ЮВАО тян хентай

Почти что подгон от ЮВАО... :)

Тупо форсим новелку про СЗАО и смотрим ДжойРеактор

Королевская ночь (часть 5)

Он не знал, откуда у костра взялись ещё две девушки в странных нарядах.

— А это кто такие? — недоумевал Семён.

— Не бойся, — произнесла Славя, — это мои подруженьки!

В одной из девушек он узнал давешнюю незнакомку из лагеря. Её капюшон с большими круглыми блямбами сейчас был низко надвинут на глаза и больше напоминал морду совы, чем лягушки.

На второй было короткое рваное платьице и бинт на ноге. И, что это... кошачьи уши? А сзади... хвост???

«Живая нека!» — ахнул он.

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

Обе девушки также отплясывали простенькие па, только в их движениях было куда больше грации, чем у него. Каждый звук, каждый шаг доставлял им наслаждение.

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

— подпевали они незатейливый рефрен.

Отметив, что все остальные девушки с распущенными волосами, они расплели свои короткие косички, а хвостатая девочка ещё и размотала бинт, каковой был ей совершенно не нужен, поскольку на ноге не было и намёка на рану.

 Эй, на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй,на-на!

Славя не отставала от них, очаровывая Семёна своим зажигательным танцем. Если «подружки» брали какой-то природной, телесной привлекательностью, то у Слави был самый настоящий, красивый танец. Семён подпевал:

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

Кошкодевочка часто подпрыгивала в пляске. Вторая девушка больше изгибалась и вертелась. Она откинула капюшон, открыв довольное милое личико с короткой стрижкой.

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

Славя отложила бубен, взяла Семёна за руку и подвела к костру. Тот уже сильно выгорел и уменьшился, представляя собой кочку по сравнению с первоначальной горой.

— Прыгаем! — скомандовала она.

С визгом они перемахнули через огонь.Две другие девушки последовали их примеру. Семён не успел испугаться, как Славя уже тянула его на новый заход. Они разбежались и снова перепрыгнули костёр, вроде бы ничего не опалив. И так несколько раз подряд. И всё это под музыку невидимой свирели и одобрительные оханья «кумушек» за кругом.

Напрыгавшись, все четверо дружноповалились рядом на землю, громко смеясь. Так и лежали, переводя дух.

Первой поднялась Славя:

— Надо подложить дров в костёр, — и отправилась к куче с припасами.

Она говорила и двигалась как обычно, но её глаза были заволочены негой экстаза.

Девушка в странной толстовке понимающе кивнула и поспешила за ней.

Последними встали Семён и кошкодевочка. Пользуясь моментом, он разглядывал её вблизи.

«Действительно, хвост. И уши настоящие.Обалдеть!»

Они взяли сухую траву и дрова в охапку и доложили их в костёр. Ненадолго потемнело, но уже в следующее мгновенье костёр разгорелся с новой силой.

Семён посмотрел на девушку с короткой стрижкой, которая шевелила палкой дрова в костре с видом разбирающегося в этом деле человека.

— Как тебя зовут?

— Сова, — спокойно ответила загадочная девушка.

«Не хочет говорить? Или её так и зовут?»

— А тебя? — он посмотрел на кошкодевочку.

— Ювао, — или сказала, или мяукнула хвостатая.

Вот и весь ответ.

— Семён, чего пристал к девочкам? — с улыбкой пожурила его Славя. — Давай дальше плясать!

Она принялась колотить в бубен и петь с новой силой.

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

Опять начались безумные пляски. Семён чувствовал, что их телодвижения имеют важность и глубокий смысл.

«Это сама жизнь проявляет себя через нас. Это бал жизни!»

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

Девушки то приближались к Семёну,образуя парный танец, то вновь расходились, отплясывая сольно. То он подходил к ним, то они к нему. И несмотря на то, что ещё недавно они не знали друг друга,все были рады ему, а он счастлив быть с ними.

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

Семён обратил внимание, что от бубна отлетело несколько металлических пластинок, но Славя продолжала неистово лупить, увеличивая темп.

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

«Кумушки» за кругом тоже плясали как последний раз в жизни: кружились, извивались, прыгали, приседали, хлопали в ладоши, обнимались и смеялись. И всё в такт музыке.

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

Хрясь! Бубен с треском разлетелся, не выдержав славиной игры. Но его звук никуда не исчез, продолжая разноситься по поляне.

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

«Почему я продолжаю слышать удары бубна?» — недоумевал Семён. — «Или это стук моего сердца?»

