Катя (Tiny Bunny) гуро

О — значит Ольга (Дубликат, часть без номера)

Таки, решился выложить. Время действия, примерно 1987 год, до закрытия проекта еще 5 лет, до основных событий — 20 лет, до историй Юли, Ульяны и Семена еще 5 лет.

***

I

Заскрипели ворота. В окно было видно, как их вручную откатывают двое солдат. Как водитель автобуса, не обращая внимания на погоду, торопливо курит, выскочив на улицу. Как дежурный по КПП бежит в караулку, пряча от дождя список пассажиров с разрешающей визой режимщика. Голубой, с белыми ромашками, зонт совершенно по дурацки смотрелся в сочетании с военной формой, но дежурному было все равно. Дежурному важно было донести список сухим и подшить его в папку, записав дату и номер списка к себе в журнал. Чтобы потом, когда-нибудь, если возникнет такая необходимость, любой проверяющий мог убедиться, что в дежурство этого прапорщика ни одна копия, микс или подлинник не покидали поселок через восточные ворота. Разумеется, никого, кроме оригиналов в этой вакуоли и не было, но порядок, есть порядок.

Режимщик, кажется, собирался что-то сказать Ольге, но промолчал, лишь едва заметно кивнул, возвращая документы, и вышел из автобуса под дождь. И это правильно, потому что говорить с Анатолием Ольге было совершенно не о чем. Как не о чем было говорить и с соседом, который, начиная с посадки в автобус, все пытался разговорить сидящую рядом красивую девушку, но вот, кажется, отчаялся и замолчал, уткнувшись в детектив. Ворота наконец открылись, водитель, бросив окурок, забрался в кабину, что-то хрюкнуло в механизмах автобуса, и железная коробка покатила по извилистой гравийке, навсегда увозя Ольгу из бесконечного лета.

— Хорошо что дождь, значит в салоне пыли не будет. — Сосед опять попытался завязать беседу. — Редко здесь такие дожди бывают. Либо жара, либо бури.

Ольга пожала плечами и отвернулась к окну. Говорить не хотелось совершенно. Попыталась разглядеть восточные ворота, или хотя бы забор, окружающий поселок, но автобус отъехал уже слишком далеко, чтобы можно было что-то увидеть сквозь деревья.

А дождь действительно шел, редкий для этих мест. Мелкий, холодный и затяжной — совершенно осенний. Под стать настроению.

— Вы слышали? Собрались НБО организовывать в пионерские лагеря. Как двадцать лет назад. Зачем? — Докучливый сосед всё перебирал и перебирал темы, не теряя надежды на разговор.

«Как там мои? В их тонких рубашечках. — Ольга не хотела думать о пионерах, но не получалось. — Лена сейчас испуганно выглядывает из домика и вздрагивает от каждой попадающей на нее капли. А ей в спину несется бесконечный монолог Мику о том, как та любит дождь, но конечно не такой холодный. Алиса валяется на кровати, дымит сигаретой, кашляя при каждой затяжке, и перебирает струны на гитаре. Сережа или у себя в кружке, или в библиотеке. Семен… Семен безучастно уставился в стену. Что же с ним здесь сделали? А я себе не прощу теперь, что струсила и отдала его этим. Средние и младшие у себя в домиках дисциплинированно ждут сигнала на завтрак. И только Славя, наплевав на дождь, бегает из домика в домик и всем объявляет, что вожатую срочно вызвали в город, что сегодня Славя за старшую, что завтрак будет в девять ноль-ноль. Что сегодня из-за дождя вся программа отменяется. Что смена закончилась и сегодня последний день, а завтра утром на автобусе приедет вожатая и все уедут в райцентр. Вот только завтра для них начнется просто новый цикл, с новой вожатой. Остается только утешать себя, что я сделала все что могла, что завтрашняя — искусственная «Ольга Дмитриевна», сможет защитить их и чуть-чуть, но скрасит их жизнь».

Гравийка сменилась бетонкой, бетонка — асфальтом. Автобус смог разогнаться и наконец-то выскочить из леса, полукольцом окружающего поселок, и сейчас катился по степи, подбираясь к границам вакуоли. Как обычно, при приближении к точке перехода, начало темнеть, а пассажиров автобуса потянуло в сон. Человеческое сознание протестовало таким образом против невозможных, с его точки зрения, вещей. Пять, десять, пятнадцать минут и в автобусе не осталось ни одного бодрствующего человека. Уснул и надоедливый сосед, уснула и Ольга. Последним уснул водитель, в своей экранированной кабине. Повинуясь автоматике автобус плавно затормозил и остановился, тихо ворча двигателем работающем на холостом ходу.

