меч, негр просто изо всех сил рубанул его сбоку. Кровь из рассеченной артерии забрызгала как самого солдата, так и стоявшую неподалеку Ольгу.
 Девушка застыла, когда горячие капли попали на красивое юное лицо. Она затряслась, закрыв глаза, и оставшиеся враги напали на неё. Рефлексы твердили вымуштрованным мечникам, что тот, кто отрешился от происходящего — легкая добыча, но удача сегодня явно не на их стороне. Когда до критического соприкосновения кромки клинков и нежной кожи оставался всего один удар сердца… Тело носителя аномалии изменилось. Изящные девичьи руки и ноги на глазах наливались силой, рост стал немного выше, плечи шире, с кожи девочки повалил пар. Хотя… Уже далеко не девочки.

 Объект «Футунарь»: запись в информационных файлах Организации.
 Тип: разумная аномалия (уровень контроля у носителя — высокий)
 Код: серебряный (полезна организации)
 Уровень регистрируемого излучения: 6-21%
 Примечание:
 Обычная на первый взгляд девчонка. Хрупкая, робкая, стеснительная. От сверстниц её отличает только глубокий взгляд, не характерный для столь юного возраста. В поле зрения организации попала давно, ещё со школы, когда в одиночку отбилась от нападения группы завистниц. Дело в том, что именно у этой носительницы имеется множество поклонников (и даже поклонниц), что не всем одноклассницам нравилось. Приборы регистрировали довольно высокий аномальный фон, и с девочкой решили установить контакт на взаимовыгодных условиях.

 Особенность её физиологии в том, что она не она. И даже не он. Объект может произвольно менять свой пол, перестраивая анатомические структуры организма. В облике девушки она робкая, ловкая, умная Оля. В облике парня — сильный, решительный, могучий Олег. При этом сама личность не меняется — только эмоции и поведение. Никакого раздвоения. Процесс перевоплощения сопровождается ускоренным метаболизмом и повышением температуры всего тела вплоть до восьмидесяти градусов по Цельсию. Практически неуязвима к инфекциям, большинство возбудителей просто погибают при таком нагреве, нарушая все законы физиологии и генетики. Кроме того, во время перемены пола, кожа носителя выделяет в воздух огромное количество феромонов. Все существа противоположного пола начинают испытывать сильное влечение к объекту.

 Прошла/ел базовый курс подготовки агентов Организации. Благодаря особенностям анатомии и излучению аномалии примерно втрое сильнее простых людей в облике мужчины. Гибкая и ловкая, как кошка, в облике женщины. Большую часть времени проводит как дама. Умна, красива, весьма деликатна и женственна на публике и ужасающе извращена в моменты комфорта, когда рядом только друзья. Любит ухаживать за растениями, особенно за фикусом, которому по никому не понятным причинам дала имя «Куст». Участвует в разведывательных и дипломатических миссиях. Благодаря способности к выделению феромонов способна охмурить почти любую цель. Благородна до ужаса, чем-то напоминает Славю. Пойдет наперекор принципам только если это действительно необходимо.
 Заключение:
 Приоритеты: следить за здоровьем ценного носителя. Процесс трансформации сопровождается очень неприятными ощущениями, со слов самой Оли — «будто плавишься заживо». Так что досконально изучить механизм действия аномалии пока не удается. Ясно одно: тело перестраивается полностью, вплоть до скелета и желез внутренней секреции. Теоретически, объект может как забеременеть, так и оплодотворить кого-то (и то, и другое делать она отказалась, а предложившему подобный эксперимент Шурику только недавно сняли швы). Как и многие агенты, девочка уже немало сделала для мира, и является одним из драгоценных кадров Организации. Я буду только рада, если её дети унаследуют часть способностей родителя. Каким бы способом они не появились на свет.

Доктор В.Ц. Коллайдер.

 — Э-м-м-м… Оль. А что это с тобой? — Джо, как и ошарашенные враги, смотрел на мужчину, поправлявшего свой джинсовый костюм. Теперь понятно, почему он был на пару размеров больше. Белая майка и брюки из грубой ткани сидели впритык, четко контрастируя с крепким прессом и мускулистой фигурой. При этом боевой агент не напоминал «качка», больше всего он похож на легкоатлета. Жилистая, подтянутая фигура. Тонкие черты лица, едва заметная щетина. Словно персонаж со страницы спортивного журнала.
 — Не подкалывай меня! Будто не знал про эту способность. — Голос агента тоже изменился, стал более глубоким и хриплым, совсем не похож на звонкий говор Ольги. Играючи увернувшись, он просто выбил мечи у врагов двумя ударами ног, а затем приложил их мордой об асфальт, придавив коленями к земле. Сила, которую никто не ждал, в том числе солдаты, вовсе не зеленые новички в плане ближнего боя.
 — Знать знали. Но видеть своими глазами как-то прежде не доводилось. Оль, а от тебя так приятно пахнет в этом облике. А что ты морщишься? — Славя принюхивалась, зажмурив глаза и подходя поближе, неосознанно очарованная испускаемыми аномалией феромонами.
 — Обувь жмёт, — сквозь зубы честно признала… признался Олег! Решив похвастаться обновкой, Оля, как настоящая девушка, пришла в изящных кедах, больше подходящих к костюму, а не в специально сделанных для неё растягивающихся туфлях. — Черт, а вот и подкрепление. Откуда они только лезут?!

Замерзающий мир. Глава 3: Легкий бриз.

Страница на фикбуке

Глава 1

Глава 2

                                                  «От монстров, находящихся вне тебя, можно бежать, от тех, что внутри тебя, спастись невозможно»

                                                                                                                                                                                    Августо Кури

***

 Тропинка закончилась внезапно. Вытоптанная сотней ног, петляющая среди деревьев дорожка, оборвалась прямо перед бетонным бордюром. Автобусная остановка порадовала двумя вещами. Первое — это отсутствием толпы: всего-то несколько людей оккупировали скамейки под навесом. Скорее всего, основная масса отдыхающих уже успела уехать на специально нанятых для этого дела автобусах. Неподалеку стоит ларек. Вообще, предполагалось, что я доберусь сюда раньше всех остальных, но кто знал, кто знал… Теперь придется ехать на рейсовом.
 Длинная трасса с одной стороны граничила с лесом (из которого я, собственно, и прибыл), а с другой — начинался высокий обрыв. Внизу обрыв омывало море с плещущимися до самого горизонта синими волнами. Стоило только увидеть этот великолепный пейзаж, как глупая злость, начавшая утихать ещё во время прогулки под шелестящими кронами, постепенно и вовсе сошла на нет. Природа успокаивает. Черт, а ведь я действительно готов был устроить там замерзающий ад! Прибить и копов, и всех, кто поднимет на меня руку! Последнее время нервишки совсем ни к черту. Не помогают ни таблетки, ни мас… кхм, медитация!

 Перейти дорогу оказалось сущим пустяком. Движения практически не было, и между редкими легковыми автомобилями добраться до края обрыва удалось без труда. Высота метров сто, это как минимум. Внизу голые скалы. Небо бороздят чайки. Лепота! Спешить особо некуда, парочка автобусов стоят в тени крупных чинаров, ожидая своего рейса. Водители отдыхают, попивая кофе возле ларька. О! А магазины-то уже открылись. Кока-кола, я иду к тебе, мой любимый микс из убойной дозы сахара и очистителя накипи! Ммм! А на море потом налюбуюсь, и с более приятного ракурса. Если мне не изменяет память, то лагерь, где проходит практика, как раз на самом побережье.

 Мне хорошо. Тело даже не чувствовало, что его, вообще-то, не так давно били током и пинали. Особенности моего организма делали его невероятно живучим. Холод не раз и не два спасал мне шкуру, но при его использовании минусов оказалось прилично больше, чем плюсов, так что я старался жить тихо, ничем не выделяясь. Пока меня не трогают, нимб над головой сияет вовсю. А вот одежда немного пострадала — пыль, травяные разводы, да и порвана в двух местах. Рюкзак весь грязный, на голове бардак. Эх, надеюсь, меня не примут за бомжа и пустят за ворота, а там уже приведу себя в порядок.

 Разжившись литровой бутылкой напитка, я присел на край одной из свободных скамеек. Ну, почти свободных. На другом конце сидела девочка, по виду сразу и не скажешь, сколько ей лет. Это заинтересовало меня, настолько, что захотелось украдкой изучить этот объект «самка человека обыкновенная». Стараясь не привлекать внимания, я оглядел незнакомку с ног до головы. Цинизм и одиночество не значат, что мне чуждо понятие красоты как таковое.

 Симпатичная. Сегодня прямо «бабопад» красивых созданий. Но нельзя! Не ведись! Контактировать ни с кем из них не стоит. Полюбуемся издалека, как обычно. Невысокая темноволосая малышка, на вид лет пятнадцать-шестнадцать. Прическа с двумя короткими хвостиками, едва загорелая кожа. Тело стройное, юркое, с изящными плечами и бедрами, груди… её практически нет. В общем, конституция как у школьницы, но вот выражение лица… Как бы это сказать… Злое? Нет, совсем нет. Печальное? Тоже не подходит. Хмурое! Вот! Именно! Как раз то слово!
 Мимика её выражала крайнюю степень недовольства жизнью, яркие карие глаза полны скепсиса, который совсем не вяжется со столь юным возрастом. Что же ей довелось пережить такого? Наверняка это не что-то радостное и радужное, судя по глазам. Ха, а она немного похожа на… меня. Надо же. Несколько локонов свободно свисали, колышась на легком морском бризе. Розовый язычок флегматично облизывал стаканчик пломбира. Рядом с миниатюрной девицей лежал её черный рюкзак, такой же фирмы, как и мой (и тащит ведь такую бандуру!). Из одежды — темно-синие джинсы, с протертыми коленями и черная майка, не самый лучший выбор для жаркой погоды. Темные цвета — просто губка для солнечных лучей. Хотя, может, она просто не любит яркие вещи?

 Так, часики тикают. Чем нас порадует навигатор? Какой же автобус едет к лагерю? Посмотрим. Вбиваю номер первого в программу. Чушь какая-то. Что значит, «нет такого маршрута»?! Автобус с номером 410 стоял, как ни в чем не бывало, хотя ни в каком источнике на маршрутах этого края даже не числился. Вроде двери открыты, но он совершенно пуст. Ни водителя, ни пассажиров. Ну да и хрен с ним. Если верить картам, у второго, с номером тринадцать, как раз там конечная остановка. И в нем уже сидит парочка людей.

 Вдох-выдох. Раскаленный воздух приятным потоком проносится по легким. Обожаю. Жара не радует остальных. Водитель и ожидающие пассажиры обливаются потом, обмахиваются веерами, тяжело дышат. Один лишь Док сидит и кайфует, не ощущая духоты, чувствуя, как сдавливающие грудь ледяные тиски, пусть на время, но отступают. Именно поэтому я и отправился на практику в субтропики! Пойду-ка постою на солнце, заодно и…

 — Здесь нельзя курить, — как бы между прочим, обронила хмурая девочка, мазнув взглядом на то, как я достаю из кармана сигареты и зажигалку. Блин. Они все тут сговорились, что ли?! О, а у неё очень милый рисунок котенка на футболке. Это же тот «сердитый кот» из интернета, уже успевший стать мемом. Уж в чем, в чем, а в этом разбираюсь. Почти весь досуг провожу в сети.
 — Но ведь знака нигде нет, — отвечаю, тем не менее, убирая сигарету обратно в пачку. Ладно. Обойдемся только солнечным теплом. Уже и дети замечание делают. Стыдоба! Может, бросить это дело? А у неё приятный голос. Детский, но спокойный. Флегматичный, но, в то же время, весьма звонкий. Мило. И эта её мордашка с нахмуренными бровями.
 — Автобусные остановки — это общественное место. В таких курение запрещено априори, — развела она руками. Какой умный ребенок! «Априори». Сколько школьниц сейчас знает это слово?

 — Раз так…
 — Нет, я имела в виду, что покурить можно, если зайти за навес, куда она не достает, — мелкая ткнула пальцем в висящую неподалеку камеру. — Водители, во всяком случае, именно туда ходили.
 — Спасибо, малышка, — а у неё из бокового кармана билеты в лагерь торчат. Фиг с ним с сигаретами, пообщаюсь с ней! Я сразу чувствую такое, когда что-то есть в человеке, интересное. — Долго тут сидишь, раз такие детали подмечаешь. Чего не уехала с остальными?
 — Да так, жду кое-кого, — фыркнула она (на обращение «малышка», что ли?), хрустнув костяшками пальцев. Хвостики качнулись, нос упрямо вздернут вверх, на лице на миг появилась легкая улыбка. — Ну, я ей устрою! Сказала же, что скоро будет!

