Результаты поиска по запросу «
7 дней лета nsfw
»
Фанфики(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Дубликат(БЛ) Ольга Дмитриевна(БЛ) и другие действующие лица(БЛ) Визуальные новеллы фэндомы
О — значит Ольга (Дубликат, часть без номера)
Продолжение.Часть 1 http://vn.reactor.cc/post/3547726
Часть 2 http://vn.reactor.cc/post/3555329
Часть 3 http://vn.reactor.cc/post/3562282
Часть 4 http://vn.reactor.cc/post/3572857
V
— Что там с вашим Персуновым? Совершенно невменяемо-пьяный позвонил мне ночью, сначала говорил про какие-то похороны, потом требовал ключи от моей лаборатории.
— Александр, вы же не дали ему ключи? Вот и хорошо. Просто, бывает, срывается человек. Это так редко, и даже не каждый год происходит, что можно его простить.
— Не понимаю вас, Глафира Денисовна. Здесь ответственная работа, а вы держите на ней человека склонного к выпивке. А если это начнет повторяться каждую пятницу?
— Во-первых, не склонного, а, во-вторых, не начнет. Я, Александр, знаю причину и повод, а вы нет. Если у вас всё, по этой теме, то давайте перейдем к делам вашей лаборатории.
«Приказ №***. О предоставлении отпуска.
(1) Предоставить Персунову С. С., заведующему Лабораторией моделирования нейтринно-белковых систем, по его заявлению, отпуск продолжительностью 7 рабочих дней, с зачетом в счет ежегодного отпуска. (2) На период отпуска, предоставленного согласно п. 1 настоящего Приказа, приостановить допуск Персунова С. С. к работам по… (5) Приказ вступает в силу немедленно.
И. О. руководителя филиала Института *** АН СССР Андрейко Глафира Денисовна
Ответственный: Заместитель руководителя филиала по кадрам и режиму Г*в Анатолий Васильевич.»
— Прочитали, расписались? Семен, сдавай мне ключи и пропуск, садись на мотовоз и уматывай на удаленный пост, и чтоб до следующего понедельника духу твоего здесь не было. Или тебе провожатого выделить? Тогда, до понедельника. Анатолий, а ты останься, пожалуйста, к тебе еще разговор.
Ольга шла по поселку, невольно сравнивая его с лагерем. Не смотря на трехэтажные корпуса, вместо вольготно разбросанных деревянных домиков и уродливый трехэтажный куб-модуль из гофрированного железа, вместо административного корпуса общность в планировке угадывалась без труда. Площадь, если стоять спиной к модулю, вообще выглядела точно так-же, даже памятник Генде был на месте. «Не забыть узнать, как приеду домой, кто это такой, — в очередной раз сказала себе Ольга, — а то все, кого не спросишь, либо отмахиваются, либо шутят, либо пожимают плечами». Подумала про «домой» и сразу же заскучала по лагерю. «Как там ребятишки мои? Семен Семенович утверждал, что сегодня они просто спят весь день, и лучше мне там не появляться. Я ему верю, но все же. Ничего, сегодня ночью — еду обратно». Нагрудный карман стройотрядовской куртки распух, от полученного в бухгалтерии аванса, который здесь некуда было тратить. Часть денег была обменена в буфете на конфеты для пионеров, и, собственно и всё.
«Полный коммунизм: за жильё не плачу, за свет не плачу, питание бесплатное, даже спецодежду можно на складе подобрать импортную, такую что никто и никогда не поймет, что это спецодежда, и тоже бесплатно». Ольга вспомнила про джинсовый комбинезон, виденный ей, когда она подбирала себе вожатскую форму. «Мне ведь положена спецовка? Субботники в лагере проводить?» И сразу, без перехода: «Как там ребятишки? Славя прибежала меня проводить, думала, что я не вижу ее, выглядывающую из ворот. Но я неплохо поработала. Те пионеры, которых я испугалась в первый день и от которых хотела сбежать и те, которых я оставила вчера в лагере, это разные люди. Это что, завтра мне опять начинать всё с начала? Неужели в них ничего не останется? А что будет через месяц, когда я уеду?»
«Ах да, двойник, такой же, как пионеры, но с моей эмоциональной матрицей, которая добавит ему устойчивости, а через него и всем пионерам. Как-то так». — Ольга вспомнила разговор случившийся между ней и Семеном Семеновичем. «Там все сложнее, Оля, но это уже объяснять надо с формулами и графиками. Этого даже мои аспиранты не понимают, а Анатолий даже и не пытается». «Я «сапог», мне не положено», — тут же отреагировал на подколку Анатолий. «Ты не сапог, ты — ботинок», — ответил отголоском какой-то старой шутки Семен Семенович и вернулся к основному разговору. «В общем, Оля, остаться после практики здесь у вас нет возможности, но помочь обитателям «Совенка» у вас получится».
До обеда и назначенной после него встречи в лаборатории у Семена Семеновича оставалось еще масса времени. Комнату Ольга убрала сразу по приезду, еще до завтрака; в бухгалтерии побывала; в графике, который подсунула ей секретарь Глафиры Денисовны значился еще «доклад о проделанной работе» с пометкой: «Библиотека, 12-00». Ольга посмотрела на часы, вздохнула о том, что сейчас на пляж идти, это только расстраиваться и отправилась на склад, в надежде уговорить коменданта с кладовщиком выдать ей приглянувшуюся джинсу.
Библиотека в поселке оказалась точной копией лагерной, только вот, вместо угрожающей всем и вся Жени, библиотекарем оказалась симпатичная женщина лет сорока. Очень улыбчивая и разговорчивая.
— Здравствуйте, что-то я вас не помню. Или вы — Ольга? Тогда вас сам бог послал. Сейчас ваш доклад будет, помогите мне, пожалуйста, стенды отодвинуть, чтобы места больше было.
И, пока Ольга с библиотекарем на пару отодвигали стенды и составляли кресла в кружок та успела ее и успокоить: «Семи штук хватит за глаза, кому не хватит — сам пододвинет. Да не бойтесь вы, Оля. Это же просто ваш рассказ о том, что происходит в том узле и чем вы там занимались. Придут те, кому это по работе надо и спросят о том, что им интересно. Никто валить вас вопросами не будет». И рассказать о каждом заметном обитателе поселка: «Глафира? Не бойся ее, она только с виду строгая. Она тут самая старая будет, не гляди, что она так молодо выглядит, ей уже шестьдесят четыре. Так что она всех нас переживет. Сидит здесь безвылазно лет десять уже, не меньше. Только в отпуск на материк выбирается и, зимой студентам лекции читает. И все исполняющая обязанности. Её уговаривают, уговаривают, а она ни в какую не хочет директором быть.
Семен? Тоже долгожитель, правда не такой старый как баба Глаша. И тоже выглядит моложе чем она, и тоже сидит здесь безвылазно и даже в отпуск не ездит.
Толя? Он Семену родственник какой-то дальний. Воевал, был ранен, и сейчас у нас уже семь лет. А что, работа спокойная — сиди и бумажки перебирай. Зарплата идет, а еще и пенсия капает».
И так про всех. К началу доклада Ольга подозревала, что и она теперь занесена в местный справочник.
Доклад прошел, как и предсказала библиотекарь: пришли пять человек, вежливо выслушали, вежливо задали вопросы, вежливо поблагодарили и разошлись. Ольга честно рассказала всё, умолчав лишь о своей позорной попытке бегства и о разносе, который она устроила пионерам, во время внезапного визита гостей из поселка.
А уж после обеда она оказалась в лаборатории. Еще в столовой к Ольге подошел человек, представился заместителем Семена Семеновича, подождал на крыльце и отвел в один из корпусов, два этажа которого были отведены под лабораторию. Там передал Ольгу какоой-то аспирантке и оставил их наедине, в пустой комнате, где из всего оборудования был только компьютер.
— Ольга… Можно тебя звать просто по имени? Ольга, меня зовут Олеся и я непосредственно занимаюсь твоим проектом. Сейчас я тебе расскажу и покажу все что есть. Мы снимем параметры твоей личности. Я выслушаю твои пожелания и мы внесем изменения, если понадобится. И, собственно всё. Ты сможешь считать себя соавтором нового организма.
Больше всего Ольге понравилось моделировать будущую личность своего будущего двойника: возраст — чуть постарше, лет на пять, а то не солидно, когда вожатая не намного старше самых старших пионеров; тело — выше ростом и пропорционально крупнее, опять же, для солидности, а то — пигалица, а не вожатая; долго мялась, но попросила увеличить грудь, всегда хотела этого, пусть хоть у двойника мечта исполнится, был бы аспирант-мужчина, так бы и ходить будущей Ольге Дмитриевне плоскогрудой. Посмотрела на «свое» изображение на мониторе и осталась довольна.
С характером оказалось труднее: думала, думала и попросила ничего не менять, только чуть-чуть агрессии добавить. Потом передумала и отменила просьбу.
— Знаешь, Оль. Все равно, то что мы сейчас вводим, это всего лишь рекомендации для Системы. А что получится, то и получится.
— А как же, мне говорили что будет это мой двойник.
— Не совсем двойник, Оль. У нее будет твоя внешность, с поправками. Она будет считать, что приехала вожатой в пионерский лагерь. У нее будут способности к педагогике. И у нее будут твои воспоминания, не все. А еще там будут воспоминания мои, бабы Глаши, шефа, вообще всех людей, которые были здесь. И она свяжет эти воспоминания своим воображением. И будет считать этот… это лоскутное одеяло своим прошлым. «Лоскутное одеяло чужих воспоминаний», — правда красиво? Это нам шеф на семинаре сказал. Иногда на него находит и он начинает говорить как артист со сцены.
— Семен Семенович? А где он сам?
— Он… срочно уехал на неделю. Ну, пойдем в виварий.
Судя по торопливому ответу, Олеся явно что-то скрывала, но Ольга не стала допытываться. В виварий, так в виварий.
В виварии Ольге не понравилось. Пахло зверинцем, было темно и тесно. Десяток обезьян забеспокоились, увидев посетителей, забегали в своих клетках, и лишь одна, похоже что уже накачанная успокоительными, безучастно сидела в углу около поилки. Шлем и жилет, каждый со свисающей косой проводов, уже надетые на животное делали ее похожей на персонажа фильма про покорение космоса.
— Вот Оль, это твой посредник. Все данные уже или в нём, или готовы к трансляции. Осталось дождаться ночи.
— А зачем так сложно? — Ольга вспомнила, как сама, два часа назад, сидела в похожем шлеме и проходила тесты. — Напрямую с меня нельзя было параметры передать?
— Понимаешь, Оль. Если передавать напрямую информацию от человека в Систему, то он или погибает, или вынужден жить здесь всю оставшуюся жизнь. Но правда тогда стареет гораздо медленнее.
Олеся мечтательно прикрыла глаза и промурлыкала: «И вот, когда мне исполнится двадцать пять...» — А потом продолжила нормальным голосом: «А обезьян нам теперь удается спасти».
И вот, четыре часа спустя, Ольга, в компании Олеси и еще двоих техников-лаборантов, расставляла приборы на пятачке за восточными воротами, выкатывала на тележке в центр пятачка клетку с безучастной к происходящему обезьянкой, подключала провода, а после сидела на складном стуле и терпеливо ждала.
Наверное, будь на месте шеф, Олеся отказала бы Ольге в ее просьбе поучаствовать в записи микса. Но уж больно ей не хотелось оставаться одной, в компании техников и солдат, дежуривших на КПП. И вот сейчас обе девушки сидели с внутренней стороны слегка приоткрытых ворот, неосознанно прижимались плечами друг к другу, вздрагивали от ночной прохлады, и ждали.
— Ты, главное, за ворота не выглядывай, а то развернешь Систему на себя. А как тебе скомандуют, сразу бери веревку и тащи за нее тележку сюда.
Ольга кивала, слушая путанный инструктаж Олеси. Потом, когда инструктаж кончился, а больше ничего не происходило, заскучала. И от скуки стала вслушиваться в треп сидящих в курилке лаборантов.
— А куда шеф пропал?
— Ты не знаешь? Набрал спирта в лаборатории и пьет. Копия у него активировалась.
— И что? Радоваться должен.
— А чему радоваться? На неделе ее обнулят. Ты приказ не читал? Всех активированных, начиная с первого апреля, сбрасывать на нуль. Помнишь Толян выключатели по лабораториям выдавал. В том числе шефу. Только шеф не взял. Сказал, что причины понимает, со всем согласен, и протокол совещания подписал, но у него на детей рука не подымется… А уж за свою-то копию он всяко переживает.
— Понятно. А своих детей у него…
Но дальше Ольге не удалось дослушать, потому что за воротами вдруг закричала от боли накачанная наркотиками обезьянка.
Фанфики(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Ульяна(БЛ) Семен(БЛ) Визуальные новеллы фэндомы
Всё началось с лужи. 2
Мне пришлось весь день мотаться по городу, и вернулся домой я только к вечеру. Выходя из лифта, первое, что я увидел, была знакомая фигурка с рыжими хвостами, сидящая на бетонных ступенях лестницы.
- Ээ... Привет.
- А. И тебе привет.
- Давно сидишь?
- Примерно два часа.
- Ясно. А зачем?
- Ну тебя дома не было, вот сижу, жду.
- Понятно. Ну заходи, раз пришла.
За традиционным чаем я всё-таки задал настырно вертящийся на языке вопрос.
- А зачем ты меня ждала? Могла бы просто домой поехать.
- Не хотелось.
- Проблемы?
- Да не то чтобы… Просто не хотелось. Мешать еще буду…
- Мешать?
- У маман ее новый мэ-че приехал, в гости. Раньше она всё ездила, а теперь вот он нагрянул.
- Что, не одобряешь его?
- Да ну, дурак какой-то. Не, так-то вроде нормальный, но всё равно такой дурак! Еще общаться с ним придётся… не хочу.
- Ясно.
Как я ни старался делать вид, что мне в целом безразлично, кто она и зачем приходит ко мне, но любопытство взяло верх, и я не удержался.
- А отец?
- Па давно уже от нас съехал. У него там уже жена, вроде даже дети. Денег, правда, присылает, и звонит иногда. На день рожденья и Новый Год.
Я промолчал. Ответить было нечего.
- Не, ты не думай, он хороший! Просто… так получилось.
- Верю.
Хороший, только не очень понимающий, что делать с внезапно выросшей дочерью-подростком. Раньше-то все было просто - забрал на выходные, сводил в зоопарк, покатал на всех подряд каруселях, подарил очередную куклу или плюшевого медведя, и готово, отцовский долг выполнен.
"А ты сам-то много в этом понимаешь? Так вот и заткнись."
- Друзей тоже нет?
- Друзья… были. В той школе остались, а я сюда перевелась. Тут английский хороший, и вообще уровень… стопроцентное поступление в вузы!
"А сейчас мы слышали дословную цитату из монолога заботливой маман. Чей родительский долг - обеспечить дочери достойное будущее."
- А с одноклассниками пока как-то не сложилось…
Мы оба выдержали томительную паузу.
- Я мешаю, Семён? Прости. Заявилась без предупреждения… поеду я, наверное. Пока-пока, не скучай!
"Чёрт. Кажется, мои вопросы интерпретировали как 'Неужели тебе больше совсем некого донимать?' Нехорошо получилось…"
Она уже была в прихожей, зашнуровывала кроссовки. На меня она старательно не смотрела.
- Ничего, всё нормально! - голос был делано веселым. Держать лицо, не взирая ни на что… не знаю даже, способно ли что-то сейчас пробить её броню? Уж точно не глупые извинения.
"Сейчас обуется, хлопнет дверью, и больше никогда не появится в моей жизни. Какое облегчение."
"Так ведь?"
"Ведь так?..."
"Всё равно они запасные…"
- Держи. Этот от внутреннего замка, а этот - от внешнего. А это от подъезда.
- Ой… что это… зачем?
- Чтоб тебе больше не приходилось сидеть на лестнице.
- Но… Зачем? Зачем ты это делаешь?! Какое тебе вообще дело до меня?!
Вот ведь блин. От нацепленной маски-улыбки до покрасневшего от ярости лица, буквально за пару секунд. Подростки…
- Нахрена я тебе вообще нужна?!
Если б я сам мог ответить на этот вопрос…
- Не знаю. Наверное, нравишься.
Та-дам. Новая метаморфоза - всепоглощающее смущение. Она прятала глаза, ковыряла недошнурованной кроссовкой пол… и не уходила.
- Ключи-то возьмёшь? Я серьёзно.
Так же глядя куда-то в сторону, она цапнула связку и запихнула в карман. Дуется, смущается, не знает что дальше делать и как из этой ситуации вывернуться. Так мило… Впрочем, я тоже не имею ни малейшей идеи, как быть дальше.
В итоге я просто позорно сбежал обратно на кухню, оставив ее в прихожей. Что со мной происходит, черт возьми?! С какой целью я ее приручаю, чтоб ему икалось, этому лётчику… Я, чьё отношение к остальным людям варьируется от отвращения до лёгкого раздражения? Что мне нужно от этой девочки, почему я не позволил ей просто уйти и жить дальше своей жизнью?