Молоденькая девушка, в стройотрядовской форме с прошлогодним шевроном на рукаве, стояла на площади и растерянно крутила головой. Как-то так получилось, что она не догадалась спросить дорогу, когда все выгружались из автобуса, а ее чемодан оказался в самой глубине багажного отделения и, пока его доставали, площадь успела опустеть. Водитель буркнул что-то неразборчивое, пожал плечами и скрылся, а больше спросить оказалось не у кого.

— Не стой на дороге!

— Да-да, извините. А вы не подскажете? Мне в отдел кадров надо.

— В отдел ка-а-адров. — Спаситель, пожилой дядечка одетый в серый рабочий халат, скептически посмотрел на вновь прибывшую, но сжалился и махнул рукой. — Модуль видишь? — Дядечка поймал растерянный взгляд зеленых глаз и поправился. — Да вот, из гофрированного железа здание. Вот, тебе туда. Первый этаж, налево, а там табличка на дверях.

— Спасибо вам!

Девушка улыбнулась спасителю, подхватила со скамейки чемодан и быстро зашагала в указанном направлении. А спаситель пожал плечами, пробурчал про себя что-то про детский сад и потолкал дальше складскую тележку, нагруженную тремя здоровенными деревянными ящиками, окрашенными в темно-зеленый цвет.

В коридорах модуля было прохладно и пусто. За обитыми оцинкованным железом дверями чувствовалась жизнь, со второго этажа доносился стук печатной машинки, какой-то трансформатор едва слышно гудел на низких частотах. Вот только дверь с табличкой «Отдел кадров», кстати — единственная дверь с табличкой, оказалась заперта. Никто не отзывался на стук и никто не выглядывал в коридор из соседних дверей. «Да что это такое?! — Ругалась про себя девушка. — Сначала завкафедрой с деканом, в два рта, лично, уговаривают меня согласиться поехать именно сюда на эту практику. Потом заполняешь кучу анкет, где указываешь, что ты: Миронова Ольга Дмитриевна, 1967 года рождения, русская, из семьи служащих, член ВЛКСМ, не судимая, на оккупированной территории не проживала… Приезжаешь в какую-то дыру и до тебя нет никому дела! Сейчас пойду стучать во все двери подряд!»

Но, к счастью, стучать во все двери не пришлось. С лестницы, ведущей на второй этаж, послышались шаги и в коридор завернул темноволосый, начинающий лысеть, круглолицый и плотный мужчина лет тридцати-тридцати пяти. Цепко глянул на девушку, отпер заветную дверь. «Если вы ко мне, то заходите».

Заходить не хотелось, хотелось развернуться, уйти, сесть в автобус и уехать назад. Наверное это настолько ясно читалось на лице девушки, что хозяин кабинета продолжил: «Имейте в виду, автобус только завтра. А ночевать вам где-то надо. Правда, если хотите, то можете заночевать на скамье, на площади. Я попрошу, чтобы патруль вас не трогал. Но лучше ночевать под одеялом в кровати, как вы полагаете? Так что, заходите».

Усадив девушку на стул для посетителей, хозяин кабинета углубился в привезенные той бумаги. Не надолго, впрочем, углубился. До Направления на практику. Посмотрел на шапку документа, удивленно поднял вверх брови, пробежал его глазами. Пробурчал про себя: «И причем тут мы?»

— Боюсь что вы зря сюда приехали, Ольга… Дмитриевна. — Хозяин кабинета заглянул в бумаги, чтобы вспомнить отчество девушки. — Меня зовут Анатолий Васильевич, я являюсь заместителем руководителя филиала по кадрам и режиму, и официально вам заявляю: здесь нет потребности ни в вожатых, ни в иных педагогах.

А Ольга, которая десять минут назад была готова хлопнуть дверью и уехать вдруг испугалась: «Как же так? А где я сейчас отметку о прохождении практики получу?»

— Но, меня же направили к вам, сюда. В пионерский лагерь, вожатой. Я же не сама сюда приехала.

— Конечно не сами, иначе меня бы уволили. — Не совсем понятно ответил Анатолий. — Вот что, Ольга Дмитриевна, давайте сделаем так. — Анатолий порылся у себя в ящике стола и выудил оттуда несколько квадратных бумажек. — Вот вам талоны в столовую. Сейчас идите к коменданту — это на складе, рядом со столовой. Скажете что от меня, получите у него ключи от комнаты, и до завтра вы свободны, только за территорию не выходите. Можете на пляж сходить, в библиотеку, в бильярдную, можете лодку взять и на ближний остров сплавать. А завтра утром, после завтрака, приходите. А мы пока решим, что с вами делать.

