славя семён

Ульяна! В...Верни!

Леночка дарит вам сердце)

Как Семён стал вором (часть 1)

«Похоже, наша вожатая поехала кукушкой. Это же надо было послать меня за мукой... в библиотеку! Откуда муке там взяться?!» — так думал Семён, вступая в лагерное книгохранилище.

Внутри, как всегда, прохладно и тихо.

Библиотекарша была полностью поглощена своим любимым занятием — дрыхла как суслик. Уложила голову на руки вместо подушки и сладко посапывала.

«Интересно, она вообще бывает бодрствующей на рабочем месте?» — подумал Семён.

Ему почему-то всегда было неловко её будить. И он предпочитал дожидаться, пока она проснётся сама, или вовсе уходил. Но в этот раз его отправили сюда с ответственным поручением, не терпящим отлагательств.

Семён подошёл поближе к Жене, чтобы аккуратно потрясти её за плечи. Глядя на эту девушку, он осознал, почему никогда не хотел прерывать её сон: такая безмятежная, лежащая с закрытыми глазами и чему-то улыбающаяся — она была невероятно хорошенькой. Совсем не похожей на ту жужелицу, которая триггерилась и орала по никому не понятным поводам.

Семён ещё раз подумал, стоит ли из-за очередного и, очевидно, бессмысленного поручения вожатой разрушать такую милоту. Возможно, мука лежит где-то в другом месте, а у Жени есть ключи. И Ольга Дмитриевна говорила, что нужно принести её побыстрей, чтобы повара успели к ужину.

Вздохнув, Семён наклонился, чтобы предельно осторожно прошептать ей на ухо: «Подъём, соня!» Его лицо оказалось на минимальном расстоянии от лица Жени. И в этот момент он уловил лёгкий аромат духов, какой-то фруктовый и очень приятный. Он услышал, как она неразборчиво шепчет во сне. Он увидел на румяной, слегка загорелой щеке девушки еле заметный бесцветный пушок, похожий на тот, что бывает на спелых персиках, словно молящих, чтобы вкусили их сочную мякоть.

Не отдавая отчёта в своих действиях, Семён коснулся губами её прелестной щеки. Он и сам не подозревал, до чего сильно ему хотелось этого! И только в момент поцелуя, испытывая небывалое наслаждение, он осознал, что наконец-то совершает то, о чём давно мечтал.

Женя довольно замычала и начала тереться щекой, подставляя всё большую поверхность для поцелуя. Ей это нравилось даже сквозь сон! Она повернулась, и её губы соприкоснулись с влажными губами Семёна, а через миг они страстно впились друг в друга.

Внезапно Женя открыла глаза. Пару секунд она отходила ото сна, не понимая, что происходит, потом она узнала Семёна, почувствовала вкус поцелуя, и в её взгляде возник неподдельный ужас.

Она моментально отпрянула от него. Затем она вскочила и отбежала от библиотечного стола. Испуг сменился яростью.

— Ты совсем что ли обалдел??? — библиотека заполнилась её рёвом. —  Ты что творишь, хунта проклятая?!!

Семён понял, что в этом состоянии ей бесполезно что-либо объяснять, и самым разумным решением в текущей ситуации будет ретироваться без всякого промедления.

Семён выскочил из библиотеки. Женя в бешенстве бросилась за ним, размахивая увесистым фолиантом.

— А ну стоять, контра! — заорала она вслед.

Семён не собирался выполнять её требование. Он бежал по дороге к медпункту. Видимо, сидение в библиотеке не способствовало поддержанию хорошей физической формы — Женя отставала.

— Лови его! — кричала она на бегу. — Держи вора!!!

«Какой я ей вор?» — мысленно возмутился Семён.

Он заметил, что к погоне присоединились другие пионеры. Вот уже незнакомый парень летел к нему наперерез. Семён свернул в аллею из деревьев, но и там было полно бегущих к нему ребят.

Он споткнулся то ли об корягу, то ли об чью-то подножку, и больно ударился о землю. В следующий миг его окружили, привалили к земле и скрутили руки.

— Попался, расхититель социалистической собственности! — ликовали они.

Семён был ошеломлён, его придавило навалившимся весом, руки расцарапались до крови и ссаднили. Он хотел что-то сказать в своё оправдание, но злорадно галдящие пионеры совершенно сбили его с толку, и он не мог подобрать слов.

Поняв, что беглец не собирается вырываться, с него слезли и подняли, но руки всё равно крепко держали. Все смотрели на него заинтригованно и одновременно осуждающе. Он заметил в толпе лица знакомых пионерок, которые шокированных происходящим не меньше его.

Наконец, появилась запыхавшаяся и красная от злости библиотекарша.

