7 дней лета(мод) Алиса(БЛ)

Лагерь у моря 2. Часть 3.

Страничка на фикбуке.

Пролог
Часть 1

Часть 2

 "Объ­ект Бе­гунок " За­пись в ин­форма­ци­он­ных фай­лах ор­га­низа­ции.
 Класс объ­ек­та: ано­малия врат.
 Код: зе­леный (прак­ти­чес­ки бе­зопа­сен).
 Уро­вень ре­гис­три­ру­емо­го из­лу­чения: 27%
 При­меча­ния:
 Ма­ло­изу­чен­ное яв­ле­ние. Ано­малия яв­ля­ет­ся сгус­тком энер­гии и ин­форма­ции. Су­щес­тву­ет толь­ко в пре­делах се­ти ин­тернет, в ви­де скры­той прог­раммы. Спо­соб­ность про­яв­ля­ет­ся в пе­реме­щении спон­танно выб­ранных лю­дей и ве­щей меж­ду ми­рами. Был за­регис­три­рован слу­чай про­ник­но­вения ано­малии на сайт [ЗА­СЕК­РЕ­ЧЕНО], с пос­ле­ду­ющим пе­реме­щени­ем поль­зо­вате­лей в иное из­ме­рение. При пе­реме­щении ано­малия ме­няла воз­раст и да­же ген­дерную при­над­лежность лю­дей, по­пав­ших под её вли­яние. Тем не ме­нее, спус­тя от 7-14 дней с мо­мен­та пер­вично­го воз­дей­ствия, си­ла ано­малии ис­то­щалась, и не­воль­ные пу­тешес­твен­ни­ки воз­вра­щались в ис­ходное мес­то и сос­то­яние. По­лучен­ные пос­ле пе­рено­са трав­мы или увечья, по воз­вра­щении ре­гене­риро­вали, бес­след­но ис­че­зая. Да­же ги­бель ре­ципи­ен­та ано­малии, за­кан­чи­валась лишь его дос­рочным воз­вра­щени­ем. Нель­зя дос­то­вер­но ска­зать, яв­ля­ет­ся ли пе­ренос аб­со­лют­но ре­аль­ным, или же это вы­соко­качес­твен­ная ил­лю­зия, по­рож­денная ра­зумом ре­ципи­ен­та. В нас­то­ящий мо­мент прог­рамма изо­лиро­вана на зак­ры­том сер­ве­ре ор­га­низа­ции, изу­чение за­моро­жено. Ка­ких ли­бо приз­на­ков ор­га­низо­ван­но­го ра­зума не про­яв­ля­ла. Дан­ные об ано­малии, час­тично пре­дос­тавле­ны объ­ек­том Юля". Док­тор В.Ц. Кол­лай­дер. Из док­ла­да № 721.

Ри­чард.

 Бы­ло прек­расное лет­нее ут­ро, на не­бе толь­ко нес­коль­ко не­боль­ших ту­чек, впро­чем, сов­сем не за­щища­ющих по­вер­хность от па­лящих сол­нечных лу­чей. Лишь бла­года­ря ещё дер­жавшей­ся с но­чи прох­ла­де, бы­ло не так душ­но. Один из плю­сов приб­режной зо­ны, кли­мат тут, как пра­вило, мяг­че.

 При­чал встре­тил ме­ня пре­рывис­тым мор­ским вет­ром, ко­торый зас­тавлял под­ня­тые на мно­гочис­ленных ко­раб­лях фла­ги тре­петать, влаж­ным воз­ду­хом и кри­ками вез­де­сущих (и вез­десру­щих) ча­ек. Се­год­ня в пор­ту со­бира­лись, приг­ла­шен­ные на сво­еоб­разный кор­по­ратив, лю­ди из ор­га­низа­ции. Бе­зопас­ность бы­ла на выс­шем уров­не, у вхо­да на тер­ри­торию га­вани пос­та­вили нас­то­ящий во­ору­жен­ный зас­лон. Обыс­ки­вали не толь­ко ме­тал­ло­детек­то­рами, прив­лекли да­же ки­ноло­гичес­кую служ­бу. Обу­чен­ные ов­чарки сто­яли с весь­ма не­доволь­ным ви­дом, вы­сунув язы­ки и при­жимая уши к го­лове, вся­кий раз как на при­чал на­каты­вала шум­ная вол­на. Кто-то в ор­га­низа­ции, оп­ре­делен­но был па­рано­иком.

 Я ещё не ус­пел отой­ти от пос­ледней мис­сии, пусть она и бы­ла два дня на­зад. Мо­раль­но и ма­тери­аль­но прой­дя нас­то­ящее бо­евое кре­щение. Пос­ле воз­вра­щения на ба­зу мы прос­матри­вали ви­де­оза­писи опе­рации. Вмес­те с ана­лити­ками «раз­би­рая по­лёты»… Вы­яс­ни­лось, что до при­бытия До­ка, боль­шая часть кон­тра­бан­дистов по­лег­ла от ог­ня имен­но мо­его ору­жия. С од­ной сто­роны кру­то, уда­лось ра­зом за­во­евать ува­жение боль­шинс­тва чле­нов от­ря­да. До это, счи­тав­ших ме­ня сов­сем ещё зе­леным. Яма­да да­же пох­ло­пала по пле­чу, в знак по­ощ­ре­ния. А с дру­гой, уж боль­но пе­чаль­но на всё это смот­ре­ла Сла­вя.

 Ри­чард был бук­валь­но оча­рован ми­лой блон­динкой, её об­раз ни­как не вы­ходил из го­ловы. Воз­ни­кая вновь и вновь, он драз­нил со­вер­шенны­ми чер­та­ми ли­ца и фи­гуры. Со­вер­шенс­тво, она бук­валь­но зас­тавля­ла тя­нуть­ся к се­бе, не столь­ко да­же те­лом, сколь­ко ду­шой. Пусть и не дол­го, пусть при не сов­сем рас­по­лага­ющих об­сто­ятель­ствах, но вре­мя с ней бы­ло по­ис­ти­не при­ят­ным.
 Единс­твен­ное что па­рень так и не мог по­нять, это её чрез­мерно­го сос­тра­дания. К тем, кто это­го со­вер­шенно не зас­лу­жива­ет. Де­вуш­ка гра­мот­но нап­равля­ла от­ря­ды, ми­ними­зируя риск для всех, но она ре­аль­но, слиш­ком мяг­кая для та­кой ра­боты. Од­но то, что Сла­вя не но­сит бо­ево­го ору­жия, уже го­ворит о мно­гом. С дро­тика­ми зап­равлен­ны­ми тран­кви­лиза­тором, во­евать про­тив во­ору­жен­ных про­тив­ни­ков – опас­но. Ка­ким бы силь­ным и быс­трым не был его эф­фект, у че­лове­ка с ог­нес­тре­лом в ру­ках пре­дос­та­точ­но вре­мени на кон­тра­таку.

 -Что рас­кис, но­вичок. – Вне­зап­но на пле­чо опус­ти­лась лег­кая тя­жесть. Обер­нувшись, я за­метил Яма­ду. За го­моном лю­дей и зву­ками пор­та, по­дошед­шую со­вер­шенно не­заме­чен­ной. Или кто зна­ет, мо­жет она во­об­ще из кла­на нин­дзя? – Се­год­ня у всех вы­ход­ной. На­до ве­селить­ся, по­ка есть ред­кая воз­можность.
 Де­вуш­ка кра­сова­лась до­воль­но от­кры­тым тем­ным плать­ем и туф­ля­ми, одеж­да выт­ка­на из лег­чай­ше­го ма­тери­ала, и ин­тенсив­но ко­лыха­лась на вет­ру. Про­мель­кну­ла да­же шаль­ная мыс­лишка, что пусть ве­терок по­ду­ет сни­зу. Ну так, лю­бопытс­тва ра­ди… На шее у неё бы­ла се­реб­ристая це­поч­ка слож­ной ков­ки, но без дра­гоцен­ностей, а на пра­вом за­пястье ви­сел тот са­мый брас­лет. И не ска­жешь что это смер­то­нос­ное ору­жие, и я сей­час не толь­ко про чер­тов брас­лет-тран­сфор­мер! Од­ной сов­мес­тно опе­рации бы­ло дос­та­точ­но, что­бы по­нять прос­тую ис­ти­ну. Эта де­вуш­ка – од­на из са­мых опас­ных лю­дей в ми­ре. А она, как ни в чем не бы­вало, сто­ит тут в ве­чер­нем платье с су­моч­кой че­рез пле­чо, лю­бу­ясь вол­на­ми и ка­менис­тым бе­регом.

 -Не смот­ри так прис­таль­но, - Слег­ка улыб­ну­лась по­лу­япон­ка, от че­го на её блед­ных щеч­ках по­яви­лись ед­ва за­мет­ные ямоч­ки, а гла­за ста­ли боль­ше по­ходить на ази­ат­ский при­щур. – А то я ре­шу, что ты соз­рел сде­лать мне ком­пли­мент.
 -О, из­ви­ни. – Эти сло­ва на­конец вы­вели ме­ня из сту­пора из сту­пора. Стран­но, во вре­мя тре­ниро­вок я всег­да дей­ство­вал быс­тро и чет­ко, а вот при об­ще­нии с де­вуш­кой тор­мо­жу. Нес­мотря на её осо­бен­ности, Яма­да - мо­лодая де­вуш­ка. Кра­сивая де­вуш­ка. – Ты ве­лико­леп­на. Нас­толь­ко, что да­ра ре­чи ли­шила.
 -Ль­стец. – Ре­зюми­рова­ла она, но бы­ло вид­но, что мой не­ук­лю­жий ком­пли­мент, в це­лом при­нят бла­гос­клон­но.
 -А мно­го лю­дей приг­ла­шено? – За­дал я дав­но му­чав­ший ме­ня воп­рос.
 -Ну, сна­чала там бу­дет толь­ко об­слу­га и нес­коль­ко ор­га­низа­торов, плюс пол­но­цен­ный бо­евой от­ряд с на­ми в том чис­ле. Ос­таль­ные под­тя­нут­ся по­том. Поч­ти ты­сяча в об­щей слож­ности, ес­ли го­ворить нав­скид­ку. – Яма­да на­чала за­гибать паль­цы, счи­тая. – Гла­вы ос­новных от­де­лов ог­ра­низа­ции и их под­чи­нен­ные, боль­шая часть ана­лити­ков, по­левые аген­ты, уче­ные. Ду­маю, мир не рух­нет, за па­ру дней на­шего от­ды­ха, пос­то­ян­но ра­ботая и свих­нуть­ся мож­но. Кро­ме них еще об­слу­жива­ющий пер­со­нал и ко­ман­да лай­не­ра. Приг­ла­шены все, кро­ме сов­сем уж за­сек­ре­чен­ных аген­тов, ли­дера, и Ген­ды. Ген­да при­будет по­том, бли­же к ве­чер­не­му кон­церту, а вер­ховно­го глав­но­коман­ду­юще­го ор­га­низа­ции, в жи­вую, не ви­дел ник­то, и ни­ког­да.

