побитые девушки

Замерзающий мир 7: Знакомые незнакомки (выбран пляж)

Часто бывает так, что сильные люди остаются очень одиноки. И вовсе не потому, что этого хотят. Просто так получается, получается, что… Они же сильные? Вот никому и в голову не приходит, что им тоже бывает больно, страшно, одиноко. Такие люди никогда не подсаживаются на наркотик человеческого сочувствия или жалости. Мало кто способен понять их, понять и быть рядом. Всегда.

***

 Уже светает? Солнце ещё не показалось, но небо на горизонте уже светлеет. Рассвет обещает быть красивым. И правда, я гулял гораздо дольше, чем планировал, да ещё неожиданная встреча в лесу с этими мелкими сорванцами… Ха. Занятно вышло. Но главного я добился: руки больше не дрожали, а в голове — прояснилось. Привычное хладнокровие разума восстановило баланс пошатнувшейся нервной системы. Мы, люди, вообще очень уязвимы в этом плане. Чуть перегрузимся — и всё, баста. Срыв. Однако каждый рано или поздно находит способ отпустить себя. Для одних это алкоголь, или игры, азартные, онлайн — да любые! — важен сам факт эмоционального выброса. Для других — посиделки с друзьями, общение с родней. А мне утешением стал холод и покой. Когда в голове не остается о чем волноваться или сожалеть. Своей отдушиной я обязан тишине и природе. Хотя, в глубине души, я не прочь снова увидеть ту кошку или рыжую мелочь с её хмурой подругой. Дети. Мир ещё не пропитал их своим лицемерием и фальшью. А как резко они пустились наутёк? Смех да и только, словно нашкодившие котята улепетывали.

 Возле входа в лагерь я столкнулся с двумя странными личностями. Почему странными? Ну, во-первых, мало кто приезжает в подобные места в пять часов утра, а во-вторых… Блин! Две гибкие темноволосые девушки, вылезающие из роскошного Лексуса, что-то сильно бросались в глаза. Даже если сбросить со счетов то, что я по умолчанию стараюсь лишний раз мазнуть взглядом по красивым девчонкам. Анализ. Этот навык у меня развился далеко за пределы среднестатистического человека. Вот и сейчас интуиция просто шепнула на ухо два слова: «Они подозрительные». Это как отличить игрока среди серой массы НПС, наметанный взгляд раскусит его мигом.

 Обе особы были чем-то похожи, но и отличия имелись. Одна девушка была довольно высокой (или так кажется из-за длинных ног?), к тому же худая, аристократично бледная, со скромными формами и волосами до середины спины. Одежда темных тонов, юбка, рубашка, туфли — всё черного цвета. Вкуса в этом плане у них явно нет. С собой девушка несла чемодан на колесиках и… футляр от гитары. При этом несла так, будто они ничего не весят, а едва заметные мышцы на её руках наводили на мысли о легкой атлетике. Мельком взглянув на лицо незнакомки, я удивился его ярко выраженным восточным чертам. Раскосые глаза и типично азиатские скулы вместе со славянской статью и светлой кожей. Метиска. Наполовину русская, наполовину азиатка. А неплохо смотрится!

 Что до второй, то она оказалась на голову меньше подруги. Миниатюрная брюнетка с хрупкими кистями, нежной кожей и милым голосом. Она явно недовольна внезапной ночной поездкой и возмущенно костерит какую-то начальницу с её чрезмерной любовью к перестраховке. Ещё одна красотка, они тут как все на подбор. Где страшненькие бабы, я вас спрашиваю? Одета милашка в темные рваные джинсы и майку, даже на вид великоватые для столь изящной особы. Дань моде? Лицо я разглядеть не успел, но вот глаза очень интересные. Кроме того, она несла небольшую сумочку и… куст. Куст! Куст, блин, фикуса! Это вообще нормально?! Ладно взять с собой в лагерь любимую пижаму, гитару, как у подруги, да что угодно, в конце концов, но фикус? Это уже за гранью добра и зла. Так, медленно проходим мимо, бочком, бочком, не связываемся с неадекватными, какими бы они не были симпатичными. Господи, ну и фигурки, обалденные, у меня вообще слабость на спортивных девчонок. Слюни, фу, обратно!

 — Оль, ты хотя бы сюда могла его не тащить? — высокая девушка говорила уставшим голосом, то и дело зевая. Она заперла пикнувшую сигнализацией машину и медленно побрела к воротам, со стороны напоминая зомби. Сексуального такого зомби.
 — Оставить Куст дома?! — возмутилась вторая девушка, а вот у неё голос ещё приятнее — бархатистый такой, нежный. Он пробегает по спине легкими коготками. Забей, Док, а то эта девчонка тебя сейчас очарует, обгоняй быстрее! — Он же зачахнет! Скажи спасибо Виоле, выдернули с заслуженного отдыха для какого-то…

 Она осеклась на половине фразы, когда я проходил мимо. Ой, мне даже не любопытно! Чужие дела пусть остаются чужими, так жить куда спокойнее, чем совать нос в каждое отверстие. По пути я с одинаковым пренебрежением отмахнулся от назойливого комара и сонного охранника, а затем спокойно побрел дальше, старательно выкидывая из головы внимательный взгляд глаз, с темной, почти черной, радужкой. Мало ли что в предрассветных сумерках привидится? Ну, девочки, чтоб вы были здоровы и счастливы, желательно — от меня подальше.

***

 Тем временем, ноги сами принесли меня на пляж. Эх, а хорошо-то как! Просто медленно идти под пение ранних пташек, злостных нарушителей утренней тишины и шелест цветущего кустарника, высаженного по-над дорогой сплошной стеной. Мимо пыльных тропинок и тенистых скамеек, мимо спортивного корпуса и склада я шел, держа руки в карманах и много-много думая. Грешу я этим делом — лишними размышлениями голову забивать. Лена. Эта личность никак не хотела вылетать из головы. Она, мягко говоря, не обычная девушка. Во всех смыслах этого слова.

 Красивая, безумно красивая (!), каждая её черта сквозит мягкостью и женственным очарованием, неглупая, но… что-то в её поведении больно напоминает меня. В том смысле, что у мадам не все дома (да, да, я довольно самокритичен). Она, недолго раздумывая, обрушила камень на голову того бандита и тем самым помогла мне уцелеть. Или, как минимум не заморозить всё нахрен в радиусе километра. Однако этот удар вполне мог убить, нападавший выжил лишь чудом, но по-другому хрупкая девушка помочь не могла. Чаша весов колеблется, но я целиком и полностью на стороне Лены. Может попробовать с ней сблизиться… Черт! Напоминаю себе мотылька, летящего на огонь: и хочется, и колется. Стоит только представить себе её лицо, как сердце замирает, пугливо вспоминая, что оно, вообще-то, может чувствовать. Могло…

 Берег был совершенно пуст. Асфальтовая дорожка пролегала прямо мимо пляжа, несколько пустующих шезлонгов, и песок, песок, песок. Мусор тут убирают на совесть, очень чисто. Спокойно. Ни единого человека в столь раннее время суток, хотя примерно представляю, что тут творится днем. Волны мерно набегали на песок, а рассветное солнце окрашивало их поверхность в теплые тона, пена — так вообще, переливалась, как драгоценность. Я сел прямо на песок, любуясь игрой света на живой воде. Песок сухой и мягкий, без камней или ветоши. Так бы и лег, да потом из одежды не вытрусишь.

