Результаты поиска по запросу «
поцеловать Ульяну
»
Фанфики(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Визуальные новеллы фэндомы
Глава 18 «доверься мне»
Веду работу по переписыванию старых глав, на реакторе они не публикуются потому что я так сказал. Уже обновлены пролог и главы 1-3.
все главы на фикбуке
группа ВК с новостями
— Ты что-то быстро, — Анна догнала меня, когда я уже пробрался с подносом, загруженным провизией, в дальний конец столовой — все рассаживались кампаниями по трое-четверо, так что задвинутый в угол столик оказался никому не нужен. Сестра забрала свою тарелку и протащив с характерным скрежетом по кафельному полу металлический стул, заняла одно из двух свободных мест.
— Неважно, — отрезала она, хмурясь собственному отражению в киселе, — садись.
— Опять случилось чего? — осторожно поинтересовался я, садясь напротив неё.
— Угу. Я случилась. Опять. Пока ты дрых.
— М-м… — я степенно отхлебнул киселя и принялся размешивать масло в каше.
— Я думаю, что она что-то замышляет.
— Кто? — затупил я.
— Алло! Приём! — раздражённо выпалила Анна и постучала по столу, — я, которая из будущего! Она. Ведёт. Свою. Игру.
— Да тише, блин, — заозирался я. — Какую игру?
— А я не знаю! — взорвалась она. — Мы же не делаем ни черта. Только бегаем туда-сюда, да с пионерами дружим.
— Так, а чего она хотела-то?
— Хотела… — Анна цыкнула языком, размышляя, безопасно ли открывать рот, затем вынесла вердикт. — Не здесь и не сейчас. — Запираемся после завтрака в библиотеке и сегодня…
— Сегодня будут танцы! — Ульянка словно из-под земли выпрыгнула, — вы же пойдёте?
— Так, а ну брысь! — рявкнула сестра, оторвавшись от отражения собственной физиономии в стакане.
— А то что? — морковка, пребывая, в настроении не сулящем окружающим покоя, не хотела оставлять сестру, пока та может себя контролировать. Как это коррелировало с её тактикой побега, едва запахнет жареным я уже видел. В другое время можно было бы расслабился и позволить помучить Аньку, но сейчас она мне нужна в сколь можно уравновешенном состоянии.
— Уля, — окликнул я мелкое, рыжее и проказливое существо без страха и упрёка, — вчерашние конфеты ещё не все подожрала?
— Какие конфеты? — существо настолько естественно отыграло непонимание, что сам Станиславский бы поверил.
— Ты не думай, что мне конфет жалко, я о тебе же забочусь. Вот ты знала, — забросил я наживку, — что там всё действительно может слипнуться?
— Да хватит врать уже, — она окончательно переключила своё внимание на меня — ничего там не слипается!
— А с чего ты взяла, — вмешалась Анна, — что он врёт?
— А это Славя так говорила! Да и вчера тоже…
Сестра, глядя на меня, что-то произнесла одними только губами, предположительно — особенно мощное проклятье, и чиркнула пальцем себе по шее.
— Ну, не совсем там, — «признался» я, — да и не сразу, но после двух-трёх килограмм кишечник вполне может и намертво склеиться. Когда мне аппендицит вырезали, лежал я в палате с таким бедолагой — он ведро «мишек на севере» захомячил в одиночку.
— Резали? — Ульянка в момент утратила боевой задор.
— Если бы, — поостыв сказала сестра, — растворителями пищевыми пичкали, причём с обоих концов.
— А-а с обоих зачем? — спросила мелкая, глядя круглыми глазами на нас по очереди, то ли удивлённо, то ли испуганно.
— А как в метро, — я попытался скрыть ехидную улыбку, но выходило плохо, — тоннель с двух сторон роют, чтоб закончить быстрей. А кормили его всё это время только кашей. Манной.
— Что ж теперь делать? — испуганно пробормотала Ульяна себе под нос, — я не хочу в больницу…
— Есть один способ, — с академическим апломбом заявила сестра, — если, конечно, поторопиться. Бегом в медпункт, расскажешь всё Виолетте Церновне, она промывание сделает сделает. Всё поняла?
— А это не больно? — осторожно спросила мелкая.
— А у тебя есть выбор? — парировала Анна. — Ну, не стой!
Морковка кивнула и убежала ничего больше не сказав.
— Поверила всё-таки. Как думаешь, она знает, что промывание делают здоровенной клизмой? — спросил я у сестры, глядя Ульяне в след.
— Ну, и что ты ещё насочинять успел? — оборвала она меня.
— Немного. Тебя в школе ведьмой считают. Но это не считается потому что…
— Не считается?! — зашипела Анна. — А то, что Славя тебя читает как… Это тоже не считается? Нет, скажи честно, ты чего добиваешься? А если она заподозрит что-нибудь не то?!
— Да успокойся, Ань. Вряд ли она нас гэбистам сдать захочет.
— Она нас уже чуть учёным не сдала, — оскалилась сестра, — и это ещё за доброе дело считала. Сидели бы как макаки в клетках и на кнопки жали, чтоб банан получить.
— Всё равно, если придётся выбирать, я скорее ей доверюсь, чем Алисе, — я обернулся, надеясь отыскать в зале Двачевскую, но, пробежавшись взглядом от стены до стены, так её и не обнаружил. — Кстати, где она?
— В музкружке болтается, — буркнула Анна. — Блин, вот об этом я и говорю! Давно могли бы уже сесть и разобраться во всём вместо разгильдяйства и заботы о сирых с убогими. Хватит, надоело.
— Ладно, не кипятись. Я понял. Давай пожрём и работать.
Мы наконец стали есть. Сестра с кислой миной истребляла омлет, ну, а я наконец-то мог насладиться рисовой кашей. Уже и не вспомню, сколько лет назад я такую ел в последний раз. Ею бы только и питался, вот честное пионерское! Разделавшись со своей порцией, я решил было сходить за добавкой, но Анна пресекла попытку — вскочила и потащила меня, вцепившись в предплечье в сторону выхода. Ладно, если поразмыслить, не очень-то я и голоден. В дверях, повторяя события вчерашнего вечера, с нами столкнулась Славяна. Должно быть, её подрядили на ещё какое-нибудь благое деяние, пока она бегала за несчастным листком с планом мероприятий. Интересно, это от неё Ульянка про танцы узнала?
— Уже позавтракали? А мне задержаться придётся. Тут дела навалились… — попыталась она оправдаться, но сестра, не думала останавливаться. Кивнув в ответ, она потащила меня дальше. Я попытался изобразить жестами извинения, но, боюсь, мог быть неправильно истолкован.
Всю дорогу мы молчали. На попытку разговорить её, сестра ответила таким взглядом, словно собиралась метать молнии. Мою руку она освободила только после того, как позади нас закрылась входная дверь библиотеки. Внутри было воодушевляюще пусто. Пахло пылью, бумагой и почему-то свежими опилками. Однако, никаких опилок нигде видно не было. Может, мерещится?
— Вернёмся к теме, — Анна заговорила вновь, — если верить моей будущей версии, ночной инцидент непосредственно с бункером никак не связан. По её словам, такое происходит, когда что-то идёт уж совсем не по плану. Что-то вроде поводка, не пускающего туда, где тебя быть не должно. Рано или поздно, ты просыпаешься в своей кровати, а все вокруг делают вид, что ничего не произошло…
Сестра осеклась, глаза её округлились и поползли вверх.
— Блять! — она со всего размаху треснула себя по лбу ладонью, останавливая брови, двинувшиеся к затылку вместе с глазами, после чего опёрлась обеими руками на стойку для приёма книг и замерла, уставившись сквозь лакированное дерево в центр Земли.
— На… наблюдение, — дрожащим голосом проговорила она, когда вернулась из транса, — Славя, как и мы с-сохранила память о вчерашней ночи, в то время как вожатая напрочь забыла о своём намерении воспитывать меня на линейке… — сестра сглотнула подступивший к горлу комок, — но «поводок» — свойство не конкретно бункера… тогда…
— Славя на том же поводке, что и мы, — мрачно заключил я, — выходит, она тоже настоящая?
— Думай дальше. Если — подчёркиваю — если мы осознаём себя чужими на этом празднике жизни, а остальные, включая её ведут себя как ни в чём ни бывало, но мы при этом, знаем, что блондинка настоящая…
Я не сразу понял, что именно до меня дошло. Внутри всё рухнуло, обвалилось с чудовищным грохотом прямиком в пятки. Сначала захотелось вернуться, побежать сломя голову и пересчитать всех в столовой. Потом захотелось просто сесть на пол и обхватить голову руками. Было от чего схватиться. Их же тут десятки! Что, если каждый… да хрен с ним, пусть даже каждый второй из них вот так же — как мы… проснулся однажды в этом злосчастном автобусе?! Они просыпались, и, ничего не понимая, слонялись вокруг, пытались задавать вопросы, искали выход, или просто бездельничали, чёрт возьми! И никто не замечал, как становится частью этого места. Нет… нет, конечно были и те, кто замечал! Мы же только что заметили. Они должны были заметить тоже… Славя должна была заметить…
— Сколько они здесь пробыли? — спросил я, стараясь не выдавать голосом охватившего меня отчаяния.
— Не знаю, — покачала головой Анна, — и не хочу знать.
— Нет, что-то не сходится. Погоди-погоди… Я правильно понимаю, ты думаешь, есть ещё такие же, как она. Как ты думаешь, могли с нами в автобусе быть ещё такие же как мы?
Сестра молча покачала головой.
— Не думаю. Вряд ли им после того, как мы в бункер ушли смогли бы подчистить воспоминания при необходимости. По одному обрабатывают, мозги пудрят, пока ты не поверишь, что ты настоящий пионер и следующего запускают. Иначе бы сразу так делали, ещё в автобусе.
— Нет, погоди, нас же всё-таки двое.
— Система могла по ошибке двоих за одного принять. Видимо, что-то разболталось и в процессе захвата человека выдернуло из более широкого диапазона реальностей. Знаешь, как в автоматах с мягкими игрушками.
— И зачем всё это надо?
Анна только руками развела.
— Я не знаю. Как происходит такая промывка мозгов? Я не знаю. Сколько уйдёт времени, прежде чем мы тут растворимся? Я не знаю… Я ни черта не знаю!!!, — сестра со злости опрокинула на пол стопку книг, громоздившихся на краю стойки и принялась расхаживать туда-обратно по пятачку в центре комнаты.
— Слушай, — я попытался успокоить сестру, — ну не может так быть. Может, мы ошиблись с чем-то?
— Слушай, Вселенная изотропна, и мы не особенные! И до нас были другие и после нас будут. А теперь оглянись — вокруг одни долбаные пионеры — маршируют в ногу да овсянку жрут!
— Откуда нам знать, что будущая ты нам не врёшь? Может, не стоит ей доверять?
— Стоит, — пораженческим тоном признала Анна. — Даже если она врёт, нам лучше в это поверить. Думаю, мы сами всё поймём, когда придёт время.
— Она опасается, что нам не понравится её план?
— Типа того. Чем больше мы знаем, тем больше изменяется линия времени и тем более непредсказуем дальнейший ход событий. Вероятно, она пытается этот процесс контролировать. Пока не знаю, для чего.
— Слушай, а где опять бродил я? Так понимаю, что ты опять одна появлялась?
Сестра утратила остатки запала. Огонь, который обычно горел во время умных рассуждений у неё в глазах, потух.
— Ну, я тоже её спрашивала… — замялась она, — не могу утверждать наверняка… но я думаю, с тобой что-то незапланированное случилось.
— Что дословно она сказала?
— Что мы раздели… А вообще стой, — взбодрилась Анна, — как это она нахрен вообще попала в прошлое и искажает его внутри симуляции?! Нет, мы уже это проходили! Она всё это время буквально тыкала меня носом, а я не замечала! Утром же только про временные петли вспоминала, голова садовая! — сестра влепила сама себе звонкую пощёчину, такую, что едва очки не слетели. — Нельзя создавать временные петли в реальности, создаваемой компьютером! Это приведёт к бесконечному цикл перезаписи закольцованного участка. Ну, зато мы теперь точно знаем, что не находимся в симуляции, — сестра успокоилась и снова облокотилась на стойку.
— Значит, параллельный мир?
— Значит, не симуляция, — повторила Анна. — И теперь вообще неясно, почему и как работает поводок. Как вот мы по постелям утром оказались, если это не виртуальная реальность?
— А может, и нет никакого поводка? — предположил я. — Ну, той части, которая людям по мозгам елозит. В конце концов, могла же Ольга просто забыть про тебя, или просто простила по доброте душевной.
— Не узнаем, пока не воспроизведём ситуацию повторно. Возможно, для чистоты эксперимента в бункер пойдёт кто-то один, а другой останется наблюдать снаружи. Правда, Анна-2 на посещение бункера табу поставила.
— Может, это даже как-то связано с тем, что ты меня потеряла, — предположил я.
— Ты так об том говоришь, словно речь не о тебе.
— Я всё равно не смогу на это повлиять, ничего не зная. Сложно препятствовать ходу истории, являясь её частью.
— Ну, это ещё далеко не факт…
Входная дверь распахнулась в и в проёме появилась Лена. Сегодня она вела себя живее, чем раньше — вошла сразу, на пороге не топталась. На плече у неё висел деревянный футляр. И не тяжело же такую байду таскать? Ленка, с виду, совсем для переноса тяжестей не годится — дунь на такую и унесёт её без всяких ураганов в какую-нибудь волшебную страну.
— Привет, — она улыбнулась так же бодро и уверенно, как это получалось обычно у Славяны.