 Она устало вздохнула, отвела взгляд, надела наушники и полностью ушла в себя. В этот самый момент, из рощи вышли три девочки. Те самые. Блин! Уехать раньше не удалось. Водители ещё даже не сели в кабины. Балует захолустье работников общественного транспорта. Хотя, мне ли это говорить? Сам из жопы мира. Просто учился в столицах, вот и привык, что все работает по расписанию. Жизнь вне крупных мегаполисов, как правило, довольно размеренна. Так вот, от группы девчонок отделилась мелкая рыжая бестия и на цыпочках стала приближаться к спокойно слушающей музыку и ничего не подозревающей темненькой. Воображение тут же нарисовало мелкой террористке стоящий трубой рыжий хвост и озорные кошачьи ушки.

 — Ульяна! Где тебя черти носили? Все уже уехали без нас! — на выдохе процедила она, снимая наушники. Если проследить за направлением её взгляда, то всё становится понятно. Отражение на полированном кузове автобуса выдало веснушчатую рецидивистку с потрохами. А если приглядеться, она тоже чудо: загорелая кожа, обманчиво хрупкое тело, худое, но наверняка очень ловкое (видел, как она бежала по лесу, аки рысь), волосы цвета заката. И этот блеск в ясных синих глазах. Он бывает только у тех, кто полон энергии и любви к жизни. Тех, кто ещё не столкнулся с изнанкой этого гадкого мира. Она же привела к нам полицию, явно пытаясь помочь.

 — Н-н-у-у… как сказать… — замялась Ульяна, почесав указательным пальцем подбородок и украдкой взглянув на меня. Довольно редкое имя, кстати, — Ульяна. — Много чего случилось.
 — Спасибо вам большое. За то, что за… — блондинка вдруг подошла вплотную, так, что я от неожиданности сделал шаг назад, невоспитанно разрывая дистанцию, будто её присутствие мне противно. Но это совсем не так, а очень даже наоборот! Мы так и замерли: я — с занесенной назад ногой, и она — с протянутой для рукопожатия кистью. Уйди, прекрасное создание, мы с тобой слишком разные! Если я вдруг захочу разочаровывать людей, то нагряну к своему старому товарищу, благо, он уже в лагере. Она взяла себя в руки, сдержанно кашлянула, и закончила фразу: — Заступились… Как я могу вас отблагодарить?

 — Пустяки, тем более, мне не особо досталось. Только на «вы» не называй, пожалуйста. Я всего на пару-тройку лет старше, — дыхание предательски сбилось, когда ко мне подошла вторая девочка. Эти зеленые глаза нужно запретить законом! Что они таят в своем омуте? Лицо более-менее спокойное, значит, с эмоциями она уже справилась. Её помощь была очень даже кстати. Тут только один вопрос: ударила ли она камнем с целью именно убить? Или это было состояние аффекта, когда руки работают быстрее мозга? Не могла же не знать, что это смертельно опасно. И ведь подняла здоровый булыжник! А сама выглядит такой хрупкой и нежной. Черт, я пялюсь!
 — Спасибо за всё, и за то, что сказал, после… особенно, — девочка со странного цвета волосами поклонилась, хвостики заходили ходуном. Выглядят очень пушистыми. Интересно, какие они на ощупь? Она потупила взгляд и покраснела до корней волос, а затем, мгновенно переменившись в характере, буквально пригвоздила меня взглядом, бойко добавив: — Если мы сможем чем-то помочь, только скажи!
 — Да правда, не стоит, — отмахнулся я, самым некультурным образом ретируясь в сторону автобуса, тем более, водитель уже занял своё место и собирался выезжать.

 — А ты прямо всех троих побил? Прямо вот бац, бах и вж-ж-жух! — Дорогу преградила мелкая хулиганка, которую тут же потащила назад её хмурая подруга. Силы и энтузиазм оказались явно неравны, и рыжая не только устояла на месте, но и помогала своему монологу, размахивая всеми конечностями. И белоснежная улыбка до ушей, как бонус. Какой непосредственный и милый ребенок, страшно представить, что будет, когда ей стукнет хотя бы восемнадцать.
 — Уля, это невежливо, — темноволосая пыталась совладать сразу и с хулиганкой, и со сползающим с плеча рюкзаком. — Оставь человека в покое. Не приставай.
 Я только улыбнулся в ответ, с удивлением заметив, что ещё не забыл, как это делается. Ну не могу я вымучивать из себя эмоции, а тут они появились сами собой, от чистого сердца! В отличие от некоторых коллег, натягивающих при общении с пациентами фальшивую ухмылку, я всегда был серьезен и не показывал ничего личного — ни гнева, ни радости. Холодная машина в белом, направленная только на работу. На удивление, многим это даже нравилось. В халате я становлюсь совершенно другим человеком, более уверенным, что ли, перестаю ассоциировать себя с просто Доком и начинаю играть роль «Врач обыкновенный», и, положа руку на сердце, играю весьма неплохо. Может, на самом деле, все в мире такие?

 — Трое хилых задохликов? Мелочи, на меня как-то набросилась целая стая волков. Так я их просто на куски голыми руками! — говорю, подмечая реакцию слушателей, а точнее, слушательниц. Славя и Лена отреагировали сдержанно, хмуренькая малышка — со скепсисом, а вот рыжая поверила сразу и без единой минуты сомнения.
 — Круто! Круто! — Она подпрыгнула на месте, оценивая меня со всех сторон. Ну не смотри ты так пристально, я стесняюсь! — У тебя одна рука, почти как у Хмуро талия. Неудивительно, что ты такой сильный.
 — Сила — не что иное, как форма твоей решимости. Зачастую побеждает не тот, кто здоровее, а тот, кому просто-напросто нечего терять, — выдал, как на духу, ну и ладно, все равно никто кроме неё и не поверит. Правду проще всего скрыть, выдавая её за ложь. Вещь проще всего спрятать не там, где не найдут, а там, где не будут искать. Один мой знакомый, ещё будучи школьником, на вопрос мамы, куда он идет, отвечал, что бухать. Она посмеивалась, а пацан два года реально бухал!

 — А расскажешь? Про волков, побольше. Та тётя правду сказала, что ты в лагере работать будешь? А мы с Хмуро будем там отдыхать. Возьмешь к себе в отряд?
 — Он будет не вожатым, а дежурным в медицинском крыле, так что тут облом, — Ответила за меня блондинка, и большое ей за это спасибо. Наверняка она тоже держала ушки на макушке, пока слушала Виолетту.
 — Надо скорее рассаживаться, иначе автобус уедет без нас, — поторопила всех Хмуро (её что, реально так зовут или просто подруга дала кличку под характер?). Серьезная не по годам девочка первой обратила внимание на звук зажигания. Кроме того, именно она за руку потащила туда всё никак не унимавшуюся Ульяну.

 Я зашел в салон последним, как раз перед тем, как закрылись двери. Легкое шипение пневматического механизма — и вот уже створки захлопываются, отделяя внешний мир от мира автобуса. Несколько незнакомых пассажиров и четыре знакомые девушки. Я занял место у окна, и рядом тут же попыталась плюхнуться рыжая бестия. О, провидение, спаси мою душу!
 — Я сказала, не доставай его! И ты ещё не рассказала мне всё в подробностях. Почти час на ожидания на остановке! Иди сюда! — Хмуро утащила сопротивляющуюся подругу к себе, при этом её лицо утратило привычный пессимизм. На нем отражались весьма странные эмоции. Я не мог даже близко понять их. Слишком давно живу одним днем, слишком давно не общался с людьми так, как эти двое. По душам. Может, только рядом с Ульяной, эта малютка и позволяет себе… быть собой? Ненадолго перестать хмуриться.

 Поездка прошла спокойно. Разве что пришлось поспорить со Славей, кто покупает билеты. Отстоять свою позицию, к моему великому сожалению, не удалось, и проезд мне оплатила блондинка, намекая, что это только начало. На одну секунду, в голову закралась плотская мысль — попросить у них ЭТО САМОЕ… Черт! Именно в такие моменты я сам себе становлюсь противен. Они с Леной сидели прямо передо мной и всю дорогу болтали без умолку, знакомясь поближе. Последние годы, пользуясь транспортом, я всегда отгораживался от других с помощью наушников. Даже не знаю, как поддержать беседу… Скоро к ним присоединилась и Ульяна. Стоило бросить быстрый взгляд на её спутницу, как всё стало понятно. Мирное тарахтение, вместе с приятным ветерком из приоткрытого окна, укачали девочку за милую душу. Хмуро тихонько дремала, посапывая и клевая носом. А что? Сон — самый крутой способ сократить дорогу и отдохнуть в одном флаконе.

 За окном проносились деревья, развилки дорог, машины и люди, собаки, магазины, мосты, реки. Кругом течет река под названием Жизнь. Где-то течет полноводным потоком, где-то — бурными порогами, а где-то — стоит глубоким и загадочным омутом. Иногда останавливаешься и понимаешь одну простую истину: ты не главный герой, у каждого прохожего своя судьба, свои заботы и радости, ничуть не менее значимые, чем твои. Мда, опять меня несет в философию. Неспособность общаться с окружающими привела к такому вот глубокому погружению в себя. Порой я просто отчаянно мечтал, чтобы у меня был кто-нибудь, кто всегда рядом. Как голос в голове, как невидимый друг, который в трудный момент поддержит и примет меня таким, какой есть. Мечты. Самая приятная, но бесполезная вещь в мире. Может быть, я так и обречен умереть одиноким? Тьфу. Скорей бы уже за работу! Не то что бы я писец какой трудоголик, очень даже наоборот, но… На усталое сознание такие мысли в голову не лезут!

 Девочки и меня пытались разболтать, но получалось плохо. Я всю дорогу сидел, как ни иголках, постоянно ожидая, что вдруг раздастся синхронное хихиканье и все скажут, что это была затянувшаяся шутка и они знать меня не хотят. Ждал, что тепло их глаз сменится холодным осуждением. Ждал. И боялся. Я, как никто другой, умею быть готов к такому. Да. Старое предательство «дорогого» человека до сих пор аукается. Дока выбросили, как ненужную вещь. Пусть я жестоко отомстил, всем, до единого, но что с того? Доверить себя кому-то после ТАКОГО?! Ха. Неееет. Нож в спине уже не торчит, но рана-то осталась, и служит прекрасным напоминанием. Девушкам нельзя верить, а красивым — тем более! Да и, не так уж я и безнадежен! Мне вполне хватает одного друга. И что-то этот засранец не берет трубку…

 — О! Смотрите! Смотрите! — Рыжий метеор, по недоразумению принявший вид маленькой девочки, подпрыгивал, звонко смеялся и указывал пальцем в окно. — Мы приехали!
 — Приветственная линейка уже точно закончилась. А мне на ней речь произносить… надо было, — вздохнула Славяна, подхватывая сумку и поднимаясь на ноги. Длинные волосы свободно рассыпались по плечам, переливаясь на солнце подобно чистому золоту.– Ладно, ребята. Расходимся по отрядам и не забываем поддерживать связь.
 — Отлично. Ещё увидимся, — я тоже попрощался, глядя, как блондинка улыбается, помахивая телефоном. Именно по её инициативе все обменялись номерами. Ну, кроме Хмуро, пробормотавшей что-то про скорую смену сим-карты. Маленькая темноволосая девочка напоминала робкого черного котенка, которому однажды больно наступили на хвост, и держалась только своей гиперактивной подруги. Может быть, не зря говорят, что противоположности притягиваются?

 Кстати, надо будет тоже как-то отделаться от них. Девочки милые, но я просто не могу с ними общаться — боюсь. Я привык к своей размеренной жизни, и любые перемены меня пугают. Надеюсь, в кабинете будет компьютер и Интернет. Было бы здорово. Скачаю свои любимые игры и порну… кхм, «эстетическое видео!» Буду сычевать, как последние годы. Мне ничто и никто не ну… Мельком я увидел, как из автобуса выходит Лена, напоследок повернувшись в мою сторону. Как касание теплого лучика света, её нежные губы растянулись в улыбке, и взгляд выражал что-то очень честное, искренне. Она, словно цветок, нежный, красивый, окруженный ненавязчивым, но пленительным ароматом. Цветок с шипами. Зеленые глаза стали бездонными озерами, в которых я чуть не утонул. Мне стало тепло… без всякого солнца и жары, а лёд, сковывающий долгие годы, удивленно треснул.
 «Стук-стук. Сердце пропустило пару ударов, дыхание перехватило. НЕТ! Что это за чувство?! Хватит!»