 -Ген­ду, ты име­ешь вви­ду До…-Не дав до­гово­рить, Яма зак­ры­ла мой рот ру­кой. Нес­мотря на жар­кое лет­нее ут­ро, её ла­донь бы­ла прох­ладной, а ко­жа очень неж­ной, с лег­ким за­пахом кре­ма. Стран­но, что у меч­ни­цы нет мо­золей на ла­донях. Ког­да мне в своё вре­мя при­ходи­лось ос­ва­ивать хо­лод­ное ору­жие, то ла­дони пред­став­ля­ли со­бой один сплош­ной и бо­лез­ненный «мо­золь».
 -Тссс. – За­шипе­ла де­вуш­ка. И ше­потом до­бави­ла. – Да­же в пре­делах ор­га­низа­ции, на­зывай его Ген­да. Очень и очень ог­ра­ничен­ный круг лиц, зна­ет До­ка, а то, что Док и Ген­да это один че­ловек, ещё мень­ше.
 -Ок. – По­пытал­ся сог­ла­сить­ся я, но с зак­ры­тым ртом выш­ло ка­кое-то мы­чание. Бла­го Яма­да по­няла, и от­пусти­ла ме­ня.

 В ско­ром вре­мени, к нам при­со­еди­нилась и Сла­вя. В от­ли­чие от тем­но­воло­сой по­лу­япон­ки, моя на­чаль­ни­ца приш­ла в бо­лее при­зем­ленном ви­де. Что не по­меша­ло ей прив­лечь все­об­щее вни­мание, лишь сто­ило од­ной но­ге валь­ки­рии ока­зать­ся на прис­та­ни. Соз­да­валось ощу­щение, что блон­динка выш­ла на про­гул­ку. Бе­лый то­пик, и свет­ло-го­лубые джин­сы под­черки­вали тон­кую та­лию и плос­кий жи­вотик, не скры­тый тканью. На го­лове бе­лая кеп­ка, про­ема для во­лос в ко­торой, ед­ва хва­тало, что­бы вмес­тить в се­бя объ­ем­ные зо­лотис­тые во­лосы, на улы­ба­ющем­ся ли­це - сол­нце­защит­ные оч­ки. Оч­ки уз­кие, эле­ган­тные, а не те ко­торые но­сит боль­шинс­тво де­вушек – раз­ме­ром с пол ли­ца. Ук­ладка "кон­ский хвост" ей оп­ре­делен­но шла, ос­тавляя за­горе­лую ко­жу на шее соб­лазни­тель­но от­кры­той. Туф­лям, Сла­вя пред­почла бе­лые крос­совки. Бо­гиня! Где мой фо­то­ап­па­рат!? Так. На­до взять се­бя в ру­ки!
 - Те­бе очень идет. – Пос­пе­шил я оце­нить кра­соту де­вуш­ки, что­бы не выш­ло как с Ямой.
 -При­вет! И спа­сибо. – Прос­то поз­до­рова­лась Сла­вя, слег­ка трях­нув го­ловой, от­че­го длин­ные во­лосы за­иг­ра­ли на вет­ру, пе­рели­ва­ясь под па­да­ющи­ми лу­чами сол­нца все­ми от­тенка­ми от свет­ло-жел­то­го, до на­сыщен­но­го цве­та зо­лота. – Я на­лег­ке, пе­ре­одеть­ся к кон­церту мож­но и по­том. На­ши ве­щи уже на бор­ту, они бы­ли дос­тавле­ны за­ранее.
 -Кста­ти, Сла­вя, а прав­да, что мы на но­вом про­тоти­пе поп­лы­вем? – Спро­сила Яма­да, ки­вая на то мес­то, ку­да дол­жен бу­дет приш­варто­вать­ся наш ко­рабль. – На том са­мом, эк­спе­римен­таль­ном…
 -Да, ско­ро, кста­ти, дол­жен при­чалить. – Сла­вя све­рила вре­мя, гля­нув на мо­биль­ник. – А вот и наш тран­спорт.
 -Это?! – Не­воль­но выр­вался мой воз­глас. Что ни го­вори, а не­боль­шая, пусть и кра­сивая ях­та, ко­торая сей­час швар­то­валась в ука­зан­ном Сла­вяной мес­те, на гран­ди­оз­ную ну ни­как не тя­нула, хоть и выг­ля­дела до­рогой. Не го­воря уже о том, что за­яв­ленное меч­ни­цей ко­личес­тво лю­дей, там ба­наль­но не по­мес­тится.
 -Ко­неч­но нет, - ус­мехну­лась блон­динка, про­демонс­три­ровав свою бе­лос­нежную улыб­ку. По­пут­но ве­тер до­нес с её сто­роны нот­ки ка­ких-то, то ли ду­хов, то ли трав. Не знаю что это, но за­пах был при­ят­ным. – Наш лай­нер сю­да прос­то не вле­зет.
 -Ага, он ог­ромный, ес­ли ве­рить чер­те­жам, ко­торые я ви­дела у Ле­ны. – Под­твер­ди­ла Яма­да, мно­гоз­на­читель­но по­кивав го­ловой. – Так что плыть бу­дем с пе­ресад­ка­ми. Был ещё ва­ри­ант по­лететь на вер­то­лете, но ана­лити­ки обе­ща­ют силь­ный ве­тер. А пи­лоты у нас по боль­шей час­ти ссы­ку...Кхм, очень ос­то­рож­ные.

 На ях­те мы плы­ли с ком­фортом. В ка­ютах был да­же кли­мат­кон­троль, поз­во­лив­ший лег­ким не па­рить­ся, от под­нявшей­ся днев­ной ду­хоты. Прох­ладный ве­терок из мно­гочис­ленных кон­ди­ци­оне­ров, при­ят­но хо­лодил ко­жу. Лег­кое по­качи­вание дей­ство­вало на всех по раз­но­му. Кто-то из нес­коль­ких де­сят­ков пас­са­жиров стра­дал от мор­ской бо­лез­ни. На дру­гих, на­обо­рот, кач­ка дей­ство­вала уми­рот­во­ря­ющее, лич­но Яма­да, прак­ти­чес­ки всё пла­вание наг­ло прод­рыхла в ка­юте. Сла­вя, в ком­па­нии двух мо­лодых де­вушек, ко­рота­ла вре­мя на па­лубе, в не­боль­шом бас­сей­не и шез­лонгах, под шу­мок к ним при­бил­ся и я. По срав­не­нию с мо­им прош­лым вре­мяп­репро­вож­де­ни­ем за пос­то­ян­ны­ми тре­ниров­ка­ми, лю­бой от­дых – не­веро­ят­ное бла­го. Да­же прос­то ни­чего не де­лая, смот­реть, как за бор­том про­носят­ся вол­ны, бы­ло при­ят­но.

 -Гля­ди, дель­фи­ны! - Сла­вя по­дош­ла поб­ли­же, и об­ло­коти­лась о пе­рила на бор­ти­ке. Пер­вые пол­то­ра ча­са пла­вания она за­гора­ла, пе­ре­одев­шись в весь­ма от­кры­тый не­бес­но-го­лубо­го цве­та ку­паль­ник. Сей­час, все­го в нес­коль­ких мет­рах под на­ми, шу­мела и пе­нилась мор­ская во­да.
 -И прав­да, кра­сиво. – Не мог не сог­ла­сить­ся я с де­вуш­кой. Це­лая стая мор­ских мле­копи­та­ющих соп­ро­вож­да­ла мча­щу­юся по вол­нам ях­ту. Се­рые, блес­тя­щие на сол­нце спи­ны, то по­яв­ля­лись, то ис­че­зали в мор­ской во­де. За ях­той тя­нул­ся пе­нис­тый след, от ра­бота­ющих ло­пас­тей. А да­же прос­тое при­сутс­твие ря­дом столь кра­сивой де­вуш­ки, под­ни­мало нас­тро­ение. – Мо­жет ну его, этот бан­кет? Поп­ла­ва­ем и так, чем не от­дых?
 -Мно­го лю­дей тру­дилось, ор­га­низо­вывая его. – Сла­вя, в прит­ворной стро­гос­ти по­кача­ла ука­затель­ным паль­цем. Я по­пут­но от­ме­тил, что у неё очень ухо­жен­ные ру­ки и ног­ти. – Не при­сутс­тво­вать, бу­дет не­ува­жени­ем к про­делан­ной ра­боте. Или ты прос­то не лю­бишь шум­ные кам­па­нии?
 -Не то что­бы… - Не го­ворить же ей, что для от­ды­ха мне прек­расно пой­дет лю­бое мес­то, где не под­ни­ма­ют на рас­све­те бе­жать кросс, наг­ру­зив по­пут­но бро­нежи­летом. А тем бо­лее, от­кро­вен­ни­чать, что её ком­па­нии мне бо­лее чем дос­та­точ­но. В кон­це кон­цов, мы и зна­комы-то, все­го ни­чего. – Прос­то мне и здесь хо­рошо. И не го­ня­ют, и кор­мят вкус­но, те са­латы и кок­тей­ли на кам­бу­зе: весь­ма неп­ло­хие. «И не­зем­ной кра­соты де­вуш­ка ря­дом» - До­бавил я про се­бя.