Кажется, моя тщательно выпестованная рациональность изменила мне. Крепость, которая должна была надежно укрыть меня от хаоса окружающего мира, построенная по всем правилам военной и архитектурной науки, оказалась песчаным замком.
Почти машинально я достал из шкафа пепельницу и аварийную пачку. Сейчас как раз тот самый момент.
- Дай мне тоже.
Она подкралась бесшумно, моя заноза, мой нарушитель спокойствия. Смотрит хмуро, с тенью смущения. Я молча протянул ей пачку.
- Ты ведь не куришь, - произнес я после примерно пятой попытки прикурить. То зажигалка не зажигалась, то сигарета не попадала в огонёк...
- И что? - мгновенно ощетинилась она.
- Да ничего. Не вертись.
Я забрал у нее зажигалку, преодолев небольшое сопротивление, и подпалил ей эту несчастную палочку. Она мгновенно закашлялась.
- Фу, и как только Алиска… Гадость же! Кхе!
- Привычка нужна. Человек - он ко всему привыкает, скотина такая.
- Угу… Алиса - это подруга моя. Только она уже в институте, редко видимся…
- Ну, бывает.
- Ага… Я ей про тебя рассказала.
- Да? И как она отреагировала?
- Щас, погоди...
Она достала смартфон, что-то там потыкала и протянула мне. На экране был открыт мессенджер.
24:
А он точно нормальный?
СССР:
Нет :) Но безобидный.
24:
Все равно, познакомишь меня с ним.
СССР:
Фиг тебе! Он в тебя влюбится!
СССР:
А я ревновать буду :) :) :)
24:
Я ему блядь влюблюсь!!!
Я неопределенно хмыкнул. А что тут можно сказать?
- Беспокоится о тебе, значит.
- Ну. Бывает с ней такое иногда. Включает "мамочку". Так-то с ней весело...
Разговор что-то не клеился. Наверное, было б намного проще, будь я и вправду маньяком-педофилом. По крайней мере, никаких двусмысленностей, странных отношений, всё четко и ясно. "Раздевайся, насиловать буду!"
- Семён… ты это, извини, что накричала. Не знаю, чего это я.
- Окей.
- А с ключами…?
- Да. Приходи, когда хочешь.
- А вдруг помешаю?
- Как раз без ключей больше мешать будешь. Это ж от работы оторваться, пойти открыть дверь, вернуться - и все забыл уже, что делал.
- Я не об этом. Вдруг я приду - а ты с девушкой? Или… с мальчиком?
Она фыркнула в кулак, стрельнув в меня пронзительным синим взглядом.
- Кто-то сейчас за такие намёки огребёт…
Я сделал вид, что сейчас отвешу подзатыльник, и она в притворном ужасе попятилась.
- Эй, эй, девочек бить нельзя!
- Что, совсем нельзя?
- Совсем! Уж по голове точно нельзя!
Не по голове, значит, можно… Так, стоп, куда-то не туда заводит. Прекращаем.
- Вот блин, ничего нельзя. Сплошная несправедливость, жизнь-боль-печаль.
Мне показалось, или она как-то даже разочаровалась, что шутки про то, по чему разрешается бить девочек, не получили продолжения?
"Семён, гребаный ты извращенец, прекращай распространять свои фантазии на всех вокруг!"
Всё, сворачиваем со скользкой темы.
- Чем займёмся?
Несколько часов пролетели незаметно. Сначала мы демонстрировали друг другу музыкальные предпочтения, потом как-то незаметно переключились на мои проекты, и мне пришлось устроить целую презентацию на тему "Что это за хрень и как она работает", которая была на удивление успешна, и закончилось все просмотром какого-то совершенно идиотского треша, рядом с которым одиозное "Нападение помидоров-убийц" выглядело глубоким философским произведением.
Нас прервал телефонный звонок, и я поспешил поставить фильм на паузу
- Аллё… Ой, мамуль, я совсем забыла, я просто у Симы в гостях засиделась… Ну я тебе рассказывала про неё… Да… Нет… хорошо, бегу-бегу уже! Пока, целую!
- Бежать пора, домой. - резко погрустнев, сказала она.
- Сима...?
- Ну надо же было легенду придумать. А что, тебе не нравится?
- Да в принципе ничего. И кто же я такая?
- Сима. Серафима, то есть, из параллельной группы. На остановке нас машина облила, мы к тебе в гости зашли почиститься. Вот. А еще ты клевая и прикольная!
- Ну спасибо, я тронута.
- Что-о-о? Ну это правда же! Ой, ладно, я побежала, а то ма ругаться будет. Пока-пока, до завтра!
Она помахала на прощанье, и мгновенно унеслась вниз по лестнице, начисто проигнорировав лифт и оставив меня сидеть и улыбаться неведомо чему.
"Надо прибраться в квартире, что ли… Завтра ведь опять придёт."
***
- Фух! Всё-о-о…
Дедлайн, как обычно, подкрался незаметно, поэтому последний день я провёл, закостенев перед компьютером. Но теперь всё! Всё, нахрен!
Я с наслаждением скинул наушники, потянулся, закинув уставшие руки за голову… и в этот момент меня внезапно схватили за запястья и поволокли по комнате, вместе с креслом!
- Э! Э-э!!! Какого?! Хватит!!!
В панике, я пытался освободиться и сообразить, что же происходит. Кто здесь? Грабитель? Маньяк? Штурмовой отряд инопланетян, с зондом и стирателем памяти наготове?!
Наверное, именно дикость последней мысли придала мне сил, я кое-как извернулся и вывалился из проклятого предмета мебели на пол. Гремя колесиками, кресло уехало куда-то в угол, а мой противник, не удержавшись, тоже плюхнулся рядом со мной.
- Эй! Ты чего творишь?! - возмутились мы в один голос.
- Ты вообще откуда взялась?!
- Пришла.
- И… Давно?
- Да уже часа два как. Я тут, понимаешь, сижу, жду, как правильная патриархальная женщина, а ты в своём ящике!
"Часа два, значит?"
На столе стояла коробка из-под какого-то готового обеда. Пустая, практически вылизанная, так что определить содержимое уже не представлялось возможным.
"Это она мне и еды, получается, притащила?"
- Извини. Работа навалилась, надо было срочно закончить.
- Да я поняла. Поэтому и дождалась, пока закончишь. Видишь, как я о тебе забочусь?!
- Спасибо. И за еду тоже - я ведь,наверное, не поблагодарил?
- Ну, если "угу" считается…
- Угу. Значит, огромное тебе спасибо за то, что не дала помереть голодной смертью!
- Не за что, обращайтесь!
Разобравшись с первостепенными вопросами, я поднялся с пола - и сдавленно зашипел от вонзившейся в спину острой боли.
- Ты чего?!
- Потянул, кажется, - я с кривой гримасой, аккуратно стараясь завести плечо подальше назад. - Или защемил… Больно, блин!
"Теперь пару дней буду ходить-кривиться."
- Прости… Это из-за меня? Я ведь тебя дёрнула и повалила.
Она так смотрела виноватыми глазами, что сердиться не было никакой возможности.
- Да… Ерунда, пройдёт. В горячей воде надо полежать, тогда легче станет...
- А я могу помочь?
- Налить ванну и залезть туда вместе со мной?
- Дурак!!!
"И то правда."
- Ага, дурацкая шутка, извини.
- Я же говорю, маньяк-извращенец…
Она успокоилась так же мгновенно, как и распалилась. Девочка-фейерверк…
- Ну серьёзно, чем помочь?
- Ну, если не сложно, можешь мне там помять? Спину и плечо.
- Ааа, а я уж подумала-а-а…
Колебалась она не долго.
- Давай ложись! И футболку снимай.
Скрипнул диван, принимая на себя привычную тяжесть, в лоб уткнулась шершавая ткань. Из всех органов чувств мне остались лишь слух и осязание.
Две ладошки неуверенно коснулись спины, собрали кожу в складку, помяли.
- Здесь?
- Уху.
Поза "мордой в подушку" не располагает к пространным беседам.
Ладони скользили, щипали, мяли, гладили…
- Ну как, нормально?
Я приподнял голову и искоса глянул на массажистку.
- Очень приятно. Можешь сильнее помять?
- Сильнее, значит?
- Ага. И глубже.
Снова маленькие, но твёрдые руки щиплют меня и натирают кожу. От затылка вдоль позвоночника, к плечам и обратно… Это было бы чертовски приятно, если б не проклятая мышца, не дающая расслабиться.
- Ну как?
- А сильнее можешь?
- Блин, у меня уже пальцы ломит! Ну попробую.
- Дави всем весом, не бойся. Можешь даже коленями залезть и потоптаться.
- Что ж ты раньше молчал?! Ух, сейчас я оттопчусь!
Ладони сменились твёрдыми коленями, которые надавили на лопатки,выдавливая воздух из лёгких и заставляя рёбра хрустеть. Из меня непроизвольно вырвалось сдавленно-одобрительное кряхтение.
- Не раздавила тебя?
- Нннт.
- Тогда держись!
Колени начали переминаться по обеим сторонам хребта, сокрушая и превращая сведенную судорогой мышцу в текучую массу. От боли и ожидания близкого облегчения я застонал.
- Уммм… ещё, вот там…
Боль нарастала, становясь всё острее и сильнее, но пути назад не было. Ещё немного, ещё парочка придушенных стонов…
В спине что-то глухо хрустнуло, и чувство неимоверного облегчения растеклось по телу.
- Ооооооо…
- Ну, ты как? - спросила она после нескольких секунд молчания.
- Отлично. Просто неземное удовольствие!
В два приёма, как верблюд, я поднялся на четвереньках, потом принял прямоходящее положение, потянулся… От засевшего в спине ржавого гвоздя осталось только лёгкое тянущее ощущение.
- Огромное тебе спасибо. Кажется, прошло.
- Спортом тебе заниматься надо! А то весь скрюченный и хрустишь, как сухарь. Я даже испугалась, что что-то сломала. Думала, сейчас ещё придётся скорую вызывать, первую помощь оказывать…
- Ну и хорошо, что не потребовалось. А то я б задолбался потом объяснять, что несовершеннолетняя девушка делает у меня в квартире, и почему она переломала мне все кости!
- Да, со мной шутки плохи! Так что берегись!
Она вдруг вскочила с дивана.
- Ладно, я побегу. А ты - ты давай лечись! Что ты там собирался - в ванну залезть? Вот и лезь!
- Что, уже убегаешь?
- Ага. Скучай тут без меня!
- Да, это я могу, это я умею...
Секунду назад ещё сидела здесь с хозяйским видом, а сейчас - натянула кроссовки, накинула пуховик, послала воздушный поцелуй с издевательским выражением на лице - и улетела. Я не успел даже сказать "пока".
"Странная личность. Сидела несколько часов, ждала, пока я всё доделаю. А потом убежала. Не понимаю я её…"
"Пойду и впрямь ванну наполню. А потом надо не забыть отчитаться о сделанном, пусть тестируют. И оплату перечисляют."
Бесконечное лето Ru VN Фанфики(БЛ) Алиса(БЛ) Ульяна(БЛ) Славя(БЛ) Arclide лагерь у моря Лагерь у моря (БЛ) Визуальные новеллы фэндомы
Лагерь у моря часть 10. Выбрана летняя кухня.
7 часть9 частьСолнышко светит, птички поют. Теплый ветер с моря колышет траву. А ты идешь умытый, свежий, ощущая легкость во всем теле.Кра-со-та. И никаких тебе кошмаров, теней, змей. Лагерь только просыпался, редкие отдыхающие и вожатые - жаворонки, выползали из зданий, и щурясь от яркого света спешили к умывальникам. Повара что то таскали со склада в столовую. Повара в лагере обладали удивительным талантом, из съедобных вроде бы продуктов приготовить такой лютый пи...сец, что печень вешалась, а поджелудочная умоляла добить её, чтоб не мучилась.
Пойду что ли тоже загляну в свой холодильник. Поздоровавшись со снующими туда-сюда поварами, я попал в царство полок и доисторических рефрижераторов. О, а вот и наш, в углу скромно стоял агрегат, в котором хранили нехитрую снедь я и один мой друг - вожатый. Накидав в пакет все необходимое, я отправился к следующему пункту своего маршрута.
На главной площади, под надзором одной из вожатых, дежурный отряд убирал двор, дружно сметая сор в кучи. Две бойкие девчушки с совками и ведрами собирали их, и утилизировали в ближайшие мусорные урны. Там же была вчерашняя атлетка, помогая убирать площадь, хотя и состояла в другом отряде.
"-Альтруизм, неизлечимая стадия"-поставила диагноз шиза.
Славя помахала мне ручкой в знак приветствия. На ней была та же обтягивающая черная спортивная форма, и молодая девушка невольно притягивала восхищенные взгляды всех вокруг. Я конечно мог понять парней и вожатых, но почему и девушки тоже смотрят на нее с таким обожанием?
"-Милая,добрая, красивая, голубоглазая блондинка с обалденной фигурой,тут и не надо думать долго"
А вот и летняя кухня, которая располагалась на отшибе лагеря, недалеко от пляжа. Несколько печек с духовками, мангал, которым правда редко пользовались, разделочные столы и два шкафа с кухонной утварью. Всё это добро располагалось под большим навесом, и стенами было закрыто лишь с двух сторон, так что и пространства было много, и никакой вытяжки не надо. Правда пол был пыльным, за ночь надуло, ну да и фиг с ним, не в футбол сюда играть пришел,просто буду ходить аккуратно, чтоб не поднимать её.
Протерев стол салфеткой из шкафа, я достал необходимый себе инвентарь и приступил к готовке. Продукты из пакета отправились на доску, и были безжалостно и быстро разделаны. Куриная грудка нарезана кубиками, смешана с солью, перцем, ложкой меда и розмарином. Картошка очищена от кожуры, и отправлена в растопленную духовку. Когда жарящийся на сковороде лук покрылся хрустящей корочкой, я высыпал туда же грудку, и хорошо обжарив щедро приправил это дело сметаной. Продукты были свежие, сам покупал большую часть, в ближайших к лагерю торговых пунктах, как делали кроме меня ещё несколько пока не в конец обленившихся вожатых, которые тоже не особо жаловали местную стряпню.
На часах было почти семь утра, когда я груженый посудой, кастрюлькой с завтраком, и добытым в столовой только что привезенным хлебом поднимался к себе. При этом за мной тянулся шлейф из аппетитного запаха, от которого некоторые отдыхающие, мимо которых я проходил, ненадолго застывали, с интересом принюхиваясь.
-Ульян, открывай - постучал я в дверь кабинета.
"-Медведь пришел" - процитировала шиза бессмертный мультфильм.
Открыли мне не сразу, а когда дверь открыла улыбающаяся Ульяна, постель на обоих кушетках была аккуратно заправлена. А Алиса сидела на моем стуле и пялилась в окно.
-Доброе утро док - хором поздоровались рыжие.
-Приветы.
Не знаю почему, но с этими бандитками я постепенно начинал вести себя всё более свободно. Да и они, видимо приняв меня за эти пару дней в свой круг общения, даже не пробовали обращаться ко мне на вы.
Когда я закончил сервировать завтрак.
"-Чувак меньше пафоса" - передразнила шиза - "ты просто еду по тарелкам разложил"
И пригласил девушек позавтракать с собой. То Ульянка без всяких лишних движений села на кушетку, и с аппетитом стала уплетать содержимое своей тарелки, аж за ушами трещало. А вот Алиса попробовала потихоньку смыться, но увидев мой настаивающий взгляд тоже составила нам компанию. При этом пристально и вопросительно на меня взглянув.
"-Между прочим Штирлиц, ты припер три тарелки и вилки"
-И что с того шиза?
"-А то что теперь рыжая задумается не только о том когда она успела укрыться одеялом, но и о том откуда ты знал что тут кроме мелкой заночевал ещё кто-то"
Аккуратно поднеся ложку с едой ко рту, она сняла первую пробу, потом недоверчиво подняла брови, попробовала ещё, и ещё.
-Неужели сам готовил? - спросила она. - это нереально вкусно.
-А ты думаешь наши вивисекторы такое состряпают? - улыбнулся я рыжей, приятно черт побери когда тебя хвалит такая девушка, да и что то я в их кампании за пару дней улыбаюсь больше, чем за последний год.
-А фифисектолы это фто? - пробубнила Ульянка.
-Не разговаривай с набитым ртом - сказала Алиса, вытирая указательным пальцем струйку соуса, которая была у угла губ её младшей подруги.
Я уже хотел было дать ей салфетку, но Алиса одним ловким движением слизнула белую субстанцию с пальца.
"-Вау, но лучше бы язычком прямо со щеки" -мечтательно произнес внутренний голос.
Закончив с завтраком и поблагодарив меня за всё, рыжие отправились по своим делам. Ульянка выглядела бодрой и здоровой, от отравления не осталось и следа.
А я просидел в кабинете до обеда, в принципе лагерь хоть и большой, но торчать тут круглыми сутками в четырех стенах я не обязан. Даже более того многие вожатые удивлялись, видя меня тут с утра до вечера. Если что случиться - мне позвонят, телефон мой есть на двери, прямо под графиком,да и скорую никто не отменял, если будет совсем уж что-то из ряда вон, и я с удивлением заметил что мне хочется куда то сходить, проветриться, прогуляться.