 Вокруг не так уж и тихо, если уметь слушать мир. Вот два воробья повздорили возле урны за право обладания хлебной коркой, вот по песку пробегает небольшой краб, которого тут же смывает волной. Жизнь и свет, куда ни глянь. За этим сюда и приезжают. Закрыл глаза. О, хорошо! Оказывается, даже я немного устал за бессонную ночь. Шум прибоя, шелест деревьев за спиной — красота. Душа поёт. Даже крики чаек не портят общее впечатление, а орут они будь здоров. Кто вообще решил, что крик чаек — это романтично? Пернатые твари орут как проклятые, может, заморозить их нафиг? А, ладно, пусть живут. Пахнет здорово. Свежий ветер, с нотками ночной прохлады, ещё не пропитавшейся дневным зноем. Так и сидел бы на песочке, но скоро придут эти, как их… раздражающие такие… ах да - люди.

***

 — Тут здорово с утра пораньше, не так ли, коллега? — сзади раздался томный женский голос. Так расслабился, что не заметил её шагов за шумом прибоя. Да, от сверхвосприятия я бы точно не отказался.
 — Не то слово, — оглянувшись, я увидел разноцветные глаза Виолетты. И кто назвал гетерохромию генетической мутацией? Красиво же, я бы не отказался от таких. И не только глаза, черт побери, это тело… она преступно шикарна. Напоминает гитару своими великолепными изгибами. — Тишина да покой, море, природа. Что ещё надо? Вы, кстати, точно не против того, чтобы отдать мне свой кабинет? Сама виновата, что не рассчитала время, да и в прибрежном корпусе места не хуже, — девушка махнула рукой в сторону многоэтажного здания у самого пирса. Она так и пришла, в халате поверх платья. Выглядит и правда уставшей, особенно эти мешки под глазами. — Вышла прогуляться и подышать свежим воздухом, а тут ты. Доктора мыслят одинаково?

 — Верно. И ещё: я так и не поблагодарил за тот случай в лесу, — поднимаюсь на ноги, отряхивая пятую точку от песка.
 — Разве стоит? — актриса сделала вид, что ничего не понимает. Ага, если ты простая медсестра, то я розовый пони из того мультика! После одного только её звонка от нас отстала полиция, да и тот мужик с армейской выправкой беспрекословно слушался девушку. И поправьте, если ошибаюсь, те две темноволосые незнакомки ранее скрылись именно в этом корпусе.
 — А, не обращай внимания, мысли вслух, — отмахнулся я, собираясь уходить. — Надышался уже, пойду домой.
 — С разряженным горным воздухом не сравнить, да, Док? — голос Виолы вдруг растерял всю томность, а гетерохромные глаза сверкнули глубоко запрятанной хитринкой. — Там, в роще, ты поступил как Человек, надеюсь, и дальше будешь вести себя как мужчина.

***

 Корпус встретил меня тишиной, лагерь только начинал просыпаться, и единственным бодрствующим человеком в коридорах оказалась сонная уборщица. Поднимаясь по лестнице на свой третий этаж, я не мог выкинуть из головы слова Виолетты. Она интересуется мной? Для чего? Я ведь никак не мог себя выдать в плане необычных способностей. Доктор с гетерохромными глазами совершенно точно не обычная коллега. А если так, то почему она прямым текстом себя выдала? Проблемы… Не люблю проблемы. Жизнь хороша, когда течет равномерно, подобно полноводной реке. Без всяких там стрессов и беготни.

 Надо будет размяться. Утро так и шепчет пробежаться по периметру, тем более я заметил неплохую дорожку в тени деревьев. Тело какое-то тяжелое без зарядки. Последние годы я привык держать себя в тонусе, а в поезде особо не позанимаешься. В кабинет я заглядывал со смешанными чувствами. Так. Спит как ангелочек, тихонько посапывая и трогательно обняв одеяло, которым я её накрыл. Перед тем, как уйти, я даже кондиционер включил, чтобы она тут не страдала от жары. Я подошел вплотную к кушетке, вспоминая свой сон и чувствуя, как сердце бьется чаще. Спящая Лена выглядела точь-в-точь как котенок. Милая, беззащитная. Рука сама дернулась в её сторону, но я вовремя остановился. Хладнокровный мозг вступил в беспощадную борьбу с недобитым романтиком в душе, которого я целенаправленно искоренял вот уже несколько лет.

 «Такая милая, хочу просто погладить. Соблазн слишком велик!»
 «Нельзя. Снотворное уже почти выветрилось, она почувствует и проснется.»
 «Ну хоть этих локонов коснуться, хоть самых кончиков мягких волос с этим таинственным фиолетовым отблеском! На секундочку!»
 «Нет.»
 «Когда ещё будет такой шанс?! Теплая, мягкая девочка! А пахнет как! До дрожи в коленях!»
 «Нет!»
 «Ненавижу себя. И этот лагерь. И весь мир! Всех ненавижу, кроме этой ласковой сони… ну хоть ладонь её трону! Это же не аморально?»
 «Нет. Нет! НЕТ!!!»
 «Погодите-ка… надо же осмотреть ссадину на колене. Точно!»
 «Нашел себе оправдание, да? Подожди хоть, пока она проснется, и уже тогда всё объясни и… эй, алё!»

 Так, аккуратненько отодвигаем одеяло с ног, закатываем штанину. Черт, этот приятный теплый запах просто бьет наповал, переклинивая мозги. У тебя в распоряжении могла быть ЦЕЛАЯ НОЧЬ с этим живым чудом! Я либо святой, либо идиот, но, в любом случае, моей воле в тот миг мог позавидовать весь корпус зеленых фонарей! Вдох-выдох, стиснув зубы и сжав до боли кулаки. С величайшей осторожностью ощупываю колено. Отек почти прошел, да и ссадина выглядит лучше. Обошлось. Машинально я погладил её ногу, но тут же одернулся. Дураком был, дураком и остался. Не могу полностью себя контролировать. Босые ножки Лены, с гладкой кожей и красивыми ноготками, смотрятся просто великолепно. Да ладно, что плохого может случиться? Зато будет такое сокровище. Одна фотка… Достаю телефон, беру в кадр этот великолепный вид, и… «щелк» — тихий звук сработавшей камеры.

 — Док? Ч-что ты делаешь? — раздался сзади тихий, ещё сонный, голос, по спине пробежали мурашки, а в голове сама собой заиграла песня «Еду в Ма-га-да-а-ан». Причем до мельчайших деталей, и, сука, с музыкой! О-бо-жаю своё сознание.
 — Э-э-э… — давай, мозг, выручай! Ты спасал меня на экзаменах, даже вспомнил проклятый цикл Кребса на биохимии, который я, по-моему, даже не учил… неужели сейчас ничего не придумаешь?! — Ну, я это. В общем. Ноги… твои… — Душа ушла в пятки, лицо покраснело от стыда. Оправдания? Да как тут оправдаться-то?!
 — Я, когда… почему я тут спала? — Лена начала заливаться краской и попыталась вскочить с кровати, вот только моя рука легла на плечо девушки, не позволяя резко встать. — Даже не заметила, как уснула.