— Привет, Лен! — приветствовал я её. — А Слави нету пока, она ещё завтракает.
— Та-ак я не к ней, — её голос дрогнул, совсем совсем чуть-чуть, — меня Ольга Дмитриевна в стенгазете рисовать направила. Сказала, что вам помощь понадобится.
— Вот что бывает, когда не запираешь дверь, — процедила сестра, подняв брови дугой. Пришлось аккуратно пнуть её по ноге, чтоб не забывалась.
— Это здорово, конечно, но мы не делали ничего пока.
Я вопросительно посмотрел на сестру. Она надула щёки и, словно выпуская лишний пар, дунула снизу вверх по отсутствующей чёлке, после чего, зло топая ногами ушла в подсобку, хлопнув за собой дверью.
— Что это с ней? — спросила обеспокоенно Лена.
— Стресс. Любимую заколку потеряла, — ляпнул я первое, что пришло в голову. — Пускай остынет.
Дверь подсобки дрогнула и отворилась. Анна вышла держа в охапке стопку жёлтых бумажных листов, скатанный в рулон ватман и стакан с карандашами.
— Что? — удивлённо осведомилась она. — Ты же не пальцем писать собирался?
— Не, уже ничего, — я помотал головой, разгоняя лишние мысли. Вот и до стенгазеты руки дошли. И даже ноги. Голова только не доходит.
— В каморке бардак, так что сядем тут, — она не теряя времени разложила все богатства на ближайшем столе. Рядом сразу же распаковала свой футляр Леночка. И чего только не было в том футляре — штук десять кисточек разных калибров, банки с гуашью, отдельная коробка с акварелью, напоминавшая набор цветных бульонных кубиков и ворох альбомных листов.
— Ну, какие идеи? — поинтересовалась сестра.
— Идеи?.. — я задумался. Как-то до этого момента мне и в голову не приходило, что в стенгазете придётся думать. Писать, рисовать, клеить всякие штуки — пожалуйста.
— Приплыли, — вздохнула Анна. — Ну ладно, мозговой штурм. Про что там принято тему поднимать? Всякие порицания выбивающихся из строя?
Своих не закладываем. Про дружный отряд и совместные игрища? Сразу мимо, у нас анархия.
— А может стихи? — предложила Лена. — Ну, про лето, про лагерь…
— И кто их сочинять будет? Она? — я указал кивком на сестру. Она сходу вернула должок, пнув меня под столом ногой.
— Нашли дуру за три сальдо… — буркнула она.
— Можно по Славиному совету, о героях и героизме, — предложил я.
— Всё равно завернут, — отмахнулась Анна, — а партию восхвалять не стану, как ни проси.
Анна молча продолжала сверлить меня тяжёлым взглядом, а я пытался сосредоточиться и не обращать на это внимания. Что же придумать? Копилка мудрости? Ха! «Тысяча и один способ провести интересный день, сидя в библиотеке». Можно оборзеть и нарисовать портреты рыжих с пометкой «их разыскивает милиция». Мыли разбегались, казалось, у меня вот-вот пар из ушей пойдёт. А пока мой котелок перегревался в попытке наобум что-нибудь сгенерировать, Лена нашла себе занятие. Она тихо, по-мышиному, пересела за стойку и принялась что-то черкать карандашом на листке бумаги. Молчунья. Нет бы что-нибудь ещё предложила.
— А что если квест устроить? — я почесал затылок, — всё равно ничего другого в голову не приходит.
— В смысле — квест? — потупилась Анна.
— Ну, как ты мне позавчера вечером. Только больше и без угрозы здоровью.
— А при чём тут стенгазета?
— Так с неё всё и начнётся. Смотри, — я подошёл к стеллажам и стал выдёргивать с них в случайном порядке книги, — вот. Понапишем цитат всяких умных людей и врежем куда-нибудь свой текст с назиданием а-ля «кто ищет, тот всегда найдёт», ну и шифр или загадку какую для затравки. Дальше сама понимаешь.
— Глупо, дорого, времязатратно, — ответила сестра, не став даже подниматься со стула.
— Я что-то не слышу твоих идей, — обиделся я. — Чего глаза закрыла? Может, для разнообразия выдашь…
— Заткнись, — перебила сестра, — я думаю.
— Думаешь, что ты думаешь. Процесс есть, а результата нет.
— Заткнись и не мешай!
Я подчинился. Анна снова уставилась на меня. Пять минут мы молча пялились друг на друга. Интересно, что там рисует Леночка. Вдруг, нас? Меня ещё никогда никто не рисовал, так что надо признать, это очень льстило. Может, сходить и посмотреть? Лена уже долго не отрывала взгляда от рисунка, а сестра всё равно на попытки её расшевелить не реагировала, так что хуже никому не будет.
— Можно посмотреть? — я подошёл к стойке. Лена так старательно что-то штриховала, что не заметила, как я подошёл.
— Нет! — она мигом упрятала лист под стойку и уставилась круглыми глазищами на меня.
— Оставь чертёжницу в покое, папарацци! — очнулась сестра. — Я придумала.
— И что ты придумала?
— Просто доверься мне, — она подошла к стойке, — иди пока ватман разлинуй, а мне с умным человеком надо поговорить.
Она подошла и стала что-то шептать Ленке на ухо, та кивнула и шепнула что-то в ответ. Я развернул лист и задумался — как бы так изловчиться и сделать ровную разлиновку при помощи двадцатисантиметровой линейки? Тем временем, сестра принялась что-то искать на стеллажах.
— Что ты творишь?
— Черти давай, — ответила Анна. — Сам всё поймёшь.
Бесконечное лето Ru VN Смолев Moonworks интервью с разработчиками Семен(БЛ) Мику(БЛ) Art VN VN Новости Визуальные новеллы фэндомы
Блиц-опрос Максима Смолева.
(Орфорграфия и пунктуация автора сохранены)
---------------------------------------------
>Веня Володарский
>Очень глупый вопрос... Сколько ему заплатили?
Интервью бесплатное. Пока. 8)
---------------------------------------------
>Иван Мисаилов
>Из-за чего опять поругались с Риточкой не столь давно? Риточкину версию читал, хорошо бы узнать версию Смолева
Лучше об этом пока не говорить.
---------------------------------------------
>Артем Титов
>Как долго Максим учился рисовать? И учился ли вообще?
Мало и плохо. практически всему пришлось обучиватся самому и очень времязатратно.
---------------------------------------------
>Агрессивный Лемур
>Со скольки лет рисуешь?
Рисую с детства. Рисовать как и писать, умеют все. Если в коммерческом плане то с 26 лет.
---------------------------------------------
>Александр Киселёв
>Чо как?
Норм. Как сам?
-------------------------------------------—
>Игорь Чернобылов
>Есть два стула. На одном совы толченые, на другом сахара тащеные. На какой сам сядешь, на какой ОД посадишь?
Сам на сов сяду, ОД на колени посажу.
---------------------------------------------
>Кирилл Ульянов
>Как ты стал богом?
И это пройдет.
---------------------------------------------
>Айаал Слепцов
>Откуда черпаешь вдохновение?
На данный момент: советская фантастика, пионеры, девил мей край 3 и 4, дракенгард 3, метал гир солид, кил ла кил.
---------------------------------------------
>Андрейворобей Негоняйголубей
>У тебя есть кошка ?
>В Катаву играл ?
Нет и нет. Есть хомяк.
---------------------------------------------
>Семён Летописец
>Максим, как вы относитесь к модификациям БЛ? Знакомы ли с какими-нибудь? Если да, то есть ли среди них что-то достойное на ваш взгляд.
>Можете как-то прокомментировать заявления группы "Хованское Лето" что Вы будете участвовать совместно с "Дагестанскими Технологиями" в разработке неких модов по Бесконечному Лету?
Моды, они же как фанфики, чем больше написано - тем сильнее зацепила игра. Это хорошо. Знаком почти со всеми, из тех где был оригинальный рисованый контент. Тексты не читал или читал мало что бы сравнивать. Моды во первых популяризируют игру, во-вторых, дают представление о создании визуальных новелл.
По поводу хованского лета, там больше негативного пиара и хайпа, чем разработки и фактов. Дагестанские технологии на самом деле не дагестанские, Хованский в разработке участия не принимает и т.д. Но сейчас рано делать заявления, надо подождать реальных действий.
Моды по бесконечному лету от ДТ мне неизвестны, но имеет место что-то вроде путешествия по мультиверсам с отсылками к БЛ.
---------------------------------------------
>Роман Мезин
>Как вы относитесь к тому, что не все понимают смысл и сюжет как игры, так и шуток а-ля "Леночка-Вскрыленочка"/"алиса - алкалиса" и тп. ?
>/не хотел обидеть лено-алисофагов
Как к любой фаготрии. Сидят не понятно где, занимаются не понятно чем, сленг не понятно какой. Элита.
---------------------------------------------
>Александр Маркив
>Максим, несколько вопросов:
>- конфликт разработчиков улажен? Возможные причины очередного витка разбирательств.
Скорее да чем нет. По крайней мере в этом направлении ведется деятельность.
---------------------------------------------
>- собираешься ли (или уже) участвовать в крупном проекте, наподобие БЛ?
Пока только в планах.
---------------------------------------------
>- как оцениваешь свой вклад в культуру Лета?
>У меня всё
Будет известно только после моей смерти
---------------------------------------------
>Станислав Панкратов
>Какие уроки/книги/курсы вы бы посоветовали начинающему художнику?
Все самообучение - в пользу бедных. Туториалы в основном портят. Хотите научиться рисовать - идите в худ школу, курсы, училище. С планами на работу художником.
Для рисования по фану можно и не учиться, и рисовать какую-нибудь самодеятельность. 8)
---------------------------------------------
>Иван Алексеев
>Как можно и нельзя использовать Ваши арты?
Как и все другие работы художников. Любая некоммерческая деятельность возможна. Коммерческая деятельность возможна после получения разрешения.
---------------------------------------------
>Роман Жгулёв
>1. Вопрос от не О.Л.Д.фага(не застал тот самый двач, т.к. был школотой): Как рождался(и что из себя представлял) образ Двач-тян?
После посещения соответствующего раздела пришел в б и предложил создать маскота. Тогдашний немного виабушный /б/ идею поддержал в основном. В силу своей самоуверенности я стал форсить первый свой образ, рисовал его по всякому. Получилась бомба. Во всех смыслах. Там была и одноглазая версия, и в одежде Алисы Селезневой, куча версия причесок. Но так как я был самый продуктивный в качестве предложения идей, то вылеплен более менее канон.
---------------------------------------------
>2. Как разные сценаристы видели образ Алисы, и был ли ты с ними согласен?
Сценаристы были не готовы к воплощению всех наших хотелок, и поэтому убегали от нас. Хотели такую боевую и наглую оторву , а получилось то что получилось. Пришлось ограничивать свои хотелки, ради общего дела, и дать картбланш на сюжет.
Вечерний костёр(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Визуальные новеллы фэндомы
Сделайте вид,что меня не видели.
P.s. ищем разжигающих,желающие писать в ЛС
P.s. ищем разжигающих,желающие писать в ЛС
Ru VN Лена(БЛ) Ульяна(БЛ) Шурик(БЛ) Электроник(БЛ) Кошкоробот(БЛ) Семен(БЛ) и другие действующие лица(БЛ) очередной бред Дубликат(БЛ) Визуальные новеллы фэндомы Фанфики(БЛ) Бесконечное лето
Продолжение
1 глава http://vn.reactor.cc/post/2310619
2 глава http://vn.reactor.cc/post/2336203
3 глава http://vn.reactor.cc/post/2344710
4 глава, часть 1 http://vn.reactor.cc/post/2360187
4 глава, часть 2 http://vn.reactor.cc/post/2363608
4 глава, часть 3 http://vn.reactor.cc/post/2367158
5 глава http://vn.reactor.cc/post/2381587
6 глава http://vn.reactor.cc/post/2397063
7 глава http://vn.reactor.cc/post/2425682
VIII
Второе начало
Поздно уже. Просидели в клубе у Мику часа два. Как и следовало ожидать, девочки мне не поверили, но, по крайней мере, совесть свою очистил – я им больше не вру и недоговаривать что-либо в их присутствии не намерен. Может задуматься их заставил, может вспомнят мои слова, когда проснуться, не важно.
Проводил девочек по домам, обходя площадь с танцующими и сейчас иду к себе, а надо бы сходить на остановку – Второй выбрал путь одиночки, так наверняка сейчас там автобус облизывает. Но мне неохота, да и не нянька я ему, пусть вожатая за ним бегает. Вообще, кстати, не факт, что Второй сейчас на остановке – четверо самостоятельно действующих обитателей и, минимум трое потенциально готовых проснуться, это я опять про Второго, Мику и Сашу, если что, переворачивают лагерную жизнь вверх дном. А ведь есть еще младшие, те же зайцы или Катя, или Васька, к примеру. Бедный-бедный управляющий компьютер, простите, управляющая ЭВМ. Я, кажется, нашел одну из причин применения людьми выключателя.
В медпункте светятся окна – подхожу поближе, на занавеске тень от головы, вот она повернулась чуть и стало видно прическу, ага, хвостики, которые ни с чем не спутаешь. Лена читает. Интересно, вот прочитает она «Унесенных» и не забудет на следующий цикл, и что она будет читать, когда кончатся все книжки в библиотеке? Стучусь в окно, занавеска отодвигается, Лена всматривается в темноту, потом замечает меня и улыбается. Я машу ей рукой – спокойной ночи, мол, а она кивает головой в сторону входа. Ну, как скажешь, а я с удовольствием – до обеда выспался, спать не хочу.
– Привет, опять у нас свидание? – Спрашиваю в шутку у Лены.
