иного мира

Лагерь у моря 2. Часть 48. Финальная глава перед эпилогом (Продолжение в комментах)

«Люди. В каждом из нас скрыта как огромная любовь, так и дьявольская жестокость, божественная сила и критическая слабость, храбрость легендарного героя и страх самого жалкого животного. Многогранные существа, что в равной степени приближены как к сиянию жизни, так и к забвению смерти. За годы скитаний я стал своего рода, — ну, будем называть вещи своими именами, — расистом, и мало кого признавал себе равным, кроме homo sapiens. Почти все старейшие расы называют нас «жалкие смертные»… Ха… идиоты.

Разве что… дракондоры, или, как они себя сами называли, — драконьи жрецы. О, вот эти оказались вполне адекватными, хоть можно было договориться. А что до остальных… Я был поистине счастлив доказывать всем и каждому, насколько сильно они заблуждались, переходя мне дорогу. Когда пылали города надменных эльфов, когда рушились катакомбы уверенных в своей несокрушимости гномов, когда ударная волна стерла в пыль огромную зеленокожую орду, что имела глупость напасть на меня. Стоя выше всех, сминая врагов, защищая друзей, снося преграды и уничтожая опасности, я гордо называл себя тем, кто я есть. Я — это Я. Человек. Ничто так и не смогло остановить простого жалкого смертного… Люди — венец творения. Этот урок они запомнят надолго.»


Личный дневник Генды.



***



Ночь становилась всё темнее и темнее, мрак всегда становится непроглядным, перед тем переломным моментом, когда свет робко вступает в свои права. Время теперь перестало играть на стороне хищного альбиноса, с рассветом её преимущество сойдет на нет. Харди, породившая своим порочным разумом чудовищного монстра, передала ему как свою силу, так и свои слабости. Свет лишал альбиноса львиной доли сил.


Несмотря на это, Ехидна вполне могла отступить в тектонические катакомбы, а затем напасть уже следующей ночью, но… Демоница понимала, что рано или поздно тут будет ещё один враг, враг, с которым лучше сражаться отдельно. День, максимум два — и летающий пузырь доберется до острова. Док плюс вооруженный лайнер вместе взятые — они слишком крепкий орешек даже для неё. Альбинос самонадеянно думала, что ослабленный повелитель порталов, лишенный почти всей своей силы, будет уязвим. И это чуть не стоило ей жизни. В этот раз на одни и те же грабли она не наступит.


С Ехидной творилось что-то поистине странное. Никто не мог увидеть чудовищную мощь, что она излучает, но чувствовали всем нутром, как их окутывает противоестественный ужас. Да ещё сходили с ума детекторы аномалий на лайнере. Пауки, от мала до велика, вдруг разом дрогнули, сменив направление. Целая сотня шелестящих жвалами членистоногих в едином порыве бросилась к своей хозяйке. Они облепили её со всех сторон, образовав шевелящуюся гору из тел. Мгновение — и она поплыла, заколыхалась, превращаясь в кокон кипящей изнутри плоти.


— Это нехорошо, — пробормотала Хаку, поворачивая все камеры лайнера в сторону берега. На лице у красавицы появилось испуганное выражение, она сжала кулачки. — Совсем нехорошо! Никогда раньше она такого не делала!

— Трансформации, белая гадина меняет тело как ей угодно! — догадалась Виолетта Церновна. Она как никто другой следила за боем врага с мечницей, и старалась разработать стратегию по её устранению. Смогла же гетерохромный гений однажды загнать в угол даже Неуязвимую Рептилию! — Зачем ей столько материи?

— Без понятия, — вставил свои пять копеек Шурик. — Но лучше что-нибудь предпринять, пока не стало слишком поздно, не нравится мне происходящее.


— Артиллерия, вы слышали? — произнес Седой, обращаясь к орудийным расчетам. Кокон пугал всех и каждого, кто его видел.

— Да, капитан! — хором ответили солдаты, и грянул гром. Все пушки корабля отвлеклись от истребления ползущей на «Ленин» орды, разом разрядившись по кокону. Атаку поддержали и драконы-близнецы, закружив над врагом смертельный хоровод и поливая пламенем землю не слабее, чем арта. Синхронный удар канонады и раскаленного синего потока — аргумент в бою более чем серьезный. Но…

— Да ладно?! — Взгляд Виолы прикипел к мониторам. Стоило дыму рассеяться, как оказалось, что кокон даже не пострадал, словно его что-то защищает!


— Там какой-то энергетический барьер, — доложили аналитики, чудом собрав информацию с детекторов уцелевших дронов. Механические камикадзе кружили над полем боя, снуя между рвущими их в клочья обломками и плавящим армированный металл голубым огнем. — Мощная физическая преграда. Он совсем как…

— Как кинетическое поле Генды, — Виола, перебившая аналитика на полуслове, пришла в ужас от одной только мысли, что им противостоит сила, хотя бы приблизительно равная Доку. Даже работая на Организацию, этот человек ни разу не показал свою настоящую мощь. Для этого требовалось загнать носителя в угол, а он был умён, хитёр и труслив. Неплохое сочетание для агента. Враг опасен, но он не может быть всесилен, ведь так? А значит, есть шансы. — Поле. Или, во всяком случае, что-то очень на него похожее. Скорость, подобная защита… Кажется, наша гостья подражает Доку, а значит, у нее вполне могут быть схожие недостатки. Плазма!