 -Ка­кой ты у нас ока­зыва­ет­ся неп­ри­веред­ли­вый, Ри­чард. – Улыб­ну­лась блон­динка. Свои ве­лико­леп­ные во­лосы она зап­ле­ла в при­выч­ные ко­сы, и сей­час их кон­чи­ки слег­ка по­качи­вались от вет­ра, нес­мотря на то, что ещё не до кон­ца вы­сох­ли.
 -На­зывай­те ме­ня прос­то Рич, ко­ман­дир. – От­ветная улыб­ка да­лась мне лег­ко, уди­витель­но да­же, не та­кой уж и боль­шой опыт об­ще­ния за пле­чами. Прос­то Сла­вя, рас­по­лага­ла у се­бе ка­ким то мис­ти­чес­ким об­ра­зом, на уров­не под­созна­ния. Прос­то по­нима­ешь, что от нее не сто­ит ждать ка­кой-то па­кос­ти, или ехидс­тва. И эти го­лубые без­донные гла­за…
 -Это на за­дани­ях ко­ман­дир, - фыр­кну­ла де­вуш­ка, до­воль­но за­бав­но смор­щив но­сик, - а вне мис­сий прос­то, Сла­вя. Да и, обыч­но я ру­ково­жу при сти­хий­ных и тех­но­ген­ных бедс­тви­ях, не час­то при­ходит­ся ид­ти на штур­мы и стре­лять. Для это­го есть дру­гие от­ря­ды. Бо­лее, кро­вожад­ные что-ли.
 -И час­то ор­га­низа­ции при­ходит­ся…- я за­мял­ся, под­би­рая сло­ва, но вмес­то это­го прос­то чир­кнул паль­цем по шее, жест по­нят­ный вся­кому. Раз­го­вор оп­ре­делен­но за­шел не в то рус­ло.
 -Уби­вать? – Пе­чаль­но спро­сила Сла­вя. – Ча­ще чем хо­телось бы. Я и на­вяза­лась в от­ряд к Яме, на­де­ясь умень­шить ко­личес­тво жертв, что не ду­май, а они то­же лю­ди.
 -Всех не спас­ти. – Иде­оло­гия свет­ло­воло­сой кра­сави­цы бы­ла прек­расной, но ре­аль­ный мир жес­ток. – Есть те, ко­го прос­то при­ходит­ся ус­тра­нять.
 -Ты го­воришь сей­час, пря­мо как Ви­ола. – Го­лубые гла­за смот­ре­ли те­перь не на ме­ня, а вдаль, в мо­ре. – Она то­же как-то при­вела при­мер, что про­ще ус­тра­нить при­чину, чем пос­то­ян­но уби­рать пос­ледс­твия. Не по­думай, я все прек­расно по­нимаю, по­нимаю, что иног­да прос­то нет дру­гого вы­хода. По­нимаю, что те ра­ботор­говцы в прин­ци­пе дру­гого кон­ца и не зас­лу­жива­ли. Зна­ешь. Рань­ше я боль­ше ве­рила в лю­дей, да и сей­час, в прин­ци­пе, ни­чего не из­ме­нилось. Вот толь­ко…

 -Толь­ко что? – Я по­нимал, что ве­ду се­бя на­вяз­чи­во, но же­лание уз­нать ход мыс­лей та­кой не­ор­ди­нар­ной де­вуш­ки, бы­ло силь­нее.
 -Толь­ко не каж­дый, кто ды­шит, зас­лу­жива­ет пра­во на­зывать­ся че­лове­ком. – От­ве­тила она, при этом её бро­ви нах­му­рились, а в доб­рых гла­зах, пусть на мгно­вение, про­мель­кнул лед. – Это не мои сло­ва, но уж очень они яс­но, от­ра­жа­ют на­шу дей­стви­тель­ность. Лад­но, не бу­дем по­ка об этом. Ты но­вень­кий, ещё ус­пе­ешь нас­мотреть­ся. От­ды­хать нам дей­стви­тель­но ред­ко уда­ет­ся, так что вы­ше нос. Это я се­бе.

 Пох­ло­пав се­бя ла­доня­ми по ще­кам, слов­но про­гоняя дур­ные мыс­ли, Сла­вя улыб­ну­лась сво­ей за­рази­тель­ной улыб­кой, и плав­но уш­ла к шез­лонгу, слег­ка по­качи­вая бед­ра­ми, не для то­го что­бы про­демонс­три­ровать их, а они бес­спор­но прек­расны, нет… Она дви­галась так, что пол­ностью сво­дила на нет до­воль­но ощу­тимую кач­ку ко­раб­ля. Ох, не прос­тая эта де­вуш­ка, од­но лишь те­лос­ло­жение вы­да­ет её с пот­ро­хами. Уж боль­но оно гар­мо­нич­но раз­ви­то, ед­ва за­мет­ные мыш­цы, под­тя­нутая фи­гура, плос­кий жи­вот, и всё это на креп­ких длин­ных но­гах. И пе­реме­ща­ет­ся плав­но, как те­кущая ре­ка, ни од­но­го лиш­не­го дви­жения, за­любу­ешь­ся.

 Дру­гие пас­са­жиры ях­ты, раз­но­го воз­раста и по­ла, раз­вле­кались как мог­ли, буд­то это пос­ледний день пе­ред по­луго­довой ко­ман­ди­ров­кой. Ви­димо сло­ва де­вуш­ки о ред­ком от­ды­хе, не­дале­ки от ис­ти­ны. Нес­коль­ко де­вушек пла­вали в не­боль­шом на­дув­ном бас­сей­не, раз­ме­щен­ном пря­мо пос­ре­ди па­лубы. Что-то из се­рии «-Мы ус­та­нови­ли те­бе бас­сейн на ях­те, что­бы мож­но бы­ло пла­вать в во­де, по­ка ты пла­ва­ешь в во­де». Сла­вя ле­жала на рас­кла­душ­ке под зон­ти­ком, по­пут­но на­нося на от­кры­тые учас­тки те­ла крем. От это­го, её и без то­го ши­кар­ная ко­жа, прак­ти­чес­ки зас­верка­ла. Эх, хва­тило бы мне ду­ху, пред­ло­жить для на­несе­ния свои ру­ки… Так в спо­кой­ном, раз­ме­рен­ном рит­ме, мы плы­ли ещё два ча­са. За это вре­мя я ус­пел: по­есть ома­ров, по­лежать на шез­лонге не­дале­ко от Сла­ви, вы­пить два хо­лод­ных мо­лоч­ных кок­тей­ля, сно­ва по­есть, по­лежать, по­том во­об­ще: лё­жа по­есть. Кра­сота! И пусть ак­тивные ЗО­Жев­цы раз­ми­на­ют­ся и бе­га­ют. А я хоть раз в жиз­ни по­буду ле­нивой жо­пой!
Ве­тер ста­новил­ся ощу­тимо прох­ладнее, пос­ле па­рящей жа­ры и зноя (кон­ди­ци­оне­ры име­лись толь­ко в ка­ютах), это бы­ло как ман­на не­бес­ная. Вот толь­ко, рез­ко­ватый пе­реход.

 -Мда, на­де­юсь мы доп­лы­вем до це­ли быс­трее. – Ти­хо про­бор­мо­тал я под нос, гля­дя, как с за­пада над­ви­га­ет­ся боль­шое се­рое об­ла­ко, за­пол­ня­ющее со­бой весь го­ризонт. Гус­тые об­ла­ка об­ра­зовы­вали сплош­ной фронт, без еди­ного прос­ве­та. – Толь­ко штор­ма нам и не хва­тало.

 Воз­ле од­но­го из барь­ер­ных ри­фов.

 Нес­мотря на яс­ную по­году, вол­ны в оке­ане бы­ли нес­по­кой­ны. Вод­ная гладь, слов­но сот­ря­салась из­нутри. Яр­ко-го­лубые вол­ны проз­рачной во­ды, бе­зос­та­новоч­но ко­леба­лись. С бе­рега за этим наб­лю­дала де­вуш­ка в бе­лом ха­лате, ко­торую ох­ра­нял во­ору­жен­ный сол­дат.
 -Что ду­ма­ешь, Кэп? – Спро­сила Ви­ола сво­его соп­ро­вож­да­юще­го, по­пут­но рас­смат­ри­вая приб­режную зо­ну в не­боль­шой би­нокль, ви­сев­ший на шее док­то­ра.
 -О, нет! Нет. Ду­мать, это твоя обя­зан­ность, - за­махал ру­ками креп­ко сби­тый муж­чи­на сред­них лет, - я се­год­ня прос­той ох­ранник, бу­ду ку­рить, гроз­но смот­реть на або­риге­нов и бря­цать ору­жи­ем. Мо­жет да­же по­ем на­конец что-ни­будь кро­ме сух пай­ка.
 -Не при­бед­няй­ся, - улыб­ну­лась де­вуш­ка, ак­ку­рат­но поп­равляя, вы­бив­шу­юся от вет­ра, прядь во­лос из сво­ей при­чес­ки. - Не ты ли поч­ти не­делю в Со­вен­ке от­ды­хал? Вам иног­да да­же сам Док го­товил, за­видую.
 Ска­зав это, Ви­ола меч­та­тель­но об­лизну­лась. Пос­ле это­го, и так блес­тя­щие от крас­ной по­мады гу­бы, зас­верка­ли на сол­нце как дра­гоцен­ности.
 Мес­тные об­хо­дили стран­ную па­роч­ку сто­роной, и так не от­ли­чав­ши­еся осо­бой лю­боз­на­тель­ностью, жи­тели по­бережья сто­рони­лись Кэ­па. На фо­не, до­воль­но низ­ко­рос­лых ко­рен­ных жи­телей, он смот­релся вну­шитель­но, да и по­лу­ав­то­мати­чес­кая вин­товка в его ру­ках – бы­ла вов­се не бу­тафо­ри­ей. Пос­ле ос­мотра этой час­ти пля­жа, Ви­ола от­пра­вилась к сле­ду­юще­му пун­кту. Он был не­дале­ко, но по­пасть ту­да абы кто не мог…

 Рас­ту­щие воз­ле бе­рега паль­мы, да­вали дос­та­точ­но те­ни, что­бы там рас­по­ложил­ся заг­ра­дитель­ный кор­дон. Мно­жес­тво лю­дей и тех­ни­ки, оце­пили об­ширный учас­ток пля­жа, пол­ностью пе­рек­рыв на­зем­ное, вод­ное и воз­душное прос­транс­тво. В воз­ду­хе де­жури­ли дро­ны, а у бе­рега пос­та­вили эк­спе­римен­таль­ные ло­като­ры и пуш­ки, спо­соб­ные пус­тить на дно лю­бой ко­рабль, имев­ший наг­лость ос­лу­шать­ся пре­дуп­режде­ния и под­плыть за пре­дуп­режда­ющие буй­ки. Ви­олу и Кэ­па сол­да­ты зна­ли, мно­гие из них поч­ти­тель­но при­ветс­тво­вали не пос­ледних лиц в ор­га­низа­ции.

