Долгожданное интервью с Виль, одной из наших художников по фонам.
________________________________
Q: Привет, Виль, для начала расскажи немного о себе: откуда взялся такой никнейм, чем занимаешься, когда нет заказов от Студии, кем работаешь, какие есть хобби помимо рисования?
А: Привет. :)
Особо рассказывать о себе не люблю, да и нечего. Занимаюсь - детьми, семьей, графдизайном, рисованием.
С удовольствием отрываюсь от компьютера и бегу на пляж купаться. Если позволяет время - читаю. Книги, мангу. Иногда даже возвращаюсь в детство и смотрю аниме.
Никнейм - результат скорее лени, чем каких-то событий или глубоких мыслей. Осмысленный никнейм пришлось бы оправдывать. Поведением или личными качествами. В момент появления именно этой вариации - мне не хотелось ничего обязывающего. А в IRC'е прижилось, несмотря на кучку других имен, которыми я там пользовалась :)
По профессии дизайнер-полиграфист. Фотошопер с некоторыми дополнительными навыками. :))
Более-менее серьезно рисованием занялась только когда пришла на канал разработки. Было за кем тянуться и у кого учиться. Сейчас стараюсь рисовать и по работе, если появляется возможность. Какое-то время рисовала фоны для игр, скетчи. Все время пытаюсь "научиться наконец рисовать!", но что-то этот процесс становится бесконечным :)
________________________________
Q: Как давно рисуешь и чего начала этим заниматься? Считаешь ли ты рисование своим призванием?
А: Не рисовала в детстве особо. Какие-то стандартные детские альбомы, принцессы, деревца, домики... Мне это достаточно легко давалось, и меня все устраивало. Никакой особенной тяги, или призвания. Даже не посещала художественную школу или студию.
Вообще, в детстве все эти творчески одаренные дети мне казались странными: сидят над своими баночками и о чем-то там медитируют. Серьезно меня зацепило, когда в руки попалась какая-то черно-белая манга. Графика и простые рисунки тушью. До сих пор люблю стилизованные рисунки и наброски. Позже в руки попались какие-то принты с работами Вальехо... их я тоже пыталась срисовать и не понимала, почему у меня никак не получается :))
________________________________
Q: Как считаешь, нужен ли человеку талант к рисованию, чтобы стать художником, или же важна только практика?
А: Я считаю, что художнику удобно иметь особый склад ума и хорошую зрительную память. Но, в конечном итоге, решает вовсе не это.
Q: Откуда берутся идеи для рисования? Пользуешься ли фотографиями реальных мест или все придумываешь из головы? Может быть какие-то твои работы нарисованы с существующих мест, в которых тебе довелось побывать?
А: Каких-то определенных мест или людей я пока не рисовала. Может быть, когда-нибудь…
Обычно же чего-то планирую, придумываю. Потом приходится искать рефы, чтобы подсмотреть, как оно бывает на самом деле.
________________________________
Q: Какими программами пользуешься для создания рендера? Накладываешь текстуры на сам рендер или же уже в 2D?
А: 3d max, если использую 3д. С текстурами умею работать и там, и там.. но накладывать в фотошопе лично мне - проще и быстрее. В максе я в основном развлекаюсь. :)))
________________________________
Q: Какая твоя работа для тебя наиболее любимая? Какая работа была самой сложной в создании?
А: Нет таких. Каждая новая - самая лучшая. Каждая старая - полна ошибок и недоделок.
Сложности - они в основном не в работе. Они в незнании.
________________________________
Q: Получаешь ли ты удовольствие от своей работы?
А: Не всегда :)
Иногда она оказывается слишком однообразной, и требующей слишком "железной задницы", как когда-то выразился Смолев :))
________________________________
Q: В какое время суток лучше всего работается?
А: по ночам. Когда никто не отвлекает.
________________________________
Q: Что для тебя является источником вдохновения? Какие твои любимые художники, музыканты, писатели?
А: Люблю все красивое. :)
На самом деле, мне сложно говорить о каких-то любимых песнях, художниках и прочем - просто потому, что я постоянно нахожу что-то новое, и оно увлекает ничуть не меньше. Могу часами рассматривать классику. Потом отвернуться и переключиться на импрессионизм, или диснеевскую мультипликацию. Все хорошо, когда к месту и в меру.