Что оставалось делать Ольге? Только послушаться. Комната в пустой четырехместной секции, по всей видимости и предназначавшаяся для таких вот залетных гостей, была совершенно не обжитой и встретила Ольгу запахом пыли и почему-то ржавчины. Горшок с засохшей фиалкой прилагался, как стандартный гостевой набор. Ольга повздыхала над незаслуженно погибшим цветком, пообещала себе, что завтра обругает коменданта, когда будет отдавать ключи и спрятала горшок в тумбочку. Раскатала матрас по панцирной сетке, кинула на него постельное белье, оглядела еще раз комнату, брезгливо поморщилась, но, не увидев половой тряпки, решила, что одну ночь она вытерпит. Тем более, что дарить свой труд месту, которое ее так не ласково встретило, не хотелось. До ужина оставалось еще часа четыре, если верить графику работы столовой и наручным часам, поэтому Ольга, вняв совету Анатолия пошла погулять, переодевшись в платье.

Несмотря на плохое первое впечатление поселок Ольге скорее понравился. Окруженный лесом, застроенный трехэтажными корпусами, с небольшим стадионом, пляжем и лодочной станцией он напоминал, скорее, дом отдыха, чем секретный городок, куда попадешь не раньше, чем упомянешь в анкете всех своих родственников до седьмого колена. И атмосфера здесь была скорее расслабленная, чем деловая. Шорты, футболки, короткие юбки и легкие платья, яркие цвета в одежде — сказывалась удаленность высокого начальства. И только попадающиеся военные хранили верность своей форме.

Вот только за все это время Ольге не попалось ни одного пионера. Нет, дети носящиеся по дорожкам, встречались, но это явно были дети сотрудников. Один раз показалось, что вдалеке мелькнули белая рубашка и красный галстук, но пока Ольга дошла до того самого далека их обладательница уже куда-то исчезла. «И зачем я здесь? — Думала Ольга, спасаясь от жары в редкой рощице, разделяющей пляж и лодочную станцию. — Ошибка? Но я же не номера домов перепутала. И, когда я садилась в тот автобус, дежурный мою фамилию со списком сверял. Ничего не понимаю. Может не я ошиблась, а в деканате ошиблись? Тогда, пусть они мне сами зачет по практике и ставят».

Зашипел репродуктор на пристани, и оттуда зазвучал сигнал пионерского горна: «Бери ложку, бери хлеб...» — кажется, единственный признак пионерлагеря. «А может это у здешнего радиста юмор такой», — подумала девушка отправляясь на ужин. «Завтра меня отсюда вышибут, и я побегу в деканат ругаться. Вот только ругаться будет не с кем, каникулы же. Ну, найду, кто-то же должен нашу практику курировать».

В столовой было людно. По поведению и обрывкам разговоров чувствовалось, что коллектив здесь стабильный и все знакомы друг с другом не первый день. На Ольгу поглядывали с любопытством, но знакомиться никто не лез. Девушка пристроилась в конец очереди, отыскала в кошельке талон — квадратик розовой бумаги с надписью: «Ужин. Комплекс №1», и мысленно охнула, когда перед ней возник поднос, с полными тарелками: «Я что, должна все это съесть?»

Но готовили вкусно. Настолько, что Ольга, пропустившая обед, сама не заметила, как разделалась и с гречневой кашей, и с котлетой, и с салатом. И остановилась только перед сдобной булкой. Минуту поколебалась, а потом решила, что раз обеда сегодня не было, то — можно. «Ладно, будем считать это однодневной путевкой в профилакторий. Осталось, для того чтобы поставить галочку, сходить на пляж, потанцевать, пофлиртовать и что там еще делают в домах отдыха. А утром явиться пред светлы очи, получить от ворот поворот и отчалить на автобусе».

Уже поздно вечером, засыпая в пустой секции предназначенной для размещения командировочных и ворочаясь на скрипучей и провисшей кровати, Ольга вспомнила, что обладательницу белой рубашки и красного галстука украшали два длинных, чуть не до лодыжек, хвоста волос абсолютно бирюзового цвета. «От жары голову напекло, — еще успела подумать девушка, прежде чем заснуть, — не бывает у людей таких волос».

Глава 26 «игра Белла, часть 2»

Справка для вновь присоединившихся и просто участников лит-клуба:

Несмотря на то, что все предыдущие части работы были опубликованы на Реакторе, советую всё же читать с фикбука, поскольку Реактор не заточен под исправление ошибок, а некоторые из них я порой вылавливаю лишь через несколько месяцев. 

предыдущая глава

фикбук

 Попытка уйти на комфортное от динамиков расстояние привела меня в место из которого брали начало две аллеи, очерчивающие квартал, что оказался с попустительства Ольги Дмитриевны во власти Алисы с Ульяной. Сегодня тут было сравнительно спокойно —все, кто мог уже сбежались на площадь. Я бухнулся на ближайшую скамейку,запрокинул голову вверх и, пялясь на гирлянды, предался раздумьям.

