Porn сладкий кексик

Оулвартс глава 5

***

Страничка на фикбуке

 Поход за покупками неожиданно затянулся. Нет, не то чтобы Доку не нравилось проводить время со своей подопечной — дочерью Алису тот стеснялся называть даже про себя — как раз наоборот, шоппинг затянулся именно из-за неконтролируемого желания странника подольше общаться с рыжей непоседой, с каждым словом, с каждым вдохом ощущая, как на давно уставшее, одинокое, отчаявшееся сердце проливается тепло.
Проще всего было закупиться в книжном магазине: продавец просто собрал всё по школьному списку, получил свои галлеоны, и целая гора фолиантов была тотчас же отправлена прямо домой. Телепорт — вещь. Удобно, практично, хоть и не так зрелищно, как способы транспортировки крупногабаритных предметов колдунами. Змей даже приревновал, когда его драгоценный ангелочек восхищенно пялилась на волшебников, творящих свои дешевые «фокусы».
 — Подумаешь, уменьшают предметы, левитируют их, трансформируют — показуха! — НЕмаг недовольно скрестил руки на груди, и с оттенком превосходства смотрел на балаган книжного магазина сверху вниз, в прямом смысле этого слова. По сравнению с английскими колдунами, коренной русский «шайтан» был просто неприлично высоким, а его широкие плечи так и норовили задеть покупателей и сами стеллажи. Спасала случайных прохожих от столкновений с сотней килограмм чистой доброты его, этой «доброты», нечеловеческая ловкость. — Пылью книжной пахнет, жуть. Понимаю — ретро, винтаж, но блин, какая всё-таки дыра!

 — Классно! Магия! Настоящая! Это точно не сон? Смотри, вон тот дядька с совой ходит! Скорей бы почитать купленные книги! Я точно смогу колдовать, если буду хорошо учиться? Да? Вау! — Мелкий бесенок аж подпрыгивала от возбуждения. Всё, абсолютно всё вокруг казалось таким интересным, даже ворчание приемного родителя, сетующего на отсутствие у аборигенов такой полезной штуки как кондиционер. — Давай теперь ещё куда-нибудь! Да?

 — Естественно, нам надо и мантии покупать, и котлы, и всякую чушь вроде звездных карт и пергамента, — тише, чем обычно, сказал спутник Алисы. Запах вспотевшей от беготни девчонки больно бил по его звериному обонянию, напоминая о… — А ведь всю эту макулатуру вполне заменит один планшет.

 «Господи, Чувак! — Внутренний голос парня, являющийся, вообще-то, полноценной личностью, был в легком ужасе. Каждый миг рядом с малышкой превращался в очередную дозу наркотика под названием «Алиса». — Я сейчас с ума сойду! Голос, глаза, волосы, даже пахнет точно как она! Это же НАШ ангел, пусть и из другой реальности! Да знаю я, что ей здесь одиннадцать! Подумаешь, как раз когда из тюрьмы выйдем, будет восемнадца… Ок! Ок! Шучу! Шу-чу я! Не о-ри!»

 Характер Дока, как и сама его личность, серьезно пострадали за годы скитаний. Но, встретив ЕЁ снова, осколки истерзанной души медленно собирались воедино, восстанавливая утраченное «я» так же быстро, как регенерирует его аномальное тело. Однако, вместе с прояснением сознания, возвращались и давно забытые чувства, а главным из них так и оставалось маниакальное желание вернуться домой. Дорога ещё не закончена, и даже финишная черта очень далеко за горизонтом, но сейчас Док просто хочет помочь одной маленькой сироте освоиться. Потом, когда рыжая ведьма заматереет и сможет крепко держаться на ногах, можно продолжить эксперименты с межмировыми вратами. Прошлая попытка закончилась грандиозным выбросом энергии, стершей с лица земли парочку необитаемых островов в Тихом океане. Потом… А пока, уставший от гнета одиночества путник снова мог улыбаться, снова мог жить ради кого-то, не погружаясь в полуавтономное состояние. Он даже вновь открыл для себя такое явление, как банальная ревность. Мелкая негодница смотрела на колдунов как на супергероев! Да кто они, и кто я!

 — Ой! Погода портится, — пискнула Алиса. Они вместе как раз выходили из магазинчика сладостей и мороженого Фортескью, где попробовали вкуснейший пломбир, «ледниколу» (Док выпил два литра!). Там подавали даже странное драже с гаммой необычных вкусов от кайенского перца до сладкой ваты. Парень тихо называл волшебников извращенцами, но продолжал играть вместе с дочкой в своеобразную кулинарную рулетку: кому попадется самый странный кусочек, тот и победит. Выиграла Алиса: серое драже в белую полоску оказалось на проверку со вкусом вяленого тунца.
Время за едой пролетело незаметно, а на улице уже начал коварно накрапывать дождь, угрожающий перерасти в полноценный летний ливень. Ну, такой, классический — с молниями, грязью по колено и сильным ветром, пробирающимся под одежду. Небо заволокло тяжелыми серо-стальными тучами, вдалеке рокотал гром. Малышка, уже свыкшаяся со своим невероятно мобильным опекуном, предложила следующее: — Порталом за зонтиками?

 — Хм… — Док задумался, глядя, как его дочь (как же трепещет сердце, когда так думаешь!) наблюдала за волшебниками с тихой завистью. Британские маги делились на три категории в методах борьбы со стихией: кто-то спасался наспех наколдованным непромокаемым плащом, кто-то — зонтиком, а некоторые — наложенным на себя водоотталкивающим заклинанием. Немало было и тех, кто решил не тратить понапрасну силы и протискивался в тут же ставшее тесным кафе. Взвесив все «за», «против» и «пофиг», носитель аномалии сказал: — Палочковая магия, пфф. Смотри и сравнивай!

 Док. Скрытный характер этого человека разительно менялся рядом с любимыми людьми. Алисе ещё только предстоит узнать, НАСКОЛЬКО девочка дорога ему на самом деле. Дорога… нет, лучше будет сказать — бесценна. Самим фактом своего существования, малышка была драгоценностью, нежно зажатой в руках однажды утопавших по локоть в крови. Что бы сказала Двачевская, знай она, что одно лишь её присутствие рядом со странником уже спасло несколько жизней? В своём автономном режиме, мастер пространства стер бы напавших на него авроров в порошок и даже не запомнил этого. И вот сейчас, существо, способное разрушать города, а в своей лучшей форме — и не только города… просто решило… выпендриться! Перед ребенком!

 «Ой-й, ну только не э-э-то-о-о, — протянул заунывно внутренний голос у него в голове. — Ты лишаешь нас шанса полюбоваться на промокшую Алиску… а, заболеет, говоришь. Точно. Тогда да, валяй. Только давай без фанатизма, Чувак».

 Как может оградиться от дождя носитель аномалии? В случае с Доком, самым очевидным вариантом было бы его любимое и тысячекратно испытанное кинетическое поле. Универсальный инструмент, с помощью которого можно одновременно защищаться, атаковать, маневрировать и ещё кучу всего — хватало бы фантазии. Однажды с её помощью парень даже создал высоченную стену, сплющив миллионы тонн льда и камня, чтобы защититься от… как их там звали? Беглые хладоки, нет… белые хохолки… а, точно — ходоки.

 Сейчас же, дело за малым, подойдет, например, небольшая полусфера над их, с Алисой, головами. «Нет, не то», — подумал Док. Выйдет почти тот же самый аналог зонтичного заклинания, которым тут пользуется каждый второй маг. Можно использовать глубокие знания природы сил из сотен и сотен миров, начиная от способности [Lok-Vаh-Кооr] и заканчивая умениями погодной магии. Пусть отрезанный от Абсолюта — источника своих самых невероятных сил, в мире с маной он может ещё очень и очень многое.

 Может быть, Док и понимал, насколько демонстративно будет выглядеть любой выбранный способ, ведь рыжую девчушку радовала сама магия как явление (может быть, резким контрастом с долгими серыми буднями в приюте?), а в случае с опекуном, Алиске и зонтика из портала будет достаточно. Никто так не заботился о сироте с тех пор, как её родителей не стало, никто так не улыбался робкой девушке, отчаянно косившей под хулиганку. Никто, кроме него. Алиска сама не заметила, как оттаяла, что-то в парне располагало её маленькое сердечко, наполняя столь незнакомым ранее чувством — чувством доверия. Однако, даже серьезно ограниченный в этом мире, Док оставался Доком. Он просто не мог быть равнодушным, когда находился рядом со своим маленьким ангелом. И поэтому вместо простенького купола размером с зонтик, или банальной телепортации в соседний магазин…

 [Кинетическое поле] просто накрыло весь Косой переулок, образовав купол, защищающий от ветра и дождя несколько километров пересеченной местности. Энергии на такое уходило прорва, но детский восторг в глазах Алисы перевешивал любое напряжение. Пусть Док и не делал картинных пасов руками, не читал заклинаний, да и сама преграда оставалась практически невидимой, возникнув на высоте в несколько сотен метров над землей, но… девочка поняла, что именно её приемный отец остановил дождь. Дело в импульсе энергии. Излучая её всем телом, носитель аномалии его уровня становится подобен атомной электростанции. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы почувствовать дрожь даже от простого работающего трансформатора. Здесь же это был почти шок. Молодая ведьма, как и многие покупатели неподалёку, слегка вздрогнули, ощутив порыв аномальной энергии.

***

 — А… а… вау! — Мелкая непоседа не находила слов, тыкая пальцем в небо, и восторженно наблюдая за опекуном, скромно убравшим руки в карманы, будто это не он тут нарушает законы физики. Девочка не понимала, что это, сирота просто не могла знать, сколь колоссальное количество опыта породило подобную способность. Она не ведала о том, что поле контролируется тончайшими, но очень мощными манипуляциями силы. Силы столь глубокой и многогранной, что магия палочек рядом с ней — просто детские фокусы. Не видела, что полусфера не затрагивает ни одного дома и не перекрывает ни одну улицу, что вода, сталкиваясь с незримым барьером, испаряется от резонанса, подобно тому, как это происходит в ультразвуковых увлажнителях воздуха. Для неё происходящее было просто «чудом», пока сам Док чудом, и без всяких кавычек… считал искреннюю улыбку маленькой девочки.

