девушка с мужским членом

О — значит Ольга (Дубликат, часть без номера)

Продолжение.
Часть 1 http://vn.reactor.cc/post/3547726

II

— И что ты об этом думаешь?
— Девочку немного жалко, но она молодая, она ничего не потеряет. В худшем случае, поругается с деканатом. И будет проходить практику где-нибудь в городском лагере.
— Нет, я о том, что она здесь вообще оказалась.
— А кто в программе на прошлый год написал: «В связи со стабилизацией субъективного возраста НБО в пределах 7 — 17 лет организовать в узлах детские лагеря», — и далее по тексту. А потом, чтобы расход средств обосновать, отчитался как о выполненной работе? Это скажи спасибо, что только одну прислали. А мы теперь страдай и думай: что с ней делать? Особенно мне будет неприятно, если всплывет правда о том, что творится у нас под ногами. Итак применение Выключателя по активным НБО с трудом обосновали.
— Может, давай рискнем и отправим ее, скажем, в первый узел. Все равно нам нужно обитателей узлов организовывать. Цикла на три, а потом, когда она и Система адаптируются друг к другу, сделаем миксов и закроем вакансии во всех узлах. А ее отчет автоматически окажется секретным, те кто имеет допуск — ничего не поймут, а кто поймет, те допуска не имеют. А что касается Выключателя: ты уверенна, что была права?
— Ох, я не знаю… Но другого выхода я не вижу и не видела. А вынести всю информацию наверх, чтобы там решали, — это еще хуже. Для местных обитателей хуже, за которых ты всегда заступаешься. Потому что иначе, тут все выжгут, во всех узлах, включая эфемерные. В общем, приглашай девочку в директорский кабинет на завтра, на десять ноль-ноль, остальных я сама обзвоню. Там и посмотрим и решим, как с ней быть.