Куда пойти?
| Пойти на пляж. | |
|
|
12 (30.0%) |
| Пойти в спортзал. | |
|
|
3 (7.5%) |
| Подняться на крышу корпуса. | |
|
|
25 (62.5%) |
Бесконечное лето Ru VN Фанфики(БЛ) лагерь у моря Виола(БЛ) Славя(БЛ) Юля(БЛ) Лагерь у моря (БЛ) Визуальные новеллы фэндомы
Лагерь у моря 2. Часть 8.
Пролог
Часть 1Часть 3
Часть 5Часть 7
Явление «Разлома»: Записи в личном дневнике Дока.
Несколько дней назад, я решил записывать и систематизировать то, что узнал и увидел за время своих скитаний. Оглядываясь назад, понимаю две вещи, первая – это то, что сложно сказать, сколько я мотался по мирам. Время в межпространстве довольно растяжимое понятие. И второе, лишь стремление вернуться к любимым, удержало меня от безумия, не позволило сдаться, опустить руки. Как одержимый я искал и искал дом, не зная координат и способа попасть в свой мир, рвал и метался, потеряв счет дням.
Срезонировавший портал, запер меня в межизмерении, кто знает, может на вечность, а может на пару секунд? Потоки энергии и информации проходили сквозь разум, и лишь желание увидеть моих девочек, и воля к жизни, помогли мне тогда не свихнуться. Со временем, пришло частичное понимание природы этого места. Начало начал, вот что он такое. Источник бесконечной энергии, дарующей материальному миру жизнь, первозданная матрица, основа всего и вся во вселенной. Я назвал его «АБСОЛЮТ».
Давление информации росло, и со временем, мой разум смог выхватывать из него крупицы и анализировать их. Научившись открывать порталы, я выбрался в первый, чужой для меня мир. Так и продолжалось, я открывал порталы в материальные и не совсем материальные реальности, и, убеждаясь, что это не мой мир, возвращался в абсолют. Не всегда путешествия проходили гладко, один раз меня чуть не прикончил какой-то психованный беловолосый киборг, за его спиной правда была целая армия, но это не оправдание беспечности. Стоило не тупить, а сразу смыться, как только на меня направили датчики. В том мире аномалии считались уродством, нас называли мутантами и стремились уничтожить, тогда я и узнал, что плазменное оружие вполне себе пробивает кинетическое поле, и корона неуязвимости слетела. Хорошо, что аномальная регенерация не позволила мне отбросить копыта. Было желание вернуться, и начать крошить всё живое, как только раны заживут, но не это было первой целью. Искать дорогу домой, а не мстить. Я стал осторожнее, но всё равно, много где наследил. Не скажу, что всегда делал что-то плохое или хорошее, у меня были свои цели, свои преграды и помехи, в том числе живые. Одни устранялись без жалости, или каких либо других эмоций, просто потому, что надо. В нескольких мирах я даже помогал людям, свел парочку музыкантов, паренька и девушку, которые полюбили друг друга, но не могли быть вместе. Зачерствевшая душа, пусть на миг, улыбнулась, когда Шиза сравнил меня с межмировым Купидоном.
Словами не выразить, что я испытал в мире, где не смог открыть портал, а таких мест потом попадалось немало. Есть реальности, в которых просто невозможно создать брешь в абсолют, закрытые измерения. Вот тут-то я и нашел первый Разлом. Отчаявшись выбраться из чужого мира, я бродил по его просторам, пока не почувствовал знакомую энергию. Провал в реальности находился на высокой горе, в пещере, своды которой обрывались уже знакомым мне дыханием вечности. Отчаявшись, шагнув в провал между измерениями, я с удивлением заметил, что вернулся туда, откуда и началась безумная чехарда, в абсолют. Здесь, порталы снова можно было открыть, отправляясь искать свой мир и своё время. Даже сейчас я не до конца понимаю, почему не постарел за этот период. Может ли так быть, что внутри абсолюта, биологическое старение не наступает? Или же секунда в нем, воспринимается разумом как годы, из-за постоянного давления информации? Кто знает.
Он всегда один, он всегда есть, вот те слова, которые очень точно описывают Разлом. Шиза однажды выдал теорию, что это не Разлом появляется в мире, а мир из разлома. Это стоит обмозговать, думаю, я не зря поделился с Виолой бесспорно уникальными знаниями об этом явлении. Не нужно быть аномалией, чтобы ощутить исходящую из него первозданную, чудовищную мощь, просто находясь рядом с ним. Неокрепший разум, она запросто сведет с ума, заворожив сиянием далеких звезд. Именно так выглядит разлом, как кусочек космоса, по недоразумению ставший порталом. Разломы здорово выручали, в мирах, где порталы не работают. Пока что, моих знаний хватает лишь на то, чтобы утверждать следующее-Разлом, это ни что иное, как естественно возникшая брешь, между абсолютом и материальным миром. К дальнейшему их изучению, со временем приступим вместе с Виолой, когда можно будет с уверенностью сказать, что нашему миру удалось избежать будущего, того, которое видел я…
P.S. Не так давно, мои совершенно безопасные порталы, стали сбоить. В пределах одного мира они работают без сучка и задоринки. Но, стоит открыть межмировой, он быстро дестабилизируется. Думаю дело в абсолюте, такие порталы всегда идут через него, намного глубже, чем обычные.Это пространство стало отторгать меня, стремиться растворить, поглотить. Почему я так считаю? Порталы Юли, позволяют ей как и раньше, спокойно гулять между мирами в поисках ̶г̶р̶и̶б̶о̶ … приключений. Так что да, дело именно во мне. Невелика потеря, в моём мире и так есть всё, что нужно. Два любимых рыжих ангела.
Ричард палуба «Ленина».
Какое может быть удовольствие при патрулировании палубы огромной посудины, да ещё под льющим как из ведра ливнем? Оказывается, вполне себе неплохое, при том условии, что на тебе непромокаемый спец-костюм, теплый, не пропускающий влагу, и чертовски удобный! Плюс, стоило выйти из хранилища, как портативный компьютер на левой руке коротко пискнул, получая связь со спутником, и всеми попутными ништяками, такими как интернет. Бродить с винтовкой наперевес куда веселее, если звучит любимая песня. При любых других условиях, это было бы глупо, за музыкой ничего не слышно, да и демаскирует она, но завывающий ветер и барабанная дробь крупных капель, и так перебивали любой шум.
На выделенной мне территории, было спокойно, единственными людьми на палубе, оказались только поднявшиеся на борт гости, впрочем, тут же спешившие в тепло. Был даже небольшой конфликт, когда я отказался пропускать одного из них, ввиду наличия у последнего оружия. Пусть в какой-то мере и декоративный, но пятизарядный револьвер это не то, с чем я пущу его на борт! Однако в итоге пришлось, ибо аналитики по внутренней связи сказали, что он важная шишка по связям с общественностью. Ну-ну, иди белобрысик, буду за тобой присматривать одним глазом. Бывают люди, у которых на морде буквально написано – «не жди от меня добра», этот как раз такой. Небольшого роста, щуплый блондин, с двумя здоровыми телохранителями и прищуренным бегающим взглядом.
Обойдя свой периметр в третий раз, я ненадолго забрался под бок одной из надстроек палубы, по виду – обычный такой радар, даже вращался без особого энтузиазма. Насколько лично мне известно, такие прибамбасы на простые лайнеры не ставятся. Да и та "цистерна" на средней палубе, выглядит более чем подозрительно.
-Не утонул ещё, Ричи? - Засмотревшись на блестящий бок цистерны, я пропустил момент появления Слави из-за ближайшего угла. Стоило почаще смотреть на карту джоя, там отображались маячки всех патрулирующих… Командир шагала совершенно бесшумно, плюс дождь. Надеюсь, она не подумает что я совсем рассеянный?
На Славе был такой же костюм как у меня, но, учитывая его облегающий тип и стекающие дорожки дождевой воды, то смотрелась она в нем, блин, слов нет, не таращиться Ричард, возьми, себя, в руки! Намокшая под дождем, командир выглядела сногсшибательно, несмотря на хлещущие струи воды и сильный ветер, я не мог не уделить этому внимания. Девушка была безоружна, только портативный компьютер на левом запястье, как и у меня. А в правой руке, она держала небольшую прямоугольную коробку.
-Это тебе, - Славя тряхнула косами, сбивая с них лишнюю влагу, - Мику нас пожалела, и сварганила легкий перекус, а то пока повара раскачаются, мы тут с голоду помрем.
-А я-то думаю, чего же не хватает! Еда как раз кстати. – А ещё твоя очаровательная улыбка, подумал я, но не говорить же это вслух? – Спасибо Славя.
-Мику передашь своё спасибо, завтра утром. А мне не тяжело, даже приятно, тебя покормить. – И блондинка отправилась на свою часть корабля, бдеть в оба глаза. Пусть командир и безоружна, но по первому её сигналу, у ней прибежит целый отряд, вооруженный, мокрый и злой, из-за обломанного отдыха. И я в их числе!
Славя ушла, а душу грели два факта, первый, только что, мне принесли еду с улыбкой, и не абы кто, а настоящая валькирия, и второе…Еда приготовленная Хатсунэ Мику! Да за эту коробочку каждый фанат душу продаст! Даже если внутри банальный рис с яйцом, или что там на востоке сейчас популярно?
Кое-как отыскав место, где можно спокойно подкрепиться (им стала небольшая комнатка под радарной вышкой), я приступил к священнодействию. Кроме меня и кучи размеренно пищащего оборудования, на которое поступают данные с большинства систем лайнера, тут никого не было, вся информация автоматически дублируется в командный пункт и на капитанский мостик. Облюбовав удобный стул, возле монитора эхолота как раз было достаточно места для заветной коробочки, и наконец, открыл крышку.
Ну, с рисом я угадал. Белыми вареными зернами, была наполнена треть коробки, а вот в остальных отсеках, ммм. Мику, выходи за меня! В коробке, красиво сложенными, лежали: жареные креветки в кляре, маринованные грибы, две половинки помидора, разрезанные и посыпанные зеленью с перцем кусочки жареной курицы, немного тушеных овощей, варенное яйцо, с капелькой майонеза на нем. И контрольный удар, маленький кексик с глазурью в форме сердечка. Ну почему у меня нет девушки, чтобы всегда так готовила? Святая Мику, даже палочки с салфеткой предусмотрела, завтра обязательно отблагодарю.
За шумом дождя снаружи, вдруг послышалось размеренное дыхание и тихие, едва уловимые шаги. Но я же только что был здесь один, а сейчас рядом явно кто-то есть. Стараясь не делать резких движений, разворачиваю голову.
-Офигеть! – Невольно вырывается изо рта. И было отчего. За спиной стояла молодая девушка в видавшем виды платье, с торчащими задорно кошачьими ушками и пушистым хвостом. Как она сюда попала? Могу поклясться что не слышал скрип двери.
Кажется, она удивилась не меньше моего. Желтые глаза удивленно расширились, рот приоткрылся, а оба кошачьих ушка, словно живые локаторы, мгновенно повернулись ко мне.
-Ты меня видишь? Правда, правда? – Она помахала руками перед моим носом, а в голове, словно ссылка на справочник открылась. Про неё в информационных файлах организации, объект Юлия.
-Как ни странно, но да, вижу, Юля. – Глаза невольно бегали по фигуре девушки, запоминая все детали, от верхушки каштановых волос и изорванного нижнего края платья, до слегка подрагивающего кончика хвоста.
-Ты меня знаешь, но я тебя впервые вижу. – Голос у неё был очень мягким, а глаза светились любопытством, без малейшего намека на угрозу. Ну и хорошо, медленно разжал пальцы правой руки, которыми схватился за пистолет, лишь только заслышав первый шорох.
-Ну, тебя все в организации знают, и рисунок я видел. – Отметив, как девушка заинтересованно принюхивается к содержимому коробки, скрепив сердце, я протянул готовку Мику своей заочно знакомой визитерше. – Меня зовут Ричард, угощайся, пожалуйста.
-Ммм, пахнет вкусно. – Маленький носик Юли выдавал свою хозяйку, ноздри заинтересованно раздувались, чуя дразнящий запах свежей вкуснятины. Не став строить из себя скромницу, кошкодевочка подцепила кончиками пальцев кусочек курицы, и отправила его в рот. А анатомия у неё не совсем человеческая. Стоило определенных усилий, чтобы сдержать смешок, причиной было то, что пока Юля работала челюстями, ушки синхронно с ними ходили вверх-вниз, дерг-дерг. Это не просто девочка, которой прилепили кошачьи ушки и хвост. Гармоничная изящная фигура, небольшие, но заметные клыки, на руках и босых ногах длинные ногти, совсем не похожие на маникюр, скорее, на острые коготки. Но самыми удивительными, у неё были глаза, с вертикальными звериными зрачками, они слегка фосфоресцировали в полумраке аппаратной. Эти особенности, заметил я краем сознания, которое не было занято рассматриванием соблазнительной ложбинки между Юлиных грудей. Чертово воздержание мне уже аукается, осознание того, что я вижу невидимую для простых людей аномалию, пришло уже после того, как я в деталях рассмотрел стройные бедра неки.
-Ты так пристально смотришь, - она смотрела мне в глаза, склонив голову набок и пару раз дернув пушистыми ушками.
-Прости, - поспешил покаяться я, примирительно протягивая ей ещё кусочек куриного жаркого, - просто ты, удивительная.
-Правда? – Юля слегка нахмурила брови, что-то обдумывая. – А для меня, наоборот, ты, удивительный. Как ты меня видишь? Почти никто этого не может, и твои глаза…
-А что не так с моими глазами? – Тело слегка напряглось, потому, что Юлия приблизилась ко мне вплотную, настолько, что я мог в деталях рассмотреть её блестящие губы и каждый волосок на голове.
-Они пустые. – Огорошила меня странная девушка, рассматривая внимательно мои руки. Она сделала глубокий вдох, обдавая кожу горячим дыханием с запахом жареной курицы… – Я уже долго живу, наблюдаю за людьми, за мирами, когда не можешь нормально общаться, только и оставалось, что смотреть. А ты, ты даже выглядишь сильнее многих, но у силы этой, нет цели.
-Как это понимать? – То, что она говорит, странно, почему я принимаю это настолько близко к сердцу. Сначала этот лысый паренек, со своим «-Я, это я», а теперь Юля, теоретически постоянно невидимая для людей без аномалии. Я что, одаренный, или подхватил что-то лишнее в хранилище Ан? Глупости, я ведь проверял себя детектором, чисто любопытства ради, хоть и помнил, что встречаются аномалии, которые вообще не фонят. Редко, но встречаются, и одна такая была прямо передо мной.
-Ну, - девушка почесала подбородок, обдумывая ответ, а хвост, отвечая на мысли хозяйки, совпадение это или нет, изогнулся, напоминая собой вопросительный знак. – Просто я знаю человека, которому сила нужна для защиты любимых. Знаю и тех, кто использует её для личной выгоды, и тех, кто стал сильным, потому что боится. А ты, как машина, в твоих глазах нет блеска, желания, ты ни к чему не стремишься, просто, живешь, и всё. Так, во всяком случае, думаю я, вот скажи мне, у тебя есть мечта?
-Конечно е… - Стоп. А ушастая права, как я жил? Постоянные тренировки, с холодным оружием, огнестрелом, вообще без оружия, уроки тактики, стратегии, ежедневные подъему до рассвета, ради чего? Чтобы похвалили? Чтобы отстали? Раньше было много увлечений, наука, медицина, музыка, в конце концов! Вот только всё стерлось, за постоянными и усердными занятиями. Только в последние несколько дней, я могу сказать, что мне нравится, как я живу, нравится бороться с преступностью. Понимаю, это неправильно, но что-то глубоко внутри меня, наслаждалось, испытывало, хм, мстительное удовлетворение, каждый раз как моя пуля обрывала жизнь бандита. У меня отличная команда, Славя, Яма, даже засранец Джо, я видел вживую легенду поп музыки. Цели? Да, думаю, теперь они у меня есть, вот то, к чему я готовился.
-О, совсем другое дело, хоть какой-то блеск в глазах. – Юля улыбнулась, ушки задорно поднялись вверх. - А то ходишь как робот, и давай, ешь свой ужин, а то я так и сгрызу всю коробку, надо ограничиваться хоть иногда. Кушаю и сплю, кушаю и сплю, вчера подо мной сломалась ветка! Ужас!
-Ты как настоящая кошка. – Не удержался я от комментария.
-Я, это я. – Ответила хвостатая. И почему у меня чувство дежавю?
Юля выглянула за дверь, недовольно поморщилась от сырости и ветра, и, махнув руками в воздухе, открыла портал. В отличии проходов Дока, её светился ярко-голубым, кошкодевочка махнула на прощание лапкой, и была такова. Ладно, пора и правда, подкрепиться.