 — Благодарю, — улыбка Лены вдруг сменилась густым румянцем, и она пулей вылетела из автобуса, обогнав рыжий болид, который тянул за собой вяло упирающуюся Хмуро: девочка зевала, щурясь от солнечного света и сонно протирая глаза, на автомате прижимая к себе рюкзак, всем своим видом недвусмысленно намекая, что очень даже не против поспать ещё часик, а в идеале — два.

 — Интересные девочки, — пробормотал я под нос. Одна скромница-милашка, с тихим на первый взгляд, характером. Робкая, спокойная, но, тем не менее… не зря пришло ТО сравнение. Попробуй сорвать дикую розу: за обманчивыми лепестками и зелеными листьями — острые шипы. Тот камень… Что там было про омут и чертей? Лена… Да она такая же «простая девочка», как я балерина! А вот о Хмуро: ребенок, у которого в жизни случилось что-то страшное, что-то, оборвавшее детский смех и подарившее ей мимику взрослого человека, лицом к лицу столкнувшегося с трудностями. Я видел немало таких. Детей в больницах с тяжелой патологией. Их глаза тоже, очень рано повзрослели. Тут же пострадало даже не тело — душа. Порой это в разы страшнее.

 — Не то слово. Не знаю, как ты, а я попробую подружиться с ними со всеми, — блондинка, оказывается, стояла за моей спиной, всё это время. Безмолвный, блин, партизан! Я-то думал, что она давно ушла через заднюю дверь. — И ты, Док, кстати тоже, весьма и весьма неоднозначная персона. Можно я буду заскакивать в кабинет иногда, ну, когда нет пациентов?
 «Нет, конечно. Ты меня своей улыбкой, как огнем, жжешь, солнце. Иди и общайся с такими же, как ты, а меня оставь в покое».

 — Разумеется. Буду только рад, — надеюсь, кабинет запирается изнутри…

***

 Вот и ворота лагеря. Огромные, железные, с высоким кирпичным забором по краям, простирающимся далеко за пределы видимости. Это даже не лагерь, а целый небольшой городок, состоящий из семи многоэтажных корпусов и кучи подсобных, а также развлекательных, построек. Читал о нем в брошюрах. Теннисные корты, бассейны, парки, пирс, лес, стадионы, куча выставок, и это только что я могу вспомнить на ходу. Лепота! Над воротами гордо реял герб лагеря — отлитый из нержавеющего сплава орел. Почему именно орел? Почему не жаворонок, сова, павлин или дятел? За что этой птице такие почести?

 Возле входа стоял охранник, сейчас проверяющий документы Слави. Мелкие, ладно, уже наверняка внутри, за их-то галопом фиг угонишься. А вот куда успела деться Лена? Так, пора и мне в администрацию. Документы начальству лагеря я прислал уже давно, по электронной почте, но показаться в главном корпусе надо — вопрос элементарной вежливости. Меня пропустили, хоть охранник и смотрел вслед с подозрительным прищуром. Ой, можно подумать! Я-то умоюсь, и одежду постираю, а ты как был уродом, так им и останешься!

 Что тут у нас? Вымощенная плиткой, ещё времен СССР, дорожка, с бордюрами и цветочными палисадниками по бокам. Какая ирония! Камень этот был сделан и выложен настолько качественно, что пережил империю, в которой, собственно, и строили это чудо. Мини-вселенная, утопающая в тепле, буйстве зелени, аромате цветов и детском смехе. Я остановился, закрыл глаза, сделал глубокий вдох, наслаждаясь слегка соленым морским бризом. Чудесно! Даже застрелиться не хочется. Уже прогресс.

 Неподалеку, в тени беседки, сидели на скамейке Ульяна и Хмуро, попивая газировку из алюминиевых баночек. Рядом с беседкой стоял торговый автомат-холодильник, где они и разжились напитками. Может, и мне взять баночку?
 — А я говорю, надо спешить, — пробурчала темноволосая, оттягивая ворот майки, чтобы хоть немного охладиться. По изящной шее градом катился пот. Бегать в жару под палящим солнцем и в темной одежде… Правда, не думаю, что у бедняги был выбор. Когда тебя буксирует рыжий энерджайзер, отставать не получится. Однако, надеюсь, у неё есть парочка белых маек. Тут, на территории лагеря, зона дождевой тени, так что ясных дней будет очень даже много.
 — Хмуроо-о-о! Не ругайся. Один фиг нам влетит. Так какая уже разница? — ухмыльнулась рыжая, «метким» броском отправляя пустую банку в кусты, а затем поднялась, и выбросила её в урну, куда, собственно, изначально и целилась. Не-до-лет. Бывает. Молодец, что исправила свой косяк. Мелкая заметила мой взгляд и помахала рукой, широко улыбаясь. Её подруга, напротив, отвернулась, делая вид, что очень интересуется ближайшей клумбой с цветами. Не ответить на это я не мог, и тоже улыбнулся. Блин. Пришлось одернуть себя и снова вернуть спокойствие. Хожу тут, скалюсь, как дурак. Наивно жизни радуюсь. Тьфу!

 В месте, где дорога огибала административный корпус, я уже заворачивал, как из-за угла не меня чуть не налетела бегущая девушка. Падения удалось избежать, и я не только не рухнул сам, но и удержал возмущенно пискнувшую незнакомку. Она явно собиралась выдать нечто нецензурное, но вовремя спохватилась.
 — Глаза разуй! Куда прё… Ой, простите, — рыжая девушка-подросток, с двумя короткими хвостиками непослушных волос, в коротком топике и шортах, подчеркивающих талию. Фигура — класс, особенно голый животик, в глазах — огонь.
 — Так и упасть недолго, аккуратнее, — мда, она пробежалась взглядом по моему внешнему виду, особо уделив внимание грязным разводам на одежде. Черт, а ведь нельзя так начальству показываться! Спасибо, открыла глаза. Совсем я уже от социума оторвался.
 — Спасибо, что поймал, — голос у незнакомки оказался слегка хриплым, грудным, глубоким. Он бы больше подошел девушке на несколько лет старше. Её грудь часто вздымалась от сбитого дыхания. — Извини. Мне бежать надо, подругу ищу.
 В лагере, реально, слишком много красивых девчонок! Надо скорее найти свой кабинет. Сейчас ещё откуда-нибудь выскочат. От людей одни неприятности.

***

 Доктору Виолетте Церновне Коллайдер:
 Мы до сих пор не можем разобраться в природе аномалии, похищающей людей. Нельзя с точностью до ста процентов утверждать, что она разумна, но и тупой программой «Бегунок» назвать язык не поворачивается. Код аномалии — переносить человека в другую реальность, однако почти все контактировавшие с ней теряют часть воспоминаний. Структура «Бегунок» встраивается в сеть Интернет, и воздействует на своих жертв через сайты, игры, сообщения. Опросив несколько выбравшихся, мы узнали, что каждого он вытаскивал в свой мир. Кого-то — на парящие в воздухе острова, кого-то — в копии существующих мест в реальном мире, несколько людей даже побывали в некой… игре. Точнее сказать они не могут, но на сегодняшний день ясно одно: не все возвращаются.
 Искренне ваш,
 отдел аналитики.
 P.S. Кибернетики уже готовы к командировке в лагерь, но оба они от этого не в восторге.

Замерзающий мир, глава 12(с голосовалкой): Разные стороны.

Страница на фикбуке

«В этом мире очень мало однозначных вещей: добро, зло, правильное, неправильное. Порой всё зависит только от точки зрения.»

Доктор В.Ц. Коллайдер.

***

 Ночь. Команда Кэпа вот уже несколько дней продолжала квартировать на полузаброшенной съемной даче. Неказистое одноэтажное здание, единственным видимым достоинством которого была вместительность и достаточно близкое расположение к лагерю. Случись оказия, то десять минут на машине — и весь боевой состав уже на месте действий, а ведь у них не только машины есть. Невзирая на практически прямой приказ Виолетты Церновны, глава группы решил иметь в рукаве козырь. Лишним не будет.

 Десяток вооруженных до зубов солдат — чем не аргумент в переговорах со странным носителем? Весьма и весьма опасным носителем. От одного только его взгляда кровь стынет в жилах даже у ветеранов боевых действий. Ну не нравился Док солдату, не нра-вил-ся, и всё тут! Тертый вояка прекрасно понимал, почему именно его недолюбливает, но вслух такое сказать не решался. Просто чувствовал, что в этот раз враг куда страшнее, чем когда-либо прежде. Он не просто носитель, нет.

 Мужик видал много странных, а порой — страшных вещей. Опыт — штука такая… Однажды на миссии его отряд чуть не завалило горной лавиной. Незабываемо. Капитан помнил. То самое ощущение, когда стоишь напротив буйства стихии, слышишь рокот несущихся на тебя тонн снега и льда, стирающих в порошок вековые деревья, как труху. В такой момент как никогда ясно осознаешь одну простую истину: «Снесет и не заметит». Это стихия. Понимаешь, что подобного врага не застрелишь, не напугаешь. Безжалостный, неуязвимый, хладнокровный. Ещё и аналитики с их приборами, якорь им в зад! Прыгают вокруг него, как какие-то фанатики. Если верить излучению, то Кэп с Виолой вовсе не параноики. Жалко, что нельзя задействовать все ресурсы Организации. Виола приберегла находку для себя любимой, и делиться лакомым кусочком ни с кем не спешила. Чтоб её!

 — Долго нам тут ещё небо коптить? — Спросил один из отдыхающих бойцов, лениво бросая в рот горсть соленого арахиса. Весь небольшой состав оперативной группы (качество прежде количества!) уже третий день куковал в четырех стенах, отчего они буквально загибались от суки.
 Изолированное здание, вокруг только леса, небольшие горы да асфальтовой змеей петляющая между ними трасса. Раньше тут стоял магазин при дороге, но мелкооптовую торговлю задушили сетевые гиганты в городах. Там, где открывается какой-нибудь «Магнит», «Пятерочка» или ещё какая прочая дичь, все остальные продавцы пасуют. Хозяин современной таверны не стал исключением, сначала перепроектировав заведение в бар (сохранилась даже старая вывеска), а затем и вовсе закрыл. Вот здание и простаивало по сей день, периодически сдаваясь в аренду.

 — Пока не будет повода для силовых действий, сидим на жопе ровно, — в сотый раз ответил Капитан, выделяя конец предложения, про себя подумав, что гетерохромная интриганка была в чем-то права: распустил он своих ребят. Распустил. Вчера вон, с гопотой местной подрались. Ну как подрались… Двое его солдат возвращались с магазина и напоролись на местных маргиналов. Исход стычки оказался более чем предсказуем. Пришлось задействовать деньги и связи, чтобы делу о покалеченных хулиганах не придали огласки. А ведь с Доком так же было, почти.

 Причем задействовать приходилось только личные контакты — не стоит лишний раз светить происходящее Организации, хоть с её могуществом и можно провернуть очень и очень многое. Ну, су… сук… сол-да-ты! Могли бы хоть кости им не ломать! А ещё лучше — молча убежать от никому не нужной баталии, но не-е-е-т, надо показать, чьи в лесу шишки! Гер-р-рои, блядь. Гордые, сильные и наглые. Не для драк с гопотой он их натаскивал! До ближайшего города несколько километров, где они умудряются приключения на свою задницу находить?

 Хорошо хоть стволы дома оставили, могли и порешить негодяев сгоряча, как однажды поступил тот самый стрелок из седьмого отряда. Капитану тогда тоже пришлось задействовать старые ниточки в правоохранительных органах, чтобы местные орлы в погонах не искали его человека (вместо тюрьмы солдат отправился на принудительную реабилитацию). Россия, что тут скажешь. При должном финансировании и знании мохнатых лап можно хоть танк протащить через таможню. Танк, конечно, навряд ли пригодится, а вот вертолеты в огороде стояли. Два винтокрылых красавца. Надежно замаскированные брезентом с жёстким каркасом, чтобы не было видно, что именно под ним. Пусть проезжие зеваки думают, будто это причудливая теплица. Правда, ткань камуфлированная, но да то мелочи, другой просто нет.

 Авантюра. Господи, во что он ввязался?! Кэп курил втрое больше обычного. Кругом творится бред, а он мало того что не пресекает происходящее безобразие — наоборот, участвует! Даже не участвует — возглавляет! Виола с её ненормальным носителем, аналитики с аномальной погодной возней, а теперь ещё и он сам, лично, своими силами, вооруженный отряд через половину страны провез! Практически преступление, если смотреть через призму основного закона, а не на ситуацию в целом. Сидят, ждут. Чего — непонятно. Идиотизм.