– Ну, я не знаю, а ты хочешь, чтоб было свидание?
– Мне Второй тогда голову оторвет. Ох прости, – замечаю, как Лена вздрагивает. Когда ты прятала его в лесу…
– Я понимаю, – перебивает меня Лена. У него просто выбора не было, но, все равно, обидно.
– А ты, один раз и на всю жизнь?
Лена кивает, а я думаю, что, в данном случае, программа просто совпала с личностью Лены, а еще думаю, что неизвестно, как я сам в следующем цикле к Лене отнесусь, личность то отключится. Зато, если Второй ее выберет – это будет его собственный выбор.
– Лен, не сдавайся и не унывай. И, давай сменим тему.
А тут у Лены соперниц, в общем-то… Алиса в сочинительство песен уходит, Ульяна при мне крутится, Саша и Мику остаются. Нет, хватит, даже мысленно кости перемывать не хочу, пусть сами разбираются.
– Гришка как?
– Спит.
– А ты, тут и заночуешь?
– Нет, доктор обещала сменить меня до полуночи и от линейки меня отпросить.
– Ну, она забудет отпросить – я скажу, что ты здесь была. Я тут с девочками говорил…
И пересказываю Лене разговор с девочками и их скептическую реакцию.
– Это они меня проверяли, – отвечает Лена. Саша меня утром спрашивала о том же и тоже не поверила.
Ну вот, теперь будут заговор искать, или у Алисы с Ульяной спросят.
– … но про то, что лагерей много, я не знала.
– Триста восемьдесят четыре, если верить Глафире Денисовне. Я же и сам пришелец из другого лагеря.
И как раз сейчас, где-то, в каком-то лагере тамошний Семен ведет тамошнюю Лену танцевать на пристань. Романтика, но не для нас – мы продолжаем беседовать.
– Глафира Денисовна это?…
– Доктор наук, бывший зам начальника здешней богадельни по научной части. Из оставшихся здесь людей – самая старшая по рангу и возрасту. Тебе известна, как повариха баба Глаша. – Вываливаю на бедную Лену еще информацию.
– Дальше.
– Лена, ты готова слушать?
Лена готова, и я продолжаю рассказывать все, что знаю, зарабатывая мозоль на языке. И о тайниках, и о бомбоубежище, и о двойниках моих, и о беседах с ГД. Рассказываю и о активной фазе, в коей она сейчас пребывает и о конце этой фазы, приводя в качестве примера себя.
Лена гладит меня по щеке.
– Бедный.
– Не надо, Лен. Я, все-таки, неплохо прожил эти полторы сотни циклов, и если по мне сейчас не долбанут выключателем, то есть еще надежда на новое пробуждение. И, пожалуйста, я же не умирать от рака собираюсь, так-что не нужно меня жалеть. Считай, что я уеду далеко, но может еще и встретимся.
Я, незаметно так, в разговоре с Леной, сформулировал своё собственное отношение к своей судьбе. По обкатывал мысленно – да, так оно и есть.
– Ну, если ты так говоришь… Но смотреть на тебя больно будет.
– А ты не смотри. Видишь лагерь? Мы вчетвером ставим его на уши так, что никакая программа не справляется. Все же обитатели ведут себя самостоятельно, вон, хоть поджигатели эти. Только и разницы, что четверо обитателей течение жизни меряют циклами, а остальные – днями. Так что придется тебе за четверых работать, чтобы среди живых жить.
– А что за выключатель?
– Да, лежит прибор у меня на шифоньере.
Рассказываю Лене еще и про выключатель, про его назначение, про то, что это еще одна забота на мою голову – что с ним делать, потому-что мне уснувшему этот прибор доверять страшно, а выкидывать его нельзя – вдруг кто найдет.
Лена впитывает каждый бит информации, который я на нее вываливаю. Вспоминаю, как амазонки мои, цикл назад, меня вопросами засыпали, и думаю – какая жалость, что мне никто ничего не рассказывал, сколько я времени потерял, доходя до всего сам. И еще…
– Лен, раз уж у нас разговор случился, мне твой совет нужен, а то я голову сломал.
И рассказываю Лене об ответственности, которую, как я считаю, несет баба Глаша за применение выключателя. Косвенной ответственности, конечно, но все-равно.
– Ты знаешь, ты, скорее всего махнешь рукой и отставишь эту проблему, как несущественную, я, все-таки, неплохо тебя изучила. А еще, не в твоем характере не выслушать вторую сторону. Ты, когда остынешь, пойдешь к ней разбираться, а уж потом махнешь рукой.
Тут приходит доктор, подозрительно смотрит на нас, смотрит на топчан – нет, простыня не помята, заглядывает к Гришке в изолятор.
– Лена, я тебя отпускаю, до утра тут сама посижу. И с Ольгой я договорилась – можешь спать до завтрака. Семен, вы что-то хотели?
– Доктор, с Гришкой как?
– Да нормально с ним все будет, я надеюсь. Он больше напугался, когда в дыму в дверь не попал, вовремя вы его вытащили. Завтра утром еще гляну, и перед завтраком выгоню, нечего тут отлеживаться, когда товарищи работают.
Прощаемся с доктором, я, к стыду своему, так и не знаю, как ее зовут – неужели тоже Виолой? Почему я, кстати, так пренебрежительно о ней думал? Нормальная тетка, неприветливая – да, но не злая, и дело, похоже, знает. По крайней мере, при виде Гришки ахать или в ступор впадать не стала, а сразу его в оборот взяла.
Провожаю Лену. Уже и дискотека затихла, только кузнечики трещат. Провожаю и продолжаю разговор.
– Я думал, это я за вами наблюдаю, а, оказывается – это процесс обоюдный. Что я еще не знал?
Лена задумывается.
– Чтобы сказать тебе – что ты не знал, нужно выяснить – что ты знаешь. Хотя… Ты знаешь, что Саша к тебе неровно дышит?
– Саша? Я это про Ульяну думал.
– Ульяна-то? Нет, ты ей нравишься, конечно, но она еще сама не определилась. А когда определится, то будет, наверное, как к старшему брату относиться. А еще она считает, что только она права на тебя имеет, раз она первая с тобой подружилась. Вот и ревнует тебя ко всем и к Саше особенно. А у Саши серьезно все.
– Да уж, сериал наклевывается. Ну, четыре дня можно перетерпеть, а там и цикл закончится. Но ведь ни одним вздохом себя девочка не выдает. Ровное, приветливое и доброжелательное отношение.
– Характер у нее такой. Переживать будет, но внутри, а снаружи сделает вид, что все хорошо, раз ты на нее не смотришь. Так что – не обижай её.
Блин! Ну и что мне делать с этой информацией? Спросил на свою голову. Потом еще скажут, что я не чуткий.
– Только, Семен, Сашке ни слова. Она это даже от меня прячет.
– Не буду. Но кто мог подумать? Еще две недели назад была дитё-дитём. Лет пяти, если не меньше.
– А это талант у тебя такой. Все, с кем ты долго общаешься – начинают меняться.
Угу. Все бы менялись. Вспоминаю свой первый лагерь, уж как я там общался. Большую часть активной фазы прожил, и что?
Дошли до домика, распрощались – можно и к себе. Время, кстати, уже за полночь, а мне еще автобиографию для тайника писать – вдруг еще прочитаю, чем черт не шутит.
От Лены на площадь и мимо столовой к себе. У себя достаю лабораторный журнал, тот, последний, за 1992 год, незаконченный. Открываю первую чистую страницу и пишу заголовок: «Узел ??, Семен. Запись №1. Последний цикл активной фазы». Собственно заголовком все и заканчивается, минут пятнадцать думаю – что написать, потом решаю, что утро вечера мудренее и отправляюсь спать.
Мне снится, что я обгорел, вытаскивая Гришку, и сейчас лежу там в медпункте в маленькой палате, но медпункт этот не здешний, а в моем первом лагере. Лежу в медпункте, а Славя принесла мне обед, и вот я старательно скребу ложкой по нержавеющей миске, а Славя смотрит как я ем, подперев подбородок рукой. Вот она приоткрывает рот чтобы сказать, конечно-же, что я волнуюсь. Но, вместо этого звучит.
– Послушай, у меня такое чувство, что мы уже виделись.
– Конечно виделись, и не один раз. Последний раз, когда мы виделись, ты стояла на пристани и смотрела в бинокль, как я уплываю от вас в темпе двадцать гребков в минуту. Я тебе улыбнулся, а ты опустила бинокль и отвернулась.
Кажется, Славя вот-вот вспомнит, через тридцать с лишним циклов вспомнит. Но я просыпаюсь.
Просыпаюсь и сразу смотрю на часы – пять утра. Черт, с этим позавчерашним чтением и сегодняшним сном до обеда, все ритмы сбились. Подремать бы еще, а то после обеда буду спать на ходу, но понимаю, что это бесполезно. Какие там у меня великие планы на сегодня? Объявить войну Англии? Ладно, чтобы строить планы забьем несколько километровых столбов: линейку, завтрак, обед, ужин, тренировку, утром с Ульяной и Александрой окунуться, в пять – волейбол. Сейчас буду заполнять промежутки… Вспомнил! Сегодня-же это кибернетик очкастый теряется! Хотя, конечно, вся программа цикла к чертям слетела, но пойду к клубам проверю. Если Шурик и отправится на поиски приключений, то только оттуда. Мешать не буду, но прослежу. А потом вернусь, к приходу физкультурниц, кстати, вспомнил, как второго Сашиного сателлита зовут – Вика. Забавная, слегка полноватая, девчонка одиннадцати с половиной лет, которая пытается похудеть бегая по утрам.
Проходя мимо столовой, замечаю на той стороне площади сутулую спину. Ага, значит, все-таки, четырехглазка решился и великий поход в подземелье состоится. Шурик скрывается в здании клубов, а я прижимаюсь к высоким, выше моего роста, кустам около восемнадцатого домика, между прочим – домика Кати и Вики, и жду. Шурик пойдет либо через главные ворота, либо по боковой аллее к калитке в старый лагерь. В любом случае – мимо меня не проскочит, а если не шевелиться, то есть шанс, что меня не заметят.
Ну да, мимо меня Шурик и не проскакивает, он выходит на крыльцо осторожно держа в руках что-то завернутое в одеяло. Больше всего этот сверток напоминает мне грудного ребенка, только атласной ленточки не хватает. Шурик медленно садится на крыльцо, кладет сверток рядом с собой и начинает его осторожно разматывать. А ведь в этом свертке что-то шевелится, да там и вправду младенец что-ли? Вон, кажется, рука мелькнула. Мое воображение рисует картину: ночь, дождь, стук в окно, Шурик открывает дверь, а на крыльце плачущий сверток, бутылочка молочной смеси и записка: «Как хочешь, но это твой!», – и подпись, «Когда-то твоя Кибернетика».
Шутки в сторону, Шурик, наконец, справился с одеялом, поднимает содержимое свертка и сам встает рядом. Рядом с крыльцом, вцепившись в руку Шурика, стоит и крутит головой в разные стороны девочка-кошкоробот. Шурик осторожно высвобождает свою руку, пятясь задом делает пять шагов по направлению к воротам, садится на корточки и обеими руками манит робота к себе. Та поворачивается к Шурику, потом неуверенно делает первый шаг, едва не падая, потом еще один, а потом бежит в объятия создателя, а Шурик ловит ее, прижимает к себе, вставая с корточек подбрасывает к небу, ловит и опять прижимает к себе. Кажется он еще и плачет при этом. А я, я выхожу из кустов, чтобы меня заметили, и стою, замерев, посередине главной аллеи, а когда мы встречаемся глазами с Шуриком, нет, он точно только что плакал, молча показываю ему большой палец, разворачиваюсь и ухожу к себе. Ай да Шурик, ай да сукин сын. Интересно, презентация будет? Наверное нет.
А новый день в лагере начинается. Что-то гремит в столовой, напротив склада меня обгоняет троица бегуний, с которыми я здороваюсь, я, не заходя в спортзал, прохожу на спортплощадку, сажусь на лавочку и смотрю, как другие работают. Ну, не работают – бегают, но все равно. Подходит не выспавшаяся Ульяна и пристраивается рядом. Ага, к моему теплому боку.
– Доброе утро, засоня.
– Не дразнись. Ты почему вчера с танцев сбежал?
– А ты сама то там была? Я вот им, – показываю на Сашу, лекцию читал об устройстве мира. Естественно не поверили, хотя сами же просили. Хорошо хоть в дурку не отправили.
Ульяна кивает, а потом предлагает.
– А давай и мы пару кругов сделаем? А то я чувствую, как мхом зарастаю. Ты то старенький уже, тебе можно, а мне всего четырнадцать, почти.
Девочки, действительно, бегут с видимым удовольствием, и это удовольствие вызывает зависть. Выползаем на дорожку, пропускаем Сашу, пропускаем Вику, пропускаем Катю и пристраиваемся в хвост колонны. Саша на ходу оглядывается на нас и приветливо улыбается. Ну, парой кругов мы не отделались, но все заканчивается и вот мы, как бежали цепочкой, так и сворачиваем на пляж. Ульяна только забегает в спортзал за полотенцами.
Все время наблюдаю за Сашей: или Лена ошиблась, или девочка, действительно, так хорошо маскируется, что ни одним глазом не заметно. Ну ладно, буду делать вид, что я ничего не знаю.
На линейке я ищу глазами Шурика, а мне опять напоминают о завтрашнем походе. Шурика нет, неужели сбежал в подземелье? А с походом я смирился, осталось только придумать: где, что и как. Вопрос о Шурике всплывает на крыльце столовой, но, поскольку, меня пока не трогают, я просачиваюсь мимо вожатой, иду к окну раздачи и сталкиваюсь там с бабой Глашей.