По команде Виолетты Церновны, все солдаты разрядили прототипы оружия будущего, и несколько десятков плюющихся сгустков одновременно обрушились на колыхавшуюся под коконом плоть. Ещё раз, и ещё. Они легко прожигали первую защиту, но увязали в толстом хитине: для такой крупной цели огневой мощи слишком мало. Сгусток плоти тем временем рос, будто надувался изнутри, и постоянно пульсировал. Ритмично содрогался, так, словно…

— Черт меня побери, если это не сердцебиение… — Заворожено прошептала Виола, зачарованно приподнимаясь в кресле. Звук был слышен даже на палубе. Тук-тук, тук-тук, тук-тук… — Боюсь представить, ЧТО оттуда вылезет! Седой, быстро в хранилище, собери кого успеешь, и улетайте на оставшихся воздушных средствах эвакуации! Пару дирижаблей и вертолетов найдется! Боюсь, с лайнером покончено, надо спасти хоть кого-то…

— Но я… — попытался было оспорить приказ старый вояка, искренне считая, что долг капитана пойти на дно вместе с кораблем. Не увидит больше сына, ну и ладно, Ричард вырос настоящим мужчиной. — Пусть лучше моё место займет беззащитная девочка, и спасется она, чем пятидесятилетний старик. Я своё пожил, а умереть на таком корабле — чем не мечта?


В один момент кокон просто лопнул со страшным хлюпающим звуком. В воздухе ещё только оседала уносимая ветром невесомая паутина, а окрестности уже сотряс чудовищный по своей силе рёв. Он заставлял тела храбрейших, стоящих под сотней перестрелок бойцов, дрожать. Да что там солдаты — даже могучие драконы резко развернулись, инстинктивно стараясь отдалиться от того, во что превратилась Ехидна.


Оставаясь верна себе, она сражалась, используя подобное против подобного — меч против меча, клык против клыка. Превосходи, развивайся, уничтожай, поглощай. Фиаско в битве с Доком много лет назад вылилось в её эволюцию, как моральную, так и физическую. Форма для сражений с целой армией! Драконоподобный монстр колоссального размера, по габаритам приближающийся к небольшому крейсеру, он намного превосходил кружащих над ним близнецов. А по разрушительной силе приближался вплотную к их далёким прародителям — Логам.


Абсолютно белый дракон, с красными как кровь глазами. Вместо чешуи — прочнейший даже на вид хитин, переливающийся в свете прожекторов всему цветами радуги. По нему ещё стекала густая жидкость после кокона. Вместо кожистых крыльев — голые кости с натянутой на них прозрачной пленкой, как у стрекозы. На морде — паучьи хелицеры вместо клыков, а на кончике хвоста — скорпионье жало (наверняка, нет, даже стопроцентно ядовитое!).


Изо рта Ехидны при дыхании вырывался раскаленный поток жара, от которого плавился пляжный песок — настолько выросла её температура во время трансформации. Скоро она придет в норму, твердо встанет на ноги, адаптируется к этой форме, и тогда мало никому не покажется! Эта мысль одновременно пришла в головы драконов, Виолетты Церновны и доброй половины солдат на корабле. Но враг не собирался отдавать инициативу, не для этого она коснулась источника силы, который вполне мог её убить. Энергия растекалась вокруг демоницы, пропитывая всё, чего только касалась. Эманации Ехидны заставляли траву и деревья увядать, а с трупами пауков по всему острову творилось что-то действительно жуткое.


Умерщвленные ранее членистоногие, павшие от клыков, огня, артиллерии — снова зашевелились. Вроде бы ещё секунду назад не подававшие никаких признаков жизни, разорванные, обугленные тела стали двигаться, и, кто сохранил конечности, вновь поднялись на ноги. Ползущие в сторону лайнера мертвые пауки, пропитанные сутью Ехидны, из каждой раны которых сочился белый ядовитый пар, стали последней каплей. Даже среди обученных солдат поднялась вполне оправданная паника. Драконы в небе заревели от ярости, пытаясь спалить белоснежного «собрата» с остервенеем конченых маньяков. То, что древний враг принял подобную уродливую форму, они посчитали кровным оскорблением, и это затуманило обычно холодный рассудок повелителей неба.


Однако ни драконье пламя, ни артиллерийский обстрел, ни даже прямое попадание главного калибра «Ленина» не достигло врага. Прочнейшая броня, сверху прикрытая тонкой энергетической пленкой, абсорбировала повреждения на раз-два. Плазма — и та оставляла только подпалины, которые прямо на глазах бесследно затягивались. Что до самой твари, то она вовсе не собиралась просто так стоять и смотреть, как её обстреливают все кому не лень. Взмах титанических крыльев — и в вихре песка и пепла Ехидна отряхивается от остатков кокона и поднимается в воздух. Громоподобный рык ярости разносится по округе. Страшный звук. Погребальный реквием существа, что старше иных планет.