 — Не торопись, ногу побереги. Да и после лекарства не надо делать резких движений. — Я помог девушке сесть. Ладонь, коснувшаяся девушки, горела теплом. По спине прошла волна холода, отвечая на сильные эмоции. Лёд действовал полуавтономно, и полностью его обуздать не всегда получалось, вчерашний случай в роще — прямое тому доказательство. Вот и сейчас от страха я чуть не превратил комнату в чертов морозильник. — У обезболивающих препаратов есть такой побочный эффект, вызывают сонливость, а ты вчера перенервничала, и сильно. Вот и отключилась, а я не стал тебя будить.
 — Слабость чувствую, и… — живот Лены исполнил песню умирающего кита, чем заставил её покраснеть ещё больше, хотя, казалось бы, куда сильнее — и так помидор напоминает. Это лицо! Черт, я только сильнее привязываюсь!

 — Голод. Бывает. Вполне физиологический процесс. Что естественно, то не безобразно. Пойдем, я помогу пройти в столовую, там и перекусим, — я подал руку девушке, стараясь не слишком откровенно пялиться на её… глаза. Да, глаза! Тело у Лены просто великолепное, но именно эмоции и блеск этих голубых озер, именно они меня гипнотизируют. Она слишком милая. Удивленно приподнятые брови, блестящие губы и этот немой вопрос во взгляде. Она только пришла в себя и ещё не успела надеть ни одну из своих масок, которыми этот нежный ангел закрывает своё ранимое «Я». Во всяком случае, таковы мои предположения, а я привык считать себя весьма умным (и скромным!).
 — А когда слабость пройдет? — Елена нетвердо стояла на ногах, пришлось подать ей руку помощи, на которую она доверчиво облокотилась. Тепло… Девочка, ну что ты со мной делаешь?! Мне то ли от счастья плакать, то ли от грусти, что надо бежать от тебя как от огня!
 — Подышишь свежим воздухом, и всё как рукой снимет, — произнес я вслух, а про себя подумал, что последствия транквилизаторов полностью пройдут через час-другой, но легче ей станет уже скоро.

***

 Какой бы особенной Леночка не была, она, тем не менее, есть и будет девушкой. А именно — первым делом красавица побежала наводить марафет. Идти в столовую прямо с кровати? Не-не-не — умыться, причесаться, переодеться. Любят же эти создания заморачиваться! Стоп. Погодите-ка… Я только что назвал её про себя «Леночка»?! Бррр. Хотя, стоит признать, растрепанная и сонная она смотрится ещё очаровательнее. Коварная баба.

 От предложения проводить её до комнаты жертва несостоявшегося разврата отказалась. Щеки Лены тронул едва заметный румянец, от которого тепло стало и мне. Сходить, что ли, хоть зубы почистить? Один фиг я совсем недавно купался, а благодаря своей хладнокровной особенности не сильно потею даже в самую удушающую жару. На мгновение я представил, каково это — просыпаться рядом с такой девчонкой. Теплой, красивой, чертовски красивой. Внешность. Пока что я вижу лишь поверхность этой книги, обложку, но… Внутри у неё целый мир. Неизведанный, таинственный. Может быть, стоит хотя бы попробовать, узнать её характер полу… Нет, нет, нет! Знаю, чем такое заканчивается, в моём, во всяком случае, случае. Вот такая вот печальная тавтология.

 Так. Долой уныние, и даже не смотреть на плейлист с грустными песенками! Первым делом стоит немного размяться. В поезде не было места потренироваться (габариты не позволяли ничего, кроме статичной гимнастики), а здесь так много возможностей! На то, чтобы переодеться в спортивную форму, ушло пять минут. Львиную долю времени пришлось потратить на поиск нужных вещей в недрах рюкзака, а собирался он по банальному принципу — «накидать и затрамбовать».

 Ранним утром на беговой дорожке было пусто. Все адекватные люди ещё только протирали глаза — подъем тут в восемь, или в девять? Не в курсе, но отдыхающим разрешалось отоспаться от души. Это же не пионерский лагерь Советского Союза, чтобы спозаранку да флаг поднимать. Хотя и в этом, наверное, было своё очарование. Ладно. Надо успеть сделать зарядку, поесть и вернуться к работе. Вдруг кто из начальства проверять придет в первый же день, а так… Сомневаюсь, что столкнусь во время местной практики с чем-то серьезнее ушибов, диареи или откачивания перебравшего алкоголя сосунка. Да и современные наркотики тот ещё геморрой, на «скорой» ещё замучался. Легализовали бы марихуану, как во всех нормальных странах, и жили бы спокойно. А тут обдолбятся всякой ядовитой синтетикой — и иди, вытаскивай их из делирия. Как говорил мой друг, когда нельзя ругаться матом, Изабелла уже всё это!

 А денек обещает быть на редкость безоблачным. Нет, правда, хоть бы одна тучка для приличия проползла по небосводу! Бесконечный голубой океан небес, шелест листвы по-над дорожкой, шум моря и пение птиц. На море климат мягче, чем наш горный трындец. Влажность обычно такая, что летом везде жарко, а зимой, даже при небольшом минусе, мороз буквально пробирает до костей.

 Привычная разминка под ближайшей березой, разогрев суставов и мышц, и… Вперед! Бежать, держать ритм, скорость, дыхание. Вдох-выдох, вдох-выдох. Как врач, я вот уже пару лет исследую свои возможности. Физиология моего тела нестандартная (стала резко меняться после памятного случая в горах), даже медосмотры приходится проходить задним числом, благо в комиссии сплошь знакомые по работе, подписывают бумажки без проблем. В чем вся соль: я практически не могу перегреться или устать, а температура моего тела редко превышает тридцать пять градусов. Раны заживают быстрее, инфекции не берут. Но есть и обратная сторона: лекарства тоже почти не действуют. Ударился — терпи, пока не пройдет, ибо никакое обезболивающее просто не помогает. Да что далеко ходить? Коктейль из транквилизаторов, беспробудно выключивший бедную Лену на всю ночь, меня бы просто немного расслабил. Ах да, и ещё кое-что — сила. Чистая физическая выносливость и мощь. После двух часов силовых тренировок содержание молочной кислоты в мышцах человека высокое, они устают, им нужна передышка. Им. Не мне.

 Разгоняюсь ещё быстрее, из-под ног летит пыль, но усталости или жжения в груди нет. Набирающее силу солнце не мешает мне, как остальным — наоборот, согревает. Обожаю жару. Этот лагерь — просто великолепное место! Я свернул с основной дорожки на тропинку, петлявшую между деревьев. Спугнул по пути белку, которая рылась в мусорной урне. Она явно что-то там щелкала на своем беличьем матерном. Стал объектом внимания охранников, у них как раз пересменка. Мужики курили возле будки, недоумевая, кому это приятно бегать в такую рань. Каждому своё. Вас бы на ту заснеженную гору, когда жизнь висит на волоске, а у тебя из оружия только руки да ноги — тоже бы тренировали тело, как драгоценный ресурс.