– Я понимаю, что вам некогда, Глафира Денисовна, но ответьте мне на один вопрос. Что мне с вами делать? Я ведь прочел все журналы из той папки, в том числе и за последние пять лет. Вы не ждали от меня такой прыти, а я прочел.
Права Лена, черт побери, не могу я не послушать вторую сторону.
Баба Глаша ставит передо мной поднос с завтраком и говорит: «Садитесь, где-нибудь, я сейчас подойду.» А коли так, то приходится идти и искать место.
Столовая спроектирована с большим талантом. Кажется пока стоишь в очереди, что мест за столами нет и не будет, но, к тому времени, когда ты отходишь с подносом от раздачи, обязательно наличествуют два-три свободных столика, и это даже на обеде, не говоря о завтраке или ужине. Поэтому я занимаю ближайший ко входу на кухню свободный столик, половину кусочка масла намазываю на хлеб, половину отправляю в тарелку с геркулесовой кашей, и жду бабу Глашу, лениво ковыряя ложкой в тарелке и отгоняя от свободного столика пионеров с подносами.
– Нет Лена, у меня здесь разговор с бабой Глашей, как ты и предполагала.
Наконец, со стаканом чая и коржиком, появляется Глафира свет Денисовна, или может Глафира тьма Денисовна, кто ее сейчас разберет?
Баба Глаша молчит, размачивает коржик в чае и по чуть-чуть от него откусывает. Я тоже молчу, доедаю кашу и примеряясь уже к своему коржику. Надо что-то сказать, но разговаривать мне с ней совершенно не хочется. Сейчас съем коржик и попрощаюсь. А баба Глаша, наконец, решается.
– Вот такие мы существа – люди. Всю свою историю мы ищем кого-то, кто посмотрит на нас со стороны: выдумываем богов, шлем сигналы инопланетянам, изобретаем искусственный разум, пытаемся расшифровать язык дельфинов и обучаем обезьян языку глухонемых, а, когда осознаем, что у себя под боком сами создаем новую цивилизацию, почти таких-же как мы – пугаемся ее и уничтожаем. А потом и вовсе взрываем все входы. А я остаюсь тут, расплачиваться за собственное малодушие. Прощайте Семен, библиотеку и выключатель можете не возвращать – книги я знаю наизусть, а прибор я в руки больше не возьму.
Баба Глаша собирается встать, потом вспоминает что-то и снова поворачивается ко мне.
– И еще, если вам будет легче, то лично мне вы… Не знаю, это, смотря как считать, или отомстили, или помогли. Я ведь чертовски не хотела помирать и организм на замену для себя приготовила, но тянула, тянула… А пришли вы и за меня решили. Дали пинка этому организму и запустили процесс, он и осознал себя. Это у вас талант такой – изменять всех, с кем общаетесь. Вот и в эту девочку уже не перепишешься, – Глафира Денисовна кивает куда-то мне за спину. А снова все начинать – я и не успею, и не решусь, слишком уж это похоже… А все благодаря вам.
Глафира Денисовна вздыхает, поднимается, опираясь о стол, и уходит на кухню, а я оглядываюсь назад и натыкаюсь на взгляд Саши.
Поднимаюсь и я, отношу грязную посуду на мойку, нахожу футболиста-Артема, говорю ему, что сбор, как обычно, в половину одиннадцатого на поле и выхожу из столовой. Дался им этот мой талант, и ведь одними и теми-же словами, кстати. Нету у меня никакого таланта, опять вспоминаю первый лагерь, хоть кто-нибудь из тех пионеров изменился?
После завтрака иду к погорельцам, смотреть, как дела. А дела совсем даже не плохо: торцевая стена снаружи уже отмыта от сажи, осколки стекла убраны, закопченные обои наполовину ободраны, новые уже готовятся к поклейке, а в ведре набухает клей. Вся бригада погорельцев обдирает последнее.
– Вась, как самочувствие?
– Хорошо. Доктор сказала вечером ей показаться и завтра утром.
Интересно, если докторица сказала мне, что все нормально, зачем ей Ваську смотреть вечером? И завтра утром? Надо будет спросить.
– Сами то поклеите? – Показываю на рулоны обоев.
– Нам Саша помочь обещала.
Ну да, с мелочью тут водимся только я да Сашка.
– Как поклеите – ищите Электроника и договаривайтесь, чтобы стекло вам порезал и вставил. Скажите, что после обеда я смогу ему помочь, на какое время договоритесь – мне сообщите, чтоб я подошел. Работу сдавать будете или Ольге Дмитриевне, или Алисе.
Ну вот, этих проверил, теперь можно и на тренировку. По дороге перехватываю бегущего в библиотеку Сыроежкина.
– Нет, нету Шурика, до обеда не появится – придется искать.
Тренировка сегодня не клеится, прямо начиная с разминки. Все, начиная с меня, косятся на те места в строю, где обычно стоят зайцы и Гришка, и на ту скамейку, где часто сидит с книгой Вася.
Останавливаю процесс, собираю всех вокруг себя.
– И что делать предлагаете? Я же вижу, что вы заставляете себя. Можно потренироваться, без удовольствия, можно просто разойтись, но тогда это последняя тренировка будет, а можно…
Думаю. У мелких идей нет, мелкие моего решения ждут. Ненавижу, но придется.
– … ладно, слушайте сюда. Сейчас пять кругов по стадиону, а потом – марш погорельцам помогать.
Такое решение мелкие одобряют и орда отправляется крушить, ломать и курочить, а у меня появляется время, чтобы поискать Шурика. Вообще-то это Второго забота поэтому, даже если найду, то если Шурику ничего не угрожает я просто тихо уйду, никого не беспокоя, и, во-вторых, наверное Шурик просто в лес ушел, чтобы со своим электронным детищем без помех пообщаться.
Уже на подходе к старому лагерю вижу, что на крыльце кто-то сидит. Шурик. Сидит и курит. Интересно, сигареты хранятся там-же, где бутылка водки, или где-то в другом месте? И нужны они для проверки герметичности воздуховодов, конечно-же. Подхожу и сажусь рядом, Шурик молча бросает взгляд в мою сторону, но ничего не говорит, а только чуть пододвигается. Наконец, сигарета заканчивается и окурок улетает в кучу осыпавшейся штукатурки.
– Ищут меня?
– Пока еще не активно, ждут, что сам выйдешь. После обеда начнут меры принимать.
– Понятно.
– Если не хочешь, я никому не скажу, что тебя видел. Пусть тебя Второй сам ищет – это его головная боль.
– Да я и не прячусь. Пошли?
– Пошли.
Мы идем по тропинке к «Совенку», а перед калиткой сворачиваем вдоль забора к главным воротам. Я не спрашиваю о роботе, Шурик тоже помалкивает, и только перед воротами сообщает.
– Отпустил я её. Забрать с собой не могу, выключить и здесь в кружке запереть не смогу. А так: электричество в старый лагерь и в бомбоубежище подается, где ключи от клубов она знает, сама себе регламент провести сумеет. Не пропадет.
– Познакомил бы ты меня с ней, что-ли.
– Если она захочет.
– Само-собой.
1 глава http://vn.reactor.cc/post/2310619
2 глава http://vn.reactor.cc/post/2336203
3 глава http://vn.reactor.cc/post/2344710
4 глава, часть 1 http://vn.reactor.cc/post/2360187
4 глава, часть 2 http://vn.reactor.cc/post/2363608
4 глава, часть 3 http://vn.reactor.cc/post/2367158
5 глава http://vn.reactor.cc/post/2381587
6 глава http://vn.reactor.cc/post/2397063
7 глава http://vn.reactor.cc/post/2425682
VIII
Второе начало
Поздно уже. Просидели в клубе у Мику часа два. Как и следовало ожидать, девочки мне не поверили, но, по крайней мере, совесть свою очистил – я им больше не вру и недоговаривать что-либо в их присутствии не намерен. Может задуматься их заставил, может вспомнят мои слова, когда проснуться, не важно.
Проводил девочек по домам, обходя площадь с танцующими и сейчас иду к себе, а надо бы сходить на остановку – Второй выбрал путь одиночки, так наверняка сейчас там автобус облизывает. Но мне неохота, да и не нянька я ему, пусть вожатая за ним бегает. Вообще, кстати, не факт, что Второй сейчас на остановке – четверо самостоятельно действующих обитателей и, минимум трое потенциально готовых проснуться, это я опять про Второго, Мику и Сашу, если что, переворачивают лагерную жизнь вверх дном. А ведь есть еще младшие, те же зайцы или Катя, или Васька, к примеру. Бедный-бедный управляющий компьютер, простите, управляющая ЭВМ. Я, кажется, нашел одну из причин применения людьми выключателя.
В медпункте светятся окна – подхожу поближе, на занавеске тень от головы, вот она повернулась чуть и стало видно прическу, ага, хвостики, которые ни с чем не спутаешь. Лена читает. Интересно, вот прочитает она «Унесенных» и не забудет на следующий цикл, и что она будет читать, когда кончатся все книжки в библиотеке? Стучусь в окно, занавеска отодвигается, Лена всматривается в темноту, потом замечает меня и улыбается. Я машу ей рукой – спокойной ночи, мол, а она кивает головой в сторону входа. Ну, как скажешь, а я с удовольствием – до обеда выспался, спать не хочу.
– Привет, опять у нас свидание? – Спрашиваю в шутку у Лены.
– Ну, я не знаю, а ты хочешь, чтоб было свидание?
– Мне Второй тогда голову оторвет. Ох прости, – замечаю, как Лена вздрагивает. Когда ты прятала его в лесу…
– Я понимаю, – перебивает меня Лена. У него просто выбора не было, но, все равно, обидно.
– А ты, один раз и на всю жизнь?
Лена кивает, а я думаю, что, в данном случае, программа просто совпала с личностью Лены, а еще думаю, что неизвестно, как я сам в следующем цикле к Лене отнесусь, личность то отключится. Зато, если Второй ее выберет – это будет его собственный выбор.
– Лен, не сдавайся и не унывай. И, давай сменим тему.
А тут у Лены соперниц, в общем-то… Алиса в сочинительство песен уходит, Ульяна при мне крутится, Саша и Мику остаются. Нет, хватит, даже мысленно кости перемывать не хочу, пусть сами разбираются.
– Гришка как?
– Спит.
– А ты, тут и заночуешь?
– Нет, доктор обещала сменить меня до полуночи и от линейки меня отпросить.
– Ну, она забудет отпросить – я скажу, что ты здесь была. Я тут с девочками говорил…
И пересказываю Лене разговор с девочками и их скептическую реакцию.
– Это они меня проверяли, – отвечает Лена. Саша меня утром спрашивала о том же и тоже не поверила.
Ну вот, теперь будут заговор искать, или у Алисы с Ульяной спросят.
– … но про то, что лагерей много, я не знала.
– Триста восемьдесят четыре, если верить Глафире Денисовне. Я же и сам пришелец из другого лагеря.
И как раз сейчас, где-то, в каком-то лагере тамошний Семен ведет тамошнюю Лену танцевать на пристань. Романтика, но не для нас – мы продолжаем беседовать.
– Глафира Денисовна это?…
– Доктор наук, бывший зам начальника здешней богадельни по научной части. Из оставшихся здесь людей – самая старшая по рангу и возрасту. Тебе известна, как повариха баба Глаша. – Вываливаю на бедную Лену еще информацию.
– Дальше.
– Лена, ты готова слушать?
Лена готова, и я продолжаю рассказывать все, что знаю, зарабатывая мозоль на языке. И о тайниках, и о бомбоубежище, и о двойниках моих, и о беседах с ГД. Рассказываю и о активной фазе, в коей она сейчас пребывает и о конце этой фазы, приводя в качестве примера себя.
Лена гладит меня по щеке.
– Бедный.
– Не надо, Лен. Я, все-таки, неплохо прожил эти полторы сотни циклов, и если по мне сейчас не долбанут выключателем, то есть еще надежда на новое пробуждение. И, пожалуйста, я же не умирать от рака собираюсь, так-что не нужно меня жалеть. Считай, что я уеду далеко, но может еще и встретимся.
Я, незаметно так, в разговоре с Леной, сформулировал своё собственное отношение к своей судьбе. По обкатывал мысленно – да, так оно и есть.
– Ну, если ты так говоришь… Но смотреть на тебя больно будет.
– А ты не смотри. Видишь лагерь? Мы вчетвером ставим его на уши так, что никакая программа не справляется. Все же обитатели ведут себя самостоятельно, вон, хоть поджигатели эти. Только и разницы, что четверо обитателей течение жизни меряют циклами, а остальные – днями. Так что придется тебе за четверых работать, чтобы среди живых жить.
– А что за выключатель?
– Да, лежит прибор у меня на шифоньере.
Рассказываю Лене еще и про выключатель, про его назначение, про то, что это еще одна забота на мою голову – что с ним делать, потому-что мне уснувшему этот прибор доверять страшно, а выкидывать его нельзя – вдруг кто найдет.
Лена впитывает каждый бит информации, который я на нее вываливаю. Вспоминаю, как амазонки мои, цикл назад, меня вопросами засыпали, и думаю – какая жалость, что мне никто ничего не рассказывал, сколько я времени потерял, доходя до всего сам. И еще…
– Лен, раз уж у нас разговор случился, мне твой совет нужен, а то я голову сломал.
И рассказываю Лене об ответственности, которую, как я считаю, несет баба Глаша за применение выключателя. Косвенной ответственности, конечно, но все-равно.