— Вы все сегодня умрете! — Монстр не бросал слова не ветер, он резко хлестнул неосторожную близняшку хвостом, да так молниеносно, что даже она не успела увернуться. Ловкость прирожденной летуньи в этот раз подвела сестру. С поразительной для такой туши скоростью скорпионье жало вонзилось в чешуйчатое бедро, сокращением мешка впрыскивая смертельный яд, и тонкий девичий визг услышали даже на корме корабле.

— Но ведь… на нас не действует … — пролепетала крылатая рептилия обиженным голосом. Тело стремительно немело, из последних сил она отлетела от врага, падая на палубу, а Ехидна не стала добивать подранка. Зачем? Губительный для всего живого токсин сделает всё за неё. Черная сестра не могла отправиться следом и защитить собрата, сдерживая Ехидну постоянным огнем и соблюдая четко выверенную дистанцию. Знание того, что нельзя подлетать к альбиносу на расстояние удара хвостом, стоило слишком дорого, чтобы им разбрасываться.


Приземлившись на палубу, ослабевшая близняшка сделала от силы всего пару шагов, после чего, тяжело подволакивая одеревеневшую ногу, свалилась без чувств. Даже палуба ощутимо дрогнула. Крылатую союзницу тут же окружил отряд солдат, подгоняемый Олегом. Отбиваться от мертвых пауков было намного сложнее. Только с размозженными конечностями они и переставали двигаться. Ладно мелочь, а попробуй остановить таким образом колосса?

Крупнокалиберные винтовки работали не смолкая. Картечь и пули рвали хитин слуг в клочья, огнеметы солдаты отбросили за ненадобностью. Для того чтобы остановить тварей теперь, приходилось сжигать их чуть ли не в пепел, а спокойно стоять под струёй пламени они не собирались! Оттого что сдохли, прыть пауков только возросла. Не чувствуя боли, арахниды наступали, пересыщенные эманациями Ехидны. Теперь уже точно не цепные псы — марионетки. Без боли, без даже отголосков эмоций. Зомби.


— Оль, бросай свой сраный героизм, и валите оттуда нахрен! Время прикрытия закончилось, всё стало слишком опасным! Оставьте чертову ящерицу, спасите хотя бы себя! — Виола вцепилась в край стола до обеления кончиков пальцев, даже свой интеллигентный тон отбросила. Хаку на экране согласно закивала, когда Церновна добавила: — Ваши жизни важнее всего! Живо, я кому сказала!

— Простите, Виолетта Церновна, но я не могу. Солдат не держу, а сам останусь. Сердце и так не на месте, — теплым басом ответила «Ольга», жестами показывая бойцам, что те в принципе свободны. Не ушел никто, ни один человек. Всем было страшно, но… Круг военных рассредоточился по периметру и не подпускал пауков к парализованному ядом дракону. Беглый огонь оружия не смолкал ни на секунду, а артиллерия не могла работать на таком расстоянии. Свои пострадают больше.

— Как глупо… — фыркнула драконица, глубоким женским голосом, едва ли в силах приоткрыть хоть один глаз. Вертикальный зрачок с ярко-голубой радужкой расширялся, дыхание стало прерывистым, тяжелым. Какое другое живое существо нейротоксин Ехидны прикончил бы в мгновение ока, слон — и тот пикнуть не успеет, а вот кровь черного дракона боролась. Из последних сил, но боролась. — Меня защищают смертные. Уж лучше умереть, чем умереть с позором.


— Ой, да заткнись ты. Мы не бросим тех, кто нам помогал в трудную минуту. Ну что, парни? Зажжем напоследок?! — Олег вскочил на спину ящера, ловко цепляясь за черную чешую и гребни. Отстреливаться с этой позиции было легче, плюс обзор открывался намного шире. Одна из сильнейших драконов, черный дракон-близнец, потеряла дар речи, и только широко открыла удивленные от шока глаза.

— Помирать, так с музыкой, командир! — отозвался ближайший солдат, удачным выстрелом отправляя за борт только-только сунувшегося наверх паука-гиганта. Стальной сердечник крупнокалиберного снаряда перебил подсвеченный Хаку сустав, оторвав ему лапу к чертовой бабушке. — Тем более, музыка играет очень даже ничего, а?

— Спасибо, старалась! — отозвалась по внутренней связи польщенная Хаку.


***



В небесах тем временем разразилась нешуточная баталия. Падение сестры отрезвило второго дракона, и она зашла к врагу со спины, лавируя между прозрачных крыльев, размах которых превышал сотню метров. Тщательно выбранный момент и место удара. Хищница вцепилась в их основания, пробуя плоть Ехидны на прочность зубами и огнем. Повреди крылья, и тогда противник падет. Беспроигрышная тактика воздушного боя. Безрезультатно. Защитный покров альбиноса, сотканный из заемной энергии, был куда слабее, чем кинетическое поле Дока, но, вместе с прочнейшим хитином, вполне выдержал тысячетонный пресс драконьих зубов.