 — А носители аномалий и правда бывают сильными? Вот прямо чтобы как в фильмах — вжух! — подал голос ещё один боец, самый новенький в отряде, жестами пародируя современные блокбастеры. Пацан ещё Яму в деле не видел, или Ольгу. Сидя на подоконнике, он смотрел на дорогу, периодически отвечая на сообщения в чате мобильного телефона. — Прошлого мексиканца вообще вдвоём схомутали, ну, того, который взглядом ложки гнул. А тут всех собрали…

 — Было бы всегда всё так просто, — Кэп достал очередную сигарету из кармана и без зазрения совести закурил прямо в помещении без вытяжки. — Этот гад совсем другой. Вот чувствую, что с ним проблемы будут, и всё тут. Оснащение проверили? Если кто-то опять скажет, что оставил на базе запасную амуницию — принесу в жертву аналитикам.

 — Да, босс. Ничего не посеяли, вроде, — неуверенно отозвалась снайпер — единственная девушка в команде, и настоящий профи в своем деле. Ходили шутки, что свою первую мишень она подстрелила в детском саду, прямо на горшке, из пневматического пистолета. Шутки шутками, а меткость девушки была и правда на высоте. Как правило, операции по захвату носителей заканчивались точным выстрелом транквилизатора в её исполнении. — Вот только Виолетта Церновна запрети…

 — Да мало ли что она запретила?! — вспыхнул обычно сдержанный в присутствии своих подчиненных вояка. У каждой чаши терпения есть свой край. Капитана злило всё! Чертов ледяной Док, покрывающая его Виола, блондины-кибернетики и даже Ямада с Ольгой — все они занимаются глупостями, вместо того чтобы запереть опасную аномалию в испытательном бункере, где ему и место, а ещё лучше — скинуть в жерло вулкана или… О, точно! Скормить его рептилии, и посмотреть, кто кого! В идеале они прикончат друг друга, и уставший от сверхъестественной катавасии солдат, наконец, вздохнет свободно. Этот человек представляет нешуточную угрозу, да он уже убивал! Кэп уже тише добавил: — Запретила она… Ещё спасибо нам скажет, когда прибудем в самый опасный момент и спасем их жопы. Вы не видели его глаза, ребята, а камера не передаст все ощущения. Когда стоишь рядом с этой тварью, внутри всё сжимается. Холодно. Мне было холодно в той блядской роще, где мы впервые его увидели. Летом холодно!.. Эх, хочу обратно в горячие точки, там хоть понятно было, кто враг. Лучше смертельные, но понятные и привычные пули, чем сраные мутанты.

 Отряд согласно закивал (простые миссии, без аномалий, они любили больше), двое из них уже давно вовсю рубились в карты, в качестве валюты используя оставшуюся выпивку и закуски. Ещё один пошел лишний раз проверить вертолет. А остальные маялись от безделья. Телефон, книга, еда — убивали время как только могли. С другой стороны, даже недолгий отдых от постоянных тренировок — и то хлеб. Солдат спит — служба идет.

 — Кстати, шеф, а зачем вы нас всех так поздно подняли? Внеплановый брифинг? — снайпер, в отличие от своих менее замороченных товарищей, предпочитала быть заранее в курсе всего и вся. Так сказать, профессия обязывает. За окном густел туман, для местного климата вполне стандартное явление. От обилия влаги в воздухе на траве конденсировалась роса. В свете нескольких работающих фонарей, двор выглядел эдаким блестящим зеленым ковром.

 — Хуже. С нами хочет встретиться одно из главных лиц Организации, — Кэп тяжело вздохнул, припоминая вчерашний разговор по коммуникатору. Из всей верхушки он лично знал только одну темноволосую зазнайку, а интерес со стороны других сильных мира сего не сулил ничего хорошего. А ну как спросят, какого он, собственно, хрена ослушался прямого приказа аналитического отдела? — Ждем, думаю, скоро с нами выйдут на связь. Почему поздно ночью? Спросите что попроще. Я вам свою спину доверял, так что подставлять не буду. Если и влетит, то только мне, как главному. Выслушаем, что от нас хотят небожители. О, кстати, а вот и они.

 К даче подъехала машина с заранее обговоренными номерами. Именно поэтому по ней сразу же не открыли огонь из всего богатого арсенала, который только был в настоящий момент под рукой отряда. Бравада бравадой, а осторожности отряду было не занимать. Одно дело — непонятный враг, над которым трясутся аналитики, и совсем другое — предводители Организации. Они и премии лишить могут, и вообще.

 ГАЗ-21, тот, что раньше носил название М-21. Черная «Волга» медленно прошелестела по мокрому гравию до самого крыльца, затих двигатель, погасли фары. Кузов блестел от капель воды, и почти наверняка только выглядел как советская машина, а на самом деле начинка там была о-го-го. Водитель, миловидная молодая девушка в деловом костюме, быстро выскочила из автомобиля, только для того, чтобы ловко открыть дверь привилегированному пассажиру. Тоже девушке…

 — Приехала на авто, с одним-единственным телохранителем, — присвистнул солдат возле окна, придирчиво рассматривая вновь прибывших. — Она либо ну очень искренне верит в своё инкогнито, либо дама в штанишках — как минимум, терминатор. Кто-то вроде Ямады или Анн.
 Одна из самых влиятельных людей в этом мире представляла собой весьма занятное зрелище. Белоснежная хлопковая рубашка вместе с белыми брюками и платком на голове, из-под которого выбивается несколько каштановых прядей. Вместе со смуглой кожей и черными солнцезащитными очками (ночью?!) получалась нехилая такая игра на контрастах. На вид дамочка постарше Виолы, и её вполне можно было бы назвать красивой, если бы не одно «но»… лишний вес! Она была ещё не жирной, но уже перешла на ту стадию, когда объемными формами девушек продолжают восхищаться только немногие любители.

 — И вот ОНА руководит отделом по борьбе с аномалиями? — удивленно спросил доселе молчавший боец, он, как и остальные, немного напрягся, но вытягиваться по струнке не спешил. Правда, свою крамольную фразу произнес вполголоса, чтобы никто кроме товарищей не слышал. Спутница же важной шишки была ничем не примечательной, даже оружия на виду не держала.

 — Цыц. Отставить разговорчики, — шикнул Кэп на свою личную мини-армию. Он и сам впервые видел этого человека. Мало кто из руководителей показывается вот так вот, напрямую и запросто. Секретность защищает лучше любой охраны. Командора так вообще в лицо не знает ни одна живая душа. Не просто так он назвал их небожителями. Главы осмотрительны, они держат в руках огромную власть и управляют своими ресурсами из тени, с помощью ближайшего круга подчиненных. Не все, конечно. Виола — приятное исключение, главу аналитического отдела знали почти все в организации. Тем временем Кэп успокоил своих людей: — Номера машины те самые, так что сомнений нет.

 Гости добрались до дачи, причем походка телохранителя буквально сквозила изяществом, а сама глава напоминала слона в аптечной лавке. Она неуклюже перебирала ногами, чуть не споткнувшись на крыльце. Вот, наконец, девушки зашли в здание. Дверь за ними затворилась.

 — Доброго вечера, мальчики… и девочка, — поприветствовала всех дородная дама, отдельно скользнув взглядом по застывшей девушке-снайперу. Она даже не обозначила попытки снять очки или платок из вежливости. Спутница августейшей особы как-то незаметно пристроилась возле выхода. Кэп лично подвинул главе стул и предложил даже чашку чая, от которого она отказалась, решив перейти сразу к делу: — Вы наверняка думаете, зачем я настаивала на личной встрече? На то были причины. Кто-то скажет, что причины глупые, однако, просто, понимаете, коммуникации у технического отдела хоть и совершенны, и защищены от взлома, но… иногда ничто не заменит, так сказать, живого общения. Согласны?

 — Наша группа напрямую работает с аналитическим отделом, так что назначенная вами встреча стала для меня сюрпризом, — Капитан ответил за всех, широкие плечи солдата заметно напряглись. Краем глаза он следил за телохранителем, вторым — за её начальницей. В этот момент вояка как никогда пожалел, что у него нет третьего органа зрения, на затылке, чтобы наблюдать ещё и за своими придурками — а ну как выкинут неожиданный фортель? Виола была права насчет них, берега уже начинают путать. — И мне непонятно, почему вы говорите с нами, а не…

 — А не с Виолеттой Церновной? — Темнокожая женщина плавным жестом поправила очки. — Она слишком увлекающаяся особа, и за видом интересной аномалии вполне способна упустить основную цель Организации. Защиту цивилизованного мира.

 — Не понимаю, о чем вы? — выдал банальную фразу капитан отряда, задумчиво почесав подбородок. Дело запахло керосином. Внутри всё дрожало, казалось, будто сама земля под ногами заходила ходуном. Или не показалось. Пол определенно подрагивал.

 — Да всё ты прекрасно понимаешь, — отмахнулась гостья, закидывая ногу на ногу. Несмотря на лишний вес, её кожа оставалась естественно гладкой, а белый костюм выгодно подчеркивал оставшиеся достоинства фигуры. — Аномалия невероятной природы, и у кого? У носителя-самоучки. Не надо кривить лицо, у нас свои источники информации. Виола будет до последнего покрывать ледяного засранца, несмотря на очевидную опасность последнего для окружающих.

 — И именно поэтому вы вышли на нас, а не на Церновну, — пробормотал Кэп, не зная, куда теперь деваться. Организация не государственная структура, и у неё нет такой вещи как трибунал, но… действия Виолы и её окружения (в том числе его, Капитана, действия) вполне тянут на наказание. С другой стороны, он лично многим обязан гетерохромной бунтарке, и, если встанет выбор между ней и всеми остальными, примет сторону Виолы.

 — Наш аналитик очень умная особа, но тут дело зашло уж слишком далеко, — кивнула мулатка, внимательным взглядом осматривая настороженных солдат. — Соглашусь, парень более чем интересный, но ведь вы сами рылись в его биографии, и лапки он уже замарал. С такой силой, лишенный оков, Док вполне может стать серьезной проблемой. Да что «может», он уже ею стал! Это как с крупными хищниками. Например, тигры. Стоит им отведать человечинки, как зверь навсегда становится людоедом. Он начинает понимать, что есть такая легкая, вкусная добыча — человек. В таком случае, его остается только убить, ведь пиетета перед Homo sapiens зверь уже не испытывает.

 — Вы хотите, чтобы мы устранили Дока? — в лоб спросил капитан, голос бывалого бойца лязгнул оружейным затвором. Какая-то часть его радовалась открывшейся перспективе.

 — Ни в коем случае нет, что за глупости?! — Темнокожая заметно встревожилась. Её телохранитель нахмурилась и потянулась к спрятанной под костюмом кобуре, но глава остановила начинающийся конфликт мановением руки. Что примечательно, никаких украшений на ней не было, уши не проколоты, а костюм, хоть и выглядел дорогим, соткан из упрочненной ткани. А вот в косметике темнокожая женщина разбиралась. Губы блестели от помады. — Неизвестно, что будет, попробуй вы такое провернуть. Привести к нам. Если получится — уговорами, если нет… сами понимаете. Я буду ждать вас на корабле, около получаса вплавь от лагеря. Ровно через неделю. Думай, Кэп. Как будет лучше для всех. А мы уходим.

 — Ну и что теперь делать? — спросил один из солдат, провожая взглядом скрывающийся в темноте трассы автомобиль. Дежавю прям. При этом он как-то странно себя чувствовал, после того как они уехали, будто сам воздух стал легче. Пропало гнетущее чувство, когда рядом с тобой человек, наделенный властью по самые уши.

 — Думать. Как нам и советовала её величество большая шишка, которая даже очки за весь вечер не сняла, — ответила снайпер, и, не выдержав, добавила: — А тоналки сколько на кожу намазюкала! И волосы у неё крашеные, и вообще — я красивее! Капитан, у вас там телефон звонит.

 — Да, слушаю, — вояка поднимал трубку с опаской, ведь на экране высветился личный номер Виолы. А вдруг она узнала про встречу? Всё может… — Как цунами? Какое цунами? Какое, нафиг, цунами?! Понял. Парни, заводите вертушки, у нас, блядь, ЧП.