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

Избавившись от необходимости отбивать ритм, Славяна принялась отжигать ещё интенсивнее. Её освободившиеся руки двигались неимоверно пластично и чарующе. Сама она часто кружилась, делая полный оборот в прыжке.

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

Семён устал и присел на траву передохнуть. С непривычки долго не протанцуешь, как бы сильно этого ни хотелось.

Он слушал невидимую музыку — и слышал пульсацию мира. Он глядел на экстатические танцы — и видел праздник жизни. Он вдыхал пьянящий воздух — и преисполнялся сил. Каждый звук, каждое дуновение,каждое движение — во всём он замечал предъявление и утверждение жизни.

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

Он взирал на траву у своих ног — на то,как переплетаются стебли, на корявые изгибы корней. Всё это напоминало ему соединяющиеся руки танцующих девушек. Он посмотрел на замысловатые движения ноги узнал спутанный орнамент трав. Всё взаимосвязано, всё переплетено.

Семён осознал, что в каждой линии, в каждом предмете — чистая радость бытия! В эту ночь не было ничего, в чём бы жизнь не била ключом. Всё бурлит, всё звучит, всё пульсирует!

Рассказ — мой, картинки — чужие

Королевская ночь (часть 4)

Девушка взяла его за руку.

— Торжественная часть закончена, — она улыбнулась. — Пошли веселиться!

— А что делать-то? — он улыбнулся в ответ.

— Сам почувствуешь... — сказала она многозначительно и отвела взгляд.

Семён вернулся поближе к центру. Он глубоко вздохнул, и в голову ударил пряный аромат трав.

«Этот запах... он пьянит!»

Славя снова взяла бубен.

Тууууум! Тууууум! Тууууум!

Теперь бубен звучал сильнее и глубже.Как будто звук шёл не из маленького инструмента, а поднимался от земли.

Тууууум! Тууууум! Тууууум!

Семён ощутил, что каждый удар отдаётся в его теле слабой вибрацией. Но постепенно она усиливалась.

Туууууум !Туууууум! Туууууум!

Монотонные звуки бубна что-то пробуждали в нём. Доселе неведомые ему чувства и ощущения. Они разливались по телу приятным теплом.

Туууууум! Туууууум! Туууууум!

Семён не заметил, когда начал притоптывать в такт. А вот Славя уже давно плавно покачивалась.

Туууууум! Туууууум! Туууууум!

Из леса и со стороны пруда начали выходить незнакомые девушки в простых длинных платьях до земли. С зеленоватыми волосами и травяными венками на головах. Странные какие-то. Вышли на поляну и остановились у черты. Было видно, что они хотят сюда, по почему-то не заходят вкруг.

— Славя, кто это? — насторожился Семён.

— Это кумушки, — отвечала она, не нарушая ритма, — пусть погреются. Только не подходи к ним близко!

Туууууум! Туууууум! Туууууум!

 «Кумушки»окружили поляну, принялись хлопать в ладоши в такт бубну и пританцовывать. По большей части, это были молодые девушки, некоторые постарше. И все очень красивые.Вероятно, здесь вообще не водилось некрасивых. Их простые белые сорочкина половину просвечивали при свете костра. Семён оценил стройность фигур.

Туууууум! Туууууум! Туууууум!

Славя стала перемещаться, отбивая ритм.Рукоплескания «кумушек» сливались с монотонным бубном, создавая резонанс.

Туууууууууууум! Туууууууууууум! Туууууууууууум!

Звуки раздавались отовсюду и разливались по поляне. Казалось, что мощная пульсация пронизывает всё вокруг.

Туууууууууууум! Туууууууууууум!  Туууууууууууум!

Семён закрыл глаза. Он прислушался ксвоим ощущениям и понял, что его сердце тоже бьётся в такт. И с каждым ударом гонит по венам сами эти звуки.

Туууууууууууум! Туууууууууууум!  Туууууууууууум!

В какой-то момент Славя сменила ритм.Семён почувствовал, что его тело самопроизвольно двигается от этих звуков.

Туууууууум! Ту-тууууууум! Туууууууум! Ту-тууууууум!

Он открыл глаза. Незнакомые девушки взялись за руки и водили хоровод вокруг черты.

Туууууууум! Ту-тууууууум! Туууууууум! Ту-тууууууум!

Где-то заиграла свирель, хотя ни у кого в руках не было этого инструмента. Невидимый музыкант импровизировал, и эта мелодия удачно сочеталась с ритмом бубна.

Туууууууум! Ту-тууууууум! Туууууууум! Ту-тууууууум!

Славя уже вовсю плясала. Какой-то очень простой, даже примитивный танец, но наблюдать за ней было само удовольствие. Семёну захотелось присоединиться к ней, но он совершенно не умел танцевать.