Белый кошмар перевернулся в воздухе, собираясь упасть на спину и тем самым окончательно похоронить вцепившегося в спину паразита. Но осторожная и ловкая, как ящерица, близняшка вовремя соскочила. Гребни на её спине засветились, а вдогонку монстру отправился поток синего огня. В воздухе стоял невыносимый шум. Смешалась музыка Хаку, играющая из каждого динамика, симфония грохочущих выстрелов, канонада артиллерии, хруст хитина паучья, треск огня, но один звук перекрыл все остальные. Когда Ехидна упала у самого берега, на многие мили вокруг дрогнула земля. Поднявшаяся волна ощутимо тряхнула даже лайнер, а грохот оглушил всех и каждого в округе.


Враг довольно ловко перевернулся на все четыре лапы, будто и не было тяжелого падения. Колоссальные размеры этой формы позволяли Ехидне доставать почти до середины корпуса корабля, а вода на берегу едва покрывала лапы до бронированного брюха. Хоть древняя тварь и копировала своего исконного врага — драконов, но не на все сто процентов. Панцирь на животе альбиноса (место, где чешуя у рептилий тоньше) не пробивали даже бронебойные заряды, в чем лично убедилась команда корабля, когда тварь, встав на задние лапы, дотянулась до палубы. Огромная пасть плавно открылась, выдыхая на борт поток медленного белого пара, как раз в сторону неподвижной близняшки и окруживших её солдат. То, что крылатая не скопытилась от яда, монстр воспринял чуть ли не как личное оскорбление.


— Противогазы же нас спасут? — нервно икнув, поинтересовался один из солдат у Олега, который тем временем внимательно смотрел на ползущую к ним взвесь.

— От яда бы спасли, — голос носителя не дрогнул, а вот по его спине пробежал холодок липкого страха. Каким бы храбрым человек не был, перед лицом гибели все равны, а особо безбашенной Ольга себя никогда не считала. Палуба под текущим паром плавилась, как пломбир под знойным летним солнцем. — А вот от кислоты, навряд ли.

— Уходите, двуногие молокососы, — рыкнула черная рептилия, не в силах не то что крылом взмахнуть, даже самым кончиком хвоста дернуть.


— Да куда?! — воскликнул боец, лихорадочно стреляющий в сторону раскрытой пасти, из которой сочилась сама смерть всему живому. Бесполезно, глотку тоже покрывал хитин, а языка там не было. — Помирать, так вместе, красавицы!

— Приятно было с вами служить, парни, и с тобой особенно, агент Футунарь, — один из бойцов достал гранату, собираясь разменять жуткую участь в кислоте на мгновенный суицид.


***



Выручила солдат драконица, спикировав вниз в потоках собственного пламени прямо на палубу — красивый, отработанный годами боевой прием повелителя небес. Выдохнув синий огонь, она резко рванула вниз, прикрывая себя покровом раскаленного потока — собственный огонь не ранил близнецов. Стремительный удар крыльев по воздуху прозвучал как громкий хлопок. Близняшка приземлилась когтистыми лапами прямо на голову Ехидны, всем своим немалым весом обрушившись на раскрытую пасть, тем самым заставив её захлопнуться и прекратить выдыхать кислоту.


— Наглая мелочь! — Альбинос зарычала от досады и снова попробовала достать врага хвостом, но тем самым только добавила себе головной боли, обрушив многотонный удар на то самое место, где мгновение назад сидела крылатая дева. Прочный хитин выдержал напор, и когти дракона, и выстрелы команды корабля, и собственное жало просто отскакивали от непрошибаемой белоснежной шкуры. Грязь не липла к древней твари, оставляя её обманчиво чистой внешне, но глубоко порочной внутри. — Вы все сегодня умрете!


— Вот заладила. «Умрете, умрете»… Пластинку заело? — Олег собрался с духом, и больше не чувствовал страха, поливая врага огнем из винтовки, он думал только о том, как там пострадавшая Ямада. Что будет с жителями «Ленина», если последняя преграда между ЭТИМ и беззащитными людьми рухнет. — Нам конец, да, союзнички вы наши крылатые?

— Дерзкое дитя. Её сила почти равна Логу, и никто в целом мире не сможет… — Хотела было ответить черная драконица, но прервалась, и, ловко подцепив хвостом одного из солдат, рванула бедолагу на себя. В то место, где стоял уже попрощавшийся с белым светом боец, ударила добрая сотня отравленных шипов. Дракон только что спас человека. Ехидна торжествующе оскалилась, предчувствуя скорую победу, опасности для себя она не видела. Не для этого наращивала личную мощь двести лет, чтобы бояться столь незначительной угрозы. Энергия щедро лилась по жилам альбиноса, изнутри, оттуда, где был сокрыт исток истинной силы, могущественнейшей в материальном и нематериальном мире. Но тут в бой вмешалась третья сила… Высоко в небе раздался оглушительный гул. Реальность будто порвалась, затрещав, распалась на сотни мелких осколков. В ночном небе засиял нестабильный, плюющийся искрами, портал…


***



Ричард.



Этот портал не напоминал красивые переходы Дока, наоборот — он весь дрожал, искрился, и, казалось, вот-вот схлопнется. Из огромного колыхающегося проема медленно выплыл дирижабль с гордым названием «Причеши бровь». Свет прожекторов выловил его корпус из ночной темноты. Ночь становилась непроглядной, и там, куда не доставали лампы, царила глубокая тьма. Ветер нес с собой горький запах горелой плоти и, чем черт не шутит, яда, ощутимые даже высоко над землей. К счастью, в противогазах были почти все, включая Хоро.