 -Где ана­литик, от­ветс­твен­ный за это бе­зоб­ра­зие? – Ус­та­ло спро­сила Ви­ола, по­думав, что по­ра бы уже бро­сать ку­рить, раз лег­кие нас­толь­ко раз­ле­нились, что пос­ле пус­тя­ковой наг­рузки от­ка­зыва­ют­ся снаб­жать ор­га­низм дос­та­точ­ным ко­личес­твом кис­ло­рода. Хо­тя вот тот же Кэп, да­же сей­час ды­мит как па­ровоз, а дер­жится бод­рячком.
 -Здесь я, здесь, Ви­олет­та Цер­новна - сон­но по­зевы­вая, от­ве­тили из те­ни не­пода­леку. Из на­тяну­того меж­ду паль­ма­ми га­мака, под­ни­малась не­высо­кая тем­но­воло­сая де­вуш­ка, с рас­тре­пан­ны­ми во­лоса­ми, не до­ходя­щими до плеч. На ней бы­ли лег­кие хлоп­ко­вые шор­ты и май­ка, цве­та ха­ки. На хо­ду про­тирая гла­за и на­девая оч­ки с пляж­ной па­нам­кой, го­лос у мо­лодой де­вуш­ки был нем­но­го хрип­ло­ват, пос­ле про­буж­де­ния. – Мы вас не жда­ли так ра­но.
 -Оно и вид­но. Вся в де­лах, да Же­ня? – Ед­ва ощу­тимо улыб­нувшись, ска­зала Ви­ола, ог­ля­дывая удоб­ный га­мак и ле­жащий не­пода­леку ста­кан со­ка со ль­дом.
 -Я всю ночь ра­бота­ла! – Воз­му­щен­но от­ве­тила пос­ледняя, от че­го над её ма­куш­кой вы­билась не­пос­лушная прядь. – Со­весть же на­до иметь! Ещё вче­ра вам все дан­ные прис­ла­ли Ви­олет­та Цер­новна.
 -Лад­но, не ру­гай­ся, - Ви­ола пог­ла­дила по го­лове од­ну из сво­их про­теже. Же­ня от­ве­чала за ар­хи­виро­вание и сбор ин­форма­ции, ей пред­ла­гали воз­гла­вить этот от­дел сра­зу же, как она по­рабо­тала в нем пол­го­да, но при­род­ная лень ум­ни­цы, бы­ла про­тив от­ветс­твен­но­го пос­та. Де­вуш­ка ра­бота­ла на бла­го ор­га­низа­ции, из­на­чаль­но что­бы на­ходи­лась под наб­лю­дени­ем, но ока­залась весь­ма ум­на и та­лан­тли­ва. Страш­но пред­ста­вить, че­го мог­ла бы до­бить­ся Же­ня, не об­ла­дай она столь ле­нивым и нем­но­го раз­дра­житель­ным ха­рак­те­ром. – И да­вай по­казы­вай, мы при­лете­ли сю­да уви­деть всё вжи­вую.
 -Ни­чего жи­вого, вы осо­бо не уви­дите, - на­чала бы­ло Же­ня, но по­том мах­нув ру­кой прос­то ска­зала, - сле­дуй­те по­жалуй­ста за мной, и ра­ди бо­га хва­тит от­равлять воз­дух сво­ей га­достью. Во вся­ком слу­чае, по­ка им ды­шу я!

 На удив­ле­ние прис­ты­жен­ный Кэп, по­тушил си­гаре­ту, и вмес­те с ещё дву­мя бой­ца­ми от­пра­вил­ся сле­дом за де­вуш­ка­ми. Ид­ти бы­ло не­дале­ко, уже у пля­жа но­ги про­вали­вались в мяг­чай­ший бе­лый пе­сок, тя­желее все­го бы­ло Же­не, с пляж­ны­ми слан­ца­ми на но­гах. Ана­лити­ки! Ни­како­го прак­ти­чес­ко­го под­хо­да к по­левой ра­боте, всё бы им за ком­па­ми си­деть. Вот что сто­ило зах­ва­тить обувь по прак­тичнее?

 Идил­лию оке­ан­ско­го по­бережья, ка­ким его ри­су­ют в ту­рис­ти­чес­ких бук­ле­тах, на­руша­ло ог­ромное мно­жес­тво жи­вот­ных. Мор­ских жи­вот­ных. Нав­скид­ку, Ви­ола нас­чи­тала, око­ло сот­ни тю­леней, и де­сят­ки дель­фи­нов, сре­ди ко­торых по­пада­лись да­же грин­ды. Кро­ме них, на бе­рег выб­ро­сило и двух ог­ромных си­них ки­тов.
 -Чу­ешь? – Спро­сила Ви­ола Кэ­па, и му­жик тут же глу­боко вдох­нул, втя­гивая но­сом теп­лый воз­дух.
 -Ни­чего не чувс­твую…-ска­зал он спус­тя не­кото­рое вре­мя. - Сов­сем ни­чем не пах­нет.
 -Вот имен­но! – Вос­клик­ну­ла Же­ня, ста­ра­ясь умес­тить­ся в те­ни од­но­го из сол­дат, и не­доволь­но мор­щась, ког­да сол­нце по­пада­ло ей в гла­за. Да­же па­нама не спа­сала её от па­ляще­го све­тила. – Приг­ля­дитесь к те­лам.

 Пос­ле этих слов, Ви­ола по­дош­ла к од­но­му из дель­фи­нов. Не­ког­да блес­тя­щая ко­жа мор­ско­го мле­копи­та­юще­го, бы­ла по­хожа на смя­тый лист се­рой бу­маги. Док­тор, во­ору­жив­шись ре­зино­выми пер­чатка­ми из сво­ей сум­ки, ос­мотре­ла его поб­ли­же.
 -Не сов­сем стан­дар­тный про­цесс раз­ло­жения, для про­лежав­ше­го на сол­нце­пеке мя­са. Я бы да­же ска­зала, сов­сем нес­тандар­тный, - ре­зюми­рова­ла она. -Ко­жа дель­фи­на, сто­ило к ней при­кос­нуть­ся, рас­сы­палась в прах, ко­торый тот­час же раз­ве­яло вет­ром. На бе­регу ос­та­лись лишь вы­белен­ные кос­ти.
 -Учи­тывай­те и то, Ви­олет­та Цер­новна, - до­бави­ла ана­литик, поп­равляя оч­ки, - что те­ла выб­ро­сило на бе­рег два дня на­зад. Два дня! За та­кое вре­мя…
 -Нас­толь­ко ис­сохнуть они не мог­ли, - за­дум­чи­во про­шеп­та­ла Ви­ола, взгляд её рас­фо­куси­ровал­ся, от­ре­шив­шись от ми­ра, мыс­ли док­то­ра ха­отич­но ис­ка­ли от­вет. – Тем бо­лее ки­ты, они в та­ком же сос­то­янии, су­дя по тво­ему док­ла­ду. Та­кая гро­мади­на не то что за па­ру дней, за па­ру ме­сяцев не ссох­нется до сос­то­яния му­мии.
 -Аб­со­лют­но. – Под­твер­ди­ла Же­ня, для со­лид­ности ещё и кив­нув го­ловой. – Ни­каких ви­димых сле­дов гни­ения. Что это мо­жет быть?

 Вдруг обе де­вуш­ки ус­лы­шали хруст, раз­несший­ся по пля­жу. Его ис­точни­ком был Ка­питан, кос­тяшки паль­цев у не­го по­беле­ли, сус­та­вы хрус­те­ли от нап­ря­жения, во взгля­де – злость впе­ремеш­ку со стра­хом.
 -Ви, - ни­чего не вы­ража­ющим го­лосом про­мол­вил сол­дат, - те­бе это ни­чего не на­поми­на­ет? Ис­то­щен­ные тру­пы, буд­то са­ма жизнь по­кину­ла их те­ла. Точ­нее, буд­то её вы­тяну­ли…
 Ви­ола поб­ледне­ла, бук­валь­но за па­ру мгно­вений, дос­та­ла те­лефон, и чет­ко, без лиш­них ре­чей про­дик­то­вала. Ед­ва за­мет­но дро­жащим, но твер­дым го­лосом.
 -Ви­олет­та Цер­новна Кол­лай­дер, от­де­лу ана­лити­ков. Соб­рать все дан­ные, о выб­ра­сыва­нии на бе­рег мор­ских жи­вот­ных за пос­ледние пол­го­да. Соб­рать все дан­ные ор­га­низа­ции об ано­мали­ях вод­ной ло­кации, и пос­тра­дав­ших от них лю­дях. Со­об­щить от­де­лу бе­зопас­ности об уг­ро­зе в от­кры­тых во­дах. – За­кон­чив с этим, де­вуш­ка сер­ди­то трях­ну­ла го­ловой.

 -Как буд­то и так проб­лем бы­ло ма­ло! Же­ня! – Ок­ликну­ла удив­ленно­го столь рез­кой де­ятель­ностью ана­лити­ка Ви­ола. – Мы сей­час же со­бира­ем все дан­ные и об­разцы, и ва­лим от­сю­да.
 -Бу­дет сде­лано, - от­ве­тила та, ми­гом вып­ря­мив­шись, про­гоняя лень, а по­том не­реши­тель­но ос­мотре­ла пляж, став­ший пос­ледним прис­та­нищем со­тен жи­вот­ных - а что де­лать с ос­та…
 -Сжечь! – Хо­лод­но ска­зала док­тор, взгляд её был ус­трем­лен вдаль, где на го­ризон­те схо­дились не­бо и во­да. – Сжечь дот­ла…

Добрыми намерениями...

  Суета возле ворот. Галдят дети, немногочисленные взрослые пытаются их утихомирить, водители автобусов выгружают сумки, чемоданы из грузовых отсеков. Возле одной из групп останавливается высокая девушка. И деловито начинает говорить.

- Так, первый отряд, внимание. Я ваша вожатая,меня зовут Ольга Дмитриевна. Очень рада видеть вас у нас в «Совёнке». Здравствуй, Славя, опять к нам? Замечательно. Предлагаю самим разбиться на пары, так как домики у нас двухместные. Ну что, кто готов, подходите, будем знакомиться и выдавать вам ключи.

- Алиса и Ульяна. Приятно познакомиться – вот, это будет ваш домик.

- Саша, Сергей. Маловато парней в эту смену,замучают вас на танцах девчонки, – рассмеялась девушка. - Держите ваш ключ.

- А вы девочки что? Ну, кто с кем будет? –спрашивает оставшихся. Одна смотрит себе под ноги и теребит край галстука;брюнетка, близоруко щурясь, рассматривает ворота; третья с широко распахнутыми от удивления глазами вертит головой, ничего себе, это как она за своими волосами ухаживает, хвосты чуть ли не до земли; Славя выбирает свою сумку из общей кучи.

- А вы Ленку и Мику вместе поселите, – весело раздаётся Алисин голос. – Ленка молчит, Мику постоянно болтает, сохраните баланс.