Туууууууум! Ту-тууууууум! Туууууууум! Ту-тууууууум!

Музыка стала более замысловатой. Более зажигательной. Тело Семёна извивалось и дёргалось, то плавно, то резко.Казалось, оно движется само, без участия Семёна. Танец это напоминало очень отдалённо.

Туууууууум! Ту-тууууууум! Туууууууум! Ту-тууууууум!

Славя запела. Что-то народное:

За рекой горят огни.

Погорают мох и пни.

Ой, Купало, ой Купало,

Погорают мох и пни!

И выдавала в качестве припева:

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

Семён не вслушивался в слова. Ему просто нравилось звучание её голоса, усиливающее эту пронизывающую насквозь пульсацию. Казалось, то была пульсация самой жизни.

В ночь Купалы не будем спать —

Мы будем петь, цветочки рвать...

Семёну уже было плевать, что он не обучен танцевать — его неуклюжие движения приносили ему кайф.

Эй,на-на-на! Эй, на-на! Эй, на-на-на! Эй, на-на!

Кумушки тоже плясали как умели, при этом призывно глядя на Семёна, как будто хотели, чтобы он подошёл поближе. Но тому было не до них — он был полностью поглощён музыкой и своим примитивным танцем.Теперь Семён понимал, почему многие люди так любят ходить на дискотеки.

Рассказ — мой, картина — Ивана Крамского

Королевская ночь (часть 1)

Королевская ночь. Последняя ночь перед отъездом из лагеря. Ночь, когда можно всё.

Семён был наслышан о том, как отмечали Королевскую ночь в летних лагерях, хотя сам там никогда не был. Сколько весёлых гулянок, сколько шалостей и бесчинств творилось в это время при явном попустительстве вожатых! Некоторые потеряли невинность именно этой ночью.

Семёну не хотелось уезжать — ведь за неделю в «Совёнке» с ним случилось приятных событий больше, чем за всю жизнь. Но грустить было некогда — он предвкушал грядущее веселье. Рыжие наверняка что-нибудь замутят!

По случаю прощального вечера был объявлен костюмированный бал-дискотека. Ульянка нарядилась пиратом. Лена сшила платье русской дворянки. Её сестра Алёна ожидаемо пришла в костюме Алисы Селезнёвой. Кибернетики изображали то ли космонавтов, то ли роботов. Женя нацепила простой дождевик и каждому, кто подходил к ней, шипела: «Я  — Смерть. Если не отстанешь — убью!»

На сцене давали концерт Мику и Алиса. На Мику была странная рубашка-сарафан с длинными рукавами и открытыми плечами. Она сказала, что это её сценический костюм, в котором она выступала в Японии. Алиса же пыталась одеться как тру-металлист или панк, но, поскольку в лагере достать подходящие шмотки было невозможно, она надела драные штаны и чёрную футболку (размера на два короче), намалевала на спине знак «анархия», а в качестве ожерелья намотала на шею велосипедную цепь. И они ещё как-то умудрялись играть со всем этим безобразием!

Над толпой преобразившихся порой до полного неузнавания пионеров возвышалась фигура Ольги Дмитриевны в костюме сказочной волшебницы, но злые рыжие языки тотчас же окрестили её «ведьмой». Отчудила Виола: она где-то взяла обтягивающий латексный костюм с откровенным декольте — наверное выписала из ГДР (в медпункте лежал какой-то журнал на немецком языке). Удивлённым обитателям лагеря медсестра наплела, что она —гостья из будущего, но Семён знал: она изображает «секс-бомбу» или «женщину-вамп». А Толик приклеил синей изолентой пучок травы к лысине и говорил всем: «Я — Чипулино».

В целом, короткие сроки на подготовку и ограничения лагеря, а ещё, возможно, нехватка фантазии и рукожопие местных пионеров привели к тому, что большинство импровизированных костюмов смотрелись крайне убого. Созерцание происходящего вызывало в голове Семёна желчные мысли:

«Наверное, отсюда берёт начало традиция уродливого русского косплея — бессмысленного и беспощадного».

Сам он поначалу хотел вырядиться Леной,но потом подумал, что это не лучшая идея. Да и лень было готовиться. Поэтому он просто снял галстук со значком и в таком виде пришёл на бал. На претензии вожатой он заявил, что подготовил костюм бедного рабочего мальчика, угнетаемого капиталистическим классом, предъявив в качестве доказательства дырку на шортах и рубашку без нескольких пуговиц (всё это стало следствием насыщенной жизни в лагере).