 Уф, хорошо! Круг по периметру сделал, а он тут далеко не маленький. Всего корпусов семь, причем не все они бетонные многоэтажки — на стыке леса и моря стоял городок небольших домиков на сваях, с полукруглыми крышами, примерно на шесть человек каждый. Они тоже считались отдельным корпусом. В лесу раскинулись деревянные коттеджи, а ближе к центру — приземистые здания, начиная от столовой и заканчивая футбольным полем. Вытряхнув из кроссовка камень, попавший туда, нарушая все законы физики, я подумал: «Пробегу, пожалуй, ещё один круг! Ничто меня не остано…» Ох ты ж мать моя женщина!

 Двери спортивного корпуса, многоэтажного здания с большим двором и фонтаном в центре, распахнулись, и наружу вышла Славя собственной персоной. «Вышла» — слишком слабо сказано — выпорхнула навстречу утреннему свету, сияя ничуть не слабее последнего! Как у неё так получается? Блондинка облачилась в черный топ и черные шорты с белой полоской. Спортивные вещи обтягивали подтянутую фигурку так, что на миг даже дыхание перехватило. Красота — она страшная сила. На шее у позитивной девушки висели большие наушники, а в руках она держала полотенце.

 — О, а я думала, никто больше добровольно не встанет в такую рань! — спортсменка очаровательно улыбнулась, склонив голову набок и слегка зажмурившись. Приятно, черт побери, когда тебя так вот приветствуют! — Доброе утро, товарищ Док!
 — Доброе, Славя. А ты подозрительно бодрая с утра пораньше. Усталость и акклиматизация не набросились в первый же день? (Колись, с какой ты планеты!) — Улыбнуться в ответ получилось легко, я даже сам удивился. Девушка тут же начала разминку, выгибая изящную спинку, двигая ногами, шеей, талией. Глаз не оторвать. Ещё и поглядывает так хитро. Знает, какое впечатление производит. Дразни-дразни, мне только в кайф.
 — Да куда там! — отмахнулась валькирия. Локоны девушки, заплетенные в две толстые золотые косы, дернулись, переливаясь на солнце здоровым блеском. — Утром как холодный душ приняла, сразу заряд энергии получила. Хотела соседку растолкать, вместе побегать, но она спит как убитая. И ворчит ещё… А тут такой воздух, чувствуешь?

 — Ага, чувствую, — я невольно отвернулся, сажая на цепь все свои мужские инстинкты. Когда Славяна вдохнула полной грудью, ткань её маечки натянулась так, так… Хорошо, что у меня фотографическая память (хотя идею купить шпионский фотоаппарат для съемки подобных моментов бросать пока рано). А какая она гибкая! Несмотря на то, что я арматуру голыми руками гну, так вот размяться мне не светит. Изгиб спины просто шикарен, да и сама она в целом. Каждая мышца, каждый сустав — картинка. Если есть на небе кузница, где отливают людей, то в основу этой девочки явно вложили избыток солнечного света. — Что тут скажешь, не повезло тебе с соседкой.

 — Не-не-не! — блондинка помахала руками в отрицательном жесте. — Она классная. Красивая, умная, интересная. Вчера мне много про смену нашу рассказала. Ты знал, что скоро тут будет выставка, посвященная здоровому образу жизни? Отдыхающим прочитают лекции гости из Москвы. А что в этом году открыли новый бассейн в прибрежном корпусе? Вот, а она знает. И ещё кучу всего. Побегаем вместе?

Замерзающий мир. Глава 5 (с разветвлением): Ночь, сигареты, и...

Страница на фикбуке

«Потому что любовь — источник самой сладкой разновидности силы, и одновременно — мост, соединяющий нас с жизнью, смертью, иными Мирами и временами, со всем не сбывшимся. И, в конечном итоге, с самими собой».

Макс Фрай

***

 — Просто ушиб. Так что без паники. Обработаем мазью, выпьешь обезболивающее, а завтра… завтра — посмотрим. — Пациента главное успокоить, даже если он делает вид, что вовсе не волнуется, а особенно — если он и сам думает, что не волнуется. Нервная система человека несовершенна, и сама может угробить организм не хуже всяких болезней. Я внимательно осматривал ссадину на колене девушки, стараясь даже дышать через раз и ещё — пореже касаться её гладкой кожи. Упала она неприятно, да так, что основательно поранила колено. Крови нет, но покраснение и припухлость могут в равной степени как пройти через два дня, так и маскировать повреждение самого сустава. Я работаю по одному простому принципу — «Перестрахуйся!». Даже если уверен, что там просто царапина. На всякий пожарный антисептиком тоже пройдусь. Даже через ватку она такая мягкая. Не думать! Не думать об этом, Док! Девчонка ещё и вздрогнула, когда почувствовала на коже холод лекарства.

 Лена явно не любила загорать, сравнивая её с той же Славей и Ульяной, можно смело сказать, что она довольно бледная. Мне всегда нравились спортивные, поджарые девушки, и нравились гораздо больше «домашних» неженок. Вот такая вот черта характера. Однако от этой тихой девушки исходило какое-то ненормальное очарование. Лена буквально зациклила все мысли только на себе. Всего лишь легкого касания пальцев по бархатной коже вполне хватило, чтобы вогнать меня в краску. Ещё и смотрит прямо в лицо! Своими огромными зелеными глазами. Обычно пациенты отводят взгляд, либо концентрируют внимание на своих ранах. Лена же смотрела на меня, явно пытаясь встретиться взглядами, и от этого заставляя ещё больше чувствовать себя не в своей тарелке. Прости, девочка, этот человек уже давно никому не верит и ничего не ждет. Оставь своё внимание и время тем, кто этого действительно заслуживает. Ты слишком хороша для меня. Я не придумывал. Как и говорилось ранее, люди для меня открытая книга. Лена, хоть и полна загадок, тоже немного читается. Сейчас я ей интересен, и это плохо.

 — Я и не паниковала, не из-за этого пришла, — девочка встряхнула свои волосы. Насыщенного цвета локоны рассыпались по плечам, а сама она облокотилась на кушетку, расслабляя спину и облегченно вздыхая. — В первый же день заставили бегать, а я спорт хоть и люблю, но это не меняет того, что жутко неуклюжая. Присесть почитать в тенечке, или на пляж сходить вечером… так хотелось, а вот оно как вышло. Сперва, конечно, расстроилась, а потом вспомнила, что познакомилась с тобой. И рану показала, и с тобой увиделась. Как ни смотри, кругом одни плюсы.