Ольгу разбудил солнечный зайчик, неяркий, но настойчивый. Он щекотал лицо, пробиваясь между неплотно задернутыми занавесками, и совершенно не давал доспать.
Пришлось открывать глаза, глядя на облупившуюся краску на потолке вспоминать где находишься, обводить взглядом комнату и опять давить в себе желание навести в ней порядок или хотя бы просто вытереть пыль. Зазвенел будильник: «Семь тридцать, — отметила про себя девушка, — сейчас умоюсь, позавтракаю и в половину десятого подойду в отдел кадров. И, до самого автобуса, я свободна. Хоть снова пляже поваляюсь, когда еще дома выберусь?»
Но в столовой девушку выловил Анатолий и поваляться на пляже не удалось.
— Ольга Дмитриевна, подходите, пожалуйста, через час в кабинет Руководителя филиала. Будем вас ждать. — Подумал несколько секунд и уточнил. — Это в модуле, на втором этаже напротив лестницы…
Ольга подождала продолжения, но не дождавшись спросила:
— Чемодан брать?
— Оставьте пока. Сдать ключи коменданту вы всегда успеете. — И Анатолий ушел по своим делам.
А Ольга, неожиданно для себя, обрадовалась. Она, оказывается, успела привязаться к этому месту, несмотря на неласковую встречу. Так что почувствовала в этом «оставьте пока», брошенном Анатолием, что-то такое, какое-то обещание продолжения истории. Поэтому оставшийся час она провела в радостно-возбужденном настроении. Быстро поела, убежала в комнату, которая, кажется, вот-вот станет её, в комнате постояла над раскрытым чемоданом, выбирая в чем пойти, так чтобы произвести благоприятное впечатление, и, за десять минут до назначенного срока уже стучала в двери приемной.
— Заходите, Ольга Дмитриевна. — Анатолий взял инициативу представления девушки присутствующим на себя. — Позвольте представить, Миронова Ольга Дмитриевна, направлена к нам, для прохождения практики в качестве пионервожатой.
Кабинет оказался полон народа. От такой концентрации начальства и от того, что кто-то тихонько хмыкнул на словах про пионервожатую Ольга даже чуть растерялась и смутилась, почувствовав себя как на экзамене перед комиссией.
— Ольга Дмитриевна, что вы думаете о человекоподобных роботах? — Едва все расселись вдоль стола для совещаний, задал вопрос один из «экзаменаторов», лицом напоминающий Шурика из кинокомедии. Вот только выражение этого лица было высокомерное и жесткое. Совсем не такое, как у его киношного двойника. С таким Шуриком, пожалуй, даже царь Иван Васильевич поостерегся бы фамильярничать.
Ольге захотелось сдерзить, ответив что-то вроде «фантастикой не увлекаюсь», но она только и смогла что выдавить из себя: «Никогда не интересовалась».
— Очень плохо, — отреагировал «Шурик» и, кажется, потерял интерес к разговору.
А разговор продолжился. То превращаясь в коллективную лекцию, то в перекрестный допрос. Иногда Ольга слушала раскрыв рот, иногда тряслась, как на экзамене. Кажется экзаменаторов (или допрашивающих) интересовало про Ольгу буквально все: от успеваемости, до хобби, от школьных влюбленностей, до любимого времени года. Но и узнала она не мало о том странном месте, куда привез ее автобус. Помалкивали двое: пожилая, на грани старости, женщина очень властного вида, кажется исполняющая обязанности здешнего директора и мужчина с копной каштановых волос и такой же бородой, больше всего похожий на геолога из старого, еще черно-белого фильма.
А потом Ольгу попросили покинуть помещение.
— Ольга, — из Ольги Дмитриевны она уже стала Ольгой, впрочем, она и не возражала, — Ольга, погуляйте, пожалуйста, полчасика. А мы пока посоветуемся, сможем ли мы вам помочь с практикой.
Ольга, послушно кивнув, оставила совещаться местную элиту, а сама спустилась по лестнице, затем чтобы увидеть хвост отъезжающего с площади автобуса. Оставалось только философски отметить про себя: «В этой истории один плюс: еще сутки здесь, на курорте, я получила». Уходить далеко не хотелось, поэтому Ольга, завернув за угол, присела на замеченную еще вчера лавочку. Простая деревянная лавка из трех досок, даже без спинки. Ее специально вкопали в землю там, где можно было покурить, с наименьшей вероятностью попасться на глаза начальству: стена модуля с глухими окнами за спиной, линии кустарника по границе аллей и площади с трех оставшихся сторон, и тень от модуля сверху.
Одиннадцать утра: разгар рабочего дня. Вряд ли кто-то сейчас выйдет покурить. Ольга вытянула ноги, прикрыла глаза и почти прислонилась к ребристой стене модуля, но вовремя вспомнила, что на ней светлая блузка, а не стройотрядовская куртка и так и замерла, в положении неустойчивого равновесия, вцепившись в край лавки руками.
Кто-то сел рядом, на дальний край лавочки. Ольга открыла глаза и повернула голову — тот самый, заросший и бородатый дядька из кабинета, заведующий то ли лабораторией, то ли сектором. Звали его Семен Семенович, а вот фамилию Ольга не запомнила.
— Оля, чем вы занимались в стройотряде?
— Мы были проводниками на поездах. Объездили страну от Бреста до Владивостока.
— Значит справитесь. С пассажирами справлялись и с пионерами справитесь. Вас ждёт начальство, Оля. Сейчас вам сделают предложение, от которого вы конечно сможете отказаться. Только помните, те пионеры, они нуждаются в вас больше, чем вам сперва покажется. Дядька на мгновение сбросил с лица непроницаемое выражение и улыбнулся удивительно доброжелательной и грустной улыбкой.