Концерт был в самом разгаре, когда Семён заметил в толпе пионеров незнакомую девочку в зелёной толстовке с большими круглыми блямбами на капюшоне.

«Интересно, кого она косплеит? Лягушку что ли?»

Увидев, что странная девушка разговаривает с Алёной, он собрался было подойти и узнать, кто это, как его окликнула Славя.

— Семён!

Славя... Первая девушка, которая встретилась ему в лагере. Девушка, спасшая его от голода в первую ночь. Всегда собранная и внимательная, всегда дружелюбная. Рядом с ней Семёну было легко и спокойно.

— Привет! — отозвался Семён, оглядывая её с головы до ног.

На ней было длинное белое платье в народном стиле с вышитыми красными орнаментами. Голову украшал венок из полевых цветов. «Русская красавица» — по другому не скажешь. В «Совёнке» вообще не было некрасивых девушек, но красота Слави была какой-то особенной. Тёплой что ли.

— Тебе очень идёт этот наряд! — искренне восхитился он.

— Спасибо, — улыбнулась Славя, — я сама его ткала, а потом вышивала узоры. Ты тоже хорошо выглядишь.

За последние дни они много времени проводили вместе и успели сблизиться.

— Семён, я хочу позвать тебя со мной водно место.

— Зачем? — напрягся он.

— У меня там есть дело, и нужна твоя помощь, — она обворожительно посмотрела на него.

Славя ему очень нравилась, но всё их совместное времяпрепровождение сводилось к одному — она загружала Семёна работой: то они вместе собирали ягоды, то ходили в лес за грибами, а сегодня он рубил дрова для бани. И не то, чтобы она заставляла его трудиться — просто, наблюдая за вечно занятой девушкой, было неловко оставаться в стороне.

— А может хватит дел на сегодня? —Семёну не хотелось ей отказывать, но и грядущая работа совсем не радовала. —Давай лучше отдохнём, повеселимся...

— Это очень важно, и одной мне никак не справиться. — она посерьёзнела.

— Ну тогда попроси кого-нибудь ещё... —попытался открестится он.

— Нет, Семён, нужен именно ты, — она достала из большой холщовой сумки через плечо венок и надела ему на голову.

— Ну, Славь, сегодня ведь наша последняя ночь в лагере, — заныл Семён, — Королевская ночь, а я так пропущу всё веселье...

— Будет тебе веселье, — она игриво посмотрела ему в глаза, — я покажу тебе такое веселье, какое ты больше нигде не увидишь!

И Семён сдался.

— Ну ладно, ловлю на слове, — сказал он,хотя прекрасно понимал, что опять придётся вкалывать.

Семён нехотя поплёлся за ней.

«Эх, пропущу всё самое интересное...» —вздохнул он.

Они завернули за сцену и вышли в лес.

Рассказ — мой, картинки — чужие

Королевская ночь (часть 7)

Они осторожно укладывают его на траву,следя за тем, чтобы под спиной не оказалось ничего жёсткого.

Купала!

Кошкодевочка бросается первой и буквально насаживается на него. Она неистово двигается. Она крепко обхватывает его руками, не позволяя шевелиться. Она дерёт ему спину. Она то ли рычит, то ли мяукает. Это животная страсть. Она вот-вот раздробит ему кости своими дикими фрикциями. Семён никогда бы не поверил, что будет бояться быть затраханным до смерти.

Купала!

Когда он, не выдерживая царапин,попытался расцепить объятия, она укусила его за шею. Она — кошка, хоть и выглядит как ещё маленькая девочка. Она — кошка, и она не выпустит свою добычу!Ему остаётся только стонать от боли и удовольствия.

Купала!

К его счастью, бешеная страсть не может длиться долго. Она кончает первой. В момент оргазма она впивается зубами в его ключицу.Семён орёт от сильной боли. Землю окропляет его кровь, а следом и семя из лона кошкодевочки.

Купала!

Он переводит дыхание и садится. Рядом другая девочка ждёт своей очереди. Она стоит на коленях, она прогибает поясницу, она хочет дотянуться до него ягодицами. Влага сочится по её бёдрам. Сова изнывает от томленья.

 Купала!

Семёну не сразу удаётся войти в неё.Поза не очень удобна для соития на природе. Колени упираются в землю. Он приобнимает её за узкую талию. К счастью, девочка достаточно мокрая. Она громко ахает,когда он проникает внутрь. Она быстро подстраивается. Даже сейчас они двигаются под этот, мать его, невидимый ритм!

Купала!