  Тысячу лет уговаривали мужика быть третьим… Уговорили. Ну и что теперь прикажете делать?Нет, Славяна, конечно, замечательный человек — умная, добрая, внешними данными тоже не обделена. Словом — хватай за ручку и бегом в ЗАГС, чего ещё для счастья недостаёт? Сказка, а не жизнь. Но нет же, попался в сказку вместо Ивашки-дурака Андрюшка-идиот и ломает, понимаешь, каноны! Я эту странную девчонку не знаю почти что, в конце концов! Какой у неё любимый фильм? Где живёт? На кого учиться собирается? Ну нельзя влюбляться в человека на третий день знакомства!Не бывает так. К тому же, даже если плюнуть на всё и втрескаться, то что я ей могу предложить? О материальном и социальном положении моего носителя я почти ничего не знаю. А ну как после смены мы с сестрой бомжами окажемся? Это что ж,ещё и Славе в землянку переселяться? Не говоря уже о том, что нас тут может просто не стать. Нет уж.

  — О, привет! —маленькая рыжая нахалка в коротком платьице, обнажавшем ободранные коленки,пробегая мимо, заметив незанятого делом меня, резко затормозила.

  Вместо ответа,я просто кивнул, но Ульяна уже взгромоздилась на спинку скамейки. Вот же счастья привалило — страшный сон педофила расположился над левым ухом. Сейчас вещать будет.

  — Чего физиономия какая кислая? — хмыкнула она.

  — Кирпича ждёт,— вяло отозвался я, возвращаясь к наблюдению иллюминации. Надеясь что, Ульянка подумает, что я скучный и отправится выискивать себе жертву поинтересней.

  — Из-за Славьки хандришь? — фирменная Ульянкина ухмылка пропала, её сменил взгляд,предназначенный для методичного сверления черепа собеседника.

  Я молча пожал плечами. Ну, а что тут ответить? А главное — что она может мне сказать?Дежурную глупость про то, что надо своё счастье хватать обеими руками и не отпускать? Ха-ха три раза.

  — Понятно, не отвечает пятёрошница взаимностью, — она толкнула меня коленом в плечо, — не боись, дразниться не буду.

  — Хуже, —посетовал я, — на танцы меня вытащила. Не то, чтоб я был против… но…

  — Так и в чём дело? Боишься? — участливо перебила она.

  — Ульян, иди уже, куда шла, а? — предложил я, — на грубость сейчас нарвёшься.

  — А чего тут бояться-то? — Ульяна деловито шмыгнула носом. — Ольдмитревны что ли? Так от неё запрятаться можно, я тут одно место нашла…

  — Да не выйдет из этого ничего и будут слёзы-сопли-охи-вздохи, — ответил я, глядя в пустоту. —фиг бы со мной, переживу. А вот Славя как?

 Тут случилось что-то непредсказуемое. Мимо прошествовали манимые звуками музыки Лена с Мику. Вернее, прошествовала Мику, а вот её соседка в необъяснимом порыве энтузиазма подгоняла интуристку и тащила оную за собой, не обращая на нас ни малейшего внимания. Ладно, бывали на нашем веку и более странные сюжеты.

  — Знаешь что, —заговорила Ульяна, которую Ленкино поведение никак не удивило, — у Слави своя голова есть. Она сама за себя решит, а ты за себя решай.

  Я не стал отвечать, а только зажмурился. Почему-то внезапно захотелось покурить. Вообще,я уже всё давно для себя решил, так чего сейчас сопли на кулак наматываю?

  — Ну что, мне тебя за ручку вести? — потеряв терпение, Ульяна опять слегка пнула меня в плечо.

  Я снова издал страдальческий вздох. Почему у меня складывается ощущение, что все насильно вписывают меня в амплуа героя-любовника? Что Славя вообще во мне нашла? Или вот ещё дикая мысль — что если Славяна действительно просто потанцевать позвала? С парнями тут вполне очевидная напряжёнка. Так может я зря себя накручиваю?Мечась от одной идеи к другой, я соблазнился отсрочить принятие окончательного решения по сердечному вопросу и промежуточно постановил избавиться прямо сейчас от источника раздражения.

  — Вот что,мелкая, иди нафиг, я дважды не повторяю.

  — Дурак ты, —хмыкнула Ульяна.

  — Был бы как ты умным — сам бы с советами к другим лез, — беззлобно проворчал я.

  — Ну и сиди тут,как старый дед, — обиделась она, соскакивая на асфальт.

