burarum
Прогресс до следующей звезды:
Оффлайн
Активный участник
 | Foreign VN Рейтинг в сообществе: 22 599.8 (за неделю +60.3) |
 | Бесконечное лето Рейтинг в сообществе: 15 408.9 (за неделю +1.9) |
 | Art VN Рейтинг в сообществе: 14.6 (за неделю +1.1) |
Друзья
Заблокированные
И от лучших из худших орков-мастеров Изенгарда. Все 33 удовольствия: море, Лена, ВМФ, приклеенные головы.
- Куда? И что там?
- Пойдём. Там есть одна дверь, но я не могу её одна открыть.
- Ну, уж если тебе сил не хватает…
- Да нет, балда. Там две ручки на разных уровнях. Пошли, долго объяснять.
Я с кряхтением поднимаюсь и иду, ну как иду, скорее бреду за незнакомкой. Кстати.
- А как тебя зовут?
- Куда зовут? – непонимающе смотрит на меня.
- Имя, какое у тебя имя? Я – Саша, можно Шурик. – тыкаю себя пальцем в грудь, будто с иностранцем общаюсь.
- Голоса зовут меня Егоза.
- Коза... Егоза… – бормочу себе под нос. И получаю тычёк в бок. В глазах темнеет, даже перехватывает дыхание.
- А-ай! Ты что? – ну и куда, спрашивается, мне могли попасть? Только в шрам.
- Я знаю, что девочек словом «коза» оскорбляют.
- Филолог-любитель, м-мать т… - хриплю я, но инстинкт самосохранения вовремя закрывает мне рот.
- Вот и пришли! – слышу довольный голосок своей спутницы.
Отдышавшись, подхожу к ней.
- Ариадна Хароновна тебе имя. Только ни одного обола с меня не получишь…
А вот и дверь. Действительно – одному не открыть. Слева - рычаг снизу, почти на уровне пола, а правее (гораздо правее, метра полтора) рычаг на уровне моей головы.
- Смотри. Вот тот, что слева, надо тянуть вниз, я буду на нём. А справа – вверх. Он твой. Потянули.
- Стой. Подожди. А что там? – останавливаю я, вот уж действительно, Егозу.
- Не знаю. – пожимает та плечами. – Но больше идти некуда. Или ты знакомишься с Бармаглотиком, или открываем эту дверь.
Да, чтоб вас всех черти побрали, с таким выбором. Подхожу к своему рычагу. Берусь обеими руками.
- Ну, давай.
И мы тянем. Тя-я-янем. Пошёл, пошёл… Есть. В тишине пещеры звонко разнеслось щёлканье сработавших замков. Осторожно открываем дверь. И едва не слепнем от яркого света. Комната. Почти вся занятая-то пультом управления. Куча мониторов. Все что-то показывают. Спокойно. Сразу всё не посмотришь. Начинаю смотреть по одному. Так ведь это «Совёнок». Вот столовая. Пляж. Площадь. Домик вожатой. Это вроде Лены и Мику. Это – логово наших разбойниц. Вот наш с Сергеем. А тут. Это же я. Сижу в клубе и паяю схему. И тут я – лежу на полу в луже крови. А тут… Стою перед стеной мониторов и смотрю на них. А тут… Лежу в медпункте, рядом суетится Виола. Это что, она мне рану на боку зашивает?
- Да что за чертовщина?!
- Шурик, Шурик...
Голос. Тот, что был в тоннеле. Оборачиваюсь. Егоза склонила голову и с улыбкой смотрит на меня. Протягивает мне ладонь, на которой лежит странный кубик. На гранях нет цифр, только по одному цветному треугольнику. Чёрный, красный, белый. Причём с чёрным – четыре грани.
- Сыграем. Чёрный – вот это выиграешь. - показывает на монитор, где я лежу в крови.
- Красный – это. - монитор с Виолой.
- Белый – это. – клуб. И всё это говорит тем голосом.
Пытаюсь двинуться, ноги не слушаются.
- Кто ты? Зачем? Почему?
Девочка пожимает плечами.
- Скучно. Бери давай.
- Стой! Подожди! Ну, нельзя же так! – кричу я ей. Она только смеётся.
Моя рука сама тянется к ней. Берёт кубик и бросает его на пол. Я зажмуриваюсь.
…
- Оля! Успокойся! Всё с ним нормально. Вот, выпей.
- Г-х-де я?
- Очнулся? Путешественник…
Открываю глаза. Медпункт. Виола стоит со стаканчиком перед бледной вожатой. Смотрит на меня.
- Я сейчас Ольгу в чувства приведу и честное слово, ноги тебе по самое не балуйся отрежу. Ш-шахтёр…
- А где Егоза?
Виола на мгновение замирает, пристально смотрит на меня.
- Сам ты… коза-егоза…
Зима... И всех на море потянуло. :)
- Дальше… Дальше… Даль-ше… - шепчу, пыхчу себе. Ноги уже почти не слушаются, в левой руке фонарик, правой держусь за шрам на боку.
- Даль… - ноги заплетаются, и я лечу на пол. Едва успеваю вывернуть руку, держащую фонарь, в сторону. И моё дополнение к законам Мерфи, к сожалению полученное эмпирически «Если у вас здоровенный шрам, то вы обязательно упадёте так, что в него вопьётся самый острый камень». М-мать… Больно-то как… Ещё и язык прикусил. Хватаю ртом воздух. Дыши, дыши… А теперь подъём. Ну, давай же, хлюпик фигов, очкарик недоделанный, энтузиаст с моторчиком, вставай. Руками упрись, давай. Теперь на колени. Разгибай спину. Разгибай. На правую ногу. Теперь левую. Давай, выпрямляйся. Хрен с тобой, прислонись к стене. Ещё дыши. Дыши. Помнишь в какую сторону бежал? Поковыляли дальше. Арматурину не забудь.