 — Ну, дождь почему-то вдруг закончился, пойдем за мантиями? — Парень сказал фразу будничным тоном, с каким покупал булочки в пекарне, и показал в сторону магазина: там толпилось немало школьников вместе с родителями. Сириус был прав, в плане покупок волшебники недалеко ушли от людей: вечно откладывают сборы на потом, а затем кусают локти, стараясь успеть и тут и там.

 — Магазин мадам Малкин. — Алиса прочитала вывеску, краем глаза глядя, как волшебники пялятся на пасмурное небо. — А нам обязательно черные мантии брать?

 — Так сказано в списке. Думаю, есть что-то вроде стандарта, как со школьной формой у нас. — Док галантно придержал дверь, пропуская Алису вперед, а затем вдруг принюхался, насторожился… — Пока сними мерки, я через пару минут подойду, надо кое-кого… кхм, поприветствовать. Давай-давай, время поджимает! Нам ещё за зверушкой телепортироваться, не забыла?

 Делать нечего, девочка вошла в логово страшной волшебной портной сама. Маги на улице по большей части смотрели на небо, не понимая кинетический купол как явление. «Какого Мерлина происходит?» — раздавалось отовсюду. Те, кто постарше, не стесняясь зевак, пуляли вверх диагностическими заклинаниями, стараясь выведать природу неведомой фигни. Бесполезно. Способности аномалии были весьма близки к ней, однако магией как таковой не являлись. А внутри магазина оказалось довольно уютно. Алиса ожидала увидеть что угодно, от старой, помешанной на тряпках ведьмы, до чудесной феи из сказок, с летающими вокруг иголками, но…

 — Какая милая к нам зашла девочка! — Мадам Малкин оказалась на проверку обычной тёткой в простой, но весьма добротной мантии. Тембр её теплого голоса развеял все опасения нервничающей девочки. — Как тебя зовут, милая? Ты одна?

 — Н-н-нет. — Справившись с волнением, юная ведьма занялась любимым ещё после знакомства с Грегоровичем делом — «осмотри волшебное место полностью!». От пола до потолка. — Со мной… папа. Он скоро зайдет, мне нужны…

 — Мантии в Хогвартс! Всем детям сегодня надо только одно, а ведь предупреждаем, не ждите августа, так нет! — хлопнула в ладоши хозяйка магазина, взмахом палочки открывая одну из дверей. — Проходи, становись сюда. Мерки сами себя не снимут, красавица.

 Алиса расслабилась: раз ничего объяснять не нужно, то хорошо, она просто позволит волшебнице сделать свою работу, а потом дождется Дока. Что может случиться в простом магазине одежд… Ох, черт! Чуть не вырвалась у девочки острая фраза: в соседней комнате сидела целая чета магов — отец, мать и сын. Все белокурые, красивые, в черных строгих мантиях, они синхронно повернулись к ней, удостоив сиротку в магловской одежде совершенно разными взглядами. Женщина просто смотрела мимо, будто Алиса была не человеком, а пустым местом, частью интерьера. Мальчик глядел с нескрываемым любопытством, а вот взрослый колдун… Алиса пожалела, что хорошо учила английский.

 — Про это я и предупреждал, Драко. Магловские отродья тоже будут учиться в твоей школе, старайся с ними не водиться. Хотя, сомневаюсь, что хоть кто-нибудь из них окажется в Слизерине и будет нечистой крови, — выдохнул он, поигрывая тростью в левой руке. Левша? Девочка была вдвойне обижена услышать такие слова от красивого ухоженного мужчины, который, поначалу, ей понравился. Даже покраснела, и взгляд отвела. «Показала слабость — дура!» — тут же мысленно отругала себя Двачевская.

 — А почему, пап? Она выглядит нормально, только одежда странная. — Мальчик, по виду ровесник Алисы, не выказывал никакой неприязни к незнакомке, наоборот, склонил голову с нескрываемым любопытством, разглядывал оценивающе. — Ноги крепкие, и руки что надо. Она будет хорошим игроком-охотником, если сможет держаться на метле.

 — Я было решила, что это очередной отпрыск Уизли, но, видимо, ошиблась… Маглокровки и так отхватили себе больше чем надо, а теперь с каждым годом их всё больше, — разочарованно протянула мать белобрысого пацана, она так и продолжала играть в игнорирование. — Не стоит засматриваться на тело, главное — кровь!

 — Вот-вот, слушай маму. А ты, мелкая, чего так уставилась? — Волшебник ловко перехватил трость правой рукой. А дело было в том, что сирота просто разозлилась, и не успела сгладить выражение лица. Эти волшебники! Они относятся к ней как к человеку второго сорта! Обидно! Неужели все они таки… а, нет. Она вспомнила улыбчивого мистера Сириуса и его не в меру активного кучерявого племянника. Просто они, что бы о себе ни воображали, такие же, как и все люди. Есть нормальные, а есть вот это вот.

 — Опять за своё, да сколько можно! Не смейте разводить скандалы в моём магазине, мистер Малфой, иначе будете закупать мантии в другом месте! — Хозяйка пришла вовремя, Алиса уже чувствовала, как под презрительными взглядами двух взрослых колдунов предательски защипало в глазах. Вот только расплакаться тут не хватало! Сам же Драко так и стоял на платформе, причем выглядел растерянно, а вокруг него порхали ленты и иглы, самостоятельно определяя размеры. Мальчик просто не мог высказать своё мнение открыто, но во взгляде паренька не было даже капли той неприязни, что так и сочилась из глаз отца. — Так, девочка, снимаем мерки! Не обращай на них внимания.

 — Не пожалей потом о своих словах, мадам Малкин. Пускать магловских детей в святая святых, Косой переулок, — чуть ли не выплюнул тот, кого продавщица называла Малфой. — Так скоро и чистокровных не останется, раз даже мой сын засматривается на эти отро…

 — Замолчите! — Алиса хотела закричать, но вместо этого её голос прозвучал жалобно и совсем по-детски. — Что я вам такого сделала?

 — Что сделала? — ответила худощавая женщина. Впервые, на лице блондинки появилось хоть какое-то выражение, и то была брезгливость. Сиротка почувствовала себя отвратительно, будто ведром помоев окатили. — Родилась грязной. И нагло вторглась в наш мир, а если наши дети от людей заразу подхватят?

 — Мама, я закончил с примеркой, давайте уже пойдем за палочкой, как и собирались. — Драко, в меру своих скромных сил, постарался прекратить конфликт, с извиняющимся видом пожимая плечами.

 — Конечно, пойдем. — Старший Малфой нацелился тростью на Алису. — Как только покажем грязнокровке, где её место, за столь непочтительное отношение обычно бьют розгами, но думаю хватит и ступефа… что такое?
 Воздух в помещении, казалось, потяжелел. Все в комнате замерли, как по команде. Даже мадам Малкин, которая, решительно сжав зубы, уже доставала свою волшебную палочку. Светильники на стенах моргали, дышать получалось с трудом. Давление пробирало всех, будто сжимая грудь невидимыми тисками. Оно не затронуло только маленькую девочку…

 — Надо же, из всех волшебников в Косом переулке моя дочка столкнулась именно с вами. Чистокровные. — Док появился прямо из воздуха, между Алисой и нацеленной на неё тростью, и, судя по всему, ему было глубоко наплевать на атакующий артефакт волшебника. Сказать, что голос носителя прозвучал страшно, значит не сказать ничего, даже у Алиски по спине промаршировал табун мурашек, однако, тут же сменившийся чувством защищенности. Она не привыкла, что теперь есть взрослый, на которого можно положиться. Глядя на широкую спину… отца, девочка едва сдерживала слёзы. Не заплакать от облегчения и благодарности было намного тяжелее чем от оскорблений. Детский дом вбил один жестокий урок: слёзы есть слабость. А тем временем… — Угрожать моей девочке вздумали, колдунишки? Ну, давайте, попробуйте… ещё раз.

 — Да что вы себе позволя… — Нарцисса потянулась было к палочке, висящей в футляре на поясе, но изящную руку ведьмы перехватил её собственный муж. Ладонь мага дрожала, медленно покрываясь холодной испариной.

 — ЦИССИ, НЕТ! — Позорный крик. Если бы аристократично-бледная кожа Люциуса стала ещё светлее, он вполне бы мог посоперничать с мраморной статуей. Рука волшебника мигом убрала трость за спину, а сам он делал вид, что всё нормально. Выдавали мужика только трясущиеся колени. Он узнал! Узнал эти глаза, этих ползающих по рукам змей. Вспомнил, будто это было вчера. — Уходим, живо!
 Про себя, блондин молился Мерлину и всем богам, чтобы Змей хоть частично не оправдывал свою жестокую репутацию, иначе всю чету Малфоев можно смело списывать в расход. Мстительный и хладнокровный, он не прощал тех, кто скалил на него клыки. Одно только побоище в логове оборотней чего стоит, говорят, даже стены были красными от крови. Развернув свою жену и сына в сторону двери, он подталкивал любимых к выходу.
— Пойдем. Пойдем, мы и так задержались, извините за беспокойств…

 — Погоди. — Прозвучал почти шипящий голос. Док шагал медленно, нарочито неторопливо, руки в карманах, плечи расслаблены. Аномальное давление, ещё миг назад гнетущее всю лавку, пропало, но ощущение нависшего над головами Дамоклова меча Люциус ни с чем не спутает. Слишком часто оказывался на грани, чтобы не знать когда дело действительно дрянь. — Наказывать мою дочь собирались, да? Весьма самонадеянно. Хм… а у тебя знакомый запах.