- Мику? – удивляется вожатая.

- Ой, если вам трудно запомнить, то зовите Машей,я привыкла. У меня мама – японка, а папа – русский, – затараторила длинноволосая. – Они познакомились в Япони…

- Стоп, стоп. Позже расскажешь, – вытянула ладонь перед собой вожатая. - А Лена – это кто?

Девушка, что буравит взглядом землю под ногами,покраснела и тихо говорит – Я.

- Ну как, согласны вместе заселиться? – спрашивает Ольга.

Лена молча кивает головой, Мику звонко смеётся и тоже кивает.

- Хорошо, вот ваш ключ. И остались Славя и …?

- Женя, – буркнула брюнетка.

- Ну, вот и определились, – довольно говорит вожатая.

- Господин! Она убежала! Убежала! – навстречу Начальнику охраны выбежал Старший ночной смены, бросился перед ним на колени.

- Каждые полчаса проверяли, как положено. В 6.30последний раз заглянули. Она была на месте, спала в своей кровати. В 7 служанка пошла будить – нет её. Клянусь, каждые полчаса… - со смертной мукой в глазах простонал Старший. Начальник охраны сжал кулаки, стиснул зубы и со свистом втянул воздух. Выдохнул. Занёс кулак над головой подчинённого, ещё раз глубоко вдохнул. Выдох. И опустил руку.

- Всю ночную смену ко мне, немедленно! Слуг тоже!Дворец окружить, обыскать, может, решила спрятаться, на все выходы двойные караулы, – и быстрым шагом направился к своему кабинету.

  Костровая поляна. С визгами носятся друг за другом малышня, ребята чуть постарше с интересом наблюдают как Славя укладывает дрова,старшие разбились на несколько компаний, самая большая сгрудилась около Алисы,которая закончила настраивать гитару и, покосившись на вожатую, что-то негромко принялась петь.

  Невысокая брюнетка подходит к вожатой и пару раз тянет её за рукав рубашки, чтобы привлечь к себе внимание.

- Ольга Дмитриевна, я назад пойду, в домик.

  Вожатая недовольно дёргает плечом, оборачивается к девушке на мгновение, затем вновь отворачивается.

- Подожди. Славя, ты закончила? Тогда присмотри,пожалуйста, за младшим отрядом. Алиса, это что ты там такое играешь, ещё куплет, и ты у меня неделю в столовой будешь дежурить.

- Так что ты хочешь, Женя? – оборачивается к брюнетке.

- Я пойду назад в домик.

- Нет. Закончится костёр, все вместе и уйдём. Этоже первый костёр в смене, специально чтобы вы познакомились друг с другом.

- Мне плохо.

- Голова болит? Сейчас анальгина дам.

- Нет, не голова. Я пойду.

- Живот? Подожди, достану аптечку. И подлечим тебя.

- От месячных? – сварливо интересуется Женя.

Вожатая хватает девушку за руку и тянет подальше от костра.

- Думай, что говоришь при мальчиках. Запомнила дорогу? Одна дойдёшь, не заблудишься? Может тебя проводить надо?

- Нет, не надо. Дойду.

- Ну, ступай. Вот по этой тропе иди, никуда не сворачивай. После костра я к тебе зайду.

  Женя мотнула головой и побрела по тропинке.

  Оставалось метров 200 до входа на территорию«Совёнка» как вдруг девушка, застонав от боли, схватилась за живот, её согнуло, подломились ноги. Она опустилась на землю, посидела несколько секунд, упала на бок, и притянув колени к груди, потеряла сознание.

- Вот, Черныш, посмотри, что происходит с глупенькими девочками,которые решают, что они лучше всех разбираются в растениях.

  Кот, услышав своё имя, лениво приоткрыл один глаз и посмотрел вниз с полки. Глупое двуногое, опять не даёт спокойно поспать после обеда. И ещё одно, молоденькая самка, лежит на боку, срыгивает еду. И ради этого надо было меня будить? Фу! Кот потянул лапу, зевнул и прикрыл нос хвостом.

- И чему вас только учат? Нарвала аконита,пожевала и думаешь всё? Тут же с Богами беседуешь? Ошибаешься девочка. Ой, как ошибаешься. Но ничего, Сёстры в Храме тебя объяснят что, как, почему и в каких количествах.Да так, что меня за пояс заткнёшь.

Низенький, полный человек - дворцовый лекарь,ходит вдоль полок, которыми увешана стена, достаёт что-то из разных баночек,горшочков, пакетов и бросает в ступку. И говорит, то ли сам с собой, то ли с девушкой на кровати.

- И если уже решила отравиться, то надо было с собой в комнату брать, а не там же в саду есть. Всю ночь бы промучилась, но к утру, может быть, и получилось бы у тебя… Блевотиной своей захлебнуться.Думаешь во Дворце садовники дураки сплошные, не знают, что можно садить. Эх,девочка, девочка…

  Ингредиенты собраны, лекарь начинает их растирать пестиком, затем высыпает получившийся порошок в стакан, заливает кипятком, размешивает и подходит к кровати. Смотрит на лежащую девушку. Бледная, под глазами тёмные круги, дыхание слабое, рот приоткрыт и из него свисает струйка слюны. Лекарь ставит стакан на прикроватный столик, идёт к умывальнику, снимает полотенце,намачивает его под водой. Возвращается назад и аккуратно протирает лицо девушке. Поворачивает её на спину, подхватывает под мышки, приподнимает и кладёт ей под спину пару подушек. Берёт стакан с настоем и маленькими порциями вливает в безвольно открытый рот. Иногда девушка кашляет, захлёбываясь, лекарь пережидает приступ и продолжает выпаивать ей лекарство. Всё. Выпила.

  Стакан возвращается на столик. Лекарь отходит назад к умывальнику, долго плескает себе на лицо холодной водой, то фыркнет, то примется яростно тереть, опять плескает. На полу уже вокруг места сухого нет. Вытирается. Подтягивает стул к кровати и тяжело садится на него. Смотрит на девушку,поднимает руку и медленно гладит её по голове, убирает прядь чёрных волос сглаз.

- Глупая. Маленькая глупая девочка.

  Тишину медпункта нарушает мелодичное звяканье фарфоровых чашек, которые Виола ставит на стол, наливает заварку, кипяток.

- Завязывал бы ты со своими путешествиями, -говорит она своему гостю.

- Зачем её сюда привёл? На молоденьких потянуло?Так тут и так, такой выбор, – она ставит на стол вазочку с конфетами, достаёт из холодильника блюдце с нарезанным лимоном.

  Гость хмурится, морщится, и от вида лимона, и от слов медсестры.

- Оставь этот тон для пионеров. Значит, надо было.

  Виола садится за стол и внимательно смотрит на собеседника.

- Извини. Так всё же, зачем? И ещё к тому же память плохо подчистил.

- Увидел, жалко стало её. А память... Впервые такое у меня, и понять не могу почему.

- Значит её жалко, а сестру нет?

- А сестра была горда своей участью! Ты бы видела,как она по Дворцу ходила, роста метр шестьдесят, а идёт и умудряется на встречных сверху вниз смотреть. А позади плетётся кривое отражение... – гость замолкает, щёлкает пальцами, пытаясь поточнее найти слова, - Не так. Не знаю даже как описать. Это... Это... Одна банальщина в голову лезет. Это не глаза побитой собаки, это боль всех собак всех миров. Дьявол бы заплакал, если бы в них посмотрел. И вот идут эти девочки мне навстречу...

Его горячую, сбивчивую речь прерывает быстрый, тревожный стук в дверь. И не дожидаясь ответа в медпункт вбегает Славя.

- Виола! Помогите, там Жене очень плохо!

- Где она? – медсестра встаёт, подходит к вешалке и берёт свою дежурную сумку с лекарствами.

- У калитки лежит. Без сознания.

- Ясно, иду. А ты пока проводи, пожалуйста, Толика в его домик.

- Значит, горда своей участью? – язвительно интересуется Виола.

  Толик сидит растерянный, хотя попробуй тут точно определить, упёрся руками в край табурета и качается из стороны в сторону, бормочет.

- Ничего не понимаю... Как?... Почему?... Нет,Виола, ты бы её видела... Там же столько гордости было... Как я мог так ошибиться?... Сёстры, да... Но не почувствовал я между ними такой связи... Как я так ошибся?

- Хватит! Перестань! Распричитался! – одёргивает его медсестра. – Думай, что делать дальше.

- А? Дальше? Дальше... – Толик замирает, смотрит на Виолу, – Ну-у-у, память я подчищу тут всем за ночь. Парвиз – мужик умный,сестру уже откачал, надеюсь, последствий тяжёлых для её здоровья не будет.Женя. Тут не знаю. Попробую ещё с воспоминаниями поработать, полностью вряд лизабудет, но может, воспримет это как сон. Славя, Лена сами по себе и так присматривают за ней. Что ещё пока можно? М-м-м...

- Ещё раз тебе говорю. Хватит. Всем обиженным не поможешь. Посмотри в кого превратился. И во что «Совёнок» превратил? Ты когда с Управляющими в последний раз разговаривал, ты хоть знаешь, как у тебя дела идут?

- Виола! Ты забываешься!

- Пункт 47 контракта отрабатываю. Я всё помню. И поменял бы, наконец, этот свой аватар, смотреть уже противно.

  Между книжными стеллажами в библиотеке неторопливо прогуливается девушка. Иногда привстаёт на цыпочки, чтобы достать книгу с верхней полки, или приседает, чтобы взять с нижней. Взяв книгу, открывает её, бегло просматривает первые несколько страниц, перелистывает ближе к середине, читает ещё немного. И ставит на место. Затем идёт дальше. Шевелит губами, будто напевает какую-то песню, время от времени поднимает то правую, то левую руку и проводит указательным пальцем по форзацам книг. Стеллаж заканчивается, и девушка выходит в широкий проход, в глаза бьёт солнечный свет, резко зачесалось,засвербило в носу и, не успевая прикрыться ладошкой, вырывается звонкое:«А-апчхи!».

- Ну, ё-моё, Лена, – раздаётся недовольно из угла библиотеки. – Потише нельзя что ли? Возьми и посиди спокойно, так нет, всё ходишь и ходишь.

- Извини, пожалуйста, Женя. – Лена трёт переносицу и оборачивается на голос. Простой письменный стол, пошарпанная столешница,оббитые углы ножек снизу. За ним сидит худенькая брюнетка:  растрёпанные волосы на голове, хохолок на макушке, недобрый взгляд из-под очков с сильным минусом.