«Как же вкусно!» - Думал я, отправляя в рот последнюю, самую большую и сочную креветку в хрустящем кляре, из панировочных сухарей и взбитого яйца. Специально оставил её напоследок, чтобы со смаком схрустеть. Но в этот момент, корабль ощутимо тряхнуло, и моя трапеза упала на пол, прямо на половине пути, между коробкой и зубами. Сцуко! Что должно случиться, чтобы махина с самыми современными противовесами и балансировкой, весящая как небоскреб, так содрогнулась? Рядом на пол грохнулось моё оружие, которое мирно стояло прислоненное к стенке, хорошо хоть на предохранитель поставил его, оружие всегда опасно, эту простую истину мне отец вколотил на уровне инстинкта. За огонь в месте стратегически важного скопления техники, меня по головке не погладят.
Перехватить поудобнее винтовку, и на выход, посмотрим, что там случилось. Выбегая, я не забыл подобрать с пола, благо зеркально чистого, многострадальную креветку, и молниеносно приговорить, а что, не пропадать же добру?
Док. Капитанский мостик.
Сумерки только наступали, а снаружи уже темно как ночью. Что впрочем, неудивительно, небо было наглухо затянуто серыми тучами, и лило как из ведра, из-за иллюминаторов доносились далекие пока раскаты грома и едва заметные вспышки. Пришлось даже включить палубное освещение, чтобы Славя и другие ребята не бродили в полной темноте. Все заметно беспокоились. Виола, сама того не замечая, покусывала нижнюю губу, Седой хмурился сильнее обычного, а Кэп, так вообще, походил на один большой комок нервов. Хорошо хоть Алису удалось уговорить посидеть в каюте, мотивируя тем, что надо приглядывать за Ульяной.
"-Что-то я беспокоюсь за тех, кто патрулирует судно, - высказал свои волнения Шиза, - И куда Юля запропастилась? Кстати, ты правда думаешь что…"
Я выглянул в окно, и задумался, глядя как мимо одного из фонарей, проносятся подсвеченные капли. Анализ, варианты, окружение.
-Да, - произнес я про себя, - уверен, это наш старый знакомый. Слишком всё сходится.
-Док, - обратилась ко мне Виола, - Тут аналитики теорию выдвинули.
-Догадываюсь, - прервал я подругу. Пусть лучше это скажу я. – Почти уверен, это Кукулькан, такой шторм без малейших предпосылок, плюс собранные вами данные о иссушенных животных, и самое главное, это предчувствие, оно меня пока не подводило… это точно тот летающий гад. Нажрался новых жизненных сил, и решил устроить месть.
-Он же сдох! – не выдержал Кэп, было видно, что за громким голосом боец старается скрыть страх. – Мы лично, вытаскивали его размозжённую тушу из-под горы льда!
-Аномалии такого типа не просто уничтожить,- ответила Виолетта, - это не смогли сделать Майя, это не смогли сделать ракеты. О чем говорить, если даже логия не смог его убить, во всяком случае, окончательно.
-О чем Кукулькан думает? – Донесся голос из колонок внутренней связи, они являлись самым простым способом связаться с аналитиками.– Он же не успел восстановиться. Поглотить душу животного он ещё может, простого человека, скорее всего тоже, но Юлю он одолеть не смог. Так почему сейчас направляется сюда?
-Блин, умники, ну не тупите! - воскликнул Кэп. - Откройте глаза, и обратите внимание на что-нибудь дальше своих формул и расчетов. Он был БОГОМ, для своих людей, его почитали, ему поклонялись, он мнил себя практически всесильным, а тут появляются Док с Юлей, и надирают ему хвост. Он хочет сожрать их, вернуть былое могущество, и, я лично считаю, попытается возродить свой культ.
-Месть, простая бездумная месть. – Догадалась Виола. – Видимо в Кукулькане осталось больше человеческого, гораздо больше, чем думает он сам. А насчет культа, да, он привык к почитанию, но теперь уже не нуждается ни в поддержке, ни в вере.
-Вера, это чушь, - пробубнили один из аналитиков по громкой связи, голосом, сильно похожим на голос Шурика.
-Не скажи, вера – это тоже своего рода сила, - высказался Кэп, - был у нас в роте один товарищ, набожный до жути, всегда таскал с собой маленькую книгу с сутрами, прямо вот здесь, в кармане возле сердца. Мы раньше смеялись над ним, но однажды это спасло парню жизнь.
-Да ну? – Недоверчиво пробурчал Шурик.
-Книга остановила пулю, она прошила половину страниц, а до сердца не добралась, - подтвердил капитан, - и будь у него ещё одна такая, возле печени, сейчас он был бы жив.
Ru VN Дубликат(БЛ) Семен(БЛ) Лена(БЛ) Мику(БЛ) Шурик(БЛ) Женя(БЛ) Электроник(БЛ) Ульяна(БЛ) и другие действующие лица(БЛ) Визуальные новеллы фэндомы Фанфики(БЛ) Бесконечное лето
Дубликат, часть 6
Глава 1 http://vn.reactor.cc/post/2956175Глава 2 http://vn.reactor.cc/post/2967240
Глава 3 http://vn.reactor.cc/post/2986030
Глава 4 http://vn.reactor.cc/post/3004497
Глава 5 http://vn.reactor.cc/post/3021621
Глава 6 http://vn.reactor.cc/post/3051251
Глава 7 http://vn.reactor.cc/post/3063271
Глава 8 http://vn.reactor.cc/post/3073250
IX
Системные ошибки
— Шурик, как же так? — Сыроежкин огорчался совершенно искренне. Столько работы и все зря. — Ты ведь не мог ошибиться. И я за тобой все проверял. И схема работает, сигналы то, вот они, — Сергей кивнул на колечко на экране осциллографа.
— Сергей, я думаю, что просто мы еще слишком мало знаем о мозге, — Шурику было не удобно перед товарищем, но он старался не показывать виду, — и ошибка закралась в самом начале. — Сказывался опыт Александра, которому случалось представлять неудачи в экспериментах, как запланированные результаты.
В окно открывался вид на заброшенное здание напротив, логово Яны. Она и сейчас где-то там, внутри. Или еще где-то. Существование Яны напрочь игнорировалось системой, поэтому уверенно видели ее только те, кто знал об ее существовании и уже необратимо проснулся, а таких было, только один Семен и вот, где-то в полушаге к этому состоянию, Ульяна. Да еще Шурик и Мику, ударившие по своим мозгам, сначала модулированным ультразвуком, потом — двадцать пятым кадром. Но Мику про Яну ничего не знала и, поэтому, пока отпадала.
«Я могу, с большой вероятностью, отключиться, в следующем цикле. Я еще не готов к активации, нужно оценивать объективно. Даже не знаю, должен ли я огорчаться этому. — Размышлял Шурик. — Но вот Яну жалко. Надо попросить Семена, чтобы приглядывал за ребенком, пока меня не будет. Правда он и так приглядывает».
Сыроежкин поднял взгляд от принципиальной схемы установки на спину напарника. Что-то с ним было не так. Вот и сейчас Шурик стоял замерев, уткнувшись лбом в засиженное мухами стекло, и только легкое шевеление при каждом вдохе выдавало в нем живого человека. «Переживает, — подумал Сергей, — неудачу переживает. Мне простительно ошибаться, я всего лишь школьник и дальше городского кюта меня не знают, а вот Шурику тяжело. Он парень не плохой и большую часть работы на себя брал, но, наверное, привык только к победам».
— Саша, да черт с ним, с этим прибором. — Электроник подошел и встал рядом. — Зато мы теперь знаем, что эта схема не работает! Давай подумаем, чем мы можем еще заняться до конца смены. Может, робота доделаем? Или просто отдохнем? Или… Тебе же поступать в этом году. Может будешь готовиться? У Жени есть кое-какие учебники, как раз на этот случай. Но тебе, наверное, они и не нужны.
«Добрая и наивная душа. Никогда не высовывавшаяся за пределы «Совенка» и Сети, потому добрая и наивная. Но он еще что-то говорит».
— … я со вчерашнего вечера вижу, что с тобой что-то не так, Саша, и дело не в нашей установке. Я могу чем-то помочь?
«Конечно, добрый волшебник. Всего лишь верни назад старого Шурика. Или верни Александра и сделай так, чтобы однажды в автобусе проснулась Яна-человек. Это, правда, убьет Яну-робота и нынешнего Шурика, но кому они нужны, кроме друг-друга? Они так, побочный результат сбоев в экспериментах. Но то, что дело не в нашей установке, ты ошибаешься, дело именно в ней».
— Спасибо, Сергей. Дело именно в установке, что бы ты не думал. Я справлюсь, не переживай. Так что, давай, в самом деле, отдыхать. До конца цикла всего неделя, а что там дальше будет, никто не знает. Давай разберем этот агрегат и объявим всем, что факир был пьян и фокус не удался.
— Хорошо, Шурик. И, знаешь, если тебе сегодня вечером нечем будет заняться, приходи в библиотеку. Женя на чай приглашала.
«Я сказал «цикла», но Сергей, кажется, ничего не понял. А Александр бы сейчас проворчал: «С кем я связался!? С миксами! — Или так. — Дожили! Два влюбленных микса!»». В голове у Шурика опять кто-то поворочался, но опять промолчал.
Лена наблюдала за Максимом. «Действительно, как дружелюбный щен, тычется носом всем под колени и приглашает поиграть. А вот сейчас, взял лодку, приплыл следом за мной на остров и, стоя лицом к мосту, замер. Наверное и глаза закрыл».
— Чем пахнет ветер, Максим?
Максим вздрогнул и быстро обернулся.
— Лена. Я не… То есть, лодку то я видел, но думал, что ты где-то на другом конце острова. Иначе не стал бы тебе мешать. — Максим смутился. Вот только что еще, по инерции смотрел куда-то сквозь Лену за горизонт и улыбался чему-то своему, а сейчас опустил глаза и чуть-чуть покраснел. — Понимаешь, Лена, я сейчас вышел из столовой, встал на крыльце и вдруг понял, насколько он маленький, наш лагерь. А я даже на территории еще побывал не везде. — Максим еще помялся и выдохнул. — Простором ветер пахнет.
Лена подняла глаза на Максима, опустила, показав глазами на место рядом с собой, по другую сторону от бумажного кулька с земляникой, и приглашая сесть.
— Хочешь? Она вкусная. — Дождалась, пока Максим сядет, и продолжила. — Ну, неделю еще поживешь тут...
«Семен будет доволен, — подумала Лена, — Максиму еще расти и расти, но, кажется, когда проснется, он в лагере, на одном месте, сидеть не будет».
— … а потом закончится смена и делай что хочешь.
— Да какое там, что хочешь… Школа, родители и все решают за тебя. И в лагерь я ехать не хотел. Сейчас не жалею о том, что поехал, но не хотел же.
— Ну вот, ты же сам в горнисты вызвался, никто тебя не просил, никто тебя не назначал.
— Да. Вдруг захотелось сделать что-то, что-то своё, чего до меня не было. Вот я и соврал, что умею на горне играть. Думал Мику покажет. А Мику только теорию знает, а у самой не получается. А оказалось, что не соврал. Оказалось, что это легко, когда поймешь как. Завтра пойду к вожатой и к Мику, извинюсь за обман.
Легкий ветерок шевелил волосы, слышно было, как шлепают волны о берег. Лена наблюдала за охотящейся скопой, как она парит над водой, на уровне вершин сосен, как скопа, увидев рыбу, пикирует и входит в воду, выставив перед собой ноги, как она появляется на поверхности и, сделав сильный взмах, тяжело отрывается, с рыбой в когтях, от воды и несет ее куда-то на остров Длинный.
Максим привалился плечом к дереву и, кажется, задремал. Лена осторожно встала, подняла с земли альбом, отошла подальше и, присев на прибитый к берегу и облизанный волнами ствол, начала делать зарисовки спящего Максима. Голова, фигура, улыбка. Подумала: «А ведь Семен его вместо себя оставить хочет. Сам еще не знает об этом, но уже хочет. Подтянет его, оставит вместо себя, а сам уйдет. Даже не важно, физруком будет Максим или кем-то еще, просто кем-то, на кого можно оставить лагерь, потому что вожатая не всесильна. А сам уйдет и Ульяну с собой уведет. Жалко, очень жалко. А позже и Максим уйдет. И Алиска уйдет, рано или поздно. Может, вон, вместе с Максимом и уйдет. И я уйду, когда мой Семен готов будет, это еще не скоро, но я подожду. Потому что нельзя вечно жить в детской. Будем заглядывать иногда, невидимые пионерами. Да, если между сменами попадем, будем с Ольгой общаться. Ну и между собой нельзя связь терять. А кто-то и останется: доктором, поваром, водителем, да хоть и физруком. А вот куда уйдем, я не знаю. В Шлюз? В пустые узлы? В материнские миры? Ульяна говорила, что выход туда через теплообменник скоро закроется, но ведь есть же еще точки перехода в пещерах. Что-то я запомнила из прошлого цикла, из того, что не хотела запоминать, никуда не денешься».
Воздух задрожал и, прямо перед Леной, материализовалась Ульяна-маленькая.
— Привет! — Увидела спящего Максима и продолжила вполголоса. — Выбрали? И он согласился? А наш еще — теленок-теленком, хотя, в спектакле сыграл неплохо.
— Это потому что у вас в отряде для него места нет. — Серьезно ответила Лена. — Переходи в физруки — появится.
— Не, я еще не нагулялась. — Ульянка улыбнулась так, что захотелось улыбнуться ей в ответ. — Вот, держи, принесла.
Лена взяла протянутые ей листки с текстом, листки, с ее собственными рисунками и с какими-то пометками на обратной стороне. Просмотрела, кивнула. Достала из альбома такие же листки, вручила Ульянке.
— Спасибо, ты прямо как почтальон. Ну что, поплыли в лагерь?
— Поплыли. Точка перехода то у музыкального кружка. Вот только к сестренке забегу еще. Этого будить?
— Нет, пусть спит. Лодка у него своя, не потеряется.
Женя сияла. Приветливо улыбалась, не ругалась, даже поскрипывала уютно так, как будто знакомая половица в родительском доме, где тебя всегда ждут и куда вернулся через много лет. И при этом порхала по библиотеке как мотылек.
— Женя, а правда, что от любви люди глупеют?
— Ты это к чему? — Женя-новая мгновенно превратилась в Женю-прежнюю, но, заметив улыбку Семена, отыграла назад. — Да, случается. А что, заметно?
«Где та Евгения, которая орала на Сережу в автобусе неделю назад?» — мысленно спросила у себя Женя и, скосив глаза на Семена, склонившегося над журнальным столиком и что-то пишущего, подмигнула своему отражению.
— Вы уже думали, что будете делать после лагеря?
Женя открыла рот чтобы ответить, но их прервали. Открылась дверь и в библиотеку зашла, опасливо косясь на Женю одна из мелких, прошептала: «Здрасьте», — подбежала, прошлепав по половицам босыми ногами, к Семену и что-то спросила у него на ухо. Семен улыбнулся, достал из кармана ключи, отцепил от один от связки: «Справа, на второй или третьей полке. И, там на столе журнал лежит, запишите сами, что взяли. А то меня Ульяна съест, а вами закусит». Мелкая улыбнулась в ответ, часто-часто закивала, качнулась к Семену, будто хотела то ли еще о чем то спросить, то ли прижаться, но застеснялась и передумала. Опять зыркнула на Женю, сказала так же тихо, как в первый раз: «До свидания», — и убежала. Семен проводил девочку взглядом, кивнул своим мыслям, и опять уткнулся в бумагу.
Женя носила книги со стеллажей на выставочный стенд, завтра по плану «День русской классической литературы». И вот Александр Сергеевич, Иван Сергеевич, Лев Николаевич и прочие занимали свои места на стенде. Зачем это нужно — непонятно, все равно придут те же полтора человека, которые на стенд даже не посмотрят. Но вот, должен быть оформлен стенд, значит его нужно оформить. А послезавтра будет «День Маяковского», значит русские классики отправятся на свои места, а их место займет классик советский. Но Маяковского в библиотеке мало, поэтому верхнюю полку на стенде закроет полоса ватмана с текстом: «Партия – рука миллионопалая, сжатая в один громящий кулак!» «Надо же, подобрали текст», — подумала Женя и поморщилась. А вот раннего Маяковского Женя любила и, на секунду отключилась от окружающего, вспоминая: «Я смазал карту будня...» Поэтому, когда Семен отчетливо пробормотал, комментируя что-то в собственных записях: «Ах, закройте, закройте глаза газет!», — Женя вздрогнула. «Надо же, совпадение».
— Напугал.
— Прости. Так что там у вас с «после лагеря»? Решили?
— Конечно. Мы, оказывается, живем в соседних городах, пять часов на поезде. Я приеду к нему в гости на каникулы, а на следующий год Сережа приедет поступать в наш университет. Он хотел в Бауманку, но передумал и решил в наш университет, на мехмат…
Женя остановилась на полпути, между полкой сданной литературы и стеллажами. Блеснула очками и продолжила своим обычным скрипучим голосом, но без сварливых интонаций. Как она обычно говорила с людьми, которым доверяла настолько, что разрешала заходить в библиотеку без дела.