— Так я пойду? — Ольга ничего не поняла из сказанного: «Какой-то блаженный, хорошо что, кажется, безобидный.
— Да-да, конечно. — Дядька уже успел спрятать свою улыбку и опять невыразительно смотрел на Ольгу через глаза-заслонки серо-стального цвета.
А в кабинете Ольге действительно было сделано предложение, правда «Шурик», в начале, чуть было все не испортил:
— Ольга, у нас действительно нет вакансий для пионервожатых, но вы можете попробовать себя в программировании человекоподобных роботов.
— Но я же ничего не понимаю в программировании.
И чуть не прозвучало: «Знаете, нет. Без меня». Но спасла ситуацию главная здесь Глафира, кажется, Денисовна.
— Александр, ну причем тут ваши взгляды? Оля, Александр слишком много общался с машинами, не слушайте его. Нету никаких кассет с программами и нету никаких роботов. Они почти такие же, как мы с вами. Есть, конечно, отличия, но ничего сверхъестественного, по сути это обычные подростки, которые сейчас неорганизованно болтаются. Тут, скорее, ваши педагогические знания пойдут на пользу. Вы сюда как пионервожатая приехали, вот и попробуйте организовать пионерский лагерь. Тем более, что основы там уже заложены.
Ольгу не пришлось долго уговаривать, Ольге стало интересно. И дальше события потекли по бюрократической колее. Ольга подписывала какие-то бумаги, кажется трудовой договор и обязательство о неразглашении государственной тайны. Ольга посетила инструктажи по технике безопасности, по медицинской подготовке, по режиму обеспечения секретности (Видите ли, Ольга. В самом пионерском лагере, конечно, секретного ничего нет. Весь секрет в том, где он находится и в его обитателях). Ольга прошла медосмотр, а потом еще непонятный тест (Зовут меня Виолетта Церновна Коллайдер, что запоминать тебе абсолютно не обязательно. Надевай шлем на голову и смотри на экран. Сейчас тебе будут быстро-быстро показывать картинки, если содержание картинки тебе нравится — жми на кнопку). Прослушала лекцию по этике (Ольга Дмитриевна, вам предстоит общаться с не совсем обычными… людьми). Получала на складе вожатскую форму и лично у Анатолия два комплекта ключей от всех помещений лагеря. Весело, чуть ли не напевая, наводила порядок у себя в комнате (ну и что, что всего на полтора месяца и жить в ней все равно не придется — порядок то должен быть). И так далее.
Закрутилась настолько, что в десять вечера рухнула на кровать без задних ног и уснула, чтобы проснуться в половину четвертого утра от вежливого, но настойчивого стука в дверь.
— Ольга Дмитриевна? Через полчаса автобус, я провожу вас. Собирайтесь, пожалуйста.
Офицер с повязкой на рукаве присел на стул в общем холле секции и деликатно прикрыл глаза. Запах одеколона «Шипр», табака, гуталина, офицерской сбруи и мужского пота волнами начал заполнять холл, так что, когда Ольга, уже одетая в вожатскую форму, вышла из комнаты, пригодного для дыхания воздуха там почти не осталось.
На улице легкий ветерок отнес в сторону «военные» запахи и сразу же запахло цветами, и близким лесом. Фонари на аллеях светили через два на третий и те только на одной стороне. «Странно, — подумала Ольга, — уже должно начать светать, а темно, как-будто мы где-то на юге, хотя ехали сюда на автобусе всего часов пять».
Офицер шел чуть впереди, показывая дорогу. Ольга отставала на полшага, а еще на два шага позади шел солдат с вещмешком, замыкая процессию. Солдату Ольгин чемодан не доверили, и офицер нес его самолично, держа в левой руке. Ночные аллеи были пустынны, только один раз навстречу попались еще трое военных — тот самый патруль, судя по повязкам, заступиться перед которым обещал ей Анатолий.
Девушка ожидала, что они выйдут к площади, но провожатый свернул на узкую тропку и, обогнув с тыльной стороны административный модуль, вывел Ольгу к западным воротам. Вот здесь света хватало: четыре прожектора с крыш, как уже знала Ольга, механической мастерской и химлаборатории освещали пространство перед воротами. Одна створка ворот была приоткрыта и сквозь щель угадывался красный бок Икаруса.
— Ну, удачи вам, Ольга Дмитриевна. К семи утра будете на месте. — Режимщик вынырнул как из ниоткуда и помог дневальному пошире приоткрыть ворота. — Совсем одну вас не оставим, не беспокойтесь, раза два-три в неделю кто-то будет к вам заглядывать, а пока, желаю вам проявить себя. И, — Анатолий оглянулся на военных и понизил голос, — если вам покажется знакомым кто-то из пионеров, не говорите никому об этом. А ему самому — тем более.
Сопровождающие военные прошли с Ольгой к автобусу, офицер подал Ольге чемодан, принял у солдатика вещмешок и подал в салон вслед за чемоданом.
— Это вам, на случай если что-то пойдет не так. И, — офицер зеркально скопировал действия режимщика, оглянувшись на фигуру Анатолия, маячущую в воротах, — если все пойдет совсем не так, то послезавтра в двадцать три ноль-ноль на остановке будет автобус.
«Как? Что? Что значит, не так?» — хотела спросить Ольга, но офицер только отдал честь, прощаясь, отвернулся и зашагал к воротам. Что-то он знал, невзрачный капитан с повязкой дежурного по части. А у Ольги впервые мелькнуло, еще даже не подозрение, а предчувствие подозрения, что утром в приемной ей рассказали не всю правду. Но мелькнуло и исчезло. Двери автобуса с шипением закрылись и автобус, мазнув фарами по кирпичному забору и воротам, развернулся и понес Ольгу сквозь южную ночь навстречу будущему.