________________________________
Q: Как ты пришла в проект "Ычан Эроге"?
А: Нашла ссылку в ЖЖ (прим. - Живой Журнал) на иичан. Пошла посмотреть. Не поняла абсолютно ничего, но нашла ссылку на блог проекта. :)
Зачиталась описание приключений в "лагере". Где-то в том же блоге нашла обсуждения о покраске персонажей. Нагло вклинилась в разговор, за неделю мышкой перекрасила предложенную Славю в не-Славю, и меня почему-то пригласили в чатик. В чате народ оказался настолько интересным, а процесс создания игры - увлекательным, что это на пару лет затмило все остальные интересы.
________________________________
Q: Сложно ли было работать над "Летом" после прихода нынешнего сценариста? Пришлось ли что-то перерисовывать? Какие были сложности в работе над проектом?
А: Не думаю, что приход нового сценариста как-то особо повлиял. Проблемы были и "до", и "после".
Самой большой проблемой оказалась общая затянутость процесса, и слишком высокие требования для самой себя. Народ периодически пытался забить или слинять. Или переделать все заново. :))
________________________________
Q: Имело ли место ещё какое-либо участие в проекте?
A: На самом деле, там немного моей работы. Я занималась какими-то хвостами, и вообще, была одной из "группы поддержки". Занялась оформлением: рамочки, иконки... с Художником-куном придумали главное меню, которое потом сделал моделлер, а я дооформила. Блокнот с настройками, который опять же сделал VVC (cephei), потом я с его подсказками и советами делала и альбом для галереи. :)
После появления демо-версии в проекте появился другой человек, на которого я и свалила все эти почетные обязанности :)
________________________________
Q: Как делили работу с Арсением?
А: Изначально, наверное, попросила у Арсения поучиться. Мне выдали рендер, и разрешили пробовать :)
Пока фоны моделил VVC - было все замечательно. Хотя позже он своими рендерами занимался уже сам, а я училась моделить в 3д-максе.
В какой-то момент Арсений устал от долгостроя, и решил подшутить: заявил, что фоны он продал в Беларусь, и больше для проекта не рисует. Не знаю, почему ему все сразу поверили... :))
Какое-то время все унывали, а потом решились выпиливать нехватающие фоны своими силами. Я уговорила другого моделлера (strn, он же Сатурн), заняться модельками, которые я потом взялась красить. Для начала решили взять, что попроще. :)
Через какое-то время Арси вернулся, и вопрос с фонами был улажен - но мои шахты остались при мне :))
________________________________
Q: В каких проектах можно посмотреть твои другие работы?
А: Да нет их особо. Пару картинок недавно нарисовала для одного из модов.
________________________________
Q: Можно ли ссылку на твои галереи?
A: http://www.pixiv.net/member_illust.php?id=437761 - такие?
Я все еще не отношу себя к продвинутым и сформировавшимся художникам. Поэтому особо смотреть там не на что, в основном учебные скетчи :)
________________________________
Q: Чем планируешь заниматься дальше, и что бы ты хотела пожелать начинающим художникам?
A: О себе лично - то в планах научиться рисовать на том уровне, который будет меня удовлетворять. Все остальное потом :)))
Начинающим художникам (будто я сама не из таких) - для начала, найти цель своего рисования, какой бы она там ни оказалась. А дальше все само пойдет :)
Результаты поиска по запросу «
найти пару
»Фанфики(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Алиса(БЛ) Лена(БЛ) очередной бред Дубликат(БЛ) Визуальные новеллы фэндомы
Дубликат. Часть 5.
Глава 1 http://vn.reactor.cc/post/2900488Глава 2 http://vn.reactor.cc/post/2906357
Глава 3 http://vn.reactor.cc/post/2912485
Глава 4
Суббота. 09-00. Елена Тихонова. Домик стрелочника.