– Ты знаешь, ты, скорее всего махнешь рукой и отставишь эту проблему, как несущественную, я, все-таки, неплохо тебя изучила. А еще, не в твоем характере не выслушать вторую сторону. Ты, когда остынешь, пойдешь к ней разбираться, а уж потом махнешь рукой.
Тут приходит доктор, подозрительно смотрит на нас, смотрит на топчан – нет, простыня не помята, заглядывает к Гришке в изолятор.
– Лена, я тебя отпускаю, до утра тут сама посижу. И с Ольгой я договорилась – можешь спать до завтрака. Семен, вы что-то хотели?
– Доктор, с Гришкой как?
– Да нормально с ним все будет, я надеюсь. Он больше напугался, когда в дыму в дверь не попал, вовремя вы его вытащили. Завтра утром еще гляну, и перед завтраком выгоню, нечего тут отлеживаться, когда товарищи работают.
Прощаемся с доктором, я, к стыду своему, так и не знаю, как ее зовут – неужели тоже Виолой? Почему я, кстати, так пренебрежительно о ней думал? Нормальная тетка, неприветливая – да, но не злая, и дело, похоже, знает. По крайней мере, при виде Гришки ахать или в ступор впадать не стала, а сразу его в оборот взяла.
Провожаю Лену. Уже и дискотека затихла, только кузнечики трещат. Провожаю и продолжаю разговор.
– Я думал, это я за вами наблюдаю, а, оказывается – это процесс обоюдный. Что я еще не знал?
Лена задумывается.
– Чтобы сказать тебе – что ты не знал, нужно выяснить – что ты знаешь. Хотя… Ты знаешь, что Саша к тебе неровно дышит?
– Саша? Я это про Ульяну думал.
– Ульяна-то? Нет, ты ей нравишься, конечно, но она еще сама не определилась. А когда определится, то будет, наверное, как к старшему брату относиться. А еще она считает, что только она права на тебя имеет, раз она первая с тобой подружилась. Вот и ревнует тебя ко всем и к Саше особенно. А у Саши серьезно все.
– Да уж, сериал наклевывается. Ну, четыре дня можно перетерпеть, а там и цикл закончится. Но ведь ни одним вздохом себя девочка не выдает. Ровное, приветливое и доброжелательное отношение.
– Характер у нее такой. Переживать будет, но внутри, а снаружи сделает вид, что все хорошо, раз ты на нее не смотришь. Так что – не обижай её.
Блин! Ну и что мне делать с этой информацией? Спросил на свою голову. Потом еще скажут, что я не чуткий.
– Только, Семен, Сашке ни слова. Она это даже от меня прячет.
– Не буду. Но кто мог подумать? Еще две недели назад была дитё-дитём. Лет пяти, если не меньше.
– А это талант у тебя такой. Все, с кем ты долго общаешься – начинают меняться.
Угу. Все бы менялись. Вспоминаю свой первый лагерь, уж как я там общался. Большую часть активной фазы прожил, и что?
Дошли до домика, распрощались – можно и к себе. Время, кстати, уже за полночь, а мне еще автобиографию для тайника писать – вдруг еще прочитаю, чем черт не шутит.
От Лены на площадь и мимо столовой к себе. У себя достаю лабораторный журнал, тот, последний, за 1992 год, незаконченный. Открываю первую чистую страницу и пишу заголовок: «Узел ??, Семен. Запись №1. Последний цикл активной фазы». Собственно заголовком все и заканчивается, минут пятнадцать думаю – что написать, потом решаю, что утро вечера мудренее и отправляюсь спать.
Мне снится, что я обгорел, вытаскивая Гришку, и сейчас лежу там в медпункте в маленькой палате, но медпункт этот не здешний, а в моем первом лагере. Лежу в медпункте, а Славя принесла мне обед, и вот я старательно скребу ложкой по нержавеющей миске, а Славя смотрит как я ем, подперев подбородок рукой. Вот она приоткрывает рот чтобы сказать, конечно-же, что я волнуюсь. Но, вместо этого звучит.
– Послушай, у меня такое чувство, что мы уже виделись.
– Конечно виделись, и не один раз. Последний раз, когда мы виделись, ты стояла на пристани и смотрела в бинокль, как я уплываю от вас в темпе двадцать гребков в минуту. Я тебе улыбнулся, а ты опустила бинокль и отвернулась.
Кажется, Славя вот-вот вспомнит, через тридцать с лишним циклов вспомнит. Но я просыпаюсь.
Просыпаюсь и сразу смотрю на часы – пять утра. Черт, с этим позавчерашним чтением и сегодняшним сном до обеда, все ритмы сбились. Подремать бы еще, а то после обеда буду спать на ходу, но понимаю, что это бесполезно. Какие там у меня великие планы на сегодня? Объявить войну Англии? Ладно, чтобы строить планы забьем несколько километровых столбов: линейку, завтрак, обед, ужин, тренировку, утром с Ульяной и Александрой окунуться, в пять – волейбол. Сейчас буду заполнять промежутки… Вспомнил! Сегодня-же это кибернетик очкастый теряется! Хотя, конечно, вся программа цикла к чертям слетела, но пойду к клубам проверю. Если Шурик и отправится на поиски приключений, то только оттуда. Мешать не буду, но прослежу. А потом вернусь, к приходу физкультурниц, кстати, вспомнил, как второго Сашиного сателлита зовут – Вика. Забавная, слегка полноватая, девчонка одиннадцати с половиной лет, которая пытается похудеть бегая по утрам.
Проходя мимо столовой, замечаю на той стороне площади сутулую спину. Ага, значит, все-таки, четырехглазка решился и великий поход в подземелье состоится. Шурик скрывается в здании клубов, а я прижимаюсь к высоким, выше моего роста, кустам около восемнадцатого домика, между прочим – домика Кати и Вики, и жду. Шурик пойдет либо через главные ворота, либо по боковой аллее к калитке в старый лагерь. В любом случае – мимо меня не проскочит, а если не шевелиться, то есть шанс, что меня не заметят.
Ну да, мимо меня Шурик и не проскакивает, он выходит на крыльцо осторожно держа в руках что-то завернутое в одеяло. Больше всего этот сверток напоминает мне грудного ребенка, только атласной ленточки не хватает. Шурик медленно садится на крыльцо, кладет сверток рядом с собой и начинает его осторожно разматывать. А ведь в этом свертке что-то шевелится, да там и вправду младенец что-ли? Вон, кажется, рука мелькнула. Мое воображение рисует картину: ночь, дождь, стук в окно, Шурик открывает дверь, а на крыльце плачущий сверток, бутылочка молочной смеси и записка: «Как хочешь, но это твой!», – и подпись, «Когда-то твоя Кибернетика».
Шутки в сторону, Шурик, наконец, справился с одеялом, поднимает содержимое свертка и сам встает рядом. Рядом с крыльцом, вцепившись в руку Шурика, стоит и крутит головой в разные стороны девочка-кошкоробот. Шурик осторожно высвобождает свою руку, пятясь задом делает пять шагов по направлению к воротам, садится на корточки и обеими руками манит робота к себе. Та поворачивается к Шурику, потом неуверенно делает первый шаг, едва не падая, потом еще один, а потом бежит в объятия создателя, а Шурик ловит ее, прижимает к себе, вставая с корточек подбрасывает к небу, ловит и опять прижимает к себе. Кажется он еще и плачет при этом. А я, я выхожу из кустов, чтобы меня заметили, и стою, замерев, посередине главной аллеи, а когда мы встречаемся глазами с Шуриком, нет, он точно только что плакал, молча показываю ему большой палец, разворачиваюсь и ухожу к себе. Ай да Шурик, ай да сукин сын. Интересно, презентация будет? Наверное нет.
А новый день в лагере начинается. Что-то гремит в столовой, напротив склада меня обгоняет троица бегуний, с которыми я здороваюсь, я, не заходя в спортзал, прохожу на спортплощадку, сажусь на лавочку и смотрю, как другие работают. Ну, не работают – бегают, но все равно. Подходит не выспавшаяся Ульяна и пристраивается рядом. Ага, к моему теплому боку.
– Доброе утро, засоня.
– Не дразнись. Ты почему вчера с танцев сбежал?
– А ты сама то там была? Я вот им, – показываю на Сашу, лекцию читал об устройстве мира. Естественно не поверили, хотя сами же просили. Хорошо хоть в дурку не отправили.
Ульяна кивает, а потом предлагает.
– А давай и мы пару кругов сделаем? А то я чувствую, как мхом зарастаю. Ты то старенький уже, тебе можно, а мне всего четырнадцать, почти.
Девочки, действительно, бегут с видимым удовольствием, и это удовольствие вызывает зависть. Выползаем на дорожку, пропускаем Сашу, пропускаем Вику, пропускаем Катю и пристраиваемся в хвост колонны. Саша на ходу оглядывается на нас и приветливо улыбается. Ну, парой кругов мы не отделались, но все заканчивается и вот мы, как бежали цепочкой, так и сворачиваем на пляж. Ульяна только забегает в спортзал за полотенцами.
Все время наблюдаю за Сашей: или Лена ошиблась, или девочка, действительно, так хорошо маскируется, что ни одним глазом не заметно. Ну ладно, буду делать вид, что я ничего не знаю.
На линейке я ищу глазами Шурика, а мне опять напоминают о завтрашнем походе. Шурика нет, неужели сбежал в подземелье? А с походом я смирился, осталось только придумать: где, что и как. Вопрос о Шурике всплывает на крыльце столовой, но, поскольку, меня пока не трогают, я просачиваюсь мимо вожатой, иду к окну раздачи и сталкиваюсь там с бабой Глашей.
– Я понимаю, что вам некогда, Глафира Денисовна, но ответьте мне на один вопрос. Что мне с вами делать? Я ведь прочел все журналы из той папки, в том числе и за последние пять лет. Вы не ждали от меня такой прыти, а я прочел.
Права Лена, черт побери, не могу я не послушать вторую сторону.
Баба Глаша ставит передо мной поднос с завтраком и говорит: «Садитесь, где-нибудь, я сейчас подойду.» А коли так, то приходится идти и искать место.
Столовая спроектирована с большим талантом. Кажется пока стоишь в очереди, что мест за столами нет и не будет, но, к тому времени, когда ты отходишь с подносом от раздачи, обязательно наличествуют два-три свободных столика, и это даже на обеде, не говоря о завтраке или ужине. Поэтому я занимаю ближайший ко входу на кухню свободный столик, половину кусочка масла намазываю на хлеб, половину отправляю в тарелку с геркулесовой кашей, и жду бабу Глашу, лениво ковыряя ложкой в тарелке и отгоняя от свободного столика пионеров с подносами.
– Нет Лена, у меня здесь разговор с бабой Глашей, как ты и предполагала.
Наконец, со стаканом чая и коржиком, появляется Глафира свет Денисовна, или может Глафира тьма Денисовна, кто ее сейчас разберет?
Баба Глаша молчит, размачивает коржик в чае и по чуть-чуть от него откусывает. Я тоже молчу, доедаю кашу и примеряясь уже к своему коржику. Надо что-то сказать, но разговаривать мне с ней совершенно не хочется. Сейчас съем коржик и попрощаюсь. А баба Глаша, наконец, решается.
– Вот такие мы существа – люди. Всю свою историю мы ищем кого-то, кто посмотрит на нас со стороны: выдумываем богов, шлем сигналы инопланетянам, изобретаем искусственный разум, пытаемся расшифровать язык дельфинов и обучаем обезьян языку глухонемых, а, когда осознаем, что у себя под боком сами создаем новую цивилизацию, почти таких-же как мы – пугаемся ее и уничтожаем. А потом и вовсе взрываем все входы. А я остаюсь тут, расплачиваться за собственное малодушие. Прощайте Семен, библиотеку и выключатель можете не возвращать – книги я знаю наизусть, а прибор я в руки больше не возьму.
Баба Глаша собирается встать, потом вспоминает что-то и снова поворачивается ко мне.
– И еще, если вам будет легче, то лично мне вы… Не знаю, это, смотря как считать, или отомстили, или помогли. Я ведь чертовски не хотела помирать и организм на замену для себя приготовила, но тянула, тянула… А пришли вы и за меня решили. Дали пинка этому организму и запустили процесс, он и осознал себя. Это у вас талант такой – изменять всех, с кем общаетесь. Вот и в эту девочку уже не перепишешься, – Глафира Денисовна кивает куда-то мне за спину. А снова все начинать – я и не успею, и не решусь, слишком уж это похоже… А все благодаря вам.
Глафира Денисовна вздыхает, поднимается, опираясь о стол, и уходит на кухню, а я оглядываюсь назад и натыкаюсь на взгляд Саши.
Поднимаюсь и я, отношу грязную посуду на мойку, нахожу футболиста-Артема, говорю ему, что сбор, как обычно, в половину одиннадцатого на поле и выхожу из столовой. Дался им этот мой талант, и ведь одними и теми-же словами, кстати. Нету у меня никакого таланта, опять вспоминаю первый лагерь, хоть кто-нибудь из тех пионеров изменился?
После завтрака иду к погорельцам, смотреть, как дела. А дела совсем даже не плохо: торцевая стена снаружи уже отмыта от сажи, осколки стекла убраны, закопченные обои наполовину ободраны, новые уже готовятся к поклейке, а в ведре набухает клей. Вся бригада погорельцев обдирает последнее.
– Вась, как самочувствие?
– Хорошо. Доктор сказала вечером ей показаться и завтра утром.
Интересно, если докторица сказала мне, что все нормально, зачем ей Ваську смотреть вечером? И завтра утром? Надо будет спросить.
– Сами то поклеите? – Показываю на рулоны обоев.