Лагерь у моря часть 44. Рут Алисы.

Страница фанфика на Фикбуке

Часть 40

Часть 41
Часть 42
Часть 43

Вплоть до самого выхода, спину сверлило ощущение чужого взгляда, вот что они хотят, а? Виола шла рядом, захватив заранее пачку сигарет из своего стола. Коридоры были полупустые, большая часть отдыхающих, сейчас занималась своими делами. Мало кто сидел в четырех стенах, когда под боком все виды отдыха и развлечений, в одном флаконе. Хочешь на пляже валяйся, хочешь в море освежись. Было даже здание с компьютерным клубом, и высокоскоростным интернетом, для тех, кто не мог прожить без сети и игр.

У самого выхода, в вестибюле, висела интересная картина. На портрете, кистью неизвестного, но наверняка очень талантливого художника, была нарисована совсем молодая девушка. На вид не старше Ульянки, с двумя яркими хвостиками синего отлива, тоненькой изящной шеей, и правильным овалом лица. На этом юном лице, автор смог передать поразительное сочетание детской непосредственности, доброй улыбки, и глубокого, такого ласкового и понимающего взгляда голубых глаз. Казалось, с картины, из-под пушистых ресниц, на тебя смотрит живой человек.

-О, тебе интересно? – Виола проследила направления моего взгляда. – Это Саманта, Саманта Смит. Девочка с добрым сердцем, и печальной судьбой. Именно вдохновившись её идеалами, мы однажды и основали нашу организацию. Организацию, которая защищает мир, не делая различий по национальности или вероисповеданию. Мы как ООН, только наоборот, про ООН все знают, а она ничего не делает, так, показуха. А про нас никто не знает, но наша организация уже не раз предотвращала войны и даже катастрофы.

-Круто, ничего не скажешь, - я уже по-новому посмотрел на портрет, - и рисовал настоящий профи. А где она сейчас?
-В том-то и дело, - мы с Виолой уже были на улице, и девушка закурила тонкую сигарету, медленно выдыхая дым, губы девушки блестели на солнце, - что никто не знает. Её самолет пропал, просто исчез в воздухе, и стерся с радаров. Так никого и ничего не нашли, даже от корпуса ни кусочка.

Мы с Виолой, проболтали почти час. Девушка оказалась невероятно умной, ум и красота – опасное сочетание. Но лично мне, она понравилась, Виола что-то вроде меня, только женского пола. Несмотря на мелькающие в разговоре похабные шуточки, она производила приятное впечатление. Расстались мы почти друзьями.
-И знаешь что Док, - напоследок сказала она, - я со всей этой научной работой, так и не получила ни одного клинического сертификата. Так что официально я всего лишь медсестра, и если надумаешь, зови ассистировать…
При этом она посмотрела на меня так откровенно, что я не мог понять, заигрывает она или просто шутит. Как же все-таки жарко, или это Виола вогнала меня в краску? В любом случае я решил пройтись по-над пляжем, надеясь, что хоть так будет прохладнее. Раз уж по дороге не укрыться в тени.