 Полцарства за то, чтобы понять эту её улыбку! «Джоконда» Леонардо да Винчи нервно курит в сторонке. Невероятная особа! А характером, если так посмотреть, напоминает меня когда-то, лет, наверное, пять назад, только откровенная слишком. Было время, когда я считал спорт дуростью, нет, показную мишуру вроде фитнеса и прочей хрени я до сих пор считаю лишней тратой времени и ресурсов, но… Однажды руки спасли мне жизнь, с тех пор развитие тела поднялось в планке моих приоритетов наверх. Заняв место где-то посередине между работой и учебой. Девушка снова изменилась в лице. Сейчас Лена не улыбается, а просто заинтересованно наблюдает за мной. Думает, за оказанную тогда в роще помощь, можно считать меня хорошим? Зря. Она быстро поймет, насколько неинтересно находиться рядом с подобным человеком. И чем быстрее отстанет, тем лучше. За показной добротой девушки может скрываться что угодно, меня не обмануть красивыми глазками. Что бы я тут не думал, очарование девушки, тем не менее, действовало на нервы.

 — Тогда стоит сказать физруку, чтобы тебя освободили от занятий, — я поднялся на ноги. Чтобы осмотреть колено сидящей девочки, пришлось присесть на корточки. Жалко, высота кушетки регулируется только с головного края. С моим ростом тут будет не очень удобно работать. — Справка о серьезном повреждении колена, с моей печатью в комплекте. Думаю, этого хватит, чтобы вместо физкультуры ты уделила время чтению и отдыху.
 — Но ты же сам сказал, что ушиб несерьезный, — заволновалась Лена, спуская штанину спортивок обратно и при этом почему-то поглядывая на меня. Стоило больших усилий отвести взгляд от её изящной ножки.
 — Но физрук-то этого не знает. Главное, прихрамывай поубедительнее, когда будешь возле спортивной площадки, — порывшись в шкафчике с лекарствами, я нашел пару блистеров с легким обезболивающим. Пусть лучше выпьет и выспится, чем будет каждые пару часов просыпаться от ноющей боли, а завтра, если отек уменьшится, то хорошо, если нет, то девочка отправится в больницу, и летний отдых для неё накроется медным тазом. В глубине души я искренне надеюсь, что всё обойдется. Хотя… Какое мне дело? Не стоит лезть в чужую жизнь. Да и дружить с такой красивой девочкой опасно для моей спокойной жизни. — Вот. Выпей, выспись, и завтра утром покажешься.
 — Спасибо, — Лена приняла из моих рук две таблетки, я показал пальцем на стол, где лежала бутылка минеральной воды, а сам выглянул в окно. Что-то едва слышно шумело снаружи, вклиниваясь в монотонный шелест листьев на ветру, и тем самым пробудило моё любопытство.

 Так, что там у нас внизу происходит в столь поздний час? Прямо возле стен корпуса сидели три девочки. Опять же, знакомые все лица. Ха, прямо чувствую себя социально адаптированным человеком, раз узнаю кого-то кроме близких родственников. Алиса, Ульяна и та умная не по годам хмурая девчонка дружно сидели прямо под окнами медицинского крыла. От остального лагеря их закрывали высаженные по-над дорожкой кустарники и стволы деревьев, тем более, уже далеко не вечер, и темнота вносила свою лепту в маскировку. Свет фонарей не доставал туда, и затаившихся в сумерках у самой стены девчушек никто бы и не заметил, не шушукайся они так громко, что в ночной тишине звуки долетали аж до третьего этажа.

 — Ну что, достали? — требовательно спросила рыжая девочка, на вид самая старшая из всех. В темноте включился телефон этой особы, подсвечивая и её, и сидящих рядом детишек. Именно она чуть не протаранила меня возле корпуса. Довольно колоритная. Два задорно торчавших хвостика волос, рваные джинсы и оранжевая майка-топ с открытой талией создавали образ подростка хулиганки. Вот только теплая улыбка, играющая на лице, когда она в окружении подруг, напрочь рушила весь напускной образ.

 — Пытались, Алиса, но никто в лагере не продаст двум школьницам сигареты, — развела руками Ульяна. Мелкая рыжая молния была в коротких шортиках, красной футболке и кедах. Даже сейчас, сидя на траве, она умудрялась ёрзать из стороны в сторону. В заднице у неё не просто шило, а, как минимум, штык. Вот ведь гиперактивный ребенок! Значит, старшую Алиса звать…, а она очень даже ничего.
 — До приезда купить не получилось, я вот её ждала, мелкая в историю попала, — девочка, которую рыжая называла не иначе как Хмуро, без тени сомнения ткнула в подругу пальцем. — Точнее, не попала, а добровольно туда влезла. Потом пусть расскажет сама. Так что осталась ты без сигарет, и вообще, завязывай с курением. Никотин — не самая полезная штука в мире.

 — Опять она за своё! Откуда только взялась такая умная? Я тоже думала попробовать разок! — шутливо фыркнула Ульяна, удерживая двумя пальцами несуществующую сигарету, и высовываясь из укрытия, чтобы проверить, нет ли кого рядом. Убедившись, что лишних глаз вокруг не имеется, она легла на бок, на ещё хранившую тепло прошедшего дня траву, беспардонно устраивая голову на коленях Хмуро. Та, на удивление, была совсем не против. Постоянно напряженные брови темноволосой девочки на миг расслабились, она краешком губ улыбнулась. Благодушное настроение вовсе не помешало ей ущипнуть подругу за ухо. Наверх посмотреть не догадался никто из троицы, а мне было слишком любопытно и, откровенно говоря, больше нечем заняться. Вот я и наблюдал. Завидовал и наблюдал. Лена выпила лекарство и сейчас отправится к себе, так что отчего бы и не посмотреть за тем, чего у меня никогда уже не будет? На мгновение по коже прошелся легкий холодок, напоминая, что он тут, и полностью уходить вовсе не собирается.

 — Книжки умные надо читать, а не только мяч по траве мурыжить, — веско сказала Алиса, охотно присоединяясь к народной забаве «погладь Ульяну». А потом строго добавила: — Я тебе дам — «попробовать»! Нельзя детям курить, и точка!
 — Сама-то, — с укором, хмуро, посмотрела на неё Хмуро. Ха. Как звучит! Интересно, а кроме прозвища какое у мелкой имя?
 — А мне уже восемнадцать в этом году, — Алиса уперла руки в бока и гордо задрала нос, так, будто совершеннолетие — это очень сложное и важное достижение. Глупая ещё совсем, не понимает, что лучшие годы позади.
 — Только курить ты начала уже давн… Ай! Ай, прекрати! Ладно-ладно, сдаюсь, хватит! — Мелкая хихикала, оказавшись под атакой рыжей подруги. Алиса ловко щекотала Ульяну, пользуясь тем, что девочка беспечно подставила бок под растопыренные пальцы. А они у неё довольно ловкие, либо музыкой занимается, либо легкой атлетикой. Строение тела как раз в моём вкусе. Сфотографировать бы её вблизи…

 — Осталась я без сигарет. Могла бы тут купить, вас не пришлось бы просить, — печально вздохнула старшая, выключая телефон. Без света три девочки мигом растворились в полумраке, только голоса ещё слышны. — В лагере с этим строго, увидят, что продали отдыхающим, и баста.
 — Да ладно! Ещё достанешь, у вожатых, например, попроси. Не поделятся, так дай деньги, может, купят. Взрослым же продадут. Сигареты разве так тяжело раздобыть? — подала идею Ульяна. Жалко, не разглядеть, что она делает, само зрелище настолько близких друг другу людей всколыхнуло давно забытые чувства. Доверие. Тепло. Дружба. Хорошо так жить…
 — Или в отряде у кого заваляется, — предположила Хмуро, скрестив руки на груди. — Вас таких много, добровольно коптящих свои легкие.
 — Ага, — ехидно поддакнула Алиса, снова засвечивая стратегические позиции телефоном, а «позиции» на траве были о-го-го. Девочка пожала плечами и скептически фыркнула. — Ещё скажи, что они мне с неба упадут.