  — Скатертью дорога, молодёжь, — пожелал я в ответ.

  Ульяна демонстративно прошагала до следующей скамейки и снова повернулась ко мне,уперев руки в боки.

  — А на свадьбу-то пригласишь? — ехидно ухмыльнулась она.

  — Тамадой, — я кивнул и девочка скрылась за углом.

  Вокруг снова стало чрезвычайно спокойно и я уже почти поверил, что мне дадут побыть одному,когда из-за шпалеры, обрамлявшей угол у площади и аллеи, выглянула и сразу скрылась вожатая в своей вечной панаме. Ну вот, меня уже ищут. Публика ждёт героя вечера — поднимайте занавес, а я пока подниму с лавки свою пятую точку.

  — Андрей! —раздался из темноты аллеи знакомый голос. Это определённо была Славя, но ей-то что тут делать? Её с Ольгой домик стоит в совсем другой стороне и ни одной причины для того, чтоб идти на площадь от него такими огородами я придумать не смог. И всё же, вот Славя. В красивом голубом сарафане. И, на минуточку, босая?

  — Вот и я, —как всегда дружелюбно сообщила она, поравнявшись со мной.

  Славя и раньше производила впечатление, как говорится, что ни в сказке, ни пером. Но сейчас,это самое впечатление отчаянно ломилось в голову при помощи кувалды, вытесняя оттуда последнюю надежду сохранить затишье на любовном фронте. Ну в концеконцов, я ведь не железный, чтоб передо мной подобные демонстрации вооружений устраивать!

  — Что с тобой? —заботливо спросила Славя. — Ты что, опять…

  — Опять задумался, — я слегка встряхнул головой, скорее демонстративно, чем по необходимости, — что-то мне подсказывает, что я болван и зря не попытался найти хотя бы приличные брюки. Впрочем, я всегда могу разуться.

  Славя нахмурилась, пропустив шутку мимо ушей.

  — Не пугай меня так. Очень жутко выглядит, когда ты или Анна…

  — Извини, не хотел, — я привычным жестом поправил очки и случайно поймал не себе её взгляд.Славя изучала меня, смотрела с любопытством, выжидала, чтоб узнать, что будет дальше. Как неловко. Мы стоим друг напротив друга и переминаемся с ноги наногу. Чувствую себя откровенным дураком — подросток под моим управлением испытывает прямо сейчас на себе весь положенный спектр ощущений от лёгкой паники до стеснения перед отсутствующей публикой, а я пытаюсь его успокоить,напоминая себе, что это всего лишь девчонка и что глупо сейчас краснеть и заикаться, как минимум потому, что мы с ней уже и от привидений бегали, и в яме сидели, и в библиотеке уже её кормил…

  — Ты так и будешь босиком? — произнёс я, собравшись.

  — Что? Ой, нет.Это я просто… — только сейчас я заметил пару простецких туфель, которые Славя несла с собой, — я сейчас…

  Опёршись о скамейку, она сноровисто обулась.

  — Ну что, —спросила она, поднимаясь, — пойдём?

  Уши, несмотря на все усилия, всё-таки уже начинали гореть. Я пнул своего внешнего школьника за бестолковость и захватил управление обратно.

  — Пошли, —согласился я.

  Музыка играла тёплая, трескучая. Словом, чего-то такого и надо ожидать, когда тебе говорят,что-де завтра будет дискотека в стиле глубокого ретро. Что было приятно — на нас со Славей никто не обращал внимания. Вдвойне приятно это было потому как выяснилось, что для восьмидесятых я двигался несколько чудно. Но Славя-то этоо днозначно заметила. Не могла не заметить и стопроцентно отложила в копилку с другими моими и сестры странностями. Интересно, кем мы, да что уж там — я — ей представляюсь? Уж точно не принцем на коне, принцы не врут. А она знает, когда я вру, хоть и виду не подаёт. Странный чудак, сочиняющий небылицы… а потом при нём одна из таких небылиц случается и с тобой. И что ей от меня в таком случае надо? Ещё сказок послушать?

  — Всё ещё жалеешь, — спросила Славя, без труда перекрывая громкость динамика, — что согласился прийти?

  — Не очень, —ответил я, — честно говоря, я сто лет на танцах не был.

  — Тем более здорово! — обрадовалась отличница, — я вот тоже всё никак дома на что-то такое выбраться не могла. А теперь я словно лечу…

  Поддавшись порыву, Славя попыталась изобразить что-то вроде фуэте — вытянула вверх руки,вытянулась сама и, встав на носки, крутанулась вокруг своей оси, но то ли её кто-то удачно толкнул, то ли она сама не удержала равновесия… словом, я её поймал перед самым приземлением. Вот сейчас кто другой и целоваться бы полез,но вместо этого я испуганно вытаращил глаза.