На пляже был настоящий ажиотаж, веселые голоса и армия отдыхающих. Оккупировавшая прибрежные воды и песок, и их можно было понять. В такую жару, самое-то окунуться в теплую воду, которая слегка толкает твое тело при движении волн. Это даже лучше чем комната с кондиционером. Волны сегодня были очень мелкие, мягкие, спокойные. Слегка мутная от песка и водорослей вода, мерно накатывала на песчаный берег. К вящему разочарованию серфенгистов, вынужденных скучать, пока море спокойное. Между двумя пирсами, кто-то пришвартовал надувную платформу, надежно закрепив её канатами. И теперь, большая конструкция метров десяти в диаметре, плавно раскачивалась на волнах. А на самом этом батуте…

На батуте отдыхающие устроили что-то вроде сумо. По канатам, на которых он собственно и был натянут между пирсами, они по двое взбирались на шаткую поверхность. И судя по всему, играли на выбывание, а точнее в - "кто кого столкнет в воду". При этом пирсы и берег находились достаточно далеко, и падая, проигравший не рисковал травмироваться.

А что, круто придумано. С берега, за творившимся безобразием наблюдала Ольга. Вожатая лежала на полотенце, прямо на песке, под тенью зонтика. Расположив свою ленивую головушку на надувной подушке, она со вкусом потягивала холодный лимонад. Рядом лежала сумка-холодильник, и пляжные сланцы. Да уж, кто-кто, а Ольга умеет отдыхать.
-Тяжела доля вожатого да? – спросил я, когда подошел поближе. Сарказм в моем голосе звучал не обидно, а с легким шутливым оттенком. Олька была строгая, но в ней присутствовала ещё, чисто женская мягкость и заботливость. Она могла, бросив все, привести мне больного ребенка. Которого буквально несколько минут назад ругала от всей души, нагружая поручениями или просто отчитывая. Поэтому несмотря ни на что, все её любили. Но любили издалека, ходили легенды, что вожатая однажды... Заставила провинившегося подопечного, перетаскать целый вагон сахара.

-И не говори Док, - усмехнулась девушка, из-под панамки, закрывающей её лицо от солнца. – То на один бок ложись, то на другой. Ах. Но я терплю эти неудобства.
-Ты ещё поручи своему отряду, павлиньими перьями тебя обмахивать, - сказал я.
-А что, идея, - надеюсь, она шутит, хотя от Ольги можно ждать всего.

Тем временем моим глазам предстало зрелище. Такое, что взгляд неотрывно прикипел к тому, что творится на батуте. А посмотреть было на что. На него взбирались две девочки, одна совсем миниатюрная рыженькая, а вторая блондинка. Обе хорошо мне знакомы. Славя залезла наверх первой, позволяя всем наблюдающим увидеть, как с открытого купальника стекает морская вода. Я видел намного больше других, моё зрение позволяло фокусироваться так, что казалось Славя стоит в двух шагах от меня. Девушка широко и искренне улыбалась, загорелая кожа приятно контрастировала с ярко-голубым, под цвет глаз, купальником. Золотистые волосы повисли, от тяжести пропитавшей их влаги. Под гладкой кожей, я мог даже различить едва уловимые движения мышц, особенно на икрах и бедрах. Сразу видно, утренние пробежки и приседания не проходят зря. Атлетка просто излучала красоту и здоровье. Зеваки, попавшие под очарование голубоглазой валькирии, заворожено смотрели на неё. Некоторые даже доставали телефоны, фотографируя и записывая процесс.

Следом за Славей, на надувной плацдарм поднялась Ульянка. На мелкой был ярко-красный, с желтыми полосками купальник. Более закрытый, чем на Славе, но тем не менее оставляющим на обозрение плоский животик и стройные ножки. Фигурка Ульянки, уже обретала приятные округлости в нужных местах, но ещё не утратила детской угловатости. Впрочем, рыжика это совсем не волновало. Ульянка явно считала, что весь восторг вызывает только она. Даже пыталась позировать, закинув руки за спину, и приосанившись.

-Итак, приготовились, - прозвучал с берега громкий бас. Это физрук, уже стоял со свистком наготове. Идея и исполнение, наверняка тоже принадлежат ему. Ну правильно, в эту жару детей в спортзал не затащишь.
-Никаких ударов ногами и руками, а так же укусов, и грязных приемчиков! – громко кричал он, - Кто первый упадет, тот проиграл!
-Я всё понимаю, - сказал я физруку, - но, по-моему, у них разные весовые категории, не находишь?
-Мелкая сама вызвалась, а Славю пока ещё никто так и не скинул, - физрук улыбнулся, - да и никто не сможет, посмотри в какой она форме.
-Это да, - я невольно присвистнул, оценивая потрясающий вид.
-Поехалиии! – и физрук дунул в свисток, бедные мои уши…

Игра началась! Славя, не спешила, слегка согнув ноги в коленях и наклонившись вперед, тем самым придав телу более устойчивое положение. Блондинка выжидала. Те – кто наблюдал с пирса, и видел спортсменку со спины, дружно издали восхищенное "ох". Но они не видели всё, так близко как я. Ну, ни чего себе! А Ульяна, сразу перешла в нападение. Издав что-то среднее, между боевым кличем атакующих викингов и улюлюканьем бешеного индейца, девочка с разгону налетела на соперницу. Вот только Славя, ловко шагнула в сторону, пропуская рыжую комету мимо, попутно слегка подтолкнув её попкой. После такого ускорения, Ульяна рыбкой нырнула в воду, под скандирование толпы.