 — В-в-вовсе нет, мы видимся впервые. И… это была глупая шутка с нашей стороны. — Люциус не был кабинетной мышью, бывалый маг знал, с какой стороны браться за палочку, и редко поворачивался к опасности спиной. Как раз благодаря своему огромному опыту он и понимал сейчас одну простую истину: если этот странный тип захочет его убить, то никакая магия не спасет бывшего Пожирателя, как не спасла однажды самого Темного Лорда. Крестообразный взрыв, сокрушивший самого страшного мага столетия за жалкие пару секунд, до сих пор снился его соратникам в кошмарах.

 — Припоминаю. В прошлый раз ты был в маске, верно? Даже голос изменял. — Док задумчиво почесал подбородок правой рукой, левую же ладонь удобно расположил на рыжей макушке Алисы, успокаивающе поглаживая малышку. Миг — и он неуловимой молнией оказался рядом со старшим Малфоем, упирая указательный палец ему в грудь. Ноготь ощутимо надавил на мантию, туда, где под богатой тканью отбивало пулеметную очередь стремящееся свалить нахрен в пятки (!) сердце волшебника. — Однако… нос обмануть куда сложнее. Вы ведь поэтому блохастых обормотов на свою сторону сманили, или так просто совпало? Да не суть. Я прибил вашего босса только потому, что не было выбора, а вас же, стайку разбежавшихся шакалов в черных плащах, просто пожалел (на самом деле тебе было просто лень ловить всех и каждого, — напомнил ему внутренний голос), и что теперь вижу, а? Направить палочку на магла? Как храбро, как благородно! Настоящее деяние, достойное чистокровного волшебника.

 — Папа, это кто? — Драко хоть и испугался, глядя, как перетрусил его обычно величественный и спокойный отец, но всё же держал себя в руках, как положено благородному.

 — В общем, белобрысый, мы поняли друг друга? — Глаза носителя аномалии на миг приняли свою настоящую форму — вертикальный зрачок в обрамлении из радужки цвета расплавленного золота. — Стоило бы сказать что-то вроде «почаще оглядывайся», но не стану, понимаешь?

 — Да, я всё понял. — Люциус помнил, с какой скоростью разорвало на части повелителя, тут никакая бдительность не спасет. Защитные заклинания Волан-де-Морта могли выдержать обстрел всех авроров министерства магии, но спасовали перед одной смертоносной атакой человека. Нееет, не человека. Перед ними монстр, в людском обличье. И эта рыжая — его ДОЧЬ?! Может, всё же подумать о предложении старого товарища Каркарова, и отдать Драко в Дурмстранг?

 — Вот и славно. — Док улыбнулся, отчего старший Малфой отшатнулся как от огня, а затем обратился к Драко. — Малыш, ты ведь одногодка с моей девочкой, надеюсь, между вами не будет недопонимания.
 Юный маг промолчал, не зная, что сказать. С одной стороны — отец, с другой — незнакомец. Ситуацию разрулила Алиса, потянув приемного отца за рукав. Она не забыла, как Драко пытался помочь незнакомой девочке, и, по сути, провернула такой же фокус.
 — Па-а-п, мерки сняли, пойдем дальше?

 — О, конечно! — Док тут же забыл про наглых колдунов, будто их и не было. Нет, неожиданная атака закончилась бы для Люциуса переломом всего организма, но интерес к ним носитель аномалии просто потерял. Куда важнее слово «папа», прозвучавшее из уст рыжего ангелочка. Если бы кто-то из присутствующих обладал таким же чутким носом, как он сам, то мог бы и приметить легкий запах крови, поднимающийся от обуви Змея. — Я тут котлы купил, пока приветствовал старого друга, и реагенты для зелий. Остались пара мелочей, а потом за совой. Вперед и с песней! Что до вас, уважаемые чистокровные маги, то… эта девочка — моя ДОЧЬ! И, не дай Мерлин, хоть одна палочка её ранит…

 «Кровью захлебнетесь, обнаглевшее колдуньё! — Шиза разошелся не на шутку, угрозы подопечной от каких-то магов раззадорили внутренний голос не на шутку. — Скажите спасибо, что тут рыжий свидетель! Тьфу!»

Лагерь у моря 2. Часть 32

Страничка на фикбуке. 

Док. Небо над пустошью.

 — Ну, хоть занятие себе все нашли, — тихо пробормотал я, глядя на идиллическую картину. Сумерки. Солнце село за горизонт, но темнота ещё только готовится занять своё законное время, вдалеке светится багровая полоса света, а воздух уже пахнет свежестью ночи. Отлично. Жара последнее время такая, что не спасает даже климат-контроль на судне. Тем временем на небе появились первые звезды, всего несколько блестящих точек, но скоро их будет тысячи. Люблю ночь. Пейзаж бесконечного моря, раньше однообразным ковром простиравшийся от горизонта до горизонта, сменила суша. И, пусть она и не отличалась обилием интересных мест, по большей части представляя собой сухую саванну и пустыни, следить за поверхностью теперь было интересно, чем, собственно, и занимался практически весь экипаж. Ульяна нагло уселась на правом бортике дирижабля и вместе с Кэпом и одним из солдат смотрела в бинокль. Рыжая непоседа отвлекалась только на то, чтобы сходить в душ или поесть, любопытные глаза постоянно пялились в окуляры, иногда замечая детали, упускаемые сложным оборудованием и профи. Всё, что она находила интересным, будь то сухое дерево, большая ящерица или куст, тут же удостаивалось громких комментариев.
 «А что, устроилась она со всем комфортом, — подчеркнул Шиза. — Вон, постелила себе плед, и лежит, балдеет. Только зачем ещё ту штуку острую с собой таскает, не наигралась, поди, в китайского полководца? Пойдем к ней?»

 Так я только что оттуда, ещё буквально минуту назад Ульяна сидела у меня под боком. С другого борта смотрели на землю Женя и наш снайпер, не выпускавший из рук оружия. Биноклем ему служил оптический прицел. Хороший мужик, пусть многих и обманывает его угрюмое молчание. Аналитик не сидела на месте, хотя нет, она как раз сидела, но при этом записывала в свой ноутбук все поступающие данные — от карты до проб почвы. И как у неё голова не пухнет? Я лично могу похвастаться такой концентрацией только в режиме ускорения. На плечи девушка накинула лабораторный халат, заранее утеплив его камуфлированным жилетом. Все уже привыкли к дебильному климату этого неба, когда днем жара такая, что земля трескается, а ночью — дубак, что аж зубы сводит. Надеюсь, ближе к земле перепады температуры мягче, иначе Ричарду и девочкам придется несладко. То и дело один из её дронов, с которыми темноволосая управлялась с завидной виртуозностью, срывался вниз и возвращался через пару мгновений с горсткой земли или пойманным насекомым. Парочка дроидов так и не вернулась. Камеры напоследок сняли смазанные тени, нападавшие с веток и раздолбавшие ценные механизмы. Но спускаться и разбираться, что да как, времени и желания не было. Одно ясно: в кронах деревьев встречаются довольно крупные хищники. Мстительно сносить всё на своем пути нет и необходимости: мы наверху — они внизу. На Ричарде был прототип персонального компьютера нового поколения, так что даже без спутника мы его запеленгуем, только надо сократить радиус до нескольких километров. Дальше даже его сенсоры не ловят.
 Джо и остальные наблюдали за обстановкой из капитанской рубки, где был расположен перископ и пульт управления самим судном. Темнокожий боец всё время сидел за штурвалом, а когда спал, то включал автопилот себе на замену, благо лететь можно просто прямо, по курсу, который указал Оракул. Провидец-псих не ошибается: если он сказал, что, следуя в этом направлении, мы найдем наших попаданцев, значит, так оно и есть. Надеюсь, они не столкнулись с местным отребьем, Ричард ещё ладно — перебьет врагов не медля, а вот альтруизм и чрезмерная мягкость Слави однажды её погубят. В Гинзе доброта блондинки чуть не стоила ей жизни.

 — Как продвигается сбор анамне… тьфу, привычка… данных? — Мне тоже было нечем заняться, вот я и курсировал от левого борта к правому, на данный момент решив поинтересоваться работой Евгении. Раньше тут стоял раскладной стул, но, беря пример с Ульяны, девушка притащила себе большое теплое одеяло, устроив весьма удобную площадку, на которой и разложила ноутбук с программой управления дронами. Рядом одиноко лежал батончик СП в индивидуальной упаковке, на случай внезапного нападения голода, и колба с водой. Бутылка легко упадет и скатится за борт, а посуда с широким основанием — нет. Женя гораздо предусмотрительнее остальных, её проницательности можно только позавидовать.
 — Радиации нет и следа, но климат слишком влажный, да и температура воздуха больно высокая. В этом мире если и есть зима в умеренных поясах, то она очень мягкая, — Женя сортировала поступающую информацию, одновременно поглядывая на меня. Причем делала это она очень ненавязчиво: глянет, слегка покраснеет, отвернется. Не привыкла, что кто-то, кроме Виолы, интересуется её делами? — Давление воздуха непостоянное, вот погода и шалит. Этот мир ещё исследовать и исследовать.
 «Обычно она всех своим ворчанием на милю отгоняет, а к тебе, смотрю, совсем привыкла. Вон как запросто лялякает, — шепнул в ухо внутренний голос. — А замечательная девочка, как ни посмотри. И сколько таких милашек, что прячутся за масками отчуждения? Определенно, современный социум и общество свернули где-то не туда».
 — И чего нам ждать? — краем глаза смотрю на карту. Женя добросовестно расчертила весь пройденный маршрут. Наверняка работала даже по ночам, о чем красноречиво свидетельствуют мешки под усталыми глазами.
 — Радиоактивного фона я и правда не обнаружила. Нигде. Следов токсинов или прочей химии — тоже, но вот… — Женя замялась, непроизвольно начав крутить пальцем один из своих темных локонов. Сердце девушки стучало быстрее, чем обычно, а дыхание было неровным. Устала она, но долг не позволяет спать. Виола, что ты сказала ей такого, что лентяйка наподобие Жени из кожи вон лезет?
 — Но вот что? — подтолкнул я уставшую девушку к ответу, а то зависла на ходу. Сейчас вытяну всё и потом сразу отправлю её спать: мне тут только полного истощения не хватало для счастья!