— Ты как, Сашка? — обеспокоенно спросила у подруги Славя, заботливо поддерживая лежащую на спине неку. Все сейчас находились на мостике, кроме Ульяны, которую Док самолично запер в каюте шантажом и угрозой расправы ремнем над тощей задницей.

— М-м-ожно я-я н-н-небуду от-в-вечать? — заикаясь, пробормотала кошечка. Всё тело Александры содрогалось: минуту назад через хрупкую девочку протекала вся чудовищная мощь Дока, без неё она подобное чудо и не осилила бы. — Будто поездом переехали. Всё болит, даже шерстка! Чтобы я ещё раз на такое… Да никогда в жизни. Ты что, ядерный реактор?!

— Гораздо хуже, моя маленькая, гораздо хуже, — зло проворчал Док, оглядывая происходящее внизу и сжимая зубы. — Прости, пожалуйста, что мы рисковали тобой.


— Ничего, я куда крепче, чем кажусь на первый взгляд, — мяукнула ушастая прелесть, старательно улыбаясь. Ведь видно же что ей больно, а нет, показывает свои белые зубки! Набралась от Слави всякого героизма! — Там же ваши друзья? А вы мои друзья. Друзьям надо помогать. Славь, атпути, задушишь!

— Ну нет, ты прелесть, Саша! Спасибо. Спасибо. Спасибо! — Блондинка уткнулась в волосы кошечки, старательно наглаживая пушистую макушку, в уголках голубых глаз предательски блестело.

— Это всё, конечно, здорово, но что делать будем? Спускать дирижабль в этот писец — форменное самоубийство. Вы на своих двоих вниз, мальчики? — поинтересовалась Женя у меня и у Дока. Идея совместить энергию сильнейшего носителя и способность Саши открывать порталы в этом мире пришла именно в её светлую вихрастую голову. За это Славяна поглядывала на аналитика с легким осуждением.


— Естественно, — Док оскалился, по его телу струилась энергия, невидимая другим, но мои глаза унаследовали способность Кукулькана, и всё это чудо было как на ладони. За что мне нравились силы этого парня, так за то, что они полностью завязаны на физиологию. Не непонятный «ахалай-махалай», не «суперсила», а четко структурированный поток энергии. Каждый процесс, каждая клетка, каждая искра его тумана — это произведение искусства, ни у одного живого существа я пока не видел ничего даже близко похожего. Кожа Дока исчезала под слоем черно-белой чешуи, формирующей причудливый узор? как у тигрового питона. Радужка поменяла цвет, будто капнули жидкое золото на карие глаза, зрачок — и тот стал вертикальным? как у Юли, когда та зла или возбуждена.


— А там ведь Алиса… — dспомнил Кэп, уж он-то как никто другой знал: злой Док — это бедствие локального масштаба, а вывести его из себя проще всего угрожая тем, кто ему дорог.

— Хоро? — Джо первым заметил, как волчица вся напряглась, медленно пятясь назад, неосознанно увеличивая дистанцию между ней и Гендой, вокруг которого гудел воздух. — Что-то не так?

— Всё не так, — серьезно сказала девушка, исподлобья глядя на переливающуюся энергией чешую, а её вставший дыбом хвост сейчас напоминал ёршик. Напряжение на борту ощущалось невооруженным взглядом. — Он больше не пахнет как человек.


— Да кто бы говорил! — Голос Дока тоже менялся, становился глубже, вкрадчивее. Он уже не походил на тот спокойный, иногда даже менторский, тон, каким любил говорить наш товарищ. — Я Человек, не надо тут вводить в заблуждение, да и время поджимает о всякой фигне болтать! Сашка!

— Да! — ойкнула нека, отзываясь на голос. Кончик кошачьего хвоста затрепетал, а мягкие ушки неосознанно прижались к голове.

— Котенок, ты помогла нам успеть вовремя. Если бы не ты, то… Спасибо. Я (!), никогда этого не забуду. Клянусь именем Стража, — гигант вдруг повернулся к Саше, и все взоры устремились на уставшую неку. Солдаты смотрели с нескрываемым восхищением, Юля и Женя с любопытством, а глаза Слави излучали такую нежность, что под этим теплым взглядом растаял бы даже тот чертов ледник. — Поехали, мужики, у меня сил не так много после портала, и растягивать поле слишком далеко пока не получится. Редко такое говорю, но… В БООООООООООЙ!


— Мои ушки-и! Предупреждать надо, — промяукала Юля, прижав пушистые локаторы к голове, я её еле слышал, почти распрощавшись с дорогими сердцу барабанными перепонками. Рык, громом разнесшийся по округе, оглушил стоящих на мостике бойцов, что уж говорить про чувствительные кошачьи ушки.