  — Ты чего? —спросил я, помогая ей подняться.

  — Хулиганю, —хитро прищурилась она, — надо ведь когда-то душу отводить? Не всё же время мне порядок всюду наводить.

  — И как тебя только на всё хватает, ума не приложу, — поддержал я, — должно быть и впрямь отдыхать некогда.

  — А ты помогай мне, — предложила она. — Тогда мне легче будет.

  Очень вовремя врубили медляк. Клянусь, если кто сейчас за пультом — шею сверну. Или нет,лучше напишу от его или её имени открытку для Аньки.

  Славя безо всякого стеснения глядела на меня с призывом сделать, как это и приличествует,первый шаг, а я стоял с озадаченным видом и искал хотя бы один довод, почему я не должен броситься наутёк.

  — Мы всё ещё просто друзья, — напомнил я вслух скорее себе, чем Славе, приближаясь к ней и кладя руки на что положено.

  — Всё ещё да, —ласково подтвердила девушка. Как мне показалось, она издала короткий смешок.Знаете, как тяжело держаться, когда с тобой танцует такая красота? Как сильно хочется послать всё к чёрту и просто дать себе волю, забив на неопределённости и последствия.

  Мы кружились под лёгкую гитарную мелодию безо всякой новомодной электронщины, и не позволяли себе ни единого слова, а над нами сияло украшенное звёздной гирляндой, чёрное небо.

  — Значит,босиком любишь ходить? — я честно искал тему для разговора получше, но не нашёл.

  — Очень люблю, —охотно ответила она. — Правда, удаётся редко. В городе негде, а здесь зачастую дурака валять некогда.

  — Ты ведь не обязана помогать всем и всюду? — предположил я, — надо же и для себя пожить.

  — Не обязана, —согласилась Славя, — но кто тогда вам с Анной ещё помог бы?

  — Незаменимых людей не существует, — ввернул я фразу, ошибочно приписываемую Сталину, — Ну правда, тебе никогда не хотелось побездельничать? Просто… не знаю, плюнуть на всё и пусть горит синим пламенем?

  — Нет, — мягко и коротко отрезала девушка с русыми косами, одетая в голубой сарафан. Для неё другого ответа просто не существовало. Та часть моего мозга, которая с наибольшей вероятностью отвечает у сестры за издёвки, настаивала на том, чтобы задать Славе задачу с несущейся на полной скорости вагонеткой, стрелкой и лежащими на рельсах людьми. Ещё один аргумент в пользу записи на добровольную лоботомию.

  — Кто я, как ты думаешь? — неожиданно задала вопрос Славя.

  — Что? — осёкся я.

  — Какой ты меня видишь, только честно? Качества человека ведь определяет не собственное мнение,а другие люди. Это как с зеркалом.

  — На комплименты нарываешься.

  — Правда? — она растрепала рукой чёлку и призывно заулыбалась.

  Чёрт с ним,побуду простым смертным! Хотя бы этой ночью! Хотя бы до полуночи! Мне тоже счастья хочется.

   — Если честно, — улыбнулся я осторожно, — ты очень хорошая. Я никого добрее тебя не встречал и больше никаких слов я не подберу. Да и не нужны они.

  — Не так и сложно, правда? — спустя прошедшие в танце столетия проговорила Славя. —Хочешь, теперь я про тебя расскажу?

  — Хочу, —согласился я, — только не здесь. Когда выйдем от Аньки.

  — Тогда ещё один танец, ладно? — безмятежно предложила она.

  — Хорошо, — я кивнул, заразившись от Слави спокойствием.

  И были звёзды. И была ночь. И были два подростка, кружащиеся в ритме вальса посреди толпы. Один на один.

  К нашему с сестрой домику мы со Славей пришли уже заполночь и вусмерть накружившись. Ноги мои отказывались даже болеть. Когда мы вошли, Анна с Алисой яростно резались в карты. В последний момент всё мероприятие чуть не сорвалось из-за оставшейся нерешённой проблемы одновременности замеров — часы у нас были ровно в единственном экземпляре, да и то, Алиса, как их владелица, отказывалась отдавать их на руки кому бы то ни было. Положение спасла Славя. Она снова убежала куда-то, а через минуту вернулась с будильником в руках.