«Леночка, пора вставать. А то Ольга Дмитриевна ругаться будет», — может и будет, я не знаю. Только сегодня мне никто этих слов не говорил, поэтому пришлось вставать самой. Алиса, на своей половине дивана спит, и не думает просыпаться. Ну, еще бы. Легли в час ночи, а она еще потом встала и где-то пропадала неизвестно сколько. Сквозь сон слышала, как она вернулась, а в котором часу — не знаю.
Осторожно перелезла через спящую Алису, подошла к окну, посмотрела в окно на наши вещи, сохнущие на веревке. Это же надо выйти за ними, на улицу, а у меня из одежды только кеды. Мама! Развешивать ночью на веревке было не стыдно, а весело. А сейчас, когда нужно все это снять, когда уже светло… Ну и что, что никого вокруг нет. А вдруг поезд мимо поедет. А в нем машинист… Мама! Потом вспомнила про плащ, висящий в прихожей. А он такой пыльный и надевать его на себя, чистую — бр-р-р. Потом мысленно хлопнула себя по лбу, надела свою собственную куртку, и отправилась снимать белье с веревки.
На утренние заботы у меня ушло чуть меньше часа. Время это Алиса благополучно проспала. А я успела разжечь плиту, согреть воды для умывания, умыться и провести ревизию в кухонном шкафчике. Из остатков продуктов, что там нашлись, пригодными к употреблению, хранившиеся в стеклянных банках, рис, соль и сахар, и еще чай в своей жестянке. Значит будем завтракать рисом с остатками колбасы, это лучше, чем жевать ее просто так. Когда я еще подкидываю дрова в печку, в спальне начинает возиться Алиса. Выглядывает из-за печки.
— Доброе утро. Ой! — И смутившись прячется обратно.
— Доброе утро, Алиса. На кровати все вещи.
— Да, я уже вижу. Спасибо, Ленка.
Натянув футболку Алиса убегает на двор по своим делам, а я только успеваю ей крикнуть, что теплая вода в кастрюле около умывальника.
Варю рис, режу остатки колбасы на кубики, режу на четыре куска остатки хлеба, кипячу чай. Должно получиться съедобно, еще бы лук поджарить, тогда будет даже и вкусно, но лука нет. Пока вожусь с завтраком слышу, как умывается вернувшаяся со двора Алиса. Потом она зачем-то трогает плащ. Раскрывается дверь и появляется Двачевская.
— Это я, почтальон Печкин, принес заметку про вашего мальчика!
— Не нужна нам заметка про мальчика. Потерялся наш мальчик неизвестно где… Алиса, в баню воду сама сейчас таскать будешь. После этого чумазого плаща.
Но все обходится малой кровью: пыльные разводы с лица Алисы благополучно смываются, а футболка выхлопывается на крыльце. Но плащ оказывается просто гигантский. Продолжая тему Простоквашино можно сказать, что таких как мы, в него троих упаковать можно. Алисе он бил по пяткам, а у меня просто волочился бы по полу, как мантия.
Раскладываю рис по тарелкам, добавляю туда же колбасные кубики. Алиса смотрит на это дело, говорит: «Я сейчас!» — и убегает на огород, возвращаясь с пучком укропа. Ну, уже лучше, уже не так пресно. Мелко режу укроп и мы посыпаем им тарелки. После того, как заснули не поужинав, кажется, что получилось не так и плохо.
После завтрака Алиса сама, без моих намеков, занимается наведением порядка на кухне, а у меня появляется время, которое я трачу на библиотеку. Я еще вчера заметила, что одна полка в шифоньере занята пластинками и книгами. Пластинки меня особо не интересуют, оставлю их Алисе, а вот книги: Лем, Стругацкие, Николай Гумилев и Омар Хайям, История Древнего Востока и альбом по архитектуре, тут же Справочник по малотоннажному судостроению и учебник психологии, — совершенно случайный набор. Проверяю, как научил Семен, выходные данные. Везде даты проставлены, значит книги подлинные. Не удерживаюсь и погружаюсь в Хайяма, эту книгу я украду отсюда и стыдно мне не будет.
Алиса, закончив возиться с посудой, заглядывает в спальню, видит чем я занимаюсь…
— Я, между прочим, тоже так могу!