</center>***</center>

 Тонны замерзшей воды нагнетали атмосферу. Высотой цунами запросто превосходило самый высокий этаж прибрежного корпуса. Край ледяной волны нависал над пляжем, не доставая до него каких-то жалких несколько метров. У людей на берегу шел пар изо рта, а снежинки перестали падать с неба всего пять минут назад. Несостоявшаяся природная катастрофа мерцала и переливалась в лунном свете как драгоценная скульптура. А ведь вполне могла снести всё побережье. С высоты птичьего полета всё море до самого горизонта заледенело. Не просто покрылось ледяной коркой, а промерзло до самого дна, до самой последней рыбки. Природное бедствие обернулось против неё самой. Морская флора и фауна восстановятся ещё очень не скоро.

 — И после ЭТОГО ты продолжишь утверждать, что он не опасен?! — Кэп до этого дня просто опасался незнакомой аномалии, сейчас же он был в тихом ужасе. Лагерь всполошился подобно диковинному муравейнику. Все бегали туда-сюда, орали. Настоящий хаос. Отдельным островком спокойствия оставался кабинет Виолетты Церновны, где собрались все действующие лица.

 — Не заставляй меня повторять в сотый раз, — раздраженно отмахнулась девушка, глядя на застывшую волну за окном. От монолитной глыбы льда откалывались всё новые куски, с режущим уши грохотом падая вниз. Пластиковые окна корпуса дрожали каждый раз, как такое происходило. — Мы ему жизнью обязаны. Все в лагере без исключения. Тысячи детей и взрослых отдыхающих, а ты нудишь про то, как он машину с обрыва скинул! Те ребята его убить пытались. И вообще, я, кажется, уже говорила, чья бы корова мычала.

 — Справедливости ради, — подала голос Ольга, — он действительно нестабилен. Сколько там был радиус смертельной зоны? Пять? Десять метров? Окажись в момент активации аномалии кто-то рядом — и баста. Ледяная статуя. Полуфабрикат. Брр.

 Темноволосая девушка оккупировала уголок рядом с кофейником, не подпуская туда абсолютно никого, кроме самой хозяйки. Капитан, лично прибывший на одном из вертолетов (по соображениям экономии места для эвакуации, мужик летел один), и оба кибернетика даже не делали попыток прогнать дорвавшегося до горячего объекта Футунарь. Рядом с девушкой, в горшке, стоял её любимый фикус, гордо именуемый ею Куст. Яма же ускакала к своей ненаглядной Мику, которая, если верить камерам, держалась молодцом: мало что сама не паниковала, так ещё и детвору успокаивала песенками.

 — И ты туда же. Неужели вы не понимаете, сколько можно узнать, исследовав его? — Виола устало упала в кресло. Хотелось немедленно бежать к Доку, но беспокоить коллегу до того, как парень отдохнет, аналитик боялась. Обидно признавать, но в словах подруги про «нестабильность» имелось весьма рациональное зерно. — Куда делась эта гражданская, как там её… голова не варит от всех этих нервов. Точно. Лена!

 — Ушла, — ответила Ольга, флегматично отхлебывая только что сваренный крепкий напиток. — К нему, наверное. Ускользнула, когда мы отвлеклись на возвращение вертушек.

 — Да вы… — гетерохромный аналитик сжала кулаки. Голова раскалывалась, а все вокруг так и норовили вывести её из себя. — Издеваетесь! Куда отпустили? А если с ней что-то случится? Вернуть!

 — Поздно. Поздно заметили пропажу. Я не пойду к корпусу Дока, Виолетта Церновна. Пожить ещё хочется, уж простите мой эгоизм. Вот оклемается, тогда и поговорить можно. Да и не съест же он её? — Ольга краем глаза смотрела, как Сергей и Шурик собирают оборудование. Блондины явно решили первыми обследовать замороженное цунами, пока не приперлась половина аналитического отдела Организации и не устроила столпотворение из самих себя же. — Или вы боитесь что наоборот? Девочка бойкая, и немного не в себе, если говорить как есть. Там, наверху, она так боялась за него, что чуть не пинками нас к обсерватории погнала.

 Кэп молча ткнул в храбрую девушку пальцем и перевел взгляд на начальницу, как бы говоря: «Видите?» Раз уж даже она остерегается ходячего ледяного бедствия, значит, дело явно не чисто. А сама аналитик просто сидела и думала. Сидела и думала. Дело дрянь. Это вам не трое избитых хулиганов — ТАКОЕ скрыть не получится. Если события выйдут из-под контроля, то изучить редчайшую аномалию просто не удастся. Отдел по защите не станет терпеть часовую бомбу у себя под боком. Его или устранят, или запрут в каком-нибудь неприступном бункере, рядом с той же рептилией.

 — Кэп, не знаю, о чем ты думаешь, но, на всякий случай, скажу. Не трогайте моего коллегу. — Виола собралась с духом и непреклонно посмотрела прямо в лицо своей правой руке. — Он нам… он МНЕ нужен. И вообще, ещё непонятно кто кого, вон, за окно выгляни.

***

 Пробуждение было неожиданно спокойным. Опасение, что ночные похождения аукнутся под утро болью по всему телу, усталостью или ещё чем-нибудь, оказались беспочвенными. Лёд не навредил, наоборот — чувство, будто заново родился. А то странное пространство, оно будто проникает в тебя, пропитывает, меняет. В голове — порядок, в душе — мир и спокойствие. Отлично.
 Нет больше глупых мыслей или отчуждения от мира, пропали привычные уже апатия и навязчивый страх. Всё кажется таким мелочным, по сравнению с океаном звезд. Я сегодня даже выспался. Была, конечно, мыслишка, что меня оккупируют пострадавшие в толкучке эвакуации отдыхающие, но машин скорой помощи понаехало столько, что про дежурного врача лагеря никто даже и не вспомнил. Ну вот и хорошо, вот и славно. От работы кони дохнут, да и не справился бы я один.

 Открываю глаза. В кабинете ничего не изменилось, как лёг на кушетку с вечера, так всё и осталось. Холодильник, сейф с ампулами, перевязочный стол, мой рабочий компьютер, окна, с занавешенными шторами, Лена, которая тихо стоит, облокотившись на подоконник и смотрит оттуда на ули…

 — Лена? — Удивленное восклицание вырвалось изо рта прежде, чем его обработал непосредственно мозг, да и голос прозвучал как-то слишком глубоко, непривычно. Связки что ли пострадали? Странно. — Откуда ты тут?!

 — Всю ночь рядом провела, — обернулось очаровательное создание не моргнув и глазом. Посмотрела, обжигая теплой улыбкой. Зеленые изумруды, по недоразумению ставшие её органами зрения, сверкали, хоть и могли похвастаться большими мешками под нижними веками, от недосыпа. — Страшно было оставаться одной.

 — Страшно?! Ты вообще понимаешь, что вчера случилось?! — Поднимаюсь. Тело такое легкое. Хорошо, что вчера я уснул не голым, а в том, что осталось от моих джинсов. Как пришел, так и рухнул, обувь, и ту не снял. — Ты могла пострадать, рядом со мной страшно, а не наоборот! Уходи. Давай, живо.

 — Вчера… — Леночка (о, боги, я опять называю её про себя уменьшительно-ласкательными эпитетами!) приложила палец к губам, будто бы задумавшись, и начисто проигнорировала попытку прогнать её. — Вчера ты, ты лично, Док, спас меня и весь этот лагерь. Спас меня уже второй раз. Спас от смерти. Так что именно за твоей спиной одна напуганная девочка чувствует себя вполне комфортно. Более безопасного места трудно представить. Вот и пришла сюда.

 — Ну, ты даёшь… Храбрая? Или просто глупая? Ты ведь даже не переоделась, устала. Д-да зачем… — Слов не было, они просто не приходили на ум. В груди опять это блядское чувство, как его… не знаю, как описать! Опять. Словно расцветает теплый бутон, прямо рядом с сердцем. Тьфу. Чувствую себя ванильным чмом. А хотя, проснуться рядом с ней намного приятнее, чем встречать утро одному. Стоит только представить, как изменится оно без этой красавицы. Станет пустым, обыденным, холодным…

 Лена. На неё вполне можно подсесть, как на наркотик, и это плохо. Я не могу с точностью сказать, что со мной завтра будет, и будет ли оно для меня, это завтра. Огромное цунами, возникшее из ниоткуда. Мистическим образом замороженное до самого дна море. И как у меня получилось? До сих пор не верю. ТАКОЕ просто так не оставят. Двадцать первый, ёб его мать, век. Везде камеры, спутники, прослушка. Не скрыться. Сильные мира сего уже наверняка обратили свой взор на черное море.

 — Х-м-м… немного того, немного другого. — Она слегка зарумянилась и медленным шагом, будто опасаясь меня спугнуть (да ладно?!), подошла к кушетке. Так близко. Её глаза так близко, и смотрят прямо как там, на площадке возле обсерватории. Гипнотизируют, не хуже того пресловутого «космоса». — Я, вообще-то, пыталась к тебе под бок пролезть, но на кушетке просто не оказалось места.

 — Ну, это есть. У меня не самые компактные габариты. Стоп! Меня никто не искал? — Мозг, скотина такая, наконец, начал работать, соображая в какую (!), собственно, жопу мы влипли. — Лен, послушай меня, пожалуйста, советую срочно бежать в свою комнату, и забыть, что вчера было. Вот прямо совсем всё. Не хочу подставлять тебя под удар.

 — О, вот как, значит. — Она натурально фыркнула, как недовольная лиса, грациозно села рядом, и я почувствовал, как теплый и нежный запах окутывает с головой, заставляя мысли путаться. Приятно. И что это за улыбка появилась на её лице? Она теперь совсем другая! Эмоциональный спектр юной особы оказался за гранью даже моего понимания. — Я же сказала, что не брошу тебя. Теперь — так вообще ни за что! Когда дерево падало, перед глазами пронеслась вся жизнь. Знаешь, я подумала, что не так уж это и плохо — умереть. Рядом с тобой. Смирилась. Жизнь у меня, не то чтобы сахар. Была. Раньше.

 — Что за глупости. — О смерти говорит, и без малейшего страха. Мои предположения, что у Лены не все дома, оказались небеспочвенными? — Инстинкт самосохранения, нет?

 — Да какой там! — отмахнулась девчонка, переливающиеся в лучах утреннего солнца волосы красиво блеснули. Лена их распустила, а причесать было нечем, и некогда. Но даже потрепанные, локоны были чудо как хороши. — Постоянно носить маску. Быть «хорошей девочкой». Надоело. Всем только того и надо — красивое тело да послушный характер. Никто, никто, кроме тебя, Док, не пытался заглянуть глубже. Открыть книгу под названием Лена, и прочитать её, от пролога до эпилога. В этом насквозь лицемерном, прогнившем до самых костей мире, только ты, ты… мне нужен.

 — Странный получается у нас диалог. Как общение слепого с глухим, я тебе одно говорю, а ты… — Тяжело вздохнув, сжимаю голову руками. Надо было срочно прервать зрительный контакт. Ничего хорошего из такого не выйдет. Половина меня кричит, «обними её, дурак», а вторая, «run nigga, run!». А её зеленые омуты меня просто околдовывают, тянут к себе. Нет!

 — Вполне может быть, — усмехнулось это неугомонное создание, подскакивая, как будто вместо стройных ног ей приделали пару пружин. Я невольно залюбовался этими движениями. Невесомой походкой, она, как перышко, подошла… нет, пропарила к холодильнику, жестом фокусника извлекая из него алюминиевую банку энергетика и накрытую тарелку, видимо с едой. — Давая я тебя покормлю, задобрю, и будем разбирать полёты дальше, да?

 — Хитрюга. — Губы сами собой пытались растянуться в улыбке, но я сдержал минутный порыв. Хмурься, Док, будь сильным. Девочку надо оттолкнуть подальше, и, если я всё же выберусь из передряги живым, тогда уже вымаливать прощение. Особенно за вчерашние злые слова. — Я, будучи сытым, подобрею, а ты тут как тут.

 — Ага, — пискнула Лена милым голосом. Какой он у неё звонкий, приятный. Напоминает шелест листвы в летнем лесу, почему-то ночном. Слушал бы и слушал. — Вот, только что из столовой принесла. Макароны по-флотски, немного хлеба с маслом, и даже пару помидорок. Я молодец?

 — Не то слово! — Желудок полностью поддерживал позицию доброй Лены и согласно заурчал ей в ответ. Стыдоба! Обычно в популярных романах парень приносит девушке кофе в постель, а не наоборот. — Спасибо. Может, всё-таки, пойдешь, отдохнешь? Сама разве не уставшая и голодная? Почему не легла на вторую кушетку?