  На инструктаж со всеми подробностями ушло минут десять. Анна не стала по очевидным причинам,рассказывать правду о том, что именно мы исследуем, отделавшись общими фразами о теории статистики. Условились, что каждые тридцать секунд обе группы будут называть и записывать по паре из единиц и нулей — первые числа называют Славя и Алиса, после чего мы с Анной заканчиваем пары. Перед началом давалась пятиминутная фора для того, чтоб уйти на достаточное расстояние от дома. Записываем пятьдесят пар чисел, после чего обе группы опять встречаются в доме для сопоставления и анализа результатов. На том порешив, мы сверили часы. Дежурную подколку от Анны я и так хотел проигнорировать, но Славя развернула меня, обняв за плечо и увела за собой. Уйдя от домика от силы на десяток шагов, мы услышали, как из него раздался дружный смех.

  Так уж вышло,что безо всякого сговора мы вместе со Славей вырулили к эстраде. Желания возвращаться к до сих пор гремящей, хоть и поредевшей толпе ни у Слави, ни тем более, у меня, не возникло. Воистину место космической мощи, даже безо всякой звукотехники. Едва мы расположились друг напротив дружки на скамейках возле сцены, ранее заведённый будильник затрезвонил, обозначая тридцатисекундную готовность.

  — Знаешь, —молвила Славя, — я давно так не выматывалась.

  — А я вообще никогда, — блаженно ответил я. — После такого отдыха отдохнуть бы не помешало.Ну что, готова?

  Славя ответила кивком.

  — Начали.

  — Ноль! —сказала Славя.

  — Один, —отчеканил я, не задумываясь и тут же занёс первую пару в Анькину тетрадь,которую она любезно выдала мне перед выходом.

  — Они друг друга стоят, так? — проговорила девушка, взявшись перебирать одну из своих кос. — Ну,в хорошем смысле.

  — Кто? —смутился я.

  — Алиса с Анной,конечно… Ноль. Уравновешивают друг дружку. Им обеим был нужен друг.

  — Ноль, — я снова записал результат. — Так говоришь, словно мы с Ульянкой уже не в счёт.

  — Ульяна маленькая ещё, — посетовала Славя, — и Алиса на неё влияет… не лучшим образом,хотя и в обиду не даёт. А ты Анне всё-таки подругу не заменишь. Ноль.

  — Один, —ответил я. — Ты так и будешь одни нули ставить?

  — Пока не решу,что хватит, — снова хитрая улыбка. — Ноль!

  — Один. Так… ты предлагала про меня рассказать?

  — Ты очень интересный, — подумав с десять секунд, заговорила девушка — находчивый,стараешься сохранять позитивный настрой, а ещё ты выдумывать любишь, хотя скрытничаешь и слегка склонен к рефлексии. Ноль.

  — Один, —ответил я на автопилоте и под ним же сделал запись. Сказать что-то ещё членораздельное не выходило — поезд мысли прямо сейчас летел, сойдя с рельсов,под откос. У меня точно полная характеристика на лбу не написана?

  — А ещё у тебя голова нечёсаная! — хохотнула Славя и взъерошила мне волосы. — Один!

  — Ноль. Это ты меня таким видишь?

  — Ага, — кивнула она довольно.

  — Ну ты расписала, — находчивый, позитивный, врун несчастный… Прямо барон Мюнхгаузен воплоти.

  — Выдумщик, —поправила Славя. Ноль. А что же, ты и на Луне как он бывал? — она игриво улыбнулась.

  — Ноль. Не был,конечно, — скромно признался я, — на Луне скучно. Ну что там одному делать?Ночь же всё время.

  — А может, —мечтательно предложила Славя, — меня тогда с собой возьмёшь? Мы бы там танцевали… всегда мечтала потанцевать на Луне! Ноль.

  — Один, — я посерьёзнел и собрал в кучку наиболее важные обломки, пережившие крушение поезда, — Славь, не надо. Не выйдет из этого ничего хорошего.

  — Почему? —отличница положила мне на плечо свою руку, — почему не выйдет?

  Силы небесные или кто там ответственный за то, что я здесь в пионерлагерь играю, ну втолкуйте неразумной, что от меня у неё будут только лишние проблемы! Ну не могу я ей бесконечно сопротивляться!

  — Во-первых,смена однажды закончится и мы поедем по домам.

  — Письма писать будем, — сразу же нашлась Славя. — Ноль.

  — Один. Ну хорошо, допустим, что будем. И что дальше? Сколько такие отношения по переписке продержатся?

  — Мы ещё не начали отношения, а ты их уже хоронишь, — надулась она.

  — Славь, ты очень классная, — не выдержал я, — но послушай, что я тебе говорю, это очень серьёзно!Есть ряд обстоятельств, из-за которых, просто поверь мне, общего будущего у нас с тобой не будет. Сто процентов.

  — То есть, я тебе всё-таки нравлюсь? — Славя незамедлительно сделала вывод из моих слов. К сожалению, не тот, на который я рассчитывал. — Один.