 — Местная фауна очень странная, — Женя кивнула на проплывающие внизу кусты. Дирижабль летел невысоко, метрах в пятидесяти над землей. В местах, где было в достатке воды, например, возле рек или озер, жизнь просто кипела. Леса сменялись саванной, болота соседствовали с полями. А вот в остальных района царила засуха. Например, сейчас мы пролетаем над глубоким ущельем. Справа и слева высокие горы, а на земле — широкая река. — Насекомые превосходят размерами все мыслимые и немыслимые пределы. Что тому причина — не знаю, но, скорее всего, изменения климата и позволили им так вырасти. Я сфотографировала муравья размером метра полтора, не меньше, когда мы час назад пролетали над большим холмом, скажу даже больше: подозреваю, что тот холм — это муравейник. Эхолокаторы показывают огромные пустоты под землей, размерами с тоннели метро. Представляешь? А в озере, куда Джо так рвался остановиться на рыбалку? Дроны спустили туда сонар — там рыбины размером с корову! Хотя, кому я рассказываю…
 «Вот-вот, милочка, — согласился Шиза, прокручивая в своей абсолютной памяти самые странные реальности, в которых мы только ни скитались. — Подумаешь, фауна странная. Мы побывали в мире, населенном цветными говорящими пони! Милейшие, кстати, создания».
 — Жизнь удивительна, — я присел рядом с девушкой, которая сразу сделала вид, что поправляет очки. И чего она вдруг застеснялась смотреть в глаза? Краснеет ещё. — Она всегда разная, порой странная, порой пугающая, а порой прекрасна настолько, что от одного только её созерцания невозможно оторваться.
 «Чувак, опять тебя понесло в философию. Лучше бы чаю сварил».
 — Жизнь и смерть, черное и белое, созидание и разрушение. Сочетание противоположностей рождает чудеса, Женя. А любопытство человека не имеет границ. — С легким шелестом аномалия пробуждается. Черная змея переползает на правую кисть, а белая — на левую. Они обретают трехмерную форму, переплетаются, но размерами пока не больше обычных степных змеек. Если надо, моя аномалия превосходит размерами ствол баобаба. Девочка во все глаза смотрела на причудливый танец антрацитовой и светящейся, как свежевыпавший снег, чешуи. Отблески с белой части аномалии играли на коже её лица, отчего оно казалось бледнее обычного. — Ведь именно это тебя толкает к изучению нового и работе аналитика в целом. Я угадал?
 — Д-да, — ответила темноволосая, на этот раз посмотрев мне прямо в глаза. Свет солнца почти полностью пропал, а далеко внизу разносились трели сверчков, которые, если верить Жене, тут должны быть размером с собаку. Солдат, карауливший неподалеку, коротко кивнул и тактично ушел в каюту, не забыв прихватить свою винтовку. — Очень интересно. Знаешь… Я мало кому говорила это, но мне нравится наука, и история, и вообще, почти все исследования и творчество. Нравятся книги, пыльная тишина библиотек, архивы, накопители с самой разной информацией. Подумать только, мне их уже складывать некуда! Поэтому в детстве меня постоянно дразнили. Другие дети бегали и играли на улице, пока я смотрела «В мире животных» и сама себе читала сказки. Мелочь в большинстве своем так жестока, они стараются поддеть всех, кто отличается от привычного им стада. Когда ты непохожа на других, жизнь вовсе не сахар. И портфель рвали, и тетради пачкали, иногда даже били. Однажды выкрали мой личный дневник и зачитывали оттуда стихи прямо в классе. Чуть от стыда в тот день не сгорела! Все смеялись. Как не наложила на себя руки — не знаю. Родителям было наплевать, в жизни дочери их интересовала только отметка в конце четверти. Признаюсь, я всем отомстила. Когда стадо разделяется, оно теряет свою силу.

 — И поэтому ты спряталась за маской злой ворчуньи? Чтобы никто и никогда тебя не больше не задел? — осторожно обнимаю хрупкие плечи. Это дружеская поддержка, Шиза! Не надо пошлостей! — Не бойся. Ты больше не одна. Если кто обидит, за твоей спиной целая армия и я. А это не самая слабая сила в мире.
 — Маска… может быть. — Она улыбнулась! Черт! Я много всего видел, но такую улыбку, пожалуй, вижу впервые. Загадочная, чуть тронувшая уголки губ, одновременно печальная и бесконечно светлая. В глазах девочки отражались далекие звезды, на которые она смотрела. Неожиданно темноволосая макушка ткнулась мне в плечо. Губы тихо прошептали: — Как жалко, что мы познакомились так поздно.Док.
 — Впереди ещё вся жизнь, — пожал я плечами, думая про себя: «Если только Алиса не узнает, что мы тут обнимаемся, и не прибьет нас обоих». — Успеешь. И радоваться, и творить.
 «Гениально! — фыркнул внутренний критик. — Из всех фраз для поддержки ты выбрал самую непонятную».
 — Творить… Было дело. А хочешь, я сочиню стих? Вот прямо сейчас придумаю, талант не пропьешь! — предложила Женя, оглядываясь по сторонам и убеждаясь, что рядом никого нет. — Раньше неплохо получалось, хоть единственным критиком моих произведений была я сама.
 — Спрашиваешь! Момент, — змейки нырнули обратно в тело, и нас накрыло мощное кинетическое поле, свежесть ночи как отрезало, но вместе с ней — и звуки. Плотный щит ничего не впускал и не выпускал. — Теперь хоть петь будем — нас никто не услышит.
 — Это да, — хихикнула в кулак девчонка. — Про твоё пение в организации ходят легенды. Другие аналитики реально предлагали использовать его как оружие, но Виола сказала, что это чересчур жестоко даже против самых отъявленных преступников! Ладно, слушай. Только никому не рассказывай! Даже рыжим. Засмеют! Кха-кхм. — Девушка демонстративно поднялась на ноги, отряхивая халат от несуществующей пыли, откашлялась, и почти пропела:

Однажды ночью на прогулке
Наверх смотрю, нет больше слов.
На небе звезды ярко светят,
Туманным отблеском веков.

Среди незыблемых теней,
Сверкая россыпью алмазов,
Их свет ласкает взор людей
Сквозь необъятное пространство.

Зашла домой, легла в кровать.
Накрылась теплым одеялом.
Сегодня я не буду спать.
Со мной осталась только память.

Когда не вижу их глазами,
Свет звезд почувствую душой.
Он проникает прямо в сердце
Даруя девушке, покой.

 «Рифма самую малость прихрамывает, а так норм», — выдал свой вердикт Шиза.
 — Не то чтобы я большой спец по стихам, но звучит приятно, — прозвучала искренняя похвала Жене. Наверняка я — единственное живое существо, удостоившееся слушать творчество нашего аналитика, пусть и спонтанное.
 — Спасибо, — прошептала она, тут же меняя тембр голоса. Всё-таки смутилась. — Представить не могла, что кому-нибудь покажу такую себя. Только чтобы между нами!
 «Ой, да ради бога! — вставил свои пять копеек Шиза. — Тайна века. Можно подумать, вы тут сексом занимались! Чувак, кстати, про секс. Девушка красивая. Ты только посмотри, какие у неё… ну, эти самые, под халатом. Он же в груди ей жмет, совсем как Виоле! Ух!»
 «Шиза! Тебе не надоело?»
 «Не. Ничуточки, — отмахнулся альтер-Я. — Должен же быть островок стабильности в этой вселенной? Трава зеленая, небо голубое, Шиза — пошляк. Эх! Будь у меня тело, такой гарем бы сколотил!.. Мечты-мечты».

 — Знаешь, чего мне сейчас немного не хватает? — заговорщически прошептала Женя, оглядываясь по сторонам. Романтика! Темнота и звезды, только парочка прожекторов работает на носу дирижабля, нарушая природное спокойствие ночи. Эх, Алиса, почему тебя нет рядом?
 — Хмм. Может… Нет. Не знаю. Удиви меня. — Действительно, что творится в этой вихрастой голове — одному богу известно.
 — Бу-тер-бро-да! — выложила она как на духу. Удивительная девушка: только что обсуждали с ней звезды и стиха, а тут переключились на столь приземленную материю! — Только где хлеба взять в постапокалиптическом мире? Пекарни поблизости что-то не вижу.
 «А может, она просто исчерпала лимит уверенности в себе и резко меняет тему? — предположил Шиза. — В конце концов, за один день полностью характер не перекуёшь. Годы закомплексованности берут своё».
 — Мда. С рационом у нас действительно туго, — согласился я с аналитиком. — СП и воды хватит на месяцы, тем более та, что используется для гигиены, просто циркулирует через фильтры и практически не тратится. А вот с разнообразием еды и воды — проблемы, не насекомыми же питаться. И колы почти не осталось. Вот где боль. Хотяяяя… Некоторые личинки на вкус очень даже ничего, а короеды — так практически деликатес. Не смотри на меня так! Не представляешь, где я только не побывал. Иногда приходилось есть то, что вслух назвать страшно.
 — Док, — тихо хихикнула девушка, прикрывая рот ладонью и зажмуривая глаза. — Удивительно, но мне начинает нравиться говорить с тобой по душам.
 — Чего тут удивительного? Я же классный! Так что всегда пожалуйста! Мне тоже с тобой интересно. Это даже можно отметить. — Шифт. Для Жени прошло мгновение, а я уже стою с двумя флягами колы, протягивая одну ей. Перелить напиток в компактные фляжки-термосы было гениально, как минимум! Какой я молодец!
 «Приехали. Очередной приступ самовосхваления. Можно я сидя похлопаю?»
 «Ши, иди в жопу», — ответил я своему альтер-эго.
 «Да, да, Чувак, я тоже тебя люблю», — он ещё и ржет!