… и лезет в тумбочку. Я откладываю в сторону Хайяма, его я еще успею прочитать, и открываю Гумилева. В домике тишина, только слышно, как капает вода в умывальнике. Алиса возится в тумбочке, потом что-то находит в ней и затихает. Я стою, уткнувшись в шифоньер, погруженная в чтение стихов, Алиса сидит на кровати и тоже что-то листает. Неожиданно Алиса всхлипывает. Оборачиваюсь.
— Что-то случилось?
— Вот, посмотри сама. — И протягивает мне канцелярскую папку с тесемками. А у самой слезинка катится по щеке.
Что-то серьезное. Откладываю поэзию серебряного века в сторону, беру папку из рук Алисы и присаживаюсь рядом с ней на панцирную сетку. Алиса еще раз всхлипывает, встает и уходит на кухню, и там остается, стоя у окна и уткнувшись лбом в стекло.
Развязываю тесемки, открываю папку и мне на колени выпадает фотография. Черно-белая, плохо промытая при проявке, и потому мутная фотография, но все-равно…
На крыльце домика, на табуретке сидит Семен, наш Семен. Во всяком случае, из тех двух Семенов, что я знаю: физрука и Второго, — я уверенна, что это именно наш физрук. Не нынешний, двадцатипятилетний, а такой, семнадцати лет от роду, каким он появился в нашем лагере. На нем пионерские шорты и клетчатая рубашка, та, что мы нашли в здешнем гардеробе. И на лице у Семена написано абсолютное счастье. А за спиной у Семена стоит, и обнимает его сзади за плечи, положив подбородок ему на затылок, Ульяна. Вот Ульяна как раз нынешняя — девятнадцати лет. Ульяна дурашливо показывает язык в камеру, а глаза у нее тоже, как у Семена, светятся от счастья. Это все видно даже на такой мутной фотографии, и видно, какие эти двое невозможно-красивые. Откладываю фотографию в сторону, я еще полюбуюсь на этих двоих, и смотрю дальше, что там в папке. Какие-то приказы, отчеты, служебные записки, протоколы испытаний и результаты замеров, — я ничего в этом не понимаю, просто смотрю несколько заголовков. А сверху три записки, одна карандашом и две шариковой ручкой.
***
«Что-же ты, Рыжик, творишь? Почему ни с кем не советовалась? Знаешь, что здесь, на периферии, из тебя получатся только девочки-октябряточки, которым расти еще и расти? Но ничего, я подожду.
Мы могли, хотя бы, в одном лагере оказаться, а сейчас, как нам найти друг-друга? Я просто не успею до твоего проявления, я же сам через пару циклов отключусь. В общем так, если прочитаешь это, ищи меня в лагере у Виолы и Толика, а там — ориентируйся сама. И, когда найдешь, попробуй сказать мне: "Ты здесь не просто так!" — может быть это и сработает. А если я проснусь первым, значит мне останется только найти именно тебя (всего ничего, конечно найду) и терпеливо ждать и надеяться. Собрал в эту папку все, что касалось нас с тобой, хоть чуть-чуть. Все отчеты по нашей работе, может быть это поможет тебе вспомнить, или мне поможет вспомнить. Я тебя тоже люблю. С».
***
«Привет, Сёмка. Жаль, что мы разминулись, но так, наверное, к лучшему. Потому что иначе ты будешь меня отговаривать, будешь ругаться и запрещать, мы поссоримся, а я все равно сделаю это. Сём, сейчас ты уже конечно знаешь, что объявлена эвакуация персонала. Может быть знаешь, что я не уехала ни в первой очереди, ни во второй, — конечно уже знаешь. Из-за тебя, Сёмк, зануды и тормоза, и не уехала. В общем, я остаюсь. Кое-кто, по слухам, еще остается, например бабуля, но я не хочу, как они. Я хочу быть с тобой, как ты и только как ты, понимаешь ты это? Делить твою жизнь и судьбу с тобой, и делиться своей жизнью и судьбой, тоже с тобой! Я знаю, Сём, ты сейчас ругаешься, но и рад этому, я уже слишком хорошо тебя знаю. Этой ночью будет туман, тот самый, который мне нужен. Домик у тебя экранирован, а сарай — нет. Поэтому студентка третьего курса Ульяна пойдет вечером в сарай, а оттуда уже не выйдет. А вместо нее, через четыре цикла, появятся полсотни маленьких Ульянок: все копии, а одна — неиницированный подлинник. Только инициировать его будет некому, оригинала-то не будет. Так что ты просто помни, что я — это я. Оригинал ли, подлинник ли — не важно. Все равно я тебя люблю.