 С неба, говоришь… А почему бы и нет? Трио сидит как раз под моим окном, да и Алиса сама сказала, что не даст дымить эту отраву подругам. Достаю из кармана почти целую пачку и аккуратно разжимаю ладонь прямо над центром импровизированного штаба мелких сорванцов. Краем глаза я успел заметить, как коробка приземлилась прямо на смартфон Алисы, а потом быстро спрятался внутрь. Чуть не сбив по пути Лену. Пришлось подхватить пошатнувшуюся девчонку, снова контактируя слишком близко!

 — Ты чего? — полушепотом спросил я у любопытной девушки. Даже не заметил, как она прямо за спиной стояла. — Таблетки выпила?
 — Ага. Горькие такие, — Лена мило поморщилась, высунув кончик языка. Говорила девочка вполголоса, подхватив мой заговорщический шепот. И ничего не горькие, она ещё левомицетин не пробовала на язык. Вот где жесть в чистом виде! — Просто подумала, вдруг тебе скучно. Сидеть тут одному, когда все вокруг веселятся, да и голоса снизу такие знакомые. Алису я уже давно знаю, зря ты ей сигареты скинул. Врач вроде как заботиться о здоровье отдыхающих должен, а не губить его.
 — Захочет достать — достанет, — отмахнулся я, присаживаясь на кушетку. Можно было и за стол сесть, но в шаге от моего кресла сейчас стоит вот эта вот… личность, которую никак не получается прочитать или хотя бы спровадить. Почему она не ушла? Стоит тут, зевает, вместо того, чтобы высыпаться, находится в обществе сомнительного типа. — Пусть лучше от меня, чем просить у этих… вожатых. Ребятки отбитые почти поголовно. Да и порядок поддерживается только пока проверка с области тут, узнал сегодня в администрации. Через день-другой ревизоры уедут восвояси, дисциплина в лагере ослабнет, тогда каждый вшивый ларек снова начнет торговать чем попало. От сигарет до ещё чего похлеще.

 Лена не стала развивать тему дальше. Просто. Села. Рядом. Со мной… Спасите! Моё сердцебиение набирало скорость. Дышим ровно, Док, вот так. Подумаешь, красивая, как никто другой, девушка на расстоянии меньше пяти сантиметров от тебя. Нельзя терять голову! Абстрагироваться от сидящей настолько близко Лены не получалось, ну никак! Я невольно отодвинулся. Противоречия рвали разум на части. Половина меня желала обнять её, а вторая забиться под одеяло и не высовываться пока она не покинет кабинет. Как итог, я просто замер на месте.
 — Док. Я навязываюсь? — в лоб спросила прекрасная юная девушка, делая вид, что ей ну очень интересно рассматривать кафель на стенах и полу. Любой психически здоровый мужчина сразу крикнул бы громкое «НЕТ!». Я же хотел согласиться с её предположением. Лена меня жгла, заставляя постоянно напрягаться, но обижать её тоже не собираюсь. Девчонка никаким боком не виновата в моём прошлом, равно как и в цивилизации тараканов, населяющих черепную коробку одного доктора.
 — Просто давно не общался с девушками, — выкрутился-таки. — Не обращай особого внимания на моё поведение. Тебе будет лучше отдохнуть с подругами, чем общаться со мной.

 — Шутишь? — Я видел Лену разной. Улыбающейся, застенчивой, но такой серьезной, и даже немного злой — никогда. Брови нахмурены, глаза сверкают, а кулачки сжаты. Блин, что творится в этой голове?! — Ты спас нас, был добр там, где многие просто прошли бы мимо. Я младше тебя, но далеко не первый день живу. Там, в роще, был поступок, а не показное участие, от которого уже тошнит. Сотни лиц и фальшивых улыбок на людях, и пинок в спину за школой, когда никто этого не видит, от завистниц и лицемеров. Коварство и двуличие людей — вот с чем меня познакомила жизнь. Так что давай не надо! Я легко отличу хорошего человека от плохого. А теперь, после того как сказал, что мы попробуем стать друзьями, ты пытаешься показать себя с не лучшей стороны. Я так противна? Не обманывай! Хочешь выгнать — так давай, но не становись как остальные!

 — Вовсе нет! — поспешил я успокоить зарождающуюся бурю. В уголках прекрасных глаз застыли влажные капли. Логика, ау! Ты где? Вернись быстрей в её черепушку. С чего она вообще делает такие выводы? Моя рука через силу коснулась дрожащего плеча. Тонкая ткань хлопковой футболки — это не то, что мешает почувствовать тепло и мягкость девушки. Лена дрожит… — Я не хотел тебя как-то обидеть, и выгонять тоже. Просто… просто… — «Да черт, как сказать-то?! Просто твоё присутствие меня опаляет? Просто я боюсь привыкнуть к тебе, а потом снова оказаться один? Просто вали отсюда нафиг, соблазн ходячий?! Смена не бесконечная, и лето тоже. За теплом всегда наступает холод, а к своему я уже давно привык. Настолько, что твоё тепло меня ранит». — Просто ты меня смущаешь. Слишком красивая, и добр… (роща-нападающие-камень-башка-тук-тук), а ведь я тебя совсем не знаю, Лена.

 — Что? Вот в чем дело. А я тут уже напридумывала всего! — Слёзы девушки мгновенно испарились, а сама она тихо захихикала. Не знаю, то ли радоваться, то ли звонить в дурку, чтобы забрали и её, и меня заодно. Характер у красавицы не просто нестабильный и даже не импульсивный — с ней определенно что-то не то в психическом плане. Наконец, Лена успокоилась, зевнула, галантно прикрывая рот ладонью, и выдала: — Так давай знакомиться поближе, пусть даже прямо сейчас. Я в порядке. Обезболивающее такое хорошее, нога уже совсем не ноет, вот только спать очень хочется…

 Приятная тяжесть навалилась на моё плечо, окутывая теплом намного жарче, чем любые обогреватели или даже свет полуденного летнего солнца. Через белый хлопок халата чувствовалась мягкое тело девушки. Чего это она? Я застыл подобно изваянию. Каждая мышца в теле напряглась, непривычная к такому вниманию. Дыхание Лены становилось глубоким, мне стоило нереальных усилий не скосить глаза в её сторону. Боюсь, что попаду под гипноз этих её глаз, и натворю то, о чем потом мы оба пожалеем. Эта импульсивная особа вообще думает? Мы знакомы меньше суток! Какое… странное чувство. Так приятно, так приятно чувствовать её прикосновение. Нет! Нельзя к такому привыкать! Потом будет только холоднее. Пауза уже затягивается. Надо срочно что-нибудь сказать.