 — Всё ТАК серьезно? — деланно удивилась Евгения, пробуя содержимое фляги и широко раскрывая глаза. Красивые брови медленно, но верно полезли на лоб. — В условиях, где её запас строго ограничен, жадный до сладкой воды Док делится колой? Эй, я тут Алису подменять не буду!
 — Ой, не раздувай из мухи слона. Алису мне никто не заменит. Принимай знаки внимания как подруга. Давай! Твоё здоровье. — Шутит ведь? Блин, что-то тоска вдруг обрушилась. Как там поживает моё рыжее чудо? Женя, блин, взяла и расшатала нервы! Чокаюсь с ней посудой. Бока фляг издают мелодичный металлический звон, тонкий слух привычно улавливает всё вокруг. Вот Ульяна напевает какую-то мелодию из репертуара Мику. Точно, это та, с концерта в Гинзе. Вот приелась! Стыдно признаться, но присутствие Ульяны меня дико радует. Пусть и опасно, но без неё я бы сейчас волком выл. А чем маются остальные? Кэп — хомячит сало на камбузе. Ха! Думает, никто не в курсе, но мои ушки на макушке. Помня свои прошлые похождения при погрузке корабля, я первым делом занес на борт почти мешок соли. Её-то Кэп и использовал. Добытый нами на берегу кабанчик был безжалостно разделан и пущен на всевозможные блюда — от супчика и жаркого до холодца. В капитане же, видимо, проснулись дремлющие гены его отца с Украины. Он аккуратно срезал с тушки жир, весьма неплохо его засолив. Но, как подметила ранее наш аналитик, есть приходилось без гарнира. Ни хлеба, ни круп — да почти ничего нет! Уминать жирное соленое сало всухую могли разве что сам Кэп и Ульяна. Рыжик вообще способна за милую душу умять практически всё, что угодно. Нет конфет? Нет котлет? И сало сойдет!
 Что до других звуков, то далекое стрекотание сверчков и звук работающего двигателя дирижабля стали уже привычны. Опять холодать начинает. И как насекомые не дохнут по ночам? Или, став в разы больше, они могут переносить холод? Помню нечто подобное. Морозные пауки в одном из тех миров, где пришлось искать портал очень долго, спокойно бегали по снегу, наплевав на все законы биологии, жрали оленей, лисиц, людей, медведей и опять людей. Жуткие твари. Кстати, что за шорох там внизу?

 — Жень, а твои механические разведчики ещё не разрядились? — спрашиваю девушку, вглядываясь вниз. Что-то среди кустов шевелится в темноте.
 — Нет, там заряда ещё хватает. А что? — Девушка поправила очки, проверяя данные автоматических разведчиков на экране ноутбука.
 — Пошли одного вниз, пусть посмотрит, что сейчас под нами, — воздух пахнет странно —
сладковато-гнилостный запах. Запах разлагающейся плоти. Пока что его чует только мой нос с обонянием в разы сильнее человеческого. Один из лежащих рядом с аналитиком дронов бесшумно взлетел и камнем рухнул вниз в темноту, только у самой земли переходя из падения в свободный полет. На нем был встроенный прибор ночного видения, тепловизор и ещё куча разнообразной херн… очень нужной аппаратуры, так что нужды включать лампочки пока не наблюдалось.Что-то неспокойно мне от этого запаха. Вдыхаю побольше воздуха, и мой громкий голос разносится по всему кораблю: — Джо! Набираем высоту, и желательно быстрее. Турпоход закончен, всем внутрь! Вооружаемся. Чтобы за пределами бронированного корпуса и иллюминаторов оставались только солдаты с оружием! Я СКАЗАЛ — СОЛДАТЫ, УЛЬЯНА! БЫСТРО В КАЮТУ!
 — Ты тоже дуй внутрь, оттуда сообщишь, что да как, — беру Женю за руку, помогая той подняться на ноги, но девушка завороженно смотрит на ноутбук.
 — Смотри, смотри! Только посмотри на это! — возбужденно махала руками девушка, привлекая к себе внимание.
 — Да уж, такое захочешь — мимо глаз не пропустишь. — На экране ноутбука, транслировавшего запись с камер, кишмя кишели пауки, тысячи черных пауков размером с пекинеса или небольшую кошку! Они сновали среди зарослей, деловито пеленая в паутину неподвижных сверчков и прочую живность. За спинами паукообразных не было видно земли — столько их собралось. Вот с куста падает мышь, прямо в лапы к хищникам, даже я не разглядел, кто её укусил. Молниеносно, бесшумно. Вспомни черта — он и явится. Только эти пауки выглядят иначе. — Ядовитые. Не надо быть детективом, чтобы это понять. Вон какие жвала. Лапками так херак, херак. Бррр!
 — Да ладно? Могучий Док боится пауков? — удивилась темноволосая красавица, поднимаясь вместе с компьютером, но не спеша его закрывать.
 — Док много чего боится, — поделился я с Женей, осматриваясь по сторонам и приготовившись накрыть щитом хоть весь воздушный корабль. — Потому и могучий, чтобы уничтожать то, чего боюсь.
 «От сейчас хорошо сказано, — похвалил Шиза. — По делу и без пафоса. Респект! И вообще, Чувак, тебе не кажется, что с ними что-то не так?»

 — Невероятно! — Женя внимательно смотрела за происходящим, умные желтые глаза подозрительно прищурились. — Это рой! Они работают сообща, как муравьи или пчелы. Обрати внимание: добычу не едят, а утаскивают, причем в одну и ту же сторону.
 — Женя. Внутрь, — подталкиваю девушку в спину, но она ничего не видит, кроме экрана, управляя полетом дрона. А машина тем временем летела над самыми спинами пауков. Всё хитиновое брюшко покрывали какие-то наросты, напоминая бородавки. Длинные лапы и хелицеры животных не были покрыты волосками, как это бывает у тех же тарантулов. Но один фиг смотрелись ужасно стремно.
 — Они всё в пещеру тащат, явно искусственно вырытую, — Евгения провела изящным пальцем по тачпаду, приказывая дрону приближаться к большому отверстию в земле. Свежевырытый провал, диаметром, навскидку, метров десять, в бездну которого спускались и поднимались пауки. Конвейер для добычи пищи. — Ничего не видно даже с прибором ночного видения.
 — Стой, не на… — я хотел остановить девушку, но не успел. Женя включила свет, и дрон ярко вспыхнул в темноте десятком светодиодных фонариков.
 Что тут началось! Первым делом, пауки мгновенно застыли, словно примороженные, а затем медленно повернули головы к чуду шпионской, блядь, техники. Жуть! Восемь глаз каждого гада жутко светились, отражая лучи прожекторов, напоминая рассыпанный по земле жемчуг. Но самое страшное, что из провала светились ещё восемь «глазиков», только размером с бочку! Миг — и все пауки разбежались в стороны, дергаясь, как припадочные, и потирая лапками моргала. А в пещере послышался удаляющийся грохот. Именно оттуда тянуло падалью, да так сильно, что отголоски вони долетали до дирижабля.
 — Боятся света, как огня, значит. Хорошо! — сделал я нехитрый вывод. — ДЖО! Врубай всё, что светится! От прожекторов до подсветки на своих беспонтовых часах!
 — Есть! — отрапортовал темнокожий боец, бурча, что нормальные у него часы, и все прожекторы, что только были на дирижабле, одновременно засияли в ночи. Большие светильники спереди, средние по бокам и сзади, много-много ламп. Привыкшие к темноте глаза даже ослепли на пару мгновений. А когда мы проморгались, то увидели две вещи. Первое — это огромное черное море из пауков, расступающееся в стороны от набирающего высоту дирижабля. И второе… как Женя и сказала: пещера оказалась искусственной, на наших глазах вход закрыл клапан из камней и песка, прочно склеенных паутиной. Причем неведомая тварь работала паутиной изнутри, снаружи же ничего не отличало крышку от поверхности земли. На ней даже кусты и мелкие деревца росли!
 «Ебаный кошмар! — выругался Шиза. Даже обожающее приключения альтер-эго терпеть не могло такую крипоту. — А если бы мы на своих двоих шагали? Ну не пиздец? А? Пизде-е-ец!»
 — Согласен, — от мысли того, как такая ловушка открывается перед нами, да ещё и в кромешной темноте… Бррр.
 — Ты с кем-то говоришь? — дрожа, пробормотала Женя. Девушка так и осталась возле меня, одной рукой вцепившись в майку, а другой продолжая управлять своими механизмами. Виола как-то обмолвилась, что лентяйка даже приноровилась носить дронами себе перекусы.
 — Да так, мысли вслух. Боюсь спросить, а что ты делаешь? — приглядываю за дирижаблем, одновременно наблюдая за пауками. Мерзкие твари разбежались от света, но там, за кромкой сумерек, мои глаза ещё различали шевеление цепких лапок. Фу! Скажите мне, что бойцы захватили хоть один хороший огнемет. Такую пакость надо жечь. ЖЕЧЬ ДОТЛА! — Женя, что там тащит твоя машинка снизу?
 — Образцы, — девушка, посвистывая, пыталась улизнуть, но на хрупкое плечо опустилась большая ладонь.
 — Ну мне же интересно! Я аккуратно его изучу, честно, — Женя сделала попытку имитировать глаза «просительная Ульяна», но повторить подвиг рыжей у неё не вышло, мордочка не такая жалобная.
 — Выкинь его нафиг! — Дрон поднимался наверх, а под ним болтался паук, почти не уступающий механизму размерами, но здорово проигрывающий в весе, а посему тщетно пытающийся вырваться из металлического захвата.
 — Ну пожалуйста! Я его быстро препарирую и выброшу, — продолжала клянчить девушка, прекрасно понимая, что последнее слово будет за мной.
 — Хорошо, но только с одним условием.
 — Каким?
 — Вот таким! — Создаю на левой руке кинетическое поле, маленький, но острый, как бритва, диск, и щелчком пальцев отправляю его прямо между глаз подлетевшего довольно близко паука. На землю фонтаном льется прозрачная кровь. Вокруг и так воняет до одури, не хочу чуять ещё и это.
 Женя философски пожала плечами — надо так надо — и уже хотела заходить внутрь, сопровождаемая дроном с отвратительной ношей (что бы там она не говорила, трогать паука руками девушка не стала), как пошатнулась и чуть было не упала. Очки съехали набок.