 — Я уже поела, пока повара собирали тебе завтрак, а лечь — легла, но вот уснуть не получилось. — Лена развела руками, села за компьютерный стол и явно собиралась смотреть, как, собственно, я ем. Ну да ладно, пусть. Хоть и немного смущает. — На здоровье, Док. Вилка, кстати, в салфетке.
 Еда ещё не успела остыть, наверняка она положила продукты в холодильник, не зная точно, когда я проснусь. Обычно и так сплю как убитый, а тут ещё и приключения, мать их за ногу, навалились. Лена вполне могла хоть джигу тут танцевать, не разбудила бы. Макароны оказались неплохими, а вот тушенка подвела, слегка горчила. Одно из двух: либо сраные повара её пережарили, либо закупили дешевку. Ну да ладно, я могу хоть ложками отраву есть, измененный организм и не такое выдержит.

 — А вкусный напиток, — удивленно пробормотал я, сделав первый глоток. На банке было крупными буквами написано «Сова», а с лицевой стороны красовался рисунок пернатого создания. — И в составе есть натуральный кофеин.

 — Я по вкусу выбирала, — кивнула Леночка (опять! да что со мной такое?!). — Всегда им балуюсь, когда срочно силы нужны. Перед экзаменами, или во время ночных посиделок за сериалами. Жалко, остыть не успел, он так намного приятнее пьется.

 — Ха, ну что-что, а это исправимо, — я щелкнул пальцем по банке, будто отвешивал ей обыкновенный щелбан. Волна холода прокатилась по руке, впитываясь в энергетик, металл покрылся легким инеем. Причем, сделал я это совершенно на автомате, не задумываясь, и только потом понял, что произошло. Я контролирую свою способность? КАК?! Раньше бы тут всё замерзло, включая воздух, но он оставался по-летнему теплым. Точный расчет воздействия и локальный выброс энергии. В голове крутятся необычные образы и мириады звезд. Стоп. Откуда это знание? Что изменилось после того, как я оказался ТАМ? Ладно. Дышим. Проблемы надо решать по мере их поступления, Док. Делаем вид, что всё так и задумано. Морду кирпичом, хвост трубой, грудь колесом. — Видишь? Круто, да?

 — Не то слово. — Улыбка вдруг сошла с её лица, и в комнате будто похолодало. А ну, верни её на место! Быстро! Лена потупила взгляд, и очень серьезно прошептала: — Когда меня окружили ледяные шипы, стало страшно. По-настоящему страшно. Земля тряслась, деревья падали. Думала, что всё. А потом… потом, на них распустились те хрустальные цветы. Они были прекрасны. Каждый лепесток. Их перезвон до сих пор стоит в ушах. Ты защитил меня, а сам при этом пострадал. Не понимаю, что здесь происходит, не понимаю как ты это сделал но… Черт побери! Док!

 — Что?! — Я чуть не подскочил на месте от неожиданности. Характер Елены — это та загадка, которую невозможно разгадать. То она смирилась, то боится. То она тихая, а вдруг как выкинет что-нибудь, так хоть стой, хоть падай. Вот сейчас девушка натурально разозлилась.

 — Ты пытался меня прогнать! — Обличительно ткнула она пальцем мне в грудь. Расстояние между столом и кушеткой молодая девушка преодолела за миг. Туфли без каблуков процокали по кафелю. Именно на них я и смотрел, не поднимая взгляда. Растерялся. Офигеть! Как стаю волков прибить — так пожалуйста, дух несгибаем. А как сердитую девушку встретил, так в кусты. — Прогнать! После ТАКОГО! Рискуя жизнью, спас, согрел, защитил, и теперь пытаешься отбросить, как ненужную ве…

 — НЕ ДОГОВАРИВАЙ ЭТУ ФРАЗУ! — Сам не ожидал такого. Я вскочил на ноги так стремительно, что чуть не уронил собеседницу на пол, пришлось подхватить её за талию. Тарелка обиженно звякнула, разбиваясь вдребезги об твердый пол. Пустая банка, с громким металлическим звуком, упала в наступившей тишине. Крик прозвучал просто громогласно, даже стекла, и те, мелко затряслись. Забыл уже, когда последний раз повышал так голос.

 — П-п-пр-р… прости. Пожалуйста… прос… — Лена попятилась, закрывая рот руками, её широкие глаза заблестели от слез. Напугал. Вот я тварь, а! — Я не хотела. Прости.

 — Ты прости, прости, что сорвался. Старая психологическая травма. И это, осторожно, на битое стекло не наступи. — Устало вздыхаю, чешу голову (надо будет срочно помыться). Ну как ей объяснить?! — Лена — самая милая и… хм… необычная девочка, которую я когда-либо видел. Кажется, кое-кто, говорил, что не любит комплименты про свою внешность. Но ты прекрасна. От макушки до кончиков пят. Красивая, умная, это заметно по твоей речи, и… и я не хочу тащить тебя с собой на дно. Айсберг почти в субтропиках. Ты понимаешь, что вчера закрутилось?! Я — нет. А вот кому надо, поймут, и попытаются найти виновника, и больше скажу — наверняка найдут. А ты будешь рядом, и сто процентов попадешь под раздачу. Меня сложно даже поцарапать, не то что убить, а ты хрупкая, нежная. Нельзя так…

 — Ну и пусть! — Она уже не злилась, нет, правда — практически рассвирепела! Щеки пылают румянцем, глаза метают молнии, грудь вздымается, и это её пыхтящее сопение… черт. Сексуально. Ситуация, в общем-то, страшная, а гормоны, физическое и духовное влечение к ней никуда не делись. Она великолепна, даже в таком виде. Особенно в таком виде! — Пусть! Гори оно всё! Ты мне в темноте шептал глупости, когда я валялась вот здесь вот в отключке! — Лена махнула рукой на кушетку, пробуждая в моей памяти те постыдные минуты. — Ты говорил, что я тебе нравлюсь! Говорил?! Так вот. Мне плевать! Всё равно! Кто ты, или что ты! Да хоть пришелец или подопытный лаборатории! Всё равно! Откуда появился лёд, и что будет с нами теперь! Я. Не хочу. Быть. Одна. Я хочу, чтобы были «мы», а не «я». Это нечестно… после всего, что случилось… Не оставляй… прошу… Ты мне нужен, и пусть это будет мой самый свинский эгоизм!

Лагерь у моря часть 36. Рут Алисы.

Страница фанфика на Фикбуке

Часть 30

Часть 31

Часть 32
Часть 33
Часть 34
Часть 35

-То есть как это, ПРОПАЛ!? – отчитывала женщина в халате, своих подчиненных.

В небольшой лаборатории, оборудованной по последнему слову техники, находилось несколько людей. За столом, сидела довольно высокая брюнетка, лет двадцати семи на вид, с правильным овалом лица, на котором выделялась особенность – глаза разного цвета, один был темно-синим, второй отсвечивал красным оттенком. Шикарными формами, она могла поспорить с любой моделью, или даже, завистницы поговаривали, с любой порно звездой. Но внешность порой, бывает так обманчива, за красивым личиком, с выразительными бровями, приятно изогнутыми уголками блестящих губ, и томным голосом, скрывался один из самых продвинутых умов на планете. И сейчас эта умница, высказывала всё что думает, кучке нерасторопных подручных, а точнее одного тощего ученого, и трех агентов в гражданской форме.

-Так трудно проследить за одним гражданским?! – Виолетта, обычно контролирующая свои эмоции, была вне себя.
-Вы понимаете, что потеряли величайшее открытие, прорыв в области исследований! Человека, сумевшего не только выжить, но и подавить стопроцентную аномалию – лицо доктора Виолы пылало, а дыхание было прерывистым, она еле сдерживалась, чтобы не запустить в них чем-нибудь.
-Мы и наблюдали, как нам сказали, на расстоянии, - оправдывался один из присутствующих, - после того, как он вправил вывих, кстати, классно вправил, приехавшие скоряки даже в больницу пострадавшую не забрали, на рентген отвезли и всё. А Док, просто вышел из корпуса, и, как в землю канул!

В кабинете, где происходил разнос, было много, сложного оборудования, начиная с простых компьютеров, и заканчивая специфическими анализаторами, увидев которые, иностранные инженеры удавились бы от зависти. На одном из таких, наплевав, что металлическая тумбочка стоит миллиарды, сидел ещё кое-кто. Крепко сложенный, с гармонично развитой мускулатурой, мужчина средних лет, с внимательным, тяжелым взглядом серых глаз. В неизменной камуфлированной форме, сидел капитан отряда, пытавшегося захватить аномалию, теперь, после грандиозного фиаско, уже экс-капитан.

-Не стоит их винить, Ви, - по осунувшемуся за пару дней лицу, пробежал спазм, и, скривившись, он продолжил, - этот гад, может телепортироваться. Я сам видел.
Капитан достал из кармана сигарету, и один из агентов тут же подскочив, зажег её, используя свою зажигалку. Он пользовался определенным авторитетом, у всех в организации, кто хоть немного его знал
-Выгораживаешь их значит, и сколько раз я говорила, не курить в моем кабинете! – Виола щелкнула по приборной панели, и вытяжка заработала сильнее, вентилируя табачный дым. - Получается, он может использовать возможности аномалии осознанно? Интересно.

-Ты хоть спал сам? – уже более мягко спросила она.
-Последние два дня, ни минуты, – тяжело вздохнул кэп, лампы дневного света, которые освещали кабинет, выразительно подчеркивали, большие мешки под его глазами, - стоит только закрыть глаза, как этот…этот… кошмар – возвращается.
Несколько минут, в кабинете царила тишина, прерываемая лишь звуками компьютерного кулера, и вентиляции. Каждый думал о своем. Запахло кофе, это Виола, не выдержав, заварила себе чашечку покрепче.

-Вам никому не предлагаю, не заслужили, - уже спокойно сказала она, и, все кто присутствовал, облегченно вздохнули, их не простили, но помиловали, - так уж и быть, если даже вы не уследили, то вряд ли кому-то ещё, это по силам.
-Мы допросим всех, с кем он контактировал, - начал было один из агентов, - в лагере остались его друг, и деву…
-А вот этого, я не советую, - сказал капитан, облизнув пальцы и затушив сигарету , он метким броском, отправил ее в мусорную корзину.
-Док, этот человек, - задумался кэп, подбирая слова, - у него обостренное чувство справедливости, за тех, кто ему дорог, он не задумываясь вцепится в глотку. Я много раз видел, такие глаза, там, на башне, он был готов меня убить. Не потому, что хотел, а просто, устраняя угрозу.
-И ещё, - капитан почесал волевой подбородок, на котором, после двух дней запущения, была небольшая щетина – он мстительный, чертовски мстительный, и его аномалия, тоже…

Командиру, было трудно, вспоминать тот день, каждая фибра его души, отзывалась страхом и болью, стоило только поворошить эти воспоминания. Непроглядный черный туман, из которого нет спасения, в котором вся надежда гаснет, и отчаяние, проникает глубоко в разум, заставляя руки опускаться, и смирится с настигающей судьбой. Но поделиться своими догадками, он был обязан.
-Вы все, читали наш со снайпером отчет. – Сказал он, скорее утверждая, нежели спрашивая.
-И должны были заметить, первым, на кого напала тварь, был солдат, лапавший ту девочку. – Во взгляде и голосе капитана, была печаль, если бы, если бы он только мог, переиграть всё!
-Я не так силен в теории как наши умники, - честно признался кэп, - но одно знаю точно, даже под транквилизатором, без сознания, с вырвавшейся на волю аномалией…
Капитан ненадолго замолк, все слушали его очень внимательно. За эти долгие два дня, это было впервые, когда он сам, заговорил о случившемся. После пережитого, снайперша отправилась на реабилитацию, и обсудить с ней происшедшее, не представлялось возможным, а информация из первых рук, это самое достоверное, намного лучше отчетов, и бездушных строк.
-Его основные действия, были направлены на защиту девушек, - капитан достал очередную сигарету, но передумав, убрал её в карман, - и пока аномалия рвала моих ребят на куски, сам он, на нас даже внимания не обращал, не отходил, защищая тех двоих.
-Так что, не трогаем их, - он посмотрел в глаза Виоле, - это не мне решать, но, не трогайте никого, кто так или иначе, с ним связан.
-Я и не собиралась, - доктор допила кофе, и откинулась в кресле, в отсутствии лишних глаз, она с удовольствием сняла бы туфли, и закинула ноги на стол, - а теперь идите, работайте, и чуть что, сразу докладывайте мне.