— Я не обманываю себя, Семен. И не думаю, что наши отношения продлятся намного дольше, чем эта смена. До следующего лета они точно не доживут. Есть миллион девушек значительно более похожих на девушку, чем я. Думаешь я не знаю своего прозвища? Так получилось, что первая девушка, которую увидел Сережа, подняв голову от паяльника, оказалась жужелица. Вот и всё. Он очень порядочный и благородный, он, конечно, будет мучиться. Но лучше мне его отпустить и на всю жизнь превратиться обратно в жужелицу. — Тут заведующая библиотекой, улыбнувшись, снова превратилась в Женю-влюбленную. — Но в жужелицу, в которую были влюбленны, как минимум две недели, а это — большая разница с прежней.
Семен посмотрел очень серьезно, чуть наклонил голову, как бы не со всем соглашаясь.
— Ну, кто же тебя в насекомых держит? На общественное мнение тебе плевать, Сыроежкин в тебе дыру вот-вот проглядит, значит остаешься только ты сама. — И подвел итог беседе. — Я всегда считал, что это дело двоих. И ответственность, и право двоих — решать сколько им быть вместе. Даже если один из них внезапно убегает, решение об этом всегда принимают вдвоем, может не замечают этого, но вдвоем.
И замолчал. А через три минуты, перечитав еще раз написанное, сложил листки бумаги пополам, спросил у Жени, есть ли у той в хозяйстве конверты, получил конверт из оберточной бумаги, спрятал в него написанное, заклеил. И, написав что-то на конверте, но явно не адрес, сунул его в карман, попрощался и вышел со словами: «Пойду спасать спорткомплекс от малолетних варваров. Улька добрая, она мелких не тронет, она меня схарчит». Женя еще пару минут думала: «Интересно, что такого физрук писал?» Но вспомнила, что в пять часов придет Сережа, а у нее еще чайник не поставлен, и отбросила этот вопрос, как несущественный.
Из записей Семена Персунова.
Вот уже давно, наверное, половину всей моей активной фазы, а с того самого эпического побега на лодке, это точно, меня не оставляет ощущение взгляда в спину. Нет, не в спину, а через плечо. Кто-то наблюдает за мной, за моими поступками. Наблюдает, стараясь не выдавать себя. Только иногда я улавливаю тени его мыслей и эмоций. Не сами мысли и эмоции, а их тени. Вот они были, а вот их уже нет.
Раньше я думал, что так проявляет себя личность — коллега Пионера, подсаженная мне из одного из материнских миров. Тем более, что, после отправки Пионера через теплообменник, этот наблюдатель очень долго себя не проявлял никак. И вот, пару циклов назад, во время нашего визита к Виоле, он опять появился. Так вот, судя по симпатии, то есть по тени симпатии, которую я иногда улавливаю от наблюдателя, это явно не подсаженная из мира Пионера личность. Не сознание-наездник, как его назвали в начале всей этой истории. В конце прошлого цикла Алиса рассказала про разум, возникший и погибший в Системе, но, опять же, нет. Ощущение, что за мной наблюдает именно человек. Просто кто-то следит за тем, что я делаю и иногда одобрительно кивает, или хвалит вслух, или хлопает в ладоши. И вот я не слышу самого хлопка, но чувствую легкий ветерок от движущихся ладоней. Примерно так это выглядит, если попытаться привести какие-то понятные аналогии.
Этот наблюдатель сопровождал меня после побега на лодке первый цикл, что я был со Славяной. Сопровождал в цикле Микуси, сопровождал первые два цикла здесь, в этом узле. Сопровождает в этом цикле и сопровождал в предыдущем. Никак не вмешивается, исчезает в интимные моменты, за что ему отдельное спасибо. Но иногда я думаю: «А как бы я поступил, если бы наблюдателя не было». А еще, хоть мне почему-то приятна тень его молчаливого одобрения, но мысль о том, что мы здесь всего лишь компьютерная симуляция меня тревожит. А иначе, зачем за нами наблюдать? Ну, может не компьютерная, может просто лаборатория или зоопарк. Ведь компьютер можно выключить в любой момент, сохранить в памяти результаты, если нужны, и выключить. Или сбросить все и запустить симуляцию заново. А зоопарк можно закрыть, питомцев пристроить в другие зоопарки, а кого не удалось — усыпить гуманно и безболезненно.
Возможно, что у меня с головой не все в порядке, но недавно Ульяна пожаловалась мне, что стесняется. Что за ней иногда кто-то наблюдает, а она стесняется этого. А на мой вопрос, когда это началось? Надолго задумалась и сказала, что, пожалуй, с нашего знакомства. Потом наблюдатель исчез, а в прошлом цикле опять появился. Так что, с некоторых пор, в нашем лагере стало уже два параноика, я и Рыжик. К сожалению, посоветоваться уже не с кем: ни Глафиры Денисовны, ни Виолы. Вчера задал Лене вопрос, не ли у той ощущения, что за ней наблюдают? Потому что, если что-то нужно почувствовать, то лучше Лены с этим никто не справится. Но Лена была не в настроении и отреагировала в своей обычной, в таких случаях, манере, подняла глаза и ответила вопросом на вопрос: «А оно должно быть? Ощущение?» Вот только невербальные сигналы сказали что, да, есть такое ощущение. Читаем мы с Леной друг-друга. Очень неудобно иногда от этого, ни соврать, ни уклониться от ответа. Так что, комиссией из трех голосов, была принята гипотеза, что мы все находимся под колпаком у Мюллера. Мыши в лабиринте.
Не знаю, кажется важным все это записать. После ужина отнесу в пещеру и спрячу. Там же где лежит моя записка-маячок. Кажется, если что и уцелеет здесь, когда экспериментаторы соберутся перезагрузить здешний мир, то это только пещера. Ни разу, со времен своего первого цикла здесь, не был в пещере и вот понадобилось. А еще надо будет поговорить об этом с девочками, мы все таки собираемся вместе, впервые за цикл: Алиса, Лена, Ульяна, теперь с нами еще и Мику. Приглашать ли Шурика, вот вопрос.
Надпись на конверте: «Ульяна, если конверт не вскрыт, прочти обязательно. СП».
— Привет, Мику.
— Здравствуй, Сережа. Ты из клуба?
Мику вынырнула с боковой аллеи, от музыкального кружка, и сейчас шла вместе с Электроником в сторону площади.
— … как там машина ваша?
Электроник грустно вздохнул.
— Никак, Мику. Что-то записали, а расшифровать не смогли. Шурик так расстроился, что взял и стер всю программу дешифровки. И машину мы размонтировали.
— Сережа, а может и правильно, что размонтировали? Представь, вдруг мы бы узнали о себе что-то такое, что… Ну, лишило бы нас радости.
Электроник задумался. Отметил про себя: «Что за место такое? Вчера я здесь с Сашей о нас с Женей беседовал, сегодня с Мику о… Вообще, непонятно о чём».
Мику и Электроник, за разговором, дошли до площади и стояли недалеко от начала аллеи, ведущей к библиотеке. Так же, как и вчера, отбрасывал тень памятник, так же сидела Лена на лавочке с большим блокнотом или, может, с небольшим альбомом на коленях, так же бегали малыши. Так же маршировал, где-то напротив лодочной станции, средний отряд, играя в свою всегдашнюю игру с Ольгой Дмитриевной. Стоило той отвлечься, как Витька, вместо уставной отрядной речевки-кричалки, выдавал: «Пионерский наш отряд! Выходи топить котят!» А отряд хором отвечал: «Раз, два! Левой, правой! Мы идем топить котят!» Понятно, что никаких котят никто топить и не собирался, если бы в лагере оказался хоть один котенок, его бы скорее зацеловали, загладили, закормили и затискали. А за намек на «утопить» намекнувший сам оказался бы на самом дне. Но подразнить вожатую, заставившую отряд маршировать вместо пляжа, это святое. А всего то, не спали в тихий час. Ольга Дмитриевна рычала, грозила сгноить в нарядах по столовой, и раздавала эти наряды направо и налево, но опять и опять, вместо «Кто шагает дружно в ряд?» звучали «Котята». И только Лена, делавшая зарисовки, иногда замечала улыбку в глазах вожатой.
— Не понимаю, Мику. Как всплывшее воспоминание, даже старательно забытое перед этим, может лишить нас радости? Если это какое-то событие, оно уже в прошлом, а мы живем сейчас, если это какой-то наш проступок, то, я не знаю, надо попросить прощения за него и заслужить, чтобы тебя простили.
— А если ничего не исправить уже?
— А тогда остается только двигаться дальше, а не стонать и ныть. Ты узнала о себе что-то новое, значит пользуйся этим. Я бы так поступал. Да что говорить: установку разобрали, программу стерли, — теперь никто ничего не вспомнит. Побегу я по делам. До вечера.
— До вечера, Сереженька. — Мику впервые улыбнулась за всю беседу. — Жене привет передавай.
Электроник убежал, его ждала Женя и уже закипающий чайник. «В этом лагере что-то можно долго хранить в секрете?» — пришла ему в голову запоздалая мысль, но он отмахнулся от нее, как от несущественной.
Семен и Ульяна, как и позавчера, сидели на крыльце спорткомплекса, смотрели на звезды, на блестевшую за аллеей и пляжем реку, на темную массу острова Длинный, закрывающую горизонт. Было тихо, до отбоя оставалось еще около часа, но пляж уже опустел. Прохладный ветерок с реки забирался Ульяне под футболку, и девушка зябко вжималась в теплый Семенов бок.
— Может, внутрь зайдешь?
Но у Ульяны была другая идея.
— Не, Сём, я сейчас ветровку накину и мы пойдем погуляем.
Они легко сбежали с крыльца, пересекли аллею и чуть зарываясь в песок ногами дошли до уреза воды. Ульяна присела на корточки и что-то написала на мокром песке подобранной щепкой. Глянула на Семена смотрящего в небо, лукаво улыбнулась и стерла надпись. Только одна буква «У» и осталась видна.
Не сговариваясь Семен с Ульяной повернули вдоль берега, сначала по заросшему березами и кустарником участку между пляжем и пристанью, вдоль невысокого, по колено, обрывчика. Заглянули на пристань. Так и ушли бы, но Ульяна услышала чьи то всхлипывания.
— Сёмк, погоди, кажется плачет кто-то.
«Мику?» — первое, что подумалось Семену. Но это оказалась Катя. Она сидела на палубе дебаркадера, спрятавшись за надстройку, и всхлипывала, прижавшись лбом к стойке ограждения и свесив ноги в воду. «Подожди, Сём, я сама», — к облегчению мужа сказала Ульяна и, стараясь, не шуметь ушла. «Это хорошо что сама, потому что я не силен в любовной тригонометрии».
Ульяны не было довольно долго, Семен прошел по мосткам и спрыгнул в ближайшую лодку. Развалился там, вытянув ноги на кормовой банке, и прикрыл глаза. Спать не хотелось, хотелось слушать вечернюю тишину: плеск воды о дебаркадер, поскрипывание мостков, перестук бортов лодок, тихие девичьи голоса, шелест листвы близких берез.
Голоса смолкли и послышалось шлепанье двух пар босых ног, сперва по палубе дебаркадера, потом по мосткам.
— Вот, Катя с нами погуляет, Сём.
Катя пряталась за Ульяну, стесняясь.
— Почему нет? Пойдем, Кать. Ты до домика с нами?
— Нет, я тоже по лагерю. Ольга Дмитриевна ругается, когда мы поздно гуляем, а сейчас, с вами, можно.
Семен выбрался из лодки, поддержал девушек, пока они обувались, и необычная компания продолжила обход лагеря. Ульяна посередине, Семен справа, и слева, чуть в стороне, Катя. Дорога шла вдоль берега, справа за деревьями показался домик Алисы. Можно было разглядеть хозяйку, сидящую на крыльце и что-то пишущую в тетрадь.
— Последнюю ночь у себя ночует. Сём, я забегу ещё к ней после прогулки.
Семен только молча кивнул, думая: «Интересно, когда-нибудь Алиса решится показать содержимое своей тетрадки?»
— Почему последнюю? — Вмешалась Катя.
— Кать, завтра опоздавший пионер приезжает. Его надо где-то разместить, и Максим с сегодняшнего дня официально в старшем отряде, его тоже переселять из вашего отряда нужно. А вожатая и Алиса живут по одной в домике. Вот, скорее всего, Максима и новенького в Алисином домике поселят, а Алиса будет жить с вожатой.
Катя, при упоминании о Максиме, каждый раз вздрагивала, но терпела. «Ничего, через восемь дней все забудешь, — подумал Семен, — а потом Максим окажется в старшем отряде и для тебя, считай что просто исчезнет».
В самом узком месте лесного перешейка они вышли по тропке на поперечную аллею, ведущую к клубам.
— Здесь, оказывается, столько тропинок. Я и не знала. — Катя начала потихоньку оживать.
— Узнаешь еще, какие твои годы. — Проворчал Семен. Впрочем, проворчал достаточно добродушно чтобы не отпугнуть Катю.
«Интересно, какая она будет, когда попадет в старший отряд? Макс начал меняться буквально на глазах, и из клоуна и шалопая превращаться в Славю мужского пола. Что-то там переключает Система в их поведении. Гадко это, но, чтобы проснуться, им наверное придется пройти и через это». Ульяна и Катя говорили о чем-то, а Семен все думал. Как раз тот случай, за которые Ульяна и обзывала его тормозом.
— Знаете, я, наверное, не пойду дальше с вами. Спасибо за компанию. Правда спасибо. И, можно я, — Катя смутившись сделала паузу, — можно я буду к вам в гости заходить.
И, дождавшись кивка от Семена и: «Конечно можно, Катя», — от Ульяны забежала на крыльцо своего домика. Помахала рукой с крыльца и скрылась за дверью.
— Сёмк, ей всего то и нужно было, чтобы кто-то с ней поговорил и ее выслушал. А у них в отряде некому, раз уж она там… — Ульяна замешкалась, подбирая определение.
«Альфа-самка», — мысленно продолжил реплику Семен.
Они стояли на перекрестке у клубов и смотрели, как от ворот идет Шурик, держа Яну за руку. Яна заметила Персуновых, что-то сказала Шурику и помахала им рукой. Шурик солидно кивнул Семену и Ульяне, достал из кармана ключи от кружка и спросил: «Зайдете?» «Нет, мы еще погуляем, — ответил Семен, — спокойной ночи».
— Я не знаю, что там вспомнил Шурик, но он нашел для себя якорь. — Сказал Семен, глядя на дверь клубов, закрывшуюся за Шуриком и Яной.
Бесконечное лето Ru VN лагерь у моря Юля(БЛ) Ульяна(БЛ) Виола(БЛ) Фанфики(БЛ) Лагерь у моря (БЛ) Визуальные новеллы фэндомы
Лагерь у моря 2. Пролог.
Описание:
Больше года прошло, после событий первой части. Герои нашли своё место, вписались в мир, ведь каждый из них - особая личность. Док живет занятой жизнью, занимаясь делами организации. И единственными отдушинами для него, остаются любимые рыжики и лагерь. Лагерь, созданный стать мечтой. Организация, всё так же, защищает людей от аномалий, а иногда наоборот. Но ход событий не всегда гладок. Мир катится в пропасть, и он уже у самого края. Идеалы, добро и зло? Нет...Только люди, их стремление. Жить.
Примечания:
Это второй фанфик автора, и если хотите его понять, то лучше начать с первой части https://ficbook.net/readfic/4983930 ( да да, лодку мне). Постепенно стараюсь не делать много ляпов. Тут будет своеобразный рут, уже с другой девушкой (опять таки, кто читал первую часть - поймет). Он, возможно, будет писаться медленнее. И да, отрыв от канона тут очень большой, те кто хочет стандартные 7 дней лета, столовую, линейки, и.т.д. Вынужден разочаровать. Так же будет новый ГГ ( Док однолюб, и для нового рута, на сцену выходит...увидите!), дайте ему шанс, и он вам обязательно понравится. Приятного чтения.
Док
Я сидел на траве, и задумчиво кусал спелое красное яблоко, свежее и сочное. Собственно, как и вся еда, которую поставляли в лагерь, здесь это контролировалось строго. Сейчас, костровая поляна пустовала. Вокруг лишь деревья, поляны, да кусты. Прилегающую к лагерю часть, оставили как есть. Не стали даже скамейки строить, отдыхающие тут могли посидеть на поваленных стволах деревьев, коих было немало, а вместо асфальтовых дорог – вытоптанные тропинки. Ближе к природе, чем не лозунг? Пионеры периодически приходили сюда, разжигали костры, пели песни. Всё это преимущественно вечером, под романтический лунный свет и аккомпанемент жужжания комаров с соседнего озера. Можно бы и осушить его к чертям, но атмосфера уже будет не та.
В построенном мною лагере, отдыхала уже далеко не первая смена. Дети выбирались случайно, и билеты практически никак нельзя было купить, или получить по блату. Совенок стал воплощенным уголком мира и покоя. Большая территория лагеря, надежно охранялась, да и отсутствие поблизости населенных пунктов, тоже сказывалось благополучно. Ни пионеры не бегали в соседнее село, ни гости не таскались к ним. Два родительских дня в смену, и всё. Больше посторонние личности в пионерлагерь Совенок ни ногой.