-Низко летит, - прокомментировала вожатая из-под зонтика,- к дождю.
Высунув из воды недовольную рыжую физиономию, Ульяна смотрела на ладонь Слави. Девушка благородно протягивала руку помощи, предлагая сопернице подняться на платформу. После минуты раздумий, рыжик схватилась за протянутую ладошку, и резко дернула на себя! Славя, то ли не ожидала такого коварства, то ли стояла слишком близко к краю. Но потеряв равновесие, спортсменка рухнула в воду. Весело смеясь, нисколечко не обиженная Славя, начала щекотать мелкую. Ульяна хихикала, тщетно пытаясь вырваться, и в итоге девочки устроили в воде веселую возню.
-Лааадно, есть ещё желающие? – Физрук окинул взглядом пирсы и пляж.

Желающих было много, развлечение пришлось ребятам по вкусу, и у пирсов выстроилась целая очередь. Большая часть пляжа уже стягивалась поближе, чтобы не пропустить самое интересное. А что, в принципе весело, может и мне принять участие. Рисунок на спине, если его не трогать, вполне похож на простую татуировку. И лишь прикасаясь, можно понять что он выложен из мелких чешуек.

Лагерь у моря часть 8. Выбрано "Купаться"

1 часть
2 часть
3 часть
4 часть

5 часть

6 часть

7 часть

По пустому коридору первого этажа я дошел до лагерных душевых, прошел мимо двери с буквой "ж", мимо двери с буквой "м", и вот она родная "Служебное помещение", здесь принимали водные процедуры вожатые и я, была ещё отдельная ванная для прочего персонала, но мне к вожатской было ближе,  потому и раздобыл себе пропуск сюда.. Открыв дверь ключом из моей связки я проскользнул внутрь. Вот только что то не так...

Время снова начало вести себя как вздумается, и практически застыло. Свет в небольшой душевой,состоящей из пяти кабинок и нескольких шкафчиков, горел. А из одной кабинки выходила полностью обнаженная девушка, в замедленном времени я невольно успел разглядеть всё, всё в смысле, АБСОЛЮТНО ВСЁ. От изящных, но весьма фигуристых бедер, стройной талии, груди с задорно торчащими сосками, до довольно широких для девушки, но очень красивых плеч. Видел ямки возле ключиц, милые ножки, девочка была гладко выбрита, кожа и тело просто дышали энергией и здоровьем. На голове у нее было белое полотенце, которым она вытирала свои золотистые волосы. Полотенце закрывало ей глаза, и пока время ещё не вернулось в нормальное русло я попробовал свалить по тихому. Ага щас...

Не прошло и пары мгновений, мир дернулся, и начал двигаться в обычном темпе. Звук стука моего сердца наверное слышали в соседнем корпусе. Девушка стянула полотенце, и удивленно уставилась на меня, и я узнал ту бегунью которую видел недавно.

"-Чувак, помнишь мы смотрели тот немецкий ролик, там тоже все начиналось в душе, и..."

-Цыц шиза, и без тебя влипли.

Что же она сделает? Завизжит? Убежит? Даст мне пощечину? Но куда там, блондиночка меня удивила. Быстро метнулась к ближайшему шкафчику, от чего под её кожей заиграли едва заметные, но мышцы. И открыв дверь,юная атлетка загородила моему обзору все стратегически важные места.

-Извините - поспешил я предотвратить гнев незнакомки.

-Нет нет, это я должна просить прощения - ответили мне из за дверцы.

-Тут было закрыто - вот я зашел не раздумывая.

-Я и закрыла - раздался смешок со стороны шкафа,судя по возне она спешно одевалась.

Фух, походу пронесло, за извращенца меня не приняли.

"-Погоди она узнает тебя получше" - не мог не добавить мой внутренний пессимист.

-После пробежки пришла и решила освежиться - продолжала незнакомка - другие душевые закрыты, а Ольга Дмитриевна дала мне ключи только от этой.

-Ладно ещё раз извиняюсь - потянул я было дверь на выход.

-Подождите, я уже выхожу.

Уже одетая блондинка буквально выплыла из за шкафа, такой ровной была у нее походка. Облаченная во все белое, начиная с носочков и заканчивая белой, свободной хлопковой майкой и шортиками, она держала в руках небольшой пакет.

"-Там походу её спортивная форма и всякий мыльно-рыльный инвентарь" - прокомментировала наблюдательная шиза.

Девочка выглядела лет на 17-18, и на вожатую чисто по возрасту не тянула, хотя держалась уверенно, как будто это не она только что дефилировала тут в чем мать родила.

-Ой, какая я некультурная, меня Славя зовут, а вас? - спросила девушка, и в глаза так заглядывает, ждет что я застесняюсь, или растеряюсь?