— Что он украл? — спросили её пионеры.

Женя гневно указала перстом на Семёна.

— Он... Он... — зашипела она и вдруг разрыдалась. — Он украл мой первый поцелуй!

Женя плакала навзрыд, по щекам катились крупные слёзы.

— Я... спала, а он взял и поцеловал!

Мику обняла её за плечи. Лена закрыла своё лицо руками. Ульянка лыбилась. Незнакомые пионеры отпустили его и стояли в нерешительности.

Из толпы выскочила разъярённая Двачевская и больно ударила Семёна в живот.

— Да как ты посмел поцеловать Женю!

Последнее слово она выкрикнула, а потом резко скрылась за деревьями. Семён так и не понял, что так взбесило Алису: то, что он поцеловал спящую девочку, или то, что он поцеловал нееё.

А вот остальные пионеры уже не были столь категорично против него настроены. Поняв, что передними никакой не злостный преступник, а незадачливый герой-любовник, они улыбались и перешёптывались между собой.

Ульянка громко захихикала:

— А Сёмка-то у нас — вор поцелуев!

Все засмеялись.

Никто не знал, что делать в такой ситуации. Все громко перешёптывались между собой, кто-то с кем-то спорил, но разобрать что-то в этот гвалте было решительно невозможно. Женя продолжала плакать, но уже беззвучно. Мику гладила её по голове, а Лена куда-то делась. Пионеры начинали потихоньку расходиться. Семён заметил, что некоторые девочки поглядывают на него смущённо-одобряюще.

В этот момент на шум прибежала Славя.

— Что тут происходит? — строго спросила она.

— Семён поцеловал Женю, пока она спала, и теперь она плачет. — ответили пионеры.

Славя посмотрела на Семёна, потом на Женю, потом снова на Семёна. И с недоумением обратилась к нему:

— Зачем ты её поцеловал?

Этот, в сущности, простой вопрос застал Семёна врасплох. Действительно, зачем? Он и сам этого не знал. Просто поддался внезапно возникшему импульсу.

— Не знаю... — неуверенно отвечал Семён. — Захотел и поцеловал...

Женя сняла залитые слезами очки и уткнулась лицом в Мику. Которая за всё время не проронила ни слова, что само по себе было весьма странным.

— Мику, отведи Женю в домик. А вы все расходитесь! — приказала Славя пионерам.

Она посмотрела на Семёна дружелюбно, но её тон оставался серьёзным:

— Семён, это, конечно, хорошо, что ты не побоялся проявить свои чувства к девочке, но нужно было убедиться, что она не против. И уж тем более не целовать, когда она спит и не может знать о твоих намерениях. В следующий раз сначала проверь, что тоже нравишься девочке, а если не знаешь как — спроси её напрямую.

— Хорошо. — пообещал Семён. Он и сам уже был не рад своему поступку.

— Жене нужно сейчас побыть одной и успокоится. — продолжала Славя уже мягче. — Тебе стоит обратиться за медицинской помощью. Потом приходи к ней извиниться. А мне пора по делам.

— Ладно, — сказал он и поплёлся в сторону медпункта.

Как Семён стал вором (часть 2)

— Семён, это как понимать?! — орала на всю площадь вожатая. — Я тебя два часа назад отправила за мукой, а повара говорят: «Муки до сих пор нет»! Будешь у меня мешки сахара таскать!!!

— Нельзя мне, Ольга Дмитриевна, сахар таскать, — нарочито жалобно начал Семён. — У меня освобождение... — он продемонстрировал свои разодранные, перемазанные йодом ладони и добавил про себя: «От психиатра».

Лицо ОД мгновенно приняло удивлённо-извиняющееся выражение:

— Ой, Семён... Ну ты бы предупредил, что поранился... Я бы кого-нибудь другого послала.

«Лишь бы самой не работать!»

— Так, а где ты умудрился пораниться? — она снова напряглась. — И почему у тебя дырка на шортах?!

— Я об корягу запнулся. Шорты, наверное, порвались, когда я упал... — Семён почувствовал, что надо срочно сменить тему. — Ольга Дмитриевна, а кто такой Генда?

Эффект получился прямо противоположный.

— Семён, как ты можешь не знать товарища Генду — великого борца за дело комплементации человечества?!! — нахмурилась она. — Как тебя только в пионеры приняли? Необходимо проверить твою идеологическую подготовку! — и, подумав, что проверка — тоже работа — сразу смягчилась. — Но сейчас нужно срочно принести муку, чтобы повара успели к ужину...

Вожатая побежала, видимо, искать кого-нибудь, кто выполнит работу грузчика.

А Семён остался стоять на площади.