Дышалось легко, весенний воздух, несущий с собой ароматы трав и цветов, словно наполнял изнутри теплом. Особенно ярко, чувствовался запах цветущих одуванчиков, чьи желтые верхушки были практически везде. Живностью окрестности тоже не были обделены. Чуткий слух улавливал копошащихся в траве мышей, до которых ещё не успела добраться одна моя хвостатая знакомая. В кронах растущих неподалеку сосен прыгали белки, слышно как их коготки стучат по древесной коре. Это всё было на фоне птичьих трелей, и жужжания разнообразных насекомых.
Моё восприятие было непростым, благодаря своей аномалии, я мог видеть, слышать, чуять, осязать: намного лучше, чем большинство живых организмов. Можно сказать, аномалия постепенно усиливала моё тело и разум. А так, как она изначально зародилась в моём я, вреда не наносила. Наоборот, гармонично улучшала все органы и системы. Виола рассказывала про носителей, что пострадали от своего же собственного дара, или от приобретенного. Кому-кому, а мне такое точно не грозило.
В конце второй смены, мы с Алисой переехали сюда, в "Совенок". В административном корпусе, была построена специальная жилая часть. Поначалу, организационных проблем навалилось немало, начиная от поставок продуктов, и заканчивая отоплением и прочими хозяйственными мелочами. Виола и аналитики здорово помогли с планировкой.
Лагерь стал многофункциональным, как и тот в котором я познакомился с Алисой. Спортивные площадки, музыкальный клуб, теннисный корт, причал: в Совенке имелось всё, чего только душа пожелает. Только, в небольшом объеме. В отличие от морского лагеря, в котором наша кампания и перезнакомилась, Совенок вмещал не много людей. Десять отрядов на смену, вожатых, охрану и пару поваров. Все уютно, лампово, и со вкусом.
Единственной проблемой стала та, что находилась здесь с незапамятных времен. Возможно задолго до человека. Я прикрыл глаза, отдаваясь легкому майскому ветерку, слушая шелест листьев и стрекотание кузнечиков, память вновь проматывала недавние события…
***
Старый корпус. Лагерь, стоявший тут задолго до Совенка. Обветшалое, заброшенное уже много лет, но ещё довольно прочное здание. Стены крепкие, построенные в далекое советское время, когда работу делали на века. Разбери это здание, и из основных стройматериалов можно небоскреб строить, такое качество! Однако. Во всем свои нюансы. Хоть фундамент и стены почти не пострадали, безжалостные время и коррозия сделали своё дело. Целых окон не было, большинство дверей висело на добром слове, остальные валялись на полу, упавшие с ржавых петель. Облупившаяся много где краска и штукатурка. По толстому слою пыли, я шел в сопровождении Виолы и Юли.
Юлю просты люди не могли видеть, даже если девочка прогуляется у них под носом, гордо задрав хвост ( учитывая что платье она носит довольно короткое – зрелище получается ух…). Однако это не мешало Виоле, да и некоторым другим девочкам, общаться с невидимкой. Слышно то её было прекрасно, ну, когда ушастая не подкрадывалась. Помню. Ульяна однажды уговорила хвостатую, сводить её в другой мир. Прогуляться захотелось, видите ли. И только мое своевременно вмешательство не позволило им скрыться в портале, охотно созданном Юлей. По себе знаю, не все миры одинаково спокойные…Да и порталы у ушастика, не самые безопасные для всех, кроме неё...
-Знаешь Док, - сказала Виолетта Церновна, но для меня просто Виола. За последний год мы сильно сдружились, общие цели и интересы сближают людей. Дошло даже до ревности со стороны Алисы. – Ты меня прямо заинтриговал.
За последний год, она совершенно не изменилась. Всё то же томное выражение на умном лице. Выразительные гетерохромные глаза с длинными черными ресницами , и грудной голос с придыханием. Манера укладывать волосы в конский хвост, оставляя шею соблазнительно-открытой, и пошлые шуточки. Обожаю эту даму. Нет, правда.
Виола была в походном снаряжении. С собой, она захватила измеритель аномалий, и несколько датчиков попроще. Свободные штаны и синяя хлопковая майка, не могли скрыть её большую грудь и стройную талию. Сюда мы шли с лагеря, без портала. Виола захотела размяться, из-за длительной исследовательской работы, доктор долгое время не могла нормально двигаться. Это сказывалось на её выносливости, всего-то небольшая прогулка, а она уже тяжело дышит, обливаясь потом. Небольшие мокрые пятна на майке девушки, заставляли мои чуткие ноздри непроизвольно трепетать, и дышать глубже. Виола, прекрасно зная особенности моей аномальной физиологии, нарочно обмахивалась руками, направляя дразнящий запах прямо в мою сторону. Зараза.
Второй наш спутник - Юля. Удивительная девочка-аномалия, от просто красивой миниатюрной шатенки, её отличали настоящие кошачьи уши и хвост. Покрытые густой шерстью предметы гордости своей хозяйки. Лицо у Юли, от человеческого отличалось только глазами. Зрачки у неё вертикальные, хищные, а радужка неестественно яркой и насыщенной желтой окраски. Но даже не это самое невероятное. Юля - невидимка, запечатлеть её не могли ни глаза, ни камеры. Лишь носители аномалий, могли узреть её облик, да некоторые животные. Мыши, например, сразу драпали, стоило на горизонте появиться пушистому хвосту. Хорошо хоть слышать девушку мог любой, независимо от способностей, благодаря этому она и общалась с людьми.
В своем неизменном, слегка потрепанном платье, она шла налегке, если не считать за груз небольшой пакетик с чипсами, честно скоммунизженный из Ульянкиных запасов. Хотя ушастая и не раз наведывалась в домик к новоиспеченной вожатой, рыжая вовсе не протестовала. Ульяну все отряды обожали, несмотря на показную строгость в общении, с порученными под её ответственность пионерами она оставалась всё той же шалопайкой. Тем не менее, её подопечные всегда были образцовыми, на линейки не опаздывали, в клубах активно занимались. Алиса подозревала, что провинившимся ребятам она подкидывает жуков. В сугубо воспитательных целях.
Сейчас ушки, волосы и хвост Юли, лоснились особым блеском и объемом. На солнце и природе, кошкодевочка буквально расцветала. Или дело в шампунях с кондиционерами, которые в большом количестве презентовала невидимке Алиса? Даже шагала Юля слегка вприпрыжку, что-то мурлыкая себе под нос. Только когда мы зашли в само здание старого корпуса, она немного притихла, поджав пушистые локаторы к голове. Даже припасы перестала грызть, кроме того от неё явно пахло шоколадом…
"-Подозреваю, - вмешался внутренний голос, - что девочки устроили в лагере незаконный бартер, из вкусностей. Ульяна хоть и стала старше, а дитя дитем".
Моё альтер-я, который отзывался на "Шиза", был прав. Я невольно хмыкнул, представив эту картину. Под дождем, встречаются две мелкие девочки в черных пиджаках и брюках, укрывшись большими черными зонтиками, и с темными очками на лицах. Почему черными? А фиг его, классика жанра.
-Где товар? – Сурово спросит Юля, нетерпеливо дергая хвостом. Кошачьи гены в ней, дружно протестовали против нахождения под дождем.
-Сначала деньги. – Ухмыльнется наглая рыжая моська, зажимая в одной руке ручку от зонтика, а в другой пакетик конфет.
"-Конфетно-булочная мафия, ха! – Шизу тоже позабавила картинка, возникшая в моей голове. На правах родного психического расстройства, он разделял все мои мысли и ощущения".
"-А впрочем, - вдруг сказал Шиза, - Ульяна не такая уж и мелкая стала, хвостатая вообще не меняется, а рыжик подросла в нужных местах. Ммм. Скажешь нет?"
-Ты опять за старое? – подумал я про себя. Хотя черт подери, он был прав, мелкая бандитка, гроза жуков и первая непоседа, из милой маленькой девчонки, выросла в настоящую красавицу.
Возле люка в подвал, Юля в нерешительности застыла. Запах многолетней сырости и пыли, сильно чувствовался её и моим обонянием. Он буквально давил на нос! Виоле в этом плане было легче. Если не считать выдающегося ума, она в отличие от нас была простым человеком.
-Одна, я бы туда ни за какие шиши не полезла, - фыркнула Юля, глядя на уходящую вглубь лестницу.
Продвигаться было непросто, мы подсвечивали себе дорогу в катакомбах с помощью фонариков. Пол был неровным, много где попадались куски обвалившегося бетона. Юля недовольно морщилась, когда блики попадали ей в глаза, мы с ней могли обойтись и без искусственного освещения, но Виола бы не оценила. Наконец мы добрались до пролома в полу, он вел ещё глубже. Я спрыгнул в него первым, и земля под ногами недовольно дрогнула, когда на неё обрушился вес почти двухметрового здоровяка. Но были и плюсы, я легко поймал сиганувших следом Юлю и Виолу.
-Дальше, строго за мной, - предупредил я свой небольшой отряд, - шаг в шаг, и не вздумайте отходить.
Когда-то, тут была шахта. Шахтеры разрабатывали её в советское время, копали, копали, и докопались... Под ногами проходили рельсы, в нескольких местах, даже валялись брошенные вагонетки с необработанной рудой и землей. Затхлый воздух и тишина, ощутимо действовали на нервы. Луч фонарика Виолы вырывал из темноты земляные своды, укрепленные балками. Я уверенно вел нас к цели, точнее МЫ вели… Шиза обладал сверхъестественной фотографической памятью, вовремя подсказывая куда сворачивать.
-Вот мы и у цели, - я обвел руками конец коридора. – Прошу любить и жаловать.
В конце подземного туннеля, зиял провал в реальности. Просто обычная штольня обрывалась, а за ней начиналась бесконечность, будто шахта вела в открытый космос. Не просто портал, не просто аномалия. Это был клубящийся сгусток того, чему не было названия в нашем мире. Во время моего вынужденного скитания, когда вошедший в резонанс с аномалией портал отправил меня в никуда, я видел такую материю. Из неё состояла сама ткань междумирья, то, что является бесконечным источником энергии. Годы, или века, не знаю точно, время вне миров странная штука, я блуждал в том месте. Это абсолют – суть мироздания, исток всего сущего. И вот такой кусочек находится в реальном мире. В каждом мире где я побывал, есть такой постоянный проход, всегда единственный.
-Невероятно, - Виола с придыханием осматривала разлом в реальности. Я готовился подхватить её, в случае если любопытство мудрейшей, пересилит её здравый смысл. Виола переводила взгляд с разлома, на меня и обратно. – Док. А это не то…
-Именно, про что я и рассказывал. – Я положил руку на изящное плечо девушки, оттаскивая её подальше. Разлом манил своей глубиной. Иссиня-черный, в нем казалось, отражаются звезды, и комические туманности.
-Твоя аномалия, - Виолу осенило, так что она хлопнула себя по лбу. Проявление столь бурных эмоций для нее было редкостью. – Змеи приобретали такой же цвет, когда ты восстанавливал лагерь.
-Похоже на ясное ночное небо, только без луны, - вмешалась в разговор Юля, из нас всех, единственная совершенно равнодушно смотревшая на разлом. Она путешествовала между мирами с легкостью, с которой Ульяна таскала котлеты из моего холодильника в лагере. Нет, я разрешал ей брать, что хочет и в любое время, но рыжику это было не интересно. Пропадал дух авантюризма, обязательно надо стащить. В провале сияли мелкие звезды, стоило протянуть руку, и казалось, можно было их коснуться.
Но разлом нес опасность. За годы скитаний, я заметил, что это пространство тянется ко мне, стремясь поглотить. Одно дело просто портал в пределах своего мира, за мгновение ничего не происходит. Но в другие реальности, Док больше не путешественник. Стоит мне задержаться в межпространстве, оно реагирует на чужое присутствие и тянется ко мне. Только ко мне! Юля спокойно гуляет в нем! Как та кошка из мультика, которая сама по себе. Хвостатую, оно считает за свою. Может за долгое время, я надоел ему, и бесконечность просто отвергает само моё присутствие? Жаль, большей частью своих способностей, я обязан этой Бездне. Бесконечному дыханию вселенной, пути - связывающему миры.
-Для лагеря она безопасна, - нарушил я воцарившееся молчание. Разлом как таковой, не издавал звуков, пока не окунуться в него. – Эта брешь в реальности здесь давно, и пока ведет себя тихо. Виола. Из всей организации, про разлом теперь знают только ты, и я. Юля не фыркай, ты официально там не состоишь. Исследовать его нельзя, сама видела на измерителе глухо. Проходить внутрь тоже, смертельно опасно. Знаю, организация находила много аномалий-порталов, но этот особенный.
-Зачем тогда ты его показал? – Возмущение Виолы, было сродни ребенку, которому дали в руки торт, большой, вкусный и красивый. А потом сказали, что у него обнаружили диабет.
-Затем, что если со мной что-то случится, эта штука должна быть под надзором. Входы я запечатаю, шахту завалю, но рано или поздно разлом расчистит к себе путь. Он как живой, ждет, чего-то или кого-то. Только тебе, я доверяю абсолютно подруга, как доверил однажды жизнь. Если я не смогу, ты позаботишься, чтобы никто посторонний не попал в него? И ещё…
-И ещё, - перебила она меня, в глазах коллеги светилось понимание, - это портал, он как дверь. А в дверь…
-Можно войти, и с той стороны, - спокойно закончил я.
Спустя долгую минуту тяжких раздумий, она кивнула. Просто кивок, не обещание, не клятва. Но я поверил. Для Виолетты Церновны это было непростое решение, отказаться от использования автономно-существующего прохода между мирами. От кусочка вечности, рядом с которым все наши исследование – копошение муравьев.
-А вообще, ты пробовал закрыть его? Специалист по порталам. – Спросила вдруг Виола.
-Этот разлом возник сам. Он, вполне вероятно, существовал тысячелетия, пока его не откопали. Один такой всегда попадался мне в каждом из миров. Кто я такой чтобы нарушать законы мирозда…-Начал было я толкать речь, но вновь был перебит.
-Он пытался, - Выдала хвостатая предательница. – Много раз пробовал, но ничего не вышло.
"-Так. С ушастой в разведку не ходить. – Сделал заметку Шиза".
***
Воспоминания прервали мягкие ладошки, закрывшие мне глаза. Их хозяйку я заметил уже давно, она старалась двигаться бесшумно, но шелест примятой травы и запах – выдавали её.
-Ульяна, - одно ловкое движение корпусом и руками, и пискнув от удивления, рыжая девушка падает мне на колени. – Подкрадываться ко мне трудно, знаешь же. И почему ты не с отрядом? Будешь отлынивать от обязанностей вожатой – уволю.
-Тихий час же, - пожала она плечами, без намека на раскаяние, - мелкие спят, пообедать я успела. Дай думаю прогуляюсь, а тут как раз ты сидишь.
Настроение при появлении Ульяны, уже привычно поползло вверх. Где я только не побывал, а последний год вкалывал как проклятый, зачастую пачкая руки в крови по локоть. Но, пока мы можем обнять любимых, пока можем защищать их будущее, будем держаться. Таков уж человек, дай ему стимул – он горы свернет, и скажет что так и было.
Порхающие вокруг бабочки, со всей поляны начали слетаться к нам с Ульяной. Не то чтобы у них был выбор, просто я накрыл всё вокруг кинетическим куполом, и постепенно сужал его. Вообще именно эта способность моей аномалии, была очень многогранной и исключительно полезной. Кинетический покров, изначально защищавший тело при ускорении, мог быть и щитом, и инструментом, а в самое тяжелое время – он превращался в ударную волну, сносящую всё вокруг. Сейчас. Насекомым и природе это не вредило, просто не касающийся земли полукруглый полог, едва заметный по ряби в воздухе. Но мелкой понравилось. Она с удовольствием наблюдала за разноцветными крыльями, мельтешащими вокруг. Правда скоро пришлось купол развеивать, на поляне были ещё и пчелы, а слушать их назойливое жужжание – то ещё удовольствие. Ещё и укусить могут.
"-Пчелы не кусают, - буднично вставил пять копеек Шиза, - пчёлы-жалят."
Идиллия, сидеть на теплой траве, и обнимать красивую девочку. Хотя за прошедшее время, девочкой её теперь называю только я. Рыжик стала очень красивой, настолько, что просто страшно! Ни приведи господь, её кто-то обидит. Сожру. Живьем. Угловатость фигуры исчезла, Ульяна могла похвастаться вторым размером, и шикарными округлыми бедрами. При всём при этом, её ясные голубые глаза, в которых сейчас отражалось небо, не утратили ни капли озорства. Талия осталась тонкой, кисти и лодыжки хоть и были ловкими, смотрелись хрупко. Нежная кожа и звонкий голос, дополняли картинку: эдакого взрослого ребенка. Да и вожатая из нее получилась неплохая, других в совенке не держим. Та же Ольга, хоть и тиран в юбке, но искренне заботится о детях в "Совенке". Попутно с обязанностями вожатой, рыжая комета, штудировала педагогическую литературу, занималась спортом, и собиралась сдавать экзамены в педагогический. Ульяна - учитель! Надо же…
-Отпускать не будешь? – Задала она риторический вопрос. А сама поерзала, устраиваясь поудобнее на коленях, сорвала травинку с ближайшей кочки и начала задумчиво её жевать, смотря на весеннее небо. С утра оно было полностью голубым, а сейчас уже было видно несколько ползущих по нему кучевых облаков. Медленно и лениво плывущих по небу, как паруса над океаном.