 — Спать? Да не должно, там нет таких побочных эффектов как сонливо… — «блядь». Последнее слово я добавил уже про себя, медленно поворачивая голову к столу и обреченно пробормотав: — Горчило, говоришь?

 — Ну да, вкус неприятный, но зато ничего не болит. Спаа-а-а… ах… спасибо. — Лена захлопала ресницами, снова широко зевая. Глаза девушки потихоньку слипались. Она клевала носом, прикрывая глаза в полудрёме, а потом вздрагивала, распахивая ресницы, только чтобы снова медленно их закрыть. На поверхности моего рабочего пространства стояла полная бутылка минералки, и… пустой стакан, в котором я растворил две ампулы сильного транквилизатора. При-плы-ли. Отдохнуть захотел, поспать спокойно! Учитывая мои особенности и устойчивость ко всякой химии, я использовал дозу, которая простого человека вырубит часов на десять. Что легкое успокоительное для меня, то тяжелый нокаут для хрупкой девочки.

 — Лен. Ты в какой комнате поселилась? Корпус хоть этот? Ле-на! Ну не спи! — Я потряс её за плечи. Ноль реакции. Сонно пожевав губами, она окончательно засопела. Погружаясь в глубокий медикаментозный сон. — Да что сегодня за день-то такой!

 Хотелось что-нибудь сломать, можно даже ногами. Сердце настойчиво долбило в грудную клетку, не помню, когда последний раз так нервничал. Даже хуже, чем было в душевых! Как ни посмотри со стороны, а ведь это натуральное нападение! Напоил девочку снотворным, наедине в кабинете. Когда она очухается, а это будет как минимум завтрашним утром, что Лена спросит первым делом? Так. Для начала — аккуратно укладываю тихо посапывающую девочку на спину. Кушетка у нас не самая удобная, но лучше, чем ничего. Даже если бы я и знал, где именно она поселилась, то риск нарваться в коридоре на кого-то слишком велик. Плюс ко всему, отдыхающие не живут по одному. Как я объясню её соседкам, что произошло?

 — Вот. Теперь хотя бы есть время спокойно подумать. — Тук-тук. Спокойно, как же. Сердце ненавязчиво напоминает, что оно из плоти и крови, а не просто мимо пробегало. Лязгнул замок, отгораживая кабинет от остального мира. Тук-тук. Нервы стягиваются в канаты. Щелкнул выключатель, погружая помещение в полумрак. Единственным источником света в кабинете оставался экран монитора. Кулер компьютера работал очень тихо, ни он, ни легкий гул холодильника с лекарствами, ни ритмичный счет висящих на стене часов, не могли, не перекрывали звуки за окном. Летняя ночь, полная энергии жизни и юных надежд. Сколько молодых отдыхающий сейчас не спят, а гуляют под руки, или играют, или травят байки у костра? Сотни? Тысячи? Сколько из них никогда не испытали тот холод, что меня чуть не убил?

 Ночь. Время, когда свет солнца исчезает, сменяясь россыпью мерцающих звезд и призрачным ликом полной луны, в бледном свете которой стены корпуса кажутся ненастоящими. Лунный свет делает всё вокруг загадочным, не позволяя реальности как утонуть в темноте, так и показаться полностью на глаза. Зыбкие тени шевелящихся за окном крон деревьев, трели сверчков, далекий шум прибоя, и легкий шелест листьев на ветру. Я ущипнул себя, сгоняя наваждение. Это точно не сон? Мне не холодно. Совсем. Сковывающий душу лёд отступил. Так странно.

 — Почему? — Я опустился на колени перед кушеткой (хотел просто присесть на корточки, но в последний момент ноги подвели меня), вглядываясь в спящее лицо Лены. Сейчас оно казалось таким умиротворенным. Мимика разгладилась, и черты девушки преобразились, став из просто красивых прекрасными. Совершенство. Будто сорвали маску простой человеческой девушки, под которой пряталось лицо ангела. Ни единого изъяна. Только крохотная царапинка на щеке, напоминала, что передо мной живое существо, и не шедевр скульптурного искусства.– Почему твоё присутствие прогоняет его? Почему мне не холодно рядом с тобой? Я ведь не знаю тебя, а ты меня. Почему такую прекрасную девушку заинтересовал кто-то вроде меня?

 Я коснулся лица Лены поверхность ладони тут же ощутила заманчивое тепло её щеки. Мягкое, нежное, живое. Подняться на ноги не получалось, оторвать взгляд от её пухлых, слегка приоткрытых губ — тоже. Большой палец моей руки, слегка прошелся по уголку аккуратного рта, обнажая белые зубки. Губы девушки такие влажные и мягкие безо всякой помады, а её ровное дыхание не просто греет — натурально обжигает руку. Я склонился над ней, чувствуя легкий флёр приятных духов, смешивающийся с натуральным ароматом кожи. Сам не заметил, как стал дышать полной грудью, не желая отдавать остальному миру ни капли этого великолепного запаха. Хочу всегда дышать только тобой. — Если я её сейчас поцелую, это будет конец моей жизни…

 Дело даже не в том, что ОНА что-то узнает. Две ампулы такого сильно транквилизатора — это не то, после чего можно вспомнить хоть какие-то детали на утро. Дело в том, что Я не забуду. Тепло и нежность, пусть и украденной, но любви. Любовь. Я не верю в неё, и уже очень, очень давно. Жизнь отучила, преподав жестокий урок. От прошлого Дока осталось мало чего. Я привык жить без оглядки на нормы морали и человеческого социума. В каждом незнакомце вокруг я видел только очередную угрозу спокойной жизни. И, по всем своим отсутствующим принципам, ничто не должно меня сейчас сдерживать от столь изысканного удовольствия.

 Но тогда почему? Что останавливает меня? Ведь слова «совесть», «правда», да даже «гордость», уже давно стали не более пустым звуком, пережитком прошлого, глупого сознания. Лекарство надежно усыпило её до завтрашнего утра. Что мешает мне просто снять с неё одежду и с головой окунуться в тепло этого совершенного, желанного тела, один только запах и вид которого, рвут душу на части? Рот наполнился слюной. Чувствую себя голодным зверем перед беспомощной добычей… Почему? Почему?! Сколько ещё раз я буду задавать себе этот дурацкий вопрос?! Кулак ударил, обрушился на пол со всей силы. В тишине ночи звук ломающегося кафеля прозвучал словно выстрел. Вокруг треснувшей плитки стелился холодный пар, а в местах, где поверхность надломилась, блестел в лунном свете лёд.