На душе кошки скребли. Он ощущал себя ничтожеством.

«Как скверно... Хотел сделать приятное, а в итоге ни за что, ни про что обидел девушку... До слёз довёл... Какой же я мудак!»

Семён решил найти Женю и, как советовала Славя, попросить у неё прощения. Но её домик и в библиотека были закрыты. Тогда он принялся методично обходить весь лагерь.

Во время своих поисков Семён неоднократно замечал, как при его появлении пионерки начинали хихикать и о чём-то перешёптываться, пару раз он слышал за спиной «Вор поцелуев».

«Не  о такой славе я мечтал».

Когда он проходил мимо клубов, к нему подлетел Электроник.

— Это правда, что ты поцеловал Женю? — спросил тот взволнованно.

— Ну. — ответил Семён обречённо.

Электроник побагровел.

— Не смей так больше делать! — неожиданно заявил он, стараясь придать твёрдость своему юношескому голоску.

— Какая муха тебя укусила?

Вместо ответа Сыроежкин схватил Семёна за грудки и принялся трясти, из-за чего от рубашки отлетело несколько пуговиц.

— Не смей целовать Женю! — кричал он в бешенстве. — Слышишь, не смей!

— Да отвали ты!— не выдержав, он зарядил Электронику по морде.

Семёну во взрослом возрасте никогда не доводилось драться, но, похоже, удар получился приличным. Сыроежкин схватился за глаз и убежал в свой клуб.

«Да уж, самоощущение и так было ни к чёрту, а теперь стало ещё паршивее».

Неизвестно откуда вылезла Ульянка:

— Классно ты ему врезал! — захохотала она восторженно. — Прям как в боевике!

— Ты это, никому только не рассказывай.

— Обижаешь, — заявила она важно, — своих не сдаём!

Но тут же опять начала лыбиться:

— А чего подрались? Из-за Женьки, да? Да ты у нас ещё и хулиган, а не только Вор поцелуев!

— Не называй меня так. Ты лучше скажи: ты Женю не видела?

— На свидание не терпится?

— Не смешно, — вздохнул он устало.

Ульянка посерьёзнела:

— На пристани она. — И добавила. — Сёмыч, ты чего куксишься? Ты девушку у соперника отбил — радоваться надо! Это же круто!

Она радостно запрыгала на одной ноге.

Любовь с первого взгляда (часть 1)

Лена не приходила в сознание.

Как отрубилась на алискиной кровати, так, видимо, и будет лежать, пока не проспится.

— Финита ля комедия. — мрачно изрёк Семён. — «Да ничего ей не будет», «Давай ещё один стаканчик», «Посиди с нами ещё»...

— Ты ворчишь как моя директриса, век бы её не видеть! — перебила его Двачевская.

— Правда, Сёмыч, не становись брюзгой, — с укором сказала Ульянка. — Тебе не идёт. Ну,подумаешь, перебрала девка по неопытности, с кем не бывает?

«Со мной не бывает» — хотел возразить Семён, но решил промолчать.

— Да, ничего ведь страшного не случилось, — поддержала её Алиса, — Полежит здесь до утра, делов-то. Ты допивать будешь? — она указала на чекушку с самогоном.

— С меня хватит, — недовольно ответил Семён. Происходящее нравилось ему всё меньше и меньше.

— Значит, мне больше всех достанется! — засмеялась Двачевская и выдула остатки из горла.

Ульянка захрумкала яблоком.

— Это вшё потому, што она закушивала мало, — говорила с набитым ртом младшая из рыжих, —вот портвейн её и ражморил.

— Закуска градус крадёт, — согласилась старшая.

Внезапно послышался хруст веток, а затем и шаги недалеко от домика.

— Шухер!

Все мгновенно принялись заметать следы пьянки: Алиса спрятала бутылки за кровать, Ульянка потащила стаканы к тумбочке. Семён положил ленины ноги прямо в сандалях на койку и накрыл её одеялом.

В дверь постучали. Затем раздался голос вожатой:

— Девочки,впустите меня!

— Под кровать!— шёпотом скомандовала Двачевская.

Семён так и сделал, прихватив со стола чуть было не забытую пачку «Явы». Сама Алиса юркнула под одеяло, чтобы замаскировать своим телом присутствие Лены. Дверь вожатой открывала Ульяна.

Семён увидел,как чёрные туфли Ольги Дмитриевны вошли в домик.

— Вы чего не спите? Время двенадцатый час...

Выбор ульянкиной койки для пряток оказался ошибочным: со всех сторон в Семёна упирались какие-то чемоданы, а на полу было изрядное количество пыли и конфетных фантиков. «Цокольный этаж» кровати Двачевской, напротив, был просторен и пуст, если не считать одиноко валяющегося лифчика.