Док прыгнул за борт первым, оставляя за собой след из кинетической энергии. Она покрывала всё тело, меняя форму и прорастая поверх одежды шипастой броней. Напряжение поля было настолько сильным, что его сияние предстало перед глазами всех, а не только в зрении охотника. Над костюмом носителя засверкала полупрозрачная защита, напоминая рыцарскую броню и двигаясь вместе с телом. Способность «бегунка» услужливо подсветила его как «Кинетический бастион».

Своим громким появлением он безраздельно привлек внимание врага, перехватив всю инициативу атакующих орд на себя. Внизу, на лайнере, творился сущий пиз… АД! Титанический белый дракон, с до боли знакомыми кровавыми глазами, опирался на борт двумя лапами, конкретно сейчас собираясь отправить к праотцам двух черных драконов, смотревшихся на её фоне мелкими голубями, и отряд солдат. Своими фанфарами Док переключил всё внимание на себя, и белоснежный кошмар, зло оскалившись, отпрыгнул в сторону берега. И, я готов поклясться, досадливо перед этим сплюнув!


— Будьте осторожнее, все вы! — сказал я, прыгая за борт. Что ж, мне тоже нельзя тут ошиваться. Внизу нужна помощь, и причем срочно. Крылья раскрылись почти сразу, в груди клокотал азарт, ощущение, что по жилам тек чистый адреналин, с легкой примесью крови. Интересно, когда-нибудь это чувство, чувство полета, станет для меня обыденным? Надеюсь, никогда! Переворачиваюсь в воздухе, делая мертвую петлю — не только Генда умеет дразнить противника, могу и я! Взмах крыльев, импульс энергии аномалии — и на море поднимается шквальный ветер. Потоки воздуха нужны для перестраховки, в таких условиях медленный газ пауков будет бесполезен. Теперь надо что-то сделать с окружившей лайнер каменной ловушкой, сверху напоминающей ровный круг из скал. Сам «Ленин» заплыть сюда не смог бы…

Что до нашего могучего союзника, он вовсе не терял времени впустую, рухнув на палубу перед отстреливающимся от орды пауков солдатом. Жесткое приземление смягчила полупрозрачная мембрана под его ногами, но все же, удар должен был быть нехилым. Скорее всего, чешуя — это только обертка основных изменений, вон как клубится туман по всему телу. Смутно знакомым, кстати, солдатом. Отсюда не очень хорошо видно, но… Отец! Папа?! Воевать лично в его-то годы?! Док приземлился рядом с ним, и… никто не успел разглядеть его движений.


Трансформация выводила его и так огромную скорость на совершенно недосягаемый уровень восприятия. По палубе будто ударили установкой залпового огня. Разъяренный, как тысяча демонов, Док ускорился, превращая врагов в фарш скупыми атаками кулаков и ног. Покрытый кинетической бронёй, удар оказался настолько мощным, что буквально раздирал плоть. Арахниды лопались, как перезрелые арбузы. Удар — и голова разлетается в клочья. Взмах ноги — и кинетическое поле выбрасывает за борт мешанину из искореженных тел.

Вечера, романтики!
Я просто не могу сидеть сложа руки!
Да мои навыки минимальны, Да я рукожоп!
Прошу посоветовать программы которыми пользуетесь сами.
Или лучше всего фотошоп? Если да, какой версией пользуетесь?
Могу попробовать от руки, для начала.
Прошу помогать мне советами, ведь я стал на путь примерного пионера !

Пионеры,минуточку внимания

В стиме вышел мод "Девять заветов настоящего пионера"написанный по сценарию ОД-рута всеми любимого нашего алкаша Риты(сценариста Бесконечного лета)

Личный Ад
Глава 8

Фанфик на фикбуке
Глава 1

Глава 2
Глава 3

Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7

...

Когда новая цель была обозначена, мы начали усиленно готовится, в том числе открывая наши новые возможности. В общей сложности, на это ушло с неделю, в том числе и на различные тренировки. Как оказалось, обретенных сил хватало не только на мощную ударную волну, но и на то, чтобы легко создать по желанию некоторые простые предметы. Стулья, кровать, различные запчасти. Эх, несколько лет назад было бы самое то, не пришлось бы устраивать забеги к Шурику с Электроником, чтобы успеть стыбзить нужные инструменты до того, как начнет надвигаться тьма. Таким же методом удалось воссоздать одежду и оружие, но, как показала практика, лишь то, что мы знали и могли сделать самостоятельно. Ножи, биты, кожаные куртки, арбалеты и заново изобрести велосипед - легко, но никаких огнестрелов, автомобилей и моторных лодок. С готовой едой та же штука - только ингредиенты, но даже это практически полностью развязало нам руки.

А самое главное, что мы узнали (сильно при этом рискуя) - стало возможным сопротивляться тьме и расширить функционал и силу пузыря! Не надо было ограничивать вылазки с полной памятью и можно было действовать напрямик. Конечно, неизвестно, как на это отреагирует ОНА, но раз не вмешивалась раньше - то почему бы не попробовать и сейчас? Второе позволяло либо увеличить область действия аж на пару соседних домиков и значительную часть пляжа, либо сделать его самоподдерживающимся, что позволяло нам действовать вместе, не боясь надолго отлучаться из убежища. Вкупе с уже имеющейся информацией, это сильно изменило наш план, значительно сократив его реализацию.