 — Эй, товарищ аналитик, что с тобой? — я успел вовремя подхватить одной рукой талию девушки, другой — ноутбук. Лишившись управления, дрон с глухим треском врезался в дверь, выронив тушку паука. Женя молчала, а я прилагал все силы, чтобы понять, что с ней произошло. Говорить и стоять не может, только открытые глаза показывают на пау…
 — Вот гадство! — Взмах руки — и труп накрывает непроницаемый купол, воздух внутри которого тут же покрывается едва уловимыми разводами. Такие видны, когда из труб протекает газ. Бородавки на брюхе паука выделяли отраву в воздух, даже несмотря на то, что он уже издох. Вот как они охотились — пробегали по периметру, собирая надышавшуюся паралитического газа добычу! Та мышь упала именно от этого, а не от быстрого укуса. Как обычно, в экстренной ситуации голова работала подобно вычислительной машине. Пауки обычно хранят запасы пищи живой, им невыгодно убивать мгновенно, достаточно обездвижить и замотать в паутину. В пользу этой теории говорит ещё и легкая слабость в ногах. Я тоже успел вдохнуть газ, но, по сравнению с хрупкой Женей, моя выносливость куда как выше, а метаболизм и сила белой аномалии спасали от ядов в разы страшнее этого. Жалко, что змейка только ускоряла естественные процессы, себя я лечил не задумываясь, а хрупкая девчонка может не перенести.
 «Никогда не забуду яд Василиска, — передернуло внутренний голос. Он-то помнил все наши скитания, в отличии от меня. Человек такое существо, что стремится забыть страшные моменты. Иногда абсолютная память — не самая прекрасная вещь. — Как его клыки в пасти вообще помещались. Ох и больно тогда было!»

 Паук полетел за борт, в свете софитов и со всеми спецэффектами. Я подхватил Женю, которая слабо шевелила губами и покраснела до самых корней волос, а майка задралась, пока она соскальзывала с рук. Девочка парализована, и сама прикрыться не может. Поправил майку. Покраснела ещё сильнее, бешено вращая глазами. Забравшись внутрь, мы застали картину настоящей катавасии. Солдаты спешно вооружились, сосредоточенно наблюдая за экранами камер и видом из иллюминаторов. Джо жал на педали, рычаги, кнопки и вращал штурвал, задавая курс подъема. Снайпер спешно менял магазин с бронебойными патронами на разрывные, более эффективные против фауны. В этом хаосе одна лишь Ульяна тихо сидела в углу, сжимая в потных ладошках гуань-дао. Прямо когнитивный диссонанс какой-то. Вокруг творится бардак, а главный энерджайзер даже не шевелится.
 — Никому не бояться, — успокаиваю солдат тихим голосом, про себя думая: «Достаточно того, что боюсь я…»
 — Что с Женей? — Ульяна уставилась на нас широко раскрытыми глазами. — Там пауки, огромные! Я ловила пауков, но не таких же! Её укусили? Укусили?!
 — Нет. С Женей всё в порядке, — укладываю обмякшую девочку рядом с Ульяной. И правда: пульс и дыхание ровные, скоро придет в себя. С моим обостренным восприятием даже на расстоянии можно наблюдать за её самочувствием. Если что, прибегну к последнему козырю и исцелю её. А пока лучше пусть оклемается сама, без истощения тела от мгновенной регенерации.
 — Как там с обстановкой? — спокойно спрашивает Капитан, щелкая предохранителем плазменной винтовки. Изначально их планировали использовать против другого противника, но и тут лучше полагаться не только на огнестрельное оружие. Тем более, яд паукам не страшен, раз уж они паралитическим газом как воздухом дышат.

 — Fuck! — выругался рулевой, переходя на родной язык, а наш летательный аппарат ощутимо тряхнуло. Подъем значительно замедлился, или, лучше сказать, практически остановился. Интересно из-за чего? — Мы за что-то зацепились!
 — За что можно зацепиться в двухстах метрах над землей? — подал голос один из бойцов. Мужики уже успели полностью экипироваться и были вооружены до зубов. Ульяна щупала лоб Жени, покрывшийся холодным потом, и кутала ноги девушки в плед. Аналитик, не привыкшая к подобной заботе, пыталась ёрзать и отнекиваться, но нормально передвигаться ещё не могла. Отлично, значит, эффект недолгий, либо она просто не успела вдохнуть много яда.
 — Я осмотрюсь, — двигаюсь к выходу, подхватывая небольшой мини-наушник, предусмотрительно брошенный снайпером.
 — А всё будет в порядке? Ты же боишься пауков? — сдала меня Ульяна с потрохами. Кто-кто, а она, проживая с нами в Совёнке, прекрасно знала, какую «любовь» я питаю к паукообразным.
 — Я когда-нибудь лез зря на рожон почем зря? — Все молчат.
 «О! Я могу назвать кучу случае…»
 «Цыц, Шиза».

 Выхожу наружу. Этот запах никуда не делся, только бы он не въелся в обшивку. Небо чистое, под нами кусты и целое море шуршащей живности. Хорошо хоть свет держит их на расстоянии. Шаг. Привычно ставлю под ногами кинетическое поле, твердая дорожка, по которой отхожу на десяток шагов в сторону. Дирижабль висит в воздухе, двигатели работают на полную, но корабль стоит на месте. Шелест цепких лапок действует на нервы. Залить бы тут всё напалмом к ебени матери. Но что это? Ветер гудит, будто колышутся невидимые струны. Закрываю глаза. Я сам слух. Само восприятие. Мужики, ну кто шептуна пускает в такой-то момент?
 — Джо, — тихо говорю под нос, устройство связи передаст даже шепот. В груди холодеет от догадок. — У нас есть ультрафиолетовый источник света?
 — Включаю, Док, — ответил темнокожий вояка. Вот циркач циркачом, а в критической ситуации на него можно положиться. Чем-то напоминает Анн со своей постоянной маской, толстыми очками и чудовищной ленью, которая, как только запахнет керосином, выкладывается на все двести процентов. Уже бы оба давно могли стать главами отделов, но Джо любит работать в поле, а Анн слишком ленива, чтобы добровольно брать на себя большую ответственность.
 — Кажется, у нас проблемы, — как только на борту дирижабля загорелся фиолетовый прожектор, с которым обычно искали обширные утечки топлива, стала видна истинная картина происходящего. Мы увязли в паутине. Тонкие, не толще бельевой веревки, нити опутали корабль. Их и днем не увидишь, пока не попадешь в ловушку. В ультрафиолетовом спектре они проявлялись и начинали светиться. Но мы высоко, очень высоко. Куда она крепится?
 «– К горам, Чувак! Она крепится к горам! На много, сука, километров! Посмотри направо?!»
 Паутина дергалась, раскачивая дирижабль. Из кабины послышался визг Ульяны, а нити так и прыгали. Ритмично, будто по ним кто-то ползет. Почему будто? Паутина для этого и нужна — западня. Весь выход из ущелья перекрыт паутиной.
 — Ладно, иногда надо встречать свой страх лицом к лицу, –окружить нас сейчас куполом защиты значит — оборвать нити. Корабль может пострадать, если резко потеряет опору. Тем более, двигатели почти заглохли, намотав на себя столько паутины, что стали напоминать мотки ниток для шитья. А со стороны гор медленно двигалась огромная тень с восемью длинными лапами и стекающим с хелицер ядом. — Бах!
 В сторону врага бьет огромное, пересыщенное энергией кинетическое копье. Настолько мощное, что оставляет за собой иммерсионный след. Сражаться на износ, падать, вставать, кричать пафосные фразы? Не, это для героев-показушников. Уничтожить. Одним единственным, смертоносным ударом, вот так проблемы устраняю я! Треск лопающейся плоти нарушает тишину. Со всех сторон раздается возмущенное клацанье челюстей. Ход сделан.