— Ой, так поздно! А мы с Алиской книжками зачитались, вот и не заметили... — ответил ей голос, очевидно принадлежавший владелице маленьких сандалий с розовыми носками.

— Угу, очень интересная книжка, — помахала неизвестно откуда вытащенной брошюркой алисина рука. — Но мы уже собираемся спать.

Ульяна плюхнулась на свою кровать, и спина Семёна моментально ощутила недетскую тяжесть детского тела.

— Девочки, а вы Лену не видели? — обеспокоенным тоном спросила ОД.

— Нет. — хором соврали рыжие.

— Ко мне Мику прибежала вся встревоженная и сказала, что она ушла куда-то после ужина и до сих пор не появлялась в домике.

«Ну, Мику! Не могла найти другое время, чтобы стать ответственной?!»

— У Слави с Виолой её нет. Семён тоже куда-то пропал... Я подумала, может вы что-то знаете?

— Нет, Ольга Дмитриевна, она нам ничего не говорила, — отвечала Двачевская.

— Может, она, как и мы, зачиталась где-нибудь, — болтала языком и ногами мелкая.

Каждая секунда этого разговора приносила страдание зажатому между жестким полом, жесткой кроватной пружиной и не менее жёстким барахлом Семёну.

«Поскорей бы она свалила!» — мечтал он.

— А что это у вас спиртом попахивает? Вы что, пили? — голос вожатой моментально стал строгим.

Обладательница розовых носков перестала болтать ногами. Вместо этого она живо соскочила с кровати (Семён тут же почувствовал облегчение) и тоном оскорблённой добродетели заявила:

— Что вы, Ольга Дмитриевна, я против алкоголя в любом виде! Я пьяниц вообще терпеть не могу! —нагло лгала Ульянка.

Семён никогда бы не поверил, что маленькая девочка может залпом хлопнуть 50 грамм крепкого самогона и даже не поморщиться, если бы собственными глазами не видел это дважды за сегодняшний вечер.

«Дваче определённо научила её плохому!»

— Это Улька одеколон разлила, — нашлась Алиса. — Не выветрилось ещё.

— Где же она тогда может быть? Не хватало ещё, чтобы она потерялась, как Шурик... — голос ОД снова стал мягким и обеспокоенным. Похоже, отмазка проканала.

«Хорошо, что Алиса курила в форточку».

Ульяна снова плюхнулась на кровать.

«Засранка мелкая!» — Семёну только и оставалось, что мысленно ругаться.

Сандалии вожатой направились к выходу.

— Если Лена или Семён зайдут к вам, немедленно отведите их ко мне!

— Хорошо, Ольга Дмитриевна, — продолжали врать рыжие.

Наконец,вожатая вышла.

Выждав секунд десять, Семён сердито постучал локтём в пружину:

— Лыжню!

Ульянка соскочила с койки, открывая путь на волю. Грязный и злой Семён выполз из-под кровати.

— По моему,кто-то слишком много ест, — он бросил косой взгляд на Ульянку.

— А по-моему,кто-то слишком много брюзжит, — съязвила она.

Где-то неподалёку послышался дверной скрип, а затем приглушённые голоса.

— Неужели Шляпа решила проверить все домики? — с досадой сказала Алиса.

— Делать ей что ли больше нечего... — поддакнула Ульяна и, на всякий случай, выключила свет в домике.

— Что делать-то будем? — спросил обескураженный Семён.

— Переждём маленько, а потом надо сходить к Мику и объяснить ситуацию. — ответила Двачевская. — Она этот шухер подняла, пускай она и сообщит Шляпе, что Лена вернулась домой.

— Правильно, —согласилась мелкая.

Следующие пятнадцать минут Семён сидел в темноте на ульянкиной кровати и, не слушая болтовню рыжих, проматывал в голове хронологию девичьего опьянения. После первого стакана «Анапы» Лена начала хихикать по любому поводу. После второгоона призналась Семёну в любви, полезла целоваться и пообещала зарезать Алису,если она попытается его отбить. Третий стакан Лена не допила, потому что рухнула на койку, так и не успев закончить душещипательную, но нечленораздельную историю про бездомного щенка.

«Пить ей нельзя» — резюмировал Семён.

— А что мы скажем вожатке? Где она была? — задала резонный вопрос Ульяна.

— Скажем, что была в лазарете, — зевая, ответила Алиса.

— Нет, нельзя,— возразил Семён. — Она уже была у Виолы.

— Ну тогда скажем, что уснула на пляже.

— Или заигралась в бадминтон, — предложила мелкая.

— Или...