Вообще, информация, которую мы получали, добывалась двумя путями. Первый - это книги из библиотеки. Сделано ли это специально или же это был ЕЕ просчет, но там со временем появлялися новый ассортимент. Единственное место во всем лагере, где происходили изменения, которые не исчезали после временных откатов, самый долгий из которых длился максимум неделю. Было бы так еще со столовой - было бы вообще отлично, а так приходится изгаляться над тем, что было.

Второй путь - это разговоры других сущностей лагеря, в том числе и "серых". Безликих пионеров, которые существуют на фоне и, фактически, редко когда влияют на окружающую действительность. Насколько мы поняли, это были безобидные "чужаки", образы посторонних людей, которые иногда могли сказать нечто новое или весьма важное об окружающем мире или самом "лагере".

Например, те же слухи в недавнем заходе, что Алиса нашла бункер с отравой. Отрава, конечно же, едва ли могла там быть, а вот сам бункер существовал и периодически то появлялся, то исчезал. Входы в него можно было обнаружить в самых разных местах, которые не повторялись два раза подряд, поэтому порою найти его было весьма сложно. За время заходов я бывал там дважды и оба раза натыкался на НЕЕ. В первый раз в - угольных шахтах (и это при том, что в округе не было никакого иного входа в эту самую шахту , как и сопутствующего производства), а второй прямо на входе. То ли у нее там логово, то ли что-то еще, но после второго раза проверять возможное обиталище жуткой кошкодевочки не хотелось и в последствии я делал себе закладку в разуме, чтобы всячески избегать спуска в бункер. 

Но основный из недавнего была информация про остров - до этого Славяна не распространялась о своих любимых местах, а если уж остальные говорили нечто новое, то это было явно не зря. И пускай в обычной ситуации это остров как остров, если знать, за чем идешь, все могло измениться просто до неузнаваемости, породив лишь больше вопросов.

Многое так и осталось для нас загадкой. Возможно, мы бы и смогли получить ответы или, правильнее сказать, задать нужные для себя вопросы, если бы у нас была возможность спокойно подумать куда раньше. Трижды наш мир становился на грани разрушения и каждый раз мы были к этому совершенно не готовы. К этому в принципе невозможно быть готовым сразу и до конца привыкнуть, ведь ты не знаешь, когда это произойдет и произойдет ли с тобой вообще. Ты можешь заниматься обыденными делами, а в это время начинаться нечто плохое. Ты можешь просто спокойно лечь спать, как в любой другой день, а проснутся от шума и криков, не понимания, что делать, в панике метаясь из угла в угол, а после, когда уже все произошло и прошло, годами бояться засыпать и спать беспокойно, подрываясь от малейшего звука на улицу - проверять, все ли в порядке? 

Кто знает, может это и к лучшему, что я забыл это и вспомнил лишь спустя годы, когда впервые воссоединился с Ульяной? Едва ли я смог бы вновь пережить это даже в виде воспоминаний один. 

В любом случае, пора прекратить этот затянувшийся сон, пока он окончательно не превратился в безумный кошмар.

Операцию запланировали на следующее утро. Подготовили комплект одежды с кучей карманов и разгрузкой, надувную лодку с веслами, а так-же арбалет (который решила забрать себе Ульяна), а я взял топор и мачете, не говоря уже о паре скрытых на каждого. А сегодняшний день просто посвятили тому, что бездельничали и дурачились, в коем то веки сумев воссоздать нормальный столик для тенниса. Потом думали, какие новые игры мы откладывали на потом за неимением инвентаря. Возможно, таким образом мы старались поменьше думать о том, кого мы идем устранять. Может, виной скопившееся напряжение и новые впечатления. А может и то и другое.


Сон не шел, несмотря на насыщенный день и усталость. В голове роились мысли, воспоминания, сожаления и вопросы. Вопросы вопросы вопросы... Вся жизнь - сплошные вопросы без легких ответов. 

- Не спишь? - спросила Ульяна, прижимаясь ко мне. 

- Не сплю, - согласился я, - Вот за что нам ВСЁ это? 

- А кто его знает. Просто не повезло, наверное. Но ведь самое главное, что мы все же выкрутились и теперь вместе? - промурлыкала она, водя пальцем по моей груди. 

Некоторое время мы просто молчали, а потом заговорила Ульяна:

- Я тоже много думала об этом. И о Славе сейчас - тоже. Мне тоже не хотелось бы этого делать, но ведь умом понимаешь, что надо. Иначе все. Тупик. Конец. Надо делать порою очень неприятные и тяжелые вещи, чтобы перестать быть пленником в собственном разуме. Мы столько мечтали об этом, столько сделали и уже просто не можем остановится, когда впереди маячит развязка. В любом случае, так будет лучше для нас, а Славя - это просто образ, который существует только в нашем воображении. 

Стало стыдно. Ульяна, сложись у нее такая же ситуация, едва ли бы начала сомневаться, если бы выбор стал между мной и ком либо еще. И то, что она чувствует часть моей боли и сомнений, делает и ей неприятно тоже. От этой мысли я мотнул головой, окончательно выбрасывая внезапную хандру и мысли о Славяне в сторону. Я сделал свой выбор и не пристало в ответственный момент распускать сопли.