Продолжение.
Глава 1 http://vn.reactor.cc/post/2310619

II
Беспокойство


Просыпаюсь от криков Ульяны, ну, не от криков, а от разговора на повышенных тонах. На секунду напрягаюсь, потом понимаю, что убивать никто никого, кажется, не собирается, но вмешиваться, все равно, придется, тем более – мое имя поминается через слово. Жаль, но вынужден встать, натянуть шорты и футболку, и, как есть спросонья, выползти из спортзала. Только выполз и понял, что пострадает сейчас бедный физрук. На моих глазах разворачивается эпическая словесная битва, Ульяна vs Александра. Нападает Ульяна, но, к чести Саши, я должен сказать, что она достойнейше держит оборону и отступать не собирается, а виноват во всем я. Кто вчера разрешил Александре бегать по утрам на стадионе? Кто вчера назначил Ульяну «директором стадиона» и не предупредил об утренней бегунье? А Ульянка слишком добросовестно отнеслась к своим обязанностям и ни свет ни заря заявилась на спортплощадку. Не люблю и даже боюсь ссор, а женские ссоры для меня вообще – источник паники, но приходится вмешиваться.
– Да, я разрешил! Да, я не предупредил! Потому что забыл. Нет, разрешение не отменяю и по новой его получать не нужно! Я вообще не понимаю, почему нужно просить разрешение на посещение спортплощадки! Она для того и построена, чтобы на ней заниматься! А вот за порядком следить как раз надо! И к моим помощникам нужно относиться с уважением! Да обижайтесь обе! На меня тоже можно, и нужно! Ульяна, три круга по стадиону сделать не хочешь? Не «за что», а «почему»! Чтобы не продолжать скандал на пустом месте, и сбросить пар. Чтоб тебе не было одиноко я тоже с тобой бегу, и, как раз я – «за что», за то, что не предупредил, и не четко обозначил права и обязанности. Со мной, значит, хочешь? После футбола жду твоих предложений. И ты с нами собралась бежать? А ты то почему? Как и Ульяна? Ну побежали тогда, командуй! Стой! Девушки, простите меня за это мое недоразумение, и за то, что орал на вас. Да? Вы тоже орали? Я не заметил. Все еще хотите бежать? Тогда командуй: «На старт!»
Вот так началось утро вторника, но что хорошо в девушках – обе они отходчивые, пробежали три круга и дальше все вполне мирно. Надеюсь что обойдется, потому как только интриг и злых сплетен мне не хватало.
– Девушки, вы злитесь на меня?
– Я злюсь. Из-за разрухи в твоей голове мы оказались в дурацком положении.
Саша молчит, но вижу, что согласна с Ульяной.
– И что мне делать? Прощения я попросил, сам себя попытался наказать. Вас не наказывал, кстати, когда вас в пробежку отправлял. Вы могли бы и отказаться бегать, ничего бы в наших отношениях не изменилось. Просто нужно было вас как-то переключить со скандала, на что-то еще. Получилось криво, ну уж как получилось.
– Ладно, проехали.
– Саш, ты завтра-то приходи, а то всю охоту заниматься тебе отбили, а вообще-то, мы очень добрые и замечательные.
– Я догадалась, добрые и замечательные… Что я, не знаю вас, какие вы на самом деле? Все в порядке, уж какие есть – такие есть, я вовсе не против. Пока, на линейке увидимся.
Улыбнулась и убежала.
Сколько-сколько там Саше лет? И в голове, и физически? Неделю назад от нее такую речь услышать было просто невозможно. Даже вчера она себя не так вела. Вот, действительно, перестали девушку в патруле прятать, она и начала в норму приходить.
– Семен, давай окунемся? Как раз, после бега!
Жизнь в спортзале имеет свое преимущество в том, что я получил в пользование персональный душ, но сейчас, рано утром, вода в нем еще ледяная.
– Умеешь ты уговаривать. Сейчас, только забегу к себе и переоденусь.
Время уже к линейке подходит, которую мне, увы, пропускать теперь нельзя, поэтому быстро окунаемся, переодеваемся у меня и идем на площадь. Устанавливается порядок переодевания сразу и без слов: первой, пока я жду на крыльце, в спортзал заскакивает Ульяна, а потом уже – она ждет меня снаружи.
Не торопясь движемся на линейку, настроение у обоих замечательное, так не хочется его портить, но придется.
– Ульяна, я в спортзале заметил одну пикантную деталь.
– ???
Наклоняюсь к Ульянкиному уху и вполголоса продолжаю.
– Не надо сушить купальники на гимнастических брусьях, рыжуха моя. Если что – раздевалка есть, ей все равно никто не пользуется, а ключи от нее у меня на столе. А то у меня было большое желание рядом свои плавки повесить. Гм, или это ты место так застолбила?
За все свое время, проведенное здесь, я видел всякую Ульянку: злую, веселую, радостную, плачущую и смеющуюся, в общем – всякую. А вот теперь увидал еще и сконфуженную. Покраснела так, что кожа на лице слилась по цвету с волосами.
– Ну тебя!
Похоже, что угадать я, угадал, но настроение у девушки испортил. Дальше идем молча, а уже перед самой площадью Ульяна вдруг спрашивает.
– Как ты меня сейчас назвал?
– Рыжуха моя. Нельзя было?
– Нет, не в том дело, можно. Я просто что-то вспомнила, как будто меня раньше так уже называли.
– Я называл, только мысленно.
– Нет, не ты. Не помню… Помню только, что хорошо мне было. И вообще, не могу я на тебя обижаться! Вот ты посмеялся надо мной сейчас с купальником этим, я обидеться должна была, а не могу. Может потому что назвал так?
– Обещаю не злоупотреблять!
– Уж постарайся, пожалуйста.
Вот еще чуть Ульянкину память подтолкнул к чему-то. Она же, нет, не она – Алиса про нее говорила, что Ульянка свой дом вообще не помнит.
На площади собрались уже все пионеры ждем только Ольгу. Подходим к Алисе, пока вожатой нет, спрашиваю у девушек.
– Напомните, что там сегодня по графику?
– Ну, по вторникам еженедельная уборка территории лагеря.
То есть, по вторникам здесь уборка. Ну, значит, будем с футболистами сетки натягивать, да стол для пинг-понга устанавливать.
– А вечером, очевидно, дискотека?
– Да, только вечером кибернетики нам уже готовые арбалеты отдавали и мы в засаду уходили.
О господи! Какое счастье, что я пресек на корню эти игры в войнушку. Ищу глазами кого-нибудь из зайцев, нахожу, киваю. Подбегает Оксана.
– Записали?
– Да! Двенадцать человек, у Сережки список.
– Потом, после линейки отдашь. Сейчас после завтрака пойдем на спортплощадку порядок наводить, а потом уже тренировка.
Появляется вожатая.
– Ольга Дмитриевна.
– Да?
– Сегодня же уборка? Тогда я с футболистами на спортплощадке?
– Так, но этого мало. Возьмите на себя еще и пляж.
Что-то не нравится мне, как история опять начинает повторяться и чем больше ты таскаешь сахара для вожатой, тем больше она на тебя этого сахара нагружает. Хотя, вспоминаю свои циклы, в общем-то на уборке работали все, кроме вожатой.
– Хорошо, еще пляж. И, Ольга Дмитриевна, я прошу вас назначить Ульяну моим помощником.
У Ольги Дмитриевны иронически взлетает левая бровь.
– Решили взяться за ее воспитание?
– Мне нужен заместитель на спортплощадке, когда меня там нет. Почему бы этим заместителем не быть Ульяне?
– Ну-ну. Я не возражаю, но за разгромленную спортплощадку и сгоревший спортзал спрошу с вас с особым пристрастием.
– Спасибо, постараемся оправдать доверие. В части разгромленной спортплощадки.
Линейка проходит скучно и однообразно, то есть я, как всегда, не слушаю Ольгу, потому что уже все обговорил до того, а смотреть абсолютно не на что, сегодня даже воробьев нет, но, к счастью, сегодня все заканчивается довольно быстро. Лена отправляется в медпункт, Женя с Сашей в библиотеку, кибернетики к себе, я с футболистами на спортплощадку и на пляж, Мику – тоже к себе, Алиса достается лодочная станция, столовая и вся территория лагеря, включая остановку. В помощь Алисе выделяются все прочие фоновые персонажи. Старшая над всеми – Алиса. Задача Ольги Дмитриевны – дремать в шезлонге с перерывом на обед. «Цели ясны, задачи опгеделены. За габоту товагищи!», – явно передразнивая кого-то изрекает Шурик. Ну, за работу это потом, после завтрака, а пока пионеры начинают свое броуновское движение по лагерю. При этом центр диффузионного облака, состоящего из пионеров, медленно, но верно приближается к столовой. Каждый пионер, вроде бы, идет по своим делам, но, при этом, конечным результатом, каждого его пионерского перемещения, оказывается то, что расстояние между пионером и столовой сокращается на пару десятков метров. Что там говорила Ульяна, про потребности растущих организмов в калориях?
Я дожидаюсь, когда площадь опустеет, сажусь на уже прогретую солнцем лавочку и прикрываю глаза. Лениво думаю, что неплохо будет помочь Алисе в уборке, если останется время. Кто-то присаживается рядом.
– Семен, я вам не помешаю?
– Как вы мне можете помешать, Ольга Дмитриевна? Вот если вы придете на спортплощадку и будете, извините, под ногами вертеться, когда мы сетки начнем натягивать, тогда да. А сейчас, когда я просто жду завтрака, то конечно нет.
Поворачиваю голову в сторону вожатой.
– Я не слишком нахально ответил, Ольга Дмитриевна? Извините пожалуйста. А то, как и я, представьте себя жмурящимся на солнце котом, ну или жмурящейся кошкой.
Интересно, мне кажется, или нет, но где-то там, в глубине ее глаз, сейчас мелькнула Оля. Мелькнула, улыбнулась мне и исчезла.
– Семен, если вы не против, то, когда официоза нет – зовите меня по имени. Меня Ольга зовут. И, наверное, на Ты. Хорошо?
Вот значит как, а мне теперь гадай, или это Оля наружу пробилась, или это я в ранге поднялся, с пионера, до штатной единицы. Так то, конечно хорошо.
– Согласен.
– И как тебе твоя первая смена в новом качестве?
– Я еще не понял, но ничего страшного не увидел и стресса не испытал, пока.
– Это хорошо. Я, честно сказать, очень хочу, чтобы ты у нас тут прижился. Лагерь, сам видишь, практически отрезан от мира, телефон и тот не всегда работает. Случись что, дозвониться до милиции или до скорой будет просто невозможно. Иногда, когда думаю об этом – так страшно становится. Понимаю, что ничего случиться не может, но страшно.
Ну и что я должен на это ответить? Расправить плечи, вскочить на лавочку, заорать и забить себя кулаками в грудь, как самец гориллы или этот, как его...?
– Я сейчас должен забить себя кулаками в грудь и закричать как Тарзан?
– Как Тарзан? – Смеется. Нет, конечно же нет. Просто, поделилась своими иррациональными страхами, наверное теперь легче станет. Я что пришла то. Ты уж, Ульяну не обижай, пожалуйста, а то завтра она что-нибудь напакостит в спортзале, ты не ругай ее тогда сильно, ей это от тебя очень больно принимать будет, потому что ты для нее сейчас просто свет в окошке, какой-то, лучше уж мне скажи, чтобы, как-будто я сама обнаружила и наказала.
– Ты знаешь, Ольга. Осознанно напакостит – накажу, не нарочно если – отругаю и забуду, а скорее всего – прощу, в обоих случаях. А обидеть – я сам за нее, кого хочешь обижу.
– Даже меня? Шучу, не отвечай. Ну смотри сам, только не переусердствуй, а то, знаешь, одних палкой бить бесполезно, а с другими достаточно один раз не поздороваться утром. Люди то разные.
– Я понимаю.
– Ладно, пошли уже завтракать, что-ли. Уже пора.
Идем молча, настроение у обоих, ну не грустное, а какое-то задумчивое. Не знаю о чем думает Ольга, а я так о ней и о Ульяне. Кошмар ужасный, самодур всея лагеря заступается передо мной за первую лагерную хулиганку, которая еще даже ничего и не натворила, и вообще, мой… моя… Гм, интересный вопрос. Скажем так, один из близких мне людей. И у меня их не так много, чтобы ими разбрасываться. Как раз подходим к столовой, смотрю, как Ульянка с крыльца машет мне рукой. Поправка – из самых близких людей.
Поднялись на крыльцо, Ольга пошла на кухню пробу снимать, а я пристроился у перил рядом с девочками.
– Семен, ты манную кашу любишь?
– С вареньем.
– Хочу тебя огорчить. Варенье не завезли. Но зато каша с комками и не сладкая – это хорошая новость.
– Ульян, а ты черный юмор любишь?
– Случается.
– Понятно, тогда сработаемся.
Тут, из дверей столовой, выглядывает Ольга.
– Заходите уже, голодающие.
Каша. Не манная, правда. Пшенная, на молоке и сладкая. Ну, белки, жиры и углеводы организму все равно нужны, поэтому не отказываюсь. Стакан кофе сорта «ячменный-бочковой», кусок белого хлеба с маслом, одно яйцо и ватрушка с творогом. Вот ватрушка выше всяких похвал, а остальное ем и пью механически, хоть не противно и то ладно. Вспоминаю о словах Ольги, а ведь она права.
– Ульяныч, прости меня, пожалуйста.
– Что такое случилось?
– Я совсем не хотел тебя в краску вгонять. Перед линейкой.
– А, ты об этом. Да я и забыла уже. Я же сказала, что не могу на тебя обижаться.
– Ну, можешь или нет, а извиниться я должен.
Тут отвлекается от завтрака Алиса.
– Это вы сейчас о чем? Ульяна, когда он тебя обидел?
– Да не обижал он меня. И вообще, у нас, у физруков свои секреты.
– А… А я думала, что это у нас, у живых свои секреты.
А тут уже снова вмешиваюсь я. Почему то слова Алисы меня покоробили.
– Алиска, тут ВСЕ живые. От бабы Глаши, до Ольги Дмитриевны. Если хочешь выделить нас, говори, я не знаю, «проснувшиеся», что-ли. А что до секретов – у нас с Ульяной свои секреты, у тебя с Ульяной – свои, у нас с тобой – свои и у всех троих – общие. И вон, – киваю на соседние столики, у них тоже свои и между собой, и с каждым из нас. Они, опять киваю, могут быть абсолютные мудаки и за это должны получать своё по полной программе, но только не за то, что их жизнь отмеривается двумя неделями цикла. Извините девочки, вырвалось. Знаешь, когда я это понял окончательно? Когда ты у меня здесь на сцене прощения попросила. Потом еще несколько дней привыкал к этому пониманию. Так что, спасибо тебе за науку.
Все это произношу с долгими паузами, буквально выдавливая из себя, по одному слову. Вот не хочу об этом говорить, а остановиться не могу. Кажется, что важно до девчонок свою точку зрения донести.
– Давайте сменим тему, что-то она тяжелая какая-то? Алиса, тебя Ольга, я смотрю, нагрузила. Я тебе только вечером помочь смогу.
Алиса машет рукой.
– А, не обращай внимания. Каждый цикл так. Главные дорожки, остановку и площадь подметем, название лагеря и лодки подкрасим, пионеров у входа побелим. Ладно, в обед увидимся. Ф-физруки.
Позавтракали и мы, выходим из столовой и не торопясь идем к спортзалу.
– Ульяна, я тебя, наверное, до обеда отпускаю, сетки натянуть, да где-что подправить, я и сам справлюсь, а ты меня после обеда на пляже подменишь. Ты как?
– А что у тебя после обеда? Лене будешь позировать?
– Если бы. Лекция у меня. Будет читать профессор и доктор наук.
– Это повариха что-ли?
– И тем не менее – это так.
– Ладно, договорились.
Нас постепенно догоняют мои футболисты и к спортзалу мы подходим уже окруженные стайкой мальков.
Отпираю спортзал, Ульяна вперед всех бросается к брусьям и сдергивает с них свой купальник. Переглядываемся и синхронно фыркаем, Ульяна, правда, чуть смущается, а мне вдруг очень хочется прижать к себе рыжуху и чуть взлохматить у ней волосы. Вот, если бы не Ольгина вчерашняя просьба о пресечении сплетен… Отпираю тренерскую, отпираю кладовую с инвентарем, командую футболистам хватать сетки и тащить их на площадку – там разберемся.
Обращаюсь к Ульяне.
– У тебя есть, чем шантажировать кибернетиков?
– А тебе зачем?
– Хочу тебе ключи от спортзала дать, чтобы ты дубликаты для себя сделала. Просто мне они тоже нужны, так чтоб ты побыстрее обернулась.
Отцепляю от связки оба ключа от спортзала и ключ от кладовой, отдаю Ульяне.
– До обеда успеешь?
– Пф! За час успею! Они у меня все бросят и вдвоем работать будут!
– Смотри, не загоняй их. Они мне живыми нужны и с полным комплектом конечностей.
Ульяна убегает, а я беру в кладовой молоток, пассатижи, отвертку, большую консервную банку из под зеленого горошка, набитую разнокалиберными гвоздями и шурупами и отправляюсь на площадку следом за октябрятами.
Приятный сюрприз – октябрята уже сами рассортировали сетки: волейбольную туда, бадминтонную сюда, от футбольных ворот – к воротам. Притащил стремянку, залез на ворота – привязал сетку к перекладинам. Зацепил петли у волейбольной и бадминтонной сеток за крючки винтовых стяжек. Кряхтя и упираясь выволок из спортзала под навес два сложенных стола для пинг-понга, сразу же и разложил их, натянул сетку.
– Сами дальше справитесь?
– Да мы каждую смену, вообще, сами все делаем.
– Ну давайте, а я пойду пройдусь по площадке, подправлю, если что-то отломалось.
Прошелся, загнал обратно несколько вылезших гвоздей. Поставил на ноги лежащую судейскую вышку. Огляделся и сказал, что это хорошо.
Команда моя тоже все закончила, пора и делом, то есть тренировками заняться. Гм, а чем заниматься-то? Сегодня-завтра то я протяну, займемся повторением пройденного, а вот после. Чему их учить-то и как? Придется в библиотеку идти, вдруг там у Жени припасена методичка-другая. Ладно, это будет послезавтра, а сегодня…
– Ну что, господа. Начнем тренировку, потом, если время останется, сможете просто поиграть. Начинаем, как всегда с разминки.
Октябрята фыркают на «господ», а моя лень дает о себе знать.
– Кто хочет стать тренером на пятнадцать минут? Кто хочет провести разминку?