– Нам Саша помочь обещала.
Ну да, с мелочью тут водимся только я да Сашка.
– Как поклеите – ищите Электроника и договаривайтесь, чтобы стекло вам порезал и вставил. Скажите, что после обеда я смогу ему помочь, на какое время договоритесь – мне сообщите, чтоб я подошел. Работу сдавать будете или Ольге Дмитриевне, или Алисе.
Ну вот, этих проверил, теперь можно и на тренировку. По дороге перехватываю бегущего в библиотеку Сыроежкина.
– Нет, нету Шурика, до обеда не появится – придется искать.
Тренировка сегодня не клеится, прямо начиная с разминки. Все, начиная с меня, косятся на те места в строю, где обычно стоят зайцы и Гришка, и на ту скамейку, где часто сидит с книгой Вася.
Останавливаю процесс, собираю всех вокруг себя.
– И что делать предлагаете? Я же вижу, что вы заставляете себя. Можно потренироваться, без удовольствия, можно просто разойтись, но тогда это последняя тренировка будет, а можно…
Думаю. У мелких идей нет, мелкие моего решения ждут. Ненавижу, но придется.
– … ладно, слушайте сюда. Сейчас пять кругов по стадиону, а потом – марш погорельцам помогать.
Такое решение мелкие одобряют и орда отправляется крушить, ломать и курочить, а у меня появляется время, чтобы поискать Шурика. Вообще-то это Второго забота поэтому, даже если найду, то если Шурику ничего не угрожает я просто тихо уйду, никого не беспокоя, и, во-вторых, наверное Шурик просто в лес ушел, чтобы со своим электронным детищем без помех пообщаться.
Уже на подходе к старому лагерю вижу, что на крыльце кто-то сидит. Шурик. Сидит и курит. Интересно, сигареты хранятся там-же, где бутылка водки, или где-то в другом месте? И нужны они для проверки герметичности воздуховодов, конечно-же. Подхожу и сажусь рядом, Шурик молча бросает взгляд в мою сторону, но ничего не говорит, а только чуть пододвигается. Наконец, сигарета заканчивается и окурок улетает в кучу осыпавшейся штукатурки.
– Ищут меня?
– Пока еще не активно, ждут, что сам выйдешь. После обеда начнут меры принимать.
– Понятно.
– Если не хочешь, я никому не скажу, что тебя видел. Пусть тебя Второй сам ищет – это его головная боль.
– Да я и не прячусь. Пошли?
– Пошли.
Мы идем по тропинке к «Совенку», а перед калиткой сворачиваем вдоль забора к главным воротам. Я не спрашиваю о роботе, Шурик тоже помалкивает, и только перед воротами сообщает.
– Отпустил я её. Забрать с собой не могу, выключить и здесь в кружке запереть не смогу. А так: электричество в старый лагерь и в бомбоубежище подается, где ключи от клубов она знает, сама себе регламент провести сумеет. Не пропадет.
– Познакомил бы ты меня с ней, что-ли.
– Если она захочет.
– Само-собой.
Вечерний костёр(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Визуальные новеллы фэндомы
Новый костер, новые впечатления
Бесконечное лето Ru VN Фанфики(БЛ) Виола(БЛ) лагерь у моря Юля(БЛ) Алиса(БЛ) Ульяна(БЛ) Лагерь у моря (БЛ) Визуальные новеллы фэндомы
Лагерь у моря часть 43. Рут Алисы.
Часть 41Часть 42
К зданию музыкального клуба, я подходил в смешанных чувствах. С одной стороны, "Предупрежден – значит, вооружен". А с другой, теперь немного... страшно? Если верить Юле. А повода не доверять этой девушке, спасшей мою бедную шкурку от гибели ещё тогда, я не видел. Так вот, если она права, кто-то или что-то, теперь дико недовольно мной. И это неведомое что-то, способно вызывать как минимум два вида природных катастроф. К тому же, хвостатая права, я не боец, никогда не ощущал в себе эдакого внутреннего рыцаря, даже в играх всегда был целителем и крафтером, а не воином. Я, скорее охотник, держащийся в безопасности, на расстоянии. Ловушка, которая наносит один единственный, смертоносный, продиктованный необходимостью удар. И поэтому! Что бы там на меня не точило зубы, посмотрим ещё, кто-кого сожрет! Как говорил один знакомый персонаж "-А крокодилы, это вкусно?".
В клубе уже никого не было, облом… Видимо мы с ушастиком пообщались больше, чем казалось. Я начал доставать телефон, собираясь позвонить Алисе, но меня окликнули.
-Сразу говорю, - послышался хрипловатый бас, - давай без лишнего шума.
Из-за угла клуба, вышел человек, которого я меньше всего сейчас хотел видеть. Капитан напавшего на меня отряда, ныне расформированного по вполне приземленным причинам. Их стерли в фарш, причем при моем непосредственном участии. Он был в гражданской одежде, но даже невооруженным взглядом было видно, что вот этот вот мужик с многодневной щетиной, не так прост. Под белой майкой капитана, были видны напряженные мышцы. Я даже испытал кратковременный приступ зависти, хоть я и был выше него, но таким вот рельефом, похвастаться не мог. Пока не посмотрел ему в глаза. Страх. Он плескался на самом дне его взгляда, наверняка этот сильный человек раньше не был знаком с таким чувством, чувством преследующего тебя ужаса, не дающего спать.
-Я ещё в первую встречу, хотел решить всё мирным разговором, - сказал я, а сам готовился к неприятному повороту событий, в любой момент с моей руки сорвется стальной шарик, разгоняемый ускорением в небольшой метеор.
-Не напоминай об этом! – Вояка всё же показал свои эмоции.
-И не буду, можно подумать сами святые! – я пристально посмотрел ему в глаза, попутно отмечая отечности от недосыпа. Никакого раскаяния я не испытывал. Если в следующий раз, когда я мирно гуляю с рыжими, на нас снова нападут…То земля им пухом.
Не так далеко от нас, проходила дорога, и некоторые зеваки, уже с любопытством поглядывали на двух, беседующих на повышенных тонах мужчин. А пара девочек на велосипедах, даже остановились, делая вид что у одной спустило колесо. Наконец, капитан прервал затянувшееся молчание.
-Лично я, век бы тебя не видел! – искренне сказал он, впрочем, уже тише, изредка поглядывая через плечо на отдыхающих.
-С тобой хочет поговорить Виолетта, - он махнул рукой в сторону прибрежного корпуса, - насколько я понял, это не телефонная беседа.
Я пристально осматривал всё вокруг, если это ловушка… Хотя, собирайся они устроить маски шоу, то так откровенно провоцировать не стали бы. Лагерь вокруг жил своей жизнью, ничем не потревоженный, да и не было ощущения опасности. Не знаю к чему бы мы пришли, но в беседу вмешалась третья сторона.
Коротко зазвонил телефон, - и я, стараясь не упускать из виду руки солдата, поднял трубку. Даже не взглянув на экран.
-Коллега, - раздался томный голос из трубки, - я вынуждена связаться с вами, знаете…
-Короче! Давай без официальностей, Док,- резко сменила Виола стиль общения, - надо поговорить, поговорить срочно. Капитан отведет тебя, все вопросы потом.
-И ты, правда думаешь, что после всего, я поверю этому, этому… - я не знал как охарактеризовать моё отношение к бойцу.
-Не бойся, вообще-то, опасаться должны как раз мы, - хмыкнула незримая собеседница. – Но появились обстоятельства, над которыми мы не властны. Гарантиям ты не поверишь да? Подумай головой, Док. Ты же не глупый парень, да? Мне не нужен конфликт, нам, не нужен конфликт. Напасть на тебя, было инициативой кучки авантюристов, с чрезмерным самомнением.
После этих слов капитан скривился, как от зубной боли, но промолчал.
-Пожелай я, то спокойно бы тебя заставила сюда прийти, - Виола выдержала паузу, - например, забрав одну из твоих рыжих подружек.
-Ви! – В голосе командира прозвучало нешуточное волнение, - не делай глупостей, это ты в безопасности, а я тут, прямо напротив!
-И как это понимать? – холодно спросил я, такое развитие событий, меня определенно не устраивало. Голос невольно дрогнул.
-А так, за тобой даже эскорт выслали, уж будь добр, заскочи ко мне на чашку кофе! И Док. Не глупи.
Связь прервалась, а кэп так и ждал ответа, с напряженной от волнения спиной. Я потихоньку огляделся, он правда один? Не верю. Морской бриз стал дуть сильнее, он ласково освежал уставшую от жары кожу. Природе было наплевать на мелкую возню людишек, солнце светило, море шумело, где-то в лазурном небе, раздавались крики чаек.
-И далеко идти? – спросил я наконец.
Ничего не поделаешь, придется переговорить с глазу на глаз. Раз уж так вежливо просят, а если и ловушка… Жить в страхе постоянного нападения, пули из-за угла, или яда, это уже и не жизнь вовсе. Да и, не добравшись до меня, могут ударить оп моему окружению. Лучше расставить все приоритеты сразу, надеюсь, Виола согласится на "мир, дружбу, жвачку" или кто там у них за главного?
Мы шли к пирсу, мимо отдыхающих, мимо корпусов. Солнце палило вовсю, словно отыгрываясь , за несколько пасмурных дней. Над асфальтированной дорожкой, поднималось зыбкое марево, воздух становился душным. В такое время самое то – повалятся в тенечке, на гамаке под деревьями, да хоть просто, на траве. В идеале не одному. А не идти неизвестно куда, с мужиком, который на тебя нападал.
-Смотрю у тебя не самые лучшие времена, - сказал я глядя на кэпа, здорово осунувшегося после памятных событий у обсерватории.
Тот пробухтел в ответ что-то про гребаные аномалии, и психованных докторов, на этом разговор увял. К цели мы подошли спустя полчаса, капитана я пропустил вперед, не хотелось подставлять спину.
Меня привели к корпусу прибрежного лагеря, как и все другие корпуса, он был многоэтажным зданием, со своими особенностями. Всюду на стенах висели картины, с морской тематикой, я даже узнал несколько работ Айвазовского. Так же был стенд, с расписанием походов. В отличие от других, отряды этого корпуса, отправлялись в походы на лодках. Довелось мне как-то видеть, отчаливающую процессию из разных посудин, к ближайшему острову. Неплохо так смотрелось.
Вместе, все семь корпусов и дополнительные здания, такие как спортзалы, теннисные корты, клубы, та же обсерватория, черт её побери. Вместе они создавали уникальную инфраструктуру лагеря, настоящий мини-городок, если память не изменяет мне - второй по крутости в России, после Артека.
Лагерь где я сейчас находился, не многим уступал советской легенде. Сам я в Артеке не был, только слышал рассказы. Но мне всё равно на престиж, именно этот лагерь, лагерь где я сейчас нахожусь, стал для меня отдушиной. Вторым домом! Какой тут ближайший город? Интересно им нужны медики? Блин! Шиза бы сейчас подсказал, он то всё запоминает. Как мне тебя не хватает старина…
Когда мы зашли внутрь, я сразу почувствовал на себе неприязненный взгляд, много взглядов. А прибыв в местное мед крыло, я наконец увидел саму Виолетту. Первое, что приковывало взгляд, это необычное сочетание цвета глаз. Гетерохромия. Первый раз вижу вживую, а не на атласе. Вторым, за что цеплялся взгляд, был третий размер груди, с выраженной ложбинкой. Блестящие темные волосы, уложены в аккуратный хвостик, оставляя изящную шею и ушки на виду. С таким доктором, и у здорового давление подскочит!
-Ну, здравствуй, - поприветствовала меня женщина в белом халате, который сидел на ней так, словно был сшит для ролевых игр, а не работы. Серьезно, он же ей мал! Я-то знаю, как важно подобрать халат, не стесняющий движения.
Кроме неё и капитана, в кабинете были двое знакомых мне агентов, не так давно карауливших мой корпус. Оба смотрели на меня со смесью злости и опаски, в отличие от Виолы. Заочно знакомая женщина, смотрела с откровенным любопытством, будто я не человек, а очень редкий сувенир. От этого взгляда между лопаток прошлись мурашки. Рисунок на спине слегка завибрировал, что отчетливо ощущалось кожей.
-Не думала, что мы увидимся так скоро, - она притворно вздохнула, - но так уж вышло, ты присаживайся, присаживайся. Сейчас я начну объяснять, а пока…
-Оставьте нас, - обратилась она ко всем, и видя что никто не торопится исполнять,- живо!
По пути наружу, кэп лишь едва заметно кивнул, в отличие от него, другие агенты одарили меня презрительными минами. Нет, ну я культурный человек. И спокойный, меня не так просто вывести из равнове…По спине, со стороны изображения черной змеи, почувствовался поток жара.
-Да вы тут что, совсем охренели? – вырвалась злая фраза, раньше, чем я это осознал. Затем повернулся к агентам, и пристально на них уставился.
Мда, культура так и прёт из всех щелей. А как проняло агентов, прям картинка, оба просто пулей вылетели из кабинета, сверкая пятками. После погружения в себя, мой характер не уставал удивлять. Надеюсь я не чокнусь окончательно.
-Док, не пугай моих подчиненных, - с легкой усмешкой сказала Виола.
-Они первые начали, - я сам чувствовал, насколько по-детски это прозвучало, но, черт побери, принцип здорового флегматизма, сейчас был мне противен. Если эти два урода возбухнут, я покажу им такую мать Кузьмы, ни один травматолог не соберет то - что от них останется.
-Они исполнители, - Виола встала, и щелкнула по выключателю кофе-машины, на столике у окна. – И свою работу делают неплохо, но такова уж природа человека, Док. Мы не любим того – чего не понимаем.