Твоя Ульяна.
PS. Уже темнеет и туман на краю леса показался, пора идти в сарай, а я сижу и вспоминаю. Как ты рычал на меня, как я жаловалась твоему оригиналу. Я даже не знала тогда, что он твой оригинал. Как мы попали под ливень и укрывались вдвоем под твоим огромным плащом. Как ты, чтобы напугать и оттолкнуть меня, рассказал все о себе. Хотел оттолкнуть, а не получилось — только заинтересовал. Как я начала присматриваться к тебе. Вспоминаю, как мы наперегонки бежали вверх по лестнице, той что на обрыве, как я тайком вывозила тебя наружу, как случайно встретили моих родителей (Я знаю, ты киваешь головой, но правда случайно, Сём). Этот наш домик! Да наш, после всего я имею на него право. Сейчас я здесь у нас наведу порядок и пойду. Буду сидеть в сарае и вспоминать, пока смогу. Может быть и этим (зачеркнуто) этой Ульянке-подлиннику (зачеркнуто) мне (подчеркнуто два раза) легче вспомнить всё будет. Знаешь, если бы ты воевал со всем миром, то я бы стояла у тебя за спиной и подавала патроны. Да я знаю, что это сказала Ева Браун, но ведь может же и Ева Браун сказать правильные слова. Не прощаюсь. Вероятность нашей встречи 0,3%, это я тебе как студентка бабули говорю. А это значит, что никуда мы друг от друга не денемся!
Сёмка, Сёмка, Сёмочка…»
***
«Дорогой "потомок". Какого х ты третируешь несчастную девочку? Я знаю о твоем к нам отношении и претензий к тебе не имею, но она-то тут причем? Она даже не подозревает о вашем существовании! Ты для нее "охамевший малолетка"! А делает она, между прочим, работу именно по твоей (я не виноват, что не могу твое авторство указать, сам знаешь) теме! Как руководитель заявляю: или ты помогаешь ей делать все измерения, пока она здесь на практике, или ты свободен! Сам же ко мне пришел и ныл, что хочешь осмысленности, так работай! Или выметайся и "существуй и прозябай" (твой термин, между прочим) дальше. Выключать тебе сознание я не буду, этого удовольствия и доказательства твоей правоты, ты от меня не дождешься! И не показывайся мне на глаза, пока я не остыну! Со мной же ты работаешь?! Вот и с ней работай!»
Тоже всхлипываю. Аккуратно всё убираю в папку, завязываю тесемки, кладу ее на диван и подхожу к Алисе. Она так и стоит, глядя в окно, куда-то в направлении лагеря. Обнимаю ее и мы так и стоим некоторое время, грустя каждый о своем. Вспоминаю своего (Никому не отдам!) Семена, вспоминаю записку: «Ничего, я подожду», — да, мне тоже остается только ждать.
— Пошли в лагерь?
— Пошли, Ленка. В поселок Шлюз, я думаю.
— Прибрать надо за собой.
— Да.
Суббота. 13-00. Алиса Двачевская. Лес, недалеко от поселка.