Когда все ушли, доктор расстегнула верхнюю пуговицу халата, и расслабилась, наконец перестав ощущать сдавливающую груди ткань. Взяв со стола папку, она начала обмахиваться, всё таки, тут жарко. Несмотря на кучу кулеров, и систем охлаждения, вся эта прорва оборудования, ощутимо нагревала воздух. Виола уже начала подумывать, взять перерыв, и пойти смыть с себя пот и усталость, да, горячий душ, это сейчас то - что доктор прописал.
-Надо будет на размер больше взять, - вслух сказала она, вставая, и направляясь в сторону душевых, - и куда ты делся, коллега?
                                                                                         ***
Тем временем в лагере, в столовой, Алиса несла поднос с едой на двоих человек. Народу было много, несмотря, на мягко говоря, не блещущих талантами поваров, голод не тетка. Любимый столик рыжих был свободен, пользуясь репутацией сорвиголов, Алиса с подругой, всегда могли рассчитывать на свободное место. Скоро пришла и Ульяна, и, забрав свою порцию, стала без привычного энтузиазма, есть манную кашу.

-Ну что ты, его два дня всего нет, может, уехал куда-то, - сказала Алиса притихшей подруге, хотя и сама, был немного подавлена, - скоро вернется.
Рыжая братия, терроризировавшая лагерь, последнее время была сама не своя. Ульянка, по десять раз в день, бегала в медицинское крыло, и трогательно заглядывала в кабинет, каждый раз возвращаясь заметно расстроенной. Но тоска мелкой, ни в какое сравнение, не шла с тем, что испытывала Алиса. Казалось бы глупость, что там пара дней, но то, что человек, ставший за такое короткое время, настолько дорогим. Пропал, никому ничего не сказав, не отвечал на звонки, даже записку не оставил! Выбило её из колеи, Алисе хотелось ругаться, кого-нибудь побить, можно и ногами. На душе скребли кошки, когда она видела, что даже Ульяна, забросила свои шалости, и грустила, а грустная Ульяна – это нонсенс!

-Он вернется, - тихо сказала мелкая, ковыряясь ложкой в каше, больше напоминавшей клейстер, - он обещал научить меня делать дымовушки, и вообще…
-Конечно, вернется, - Алиса сжала кулачки, не став уточнять, про “вообще” - и тогда мы ему покажем, как уходить, ничего не сказав, продемонстрировала она жест, словно натирает кулаком чью-то невидимую макушку.
-Только ты до него не достанешь, - хмыкнула мелкая, - разве что, с табуретки.
-Пригнуться попрошу, - серьезно сказала старшая, и рыжие невольно прыснули, представив эту комичную ситуацию, - пусть только…вернется.

В лагере, после обеда, пришла пора запланированного похода, который, вопреки многим предыдущим, отдыхающие предвкушали почти поголовно. Может это связано с переосмыслением ценностей, может с тем, что погода была безупречная, а может просто с ящиком сарделек, выделенным для жарки на огне. Вожатые справедливо рассудили, что как бы ни извращались дети с продуктом, испортить его сильнее столовых отравителей, им навряд ли удастся. Корпус рыжих, собрался без опозданий, сегодня их очередь идти на опушку. Всего корпусов в лагере было семь, и каждый застолбил себе один день недели для костра, один для бассейна, и так далее, все чередуются, все довольны. На Алисе, как и на большинстве собравшихся в поход была спортивная форма, оранжевая мастерка, белая майка, и оранжевые штаны. Из всего отряда, только Ульянка, так и щеголяла в шортиках и красной майке, но да ладно, ночи сейчас теплые, подумала Алиса, пусть идет в чем хочет.

-Алиса, ну что? – спросила рыжую, подошедшая легкой походкой Славя, как и все, одетая в спортивки, - Ничего, как сквозь землю провалился, даже Ольга Дмитриевна не знает.
-Делааааа – нахмурилась Славя. – После того, как мы Жене лодыжку вправляли, я его тоже не видела.
-Так, разговорчики в строю! – С долей строгости в голосе, сказала подошедшая вожатая, не ставшая выделяться, и пришедшая в темно-зеленой, спортивной форме, правда вместо всем привычной панамы, на голове Ольги Дмитриевны, была роскошная соломенная шляпа, видимо как дань торжественности события. – Всем распределиться попарно, дрова и паек, по очереди, несут мальчики.

Из строя раздались редкие шепотки, что-то там про дискриминацию по половому признаку, сексизм, и несправедливость мира в целом. Вожатая, не обращая на ворчания никакого внимания, прямо сияла, зеленые глаза, с теплотой осматривали отряд. Каштановые волосы, которые водопадом ниспадали из под соломенной шляпки, казались невесомыми, так легко они развевались по ветру. Загорелая гладкая кожа, блестящая от крема на солнце, невольно вызывала желание погладить её, пройтись ладонями, по этому мягкому бархату. Если бы не её суровый характер, то за красивой шатенкой, с такими упругими, большими бедрами и грудью, табуном бы ходила половина лагеря. Ольгу Дмитриевну, часто принимали за очередную отдыхающую, а никак не за вожатую, ну не выглядела она, на свои двадцать пять, не выглядела, и всё тут! Но, несмотря на показную мягкость, и то, что большую часть времени Ольга проводила в шезлонге или на пляже, греясь на солнышке, и жмурясь от удовольствия, как большая, ленивая кошка, возразить ей мало кто осмеливался, ровно как и слушать её указы.

Дорога заняла почти час, за это время несчастный ящик с сардельками перекочевал между кучей рук, та же судьба постигла и остальные припасы. Славя, всю дорогу тащившая вязанку дров совсем не запыхавшись, успевала ещё следить за отрядом, помогая вожатой. Алиса несла свою гитару, изредка поглядывая на подругу. Ульяна шла налегке, настроение потихоньку возвращалось к девочке. Несмотря на то, что перед походом, наученная горьким опытом Ольга, конфисковала у мелкой все запасы шифера из карманов, несколько насекомых, разной степень свежести, и даже парочку петард. Оставив доморощенную подрывницу без экипировки.

-Рассаживаемся, и культурно отдыхаем, - разнесся по поляне голос вожатой, - Я всё слышу! Культурно - в другом смысле!

Поляна, со всех сторон окруженная хвойным лесом, была излюбленным местом для отдыха и разжигания костров. Тут достаточно сухо, было много больших камней и несколько поваленных деревьев, служившие импровизированными природными скамейками. В кронах деревьев, щебетали птицы, и иногда, отдыхающие могли увидеть, даже пробегающих белок, которых, к сожалению, с каждым годом было всё меньше. Уже в середине смены, большинство отдыхающих сами умели развести костер, соблюдая все правила пожарной безопасности. И Вожатым больше не приходилось следить, чтобы дети не спалили всё к чертям.

Отдых удался на славу, когда все подкрепились и стали травить байки, делиться слухами и просто общаться, над поляной зазвучала мелодия. Алиса наигрывала на гитаре, все уже привыкли к тому, насколько она хороша в этом. Несмотря на буйный нрав, никто не мог отрицать талант девочки. Алиса часто играла, и вместе с природным даром, трудолюбие и любовь к музыке, постепенно делали её игру, всё совершенней. Но, вместо обычных веселых мотивов, сейчас, в наступающих сумерках, гитара в руках Алисы пела задумчивую, восхитительную мелодию, которая проникала в самые глубины души, затрагивая самые потаённые струны. Немного грустная, мелодия пленила всех, отдыхающие с удивлением замечали, что кроме звуков окружающего леса, треска пылающих дров, и звука гитары, не слышно ни малейшего шума, никто не переговаривался, даже не шевелился. Когда стих последний аккорд, в звенящей тишине раздались хлопки, затем ещё, пока всё это, не переросло в бурные овации.

-Ну ладно вам, - сказала, красная как рак Алиса, видимо сама не ожидавшая такой реакции, - первый раз играю что ли.
Вожатая, одобрительно похлопала её по плечу, и даже обняла.
-Не волнуйся, не мог же он просто пропасть, вернется, - тихо шепнула она на ушко, чем смутила девушку ещё сильнее, - я с ним дольше тебя знакома, как-никак, с первой смены к нему больных таскаю, да и друг его, из прибрежного корпуса, сказал, что непохоже это на Дока. Так исчезать.
-Этот лентяй, шагу лишнего просто так не сделает просто так, - цитировала Ольга, - так он сказал.
-Откуда вы… - начала было рыжая.
- Оттуда, - оборвала её вожатая на полуслове, - я в лагере всё знаю.
-И, вы... не против? – Удивилась Алиса.
-Против? Ха. – Ольга продемонстрировала свою белоснежную улыбку. – Это вам двоим только на пользу, Док вон, перестал походить на психа-одиночку. Ты, не кидаешься на всех подряд. Алиса, ты – не маленькая, а он и подавно, если всё по любви, я только рада за вас.
-А эта мелодия? - спросила вожатая.
-Да, - смущенно потупилась рыжая, - хотела сыграть для него.
-Сыграешь, а пока, пошли спать. – И Ольга увлекла её за собой, догонять уходящий отряд.

Солнце клонилось к горизонту, дневные птицы почти перестали петь, в лесу раздавалось лишь стрекотание сверчков, и редкое уханье совы, а за уходящим отрядом, сидя на дереве, с любопытством смотрела небольшая хвостатая девушка, с кошачьими ушками. К чести отдыхающих, они убрали поляну за собой, лишь подпалины от огня, да всё ещё витавший в воздухе запах жаренных сарделек, который дразнил чувствительный носик Юли, напоминали о том, что тут кто-то побывал. 

-Вкусно пахнет, - подумала она, откусывая кусочек, от сушенного белого гриба, извлеченного на свет из кармана платья, - надо будет раздобыть таких себе.

Задача с двумя неизвестными

«Куриный суп… гуляш… гречка… компот из сухофруктов…», Лена стоит зажмурившись перед входом в обеденный зал и водит носиком по сторонам. «Булочка… «Студенческая»… И хватит изображать ищейку, а то слюной захлебнёшься мисс Марпл». Открыв глаза, подходит к меню у окна раздачи и довольно улыбается, всё правильно угадала. Заглядывает на кухню и окликает повара, которая нарезает зелень и одновременно умудряется присматривать за всеми кастрюлями, исходящими паром на четырёх плитах.
- Тётя Вера! Тётя Вера!
Не переставая орудовать ножом, женщина поворачивает голову на голос, всматривается.
- Леночка? Рано пришла, обед через полчаса, - улыбается она.
- Я знаю. Мне для Жени еда нужна.
- Сейчас соберу, а ты пока зайди и гуляш помешай.
Спустя пять минут Лена аккуратно поддев носком ноги тянет дверь на себя и выходит из столовой. В правой руке судки с супом и вторым, под мышкой левой – термос с компотом, в руке пакет с булочками, из кармана рубашки выглядывают вилка с ложкой. И идёт в сторону медпункта. А тут уже номер с ногой не провернёшь, нужно ручку поворачивать. Ставит судки на крыльцо и открывает дверь. Заходит и видит Женю застилающую постель.
- А я тебе обед принесла, - растерянно говорит ей, наблюдая, как Женя поправляет одеяло, взбивает подушку и ставит её пирамидой.
- Что? Совесть замучила? – недобро усмехнувшись, поинтересовалась она.
- Женя… Ну что ты так? – задрожали руки, скривились губы, в глазах блеснули слёзы.
- Да шучу я, - подходит и забирает судки, вытягивает термос, пока не уронила и разбила, ставит на стол.
- Шучу, - возвращается к Лене и силой тянет её к табурету, заставляет сесть, - Всё хорошо, все живы, контракт выполнен, регенерация прошла отлично.
Открывает судки, наклоняется над ними, вдыхает поднимающийся пар и с мечтательной улыбкой закрывает глаза.
- Как у мамы…
Открывает ящик стола и достаёт ложку, тянет судок с супом к себе. Вновь оборачивается к Лене. Вздохнув, идёт к ней, вытягивает из кармана незамеченные ложку с вилкой. Тормошит, щекочет.
- Ну, Лена. Шутки у меня такие. Хватит кукситься. Давай поедим вместе. Ну, давай. Ложку в руку. Ну, давай же.
Вкладывает в безвольную ладонь ложку, заставляет сжать её. Вместе зачерпывают суп, подносят ко рту.
- Вот так… Ложечку за маму… Ложечку за папу… Ложечку за Олю свет-Дмитриевну… Ложечку за Генду, чтоб ему ни дна, ни покрышки… Ложечку за Женю… Ложечку за Лену…
Наконец, Лена успокаивается, начинает есть самостоятельно. Женя облегчённо выдыхает и принимается сама за еду. Закончили с супом, умяли гуляш с кашей, компот разлили по стаканам, достали из пакета по булочке. Ещё по одной.
- Уф… Так и лопнуть можно, - Женя лениво встаёт и медленно идёт к кровати. Жалобно взвизгнули пружины.
- Благода-а-ать то какая… Лен, иди сюда, места много, - хлопает ладонью по кровати рядом с собой.
- Нет, спасибо, я так посижу, - качает та головой.
- Как хочешь. Отдохнём минут двадцать и в библиотеку пойдём, порядок наводить, после вчерашнего.
Лена бледнеет и в испуге трясёт головой.
- Н-нет… Я туда не пойду.
- Ой, глупышка впечатлительная, да там только книги надо будет порасставлять. И всё.
- А кровь?
- Да как тебя такую субтильную на этот контракт подписали?
- Так, а там ничего про это и не было сказано конкретно, - всхлипнула Лена, - как вспомню нашу первоначальную историю… И поехало потом.
- Ладно. Давай, вставай. Пойдём в наш филиал имени товарища Авгия.