Теперь мы можем достоверно показать с чего началась история о Семёне и сахаре.

Продолжаем буйствовать

и я прошу тех, кто как-то следит за ходом графомании отметиться в опросе

Минуточку внимания.

Не обращай внимания,дорогой друг.Вот тебе картинка:)

«Бесконечное лето» (англ. Everlasting Summer) — эроге-визуальный роман, разработанный командой разработчиков Erogame Project и выпущенный 21 декабря 2013 под лейблом Soviet Games на PC. 19 ноября 2014 игра появилась в сети Steam.

Баянометр-https://bayanometr.info/Правила фендома:

1)Порнография должна сопровождаться тегом БЛ porn,эротика-БЛ Эротика,косплей-cosplay(БЛ)
2) Запрещается спам в любом виде. 
    Наказание: 1-3 раз предупреждение, 4-5 раз бан на сутки, далее баны по три дня.
3) Запрещаются оскорбления в любом виде.
    Наказание: 1 раз предупреждение, 2-3 раз бан на сутки, далее баны на 7 дней.
Желательно:Правильно расставлять теги при постинге(персонажи Бесконечного лета имеют теги с приставкой (БЛ),например:Алиса(БЛ),Лена(БЛ),Маша(БЛ) и так далее).
Если вы постите скриншоты или арты из модов,пожалуйста пишете название мода или давайте ссылку на него.
FAQ по медалькам

	За пост на главной(Бесконечное лето) (за выход поста на главную joyreactor.cc( от +9))
	За 5 постов на главную(Бесконечное лето) (за выход 5 постов на главную joyreactor.cc(от +9))
	За 10 постов на главную(Бесконечное лето) (за выход 10 постов на главную joyreactor.cc(от +9))
	Член кружка рисования-за постинг своих рисунков(Бесконечное лето) (рисунок должен набрать 2 и более рейтинга)
	"Почетный член кружка рисования"-за постинг своего рисунка набравшего 5 и более рейтинга(Бесконечное лето)
	"Член музыкального кружка"-за постинг своих каверов/ремиксов на музыку из "Бесконечного лета"
	"Член кружка кибернетики"-разработчикам модов на "Бесконечное лето"
	"Таскал сахар до того, как это стало мейнстримом"-за участие в развитии сообщества,до создания раздела будет выдавать за 5 и более постов или за пост попавший на главную выложенных до 17 апреля включительно(до создания раздела)
	"Образцовый пионер"-за особые заслуги в разделе "Бесконечное лето" (будет выдаваться за постинг иного оригинального контента(анимация,фотошоп и так далее) или за иные заслуги)
	"Всегда готов"-за постоянный постинг в раздели"Русскоязычных визуальных новелл" (как минимум 20 постов по тегу "Русскоязычные визуальные новеллы")
	Книголюб-писатель фанфиков на "Бесконечное лето"
	"Взвейтесь кострами"-за пост набравший 50 или более комментариев в разделе "Бесконечное лето"
	"Пионер — всем ребятам пример"-выдается на усмотрение модераторов(за организацию конкурса,движения или чего-либо еще)"Бесконечное лето"
	"Октябрёнок"-за 10 рейтинга в "Бесконечное лето"
	"Пионер"-за 20 рейтинга в "Бесконечное лето"
	"Старший пионер"-за 50 рейтинга в "Бесконечное лето"
	"Помощник вожатого"-за 100 рейтинга в "Бесконечное лето"

Медальки выдают модераторы:Леночка,Мику(Маша) и Ksadrs
Заслужил медальку-к модератору в личку с пруфами

Всем бесконечного добра и понимания:)