Ульяна почувствовала смену моего настроя, после чего облегченно вздохнула. Ее рука опустилась чуть ниже. 

- Хочешь? - игриво спросила она, а я кивнул, позволив ей сесть сверху, скинув с себя трусы и лифчик. 

Закончили мы где-то ближе к полуночи, крепко прижавшись друг к другу обнаженными телами и жадно глотая воздух. Дурацкие мысли будто ветром вынесло из головы, оставив лишь самых важных людей - друг друга. И через какое-то время мы практически одновременно уснули.  


- Готова? 

Ульяна кивнула, поправляя арбалет. Я оттолкнулся от берега и, напоследок взглянув на столь родное убежище, взялся за весла. Пузырь легко пропустил нас наружу и практически сразу появилась тьма. Однако, в десяти метрах от лодки она остановилась, начала кружится и поняв, что не может пройти дальше, принялась кружится вокруг, пока не смазалась в серое марево, сквозь которое просвечивало посеревшее солнце и виднелось мутное окружение. 

Я налег на весла. Тьмаа двигалась следом, с неохотой пропускай вперед. Ульяна приготовила арбалет, но пока ничего не происходило. Мы медленно и планомерно плыли в сторону острова. 

В середине пути Ульяна начала бросать настороженные взгляда в воду, а я заметил, что она стала темнеть. Когда мы начали приближаться к нужному острову, вода окончательно стала черной и вязкой, словно нефть, мне приходилось с трудом махать веслами, чтобы плыть дальше. Когда мы уже подплывали к острову, Ульяна сделала первый выстрел. Нечто протяжно зашипело за моей спиной.

- Давай, поднажми, тут какая-то хрень начала лезть из воды, - сказала она, заряжая арбалет.

На последних метрах мы просто спрыгнули с лодки на берег, стараясь не вступать в воду. Я наконец-то оглянулся - их черной воды тянулись такие черные костлявые руки, которые тут-же схватились за лодку и потащили ее от берега, а затем потопили, утянув за собой на дно.

Лодку мы, в принципе, могли итак создать заново, хоть и потратим на это силы, но как плыть обратно по такой вот воде? Потом узнаем, сейчас главное найти Славяну. 

- Идем, будь начеку. И не разделяемся, - сказал я, на ходу доставая топор и выдвигаясь в лес.

Следом за мной, прижавшись спина к спине, шла Ульяна, выцеливая из арбалета подозрительные кустики.


Что-то явно изменилось за то время, что меня не было. Мы уже должны были выйти на другой берег, а лес все не кончался. Более того, появились непонятные кусты с огромными шипами, не похожие на те, с которых когда-то рвал вкусные ягодки. И чем глубже - тем больше их становилось. Шипастые стебли опутали деревья, стелились под ногами и будто тянулись в нашу сторону. Мы их старательно избегали, пока впереди на появились ворота. Вернее, их подобие из колючих ветвей, переходящих в живую изгородь высотой в несколько метров.

- Приготовься, - кивнул я Ульяне и, замахнувшись, ударил по решетке.

Стебль оказался очень прочным и топор просто отскочил от него, а после началось движение. Жуткая картина извивающихся, словно змей, стеблей, вызвала секундную заминку, после чего я, сменив топор на мачете и вложив в него побольше силы и желания прорубить путь, ударил вновь. На этот раз удалось отрезать одну решетку, от чего оставшиеся стебли угрожающе зашелестели и попытались ударить в ответ. Я увернулся, на ходу обрубая один из них, а сзади раздался щелчок из арбалета.

- Поперли! Ну и уроды же! 

Я быстро оглянулся назад. Странное существо, будто сплетенное из лиан и веток, барахталось на границе с темнотой, пытаясь вытащить буквально сжигающий его болт, а следом уже вышло новое.

- Давай быстрее! - Ульяна бросила арбалет, создавая лук, а я, решив не мелочится и, напрягшись, создал канистру с бензином. Такая поливка пришлась им явно не по душе, поэтому под конец я просто бросил полупустую канистру с остатками топлива в беснующиеся стебли и, отойдя подальше и оттянув за собой Ульяну, которая уже успела настрелять с десяток тварей, призвал и бросил факел. 

Вспыхнуло ярко, почувствовав жар, зашипели и остальные стебли, стараясь отодвинуться подальше от источника жара.

- Давай, сейчас! - крикнул я, видя, что образовался просвет. 

Едва не поджарившись, мы проскочили сквозь ворота. За ними уже столпилось несколько лесных тварей, но близко подходить не решались. Ульяна приготовила лук и в этот момент те просто развернулись и ушли, а проем достаточно быстро протух и вновь затянулся стеблями.

- Фух, что за чертовщина. Никогда ведь раньше такого не было! Артем? Артем, ты чего молчишь? - обернулась Ульяна и замерла вместе со мной.

Мы попали на небольшую поляну, шипами, а в самом центре на своеобразном ложе из колючих стеблей лежал открытый гроб. А в нем... Кукла в человеческий рост, одетая в вечернее платье. И в которой угадывалась никто иная, как Славяна.

Продолжение следует...