- Вот видишь, только книги разбросаны. Давай, твой зал, мой стол.
- Хорошо.
Лена бродит по залу библиотеки и собирает книги с пола. Собравшуюся стопку относит Жене, которая их потом рассортировывает.
- Смотри, - Женя берёт потрёпанный том БСЭ, - в следующий раз, когда какому-нибудь умнику придёт светлая и очень оригинальная мысль сделать из тебя маньяка пришедшего по мою душу, ты такие не бери. Лучше вот отсюда.
Подходит к одной из полок заставленной разнообразными справочниками. Яркими, новыми. Берёт один из них
- Достаточно тяжёлый, а главное обложка очень твёрдая и углы острые. Раз, и всё. Сцена сыграна. А то этими ископаемыми… Пока достучишься… До сути вещей. Хорошо?
- Д-да, - Лена шумно сглатывает и судорожно кивает головой.
- Эх! И чего только не видела эта библиотека. Помнишь историю про Шурика и Электроника?
- Угу, - хихикнула Лена, - до сих пор на гипнотерапию бегают.
- А мы им всё про неё напоминаем и напоминаем. Ну что? Вроде порядок? - Женя убирает последнюю стопку на стеллаж и оглядывает зал.
- Чем теперь займёмся? Может на пляж? – спрашивает Лена.
- Нет, там наверняка рыжие в себя приходят. А когда окончательно вернуться, Алиса свой «блатняк» затянет, вперемешку с историями «мутила я как-то с одним фраером». И не скажешь, что профессорская дочь.
- А я видела этого «фраера», - улыбается Лена, - он её провожал при отправке до «Конторы», нежно придерживал за локоть, а потом плакал, когда она прошла в дверь. И если не пляж, то куда, здесь куковать или в домиках?
- Пойдём в лес, набредём на какую-нибудь полянку, полежим в тенёчке, возьмём с собой новые сценарии почитаем, попробуем морально подготовиться. К грядущему.
- Давай. Чур, я выбираю!
- Не глядя!
Женя отпирает шкаф, стоящий в углу библиотеки. Достаёт из него странно мерцнувшую папку, открывает её. Лена отворачивается и даже закрывает глаза (мол, не подглядываю я) и начинает перебирать запечатанные конверты, которыми эта папка забита. Вытягивает один, затем второй. И зажав их в ладонях, прячет за спиной. Женя тут же убирает папку и закрывает шкаф.
- Левый? Правый?
- Правый.
Протягивает Жене выбранный конверт, и девушки выходят из библиотеки. По дороге заходят в один из домиков, берут пару одеял, бутылку воды и, негромко переговариваясь о разных пустяках, идут в лес. Побродив минут двадцать выходят на поляну, которая устроила обеих и, расстелив одеяла, садятся, распечатывают конверты, достают листы бумаги из них и начинают читать.
Женя прочитывает первые пару страниц, затем бегло проглядывает остальные.
- Бывает нечто, про что говорят, смотри, вот это новое… - и убирает листы назад в конверт, - Ну и дальше по тексту.
Снимает очки, близоруко щурясь, протирает их полой рубашки и убирает в карман.
- А хорошо быть второстепенной героиней. Чаще всего про тебя забывают, а если и вспоминают, то в качестве:
«Женя спит, она устала.
Но ворчать не перестала.»
- Благодать.
Зажмурившись, задирает голову вверх и, подставляя лицо под солнечные лучи, почти как кошка мурчит, напевает мотив какой-то песни.
- А у тебя про что, Лена?
Молчание.
- Лена! Ау! Что у тебя за история?
Опять тишина. Женя надевает очки и смотрит на Лену, а она с удивлённо распахнутыми глазами, с розовым румянцем смущения на щеках, не слыша ничего и никого, читает попавшийся ей рассказ.
- Лена, очнись, - трясёт её за плечо Женя.
- А? Что? Что ты сказала? – встрепенулась та.
- Что у тебя за история?
- Ну, как тебе сказать, - Лена отводит глаза и покусывает губы.
- Как есть, так и скажи.
- Как Саша отбивает тебя у Слави.
- Какой Саша? Шурик? И как отбивает? Дерётся что ли?
- Какая, - жарко покраснев и потупив глаза, отвечает Лена.
- Чего! – вскакивает, выхватывает листы у неё. Читает.
- Да что у них там, сезонное обострение? До весны ещё далеко.
- Обрадовалась, называется… Чёрт… Да мне и истории с Мику хватило, - садится, сжимая кулак, комкает листы. Лена аккуратно разжимает её руку и достаёт их.
- Чёрт, чёрт, чёрт, - Женя бьёт кулаком по земле, поранившись и рассадив до крови себе костяшки пальцев, тянет их ко рту и облизывает.
Сидит, не шелохнувшись, несколько минут, затем шумно выдыхает.
- Ладно, знала, на что подписывалась. Ничего, прорвёмся, составлю потом компанию Шурику с Элом.
- А тебе какая история попалась? – несмело спрашивает Лена.
- Да так, - Женя в раздражении взмахивает рукой и, выделяя почти каждое слово, продолжает, - Жутко. Уставший. От жизни. Девятнадцатилетний! Девятнадцатилетний, прикинь! Чудак оказывается в «Совёнке» и находит своё счастье с Мику. Ну и ты там немного с ножом побегаешь.
Лена вздыхает, расправляет подол юбки, а затем отрешённо начинает разглаживать листы с рассказом. Дойдя то пятого листа, косится на Женю и, собравшись с духом, спрашивает.
- Женя, а вот тут слово, что это?
- Где? Покажи, - тянет лист к себе.
- Вот это, - Лена чиркает ногтем, выделяя текст.
Женя читает, лукавая искорка блеснула в глазах, улыбнулась краешками губ.
- Святая простота ты всё-таки. Вытяни руку. Вытягивай, не бойся. Сожми кулак. Указательный и средний палец вытяни. Ага, так, - сама делает также, - а теперь продевай пальцы в мои. И представь, пальцы – это ноги, а кулак – это откуда они растут.
- Фу, Женя, - Лена испуганно отдёргивает руку назад, - зачем ты так?
Женя смеётся. - Не нравится такое объяснение, спроси у Виолы.
Глядя на неё несмело улыбается Лена.
- И пошли, наверно, назад. К нашим.
- Да, пойдём.
- И Славе пока не говори про это. Лотерея послезавтра будет. А историй много, авось не выпадет.
Девушки встают, собирают одеяла и не спеша идут в лагерь.


- Как раз к полднику угадали. Пойдёшь? – Женя убирает папку в шкаф и смотрит на Лену.
- Да. Конечно.
А в столовой тихо и пусто.
- Ну и где все остальные? – спрашивает их повариха, - Одна Ульянка прибегала, набрала булочек и назад.
- Не знаем, тёть Вер, сами в лесу гуляли.
- Ну что же, вам больше достанется, кушайте на здоровье, - укоризненно покачивая головой, как это так, полдник пропустить, повариха уходит на кухню.
- Спасибо, - вдогонку ей кричат девушки.
- Случилось что? Как думаешь? – тихо интересуется у Жени Лена.
- Поедим, узнаем.
Выйдя из столовой, девушки стоят в раздумьях, куда пойти.
- Наверно, к домикам надо идти, - задумчиво говорит Лена.
- Наверно, - соглашается с ней Женя.
Проверяют один домик, второй, третий и, наконец, застают всех у Алисы. Пахнет валерьянкой, на кровати, уткнувшись лицом в подушку, рыдает Славя. Рядом сидит Мику и гладит ту по плечу. Растерянная Алиса стоит у стола и держит стакан с водой.
- Привет. И что тут у нас случилось? – интересуется Женя.
Алиса ставит стакан, подходит к ней и, покосившись на Лену, шепчет на ухо. До Лены только доносятся несколько слов «вызывала… Ольга… Виола… инструктаж… выбрали…». Выслушав Алису, Женя бледнеет, стискивает ладони в кулаки.
- Да что за …, они там что …? Эти … выдумщики. Какой … … конь? Да … куда … этот старый … Генда смотрит? Что за … эксперименты такие? Да пусть там … его самого этот … конь … во все его … дыры! … экспериментаторы … …! … … на всех … … …!
- Женя! Женя! – испуганно дёргает её за руку Алиса, - Успокойся.
Женя, переводя дыхание, оглядывает девушек. Мику с Леной соревнуются, у кого больше глаза на блюдца похожи, Алиса всё продолжает держать её за руку, приговаривая: «Успокойся, успокойся». Даже Славя приподнялась и уставилась на неё зарёванными глазищами.
- Ого! Вот это да! – раздаётся восхищённый голосок Ульяны из-за Жениной спины, - Как ты умеешь, оказывается.
- В общем так. Хватит этих экспериментов. Идём к нашим гениям, и пусть они нас отсюда извлекают. Сыроега как-то болтал, что они почти собрали какую-то приблуду. А если нет, то я их так мотивирую, ни один гипнотерапевт потом не поможет. Славка, вставай.
Женя разворачивается и выходит из домика, чуть не сбив Ульянку на крыльце.


- Да пойми, я не знаю, как он сработает. Мы даже в теории толком не разобрались, - вжавшись в стену мастерской, Шурик оправдывается перед Женей.
- А я тебе в пятый раз повторяю. Вытаскивай нас отсюда, - сложив руки на груди, зло смотрит на парня девушка.
- Ну, пойми, ты, наконец…
- Ещё раз от тебя услышу «пойми», - Женя указательным пальцем давит на грудь Шурика, затем хватает его за мочку уха, тянет, заставляя того пригнуться и долго шепчет ему.
- Понял меня? А теперь, вытаскивай нас отсюда.
Шурик с Сергеем начинают метаться по мастерской, достают какие-то платы, приборы, включают паяльники. Собирают из алюминиевых шин подобие круга на полу, паяют, подсоединяют. А девушки, отойдя в угол, наблюдают за ними.
- Ну, вот как-то так, - наконец говорит Шурик, переключает тумблеры, загудел блок питания.
Становится в центр, следом заходит Сыроежкин. Переглянувшись, девушки присоединяются к ним.
- Ну, ребята, попытка к бегству, исполняется впервые, - Женя обводит всех взглядом, бледная Славя, Мику зажмурилась и что-то шепчет, Алиса прижала к себе Ульяну и уткнулась в её макушку, Лена закрыла лицо ладонями, негромко переговариваются Шурик с Сергеем.
- Поехали!
Шурик нажимает на кнопку, послышались щелчки, усилилось гудение, а затем – вспышка света, темнота. И снова свет.
Щурясь и прикрывая глаза осматриваются. Поляна в лесу.
- Алис, ты же хорошо лес у «Совёнка» знаешь? – спрашивает Женя.
- Да.
- И как, видела что-нибудь похожее?
- Вроде как нет, - пристально вглядывается Алиса, - точно нет.
- Не видела, не видела, - раздаётся из глубины кроны ближайшего дерева мелодичный, мягкий голос, - так далеко она ленилась гулять.
Девушки вздрагивают, Мику и Лена испуганно вскрикивают, всматриваются в ветви, пытаясь рассмотреть говорящего. Зашуршали ветки, показалась голова девушки с длинными тёмно-русыми волосами.
- Быстро вы что-то вернулись, и часа не прошло. Ольга просила передать, файл со сценарием ОС612, реализация – послезавтра. Тропинка до лагеря за тем пригорком. И я же просила вас, когда решите убежать, меня захватить. Так что в следующий раз не забудьте. Только это у вас не скоро получится.
И юркнула назад. Затрещали негромко ветки, мелькнула тень в кронах соседних деревьев и исчезла.
- Кто-нибудь её раньше видел? И что такое «файл»? – безответно повисает в воздухе вопрос Жени.