В сторону лагеря, действительно, идем быстро. Туда мы шли часов шесть, а обратно каких-то пару часов и вот уже видны прогалины между деревьями, чувствуется, что скоро лес закончится и куда-то мы выйдем. Куда, вот вопрос. Но чем ближе мы к этому «куда-то», тем чаще Ленка прячется у меня за спиной. И тем больше я успокаиваюсь, кстати. Не важно, куда мы выйдем, главное — к людям. Даже если это не Шлюз, а просто другой лагерь. Хотя, вряд ли, что другой. Сенька как говорил: «Девочки, есть такой поселок Шлюз, куда всех пионеров свозят, и где они проводят ночь с субботы на воскресенье. Главное отличие — железная дорога и каменные корпуса вместо домиков. Если проснетесь там — не пугайтесь. Можете присесть где-нибудь в сторонке, но утром, главное, автобусы не перепутайте. А то попадете в чужой лагерь, и ищи вас потом». А сейчас там должны быть исключительно Сенькины двойники. Или, правильнее наверное, бывшие Сенькины двойники, потому что не похож он сейчас на пионера. И Второй тоже там. Кошусь на Ленку, как она отнесется? А второго найти нужно, потому что, иначе, кто нас к правильному автобусу завтра приведет?
Поправляю на плече сумку. Сумка моя стала легче на съеденные нами хлеб и колбасу, но зато потяжелела на одну папку. Как-то даже споров не возникло, что это именно наши Семен и Ульяна и что папку надо отдать хозяевам — пусть они сами с ней разбираются. Тем более, что Сенька рассказывал и про Виолу, и про Толика. И сомнений никаких, что Семен с Ульяной скоро найдутся, что это мы потерялись, а они — задержались в дороге.
— Ленка. А ведь Сенька с Рыжей так и не узнали друг-друга. — Говорю, чтобы Ленка отвлеклась от своих мыслей и перестала нервничать.
— Да. Боюсь Ульянка напридумывает себе и про себя тогда всякого. Когда прочитает всё. Скажет, что это не она. Как там? Один подлинник и полсотни копий. Вот и скажет, что она копия, а подлинник где-то Семена ждет, и лучше нашей Ульяне отойти в сторонку. Ты заметила? Она последнее время часто грустить стала.
— Точно, бывает, находит на нее меланхолия. Может, сперва Семену покажем папку?
— Нет, Алиска, ты же знаешь, что он такие вещи прятать не будет.
Опять замолчали, но Ленка, похоже чуть успокоилась.
Насыпь плавно поворачивает направо и скоро пересечется с тропой, если она тут есть, ведущей к задним воротам. А еще, впервые за все время нашего знакомства, она назвала меня не Алисой, а Алиской. По этой насыпи, да еще и в направлении к лагерю, идти легко и скоро мы уже выходим к тропе. Рельсы ведут на запад, к воротам в бетонном заборе, виднеющимся вдалеке, а тропа идет вдоль забора, скрываясь в густом кустарнике. Направо? Налево? Ленка опять скуксилась и прячется за мою спину. Значит, здесь командую я.
— Ну что? Как ушли, так и приходим? На тропу?
Возражений нет, значит — на тропу. А если бы и были, то все равно на тропу. Мне просто не хочется вот так взять и выйти к людям, я, конечно, не Ленка, я и морду кирпичом делать умею, но, чем дольше мы будем за забором, тем лучше для нас, мне кажется. Тем более так мы к столовой поближе выйдем. Время обеда и есть хочется всем, даже двум заблудившимся пионеркам. Тропа здесь, как и дома, тянется вдоль забора, то прижимаясь к нему вплотную, то прячась в полосе кустарника, с тем, чтобы у самых ворот отодвинуться подальше к востоку и вывести на засыпанную гравием площадку перед воротами не из кустов, а чуть подальше от забора — из леса.
— Знаешь, Ленка, мне кажется, что чем мы будем наглее, тем меньше к нам будет вопросов. Поэтому идем сразу в столовую, тем более, что время обеда. А ты, тогда, лучше держись у меня за спиной, на вопросы не отвечай и вообще помалкивай.
— Х-хорошо.
Ворота оказались приоткрыты и нырять под створки не пришлось. А первым человеком, который нам встретился, оказался Второй. Он шел, глядя сквозь нас полуприкрытыми глазами и держа в каждой руке по ведру с кухонными отбросами. Походка его была какая-то ковыляющая, как будто он не мог распрямить до конца ноги в коленных суставах. Я едва успела отскочить с его пути, подумав, что на обед мы, похоже, опоздали. А потом у меня за спиной судорожно втянула воздух Ленка, увидев, наконец, Второго, и мне стало не до шуток юмора.