-Нет, мне и так хорошо, не часто последнее время удается тебя потискать. – Я улыбнулся, глядя как двигающиеся тени листьев, играют её лице. И демонстративно пощекотал беззащитные бока, заставив рыжика извиваться и тонко хихикать. – Алиса готовится к концерту, ты возишься с отрядом, да и у меня, последнее время куча дел.
Что правда – то правда, но почти каждую свободную минуту, мы старались проводить вместе. Иногда, к небольшой кампании, присоединялись и другие наши друзья. Славя, которая стала неотъемлемой частью организации, ценным кадром. Блондинка много тренировалась и училась, выкладывалась по полной программе на работе. Валькирия уже водила отряды на полевые операции, учения, разведывательные вылазки, и даже на спасательные миссии. Однако она находила время, чтобы провести его с друзьями. Ей очень нравились закаты на море, часто красавица брала с собой доску для серфинга. Алиса и Славя последнее время стали даже соревноваться, кто изящнее оседлает волну, и у кого круче купальник.
Лена, стала интендантом. В прямом смысле этого слова, девушка отвечала за контроль и обеспечение ресурсами половины организации. Втянулась она быстро, да и деваться бедняге было некуда. Она своими глазами видела логию, абсолютную аномалию. Подписка о невыезде, неразглашении и все дела. А тут ещё Виола, взяла её в оборот. Но, Лена вроде и не против, обустроила себе кабинет, заимела хобби. Рисует, и весьма неплохо. Вот только часто грустит, без видимой на то причины. В отличии от Слави, она больше любила тихие леса, горы. Могла подолгу сидеть спиной к костру, и смотреть в темноту, пока блики от огня танцевали на её спине. Лена, Мику и Славя знали про аномалии, их посвятили в тайну. Поэтому путешествовать с ними и рыжей братией можно было свободно. Порталы рулят! Жалко, что межмировые перемещения табу, мне было что показать девушкам.
Мику всё набирала популярность, пока, в один прекрасный день, в Японии она не стала "идолом". Мега-популярной звездой экрана и радио, с целой армией фанатов. Затем. Её песни разошлись по всему миру как эпидемия. Мы старались посещать каждый концерт. А порой, в свободное время, забирали певицу с собой. И тогда, где-нибудь на природе, возле костра у речки или моря... Полуяпонка с аквамариновыми волосами, в компании с Алисой играли чисто для нас, прекрасное чувство. И эта её милая привычка тараторить, уже не раздражала, а только подчеркивала характер хозяйки. Знали бы фанаты, что она настолько близка к кому-то, удавились бы от зависти.
Ямада, после лагерных приключений, ударилась в суровые тренировки. И даже стала намного лучше управлять своей аномалией. Правда похудела ещё сильнее… Надо будет подарить ей хороший меч. Помню, наткнулся как раз на один необычный, современной ниндзе понравится. Пусть он и был частично сломан, но все равно – артефакт особенный.
Кэп и Седой хотели завязать с военной деятельностью, и принять почетные места в Совенке. Но сейчас заменить их было просто некем, так что мужики исполняли свой долг. Изредка выбираясь отдыхать в лагерь. Кэп даже проводил мини - ивенты: ориентирование на местности, пейнтболл,"охота на лис". Было видно – ему нравится.
Жизнь идет своим чередом. Она течет как полноводная река, где-то спокойней, где-то бурно и непредсказуемо. У неё свои подводные камни и омуты. И несмотря ни на что, я наслаждаюсь ей, вместе со своими любимыми и подругами. Но, лишь одно не дает покоя, ни мне, ни организации. Будущее Земли. Мир катится в пропасть, медленно и неотвратимо. В одной из реальностей, я видел что нас ждет, и подробно всё описал главам организации, так сказать, поделился головной болью. Теперь только она, стоит между нами и грядущим апокалипсисом. Мирное голубое небо, и миллиарды жизней, вот что мы обязаны уберечь. И если это потребует радикальных мер – так тому и быть.
За этими мыслями, я не заметил как Ульяна притихла. Так и есть… Дрыхнет. Не знаю почему, моё присутствие иногда действует на неё усыпляюще, ещё со времен первого знакомства. Приятно осознавать, что такое нежное и милое существо, чувствует себя в безопасности рядом с тобой. Устроилась поудобнее, и спит без задних ног. Тихое сопение сомлевшей от тепла девочки, действовало умиротворяюще. Часть живого рисунка на моей левой руке, пришло в движение. Белая змейка подползла к лицу Ульяны, словно проверяя, что это тут лежит? Аномалия являлась частью меня, и тоже неосознанно тянулась к рыжикам, она никогда, и ни при каких обстоятельствах, им не навредит. Погладив мягкую рыжую шевелюру, я прилег на траву, стараясь не разбудить мелкую. Для меня она всегда будет именно "мелкой", маленьким дорогим сердцу бесенком. Делая полный вдох, от чего Ульянка, свернувшаяся на мне слегка приподнялась, голову посетила всего одна мысль.
Хорошо, когда есть такие моменты…за это можно и побороться. Алиса и Ульяна. Даже если весь мир будет считать Дока чудовищем, мне гораздо дороже теплая щека этой девочки, что удобно расположилась в моих объятиях, и биение её маленького сердца.
Фанфики(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Семен(БЛ) Ульяна(БЛ) Мику(БЛ) Славя(БЛ) очередной бред Дубликат(БЛ) Визуальные новеллы фэндомы
1 глава http://vn.reactor.cc/post/2732304
2 глава http://vn.reactor.cc/post/2740447
3 глава http://vn.reactor.cc/post/2744500
4 глава http://vn.reactor.cc/post/2752906
5 глава http://vn.reactor.cc/post/2755836
6 глава http://vn.reactor.cc/post/2765088
7 глава http://vn.reactor.cc/post/2771649
8 глава http://vn.reactor.cc/post/2783898
9 глава http://vn.reactor.cc/post/2790955
10 глава http://vn.reactor.cc/post/2799751
11 глава http://vn.reactor.cc/post/2807427
12 глава http://vn.reactor.cc/post/2813773
13 глава http://vn.reactor.cc/post/2818846
14 глава http://vn.reactor.cc/post/2825328
15 глава http://vn.reactor.cc/post/2828850
16 глава http://vn.reactor.cc/post/2836596
XVII
Чужая память
— Не повезло мне, Рыжик. Опять на гитарке петь заставляют.
Семен лениво ковырял вилкой в распотрошенном голубце, отделяя мясо от капустных листьев.
— Ничего, Сёмк. «Петь на гитарке» у тебя наследственное, оказывается. Я это сегодня от Виолы узнала. Только ты, главное, смотри там, на Мику не заглядывайся. Мне то сколопендру поймать не долго. — Ульяна улыбнулась.
Семен искоса глянул на Рыжика и поддержал игру.
— За что-ж ты так ее?
— Кого?
— Да Мику же. Сколопендрой вот обозвала.
— Ах ты! — Ульяна ткнула указательным пальцем Семена в бок. — Сёмк, иногда видно, что ты вовсе не такой зануда, каким хочешь казаться.
На этом разговор временно затих и гости «Совенка» занялись киселем и ватрушками.
— А я ведь так и не прочитала пьесу. — Пять минут спустя пожаловалась Ульяна-большая. Некогда было.
— Вот сразу и посмотришь. Свежим незамыленным взглядом. — Семен помолчал, а потом вздохнув продолжил. — Рыжик мой, я домой хочу. Не хочу я ни мировые проблемы решать, ни проблемы лагерного масштаба, ни чьи то личные. Здесь посмотрел на девочек, успокоился, и уже хочу домой.
Ульяна чуть прижалась к Семену плечом.
— Завтра дома будем, Сём. В восемь вечера надо на точке быть и идти не далеко. Так-что, к ужину, конечно, не успеем. Но к ночи будем.
— Я представляю, как там из-за нас волнуются. Уходили на сутки — почту передать, и застряли тут из-за моей спины.
— Сём. Прости меня. Это я тебе столько лишнего в рюкзак положила.
— Уля, не выдумывай. Пошли лучше прогуляемся, проводишь меня до кружка. А то ты как засела за свою писанину, так и не выходила. Я даже беспокоился — не заболела ли, не подменили ли.
Мику почувствовала, что говорят о ней, выглянула из-за тарелки на Семена с Ульяной, и опять опустила глаза. Она была сейчас слишком занята постановкой, чтобы тратить время на что-то еще. Даже сон вчерашний окончательно провалился куда-то в глубины памяти. Генеральная репетиция; прослушать, что там Семен споет; всех артистов распустить до вечера; договориться с кибернетиками о реквизите. Нет, сон этот вспоминать, ну его. И почему там — во сне, Семен назвал ее Микусей, хотя было приятно, а потом стало так горько, что Мику во сне убежала от Семена, это сейчас не так волновало, как будущая реакция зрителей, которая станет известна через шесть с половиной часов. Всё, всё, всё потом… А сейчас репетиция. Руководитель музыкального кружка торопясь покончила с обедом, отнесла грязную посуду на мойку и побежала на своё рабочее место. Кивнула Ульяне-большой, сидящей на веранде кружка, зашла вовнутрь, оглядела артистов и сочувствующих…
— Все пришли с обеда? Тогда — последний прогон!
Ульяна-большая проводила Семена до музыкального кружка. Поздоровалась с Алисой, поздоровалась с Мику и осталась там же на веранде, чтобы подумать — чем ей заняться, если не до ужина, то, хотя бы, до конца репетиции. На пляж без Сёмки идти не хотелось, сестрёнка пропадала в Старом лагере, мелких не было видно, а другими близкими знакомыми, не смотря на всю свою контактность, Ульяна-большая не успела здесь обзавестись — сильно уж была занята. Не в медпункт же сейчас идти?
Из открытого окна кружка были слышны голоса Мику и Алисы, прерываемые смехом. «Веселая у них репетиция. Попроситься в гости?» Ульяна встала и уже собралась постучаться, когда ее окликнули.
— Ульяна!
Девушка оглянулась. На дорожке стояла Славя и, незаметно для самой себя, искала левой рукой отсутствующую косу.
— …мне очень нужно с вами поговорить!
От волнения помощница вожатой даже перешла на Вы. Было видно, что девушке ужасно неловко. Что она, пересилив себя, прибежала за поддержкой.
Ульяна вспомнила, как Семен, когда он с больной спиной только вернулся из поселка Шлюз и отлеживался в тренерской, выползая лишь в столовую, сказал ей, уже на равных: «Будь готова к тому, что пионеры, те, кто еще не проснулся, будут бегать к тебе со своими проблемами, как к подруге или как к психологу. Может чувствуют они, в таких как мы, что-то?» Но дома как-то так вышло, что если бегали, то бегали больше к Семену (Ну как больше? Далеко не каждый цикл бегали даже. Всего-то и было раз пять или шесть. Сёмка после всегда ворчал, но, никогда никого прогонял и никогда о чужих проблемах не рассказывал). А остальные три проснувшиеся девочки были избавлены от этого.
Один такой «пациент» сказал потом: «Ну, понимаешь, Семен, можно конечно и к вожатой, но это как наябедничать получается. Если она что узнала, она не будет разбираться, она будет меры принимать и наказывать кого попало. А еще будет кричать. А ты, хоть и начальник, а свой. И никогда не кричишь».
А тут Славя пришла с бедой к Ульяне.
— Если нужно, то, пожалуйста. И, Славя, мы же на ты, не забыла?
Разговаривать на веранде музыкального кружка Славя отказалась. Покосилась на дверь, покачала головой и сказала, что нет, лучше в другом месте. Где-нибудь, где не помешает никто. Поэтому домики отпадали, спортзал тоже отпал. Подходящее место нашлось за сценой. Чтобы не попасться на глаза вожатой, девушки пошли вокруг всего лагеря, по тропинке, проходящей вдоль забора. По дороге же, как только миновали умывальник, и начали разговор.
— Ульяна, ты прости, что к тебе обращаюсь, но мне просто не к кому. Тем более, что ты… — Тут Славя порозовела и замолчала.
— Тем более, что я завтра уйду, и никому ничего не разболтаю? Так?
— Да. Нет. Не только… — Славя порозовела еще больше. — Понимаешь…
Не пошли они ни к какой сцене. Где-то было слышно, как пионеры играют в футбол, где-то вожатая искала свою помощницу, где-то Виола сформулировала мысль и искала Ульяну, чтобы поделиться с той, до своего ухода. А девушки просто неторопливо гуляли по лагерному лесу, переходя с тропинки на тропинку.
Славя рассказывала, как ей постоянно вспоминается то, что происходило не с ней, но одновременно и, как бы, с ней. Вот, как гостей лагеря увидела впервые, так, на следующий день, и началось.
— Понимаешь, вот хоть прихожу я к умывальнику, а там твой Семен… — Славя смахнула паутину с лица, оглядевшись увидела небольшую россыпь лесной земляники, коснулась Ульяны и приглашающе кивнула.
— Там Сёмка, так.
Земляника была мелкая, было ее не много, но задержаться около нее стоило.
— … поздоровались, он ушел, а я осталась умываться. А пока умывалась вдруг вспомнила, как мы с Ольгой Дмитриевной делали пробежку утром и застали его около умывальника же, а он там, голый по пояс, обливался ледяной водой. Бр-р-р-р. И, главное, я точно знаю, что этого не было никогда, а Ольга Дмитриевна бегает только в исключительных случаях. Но я же помню. И какой спортивный костюм был на Ольге Дмитриевне, и то, что я поддразнивала Семена там, у умывальников.
Созревшая земляника на полянке закончилась, можно было двигаться дальше. Девушки дошли до дыры в заборе и Ульяна спросила, показывая на тропинку, что шла уже с той стороны.
— Пойдем?
— Пойдем. Ни разу еще не бывала за забором, все некогда. Только на остановке. И есть еще озеро, я туда купаться хожу.
— Ага, я знаю это озеро. Если хочешь, можно и туда завернуть. Но ты про воспоминания и про Сёмку рассказывала.
Ульяна-большая раздвинула висящие на одном гвозде доски, и девушки пролезли через дыру за территорию лагеря.
— Да там не только про Семена воспоминания. Бывают и просто про меня, про лагерные дела. Обычные воспоминания о том, что я могла делать, но точно знаю, что не делала. А бывает, что вспоминаю что-то, как давно прошедшее, а на следующий день это что-то происходит. Вот, вроде голубцов сегодня на обед.
Стоял обычный жаркий день бесконечного лета. Ветер в лесу не чувствовался, а вот духота давила. Поэтому девушки, после дыры в заборе, не сговариваясь свернули в сторону озера.
Разговаривали не только и не столько о Славином деле, разговаривали и просто о жизни. Славя рассказывала о себе, Ульяна о себе.
— Славя, а ты купальник взяла. — Смахнув с верхней губы каплю пота спросила Ульяна.
— А зачем? Здесь все равно никто не ходит.
Славя, постепенно привыкшая и к Ульяне, и к теме разговора улыбнулась, даже и чуть лукаво.
Местность уже ощутимо понижалась, и стало видно, в просветы между деревьями, кольцо камыша окружающее озеро.
«Ну да, кроме Сёмки здесь никто не ходил, — подумала Ульяна, — но надо же что-то ответить про воспоминания. Славя же ждет».
А Славя не ждала ответа пока. Славя опять вернулась к разговору, к главной его теме. Перед этим она долго молчала, посматривая на Ульяну, по дороге достала припрятанный сверток, оказавшийся покрывалом и полотенцем. «Извини, я сюда одна хожу, поэтому полотенце только одно, но я могу и покрывалом вытереться». Потом, наконец решившись, тихо-тихо, едва на грани шепота сказала: «А самое страшное воспоминание, как меня убивают. Не Семен, но кто-то очень на него похожий. Вот я и хочу тебя спросить, Ульяна. Ты меня раньше не знала и, действительно, уйдешь завтра. Может быть сможешь сказать как есть. Я понимаю, что я сошла с ума, но скажи, я похожа на нормальную?»
К счастью темп разговора не требовал быстрого ответа. Как, перед этим, Славя, собираясь с силами, болтала о пустяках. Так и сейчас девушки успели искупаться, вытереться, обсохнуть сами и высушить покрывало, прежде чем Ульяна собралась с мыслями. Семен когда-то делился с ней своим опытом общения с еще не проснувшимися пионерами, которые вот-вот проснутся. Но все вылетело из головы. Осталась только фраза: «Я, тогда подумал, что вот я тебе вечером совру, а твой разум возьмет и проснется утром. И что мне? На сто восемьдесят градусов разворачиваться? Так я слишком ленивый для этого. Лучше было правду сказать и наплевать, на то, что ты в нее не поверишь».