Взять себя в руки, глубокий вдох, выыыыдох.

"-Лучше бы взял в руки её, чувак"

-Меня все док зовут - ответил я - а вот с вами я не знаком,хотя доведись увидеть ранее, обязательно бы запомнил, может перейдем на ты?

Ну что я несу, а?

Девушка звонко рассмеялась, при этом совсем не обидно, а так задорно как умеют только яркие и общительные люди,чистый веселый смех, к которому хочется присоединиться.

-Теперь вспоминаю - улыбнулась она, двигаясь мимо меня к выходу - Ольга, наша вожатая, говорила мне, как там было... цитирую:

-А ещё Славя, у нас тут есть свой медик, который может даже не заметить что к нам в середине смены перевели двадцать человек с другого лагеря,в том числе не заметит и тебя вместе с ними, разве что ты ушибешься рядом или закашляешь.

-Приятно было вас встретить док - помахала она ручкой,стоя уже у двери.

-И мне было приятно вас видеть - сказал я, прежде чем понял как это прозвучало.

-То есть нет, я не в этом смысле - начал было я.

Но Славя лишь снова захихикала, и умчалась куда-то к себе.

Ольгой звали вожатую первого отряда. И она периодически притаскивала ко мне некоторых отдыхающих с кишечными коликами (повара часто готовили по принципу "интересно а они и это сожрут?"), ангиной и прочими хворями. Судя по тому что Ольга дала ей свои ключи, к ней у вожатой есть немалый такой лимит доверия и полномочий. Так то тут купались по расписанию, во избежание таких вот казусов. Но видимо Славя не ожидала, что кто-то сунется сюда в такое время.

Взяв из своего шкафчика мыло и щетку я проник в кабинку душа. Именно щетку, жесткую грубую щетинистую, видя которую вожатые приходили в ужас, сами моясь простыми губками. Пффф, неженки.

Спустя некоторое время я, чистый и довольный собой, поднимался на третий этаж. И проходя мимо мед пункта в соседнюю с ним жилую комнату, где обитал собственно я. Мне пришло в голову.

Может проведать как там себя чувствует Ульянка, или ну его, спит уже наверное, пойти сразу отдыхать?

1 глава http://vn.reactor.cc/post/2732304
2 глава http://vn.reactor.cc/post/2740447
3 глава http://vn.reactor.cc/post/2744500
4 глава http://vn.reactor.cc/post/2752906
5 глава http://vn.reactor.cc/post/2755836
6 глава http://vn.reactor.cc/post/2765088
7 глава http://vn.reactor.cc/post/2771649
8 глава http://vn.reactor.cc/post/2783898
9 глава http://vn.reactor.cc/post/2790955
10 глава http://vn.reactor.cc/post/2799751
11 глава http://vn.reactor.cc/post/2807427
12 глава http://vn.reactor.cc/post/2813773
13 глава http://vn.reactor.cc/post/2818846
14 глава http://vn.reactor.cc/post/2825328
15 глава http://vn.reactor.cc/post/2828850
16 глава http://vn.reactor.cc/post/2836596

XVII
Чужая память

— Не повезло мне, Рыжик. Опять на гитарке петь заставляют.
Семен лениво ковырял вилкой в распотрошенном голубце, отделяя мясо от капустных листьев.
— Ничего, Сёмк. «Петь на гитарке» у тебя наследственное, оказывается. Я это сегодня от Виолы узнала. Только ты, главное, смотри там, на Мику не заглядывайся. Мне то сколопендру поймать не долго. — Ульяна улыбнулась.
Семен искоса глянул на Рыжика и поддержал игру.
— За что-ж ты так ее?
— Кого?
— Да Мику же. Сколопендрой вот обозвала.
— Ах ты! — Ульяна ткнула указательным пальцем Семена в бок. — Сёмк, иногда видно, что ты вовсе не такой зануда, каким хочешь казаться.
На этом разговор временно затих и гости «Совенка» занялись киселем и ватрушками.
— А я ведь так и не прочитала пьесу. — Пять минут спустя пожаловалась Ульяна-большая. Некогда было.
— Вот сразу и посмотришь. Свежим незамыленным взглядом. — Семен помолчал, а потом вздохнув продолжил. — Рыжик мой, я домой хочу. Не хочу я ни мировые проблемы решать, ни проблемы лагерного масштаба, ни чьи то личные. Здесь посмотрел на девочек, успокоился, и уже хочу домой.
Ульяна чуть прижалась к Семену плечом.
— Завтра дома будем, Сём. В восемь вечера надо на точке быть и идти не далеко. Так-что, к ужину, конечно, не успеем. Но к ночи будем.
— Я представляю, как там из-за нас волнуются. Уходили на сутки — почту передать, и застряли тут из-за моей спины.
— Сём. Прости меня. Это я тебе столько лишнего в рюкзак положила.
— Уля, не выдумывай. Пошли лучше прогуляемся, проводишь меня до кружка. А то ты как засела за свою писанину, так и не выходила. Я даже беспокоился — не заболела ли, не подменили ли.