А куда? Куда ковылять-то? И сколько я уже километров намотал по этой шахте? Кругами что ли здесь брожу? Балда! Метки на стене надо же ставить. А заодно ещё отдышаться.
- Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли? – раздаётся насмешливо из темноты передо мной.
- Не правда. – бормочу в ответ. - Что? Кто это сказал!? Кто!? Покажись!
Судорожно вожу фонарём по сторонам. Стены. Пустота. Темнота. И голос.
- Шурик, Шурик… Вот коллеги, посмотрите, пожалуйста. Пионер вульгарис любознательный, одна штука. Свистнул у нас радиодеталей, вскрыл дверь, разбудил Бармаглотика… Шурик, там для кого предупреждающие знаки нанесены? Предположим, там бы было хранилище чего-нибудь отработанного, но всё-таки радиоактивного. Тебе здоровые дети не нужны? Или у тебя яйца свинцовые? А?
- Да покажитесь же! – истерично кричу. - Покажитесь, суки!!!
- М-да, коллеги… И вы убеждали меня в прогрессе воспитания советской молодёжи? Беги дальше, Шурик. А то наш питомец должен был только через неделю проснуться, и покормить мы его должны были тоже через неделю. Беги. Маленький подарок – на следующей развилке налево не ходи, там тупик.
Голос смолк. Позади, в темноте, послышалось тяжёлое сопение и шаги. Бегом!!! Марш!!! И я сорвался с места. Так, вот развилка. Налево. Направо. Поверить. Не поверить. Экспериментаторы чёртовы. Направо! Ставлю метку на стене и бегу. Бегу. Иду. Ковыляю. Ещё ковыляю. Падаю. Ды-шу… Ды-шу… Вставай! Не можешь – ползи. Ползи, давай. Слышишь, он уже близко. Да ползу я, ползу… Ползу… Всё, не могу... Мешает что-то… Поднимаю голову – дверь. Из последних сил толкаю. Открыта! Вваливаюсь внутрь и закрываю её за собой.
- Так ты мне не ответил. Ты из лагеря? – раздаётся голос. Оборачиваюсь. На меня смотрят те самые жёлтые глаза. Впадаю в ступор. Не могу двинуться. Могу только кричать.
- А-а-а-а!!!
- Да не ори ты так. Я людей не ем. У меня на них аллергия.
- А-а-а-а!!!
- Замолчи. Пошутила я.
Из темноты выступила худенькая девушка. Аккуратно приблизилась ко мне, выхватила из руки арматурину и отбросила в сторону.
- Да успокойся ты. Тут безопасно.
- Т-ты кто?
- Сейчас, твой ангел-хранитель. И зря ты налево не повернул, был бы уже на поверхности.
- Так голос сказал, что там тупик.
- Такой большой, а в сказки веришь. Играют тобой, как кошка мышкой.
- Кошка! У тебя же уши кошачьи! И хвост!
- И что?
Всё, нет больше сил. Тихо сползаю на пол. Хотите - ешьте. Хотите - на ленты режьте.
- Ну уши, хвост. Вот такой я результат ДНК-программирования.
- А Бармаглотик?
- А ты его видел?
- Слава Богу, нет.
- Ой, он такой красивый.
- И голодный.
- Нет. Я его утром кормила.
- Так зачем он меня преследует? Кто мне чуть живот не распорол? Надписи кровью. Зачем?
- Эксперимент.
- Какой эксперимент?
- Не эксперимент. А Эксперимент. – не знаю как, но она так произнесла «Э», будто здесь, как минимум один из дней сотворения земли.
- Так какой Эксперимент?
Кап. раз - ОД будет?
Ночь. А может утро? Или время послеполуденного чаепития? Разве поймёшь это в кромешной темноте, когда твои внутренние часы живут только по одному им известному порядку. Хотя, какой там порядок.
Слабо светится пара злых глаз и гулкую тишину непонятного места нарушает поскуливание, а затем негромкое хныканье и причитания.
- Мерз-с-кие хоббитсы, мерз-с-кий Гэндальф, голм, голм, где я оказалс-ся… Мерз-с-кий Гэндальф. Подумаеш-шь, трубку украл, голм, куда ты меня закинул? Бедный Горлум. Голодный Горлум. Воды не с-слышно, гоблинятами не пахнет, голм… Мерз-с-кие людишки одни бродят, пионер-с-с-ы какие-то, голм… Желес-сные верёвки натянули, а они так с-сильно кус-с-саются, голм. С-свет из банок, глас-с-скам больно… З-заблудился Горлум. Голодный Горлум. Еле спас-с-ся Горлум, убить хотели Горлума, мерз-с-ский мальчишка с-с палкой, с-стекляш-шки нацепил на глаза, ах какие вкус-сные глас-ски наверно у него, голм. Моя прелесть, где моя прелесть? Ух я бы ему задал… И этой мерз-с-ской девчонке с хвос-стом. Как она меня поцарапала, голм… И выс-с-следить её не получилос-сь… Голодный Горлум… Как отс-сюда выбратьс-с-ся… Налево… Направо… Направо… Налево… Голм, голм… Мерз-с-ский Гэндальф!…
- Тс-с-с… Тихо… Ты слышал? – раздался негромкий шёпот.
- Геральт, кто у нас ведьмак? – прошелестело в ответ.
- А кто музыкант?
- И что?
- Думать надо было, Лютик. Нашёл что петь… И кому? Ищи теперь здесь выход. Пошли, там кто-то есть, держись за мной. – послышался тихий шорох извлекаемого из ножен меча.