Семён сжимает её замечательные маленькие грудки. Они полностью помещаются в его ладонях. Они идеально подходят по размеру, они в пору. По сравнению с безудержной некой, секс с Совой более спокоен и размерен. Это позволяет сконцентрироваться на ощущениях. На приятных ощущениях. На очень приятных ощущениях. На очень-очень прият... Семён быстро изливает в неё семя.

Купала!

Она не отпускает его. Она удерживает его неизвестной внутренней силой. Она держит его и продолжает. Она уткнулась головой в землю, но не ослабляет хватку и двигается. Двигается минуту. Двигается ещё. Ещё и ещё. И ещё... Сова кричит от заполонившего её наслаждения. Она содрогается в конвульсиях. Она прокусывает нижнюю губу. Она распластывается на траве. И только тогда она отпускает его.

Купала!

Семёну требуется перерыв. Славя понимает это. Она никуда не торопится. Она ложится рядом. Она ласково гладит его лицо.Она медленно целует его тело. Она шепчет приятное. Она переворачивает его на живот и продолжает гладить и целовать. Она делает это очень деликатно, не задевая кровоточащих царапин. Она приносит фляжку с медовым напитком. Она втирает какую-то мазь в спину осторожными, но уверенными движениями. Боль постепенно проходит. Силы восстанавливаются.

Купала!

Семён запускает руку в её густые волосы.Он нежно облизывает легкий пушок на её щеках. Он касается языком её языка. Он трогает заветную грудь. Он играет с её сосками. Он целует её пупок. Он спускается ниже. Ниже ребристого от накаченных мышц живота, ниже приятно щекотящих нёбо золотистых волосков. А его там ждут. Для него там распахнуты двери. Его там встречают без хлеба, но с солью. Его там потчуют нектаром, что слаще любого вина.

Купала!

Славя... Наконец-то он не скрывается.Наконец-то не стесняется проявлять свои чувства. Наконец-то не боится быть отвергнутым. Наконец-то он делает то, что хочет. Наконец-то он знает, что всё делает правильно. Наконец-то он вместе с ней. Наконец-то он в ней.

Купала!

Славя лежит на земле. Она крепко обнимает его спину ногами. Она сжимает руками пучки трав и стонет от счастья.Её длинные волосы сплетаются с растениями, пока она сплетается с Семёном. Его руки покоятся на её упругих грудях. Он попеременно целует то губы, то щёки, то глаза, то уши, то шею, то нос.

Купала!

Семён понял, почему Славя пропустила вперёд своих подружек. Её расчёт был верным. Он уже довольно долго двигался внутри неё, но не собирался заканчивать. Он уже утомился. Все его мышцы утомились. Но член — не мышца, он не знает усталости. И Семён продолжал доставлять удовольствие им обоим, пока полностью не выдохся. Славя почувствовала это и, не выпуская его, переместила центр тяжести так, что Семён сначала сел, а потом опрокинулся на спину.

Купала!

Теперь Славя была сверху и задавала темп.Семён помогал ей как мог, поддерживая за ягодицы. Она медленно поднималась и резко опускалась. Она повторяла так много раз. Очень много раз. Оказывается,даже большая грудь помещается во рту почти целиком. Он выяснял это, когда она наклонялась, и он мог дотянутся губами и засосать. Они давно потеряли счёт времени, утонув друг в друге, утонув в океане неги.

Купала!

Костёр почти прогорел, но им не было до него никакого дела. Семён чувствовал, как в паху нарастает напряжение, готовое вылиться в сильнейшее, неведомое доселе наслаждение. Его отвлекло какое-то свечение, каковое он заметил боковым зрением. Ему стоило больших усилий, чтобы повернуться и посмотреть в ту сторону. Над всеми забытыми кустами папортника появился непонятный огонёк, который пульсировал и увеличивался в размерах.

— Славь, там... папортник, — с трудом выдавил он.

— Поможем ему распуститься, — засмеялась она и увеличила скорость.

Семёну хотелось понаблюдать за цветком,но всё его сознание было приковано к непостижимо сладострастным ощущениям. Он чувствовал, как с каждой фрикцией они раздувают огонь, как он становится больше и ярче, постепенно превращаясь в огненный шар. И чем ближе к пику удовольствия,тем быстрее.

Славя закатила глаза и откинула голову.Семён почувствовал, что тоже вот-вот кончит. Он схватил её за бока и изо всех сил дёрнул вниз, навстречу мощнейшему оргазму. И в этот момент, в момент затопившего их блаженства, всю поляну озарила ослепительно яркая вспышка. Как будто ударила молния. Только не с неба на землю, а наоборот, с земли в небо. А затем прогремел взрыв.

И Семён потерял сознание.

· Получено достижение «Оргия»