- Что извини? Нечем заняться что-ли? Торчишь здесь целыми днями, – продолжает ворчать Женя. Лена смущённо опускает голову,краснеет.

- Всё ходит, ходит. Да тут почитать толкового нечего. И всё равно ходит. Шла бы лучше на пляж, так нет, сюда идёт, – как заведённая бубнит библиотекарь.

  Румянец у Лены сменяется бледностью, она сжимает ладони в кулак, несколько раз глубоко хватает воздух ртом и…

- Женя! Ну что я тебе плохого сделала?! Всего лишь чихнула. А ты, ты…

  Женя снимает очки и прикрывает глаза ладонью,отворачивается.

- Прости.

  Лена идёт к стулу возле стены и садится.Скрещивает ноги, смотрит на пол. Так проходит несколько минут. Затем осторожно поворачивает голову в сторону библиотекаря.

- Женя, – негромко окликает её. Молчание.

- Женя.

- Что тебе? – не оборачиваясь, резко отвечает та.

- Что с тобой происходит? У тебя что-то случилось, что-то болит? – спрашивает Лена.

- Да не лезь ты ко мне. Всё, библиотека закрывается. Ужин.

Лена вздыхает, медленно встаёт и выходит. Закрывая за собой входную дверь, слышит несколько ударов кулаком по столешнице,невнятное бормотание и звук, похожий на всхлип. Удерживает какое-то время руку на дверной ручке, будто решаясь войти вновь, но, всё-таки разворачивается и,покачав укоризненно головой, уходит.

  На ужине Лена сидит одна за столом в столовой и,отрешенно глядя перед собой, размешивает кашу в тарелке.

- Ну как, поговорила? – к столу подходит блондинка и садится напротив.

- А? Что? – взгляд фокусируется на подошедшей девушке, замирает в руке поднятая ложка. – Что ты сказала, Славя?

- Я спрашиваю, поговорила ли ты с Женей? – терпеливо повторяет блондинка.

- Попыталась, – отвечает Лена. Пробует кашу и отодвигает тарелку от себя. – Хочешь?

- Лена, очнись, – Славя легонько трясёт её за руку.

- Я не сплю. Попыталась. Она меня прогнала. Потом плакала. А я, побоялась вернуться, – негромко, делая большие паузы между фразами, говорит Лена.

- И меня слушать не хочет, – вздохнула Славя. –Ночью во сне как будто с кем-то разговаривала и тоже плакала.

- А о чём говорила? – меланхолично поинтересовалась Лена.

- Я не поняла, что-то неразборчиво и быстро бормотала, будто извинялась. А на ужине она была?

- Не знаю, не заметила, – тарелка с многострадальной кашей окончательно сдвинута на край стола, Лена принимается за булочку с чаем.

  В небольшой комнате темно, душно, окно закрыто, воздух как тяжёлое влажное одеяло. Горит дежурный светильник около входа. По бокам комнаты стоят две кровати, на одной из которых сидят, обнявшись, две девушки. Одна уткнулась в плечо другой, плачет и что-то шепчет. Та, ласково гладит её по голове.

- Я боюсь… Боюсь… Не хочу… Страшно… Я слышала, что с ними происходит… Не хочу… А они… Ты же знаешь, что они потом делают…

- Успокойся, тише, Зейни, успокойся. Знаю. Всё будет хорошо – тихо успокаивает её.

- Да какое хорошо, Оми! – срывается на крик Зейни.

- Тише. А то опять стража лекаря вызовет.Успокойся – и сильней прижимает её к себе.

Зейни продолжает плакать, Оми её утешает.

- Судьба у нас такая. Зато, наших родителей теперь уважают. Это же впервые такое, две сестры по Лотерее в Жрицы попали. Ну,успокойся.

- Как хочется убежать куда-нибудь, Оми. Далеко-далеко. Спокойно жить, найти мужа, родить детей – шепчет Зейни.

- Ох,сестрёнка. Найдут, рано или поздно. И родным не поздоровится… А меня, меня... Сама знаешь…

- Оми, прости меня. Прости меня, прости… Оми!...

- Женя, что с тобой? Проснись! Это сон, всего лишь сон. Проснись! – внезапно раздаётся громкий голос. Картинка гаснет. Темнота.Затем глаза ослепляет резкий свет. Над Женей наклонилась Славя, обеспокоенно смотрит на неё. Женя часто моргает, на щеках следы слёз.

- Кошмар приснился? – спрашивает Славя.

- А? Да. Кошмар.

- А что за Оми?

- Не знаю, выключи свет, мешает – говорит Женя и отворачивается к стене. Славя щёлкает выключателем и домик погружается во тьму.

Продолжение рано или поздно следует...

P.S. Первый опыт сложить из таких вот плиточек-рассказов мозаику.

1 глава http://vn.reactor.cc/post/2732304
2 глава http://vn.reactor.cc/post/2740447
3 глава http://vn.reactor.cc/post/2744500
4 глава http://vn.reactor.cc/post/2752906
5 глава http://vn.reactor.cc/post/2755836
6 глава http://vn.reactor.cc/post/2765088
7 глава http://vn.reactor.cc/post/2771649
8 глава http://vn.reactor.cc/post/2783898
9 глава http://vn.reactor.cc/post/2790955
10 глава http://vn.reactor.cc/post/2799751
11 глава http://vn.reactor.cc/post/2807427
12 глава http://vn.reactor.cc/post/2813773
13 глава http://vn.reactor.cc/post/2818846
14 глава http://vn.reactor.cc/post/2825328
15 глава http://vn.reactor.cc/post/2828850
16 глава http://vn.reactor.cc/post/2836596
17 глава http://vn.reactor.cc/post/2840565

XVIII
Точки над Ё

— Сёмк, подожди.
Семен оглянулся, увидел догоняющую его Ульяну, кивнул Славе, оставшейся возле клубов. Остановился.
— Как вода в озере?
— А ты откуда знаешь, что мы на озере были?
— Элементарно, Ватсон. Вы со Славей были за территорией, это раз. Волосы у тебя, — тут Семен ткнулся носом в рыжую макушку и с удовольствием втянул аромат Ульяниных волос, к которым примешался легкий запах болота, — еще чуть влажные, это два. Пахнут озерной водой, это три. А самое главное, — Семен понизил голос, — это тот предмет одежды, который утром был у тебя под футболкой, а сейчас ты держишь его в руках.
— Да ну тебя, Холмс! Пошли?
Ульяна-большая взяла Семена под руку и они степенно последовали к своему жилищу, чинно раскланиваясь со знакомыми. «Степенно» и «чинно», следует понимать с поправкой на характер Ульяны и скрытое Семеново ехидство, конечно. Напротив Генды поздоровались с Ольгой Дмитриевной, воспитывающей не вовремя попавшегося ей на глаза пионера. Она и на Ульяну посмотрела так, что та предпочла спрятаться за Семена.
— Знаешь, Сём. Славя что-то начинает понимать. О чем-то догадываться. У нее… — тут Ульяна замолчала, сообразив что не стоит выбалтывать чужие секреты, — … появились вопросы. А я ей сказала, что она скоро все сама поймет. И, Сём. Придется на следующий цикл сюда придти. Я Славе пообещала, что одну ее не оставим.
— Славя, Алиса, может быть Ульянка и Мику. Лена вряд ли. Что из себя представляет здешний Семен я не знаю. Да, придется заглянуть.
— Вот только Ольга не меняется. Хотя она столько видела, что могла бы и сама измениться. — Ульяна оглянулась на смотрящую им вслед вожатую.
— Ольге незачем меняться, Рыжик. — Семен тоже оглянулся и перехватил взгляд вожатой.

Ольге, действительно, незачем было меняться. Потому что под ограниченными: взбалмошным ментором, и милой и доброй эмоциональной матрицей, — третьим слоем, включающим в себя первые два, и полноценной личностью, жила монитор узла, существование которого оказалось секретом даже от создателей микса по имени Ольга Дмитриевна. Это распространенное явление, когда то, что выходит из под наших рук, оказывается не тем, что мы задумывали, когда начинали работу.
И сейчас эта монитор наблюдала за гостями лагеря, вспоминала Семена и размышляла.
«Все возвращается… Последние люди возвращаются домой. Семен вернулся туда, откуда начинал. В кои то веки активация и побег пошли кому то на пользу. Поговорить с ним? Поздороваться, наконец. Но ситуация не чрезвычайная — я же не смогу и рта раскрыть. За меня будет говорить даже не Матрица, а Ментор, а что она скажет? Что нужно активнее участвовать в лагерной жизни? Что этому лагерю тоже нужен физрук и это в лучшем случае? Даже если Семен разговорит Матрицу, то она только поулыбается и скажет, что Семен молодец.
Как это все-таки плохо: все знать, все помнить, все понимать, а общаться только раз в неделю с себе подобными. С сестренками, как Ульяны назвали друг-друга. Да, с сестренками. А я теперь ему даже привет от своей сестренки передать не могу. Может все-таки бросить это дело, пустить узел на самотек? Но Монитора и Матрицу жалко. Тоже личности, своего рода. И одиночество. Так, хоть с сестренками могу общаться, а иначе — только со случайно проснувшимися пионерами. А еще — страшно».
Ольга, улыбнувшись одними глазами, едва заметно кивнула Семену.
— Я рада, что ты заглянул к нам.
— Я тоже был рад всех увидеть, даже Ольгу Дмитриевну. Теперь будем заглядывать.
— Заглядывайте.
А потом воспитываемый пионер подергал вожатую за рукав и безмолвный диалог прервался.

До ужина оставалось еще целых три часа и в бедном событиями «Совенке» все замерло.
Мелкие сосредоточились на футбольном поле. Все, кроме Артема, который, оставшись один в домике, что-то писал.
Средний отряд, включая артистов, оккупировал пляж.
Алиса учила роль. Ей все-таки навязали роль Оксаны Сергеевны, и сейчас, когда Ульянки не было, она ходила по домику и повторяла реплики.
Ульяна-маленькая осваивала территорию Старого лагеря и, конкретно сейчас, сидела на верхней площадке лестницы, когда-то спускавшейся к реке с обрыва. В лагере бабы Глаши эта лестница рухнула целиком, в поселке Шлюз она уцелела, а здесь от нее осталась только верхняя площадка. На этой площадке и устроилась Ульянка, свесив ноги в обрыв и разглядывая речной простор во «временно позаимствованный» в клубах бинокль (кибернетики запирали двери, но всегда забывали про форточки).
Славе нужно было обдумать разговор с Ульяной-большой, поэтому она опять занялась цветами на площади.
Кибернетики решили, что лучше уступить Мику, чем отбиваться, и обустраивали сцену, старательно заглушая стуком молотков руководителя музыкального кружка.