В кабинете у Виолы, было неуютно, всюду торчала разнообразная техника, места было мало. Вытяжка, не справлялась с духотой, и воздух оставался немного спертым. Легкий бардак, пыль, и несколько не распакованных коробок. Недавно переехала?
-Так, о чем ты хотела поговорить? – Я не собирался торчать тут, пусть оглашают условия, и я отчаливаю в свой корпус, к Алисе и Ульяне. При мысли о рыжих непоседах, тиски напряжения ослабли, и я вздохнул свободнее.
-Не гони лошадей, - Виола наполнила две чашки ароматным кофе, и протянула одну мне.
-Не беспокойся, отравить тебя не входит в мои планы, - неверно поняла она мою заминку. –Да и, травить человека с пороговой аномалией в сто процентов, глупо. Ты слишком ценен.
-Ценен? – переспросил я.
Виола посмотрела на экран монитора, находящегося на её, сделала глоток из своей чашки, и, видимо что-то решив, сказала.
-Док,- она села напротив, и посмотрела мне прямо в глаза, - Давай будем друг с другом откровенны, мы в одной лодке. Я не буду тебе врать, и ты, по возможности, говори правду. Да, ты ценен, до тебя, стопроцентной аномалии, мы не встречали. Аналитики сначала подняли нас на смех, в конце концов, это невозможно, говорили они. Сейчас же, аналитический отдел и лаборатория, вовсю собирают о тебе данные. После того, как получили расшифровку с датчиков, побывавших на обсерватории, они как с цепи сорвались, выдавая теорию за теорией. Поэтому мы тут, я боюсь в основном нашем бункере, тебя разберут на сувениры.
-Но, Док. Мы сейчас не об этом, - Виола несколько раз глубоко вдохнула, от чего верхняя пуговица халата слегка затрещала. Девушка собралась с мыслями, и продолжила. – Я подслушала твою историю, которую ты рассказывал Двачевской. И тот разговор в лесу-тоже. Именно поэтому, ты сейчас здесь.
-Понаставили «жучков» да? – не сказать чтобы я был удивлен, но приятного мало.
-Зачем? – Виола, уже второй раз с начала встречи, улыбнулась – Ты, как и все, добровольно носишь в кармане устройство с микрофоном, и выходом в сеть. Шпионы прошлого, удавились бы от зависти, как сейчас просто собирать информацию. Все эти социальные сети, блоги, анонимные, якобы, имиджборды.
-Мы отвлеклись, - Виола допила свой кофе, - давай прямо к делу, тот разговор в лесу. Ты говорил с девочкой, небольшой такой, с кошачьими ушками и хвостом да?
-Ты её знаешь? – спросил я Виолу, что-то в её взгляде, говорит что она не враг. Попробую поверить ей, посмотрю, оправдает ли она моё доверие.
-Знаю ли я? – моя собеседница многозначительно хмыкнула, - В этот лагерь меня привели слухи о ней, невидимке. Легендарной аномалии, девочке-видении. Я несколько лет проводила здесь, в окрестных лесах которого она живет, много раз пыталась выйти на контакт. Но тщетно. И вот сегодня, я получаю абсолютное доказательство её существования, а так же существования параллельных миров. Ты ведь внимательно её слушал?
-И что собираешься делать дальше, Виола? – задал я волновавший меня вопрос.
-Мы будем готовиться к появлению врага, о котором она говорила, - Виола начала что-что печатать, на своем компе. – Спонтанное возникновение землетрясения, и последующего цунами, меня сразу насторожили. В черном море, такое было невозможно, не в этих масштабах!
-Сейчас Док, скажи мне, - она внимательно наблюдала за мной, опустив подбородок на ладони, - ты с нами?
Я задумался, если посмотреть, выбора особо нет. Я больше не одиночка, который переживает только за себя. С другой стороны, всё слишком гладко. А, была не была.
-По рукам, я в деле, - моя кисть, сжала хрупкую ладошку Виолы.
-Отлично, с сегодняшнего дня, ты можешь найти меня тут, - Виола обвела взглядом кабинет, - мою технику уже перевезли, и из старого кабинета я тебя теснить не буду. Будем делиться информацией. Слежку уж извини, убрать до конца не можем, и так умники чуть не поседели, когда ты пропал на несколько дней. Инцидентов от нас больше не будет, и ты всецело можешь рассчитывать на наши связи и ресурсы. Вопросы есть?
-А тебе халат не жмет? – настроение было веселое, с души как камень свалился.
-Иди уже, - Виола усмехнулась – коллега.
Фанфики(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Саманта(БЛ) Алёна(БЛ) и другие действующие лица(БЛ) Саманта-мод Моды для Бесконечного лета Визуальные новеллы фэндомы
Возле первого отряда остановилась вожатая и окинула взглядом собравшихся.
- Доброе утро. Что-то вас мало.
- Так Алиса и Ульяна в столовой дежурят, Лена пошла за Женей, Семён вон на подходе, - ответила Славя, махнув на показавшегося с противоположной стороны площади парня. Все непроизвольно проследили за её рукой, указывающей на неторопливо идущего пионера.
- Опять галстук абы как повязал. Сколько можно показывать? – недовольно проворчала Ольга.
- Доброе утро, - кивнул собравшимся Семён.
- Доброе. А почему ты один, где Саманта? – вожатая развязала галстук Семёна и сноровисто принялась повязывать вновь.
- Вы же её сегодня с подъёма должны опекать, - парень следит за руками вожатой, в который раз пытаясь запомнить последовательность действий.
- Нет, сегодня ты.
- Нет, вы.
- Я её с утра не видела.
- Представьте себе, я тоже.
Окружающие их пионеры притихли, следя за перепалкой.
- Семён, где Саманта? – злится Ольга, недовольно хмуря брови.
- Да не знаю я, постучался в домик, а там пусто.Решил, что вы уже над ней шефство взяли, вспомнили материнский долг.
- Семён! – прикрикивает вожатая.
- Что Сёма, опять накосячил? – поинтересовалась Женя, приход которой из-за спора и не заметили.
- Женя, откуда у тебя эти жаргонизмы? Вроде с Двачевской не общаешься, - переключила своё внимание на библиотекаря Ольга, - и где Лена?
- За Алёной пошла, - буркнула Женя, - вон, уже возвращается.
- Ох, мать моя, пресвятая революция, - вздыхает вожатая, глядя какой растерянной идёт к ним Лена через площадь, - А Алёна-то где?
- Какая-какая революция? – с самым невинным видом интересуется Семён.
- Семён, я из тебя когда-нибудь чучело сделаю. И поставлю рядом с Гендой. В назидание потомкам, - мягко, с ласковой улыбкой говорит Ольга, поправляя тому ворот рубашки. Затем подбоченилась и гаркнула, -Понял?!
- Ольга Дмитриевна, а Алёны нигде нет, - с дрожью в голосе произносит подошедшая Лена, - и фонарик из домика пропал.
- А фонарика-то ты как заметила пропажу? –спросила Славя.
- Так он на столе лежал, а сейчас его нет. Сразу и увидела. А ещё она вчера про старый корпус меня спрашивала. Я как-то сразу и подумала... – стушевалась Лена.
- Что она пошла в старый корпус? – уточняет вожатая.
- Ну, да... – совсем уже тихо прошелестело вответ.
- Значит, Саманты нет, Алёны нет, фонарик тоже ушёл погулять. Можно предположить, что ушли втроём? Ну что же, предположим, -принялась размышлять вслух Ольга, затем расстроено вздохнула.
- Каждую смену... Одно и то же... Старый корпус...А давайте найдём Чёрную вожатую... А где здесь живёт девочка с хвостом как у кошки... – простонала вожатая, схватившись за голову.
- Да одному искателю в прошлом году кости на ногах еле сложили, запнулся там на лестнице! Ещё одну свои же подруги чуть заикой не оставили... Пошутить захотели, закрыли её там в подвале... Сколько я уже докладных писала... Чтобы снесли к едрене фене этот корпус...
И заметив, с каким любопытством на неё смотрят пионеры, скомандовала.
- Что рты пораскрывали? Становись! Смирно!
- Так. Женя, в библиотеку. Мику – клуб. Саша –клуб. Славя, Лена – пройтись ещё на всякий случай по лагерю, может где-нибудь здесь спрятались. Семён, Сергей – вы идёте со мной в Старый корпус. Всем понятно?
- Саманта, вставай! – потрясла за плечо спящую девочку Алёна.
- Ну, вставай же, засоня! – нетерпеливо притопнула ногой, подёргала Саманту за нос.
- А, что случилось? – девочка открыла глазаи принялась крутить головой, пытаясь освободиться от пальцев Алёны.
- Вставай, засоня. Надо идти. Понимаешь? Идти.
- Куда? Что случилось? Да хватит меня уже дёргать! Перестань! – Алёну бьют по рукам, а если бы ноги не запутались в одеяле, то и пнули бы.
- Вставай, мы пойти вместе должны были, я тебе записку в двери оставляла. Вот же она у тебя на столе, - со стола берёт немного помятый весь в каких-то небольших рисунках тетрадный лист и крутит перед лицом Саманты.
- Тут же всё понятно. Вот ты, - тыкает пальцем в нарисованную девочку в пилотке.
- Вот я, - показывает на девочку с двумя хвостиками на голове.
- И вот я иду к тебе в домик в 6 утра, - переводит палец на следующий рисунок, на котором изображён домик и часы рядом.
- А потом мы вместе идём гулять, - две девочки стоят рядом с калиткой в заборе.
- Так это ты мне написала? Зачем нам надо идти?– Саманта отбрасывает одеяло в сторону, садится на кровати.
- Ну, Саманточка, ты же тут ничего и не видела. И не увидишь с нашей Ольгой. Пойдём, я тебе такие места покажу. Давай, одевайся,- Алёна берёт со стула аккуратно сложенную форму и протягивает американке.
- А мисс Ольга знает? – Саманта протягивает руки и берёт форму.
- Да далась тебе эта Ольга. Строит из себя взрослую, скучную. А сама, девчонка девчонкой, - отвечает Алёна, одновременно утвердительно кивая головой, видимо поняв, о чём её спрашивают.
- Отвернись, пожалуйста, я переоденусь, -просит её американка, показывая на свою пижаму, а потом тыкая пальцем в Алёну и крутя им.
- Что? Ты? Я? Что я должна? Отвернуться? Да у меня такие же. Хочешь, покажу? Ох, расти им ещё до Лениных и расти, - девочка начинает расстёгивать свою рубашку.
- Алёна, прекрати! Что ты делаешь? – её опять бьют по рукам.
- Да хватит уже, синяки же будут. Не хочешь смотреть, и не надо, было бы с чем сравнивать, - Алёна от обиды скрещивает руки на груди, надувает губы и отворачивается. Затем до её слуха доносится шорох одежды и спустя пару минут.
- Я готова!
Девочка оборачивается, смотрит на Саманту, довольно-таки придирчиво, затем улыбается, берёт её за руку и командует.
- Пошли!
Дорожка, тропинка, вломились водни кусты, вторые, и вот, калитка.
- На ночь закрывают, а то, что через неё запросто перелезть можно, как будто и не знают, - рассмеялась Алёна.
- Вот смотри, наступай сначала сюда, а потом сюда, - хлопает она по правой ноге Саманты, потом по щели в столбе, а затем по левой и по перекладине на калитке.
- Понятно? Сюда и сюда.
Саманта кивнула и осторожно начала подниматься, попытавшись перекинуть ногу, сообразила, что будут видны её трусики, ойкнула, покраснела и прижала подол юбки к ногам.
- Пф! Думаешь, что твой ненаглядный Семён за тобой подсматривает?
- Что? Сэм? Он здесь? –всполошилась американка.
- А-ха-ха! – рассмеялась Алёна,- Прячутся, в столовой глаз друг с друга не сводят, за ручки держатся, когда ходят. И все ничего не замечают? Да нет здесь Семёна, успокойся. Нет, Семён, нет.
Поняв это Саманта, по-прежнему розовая от смущения, осторожно перелазит через забор. А следом, с изяществом и проворством кошки, перелетает Алёна, отряхивается, берёт Саманту за руку и тянет в сторону леса.
- Идти, Саманта. Идти.
Идут сначала по широкой протоптанной тропе, затем сворачивают около неприметной сосны и углубляются в лес. Молчат. Алёна улыбается, слегка щурится от удовольствия, видимо, ей очень нравятся такие прогулки, задрав голову смотрит на макушки деревьев, заметив птицу следит за её полетом. Саманта же почти всю дорогу смотрит себе под ноги,боясь запнуться о некстати вылезший корень дерева. Замечает фонарик, заткнутый сзади за ремень у Алёны. Хлопает по нему.
- Алёна, зачем он нужен?
Спутница достаёт его, крутит в руках.
- Представляешь, идём мы, идём,и вдруг медведь нам навстречу. Медведь, - Алёна поднимает руки вверх, слегка косолапя ногами и громко рыча, надвигается на Саманту.
- У-у-у, я медведь, голодный медведь, сейчас я тебя съем!
Американка ойкает со страха, в испуге отступает.
- И тогда включаю фонарь, свечу ему в глаза, - Алёна щёлкает несколько раз кнопкой включения, - А если не помогает, по голове ему ка-ак дам! Бум! И он убегает.
Девочка машет фонариком как дубинкой, изображая удар.
- Ура! Я победила! Да здравствует Алёна - победительница медведей! – ставит правую ногу на вовремя попавшийся пенёк, будто на поверженного врага, поднимает руку с фонариком вверх, - Хвалите меня! Прославляйте меня!