 Я не сделаю то, на что толкают инстинкты. Даже если ничего за это не будет. Даже если сознательно отказываюсь от возможно самого большого удовольствия в своей жизни! Если сейчас опорочу беспомощную девушку, то проживу остаток дней в презрении к самому себе. Да, всё так. Но, если не сделаю хотя бы этого, то, наверное, умру! — Лена… — Я зарылся носом в мягкие волосы, делая глубокий вдох. Вдох-выдох. Ещё и ещё. Казалось, легкие увеличились в объеме минимум в три раза. Я дышал и не мог насытиться. Я касался локонов и не мог остановиться. Ладони убрали с её лица непослушную прядь и поправили задравшуюся майку. Пальцы на миг коснулись кожи её живота, а глаза мазнули по вздымающейся от дыхания груди. Губы едва ощутимо, сомкнулись на мочке нежного уха. Язык прошелся по шее… СТОП! Оторвался я через силу, в голове творился бардак. Тело бросало то в жар, то в холод.

 Лена тихонько застонала во сне. Грудь девочки, большая, но, тем не менее, упругая даже на вид, двигалась в такт размеренному дыханию. Коснуться бы её. Просто раздену и буду трогать каждый сантиметр её нежной кожи. Не переступая черту. Хочу просто обнять её обнаженное тело и прижать к себе так сильно, как только смогу. Позволить теплу девушки забрать с собой холод одиночества. Прижать и никогда не отпускать. Слиться воедино, навсегда. Не могу… сдержаться… Правая рука потянулась к спящей девушке, но на полпути её перехватила левая. В воздухе послышался треск льда. Застывающая на глазах корка медленно покрывала левую ладонь, пока не потрескалась, осыпаясь на пол ледяным крошевом. Кожу обморозило до посинения. Больно. Одно хорошо, я смог остановиться, а раны — они заживут. Всегда заживают. Во всяком случае, те, что на теле.

 — Вот зачем мы с тобой встретились, — тихо пробормотал я Лене сквозь комок в горле, убирая что-то, что ненавязчиво ползло из уголков моих глаз, прямо по щеке. Посмотрев на свою ладонь, я с удивлением заметил, что она мокрая… — Ха. Надо же. Конденсат, наверное, от холода. Определенно. Что ещё это может быть?

***

 Объект «Часы М»: Запись в засекреченных информационных файлах организации.
 Класс объекта: аномалия-артефакт.
 Код: красный (смертельно опасна)
 Уровень регистрируемого излучения: 29-87%
 Примечания:

 Объект представляет собой песочные часы, сделанные в классическом древнеримском стиле. Найдены в 1876 году, при раскопках развалин в [Засекречено]. Они простояли в музее несколько десятков лет, пока организация не вышла на след с помощью измерителя излучения. Выглядит как классические песочные часы со стеклянным корпусом без единой царапины, обрамленным металлической медной ковкой, стилизованной под змей. Искусно выплавленные рептилии будто обнимают колбу с зеленым песком (предположительно — изумрудная пыль, вскрыть колбу, не повреждая артефакт, невозможно), а на основании часов выгравирована римская цифра «M».

 По самым скромным предположениям, артефакт был создан ещё до Рождества Христова. Об этом говорит как место раскопок, так и радиоуглеродный анализ найденных вместе с ним объектов. За долгие годы на корпусе не осталось и царапины, а медные змеи не подверглись коррозии. На них видно каждую чешуйку. Мы полагаем, что излучение аномалии каким-то образом предотвращает распад материи артефакта.

 Итак, свойства аномалии. Она практически неразрушима. За всё время исследования с помощью алмазного бура нам удалось отколоть лишь небольшой кусочек с основания подставки. Да, это всё же медь, пропитанная излучением и не вступающая ни в одну химическую реакцию медь. Оптический анализ содержимого часов указывает на драгоценное происхождение, с этим также согласились все независимые ювелиры. Основное свойство часов заключается в следующем. Стоит только живому человеку коснуться их кровавой раной, как он практически бесследно исчезает. Вместе с одеждой и всеми имеющимися на теле предметами. Мы провели сотни опытов, и можем с уверенностью сказать несколько вещей.

 Первое. Чтобы аномалия сработала, поверхность контакта должна быть повреждена. Можно спокойно брать их голыми руками, но не дай бог на них есть хоть малейшая царапина. Второе. Отдельно пролитая кровь, которая уже покинула организм, аномалией полностью игнорируется, и её донор остается жив. Но были и казусы. Так, например, при эксперименте с одним из пожизненно заключенных преступников аномалия стерла его в пыль, оставив в лаборатории только парочку золотых зубов. При контакте с неуязвимой рептилией результат был нулевым. Часы не оказали на неё абсолютно никакого разрушительного воздействия, за исключением того, что сильно разозлили. Кроме того, рептилия произнесла странную фразу. «Опять вы?! Жалкие люди». Также часы не уничтожают стойкие к коррозии материалы (алмазы, драгоценные и полудрагоценные металлы), которые мы давали в руки испытуемым, прежде чем растворить.

 Заключение:

 Необходимо выяснить тип воздействия аномалии на ткани. Неорганические материалы, отдельно от тел, не затрагиваются, а только как побочный эффект, на это тоже стоит обратить внимание. Больше не используйте артефакт для уничтожения рептилии. Регенерация последней тоже нуждается в изучении, и терять её нельзя (хотя мы лично сомневаемся, что тварь вообще можно убить). Объект держать в изолированном хранилище, на случай столкновения с органическим врагом, которого другими способами не уничтожить (будем надеяться, что безумная ящерица была просто исключением).
Первый аналитический отдел.

Извините.

Поговорить по душам, посмотреть вместе фильмы, искупаться в ванной, вылечить компьютер от вирусов, помочь девушке в трудной ситуации и, если повезет, найти свою любовь по цвету и узору трусиков.Pantsu Hunter: Back to the 90s - это смесь поинт-н-клик адвенчуры (с риском быстро проиграть) о парне, ищущем свою любовь, выполненная в ностальгической стилистике аниме 80-х и 90-х годов.

 Кендзи Кодзима - молодой и способный энтузиаст, покинул свою родную провинцию и поступил в один из университетов столицы. Но без помощи родителей жить и учиться было очень сложно, поэтому паренек начал осваивать разные профессии и в итоге стал мастером на все руки. Но главным в его жизни было не достижение научных высот, а поиск настоящей любви. К сожалению, с любовью было не всё так просто, но на помощь пришла самая неожиданная вещь - трусики! По ним Кендзи научился определять психотип девушки. На своём пути он повстречает разных девушек: игривая милашка, симпатичная пацанка, застенчивая тихоня, ледяная красавица. Но сможет ли он в итоге найти свою любовь?

Особенности:

Уникальная стилистика аниме 80-90-х годовАнимированные фоны и лица девушекОригинальный саундтрек, созданный с помощью старых синтезаторов и не только 18 трусиков для вашей коллекции Множество непредсказуемых исходов. Будьте аккуратны9 дополнительных сцен, раскрывающие прошлое героиньhttps://store.steampowered.com/app/953900/Pantsu_Hunter_Back_to_the_90s/

Группа в VK - https://vk.com/pantsuhunter90s

P.S. Игра платная