Семен с Ульяной-большой стояли около хозяйственных ворот, имея в виду все тот же малинник за забором, когда на аллею с тропы шагнули Виола и Анатолий.
— Клубнички захотелось… молодожены?
«Интересно, — подумала Ульяна, — почему Виоле так нравится изрекать пошлые двусмысленности?»
А Виола неожиданно грустно продолжила.
— А мы вот ходим и прощаемся.
— Составить вам компанию?
— Нет, не беспокойтесь, Ульяна. Хотя… Составьте, нам будет приятно.
Они пошли обходить лагерь по часовой стрелке: от спортзала вдоль забора на пляж, а там присели на стыке травы, кустов и песка, глядя на купающихся пионеров.
— Вот так каждый раз. Они купаются, а ты следишь за ними. А потом, скажем, Максим и Витя, вот, как сейчас, начинают бегать друг за другом. — Виола кивнула в сторону пионеров. — Игра у них такая, дети же. Выскакивают на асфальт. И кто-то из них обязательно спотыкается и его приводят к тебе, с разбитым носом, шатающимся зубом, и очень живописным животом в вертикальную красную полоску. Но главное, с торчащим из этого живописного живота куском арматуры. Или острым сучком. Или еще чем-то подобным. Славя бегает, Ольга бегает, обе плачут. А ты знаешь, что, независимо от твоих трудов, пионер завтра будет как огурчик, но все равно делаешь все как надо. Обрабатываешь его по полной программе, потому что давала клятву лечить людей. Да и просто его жалко. Пионер то не знает, что он завтра будет как огурчик и страдает по настоящему. И все вокруг страдают. А через две недели ты, кажется, принимаешь все меры, но калечится уже другой пионер: или током бьет кого любознательного, или кто с качелей летит. И все повторяется снова. И ты принимаешь и принимаешь меры, и понимаешь, что бороться с этим, это как головы у змея рубить. Что все это зашито в программу, которую сама для себя составила Система. И если ты, Ульяна, говоришь, что Система это мы сами, то непонятно, для чего это Системе нужно. И тебе пионеров жалко, в том числе и по этому, и еще за этот замкнутый цикл жалко, в который их сама же запихнула, а теперь не знаешь, как оттуда выдернуть. И ты изображаешь из себя чудовище, чтобы не подпускать пионеров к себе в душу, а потом эта маска так прирастает, что уже не можешь остановиться. А пионер, который опаздывает на неделю, и все что мы смогли сделать для которого, это поселить в этом лагере, у себя на глазах, тычется, как слепой котенок и, кажется, не собирается просыпаться. А потом он, внезапно, сбегает, сначала подняв на уши, а потом вогнав в столбняк весь лагерь. И жизнь в лагере останавливается, буквально. Все ходят, как в воду опущенные и столовая не работает, и даже на приезд автобуса не реагируют. И ты уже подумываешь, не применить ли прибор и не сбросить ли текущий цикл у пионеров, но рука не подымается. А сбежавший пионер не появляется на следующую смену, а вместо него приезжает копия, с нулевой памятью, и еще является призрак того… пионера-искусителя. А сбежавший пионер пропал, о нем никаких известий и ты волнуешься, не встретился ли он с этим-же самым пионером. Приборы не показывают изменения состояния Сети, но что приборы… А потом тревога — сброс ста восьми килограмм массы через теплообменник, и тебе опять ничего не понятно. Пока однажды не умудряется дозвониться Денисовна…
Виола замолчала, думая о чем-то своем. Все четверо поднялись на ноги и, не торопясь, пошли в сторону лодочной станции. Прошлепали по мосткам, вышли на дебаркадер. Анатолий глянул на остров, зажмурился от солнечного зайчика, отразившегося от воды.
— Устали мы, Семеныч. Потому и сбегаем так легко.
— Если это легко, Толь, — Семен кивнул на замолчавшую Виолу, — то что же тогда тяжело? Лучше скажите, как вы думаете, что будет после вашего ухода?
В разговор вмешалась Ульяна, пребывавшая, после монолога Виолы в грустно-задумчивом настроении.
— Я скажу, Сём. Закроется этот ваш переход через теплообменник. Потому что он держался только на убеждении Виолы, Анатолия и, раньше еще, бабы Глаши, что все происходит именно так. Это за три-четыре цикла произойдет. Но небольшая вероятность попадания сюда или ухода отсюда сохранится. Не смейся, но при помощи магических действий. Это потому что у этой вероятности появится мнимая часть.
Четверка ушла с пристани и шла по аллее, мимо Алисиного домика.
Алиса, привлеченная голосами, выглянула из дверей, увидела Анатолия. Не Толика, а именно Анатолия подтянутого, быстрого, сканирующего окрестности цепким взглядом. Округлила глаза и спряталась обратно в домик.
А Ульяна продолжала.
— …еще несколько сот циклов и эта вероятность почти полностью уйдет в мнимую часть. Что значит: «Как?» Сниться будем друг-другу, а попасть изнутри наружу и наоборот будет практически невозможно. Нужно будет опять водородную бомбу взрывать, и, воспользовавшись энергетическим импульсом, создавать пузырь свернутого пространства, а из него уже пробивать каналы сюда. Вот только попадешь ли именно сюда? И вообще, что такое мнимая вероятность не спрашивай, этого даже Глафира Денисовна внятно объяснить не смогла. Да, Шлюз схлопнется довольно быстро и станет для нас недоступен, как раз за несколько сот циклов. Он ведь построен в том пузыре. Как это будет выглядеть снаружи, я не знаю. Мне это сейчас не интересно, а я и так безвылазно два дня просидела над бумагами…
На перекрестке четверка уперлась в обоих кибернетиков. Шурик и Электроник как раз опустили на землю конструкцию из направленного вертикально вверх бытового вентилятора и четырех лампочек смонтированных на деревянной раме.
— Пионеры, а у вашего аппарата, кроме пропеллера есть другие… насадки. — Виола вспомнила о своем имидже.
— Ой, что вы, Виола, — подскочила Мику с рулоном декоративной бумаги в руках, — это же декорация костра. Вот смотрите, сюда крепятся полоски бумаги, их раздувает вентилятором, а снизу подсвечивает лампочками, получается костер. Это ребята придумали, правда красиво? Ну, пойдемте мальчики, а то до ужина поставить не успеем.
Анатолий проводил взглядом процессию.
— Надо будет сходить на спектакль. Очень интересно, что там она придумала. Ну. Ульяна, что там дальше?
— Дальше? Лагеря или узлы, называйте как хотите, разойдутся друг от друга, но останутся доступными. Периметр искривленного пространства вокруг лагерей начнет расползаться и постепенно сойдет на нет. Выходит, на шестьдесят пионеров и персонал целая планета, и еще куча планет незаселенных. Небольшие, правда, пятьдесят семь километров диаметром. Правда это и не планеты вовсе, а, как бы объяснить, тени от Земли на четырехмерных плоскостях. Система сохранится, но изменится очень сильно. Большие сессии у Системы уйдут, останутся только малые — во время сна. Что будет с людьми я не знаю.
— Я знаю, — подключилась Виола. — Я, все таки, не зря здесь торчала. Только я коротко. Все будет почти так, как сейчас. Живешь в октябрятах — освободилось место в среднем отряде — добро пожаловать. Живешь в среднем отряде — переходишь в старший. Числишься в старшем, если готов — будь добр осознать себя. Если, осознав себя, хоть что-то изменил в себе самом, то выпадаешь из этой сансары. Ну а закончится все… так, как и должно в таком случае закончиться. Люди, они умирают. В этом «почти» и заключается. — Виола усмехнулась. — Как почувствовал, что стареешь, значит и выпал. Я, как видите, не старею. — Виола посмотрела на непонимающие лица Семена с Ульяной и сочла нужным расшифровать ребус. — Помните анекдот про девочку, которая смотрит на себя в зеркало и спрашивает: «Бабушка, что со мной?», — а та ей отвечает: «Стареешь, внученька».
— А… дети? — Ульяна долго решалась, но уже напротив музыкального кружка, все-таки выпалила вопрос, покраснев в цвет футболки.
— А вот как начнешь стареть, так будут и дети. Медицина не возражает. До семи лет дети как дети, а потом — в младший отряд, как все. А еще, про медицину. Там, — Виола неопределенно покрутила пальцем, — вас ни одна медкомиссия не выявит. Как и здесь людей оттуда. Даже нейтринное кольцо, то, что в документации называется «неуничтожимое ядро личности» присутствует. То, что когда-то называлось Ка.
— И что, среди них, — тут уже Семен кивнул в сторону площади, — могут быть люди? Оригиналы?
— Могут. Сам понимаешь, в каких узлах и как зовут, я не назову. Но технически это возможно. Одна помешалась на вечной молодости, другой от семьи убежал… Кое-кто потом с должности слетел, но попробуй найди оригинал среди идентичных копий. Даже шрамы совпадают.
Они говорили еще долго, просто о разных вещах. Семена расспрашивали о его воспоминаниях. «Понимаешь, Семеныч, твои воспоминания о 2007 годе, это похоже, воспоминания или той личности, которую хотели подсадить к тебе, или ты ими заразился от того… пионера, которого ты спровадил в теплообменник. Но это единственная наша информация о внешнем мире. Так что выковыривать из тебя будем все, что сможем».
Подошли к медпункту как раз, когда горн протрубил ужин.
— Ужинайте без нас… молодожены, а мы еще погуляем. Так что, до завтра.

1 глава http://vn.reactor.cc/post/2732304
2 глава http://vn.reactor.cc/post/2740447
3 глава http://vn.reactor.cc/post/2744500
4 глава http://vn.reactor.cc/post/2752906
5 глава http://vn.reactor.cc/post/2755836
6 глава http://vn.reactor.cc/post/2765088
7 глава http://vn.reactor.cc/post/2771649
8 глава http://vn.reactor.cc/post/2783898
9 глава http://vn.reactor.cc/post/2790955
10 глава http://vn.reactor.cc/post/2799751
11 глава http://vn.reactor.cc/post/2807427
12 глава http://vn.reactor.cc/post/2813773
13 глава http://vn.reactor.cc/post/2818846
14 глава http://vn.reactor.cc/post/2825328
15 глава http://vn.reactor.cc/post/2828850
16 глава http://vn.reactor.cc/post/2836596
17 глава http://vn.reactor.cc/post/2840565
19 глава http://vn.reactor.cc/post/2850439

XIX
Послезавтрашняя бомба.