Затем видит, с каким недоумением на неё смотрит Саманта, вздыхает, берёт её за руку и ведёт дальше.
- Обычная хитрость. Весь день вчера Лене уши прожужжала разговорами про старый корпус, оставила фонарик на видном месте. И с собой забрала. На линейке, наверно, будут решать, кто отправится нас искать там. А нас там и нет, - тихонько хихикнула, - Какая я хитрая придумщица.
- О, Лена, она довольно странная девочка, - ухватилась американка за единственное ею понятое слово.
- Да, Лена. Я её очень люблю,хоть и не всегда понимаю. Зато, она тоже не всегда понимает меня. Так и живём,такие все загадочные-загадочные. Аж жуть.
- Подстроила такое, никогда бы на неё не подумала.
- Грустит часто, а потом такое может выкинуть, что прямо ой. Наверно, замуж надо отдавать срочно. Вон хоть за Шурика или за Семёна. Не, за Шурика не надо, он ещё страннее Лены, - девочки перепрыгивают через небольшой ручеек, Саманта пытается пойти вдоль его берега,но её тянут дальше.
- И я никак не пойму,всё-таки как она ко мне относится. Мне Сэм, что-то пытался объяснить, но у него с английским беда, слов не хватает.
- Ах да, с Семёном тоже не выйдет, он твой. Это что, один Сыроега остаётся? Бр-р, не надо. Я ей получше жениха найду, - Алёну от этого предположения даже передёргивает.
- Но я её простила, надо будет с ней поговорить.
- Ты уж прости сестрёнку. А, Саманта? Простишь ведь? Ты добрая. И она тоже добрая, - просительно смотрит на американку.
- Да, обязательно поговорить, - кивает Саманта, Алёна радостно хлопает в ладоши и обнимает её,смеётся, - Ура, Алёне помирительнице! Ой, нет, примирительнице.
- Алёна, прекрати, ты меняс егодня или запугаешь до смерти, или задушишь. Куда мы вообще идём? Заблудимся ещё тут.
- Пойдём, ну что остановилась?Ещё чуть-чуть осталось. Пойдём, - машет рукой куда надо дальше идти, - А то живёшь здесь, а что видела? Домик, столовая, пляж, библиотека. А тут такие замечательные места есть. Вот, смотри.
Раздвигает в стороны ветви молодой поросли и девочки выходят на поляну.
- И зачем ты меня сюда привела? Обычная поляна, обычный дуб, на поляне где костры жгут и то красивей,- разочарованно тянет Саманта.
- Ты чего это? Это знаешь,какое дерево? Дерево Снов. Нигде больше такого нет. Полезли. Ну, давай, не пожалеешь. Смотри, как я делаю.
Говоря это, Алёна подходит к дубу и показывает, куда надо наступать, за какие ветки удобней держаться.Видно, что сюда нечасто, но приходят люди, кое-где к стволу, в особо трудных местах, прибиты доски. И вот, спустя несколько минут, девочки осторожно лезут вверх, сначала Алёна, постоянно оглядываясь и подсказывая, затем Саманта. Наконец залезли до развилка двух толстых ветвей. Алёна машет вдоль одной,показывая на несколько досок, сколоченных в подобие небольшой площадки.Девочки, балансируя руками, идут к ней.
- Ф-фу! Пришли, - облегчённо вздыхает Алёна. Садится и, хлопая ладонью по доскам, приглашает Саманту сесть рядом.
- Если бы я знала, что надо будет делать, то ни за что бы не пошла с тобой. Это же разбиться можно. И это я Лену называла странной, да она тебе в подмётки не годится, – тяжело дыша,говорит американка, опасливо косясь на край площадки и дальше на землю, до которой, - Да тут метров восемь, как мы слезать будем? Ждать пока нас найдут и принесут лестницу?
- Да, мне Лена это место показала, по секрету. И не бойся ничего, давай ложись, - и Алёна легла на спину, заложила руки за голову. И зажмурилась улыбаясь.
Саманта посмотрела на неё, потом опять на край площадки, вздохнула и осторожно сначала села, потом вытянула ноги, вновь покосилась на Алёну, и легла как она. Жёстко, неровные доски, сучок какой-то в спину впился, надо немного подвинуться. Слабый ветер, шелест листьев, скрип веток, кое-где сквозь прорехи кроны виднеется небо. Вот бабочка летит над их головами, а внезапный порыв ветра сбивает её с пути. Чуть сильнее зашелестели листья. Шелестят, убаюкивают, шелестят, шелестят.Убаюкивают. Убаюкивают.
- Здравствуй, Саманта.
- Здравствуй, мама. А где папа?
- Хорошая сегодня погода,тепло, солнечно. Тебе такая нравится.
- Да, хорошо сегодня.
- Посылка вот пришла и письмо с ней. Из советского посольства.
- Здорово! А что там?
- Написали, что в «Артеке» какой-то мальчик тебя фотографировал, но снимки напечатал только дома. Сделал из них два одинаковых альбома и отправил туда. Один для «Артека», а второй просил,чтобы тебе переслали. Не знаю, как и где он путешествовал, но вот только сейчас добрался до Америки. Пишут ещё, что какая-то советская девочка, эти их чудные имена, так не вспомню, собралась в США. Как ты когда-то в Союз. Спрашивают,можно ли приехать к нам.
- Конечно! Обязательно! Пусть приезжает.
- Я сегодня вечером напишу им ответ.
- Мама.
- Ох, доченька...
- Мама, я здесь. Почему ты на меня не смотришь? Вот же я, рядом.
- Как мне вас не хватает, - заплакала женщина, становясь на колени перед памятником и обнимая его.
- Здравствуй, Саманта.
- Здравствуй, мама. А где папа?
- Да ты же знаешь, как он паркуется, может до сих пор место ищет, - рассмеялась женщина и обняла девушку. Поцеловала её. Погладила по плечу. Посмотрела вниз.
- И это все твои вещи? Один чемодан?
- А мне больше и не надо, -улыбнулась Саманта, - Если что, советское правительство выделит.
- Привет, Сэмми!
- Папа! – радостно воскликнула девушка.
- Ну вот скажи нам, как мы тебе разрешили ехать учиться в Союз? До сих пор понять не можем? Ты нас загипнотизировала? И что это за помпезное название? Институт Дружбы Народов. Такое только коммунисты могли придумать.
- Да, папа. Это был гипноз,меня завербовало КГБ, ваше разрешение поехать – это первый экзамен, а институт на самом деле прикрытие для школы разведчиков, - расхохоталась Саманта.
- Пойдёмте уже, скоро регистрация на рейс.
...
По территории «Совёнка»торопливо идёт девушка. Иногда смотрит по сторонам, всего на пару мгновений,ведь это сейчас не самое важное. Главное там, впереди.
- Саманта? Привет! – внезапнос лышит она. Оборачивается, смотрит на поприветствовавшую её девушку.
- Славя? Ты? Здесь? Откуда?
- Я уже третий год езжу сюда на лето вожатой, - Славя подходит, с любопытством оглядывая американку.
- О! А у тебя хороший английский, - удивляется та.
- Спасибо, Семёну.
- Какому Семёну?
- Семёну Владимировичу Горюнову, моему преподавателю английского в институте, - рассмеялась Славя.
- А где мой... Ой, а где Сэм? – смутившись, спрашивает Саманта. Славя грустнеет, берёт её за руку.
- Пойдём к Ольге, она теперь здесь замначальника лагеря.
И спустя несколько минут, плачущая Саманта сидит на диване рядом с Ольгой, та её обнимает, утешает. Говорит, а Славя переводит.
- Пропал зимой. Никто не знает куда. Нашли только смятую постель, испорченные продукты на столе. Криминального точно ничего не было, милиция приезжала, кинолог с собакой, всё здесь проверили, обнюхали. Как будто лежал на кровати, раз, и исчез. Вот только потом в вещах бумажку с адресом нашли, а чей это, не знаю...
...
Скрипнула открываясь дверь лифта. Из него робко вышла Саманта, покрутила головой по номерам квартир, нашла нужную, подошла. Глубоко вздохнула и нажала кнопку звонка. Послышались шаги, и дверь открыла молодая девушка.
- Привет.
- Привет, - опешила от такого приветствия девушка.
- Вы говорите по-английски?
- Немного.
- А Сэм, то есть Семён дома?
- Да, - лёгкая улыбка.
- Могу я его видеть? – забилось сердце. «Неужели он здесь?»
- Пока нет? – «как нет,где он?»
- А когда он будет?
- Месяца через 3, - девушка вновь улыбается и гладит заметно выступающий живот.
Сердце остановилось.
- До свидания.
Еле переставляя ноги Саманта разворачивается и идёт к лифту. Не сразу находит кнопку вызова. Хорошо что он остался на этом этаже. Затуманившимися от слёз глазами ищет цифру «1».
- Что вы хотели? –доносится до неё вопрос.
- У вас будет замечательный сын, - шепчет Саманта в закрывающиеся двери лифта.
По территории «Совёнка» торопливо идёт девушка. Иногда смотрит по сторонам, всего на пару мгновений, ведь это сейчас не самое важное. Главное там, впереди.
- Саманта? – внезапно слышит она. Оборачивается на звук голоса. А, там же скамейка в тени деревьев. Всматривается в сидящих. Девушка с очень длинными косами. Прикрывшись газетой дремлет какой-то парень.
- Славя? Ты? Здесь? Откуда?
- Я уже третий год езжу сюда на лето вожатой, - Славя подходит, с любопытством оглядывая американку.
- О! А у тебя хороший английский, - удивляется та.
- Спасибо, Сёме.
- Сёме?
- Да, моему мужу, - поднимает правую руку, показывая обручальное кольцо.
- Сёма, посмотри кто приехал! – окликает спящего.
Парень лениво поднимает руку,стягивает с лица газету.
- Сэм?
- Саманта?
Хлопнула, закрываясь, дверь машины.Девушка опускает дорожную сумку на пыльный асфальт. Оглядывает ворота, статуи пионеров возле них. Недавно красили похоже. Всего-то по паре надписей на постаментах. Тихо. Знойный воздух. Одни неугомонные насекомые жужжат. Послышался шелест в кустах, и оттуда показалась любопытная мордашка мальчика лет 10.
- Привет!
- Привет!
- А ты к кому приехала?
Саманта улыбнулась, подошла к пареньку, потрепала того по макушке и порывшись в боковом кармане джинсов достала пару карамелек, протянула их ему.
- Спасибо, - ответил ей мальчик, взял конфеты и юркнул в своё укрытие.
Девушка развернулась и пошла назад, чтобы взять сумку.
- Здравствуй, Саманта. Наконец-то я тебя дождался!
- Саманта! Что с тобой? Саманта! Проснись!
Алёна обеспокоенно трясёт девочку за плечо. Саманта открывает глаза, подносит к ним руки и вытирает слёзы, швыркает носом.
- Что это было?! Что это было, Алёна?!
Вскакивает, хватает Алёну за руки. Кричит.
- Что это было?! Почему я всё это увидела?! Почему?! Почему?! Это правда?
- Отпусти, мне больно! - Алёна пытается освободиться, дёргает руками. Наконец ей это удаётся, обнимает Саманту, притягивает её к себе. Американка обнимает её и, уткнувшись в плечо, плачет.
Алёна гладит её по голове.
- Что это? Это всё со мной может произойти? Я не хочу. Я хочу быть только с Сэмом.
- Я не знаю, что Дерево тебе показало. Мне оно показывает всегда один и тот же сон. Радостный. Поэтому я тебя и взяла с собой, думала, и ты такой же увидишь. Прости меня. Всё будет хорошо. Вот увидишь.
Такими их, спустя час, Лена и нашла. Две девочки сидели на дереве обнявшись и плакали.
Бесконечное лето Soviet Games Ru VN Визуальные новеллы фэндомы
Бесконечный Голос
Всем привет! Я тут сижу глубокой ночью, заканчиваю сведение семплов в аудишине для "Международного Дня Музыки - 2015" и тут в голову пришла мысль, что хотел бы дать голоса для персонажей БЛ, за арты прошу прощения они бояны(хотя и стараюсь, что бы их не было, но вы прекрасно знаете как работает "Боянометр"), но их я вставляю чисто для визуализации того что я вижу, вот как я это реализовал:
Алисе я дал голос Дарии Ставрович, вокалистки группы "СЛОТ"
Cкачать Нуки Научиться летать бесплатно на pleer.com
Лене я дал голос Ольги Пулатовой, вокалистки группы "Flëur"
Cкачать Fleur Паранойя бесплатно на pleer.com
Славе я дал голос Натальи О'Шей (в девичестве Николаева) вокалистки группы "Мельница"
Cкачать Мельница Королевна бесплатно на pleer.com
Ульяне я дал голос Оксаны Почепы, известной под именем "Акула"
Cкачать Акула Мало бесплатно на pleer.com
Мику я решил дать голос Рисе Орибэ, известной под именем LiSA (Тут представлен вокал из горячо мной любимой анимешки "Ангельские Ритмы")
Download My Song for free from pleer.com
Юле я решил дать голос Екатерины Ивановой, вокалистки группы "Радистка К@т"
Cкачать Радистка К@т Зачем ? бесплатно на pleer.com
Лично для меня Семёну дать голос было проще всего, так как Семён, это отражение каждого из нас, а песни Рустема Булатова, вокалиста и автора песен группы "Lumen", мне очень близки по духу и музыке.
Cкачать LUMEN Не надо снов бесплатно на pleer.com
Cкачать LUMEN Не надо снов бесплатно на pleer.com
Второстепенных персонажей я не стал брать, роль свою они конечно играют в игре, но если пожелаете, то сделаю второй пост с ними.