Мику почувствовала, что говорят о ней, выглянула из-за тарелки на Семена с Ульяной, и опять опустила глаза. Она была сейчас слишком занята постановкой, чтобы тратить время на что-то еще. Даже сон вчерашний окончательно провалился куда-то в глубины памяти. Генеральная репетиция; прослушать, что там Семен споет; всех артистов распустить до вечера; договориться с кибернетиками о реквизите. Нет, сон этот вспоминать, ну его. И почему там — во сне, Семен назвал ее Микусей, хотя было приятно, а потом стало так горько, что Мику во сне убежала от Семена, это сейчас не так волновало, как будущая реакция зрителей, которая станет известна через шесть с половиной часов. Всё, всё, всё потом… А сейчас репетиция. Руководитель музыкального кружка торопясь покончила с обедом, отнесла грязную посуду на мойку и побежала на своё рабочее место. Кивнула Ульяне-большой, сидящей на веранде кружка, зашла вовнутрь, оглядела артистов и сочувствующих…
— Все пришли с обеда? Тогда — последний прогон!

Ульяна-большая проводила Семена до музыкального кружка. Поздоровалась с Алисой, поздоровалась с Мику и осталась там же на веранде, чтобы подумать — чем ей заняться, если не до ужина, то, хотя бы, до конца репетиции. На пляж без Сёмки идти не хотелось, сестрёнка пропадала в Старом лагере, мелких не было видно, а другими близкими знакомыми, не смотря на всю свою контактность, Ульяна-большая не успела здесь обзавестись — сильно уж была занята. Не в медпункт же сейчас идти?
Из открытого окна кружка были слышны голоса Мику и Алисы, прерываемые смехом. «Веселая у них репетиция. Попроситься в гости?» Ульяна встала и уже собралась постучаться, когда ее окликнули.
— Ульяна!
Девушка оглянулась. На дорожке стояла Славя и, незаметно для самой себя, искала левой рукой отсутствующую косу.
— …мне очень нужно с вами поговорить!
От волнения помощница вожатой даже перешла на Вы. Было видно, что девушке ужасно неловко. Что она, пересилив себя, прибежала за поддержкой.
Ульяна вспомнила, как Семен, когда он с больной спиной только вернулся из поселка Шлюз и отлеживался в тренерской, выползая лишь в столовую, сказал ей, уже на равных: «Будь готова к тому, что пионеры, те, кто еще не проснулся, будут бегать к тебе со своими проблемами, как к подруге или как к психологу. Может чувствуют они, в таких как мы, что-то?» Но дома как-то так вышло, что если бегали, то бегали больше к Семену (Ну как больше? Далеко не каждый цикл бегали даже. Всего-то и было раз пять или шесть. Сёмка после всегда ворчал, но, никогда никого прогонял и никогда о чужих проблемах не рассказывал). А остальные три проснувшиеся девочки были избавлены от этого.
Один такой «пациент» сказал потом: «Ну, понимаешь, Семен, можно конечно и к вожатой, но это как наябедничать получается. Если она что узнала, она не будет разбираться, она будет меры принимать и наказывать кого попало. А еще будет кричать. А ты, хоть и начальник, а свой. И никогда не кричишь».
А тут Славя пришла с бедой к Ульяне.
— Если нужно, то, пожалуйста. И, Славя, мы же на ты, не забыла?
Разговаривать на веранде музыкального кружка Славя отказалась. Покосилась на дверь, покачала головой и сказала, что нет, лучше в другом месте. Где-нибудь, где не помешает никто. Поэтому домики отпадали, спортзал тоже отпал. Подходящее место нашлось за сценой. Чтобы не попасться на глаза вожатой, девушки пошли вокруг всего лагеря, по тропинке, проходящей вдоль забора. По дороге же, как только миновали умывальник, и начали разговор.
— Ульяна, ты прости, что к тебе обращаюсь, но мне просто не к кому. Тем более, что ты… — Тут Славя порозовела и замолчала.
— Тем более, что я завтра уйду, и никому ничего не разболтаю? Так?
— Да. Нет. Не только… — Славя порозовела еще больше. — Понимаешь…
Не пошли они ни к какой сцене. Где-то было слышно, как пионеры играют в футбол, где-то вожатая искала свою помощницу, где-то Виола сформулировала мысль и искала Ульяну, чтобы поделиться с той, до своего ухода. А девушки просто неторопливо гуляли по лагерному лесу, переходя с тропинки на тропинку.
Славя рассказывала, как ей постоянно вспоминается то, что происходило не с ней, но одновременно и, как бы, с ней. Вот, как гостей лагеря увидела впервые, так, на следующий день, и началось.
— Понимаешь, вот хоть прихожу я к умывальнику, а там твой Семен… — Славя смахнула паутину с лица, оглядевшись увидела небольшую россыпь лесной земляники, коснулась Ульяны и приглашающе кивнула.
— Там Сёмка, так.
Земляника была мелкая, было ее не много, но задержаться около нее стоило.
— … поздоровались, он ушел, а я осталась умываться. А пока умывалась вдруг вспомнила, как мы с Ольгой Дмитриевной делали пробежку утром и застали его около умывальника же, а он там, голый по пояс, обливался ледяной водой. Бр-р-р-р. И, главное, я точно знаю, что этого не было никогда, а Ольга Дмитриевна бегает только в исключительных случаях. Но я же помню. И какой спортивный костюм был на Ольге Дмитриевне, и то, что я поддразнивала Семена там, у умывальников.
Созревшая земляника на полянке закончилась, можно было двигаться дальше. Девушки дошли до дыры в заборе и Ульяна спросила, показывая на тропинку, что шла уже с той стороны.
— Пойдем?
— Пойдем. Ни разу еще не бывала за забором, все некогда. Только на остановке. И есть еще озеро, я туда купаться хожу.
— Ага, я знаю это озеро. Если хочешь, можно и туда завернуть. Но ты про воспоминания и про Сёмку рассказывала.
Ульяна-большая раздвинула висящие на одном гвозде доски, и девушки пролезли через дыру за территорию лагеря.
— Да там не только про Семена воспоминания. Бывают и просто про меня, про лагерные дела. Обычные воспоминания о том, что я могла делать, но точно знаю, что не делала. А бывает, что вспоминаю что-то, как давно прошедшее, а на следующий день это что-то происходит. Вот, вроде голубцов сегодня на обед.
Стоял обычный жаркий день бесконечного лета. Ветер в лесу не чувствовался, а вот духота давила. Поэтому девушки, после дыры в заборе, не сговариваясь свернули в сторону озера.
Разговаривали не только и не столько о Славином деле, разговаривали и просто о жизни. Славя рассказывала о себе, Ульяна о себе.
— Славя, а ты купальник взяла. — Смахнув с верхней губы каплю пота спросила Ульяна.
— А зачем? Здесь все равно никто не ходит.
Славя, постепенно привыкшая и к Ульяне, и к теме разговора улыбнулась, даже и чуть лукаво.
Местность уже ощутимо понижалась, и стало видно, в просветы между деревьями, кольцо камыша окружающее озеро.
«Ну да, кроме Сёмки здесь никто не ходил, — подумала Ульяна, — но надо же что-то ответить про воспоминания. Славя же ждет».
А Славя не ждала ответа пока. Славя опять вернулась к разговору, к главной его теме. Перед этим она долго молчала, посматривая на Ульяну, по дороге достала припрятанный сверток, оказавшийся покрывалом и полотенцем. «Извини, я сюда одна хожу, поэтому полотенце только одно, но я могу и покрывалом вытереться». Потом, наконец решившись, тихо-тихо, едва на грани шепота сказала: «А самое страшное воспоминание, как меня убивают. Не Семен, но кто-то очень на него похожий. Вот я и хочу тебя спросить, Ульяна. Ты меня раньше не знала и, действительно, уйдешь завтра. Может быть сможешь сказать как есть. Я понимаю, что я сошла с ума, но скажи, я похожа на нормальную?»
К счастью темп разговора не требовал быстрого ответа. Как, перед этим, Славя, собираясь с силами, болтала о пустяках. Так и сейчас девушки успели искупаться, вытереться, обсохнуть сами и высушить покрывало, прежде чем Ульяна собралась с мыслями. Семен когда-то делился с ней своим опытом общения с еще не проснувшимися пионерами, которые вот-вот проснутся. Но все вылетело из головы. Осталась только фраза: «Я, тогда подумал, что вот я тебе вечером совру, а твой разум возьмет и проснется утром. И что мне? На сто восемьдесят градусов разворачиваться? Так я слишком ленивый для этого. Лучше было правду сказать и наплевать, на то, что ты в нее не поверишь».
— Славя, тебе, наверное, повезло. — Осторожно начала Ульяна.
Славя, сворачивающая покрывало, замерла, повернулась и непонимающе посмотрела на Ульяну. И тут Ульяна поняла, о чем нужно говорить.
— …мне сейчас все равно, поверишь ты или нет, я, действительно, уйду завтра. Но ты не похожа на нормальную, ты и есть нормальная! А твои «лишние» воспоминания, это называется «чужая память». Не твоя, а чужая — твоих двойников. Просто кто-то может ей пользоваться, а кто-то нет. Я — нет, а Сёмка может. И ты, получается, можешь. Только, ты еще учишься ей пользоваться. Но повезло тебе не поэтому. — Ульяна перевела дыхание и продолжила. — В моем лагере нет твоего двойника, там живет другая девочка. Похожая на тебя, но другая. — Ульяна поморщилась вспомнив о Саше. — Так что ты единственная Славя, которую я знаю. Но то, что я вижу… В общем, я уверена, что никто из твоих двойников никогда и никому не причинил зла, и таких воспоминаний у тебя не будет. — И уже грустно продолжила. — А у моего Сёмки они есть.
Обратно шли молча, свернув на знакомую Славе тропинку, выводящую к остановке. Ульяна, чем-то расстроенная, молчала. Славя же не знала, как отнестись к словам гостьи. С одной стороны, Ульяне не было нужды ее обманывать, а с другой — все это звучало, как продолжение вчерашних фантазий ребятишек из младшего отряда.
Переждав, на опушке леса, гуляющий по остановке пыльный смерчик, девушки перепрыгнули через придорожную канаву и подошли к лагерным воротам. Приоткрыв раскалившуюся на солнце створку и пропуская вперед Ульяну, Славя осторожно начала.
— Ульяна, если я сейчас нечаянно коснулась какой-то тайны…
Но Ульяна не захотела продолжать беседу.
— Это не ты, Славя, тайны коснулась. Это мы тебя в нее нечаянно макнули. Скоро все сама поймешь. Дней через восемь-девять точно. Не бойся, теперь уж тебя одну не оставим. Главное — среды дождись.
И, извинившись перед Славей побежала догонять Семена, как раз вышедшего со стороны музыкального кружка и свернувшего к площади.