После ужина лагерь гудел как пчелиный улей. Все ждали объявленных двадцати ноль-ноль и начала спектакля, все уже сидели на скамейках и ждали — когда, наконец, откроется занавес.
«Совенок», действительно, был беден на развлечения и любые внеплановые мероприятия здесь проходили на ура. А за занавесом уже что-то происходило, и оттуда доносились голоса, смех, звуки двигаемых предметов. Иногда кто-то разглядывал публику одним глазом, чуть раздвигая половинки занавеса.
Ульяна-большая сидела в первом ряду, между Виолой и Ольгой Дмитриевной, и, пока не начался спектакль, оглянувшись, рассматривала публику. Ну, Виола, Ольга, Анатолий, — эти рядом, а дальше первый ряд занимали октябрята. Артём. Артём подошел к Сёмке в столовой, что-то неслышно сказал ему и отдал два самодельных конверта. Сёмка серьёзно кивнул в ответ и положил конверты в нагрудный карман рубашки. Карман был мелковат для таких вещей, клапан не застегнулся, и конверты где-то на треть торчали над краем кармана. Почта. Интересно, кому письма? Ладно, не важно.
Вторым рядом и дальше сидел средний отряд, весь, за вычетом артистов. Самая многочисленная и самая незаметная часть «Совенка», ничем себя до того не проявлявшая. И, кажется, в среднем отряде никто и никогда не просыпался. Надо бы успеть спросить у Виолы, так это или не так. Но вот, когда объявили набор артистов, именно из среднего отряда они и пришли. Непонятно, может быть какие-то ограничения мешали им просыпаться, а им все равно требовалось как-то проявить себя. Да, ограничения наложили на средний отряд, а про октябрят, наверное, просто забыли. Тоже надо не забыть спросить у Виолы.
А еще, Ульяна подумала, что она уже не в пионерах. И если она опять не уснет, а сумеет, так же как Сёмка, удержаться, то кто-то из среднего отряда займет ее место. «Сёмочка, помоги мне!» — подумала. Никогда так Сёмку не называла, даже мысленно, даже в постели, а сейчас прорвалось. «Я не против стареть! Рядом с тобой».
Предпоследний ряд занимали старшие. Даже кибернетики выползли из своей берлоги. Женя держала на коленях текст пьесы, и делала вид, что она здесь, рядом с Сыроежкиным, оказалась совершенно случайно. Не было только занятых в спектакле Мику и Алисы. Ульяна-большая поискала глазами Ульяну-маленькую. Не нашла, удивилась, стала активно крутить головой, пока не обнаружила ту, почему-то не на скамейке, а стоящую на самом краю концертной площадки, около кустов, и наполовину скрытую кустами-же. «Сбежать что-ли хочет? Нет, не похоже. Вон с каким интересом на сцену смотрит».
На самом последнем ряду сидели три поварихи и два незнакомых дядьки.
— Виола, кто это?
— Это? — Виола оглянулась. — Водитель и грузчик. Продукты привезли из Шлюза на следующую неделю. Тебе их видеть не положено было, вот ты их раньше и не видела.
— Ульяна, Виола, не мешайте! Уже начинается! — зашипела на них Ольга.
И действительно, зашелестели раздвигаемые половинки занавеса, и публика увидела пионеров, сидящих подковой вокруг костра на лесной поляне.

Анфиса задумчиво перебирает струны на гитаре…
Лариса (с книжкой на коленях). Оксана Сергеевна, Мы кого-то ждем? Почему вы всегда просите нас сесть так, чтобы одно место у костра осталось свободным?…

Первые пять или десять минут, пока зрители узнавали артистов, пока толкали друг-друга в бок и показывали пальцами спектакль не шел. Мику готова была расплакаться, на этот раз совершенно всерьез. Но потом зрители стали узнавать в артистах уже самих себя и замолчали, и до самого финала стояла тишина. Такая, что было слышно даже шум вентилятора, того, что был составной частью бутафорского костра. А когда пришло время финальной сцены, когда Степан (тот самый Максим, что четыре часа назад, гонялся за Витькой по пляжу) чуть отошел от костра назад и засунув руки в карманы шорт, грустно смотрел на пионеров, а невидимый за ширмой Семен в это время заиграл на гитаре. Кто-то из зрителей закричал: «Стёпка! Останься! Пожалуйста!» Степан услышал, но только отрицательно качнул головой и, немного ссутулившись, тихо спустился со сцены и растворился в сумерках.

Снег, словно мотылек,
Возле фонарей кружит
Я, словно Бог,
Чувствую себя чужим.
Ночь, вечная сестра,
Личная вселенная.
Тень от креста —
Семь ключей серебряных...

А Семен на гитаре и Мику на клавишах продолжали играть. «Знаешь, Сенечка. Мы, как будто уже давно сыгрались с тобой», — сказала она на последней репетиции. На этот раз Алиса даже не вздрогнула, а лишь кивнула головой услышав такую реплику.

Но ты не грусти, ты не при чем,
Это просто тайга пахнет дождем,
Это просто опять я видел сны
Не о тебе, не о любви...

Встала Анфиса, оставив гитару около костра. Улыбнулась залу, весело и нахально, и тоже ушла.

И мы все улетим - каждый к своей
Верной звезде - каждый к своим
Верным друзьям - кто-то из них
Уже там...

Ушла Лариса, оставив книжку.

Дверь порванной струной
Прозвучала в тишине.
И, как слепой,
Сон крадется по стене.
Да, мне теперь менять
Ничего не хочется...
Бывший герой —
Рыцарь Одиночества.

Ушла Святослава, положив на сцену связку ключей.

Но ты не грусти, ты не при чем,
Это просто тайга так пахнет дождем
Это тайны дорог, полуночные дни
Это роза ветров, это запах весны

Яна подскочила как пружинка, бросила куда-то вглубь сцены рогатку, подмигнула зрителям и убежала. Только подошвы застучали.

И мы все улетим - каждый к своей
Верной звезде - каждый к своим
Верным друзьям, а кто-то из них
Уже там...

Артисты по одному спускались со сцены, кто по правой лесенке, кто по левой и скрывались за ней…

Но ты не грусти, ты не при чем,
Это просто тайга пахнет дождем,
Это просто опять я видел сны
Не о тебе, не о любви...

Последней ушла, ни на кого не глядя, Оксана Сергеевна, оставив панамку.

И мы все улетим - каждый к своей
Верной звезде - каждый к своим
Верным друзьям - кто-то из них
Уже там...

Закончилась песня. Погасло освещение на сцене, медленно погас костер. Зажглись фонари на зрительской площадке. Занавес.

Позже Ульяне-большой, когда она вспоминала об этом спектакле, первыми приходили в голову две вещи, это шепот Анатолия: «Бомба!» и слеза в уголке глаза Ольги Дмитриевны.

На чай с пирогом (поварихи расстарались для артистов) Семен в столовую не пошел. Перед этим и на поклоны выходить не хотел, но его из-за ширмы вытащили за руки Катя и Вика. Он деревянно поклонился пару раз, жутко смущаясь при этом, а, как только появилась возможность, сбежал, прихватив гитару. Углядел в темноте свою Ульяну, выходящую с концертной площадки и, догнав, взял ее за руку.
— Знаешь, Рыжик. Я тут подумал, что мы ни разу еще не были на острове. Лодки вот, с некоторых пор, на ключ запирают, но я и эту проблему решил. — Семен вытянул из кармана пару ключей, на канцелярской скрепке.
Ульяна как-то по особому посмотрела на Семена.
— Сёмк. Ты знаешь… я тут подумала, что мы ни разу еще не были на острове. Лодки вот, с некоторых пор на ключ запирают, но я и эту проблему решила.
И достала из кармана своих обрезанных джинсов вторую пару точно таких же ключей. Только собранных не на канцелярской скрепке, а на самодельном брелке, сплетенном из телефонного провода.
— Дразнишься, да? — Семен тихо засмеялся. — У меня-то ключи от Толяныча, а у тебя?
— У Слави попросила. Я же теперь у нее доверенное лицо.

Лагерь уже угомонился после запоздалого отбоя, уже закончилось сегодня и давно наступило завтра, когда вернулись с острова Ближний Семен с Ульяной.
Пристегнули лодку цепью (первый ключ), заперли в сарае весла (второй ключ), натянули футболки. Прошлепали по мосткам на берег.
— Ну вот, меры против побега Семена на лодке приняты. Интересно, чья это инициатива?
Но Ульяна не поддержала Семена, а думала о чем-то своем. Кто-то зашумел со стороны Алисиного домика. Семен и Ульяна синхронно развернулись и успели заметить прячущийся в кустах невысокий силуэт.
— Не спится мелкой.
— Да, наверное. — Ульяна все еще думала о чем-то своем, все молчала.
А уже у входа в спортзал придержала Семена за руку, и, когда он повернулся к ней и вопросительно посмотрел, наконец спросила.
— Сём. Скажи. А тех девочек. Славяну и Мику. Ты их еще любишь?
— Их больше нет, Рыжик. Но… да.
— Это хорошо. Значит, когда я усну, ты меня не забудешь.
— Так вот что тебя беспокоило. А я думал, может я чего натворил и ты на меня обижаешься. Ну-ка, давай сядем. — И Семен, потянув за собой Ульяну сел на крыльцо спортзала, прямо где стоял.
Ульяна, как в первый цикл знакомства, подлезла Семену под левую руку, прижалась к его боку и полусопела, полувсхлипывала там.
— Ульяныч, а почему ты, собственно, засыпать собралась? Я тебя чем-то не устраиваю?
— Сёмк, это же. Активная фаза. Еще два-три цикла и всё. Она закончится и я усну.
Семен еще крепче прижал Ульяну к себе. Кажется, все было не так и печально.
— И только-то? Ты вообще, чем тётю Виолу сегодня, то есть уже вчера, слушала? «Если, хоть что-то изменил в себе самом, то выпадаешь из этой сансары...» А ты изменилась, Рыжик. Когда ты нам раскладывала по полочкам будущее нашего мира, кажется, в этой умнейшей и серьезной девушке, только я и увидел прежнюю озорную и задорную Ульяну. Ну, такую тебя я всегда буду видеть. Уж терпи.
— Правда, Сёмк? — Ульяна завозилась, выворачиваясь из под руки, чтобы посмотреть Семену в глаза. — Я старалась. Но смотри, ты подарил мне надежду. Не вздумай обмануть — житья не будет. — Расплылась в улыбке, знакомо подмигнула, быстро поцеловала, вскочила на ноги и, со смехом, убежала в спортзал.