  — Один, — я проглотил комок в горле. — Если я отвечу «да» — твоя жизнь станет гораздо более странной.

  — Я готова, —улыбнулась она.

  — Я не шучу,есть кое-что, о чём мы с Анной можем рассказать только по обоюдному…

  — Мы будем вместе столько, сколько сможем, — перебила Славя. — В конце концов, это всего лишь лето… Ноль.

  Как-то нетрадиционно.Девушка меня тут обхаживает, уговаривает по-всякому… А я… Нет. Нет-нет-нет! Ещё тысячу раз — НЕТ! Я не могу! Не имею права! Это же глупейшая идея! Ай, да знаете что? Катись оно ко всем чертям! Должно быть, это самое неромантичное начало отношений за всю историю попаданчества, но мне наплевать, смейтесь сколько хотите.

  — Ноль… Ладно, —сдался я, — мы можем попробовать, но предупреждаю — ты со мной ещё наплачешься!

  — Вот и посмотрим, — пообещала блондинка, — кто заплачет первым. Между прочим, я теперь к тебе буду первому за помощью ходить — кавалер как-никак, - Славя расплылась в улыбке, - один.

  Анна убьёт меня.Хотя нет. Сначала она будет очень долго смеяться. А потом убьёт меня.

  — Один… —проговорил я и уже снова собрался дать сознанию полетать над дальними странами и поразмышлять над ранее сказанным, услышанным и увиденным. Например, над тем,что позавчерашний Андрей говорил о гипотетическом романе с «гибридом пионерки и мультяшной принцессы». Однако, когда Славя резко подалась вперёд и поцеловала меня в щёку, вылет был сразу отменён.

  — Это аванс, —пояснила она в ответ на моё недоумение, — за то, что поможешь завтра с уборкой на площади.

  Вид у меня сразу после аванса, должно быть, был как у побитой собаки. Сердце уже вовсю передавало морзянкой сигнал бедствия вперемешку с матом, а в подростковых мозгах химия делала своё грязное дело.

  Вторые двенадцать минут пребывания в шоке и трепете, а также в процессе записи чисел,прошли без разговоров. Из-за смеси ужаса и месячной дозы излучаемого Славей солнечного света, в голове моей всё это время крутилась напеваемая Полищук песенка о танцах на Луне с незабвенным Карлом Фридрихом Иеронимом фон Мюнхгаузеном. А потом настало время возвращаться и подводить итоги эксперимента.

  За время нашего отсутствия Анна с Алисой словно и не сдвинулись с места — они всё так же невозмутимо сидели за столом. Какое-то время никто ничего не говорил.

  — Ну? — спросила Анна.

  Я раскрыл её тетрадь на нужной странице и подал сестре.

  Анна, бледнея,посмотрела на меня, сначала озадаченно, а затем всё более испуганно.

  — Это что, ещё одна дебильная шутка?! — размеренным голосом произнесла она. — Пожалуйста,скажи, что это ещё одна шутка.

  — Что-то не так?— переспросила Славя.

  — Всё не так, — отсутствующе проговорила Анна.

  — Ну-ка, дай сюда! — Проявив инициативу, Алиса попыталась вырвать из рук сестры хотя бы заполненный вместе с нею листок, но Анька вовремя спохватилась спасла документ от перехвата. При этом она попыталась, скорее всего, отчитать Алису, но только открывала и закрывала рот, шевеля губами.

  — Эй! —воскликнула Алиса.

  — Вон отсюда,обе, — распорядилась сестра уже вновь обретя власть над своим голосом. Она говорила так, словно хотела прошипеть эти слова, но в них на удачу не оказалось шипящих звуков, — НА ВЫХОД! БЕЗ ОБСУЖДЕНИЙ!

  Первой подчинилась Алиса — она, хмыкнув, вытащила из-за тумбочки уже слегка осушенную бутылку без этикетки, и, с достоинством пройдя мимо нас со Славей, захлопнула за собой дверь. Славя, которую я всё это время держал за руку, взглядом дала понять, что не обижается, после чего я отпустил её и проводил до выхода.

  — Ань, что случилось? — спросил я.

  — Данные полностью совпадают! — с потерянным видом воскликнула Анна.

  — То есть...гипотеза подтверждена? — осторожно уточнил я.

  — Ты не понял.Данные ПОЛНОСТЬЮ СОВПАДАЮТ! Все числа! Они полностью идентичны!

  С этими словами,Анна бахнула тетрадь об стол, а сама приземлившись со всего размаху на койку,стала глядеть в потолок. Я раскрыл тетрадь и сравнил столбики наших со Славей чисел и те, что выписывала сестра. На меня смотрели два полностью идентичных столбца.

  — Что…