— Славя, тебе, наверное, повезло. — Осторожно начала Ульяна.
Славя, сворачивающая покрывало, замерла, повернулась и непонимающе посмотрела на Ульяну. И тут Ульяна поняла, о чем нужно говорить.
— …мне сейчас все равно, поверишь ты или нет, я, действительно, уйду завтра. Но ты не похожа на нормальную, ты и есть нормальная! А твои «лишние» воспоминания, это называется «чужая память». Не твоя, а чужая — твоих двойников. Просто кто-то может ей пользоваться, а кто-то нет. Я — нет, а Сёмка может. И ты, получается, можешь. Только, ты еще учишься ей пользоваться. Но повезло тебе не поэтому. — Ульяна перевела дыхание и продолжила. — В моем лагере нет твоего двойника, там живет другая девочка. Похожая на тебя, но другая. — Ульяна поморщилась вспомнив о Саше. — Так что ты единственная Славя, которую я знаю. Но то, что я вижу… В общем, я уверена, что никто из твоих двойников никогда и никому не причинил зла, и таких воспоминаний у тебя не будет. — И уже грустно продолжила. — А у моего Сёмки они есть.
Обратно шли молча, свернув на знакомую Славе тропинку, выводящую к остановке. Ульяна, чем-то расстроенная, молчала. Славя же не знала, как отнестись к словам гостьи. С одной стороны, Ульяне не было нужды ее обманывать, а с другой — все это звучало, как продолжение вчерашних фантазий ребятишек из младшего отряда.
Переждав, на опушке леса, гуляющий по остановке пыльный смерчик, девушки перепрыгнули через придорожную канаву и подошли к лагерным воротам. Приоткрыв раскалившуюся на солнце створку и пропуская вперед Ульяну, Славя осторожно начала.
— Ульяна, если я сейчас нечаянно коснулась какой-то тайны…
Но Ульяна не захотела продолжать беседу.
— Это не ты, Славя, тайны коснулась. Это мы тебя в нее нечаянно макнули. Скоро все сама поймешь. Дней через восемь-девять точно. Не бойся, теперь уж тебя одну не оставим. Главное — среды дождись.
И, извинившись перед Славей побежала догонять Семена, как раз вышедшего со стороны музыкального кружка и свернувшего к площади.
2 глава http://vn.reactor.cc/post/2740447
3 глава http://vn.reactor.cc/post/2744500
4 глава http://vn.reactor.cc/post/2752906
5 глава http://vn.reactor.cc/post/2755836
6 глава http://vn.reactor.cc/post/2765088
7 глава http://vn.reactor.cc/post/2771649
8 глава http://vn.reactor.cc/post/2783898
9 глава http://vn.reactor.cc/post/2790955
10 глава http://vn.reactor.cc/post/2799751
11 глава http://vn.reactor.cc/post/2807427
12 глава http://vn.reactor.cc/post/2813773
13 глава http://vn.reactor.cc/post/2818846
14 глава http://vn.reactor.cc/post/2825328
15 глава http://vn.reactor.cc/post/2828850
16 глава http://vn.reactor.cc/post/2836596
XVII
Чужая память
— Не повезло мне, Рыжик. Опять на гитарке петь заставляют.
Семен лениво ковырял вилкой в распотрошенном голубце, отделяя мясо от капустных листьев.
— Ничего, Сёмк. «Петь на гитарке» у тебя наследственное, оказывается. Я это сегодня от Виолы узнала. Только ты, главное, смотри там, на Мику не заглядывайся. Мне то сколопендру поймать не долго. — Ульяна улыбнулась.
Семен искоса глянул на Рыжика и поддержал игру.
— За что-ж ты так ее?
— Кого?
— Да Мику же. Сколопендрой вот обозвала.
— Ах ты! — Ульяна ткнула указательным пальцем Семена в бок. — Сёмк, иногда видно, что ты вовсе не такой зануда, каким хочешь казаться.
На этом разговор временно затих и гости «Совенка» занялись киселем и ватрушками.
— А я ведь так и не прочитала пьесу. — Пять минут спустя пожаловалась Ульяна-большая. Некогда было.
— Вот сразу и посмотришь. Свежим незамыленным взглядом. — Семен помолчал, а потом вздохнув продолжил. — Рыжик мой, я домой хочу. Не хочу я ни мировые проблемы решать, ни проблемы лагерного масштаба, ни чьи то личные. Здесь посмотрел на девочек, успокоился, и уже хочу домой.
Ульяна чуть прижалась к Семену плечом.
— Завтра дома будем, Сём. В восемь вечера надо на точке быть и идти не далеко. Так-что, к ужину, конечно, не успеем. Но к ночи будем.
— Я представляю, как там из-за нас волнуются. Уходили на сутки — почту передать, и застряли тут из-за моей спины.
— Сём. Прости меня. Это я тебе столько лишнего в рюкзак положила.
— Уля, не выдумывай. Пошли лучше прогуляемся, проводишь меня до кружка. А то ты как засела за свою писанину, так и не выходила. Я даже беспокоился — не заболела ли, не подменили ли.
Мику почувствовала, что говорят о ней, выглянула из-за тарелки на Семена с Ульяной, и опять опустила глаза. Она была сейчас слишком занята постановкой, чтобы тратить время на что-то еще. Даже сон вчерашний окончательно провалился куда-то в глубины памяти. Генеральная репетиция; прослушать, что там Семен споет; всех артистов распустить до вечера; договориться с кибернетиками о реквизите. Нет, сон этот вспоминать, ну его. И почему там — во сне, Семен назвал ее Микусей, хотя было приятно, а потом стало так горько, что Мику во сне убежала от Семена, это сейчас не так волновало, как будущая реакция зрителей, которая станет известна через шесть с половиной часов. Всё, всё, всё потом… А сейчас репетиция. Руководитель музыкального кружка торопясь покончила с обедом, отнесла грязную посуду на мойку и побежала на своё рабочее место. Кивнула Ульяне-большой, сидящей на веранде кружка, зашла вовнутрь, оглядела артистов и сочувствующих…
— Все пришли с обеда? Тогда — последний прогон!
Ульяна-большая проводила Семена до музыкального кружка. Поздоровалась с Алисой, поздоровалась с Мику и осталась там же на веранде, чтобы подумать — чем ей заняться, если не до ужина, то, хотя бы, до конца репетиции. На пляж без Сёмки идти не хотелось, сестрёнка пропадала в Старом лагере, мелких не было видно, а другими близкими знакомыми, не смотря на всю свою контактность, Ульяна-большая не успела здесь обзавестись — сильно уж была занята. Не в медпункт же сейчас идти?
Из открытого окна кружка были слышны голоса Мику и Алисы, прерываемые смехом. «Веселая у них репетиция. Попроситься в гости?» Ульяна встала и уже собралась постучаться, когда ее окликнули.
— Ульяна!
Девушка оглянулась. На дорожке стояла Славя и, незаметно для самой себя, искала левой рукой отсутствующую косу.
— …мне очень нужно с вами поговорить!
От волнения помощница вожатой даже перешла на Вы. Было видно, что девушке ужасно неловко. Что она, пересилив себя, прибежала за поддержкой.
Ульяна вспомнила, как Семен, когда он с больной спиной только вернулся из поселка Шлюз и отлеживался в тренерской, выползая лишь в столовую, сказал ей, уже на равных: «Будь готова к тому, что пионеры, те, кто еще не проснулся, будут бегать к тебе со своими проблемами, как к подруге или как к психологу. Может чувствуют они, в таких как мы, что-то?» Но дома как-то так вышло, что если бегали, то бегали больше к Семену (Ну как больше? Далеко не каждый цикл бегали даже. Всего-то и было раз пять или шесть. Сёмка после всегда ворчал, но, никогда никого прогонял и никогда о чужих проблемах не рассказывал). А остальные три проснувшиеся девочки были избавлены от этого.
Один такой «пациент» сказал потом: «Ну, понимаешь, Семен, можно конечно и к вожатой, но это как наябедничать получается. Если она что узнала, она не будет разбираться, она будет меры принимать и наказывать кого попало. А еще будет кричать. А ты, хоть и начальник, а свой. И никогда не кричишь».
А тут Славя пришла с бедой к Ульяне.
— Если нужно, то, пожалуйста. И, Славя, мы же на ты, не забыла?
Разговаривать на веранде музыкального кружка Славя отказалась. Покосилась на дверь, покачала головой и сказала, что нет, лучше в другом месте. Где-нибудь, где не помешает никто. Поэтому домики отпадали, спортзал тоже отпал. Подходящее место нашлось за сценой. Чтобы не попасться на глаза вожатой, девушки пошли вокруг всего лагеря, по тропинке, проходящей вдоль забора. По дороге же, как только миновали умывальник, и начали разговор.
— Ульяна, ты прости, что к тебе обращаюсь, но мне просто не к кому. Тем более, что ты… — Тут Славя порозовела и замолчала.
— Тем более, что я завтра уйду, и никому ничего не разболтаю? Так?
— Да. Нет. Не только… — Славя порозовела еще больше. — Понимаешь…
Не пошли они ни к какой сцене. Где-то было слышно, как пионеры играют в футбол, где-то вожатая искала свою помощницу, где-то Виола сформулировала мысль и искала Ульяну, чтобы поделиться с той, до своего ухода. А девушки просто неторопливо гуляли по лагерному лесу, переходя с тропинки на тропинку.
Славя рассказывала, как ей постоянно вспоминается то, что происходило не с ней, но одновременно и, как бы, с ней. Вот, как гостей лагеря увидела впервые, так, на следующий день, и началось.
— Понимаешь, вот хоть прихожу я к умывальнику, а там твой Семен… — Славя смахнула паутину с лица, оглядевшись увидела небольшую россыпь лесной земляники, коснулась Ульяны и приглашающе кивнула.
— Там Сёмка, так.
Земляника была мелкая, было ее не много, но задержаться около нее стоило.
— … поздоровались, он ушел, а я осталась умываться. А пока умывалась вдруг вспомнила, как мы с Ольгой Дмитриевной делали пробежку утром и застали его около умывальника же, а он там, голый по пояс, обливался ледяной водой. Бр-р-р-р. И, главное, я точно знаю, что этого не было никогда, а Ольга Дмитриевна бегает только в исключительных случаях. Но я же помню. И какой спортивный костюм был на Ольге Дмитриевне, и то, что я поддразнивала Семена там, у умывальников.
Созревшая земляника на полянке закончилась, можно было двигаться дальше. Девушки дошли до дыры в заборе и Ульяна спросила, показывая на тропинку, что шла уже с той стороны.
— Пойдем?
— Пойдем. Ни разу еще не бывала за забором, все некогда. Только на остановке. И есть еще озеро, я туда купаться хожу.
— Ага, я знаю это озеро. Если хочешь, можно и туда завернуть. Но ты про воспоминания и про Сёмку рассказывала.
Ульяна-большая раздвинула висящие на одном гвозде доски, и девушки пролезли через дыру за территорию лагеря.
— Да там не только про Семена воспоминания. Бывают и просто про меня, про лагерные дела. Обычные воспоминания о том, что я могла делать, но точно знаю, что не делала. А бывает, что вспоминаю что-то, как давно прошедшее, а на следующий день это что-то происходит. Вот, вроде голубцов сегодня на обед.
Стоял обычный жаркий день бесконечного лета. Ветер в лесу не чувствовался, а вот духота давила. Поэтому девушки, после дыры в заборе, не сговариваясь свернули в сторону озера.
Разговаривали не только и не столько о Славином деле, разговаривали и просто о жизни. Славя рассказывала о себе, Ульяна о себе.
— Славя, а ты купальник взяла. — Смахнув с верхней губы каплю пота спросила Ульяна.
— А зачем? Здесь все равно никто не ходит.
Славя, постепенно привыкшая и к Ульяне, и к теме разговора улыбнулась, даже и чуть лукаво.
Местность уже ощутимо понижалась, и стало видно, в просветы между деревьями, кольцо камыша окружающее озеро.
«Ну да, кроме Сёмки здесь никто не ходил, — подумала Ульяна, — но надо же что-то ответить про воспоминания. Славя же ждет».
А Славя не ждала ответа пока. Славя опять вернулась к разговору, к главной его теме. Перед этим она долго молчала, посматривая на Ульяну, по дороге достала припрятанный сверток, оказавшийся покрывалом и полотенцем. «Извини, я сюда одна хожу, поэтому полотенце только одно, но я могу и покрывалом вытереться». Потом, наконец решившись, тихо-тихо, едва на грани шепота сказала: «А самое страшное воспоминание, как меня убивают. Не Семен, но кто-то очень на него похожий. Вот я и хочу тебя спросить, Ульяна. Ты меня раньше не знала и, действительно, уйдешь завтра. Может быть сможешь сказать как есть. Я понимаю, что я сошла с ума, но скажи, я похожа на нормальную?»
К счастью темп разговора не требовал быстрого ответа. Как, перед этим, Славя, собираясь с силами, болтала о пустяках. Так и сейчас девушки успели искупаться, вытереться, обсохнуть сами и высушить покрывало, прежде чем Ульяна собралась с мыслями. Семен когда-то делился с ней своим опытом общения с еще не проснувшимися пионерами, которые вот-вот проснутся. Но все вылетело из головы. Осталась только фраза: «Я, тогда подумал, что вот я тебе вечером совру, а твой разум возьмет и проснется утром. И что мне? На сто восемьдесят градусов разворачиваться? Так я слишком ленивый для этого. Лучше было правду сказать и наплевать, на то, что ты в нее не поверишь».
— Славя, тебе, наверное, повезло. — Осторожно начала Ульяна.
Славя, сворачивающая покрывало, замерла, повернулась и непонимающе посмотрела на Ульяну. И тут Ульяна поняла, о чем нужно говорить.
— …мне сейчас все равно, поверишь ты или нет, я, действительно, уйду завтра. Но ты не похожа на нормальную, ты и есть нормальная! А твои «лишние» воспоминания, это называется «чужая память». Не твоя, а чужая — твоих двойников. Просто кто-то может ей пользоваться, а кто-то нет. Я — нет, а Сёмка может. И ты, получается, можешь. Только, ты еще учишься ей пользоваться. Но повезло тебе не поэтому. — Ульяна перевела дыхание и продолжила. — В моем лагере нет твоего двойника, там живет другая девочка. Похожая на тебя, но другая. — Ульяна поморщилась вспомнив о Саше. — Так что ты единственная Славя, которую я знаю. Но то, что я вижу… В общем, я уверена, что никто из твоих двойников никогда и никому не причинил зла, и таких воспоминаний у тебя не будет. — И уже грустно продолжила. — А у моего Сёмки они есть.
Обратно шли молча, свернув на знакомую Славе тропинку, выводящую к остановке. Ульяна, чем-то расстроенная, молчала. Славя же не знала, как отнестись к словам гостьи. С одной стороны, Ульяне не было нужды ее обманывать, а с другой — все это звучало, как продолжение вчерашних фантазий ребятишек из младшего отряда.
Переждав, на опушке леса, гуляющий по остановке пыльный смерчик, девушки перепрыгнули через придорожную канаву и подошли к лагерным воротам. Приоткрыв раскалившуюся на солнце створку и пропуская вперед Ульяну, Славя осторожно начала.
— Ульяна, если я сейчас нечаянно коснулась какой-то тайны…
Но Ульяна не захотела продолжать беседу.
— Это не ты, Славя, тайны коснулась. Это мы тебя в нее нечаянно макнули. Скоро все сама поймешь. Дней через восемь-девять точно. Не бойся, теперь уж тебя одну не оставим. Главное — среды дождись.
И, извинившись перед Славей побежала догонять Семена, как раз вышедшего со стороны музыкального кружка и свернувшего к площади.
Лена(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Визуальные новеллы фэндомы
Хорошая и плохая концовка Лены. ВНИМАНИЕ СПОЙЛЕРЫ!!!
Я недавно прошел концовки Лены,и у меня появилась очень грустная догадка.Но я не могу просто утопить ее в себе.Поэтому мне интересно что вы думаете об этом.Пройдя обе концовки я заметил что хорошая концовка Лены сильно отличается от других хороших концовок в частности:Алисы,Ульяны,Слави. В них мы просто встречаем всех этих девушек в реальной жизни.Я не затрагиваю гаремную концовку.Потому как это уже другая история...
В хорошей концовке Лены события не заканчиваются тем что мы встречаем ее в реальности,а продвигаются на многие годы вперед то есть время продолжается с восьми-десятых до даты когда Семена по идее закинуло в лагерь.И это показалось мне очень странным,еще в конце седьмого дня Семен засыпает в автобусе с Леной,но просыпается на скамейке рядом с Леной перед отъездом из "Совенка",но тогда получается что между событиями 6 дня и 7 возникает провал.
А перед смертью Семена в плохой концовке он видит предсмертные галюцинации.И я думаю что хорошая концовка как раз и является этими самыми галюцинациями то есть,не было никакой хорошей концовки вовсе.Вся эта счастливая жизнь семена в Леной просто предсмертный бред.И это делает любовную линию Лены еще мрачнее.
Мне очень интересно узнать ваше мнение по поводу этого.
